Километры к твоему сердцу

— Значит, результат как и раньше - ноль… — Фрин сделала глоток виски и устало откинулась на спинку стула, будто смиряясь с упорной безысходностью. — Ну, как тебе сказать… Я узнала, что накануне отъезда она подчистила все соцсети, все следы. Будто решила начать жизнь с чистого листа, — Нам задумчиво покрутила в руках стакан, её взгляд блуждал по кухне. — Ты уверена, что Цезарь ничего не рассказывал о ней? Никаких намеков - откуда, что с семьёй? — Думаешь, я не прокручиваю это в голове каждый день? Думаешь, я могла что-то упустить? — Фрин сдержанно вскинула бровь, её взгляд оставался спокойным, но в нем зажглось что-то тяжелое и болезненное. — Я просто спросила, — успокаивающе ответила Нам, обдумывая что-то, будто заглядывая глубже в слова Фрин. Та замолчала, подперла голову рукой и тихо сказала, почти про себя: — Всё, что я знаю, - его отец был уродом. Полное ничтожество. Цезарь об этом много не говорил, но иногда... — Она опустила глаза, а её голос стал тише, словно скрывая чужую тайну. — Они не сошлись характерами, взглядами. Цезарь уехал к нам в Бангкок, чтобы всё забыть. Наверное, именно поэтому все мы и встретились постепенно. — Почему он не делился этим в компании? Казалось, его мало что трогало… — Ему больно было это вспоминать. Я случайно узнала, когда как-то отвозила его домой, — Фрин немного улыбнулась, но эта улыбка была скорее печальной, чем весёлой. — Он был пьян, и в ту ночь проговорился, а наутро ничего не помнил. Нам с задумчивым видом долила виски себе и плеснула немного Фрин, словно давая подруге необходимую паузу. — Будем надеяться, что чудо случится, и эта девочка сама объявится, - тихо произнесла Нам, сталкивая бокал с бокалом Фрин. Сароча слабо улыбнулась и подняла бокал, будто на мгновение соглашаясь с беззаботным оптимизмом Нам, пока не послышался короткий смех: — Чудо… Говоришь, как моя «проблема». — Кстати… — Нам откусила лимон, выдержав паузу. — Вы вроде уже и поладили. — С чего ты взяла? Она меня по-прежнему раздражает. — Да ну? — Нам лукаво улыбнулась. — Сегодня, когда я пригнала машину, она твой Мустанг мыла. Слушай, будь на её месте кто-то другой, ты бы уже давно переломала ему руки. Фрин молча отвела взгляд, слегка улыбнувшись, словно решаясь открыть то, что держала внутри. Лишь под действием алкоголя ей захотелось немного сбросить свои тяжёлые мысли. — Она напоминает меня в начале. — Фрин на миг замолчала, подняв глаза на Нам. — Такая же упёртая, терпеливая, вкалывает, несмотря на все мои придирки и упрёки. Пахает как лошадь. Вот только наивности слишком много, — с усмешкой добавила она, — эта черта её погубит, если не избавиться. Она задумчиво крутила в руках салфетку, словно заново переваривая собственные слова. — Так скажи ей это прямо, пусть хоть подумает, — поддразнила Нам, глядя на подругу. — Она должна дойти до этого сама. Понять свои ошибки и что-то изменить. Я могу лишь подтолкнуть. — Эта девочка хорошо на тебя влияет, — улыбнулась Нам. — Ты хоть перестала всех испепелять взглядом и рычать на каждом шагу. — Не неси ерунды, — возразила Фрин, — я точно такая же, как и раньше. Нам только пожала плечами и кивнула на дверь: — Конечно… Со стороны виднее. И тут дверь резко распахнулась. В дом влетела Ребекка, промчавшись мимо, не сказав ни слова. Она прошла наверх к себе в комнату, оставив лишь ощущение тревоги и непонимания. Буквально одно движение - и обе подруги поняли: что-то не так. — Видимо, встреча со старым другом не задалась… — Нам хлопнула Фрин по плечу и направилась к выходу. — Ты выясни, что там произошло, а я поеду. Фрин осталась стоять на кухне, размышляя над тем, что только что произошло. Выпив остатки виски, она медленно поднялась наверх. Её рука замерла у двери, готовясь постучать, как вдруг оттуда до неё донёсся отрывок разговора: — Хенг не знает… если я его не найду на гонках, даже не представляю, что делать. Он не мог просто взять и исчезнуть, это же невозможно! Да, я знаю, я стараюсь… Хорошо, я завтра позвоню. Сароча нахмурилась, ощутив, что за этим разговором стоит что-то большее, но всё же постучала. — Можно войти? После короткого разрешения Фрин вошла. Бекки сидела на кровати, обняв подушку. Сароча подошла ближе, присела рядом, не отрывая от неё внимательного взгляда. Перед её глазами вдруг промелькнули воспоминания, будто отражения прошлого - что-то неуловимое, хрупкое, в словах и движениях Ребекки. — Что случилось? — спросила Фрин, её голос был мягким, но с ноткой настойчивости. — Что-то не так? Бекки отвернулась, крепче прижимая подушку, её голос прозвучал холодно: — Всё хорошо. Просто оставь меня в покое. Фрин смотрела на неё с неподдельным спокойствием, но в глубине её взгляда таилось что-то тяжёлое. — Я не слепая, — сказала она, не повышая голоса. — Говори. Что-то явно случилось. Бекки медленно выдохнула, будто взвешивая, стоит ли делиться, но лишь пожала плечами. — И что это изменит? Ты сама говорила, что нас связывает только общее дело. Это ничего не даст. Фрин нахмурилась, пытаясь разобраться в том, что так явно терзало девушку. Но её голос остался спокойным. — Это было в прошлом, — сказала она твёрдо. — Сейчас я хочу понять, что случилось на самом деле. Она медленно протянула руку и сжала запястье девушки, ощущая ледяной холод её кожи, от которого хотелось вздрогнуть. — Мне страшно, — Бекки сказала едва слышно, словно боялась признаться. — Я оставила всё ради гонок. А теперь… после встречи с Хенгом… не знаю, стоило ли. Может, это всё зря. — Что, этот ублюдок тебя унизил? Сказал что-то, после чего ты потеряла веру? Могу ему ещё раз показать его место, — голос Фрин стал резким, глаза вспыхнули огнём. — Нет… Он пытался мне помочь с поиском нашего общего знакомого, с которым я давно потеряла все связи. Перед поездкой сюда, я узнала от кое-кого, что этот человек будет участвовать в сезоне. Видела списки. Мы не виделись два с половиной года и разошлись не на очень хорошей ноте. Я хотела доказать, что я достойна, что я могу быть как он, чтобы гордился… — Бекки смахнула слёзы и глубоко вдохнула. — Я не одобряла раньше его занятия, но лишь когда мы перестали общаться из-за моего отца я поняла, что этим он живёт, для него это важно, он свободен и счастлив… Только вот от Хенга я узнала, что он его даже видел. Не знает где он… Сароча ощутила, как в груди тянет нечто знакомое - отголосок тех же сомнений, которые были и у неё когда-то. Она выдохнула, чтобы не показать дрожь в голосе, и крепче сжала руку девушки. — Эй, послушай… Ты уже начала этот путь, и дороги назад нет. Раз решила бороться - борись. Даже не ради него, а ради себя. Представь, как он ахнет, увидев тебя в деле, твой дрифт… — Я не умею дрифтить… — Бекки, пытаясь скрыть улыбку, всё же чуть расслабилась. — На днях научимся, — Фрин отпустила её руку, заметив, как тень боли сменилась слабой улыбкой. — А насчёт списка участников… Не всем дают официальные места сразу, так что меньше слушай своего «дружка». — Я попробую… — Бекки слабо улыбнулась. — Надеюсь, что увижу его. — Вот это уже другой настрой, — Сароча вдруг почувствовала что-то, похожее на гордость. Тепло улыбнувшись, она быстро отвернулась, пряча смущение. — И если это придаст тебе сил… Я… как бы… горжусь тобой, что не сдаёшься, даже если тяжело. Бекки слегка покраснела, но ничего не ответила, только проводила её взглядом. В следующие три дня Фрин вела Ребекку через насыщенные и сложные тренировки, с каждым занятием добавляя всё больше элементов мастерства и контроля. На первый день они работали над ускорением, Фрин буквально заставляла её двигаться быстрее: "Чувствуй машину, держи её под контролем даже на максимальной скорости!" – говорила она, Ребекка снова и снова отрабатывала резкий набор скорости и торможение, пока её реакция не стала инстинктивной. На второй день тренировка усложнилась. Фрин и Нам решили обучить Ребекку более агрессивным техникам манёвров, отрабатывая опасные повороты и углы. Они пытались ловить заносы на скользком участке дороги, Фрин показывала, как тонко нужно улавливать момент, когда машина «улетает» в сторону, и мгновенно стабилизировать её. "Это дело долей секунды, если упустишь — потеряешь не только время, но и свою позицию в гонке," — спокойно, но с серьёзным нажимом проговаривала Фрин. Ребекке давалось нелегко: пару раз она теряла контроль и чуть не врезалась в заграждение и в машину Нам, но Фрин была рядом, терпеливо корректировала и снова заставляла пробовать. Третий день стал, пожалуй, кульминацией. Фрин решила, что Ребекка готова к дрифту. Весь день они отрабатывали технику: вход в поворот, использование ручного тормоза, баланс машины во время заноса. Фрин контролировала каждый её шаг, и когда у Ребекки в конце концов получилось выполнить плавный, контролируемый дрифт, Сароча всё же усмехнулась, не сдержав короткого удовлетворённого взгляда. "Не жди одобрения, — добавила она сурово, — только совершенствуй, работай." Каждый день так же они встречались с Хенгом, после чего ровно в десять вечера он привозил девушку обратно, тепло обнимая на прощание. Сароче это откровенно не нравилось, она оправдывала себя это тем, что парень отвлекает её от основной задачи, и забивает пустяками голову, вместо того, чтобы готовиться к сезону. Было ли это на самом деле так? Неизвестно. Что было ясно точно – он ей не нравился и раздражал. В очередной такой вечер Фрин наблюдала из окна, как машина Хенга притормозила у дома. Бекки быстро вышла из неё, пробежала внутрь и бросила на ходу: — Привет! Завтра до вечера буду у Хенга, отдохнём, так что не волнуйся. — Ты пропустишь тренировку! Первый заезд послезавтра! — Я помню, ты же сама говорила, что нужно отдыхать! — крикнула ей Бекки из своей комнаты. Сароча кивнула и медленным, уверенным шагом двинулась к Хенгу, стоявшему у ворот и ждавшему с видом ленивого превосходства. Заметив её, он лишь слегка прищурился, оглядев её снисходительным взглядом. Затем, с едва заметной усмешкой, бросил: — Это ты, куколка. Рад тебя видеть. Сароча приподняла бровь, едва сдерживая презрительную улыбку. С её уст сорвалось ледяное: — Не скажу того же, мальчик. И настоятельная просьба: никакого алкоголя сегодня. У неё послезавтра важный день, и я не позволю ему быть испорченным из-за чьей-то тупости. Хенг усмехнулся, искоса посмотрел на неё и, пожав плечами, процедил: — У меня тоже важный день будет, и что? Или ты тут в мамочки заделалась? Фрин сузила глаза и сделала несколько шагов вперёд, с каждым приближением видя, как его уверенность оседает. Остановившись так близко, что могла видеть дрогнувший уголок его губ, она безжалостно прошептала: — На тебя мне абсолютно плевать. А Бекки на моей совести, если она не пройдёт в сезон спросят с меня в первую очередь. А я не желаю, чтобы какие-то сосунки по типу тебя, перечеркнули наш с ней труд. Услышал? — Она взрослый человек. Сама вправе решать что и с кем ей делать. — Поэтому она с тобой и едет… И если хотя бы волос на её голове пострадает, или она вернётся с малейшей царапиной – я тебя уничтожу. Оторву голову, но перед этим сниму скальп. Он сглотнул, нервно косясь на её яростный взгляд, понимая, что Фрин была серьёзна. С трудом собравшись, Хенг закивал и выдавил: — У-услышал. Фрин отошла с холодной усмешкой, наблюдая, как её слова, казалось, выбили всю самоуверенность из его взгляда. Уже под утро Сароча сидела в своём кабинете. Сегодня как раз коллега попросила подменить её на ночном дежурстве, на что девушка согласилась. Раздался стук в дверь, на пороге появилась медсестра, сдержанно проговорившая: — Доктор Сароча, у нас поступление. Девушка без сознания. Можете осмотреть? Сароча быстро одела халат и перчатки, следуя за медсестрой к приёмной. По пути её взгляд остановился на знакомом силуэте в углу - это был Хенг, который, взявшись за голову, нервно мерил шагами пространство возле двери. Сердце застучало так, что, казалось, звуки отдавались в ушах. Руки задрожали, холодный пот проступил на ладонях. Это не может быть правдой. Она ошибается. Внутренний голос отчаянно отталкивал страшные мысли, но они возвращались, проникая глубже с каждым её шагом. Сароча бросила на Хенга взгляд, полный ярости и презрения - больше для того, чтобы удержаться от паники, чем чтобы его напугать. Она едва сдерживала своё бешенство, отчётливо ощущая, как ненависть к нему закипает внутри. — Если это она… — резко бросила Фрин, не добавив угрозы, потому что и так было ясно: если что-то случилось с Бекки, её ярость обрушится на него незамедлительно и безжалостно. Не дождавшись его ответа и чувствуя, как бешенство смешивается с отчаянной тревогой, она быстро шагнула внутрь, готовясь увидеть всё своими глазами.