Ты обещал подарить мне мир

С той самой ночи прошёл ровно месяц. Ровно месяц, как Кэролайн Форбс живёт под одной крышей с семьёй Первородных. Кто бы мог подумать, что в одно мгновение жизнь молодой Форбс может настолько измениться? После смерти матери она ожидала, что её жизнь изменится, но блондинка точно не могла представить, что окажется в Новом Орлеане с семьёй Первородных. И уж чего точно Кэролайн не ожидала, так это того, что в их доме на неё совершат покушение. Какая ирония, — не раз думала Форбс. — Вместо того чтобы оплакивать свою мать, ей пришлось бороться за свою жизнь. И как бы странно это ни звучало, но именно это покушение заставило девушку о многом задуматься и пересмотреть своё мнение. За этот месяц у неё было предостаточно времени обдумать всё — и связанное с ней, и с её друзьями. И, кажется, одним из самых главных вопросов был Клаус. Если бы несколько лет назад кто-то сказал Кэролайн, что она настолько сблизится с Первородным гибридом, а потом будет так переживать из-за него, то девушка с уверенностью покрутила бы пальцем у виска, посоветовав человеку пройти лечение. Но это жизнь, и мы никогда не можем быть уверены в завтрашнем дне, даже если кто-то из нас — бессмертен. Даже этот дар — а именно так она считает свой вампиризм — не спас её от яда, который полностью блокировал её быструю регенерацию. Именно из-за яда первые несколько дней она была полностью беспомощна. И кто бы мог подумать, что заботиться о ней будет Клаус? Да, тот самый великий и всемогущий гибрид, который никого не щадил на своём пути, все эти дни был рядом с ней, не отходя ни на шаг. Для Кэролайн он стал словно ангелом-хранителем, который защищал её разум, пока она боролась за жизнь. Девушка не раз думала о том, что Клаус увидел то, чего не должен был. Все эти воспоминания она пыталась забыть, но из-за яда, который творил хаос в её голове, девушку преследовали самые ужасные моменты её жизни. Но сейчас всё это позади. Кэролайн поставила точку на всём, находясь в иллюзии, которую создал Первородный. В тот момент она решила оставить в прошлом всё плохое не только для Клауса, но и для себя, пообещав начать новую главу своей жизни, если сможет выжить. Так и случилось. Новая глава её жизни началась сразу, как Кэролайн пробудилась после бессознательного состояния. Этот день, кажется, всегда будет вызывать у неё улыбку на лице… *** Месяц ранее… После того как Кэролайн получила противоядие, прошло два дня. Девушка продолжала оставаться без сознания, чем тревожила Первородного. По словам ведьм, не было поводов для беспокойства, ведь сейчас из Кэролайн выходили два из самых опасных ядов, существующих против вампиров. И, являясь обычным вампиром, она проходила нормальный процесс медленного исцеления. Пускай Клаус и доверял своей сестре, Первородный упорно ждал пробуждения Форбс, чтобы лично удостовериться, что теперь она в полной безопасности. В первые сутки Первородный терпеливо ждал, не отходя дальше, чем на несколько метров от девушки, словно боялся, что с ней может что-то случиться. На второй день, ранним утром, Клаус принёс к кровати девушки красивый букет цветов, которые любила Форбс, надеясь, что они хотя бы немного поднимут ей настроение, когда она проснётся от своего исцеляющего сна. Так и случилось. На вторые сутки, под вечер, девушка начала приходить в себя. Клаус всё это время оставался рядом, сидя в кресле и упорно вырисовывая какие-то незамысловатые линии в своём блокноте. Он сразу уловил шорох на кровати. Какое же счастье для него было увидеть Кэролайн, которая разглядывала букет, скромно улыбаясь уголками губ. — Красивые, — первое, что произнесла девушка после столь мрачных дней для них всех. — Как ты себя чувствуешь? — это было первое, что спросил Первородный, опускаясь на кровать рядом с девушкой и прикасаясь к её руке. — Ну, знаешь, если не считать того, что кто-то хотел меня убить, то просто прекрасно, — как всегда в своей манере, ответила Кэролайн. Возможно, будь они в другой ситуации, гибрид мог бы рассердиться на молодую Форбс, но сейчас слышать хоть что-то от неё, кроме болезненных всхлипов, было раем для его ушей. — Я рад, что у тебя есть силы острить. Кэролайн заметила, как Клаус, после её ответа, из состояния полного напряжения расслабился, помогая ей немного приподняться. Тело Кэролайн затекло, а в спине продолжала пульсировать жгучая боль, что сразу же привело её в некий шок. Клаус, похоже, сразу заметил реакцию девушки, поэтому поспешил успокоить её. — Насчёт твоего состояния, Кэролайн… — Что? — не дождавшись продолжения, перебила Форбс. На мгновение Клаус замер. Видеть её такой уязвимой по какой-то неописуемой причине вызывало в нём бурю противоречивых эмоций. Но всё же тысячелетний опыт давал о себе знать, поэтому он не стал медлить и поспешил объяснить всё блондинке. — На колье, которое пронзило тебя, было несколько ядов. Большую часть удалось нейтрализовать практически сразу, но один из них нанёс тебе немного больше осложнений, чем ожидалось. Он смертелен для вампиров, а противоядие от него появилось не более века назад. Но всё обошлось. — Как именно он повлиял на меня? — тут же спросила девушка. Вопрос был вполне уместен. Оба знали, как Кэролайн любила жизнь, и осознание того, что в ней был яд, способный с лёгкостью её убить, было, по меньшей мере, жутким. — Он действует на вампиров как солнце без дневного кольца, с той разницей, что сжигает их изнутри и блокирует регенерацию до полного заживления раны. — То есть ты хочешь сказать, что сейчас я уязвима, как обычный человек, раз лишена регенерации? — немного помедлив, произнесла блондинка. — Смешно. — Прости меня, Кэролайн. Мне правда жаль, что из-за меня тебе пришлось пережить всё это. Форбс обомлела. Чего-чего, но услышать извинения от Клауса за то, чего он не совершал, было точно не в его стиле. Этого Клауса она ещё не знала. Этого мужчину ей только предстояло узнать. Кэролайн приподнялась, приняв полностью сидячее положение, конечно, с помощью Клауса, за что была ему очень благодарна. Форбс приблизилась совсем близко к Майклсону, практически соприкасаясь с ним носом. — Тебе не за что извиняться, — прошептала девушка, касаясь своей ладонью его щеки. — Это я должна поблагодарить тебя. Ты был со мной рядом всё это время — и здесь, и в моём разуме. Спасибо, что не дал мне сойти с ума. Её губы прикоснулись к его. Совсем нежно, словно боясь разрушить этот момент. Этот поцелуй отличался от всех предыдущих своей мягкостью и атмосферой. Его можно было сравнить с тихим рассветом после долгой ночи, который дарил надежду на что-то большее… *** Первая неделя для Кэролайн прошла быстро, ведь большую часть времени девушка спала. В моменты бодрствования Кэролайн навещали ведьмы семьи Майклсон, которые следили за её состоянием, и семья Майклсонов, которые любезно интересовались здоровьем Форбс. Сил вставать с кровати не было. Девушка уже и забыла, каково это — испытывать настолько сильную боль и знать, что пакет с кровью и чудеса регенерации не решат эту проблему. Всё же Кэролайн с каждым днём всё сильнее ценила свою вампирскую сущность. Сейчас, лишившись сил, девушка всё больше осознавала, что не жалеет о том, кем стала. Всеми этими мыслями она делилась с Клаусом, ведь знала, насколько сильно он ценил свою сущность, и не было сомнений, что лучше него не найдётся никого, кто бы разделял её мысли. Но Клаус был не единственным, с кем девушка могла общаться в этом доме. Как ни странно, Кэролайн нашла общий язык с Ребеккой, которую не особо взлюбила несколько лет назад. Сейчас перед ней словно была другая версия Первородной — искренняя, понимающая, готовая всегда дать совет и поддержать. Возможно, на неё так повлиял её мужчина, о котором Ребекка, конечно, рассказала своей новой собеседнице. Или, проще было сказать, о чём Ребекка не рассказала Кэролайн. Каким-то магическим образом Первородная смогла поведать девушке за несколько часов тысячу лет жизни своей семьи, чему Форбс, конечно, не возражала. Ведь было правильно, чтобы она тоже что-то знала о них, раз уж живёт в их доме. *** К концу первой недели своего «больничного» режима девушка в очередной раз проснулась от долгого сна. Кэролайн медленно открыла глаза. Солнце пробивалось сквозь шторы, озаряя пустую комнату. Она села на постели, оглядываясь в поисках кого-то, но её ожидания встретила лишь тишина и лёгкий шум ветра за окном. Лёгкое чувство тревоги поселилось в её груди, но она быстро откинула его, когда на пороге комнаты показался Клаус — но не один. На руках Майклсон держал маленькую девочку, которая тихо сидела у него на руках, не издавая ни звука. — Клаус, — с интересом произнесла Форбс, пытаясь получше разглядеть ребёнка на руках мужчины. Но в этом не было необходимости, ведь в следующее мгновение гибрид оказался рядом с Кэролайн, усаживаясь на кровать и с аккуратностью усаживая дочь у себя на коленях. — Я подумал, что будет правильно познакомить тебя с главной женщиной в своей жизни,— с улыбкой произнёс Клаус. Его дочери было ещё далеко до «женщины», но она точно была для него даром, подарком судьбы. — Какая милая юная леди. Как её зовут? Кэролайн аккуратно протянула руку к девочке, стараясь не спугнуть её. Но, кажется, у маленькой леди были свои планы. Увидев протянутую руку Форбс, указательный палец вампирши незамедлительно оказался у девочки во рту. Увидев настолько очаровательную картину, оба взрослых рассмеялись над шалостью младшей Майклсон. — Хоуп, — не отрывая взгляда от этого зрелища, произнёс Клаус, умиляясь своей дочерью. — Её зовут Хоуп Андреа Майклсон. Кажется, этот момент жизни Форбс не забудет никогда. Сейчас перед ней происходило то, что, казалось бы, в принципе невозможно: Клаус, будучи вампиром, смог стать отцом. Но удивляло даже не это, а то, как он относился к своей дочери. За эти несколько минут Кэролайн заметила на лице Клауса столько эмоций, сколько не видела за всё время, проведённое с ним. Это поражало. Сколько нежности смогло пробудиться в таком человеке, как Клаус, благодаря его дочери. Ведь даже имя у этой девочки было с глубоким смыслом — «Надежда». Она стала надеждой для него. И чтобы сделать такие выводы, не нужно было быть гением — для этого хватило всего нескольких минут, проведённых рядом с ними. — Она прекрасна, Клаус… *** С того дня маленькая Хоуп часто навещала молодую Форбс в присутствии своих родственников, иногда даже со своей матерью. Помнится, их первая встреча после событий в Мистик-Фоллс была немного скованной, но обе девушки нашли в себе силы поговорить, понять и забыть всё, что с ними случилось несколько лет назад. Сейчас все их прошлые конфликты казались безумно нелепыми. *** Через две недели после того происшествия Клаус и Кэролайн впервые спустились на завтрак со всей семьёй. Этот день тоже запомнился девушке на долгие столетия. Кэролайн совсем недавно начала вставать с кровати по распоряжению Фреи, которая была словно надзиратель, ослушаться которого было грех. Или, как говорила Ребекка: «Фрея чувствует ответственность за нас всех». Именно поэтому Форбс выполняла всё, что ей говорила старшая Майклсон. В то утро Кэролайн категорически не хотела спускаться на завтрак, аргументируя это тем, что это «семейное дело», и ей там нечего делать. За что и получила целую лекцию от Первородного — что она совсем глупая, раз так думает, и что ей пора иногда замолкать и просто делать то, что он говорит. Кэролайн не раз вспоминала, как вся семья обернулась к лестнице, услышав их шаги. Кажется, все ждали их, ведь никто даже не притронулся к еде. Но это была не единственная причина внимания. Некоторые члены семьи, а точнее Элайджа и Марсель, о чём-то спорили, но быстро замолчали, как только увидели Клауса, который придерживал за руку Форбс. Кэролайн всё ещё чувствовала боль от каждого движения. Фрея и Давина каждый день навещали её, давая разные «лекарства», которые хоть немного, но облегчали боль. По словам ведьм, все эти зелья имели накопительный эффект, который должен был ускорить заживление раны. Поэтому Кэролайн оставалось только ждать… — С добрым утром, всем больным! — с улыбкой поприветствовал Кол молодую Форбс. — Всем доброе утро, — смущённо произнесла Кэролайн, садясь за стол. Девушка не была смущена от слов Кола, ведь, как она успела понять, он достаточно позитивный парень, который не стесняется говорить всё, что думает. Кэролайн смутилась от того, что сидела по левую руку от Клауса — на первом стуле. Девушка ожидала, что ей подготовят место в конце стола, но точно не во главе. От этого она почувствовала себя ещё более неловко, словно заняла чужое место. Но, словно все находившиеся за столом прочитали мысли Форбс, атмосфера в мгновение поменялась. За столом велась незамысловатая беседа с колкостями и шутками. Кажется, тогда Кэролайн поняла, почему Клаус так любил и берег свою семью. За такое утро со своими близкими она и сама была бы готова на всё. Девушка слишком поддалась воспоминаниям. Кажется, Клаус уже некоторое время смотрел на неё и заметил её печальный взгляд, поэтому наклонился и прошептал, так чтобы не тревожить свою семью: — Ты плохо себя чувствуешь? Или так злишься, что я привёл тебя сюда? — Кажется, Первородный не отрывал взгляда от неё, раз так быстро заметил смену настроения. — Всё нормально, но думаю, мне нужно немного прилечь… Казалось, все за столом заметили, как Клаус тут же встрепенулся, помогая девушке подняться со своего места. — Всем спасибо за завтрак, — только и произнесла Кэролайн. В тот момент, поднимаясь по лестнице в спальню Клауса, девушка действительно была ему благодарна. Сейчас она была не в лучшем состоянии, но Клаус одним лишь взглядом поддерживал её. — Спасибо тебе за всё, Клаус, — произнесла Форбс, придерживаясь одной рукой за перила, а второй — за гибрида. — Что-то не так, милая? — с интересом поинтересовался первородный. — Нет. Просто все эти недели ты мог не носиться так со мной, а поручить это кому-то из служанок. Для меня это правда важно. — Не стоит, девочка моя. Ведь всё это произошло по моей вине… — опять начал повторяться гибрид, что безумно злило девушку. — Если ты ещё раз скажешь, что это из-за тебя, то я так на тебя обижусь, что ты познаешь весь ужас женской обиды, — произнесла максимально серьёзно Форбс. — И вообще-то мне в последнее время не хватает твоего фирменного «Дорогуша». Входя в комнату уже с улыбкой на лице, Форбс продолжила, также вызывая улыбку у Клауса. — Если тебе так не хватает его, для меня не проблема вернуть его в наш диалог, дорогуша, — шутливо пропел Клаус, помогая девушке лечь на кровать. — А если серьёзно, посидишь со мной немного? — Конечно, девочка моя. Дальше в комнате наступила приятная тишина. Кажется, Форбс практически заснула, когда услышала, как Клаус поднялся из своего кресла, отвечая на звонок. — Да, Итан… — Я уже еду. Кажется, пока я кому-то не поотрываю головы, мы ничего не узнаем… После этого дверь закрылась, и Кэролайн провалилась в сон. Но, кажется, тот самый звонок разделил её отношение к происходящему на «до» и «после», ведь с того момента он словно стал другим. Клаус больше не проводил с ней так много времени, а если точнее, то за последние две недели она видела его раза три. И то — словно случайно, как будто Клаус избегал её. *** Через неделю... Через неделю девушка посчитала неуместным находиться в его спальне, поэтому переместилась в свою старую комнату, если так её можно было назвать. Кэролайн переживала с каждым днём всё больше, что, конечно, сказывалось и на её состоянии. Она полностью закрылась, не отвечала на звонки своих друзей и не особо желала общаться с кем-то в доме. Хотя в последнее время никто и не спешил её тревожить разговорами… *** Нынешнее время... На улице уже была глубокая ночь, или, правильнее сказать, ранее утро. Кэролайн так и не смогла уснуть этой ночью. Казалось, что она начала сходить с ума. Поведение Клауса заставляло её чувствовать себя нелепо. Сначала он не отходил от неё ни на шаг, а потом отдалился до неприличия — особенно после всего, что произошло. Но такое поведение было не только у Клауса. Казалось, что вся их семья была на взводе, что ещё больше ставило девушку в непонятное положение. Они больше не завтракали все вместе. А если и завтракали, то это больше походило на похоронную церемонию. Все словно жили в своей вселенной, и единственной, с кем Кэролайн могла нормально поговорить, была Давина. Даже Ребекка больше не навещала её так часто. Чего нельзя было сказать о молодой ведьме. Они часто проводили время вместе, ведь, как поняла Кэролайн, Давина старалась не слишком углубляться в проблемы Майклсонов. А даже если ей и приходилось вмешиваться, то только из-за любви к одному из братьев. Сегодня вечером, попивая чай с молодой ведьмой, Кэролайн удалось кое-что узнать от неё. Того, кто покушался на неё, так и не нашли. Возможно, это и была причина, по которой Клаус пропадал. Но не могла же из-за этого так вести себя вся семья? Форбс чувствовала, что, даже если они с Давиной хорошо подружились, та что-то скрывала от неё. И это, мягко говоря, её раздражало. Но Кэролайн была не из тех, кто просто опускает руки. Ей нужно было что-то предпринимать, ведь находиться в таком состоянии она больше не могла и просто не хотела. Если всё продолжится в том же духе, ей просто не было смысла здесь оставаться. Форбс очень не хотела становиться чьей-то обузой. Поэтому решение было принято — утром она узнает всю правду, несмотря ни на что.