To hell and back

Я стояла посреди двора, сжимая телефон в руке, не в силах понять, что только что произошло. Всё было неправильно. До чёртиков неправильно. Сквозь холодный утренний воздух и странное оцепенение, я шагнула к подъезду, всё так же стискивая в руках телефон. Ощущение будто он вот-вот треснет от перенапряжения. Пальцы дрожали — не от холода, скорее от бесконечного потока мыслей, роящегося в голове. Кирилл оставил меня здесь, у подъезда, как ненужный багаж, и его слова продолжали отдаваться эхом в ушах:

«Ради твоего же блага».

***

Я уже бог знает какой день у Насти. Который раз уже теряю счёт времени, но если честно, даже знать не хочу какая сегодня дата. Время будто перестало существовать. Я не выходила из квартиры, не отвечала на звонки и почти не разговаривала с Настей. Она пыталась поддерживать меня, чем могла: приносила чай, включала какие-то фильмы фоном, говорила о пустяках. Но её слова, как и свет из окна, с трудом пробивались сквозь плотную завесу моих мыслей. Каждое утро начиналось одинаково: страхом. Я просыпалась в холодном поту, боясь открыть глаза и обнаружить, что мои ужасы, на самом деле, вовсе не сны. — Лиса, — позвала Настя, осторожно толкнув меня за плечо, вырывая из моих же мыслей. — Вставай. Сколько можно? Я знаю, что тебе плохо, но… ты так совсем себя угробишь. Я не ответила. Одеяло казалось единственной защитой от всего происходящего вокруг. — Алиса! — в её голосе появилась тревога. — Вставай, ну! Ты должна поесть. Или хотя бы поговорить со мной. Я медленно убрала одеяло с лица и встретилась с её обеспокоенным взглядом. Настя выглядела уставшей, волосы собраны в небрежный пучок, а под глазами залегли темные тени. Я вдруг почувствовала вину: она ведь тоже из-за меня мучается. Стыдно. Стыдно. Стыдно. Стыдно. — Я… нормально, — тихо пробормотала я, хотя мы обе знали, что это ложь. — Нет, не нормально, — Настя села рядом и взяла меня за руку. — Ты не выходишь из этой комнаты уже несколько дней. Я понимаю, тебе страшно, но это же не выход. Я опустила взгляд на свои дрожащие пальцы. — А какой выход, Настя? Скажи мне. Бежать? Спрятаться? Думаешь, они не найдут меня? Что с Кириллом делать?— Горечь в моём голосе удивила даже меня. Настя замолчала, глядя на меня так, словно искала слова, которые могли бы мне помочь. — Они не должны тебя найти, — тихо произнесла она. — Я не знаю как, но мы что-то придумаем. Ты не одна, Лис. Я рядом. Я хотела сказать что-то в ответ, но в этот момент телефон в моих руках завибрировал. Я вздрогнула и чуть не выронила его. — Кто это? — шёпотом спросила Настя, затаив дыхание. Я медлила, но, наконец, ответила на звонок. — Алиса, — раздался знакомый голос. Кирилл. — Что тебе нужно? — мой голос дрогнул, но я пыталась казаться твёрдой. — Слушай внимательно, — его тон был резким и безапелляционным. — Твой отец сделал свой ход. Они уже близко. Я не смогу больше тебя прикрывать, если ты не будешь слушать меня. — Что ты несёшь? — я стиснула телефон, вставая с кровати. — Вещи собрала? — проигнорировал он мой вопрос. — Какие ещё вещи? Кирилл, ты объяснишь, что происходит? — Я сказал, собери свои ебаные вещи и будь готова через десять минут. Я за тобой заеду. — по голосу слышно что он пытается не злиться, не агрессировать, но получается у него плохо. — Нет! — я почти закричала. — Я никуда с тобой не поеду. — Тогда готовься, что они приедут за тобой первыми, — холодно ответил он. — Выбирай, Алиса. — каждый раз когда называет по имени хочется провалиться. Провалиться куда-то глубоко под землю, зарыться там и не вылазить. Гудки. — Блять. — я в ярости бросила телефон на кровать. — Это был он? — Настя поднялась с места, её голос сорвался. — Да. Кирилл. Он говорит, что… что они могут приехать за мной. — Кто «они»? — прошептала она, глядя на меня испуганными глазами. Я обняла себя за плечи, чувствуя, как по коже побежали мурашки. — Не знаю, — ответила я почти беззвучно. — Но по-моему, у меня нету выбора. Опять. Настя резко покачала головой. — Не нужно идти с ним, Алис. Ты ему не доверяешь. Я тоже не доверяю.. А если это ловушка? — А если это единственный способ как-то убежать от этого? — я посмотрела ей в глаза. — Настя, мне страшно. Но если я останусь здесь… они найдут меня. Я знаю. На её лице отразилась боль и беспомощность. Она всегда была сильной, но сейчас казалась такой же потерянной, как и я. Такое ощущение что это всё переживает она, а не я. И за это мне ещё больше стыдно. Снова. — Если ты поедешь, я поеду с тобой. — сказала она твёрдо. — Он сказал, чтобы я была одна. — я покачала головой. Я не хочу её приплетать сюда. Я не хочу чтобы у неё тоже были проблемы из-за меня. Из-за меня. Все проблемы из-за меня. — Тебе должно быть всё равно на то, что он сказал. Я не позволю тебе уехать одной. Я вздохнула и подвинулась к ней, крепко обняв. — Прости, Насть. Но я не могу тебя втягивать. Ты и так сделала для меня слишком много.— тяжело мне даются такие слова, честно, но я не знаю что ещё сказать ей. Лучше бы вообще молчала, наверное. Я слышала, как она судорожно вздохнула у меня на плече, но ничего не ответила.

***

Когда я вышла из подъезда, Кирилл уже ждал у машины. Он стоял, прислонившись к дверце, и курил. Увидев меня, он тут же выбросил сигарету и выпрямился. — Быстро ты, — бросил он. — А если бы я не вышла? — мрачно спросила я. — Тогда я бы сам поднялся за тобой, — ответил он просто, открывая переднюю дверь. Я сжала кулаки, но всё же села в машину. Кирилл обошёл её и сел за руль. В салоне пахло табаком и чем-то ещё, неуловимо знакомым. Сирень. — Куда мы едем? — спросила я, когда машина тронулась с места. — В безопасное место, — ответил он, не глядя на меня. — Безопасное для кого? Он скользнул по мне взглядом, и в его глазах промелькнула тень ухмылки. — Для нас обоих. Я отвернулась к окну, наблюдая, как город исчезает за окном. В груди всё сжималось от тревоги. Я не знала, что ждёт меня впереди. Но знала точно: назад дороги больше нет.

***

Дорога казалась бесконечной. Мы ехали молча — в машине было так тихо, что я слышала собственное дыхание и едва уловимый гул шин по асфальту. Кирилл не пытался заговорить, и я тоже молчала, уставившись в окно, где один пейзаж сменял другой: панельные дома, заправки, пустые улицы и наконец редкие деревья. Мы явно выезжали за город, что не очень меня радовало. Чем дальше мы — тем мне тревожнее. — Куда мы едем? — я нарушила тишину, не отрывая взгляда от дороги. — Я же сказал — в безопасное место, — его голос прозвучал ровно, но почему-то от этого стало ещё тревожнее. — Ты можешь говорить прямо? — я повернулась к нему, пытаясь уловить его взгляд. — Без загадок. Какое место? Почему ты так уверен, что там безопасно? Кирилл на секунду напрягся, его пальцы сжали руль сильнее. — Потому что туда они не сунутся, — бросил он и, не выдержав моего взгляда, коротко добавил: — Поверь, Алиса, сейчас это единственный вариант. Я фыркнула, усмехнувшись, хотя мне сейчас вовсе не весело. Скорее наоборот. — Почему ты помогаешь мне? — мой голос дрогнул. Он взглянул на меня боковым зрением, и на его лице мелькнула тень чего-то похожего на усталость или сожаление. Это всё маска. Лживая маска. — Я пытаюсь тебя спасти. Разве этого недостаточно? — Нет, — пауза.— не достаточно. — на большее меня не хватило. Весь словарный запас будто пропал по щелчку пальца. Кирилл молчал. Он отвернулся, снова сосредоточившись на дороге, и больше не ответил. Эта стена молчания между нами снова начала сводить меня с ума. Но больше я спрашивать ничего не буду. Хватит с меня.

***

Мы свернули с трассы и въехали в глухой лес. Узкая дорога была покрыта грязью, и машина подпрыгивала на каждой яме. Я сжала руки в кулаки, чтобы не выдать уже привычную мне дрожь. Каждое дерево вокруг казалось мне тёмной тенью, наблюдающей за нами. — Здесь никого нет, — пробормотала я, скорее себе. — В этом и смысл, — ответил Кирилл. Минут через десять мы наконец остановились. Перед нами стоял деревянный дом. Покосившиеся стены, облупившаяся краска и немного заросший двор создавали ощущение, что здесь не было никого уже много лет. Но могу сказать, что вся эта картина кажется мне довольно красивой. Люблю такое. — Нам сюда, — Кирилл заглушил двигатель и вышел из машины. Я осталась сидеть на месте, сжимая ремень безопасности. — Пошли, — его голос был твёрдым, но не грубым. — Что это за место? — я наконец подняла на него взгляд. — Дом одного человека, который мне кое-чем обязан, — сказал Кирилл, обойдя машину и открыв мою дверь. — Здесь нас не найдут. — Почему? — Потому что никто не знает про это место. Кроме меня, — он чуть нахмурился и добавил: — Давай уже. Я нехотя выбралась из машины, чувствуя, как земля под ногами прогибается от влажной грязи. Кирилл подхватил сумку из багажника и направился к двери, которая громко скрипнула, когда он её открыл. — Ты уверен, что здесь безопасно? — спросила я, останавливаясь на пороге. — Слушай, если бы я хотел тебя убить, ты бы уже давно лежала где-то в канаве, — резко бросил он, явно теряя терпение. — Я не объясняю по сто раз. Я вздрогнула от его слов, но заставила себя переступить порог. Внутри дом выглядел не лучше. Пыльный воздух, старые деревянные полы и тяжёлый запах сырости. Кирилл скинул куртку на стул и подошёл к окну, прикрывая его плотной шторой. — Иди отдыхай. — сказал он, даже не оборачиваясь. — А ты? — вырвалось у меня. Он повернулся ко мне, его взгляд был тяжёлым, цепким, словно он пытался прочитать меня насквозь. — У меня свои дела. *** Время в этом доме словно остановилось. Я не знала, сколько прошло часов: свет давно сменился тьмой, и единственным звуком был потрескивающий огонь в камине. Кирилл сидел в кресле напротив и что-то сосредоточенно писал в блокноте. Я наблюдала за ним исподтишка, пытаясь вглядеться в его лицо. Спокойное такое, даже... красивое. — Тебе стоит поспать, — вдруг сказал он, не поднимая глаз. — Не хочу. Кирилл отложил блокнот и долго смотрел на меня. Тишина в комнате будто сгустилась, став ощутимой и тяжёлой. Я не выдержала этого взгляда и снова уставилась на огонь. Пламя плясало в камине, отбрасывая неровные тени на стены. Единственная вещь на которую я могу смотреть вечно — огонь. — А ты не боишься... всего этого? — вдруг спросила я. — Бояться — нормально, — тихо ответил он. — Главное не давать этому страху управлять тобой. Я усмехнулась, горько и безрадостно. — Легко сказать. У тебя наверное, всегда всё под контролем, да? Кирилл опёрся локтями о колени, чуть наклонившись вперёд. — Нет. Совсем нет. Он замолчал, словно подбирая слова. Я ждала, хотя часть меня не была готова к тому, что он скажет. Но он не продолжил — просто молчал, пристально глядя на огонь, словно там были все ответы. Я не выдержала. — Почему ты помогаешь мне? — мой голос прозвучал тише, чем я ожидала. Один и тот же вопрос, на которой я так и не могу получить нормальный ответ. Он поднял на меня глаза. — Потому что когда-то мне тоже не помогли. В комнате снова повисла тишина. Его слова прозвучали так просто, но за ними было что-то большее, что-то, что я не могу понять. Я смотрела на него, а он же в свою очередь смотрел в огонь, и впервые мне показалось, что он такой же потерянный, как и я. — Спасибо, — прошептала я. За что я его благодарю? Не знаю, да и знать наверное не хочу. Кирилл медленно поднял голову, его взгляд смягчился. Я опустила глаза, чувствуя, как что-то болезненно сжимается в груди. В этот момент я больше всего на свете хотела перестать бояться — хотя бы на несколько минут. Хотела почувствовать, что не одна. Я не знаю, как так вышло, но мои ноги будто сами собой повели меня к камину. Я остановилась рядом с креслом Кирилла, нерешительно сжав пальцы на рукавах своей кофты. Он смотрел на меня удивлённо, но ничего не сказал. — Можно… посидеть рядом? — выдавила я. Кирилл кивнул и чуть сдвинулся, освобождая место. Я медленно опустилась на ковёр у камина, обхватив колени руками. Тепло огня успокаивало, а его близость почему-то перестала пугать. — Я устала бояться, — призналась я, глядя на пламя. — Я не дам им тебя тронуть, — тихо ответил он. Я повернула голову и встретилась с его взглядом. Его глаза были серьёзными и… тёплыми. В них не было ни агрессии, ни пробирающего до костей холода, которые я видела раньше. — Обещаешь? — прошептала я. — Обещаю, — твёрдо сказал он. Моё сердце сжалось, а потом что-то внутри отпустило. Я чуть приподнялась, наклонилась вперёд, и в следующую секунду Кирилл обнял меня. Не резко, не настойчиво — его руки просто нежно обвили меня, тёплые и надёжные. Я замерла, не веря, что это происходит, а потом позволила себе расслабиться и закрыть глаза. Мне всё равно на то что сейчас происходит. Всё равно. Абсолютно. Мы сидели так, молча, у камина, пока огонь тихо потрескивал. Впервые за долгое время мне было не так страшно. В его объятиях было что-то удивительно спокойное и надёжное — словно все страхи на несколько минут отступили, и я могла просто дышать. — Спасибо, — прошептала я, почти неслышно. Кирилл ничего не ответил, но мне и не нужно было. Он просто держал меня рядом, пока ночь за окном становилась всё темнее, а огонь в камине всё никак не утихал.

***

Я не знала, сколько мы так просидели — минуту, час или целую вечность. Тепло от огня и его объятий постепенно размывало границы реальности, превращая всё в какой-то тихий, почти призрачный сон. Я боялась пошевелиться, боялась разрушить эту хрупкую тишину, но при этом чувствовала, как в груди медленно оттаивает что-то замороженное — что-то, что я даже не заметила в себе раньше. Могу признать, мне сейчас хорошо. Хорошо, как никогда. Даже здесь, далеко за городом, в старом доме, в каком-то скрипящем кресле, зато в его объятиях. — Тебе нужно поспать, — наконец сказал Кирилл, его голос прозвучал мягко и чуть хрипло. — Я не могу, — прошептала я. — Почему? Я замерла, подбирая слова. Как объяснить, что стоит мне закрыть глаза, как они возвращаются? Тени. Звуки. Бесконечный холодный страх, который душит изнутри. Как объяснить, что в темноте мне становится невыносимо одиноко, даже когда кто-то рядом? — Просто не могу, — повторила я, отвернувшись. Кирилл не стал спорить. Он немного сильнее прижал меня к себе, словно подтверждая, что слышит меня и понимает. Потом он чуть отстранился, но не убрал руку. — Знаешь, что мне помогает? — спросил он тихо. Я покачала головой, не глядя на него. — Слушать огонь. Просто слушай. Я хотела спросить, как это может помочь, но не стала. Просто молча закрыла глаза и сосредоточилась на звуках: тихие потрескивания пламени, как будто кто-то нашёптывал слова, которых я не могла разобрать. Шум ветра за окном, чуть поскрипывающие старые стены дома… и дыхание Кирилла, ровное и спокойное. И вдруг всё это стало ритмом, какой-то новой мелодией, где не было страха и не было меня — только этот момент. Черноволосый всё ещё крепко обнимал меня, утыкаясь подбородком мне в плечо. И в этот момент я уснула. Впервые за несколько дней мой сон был глубоким и тихим, без кошмаров, без преследующих голосов. Всё, что я помню, — это тепло огня и ощущение того, что наконец-то, кто-то рядом.