Ты обещал подарить мне мир

Родословная Мэри Дарквелл Род Дарквеллов восходит к древним временам, когда магия ещё считалась дыханием самой природы. Их история окутана легендами, которые пугали но в тоже время завараживали. Первая ведьма рода, Бетти Дарквелл, была рождена в лесах Шотланди, где земля дышала магией, и каждый лес хранил тайны потустороннего мира.  Бетти была связана с огнём — стихией, символизирующей  разрушение и возрождение. Её магия передавалась по женской линии, становясь сильнее с каждой новой наследницей. Ведьмы рода Дарвелл славились тем, что могли управлять пламенем не только как физической стихией, но и как символом жизни. Их заклинания оживляли угасшую надежду или сжигали врагов дотла. С течением времени, род Дарквелл обрел множество преданий и таинственных историй. Мэри Дарквелл, последняя из этого выдающегося рода, была рождена в бурную эпоху, когда мир был полон конфликтов между магами и вампирами. Она унаследовала не только силу своих предков, но и их стремление защитить мир от тьмы. Секрет долголетия Мэри заключался в древнем ритуале, известном только её семье. Каждый столетний цикл, когда солнце и луна находились в особом положении, она проводила ритуал очищения, используя магию огня, чтобы обновить свою сущность. Пламя не только очищало её тело, но и укрепляло связь с её предками, позволяя ей черпать силу из их духа.  Время шло, и мир волшебства и тьмы продолжал развиваться. Мэри Дарквелл осознавала, что конфликт с вампирами, не только подрывает её род, но и наносит вред всему магическому сообществу. Она решила, что единственным путем к миру будет диалог и понимание, а не постоянные сражения. Для этого Мэри начала искать союзников и способствовала созданию тайного совета, в который вошли как ведьмы, так и вампиры. В этом совете она предложила идею о создании «Пакта Мира», соглашения, которое позволило бы обеим сторонам использовать свои силы для защиты мира от общего врага — темных существ, угрожающих их существованию. Фрейя Майклсон, известная своей силой и мудростью, была одной из первых, кто согласился участвовать в переговорах. Она понимала, что единство может стать ключом к выживанию. На встрече Мэри и Фрейя быстро нашли общий язык, обсуждая свои страхи и надежды. Они обе знали, что магия и кровь вампиров — это силы, которые могут как разрушать, так и созидать. В ходе переговоров Мэри предложила использовать огненные заклинания для защиты земель вампиров от темных существ. В ответ Фрейя согласилась поделиться древними знаниями о вампирской магии, которые могли бы помочь ведьмам в их защите. Это сотрудничество дало возможность обеим сторонам укрепить свои позиции и защитить свои народы. После долгих и порой напряженных переговоров, был подписан Пакт Мира, который не только обеспечивал мир между ведьмами и вампирами, но и создал мощный союз, способный противостоять любой угрозе. Мэри и Фрейя стали символами этого нового единства, и их дружба положила начало новой эре, где магия и кровь могли сосуществовать в гармонии.  Таким образом, благодаря мудрости и решимости обеих женщин, они смогли не только достичь мира, но и создать новую традицию сотрудничества между их народами, которая сохраниться на века. И, казалось бы, обычный диалог не может сотворить ничего сверхъестественного. Но это оказался не тот случай — не между двумя ведьмами. Поэтому, как только Фрея позвонила, прося помощи для своей знакомой, Мэри сразу собрала всё необходимое и выдвинулась в путь. *** Кэролайн бредила без остановки. Яд всё больше поражал её разум и тело. Форбс дрожала, периодически её скручивало от судорог, и каждый раз Клаус, глядя на неё, молился, чтобы Кэролайн осталась жива. Ведь её смерть могла разрушить всё то хорошее, что он пытался в себе найти. Клаус прислушивался, ловя каждые её вздохи, чтобы точно знать, что она ещё с ним. Ведь потерять её сейчас для него значило потерять самого себя. Как бы драматично это ни звучало, но такова была реальность. Они не были настолько близки и никогда не слышали из уст друг друга признаний в любви. Но это не означало, что между ними не было химии. Из своих мыслей Клауса вырвала его сестра и ещё одна девушка, которая была ему незнакома. Обе прошли вглубь комнаты, внимательно смотря на Кэролайн. — Клаус, знакомься. Это Мэри. Рыжеволосая девушка подошла ближе к кровати, с интересом и некой грустью глядя на гибрида. — Рад знакомству, Мэри. Моё имя Клаус, — вставая и протягивая руку, устало произнёс первородный. — Я наслышана о тебе, Никлаус Майклсон, — отвечая на рукопожатие, произнесла ведьма. — Я привезла всё необходимое для излечения твоей знакомой. Если ты не против, я осмотрю её. Не дождавшись ответа, Мэри села на место, которое несколько минут назад принадлежало первородному. Ведьма с интересом и некой болью рассматривала больную девушку. — Мэри, я пойду помогу Давине. Если я тебе понадоблюсь — зови, — привлекая внимание, произнесла Фрея. — Конечно, — только и ответила ведьма, беря за руки Форбс и закрывая глаза. Ещё мгновение — и Клаус наблюдал, как рыжеволосая ведьма стала что-то шептать на непонятном языке. Майклсон был внимателен. Хоть он и доверял своей сестре, но, увидев ведьму своими глазами, в нём зародились сомнения. На вид ей было лет двадцать пять, не больше. Слушая Фрею, он ожидал увидеть кого-нибудь постарше и опытнее, но озвучивать свои мысли первородный не спешил. Этот мир полон неожиданностей, и кто знает, на что способна эта ведьма. Через несколько минут девушка открыла глаза, поднимаясь со своего места и с некой заинтересованностью глядя на первородного. — Таких чистых душ, как у неё, я ещё не встречала, — удивлённо произнесла ведьма. — Хоть она и вампир, её душа чиста… Удивительно. — Да, она такая. Словно ангел с небес. Признание Клауса в который раз удивило ведьму. Она была наслышана о Клаусе. В двадцатом веке на одном из балов ведьма даже видела его — и тогда он оставил не самое лучшее впечатление о себе. Клаус был безумен, вытворял ужасное, чаще всего с женским полом. Но сейчас это словно был не он. Страх и нежность, с которой он смотрел на эту девушку, умиляли ведьму. — Мы поможем ей. Будет несправедливо терять такую невинную душу из-за каких-то сволочей. Клаус с любопытством посмотрел на ведьму. Только сейчас он внимательно проанализировал её. Глаза Мэри были яркие и выразительные, с золотистым оттенком, что придавало её взгляду сверхъестественную ауру. Губы — пухлые, небольшие щёки… Да и в целом, как девушка, она была привлекательна. Но больше всего внимание привлекали её длинные огненные волосы, которые просто не могли не очаровывать своей красотой. Несмотря на всю привлекательность Мэри, девушки красивее, чем Кэролайн, для него не существовало. Она определённо была его идеалом. Пауза затянулась. Мэри была неглупа, так что решила, что смысла оставаться здесь пока что нет. — Я, наверное, пойду. Надо посмотреть, что там с процессом приготовления. Кэролайн слаба, и нужно дать ей лекарство как можно скорее. Ведьма поправила своё элегантное платье ниже колен, собираясь к выходу. — Спасибо, Мэри, что прибыла так быстро, — произнёс первородный, когда ведьма уже хотела закрыть за собой дверь. Да, определённо любовь творит чудеса, — подумала ведьма, выходя из комнаты. Даже такой плохой человек, как Клаус, может меняться ради своих близких. *** Наступил вечер. За окном слышны голоса — город начал просыпаться. Но в доме Майклсонов царила тишина. До полного приготовления лекарства оставалось несколько часов, а Кэролайн становилось всё хуже и хуже. Клаус боялся до дрожи в пальцах, что ведьмы не успеют помочь ей. Сейчас у него была только надежда, что она справится… Должна справиться. *** Клаус с нежностью посмотрел на стоящую перед ним девушку. Кэролайн стояла к нему спиной, облокотившись на перила балкона в его особняке, с интересом разглядывая людей на нижнем этаже. — Ты ещё долго там будешь стоять? — не поворачиваясь, произнесла Форбс. — Кэролайн… Только и произнёс Клаус с неким облегчением. Наконец-то он нашёл её. Клаус несколько раз пытался создать иллюзию в её разуме, чтобы поговорить с блондинкой, но все его попытки были безуспешны. Не спеша, Клаус подошёл к девушке, не отрывая от неё взгляда. Здесь она была прекрасна, совсем невредима. На щеках играл лёгкий румянец, локоны красиво спадали с плеч, а сама Кэролайн была в красивом белом платье чуть выше колен, что подчёркивало все прелести её фигуры. — Смотри, кажется, сейчас ты пригласил меня на танец, — сказала она с улыбкой на лице. Первородный повернул голову в сторону, куда смотрела Кэролайн. Он смог создать иллюзию вечера бала Майклсонов. Тот вечер был особенным для него… для них. Клаус не раз прокручивал в голове каждую деталь того вечера, каждое движение и колкость девушки. Поэтому воссоздать ту ночь первородному не составило труда. Но она была права: в тот момент Клаус, как настоящий джентльмен, пригласил девушку на первый вальс, сделав перед ней небольшой реверанс и протянув руку. Получив немое согласие, пара двинулась в центр зала, занимая первую позицию и готовясь к танцу. — Почему, когда я поприветствовал тебя, ты ответила, что тебе надо выпить? Я до сих пор не могу понять твой ответ, — с интересом посмотрел на девушку первородный. — Я боялась тебя, Клаус, — честно призналась блондинка, не отводя глаз от себя и Клауса, танцующих внизу. — Я не знала тебя. Всё, что мне было известно, — это то, что ты неуравновешенный гибрид, который убивал любого на своём пути. — По тебе не было видно, что ты меня боишься, — с улыбкой произнёс Клаус. — Вот, посмотри. — Дотронувшись рукой до его руки, блондинка указала на их отражение. — Я не могла успокоиться рядом с тобой. Меня в прямом смысле трясло. — А сейчас? Тебя тоже трясёт? — задал первородный каверзный вопрос, надеясь получить ответ, который сможет успокоить его проклятую душу. Кэролайн замерла, медленно повернулась и, облокотившись спиной на перила, со спокойствием посмотрела на Клауса. — Нет. Сейчас я больше тебя не боюсь. Но… — с некой обидой посмотрела на гибрида девушка и продолжила: — Ты видел мои воспоминания. Зачем ты на всё это смотрел? Вот оно. Кэролайн уловила его присутствие в своём разуме. Но ему не стыдно. После увиденного к девушке у него появилось ещё больше уважения. Будь его воля, он бы посмотрел все её воспоминания. Наверняка ещё многое ускользнуло от его глаз. — Прости, но мне не стыдно, что я это сделал. В твоём теле есть яд, который действует на твой разум. Так что твои воспоминания с Дэймоном я увидел нехотя. Как ты после всего могла находиться рядом с ним? — задал свой вопрос, поднимая на девушку болезненный взгляд. — Пойдём. Мне надо на воздух. Отнекиваясь от вопроса, девушка двинулась к лестнице, а за ней и первородный. Но, выйдя на задний двор дома, Кэролайн поняла, что от разговора ей не убежать. — Я тоже не идеальна, Клаус. И если честно, то, наверное, я никогда не смогу забыть то, что он делал со мной. — Подойдя к одной из лошадей, девушка начала своё откровение: — Но я смогла отпустить это. Знаешь, я тоже не без греха. Особенно когда я была человеком — я была жуткой занудой. Но это же не значит, что мои друзья должны были отвернуться от меня. Между парой повисло молчание. Каждый раздумывал о своём. Кажется, Клаус никогда не сможет поверить, что есть на свете столь светлая душа, как её. Она просто отпустила это… Он бы не смог. А она смогла. — Это не одно и то же, девочка моя. Быть занудой и издеваться над кем-то — это не одно и то же. Клянусь, я убью его при первой же возможности. — Последнее предложение он прошипел больше для себя, чем для неё, но девушка услышала. — Теперь я хотя бы понимаю, почему ты была против выбора Елены насчёт братьев Сальваторе. — Не убивай его, Клаус. Прошептала девушка, отходя от лошади и приближаясь совсем близко к первородному. Глаза в глаза. Она так полюбила в последнее время. — Кажется, к нам приближается Золушка, — прошептал Клаус, глядя за её спину. Девушка повернулась и увидела себя, приближающуюся к лошади. В тот вечер она так хотела сбежать и успокоиться после танца с Клаусом. Тогда для неё это было слишком. Первородный гибрид, который мог уничтожить любого на своём пути, любезничал с ней во время танца, показывая свои манеры. Пара немного отошла в сторону, позволяя иллюзии, созданной Клаусом, воссоздаться. — В тот вечер ты сказала, что отпустила отца без сожаления… — приобнимая Кэролайн со спины, прошептал Клаус, только сейчас понимая, насколько он не воспринимал всерьёз её слова. — И это правда, — с неким раздражением произнесла девушка, поворачиваясь к первородному. — Клаус, перестань жалеть меня. То, что было с папой, — это в прошлом. Я отпустила его без обид и сожаления. То, что было с Дэймоном, я тоже отпустила. Ты слишком зацикливаешься на том, что было. В какой-то момент это надо принять и просто жить с этим, как бы больно или неприятно это ни было. Лучше скажи мне… как там дела в реальности? Всё плохо, раз ты создал иллюзию? — Не переживай. Ведьма уже приехала, они готовят противоядие. Всё будет хорошо. — Вот и хорошо. А теперь я хочу раз и навсегда закрыть эти не особо приятные темы для меня. Это моё прошлое, и я его уже отпустила. И ради меня никогда никого не убивай. Ты понял меня, Клаус Майклсон? Последние слова девушка произнесла уверенно и даже немного жёстко, чем вызвала улыбку на лице Клауса. Да, она определённо сумасшедшая, — подумал бы кто-то, услышав, как она с ним разговаривает. Но ему было плевать. Пусть кричит на него круглые сутки — главное, чтобы ей было хорошо. С некой иронией в голосе Клаус, будто загипнотизированный, произнёс: — Да, моя великая королева, я тебя понял. Взяв девушку под локоть, он двинулся с ней в сторону дома, понимая, что определённо нашёл ангела на земле, который был милосерден ко всем… даже к нему. *** Пара оказалась в мастерской первородного, где он любил проводить всё своё свободное время. Немного отойдя в сторону, Кэролайн подошла к картине, которую не заметила в тот вечер. Картина изображала беспокойное море с волнами, разбивающимися о берег. Поверхность воды отражала тёмные оттенки неба, играя холодными синими и серыми тонами. Над морем нависли тяжёлые, чёрные тучи, сгущая атмосферу тревоги и ожидания грозы. Однако сквозь разрывы в облаках пробивались яркие лучи солнца. Они озаряли часть горизонта золотистым светом, создавая контраст с мрачными тенями. Лучи солнца словно рассекают тьму, придавая сцене надежду и величие. — В прошлый раз я её не заметила, — с интересом рассматривая картину, прошептала девушка. — Действительно, ты была занята тем, чтобы читать мне нотации, — вздыхая, прокомментировал первородный, окунаясь в воспоминания. Он вспоминал, как каждое её слово резало его словно ножом. Ведь она была права. Он никогда не чувствовал себя по-настоящему любимым. Но слышать это от девчушки из маленького городка стало слишком… больно? — Эй! — толкнув его в бок с лёгкой улыбкой, произнесла девушка. — Только не обижайся. Вот сейчас я уже не такая вредина. Всё меняется. Я даже скажу, что мне очень нравится эта картина. — Она указала на холст позади себя. — Правда? — подходя ближе к своей работе, поинтересовался первородный. — Да. Мне нравится борьба света и тьмы на ней. Это завораживает… — прошептала девушка. Произнесла девушка, хватаясь за грудь. В мгновение она была поймана первородным — ведь ноги совсем не хотели её слушаться. — Что это? — с непониманием и полным страхом в голосе прошептала девушка, поднимая глаза на Клауса. Ей страшно. Она… что, умирает? Она не готова умирать. Точно не сейчас. — Твоё сердце замедляется… *** — Фрея! — крикнул, что есть силы, первородный на весь дом. Клаус стоял в дверях своей комнаты, боясь отойти хотя бы на шаг. Сердце Кэролайн замедлялось, пропуская удары через раз. Девушка была на грани смерти. Страх. Гибрида окутал неописуемый страх. Перед глазами появилась необъяснимая пелена. Он видел, словно в тумане, как ведьмы вбежали в комнату, как Мэри забралась на кровать, прижимая руки к спине Кэролайн, нашёптывая какие-то заклинания. Он видел, как ведьмы нависли над ней, он услышал, как Мэри крикнула на него: — Клаус! Её разум! Противоядие ещё не готово! Проникни в её разум, я чувствую её страх! — Что значит "неготово"?! — Клаус пошатнулся на месте, отказываясь верить в произнесённые слова ведьмы. Она умрёт. Эхом звучало в его голове. Противоядие не готово. Она умрёт… — Ты меня слушаешь? Её разум! Успокой её! Сейчас же! Ведьма приказывала. Если бы он не был так обеспокоен состоянием Кэролайн, то точно впился бы зубами ей в горло. Но сейчас это было неважно. Главное — она. Первородному понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Быстро подойдя к кровати, Клаус молниеносно оказался в разуме блондинки. *** — Я тут, Кэролайн. Я рядом, — без умолку шептал Клаус. Девушка сидела на диване, прижимаясь к его груди. Она прикрыла глаза, немного улыбаясь. — Обещаю, что позову тебя на свидание, если очнусь, — прошептала она. Она правда необыкновенная. Словно не из этой вселенной. Находясь в таком состоянии, она умудрялась поднимать его настроение. — Нет, это я позову тебя на лучшее свидание в твоей жизни, когда ты очнёшься. Девушка закашляла, прикрывая рот рукой и слегка прикрывая глаза. Она была уже совсем слаба. Нехотя, силы покидали её слишком быстро. — Кэролайн? Слышишь меня? Тебе нельзя сдаваться! Борись, Кэролайн! Ты же сильная… Потерпи ещё совсем немного! — Я больше не могу, Клаус… — совсем тихо прошептала девушка, прижимаясь крепче к первородному. — Даже не смей оставлять меня! Посмотри на меня! Сейчас же! Нет. Ей нельзя позволять засыпать, ведь это может стать для неё последним сном. Это может стоить ей жизни. — Прости меня за то, что пользовалась твоей добротой ко мне, Клаус. Мне очень стыдно за это… — Не смей, Кэролайн! Не смей прощаться со мной! — Клаус! Раздался эхом чей-то голос в этой иллюзии. *** Открыв глаза, Клаус увидел переполненную комнату. В ней была вся его семья и ведьмы. В комнату вбежали Давина и Мэри. — Быстро переворачивай её на другой бок! — в приказной манере обратилась рыжеволосая ведьма к Клаусу. Все в комнате молчали, внимательно наблюдая за происходящим — как Клаус выполнял всё, что ему говорила Мэри. И, кажется, каждый заметил, с какой нежностью гибрид перевернул лежащую девушку, как Клаус следил за каждым движением ведьмы, которая оттолкнула его. Это было совсем несвойственно для него. Ведь даже со своей семьёй он был грубее, чем с блондинкой, что вызывало уйму вопросов у всех присутствующих. Но сейчас это было неважно. — Что это? — обратился Клаус к Мэри, видя, как она подняла майку Кэролайн, намазывая чем-то непонятным её рану. — Это противоядие! Включай мозги, Клаус! — строго проговорила ведьма. Несколько минут тишины казались вечностью для всех. Но Клаус услышал, как сердце Кэролайн возвращало нормальный ритм. Это значило одно — она поправится. Всё обошлось. — Мы успели, — поднимаясь, начала говорить Дарквелл, обращаясь к семье первородных. — Она поправится, но я должна предупредить: для полного восстановления понадобится время. И это не день, и даже не неделя. Кэролайн понадобятся забота и внимание. Также некоторое время нужно будет обрабатывать рану. Но думаю, с этим вы справитесь. Я уже всё объяснила Давине и Фрее. Думаю, я вам больше не нужна, так что покидаю вас. — Спасибо от лица семейства Первородных, Мэри. Мы твои должники, — как всегда вежливо заговорил Элайджа. После слов Мэри в комнате словно стало легче дышать. Постепенно спальню Клауса начали покидать, оставляя Кэролайн и Клауса одних. Кажется, первородный смог вздохнуть полной грудью, когда остался в комнате один. Мужчина не привык к скоплению стольких людей в своей спальне, даже если это была его семья. Поэтому осознать произошедшее он смог только после того, как увидел девушку, которая больше не дрожала, а мирно спала на его кровати. Теперь он может быть спокоен — ведь жизни Кэролайн ничего не угрожает. Она в порядке. Значит, и он тоже.