Ты обещал подарить мне мир

Когда стоим у пропасти, И всё нам кажется — конец, Мы будем плакать, совсем тихо... И вот настанет наш конец. *** — Думаю, что она больше не проснётся без противоядия… В комнате Клауса собралась семья Первородных, слушая выводы двух ведьм. Давине и Фрей удалось нейтрализовать яд оборотней с помощью крови Клауса. Также ведьмы нашли на коле следы яда под названием Танец Крови, который заставляет кровь вампира сворачиваться и превращаться в сгустки, причиняя невыносимую боль. Благо, от этого яда у ведьм оказалось противоядие, что не могло не радовать. Но в крови Кэролайн продолжали оставаться два яда — Скорбь Ночи, который воздействует на разум Форбс, вызывая галлюцинации, паранойю и необратимую деградацию психики, и Огненный Шип, который был ещё опаснее. Клаус стоял на месте, слушая своих родственниц до последнего слова, анализируя ситуацию. Дав ведьмам договорить, Первородный повернулся к Марселю, который стоял рядом с Ребеккой. — Марсель, если до завтрашнего утра виновник страданий Кэролайн не будет найден, я начну убивать всех сверхъестественных существ Нового Орлеана. Ты понял меня? — сквозь зубы прошипел гибрид, смотря прямо в глаза Марселю. Каждый, кто находился в комнате, напрягся. Когда Клаус произносил такие слова, это не было шуткой — завтра он действительно начнёт убивать. Без долгих раздумий. — Никлаус… — попытался успокоить младшего брата Элайджа. — Даже слушать ничего не хочу. Это моё последнее слово. Завтра я начну превращать в кровавое месиво этот город, если передо мной не окажется виновник, — не дав брату толком ничего сказать, перебил Клаус. Через несколько минут в комнате остались только двое… влюблённых? Она — страдающая от неописуемых физических мук. Он — от душевных. *** Ожидание. Иногда ожидание страшнее казни. Иногда ожидания оправдываются. Но это был не случай Клауса. На протяжении получаса Первородный сидел около кровати, внимательно всматриваясь в лицо спящей девушки. В душе гибрида бушевала буря, которую невозможно усмирить, пока он не получит возмездия за страдания Кэролайн. Страх за её жизнь ударил по самому уязвимому месту его души. Первородный чувствовал, как паника и ярость борются во всём его теле, переполняя его эмоциями, которые он не привык показывать. Кто же посмел покуситься на жизнь той, которая была ему так дорога? Было понятно одно — это было сделано намеренно. Девушку не убили сразу, а хотели, чтобы она погибала в муках. Одни из самых опасных ядов на одном деревянном коле — для одного вампира не может быть совпадением. Покушались именно на его дом. Не может быть совпадением. Покушались на жизнь Кэролайн… Не может быть совпадением. Она расплачивается за его грехи. — Прости меня… По щеке Клауса скатилась одинокая слеза, отражая ту бурю, что бушевала внутри. Он не может допустить, чтобы она умерла из-за него… только не она… *** Во дворе дома собралась вся семья Майклсонов, обговаривая свои дальнейшие действия. — Я сделал всё возможное. Все наши люди ищут нападавшего по всему Новому Орлеану, — с неким разочарованием произнёс Марсель. — Кто бы мог подумать, что крошка из Мистик Фоллс так дорога для нашего брата, — вступил в диалог Кол. — Марсель, хотя бы ты успокойся. Я уверен, что всё обойдётся. — Должно обойтись. Я не видела Клауса таким за всю тысячу лет, и, поверьте, я как его сестра видела многое, — сказала Ребекка. На некоторое время во дворе стало тихо. Каждый был погружён в свои мысли, пока из раздумий их не вывел смех маленькой Хоуп, которая была на руках у своей матери. — Думаю, мы должны быть готовы ко всему. Кто-то бросил семье Майклсонов вызов, и я не думаю, что Клаус не примет его, — внимательно посмотрев на семью, произнесла Хейли. — И я не стану. Я больше чем уверена, что тот, кто покушался на Кэролайн, покушался и на члена моей стаи. — Я согласен с Хейли, — произнёс Элайджа, попивая свой бурбон. — Это оставлять безнаказанным нельзя. Но надо всё узнать до того, как вмешается Никлаус. Все мы знаем, насколько он эмоционален и вспыльчив, особенно если это касается тех, кем он дорожит… Хотя я и не знал, что мисс Форбс для него настолько дорога. — Ясно одно, дорогая семья. Если Крошка Кэролайн — та самая, кто будет терпеть нашего любимого братца, а она та, кто будет делать его счастливым, мы должны сделать всё, чтобы она осталась жива и невредима в дальнейшем, — с уверенностью произнёс Кол. — Думаю, Кол прав, — впервые заговорила старшая Майклсон. — Если Кэролайн дорога Нику, мы должны принять её и дать понять им обоим, что у них полностью и целиком есть наша поддержка. Клаус имеет право на счастье, как и мы все… *** Клаус принял решение ещё раз проникнуть в разум Кэролайн. Увиденное в её воспоминаниях погрузило его в некий ступор. Гибрид догадывался, что Деймон мог что-то внушать Кэролайн, пока они были парой. Ведь кто из вампиров не использовал внушение? Но чтобы так издеваться над ней… Она ведь была ещё совсем ребёнком. После первой встречи с Кэролайн Первородный изучил её биографию. Он узнал о ней многое, но, кажется, многое осталось скрыто от него. Поэтому решение было принято — гибрид проникнет ещё раз в её разум, попытавшись хотя бы там поговорить с Форбс. Аккуратно взяв девушку за руку, Клаус глубоко вздохнул, закрывая глаза и готовясь к путешествию в голове молодой Форбс. *** Вспышка. Клаус стоял посреди дороги. Осмотревшись по сторонам, он не замечал ничего страшного, пока не увидел приближающийся автомобиль, который ехал как-то странно. Первородный краем глаза уловил сидевшую на пассажирском сидении Кэролайн, а за рулём — молодого Тайлера. Мгновение — и на глазах Клауса машина врезается в дерево. Вспышка. Кэролайн выходит из машины, держась за голову. Вспышка. Подъезжает машина скорой помощи. Вспышка. Всё внимание врачей сконцентрировано на Локвуде. Вспышка. Метт подходит к Кэролайн, спрашивая о её самочувствии. Вспышка. Кэролайн обессиленно падает на асфальт… Клаус внимательно наблюдает за всем со стороны. Он хотел всё это видеть. Он — грёбаный мазохист, но ничего с собой поделать не мог. Ему нужно было увидеть всё, что с ней происходило. Вспышка. Клаус сам не понял, как оказался в другом месте. Больница. Рядом с ней. — Готовьте операционную, у пациентки внутреннее кровотечение… Клаус подошёл к лежащей на кушетке блондинке. Она была практически без сознания, держась из последних сил. Кэролайн сделала глубокий вдох, погружаясь в темноту. Вспышка. Девушка лежала в палате больницы, увидев перед собой… Елену?… Кэтрин… Вспышка. — Игра началась. Вспышка. Кэролайн сделала свой последний человеческий вздох. Вспышка. Обращение Кэролайн. Вспышка. Непонимание того, что с ней происходит. Вспышка. Девушка попробовала человеческую кровь. Вспышка. Она сама познаёт силу внушения. Вспышка. Она справилась со всем одна… *** Посмотрев на часы, Клаус понял, что провёл в разуме Кэролайн не так много времени, как в прошлый раз — где-то полчаса, не больше. Но сейчас время не имело значения. Ему нужно было всего пару секунд, чтобы осознать то, что только что предсталo перед его глазами. Первые часы своего вампиризма Кэролайн провела в полном непонимании, что с ней произошло… Она стала жертвой игры между Пирс и Сальваторе. Он убьёт их. Без капли сожаления. Кем они себя возомнили, раз втянули в свою грязную игру невинную душу Кэролайн? Каждый, кто причинил боль его девочке, поплатится за это. Клаус не сразу заметил свою сестру, которая стояла рядом с пакетом донорской крови. — Всё хорошо? Я пришла поменять пакет с кровью. — Нет, Ребекка. Не хорошо. Она страдает из-за меня, и я ничем не могу ей помочь… Ребекка замерла. Она точно не ожидала сейчас откровений от своего брата. Может, на него повлияло увиденное в разуме Кэролайн? — Ник, осталось совсем немного. Фрея говорила с Мэри. Через несколько часов она будет здесь. Они смогут вылечить Кэролайн. Не переживай, брат. — Как мне не переживать, Ребекка? Видеть её такой и знать, что это из-за меня… Посмотри на неё! Она умирает! И всё из-за меня… Лучше бы я оставил её в Мистик-Фоллс… Клаус был зол, но было непонятно на кого — на того, кто покушался на жизнь Форбс, или на себя… Он винил себя за то, что привёз её сюда. Чувствовал вину перед ней… — Ник, ты не думал, что было бы, если бы ты оставил её одну? Она потеряла мать, — присев рядом с братом, начала рассуждать Майклсон. — Мать для неё была дорога… А если бы она отключила чувства? Ты не думал об этом? Она могла попасть в какую-нибудь передрягу из-за отсутствия эмоций, и с ней могло случиться что-то страшнее, чем это всё. Она могла умереть, Ник… Кажется, Ребекка добилась того, чего хотела. Она увидела в его глазах тот самый страх. Осознание. — Ты права, сестра… Она могла… — Просто будь с ней рядом, если она дорога тебе. В этом нет ничего криминального… Любить кого-то — это не преступление, Ник. Дальше говорить не было смысла. В полной тишине Ребекка поменяла капельницу, оставляя брата в раздумьях. …Любить кого-то — это не преступление… Эхом звучали в голове гибрида слова сестры. Ребекка права. Это не преступление. Но разве он имеет право на это чувство после всех своих грехов? Заслужил ли он чувствовать нечто подобное? Кэролайн слегка захныкала во сне, выводя гибрида из раздумий. Кажется, он только что осознал… — Я всегда буду рядом, Кэролайн Форбс… Первородный аккуратно коснулся губами кончика её пальцев. Аккуратно. Капельница была подключена к кисти, потому что девушка лежала на боку из-за раны. — Папа… — прошептала девушка. Кэролайн продолжала оставаться в бессознательном состоянии, повторяя одно слово. Папа. Не может быть. Клаус не хотел в это верить. Что же мог сделать её отец, что стал её кошмаром? Он был уверен, что Кэролайн была бы против, чтобы он путешествовал по её воспоминаниям. Но Клаус ничего не мог с собой поделать. Он должен знать. Должен увидеть её самый большой кошмар. — Прости, девочка моя… Нежно взяв за руку блондинку, он уже в третий раз за этот день проник в её голову. Он знает. Она просит его. *** Кэролайн сидела в тёмном подвале, прикованная к стулу. Она медленно приходила в себя. Девушка была напугана и совсем одна... Клаус стоял в углу, наблюдая за всем со стороны. Особенность первородного — он мог видеть воспоминания любого существа, словно сторонний наблюдатель. И он хотел увидеть её кошмар. Несмотря ни на что , он будет стоять там и не вмешиваться. — Эй… Миссис Локвуд, это вы? — голос Кэролайн дрожал, выдавая её страх. Она начинала паниковать. Её дыхание стало сбивчивым. Клаус ощущал её страх. Ещё одна его особенность — чувствовать всё, что испытывает существо, в чью память он проникает. — Эй, кто там? — снова позвала Кэролайн. Ответа не последовало, но к двери кто-то приближался. Кэролайн замерла, ожидая увидеть своего похитителя. Клаус тоже ждал. Ждал, чтобы увидеть того, кому он будет отрывать конечности. Кто посмел похитить её? В дверном проёме показался высокий мужчина. Он внимательно смотрел на прикованную девушку… С каким-то разочарованием? Клаус сделал шаг вперёд, чтобы рассмотреть всё лучше. Девушка была напугана и... удивлена. Они знакомы? — Папа? — голос Кэролайн дрожал. В её глазах было огромное разочарование. Что? — Здравствуй, Кэролайн… Нет. Это невозможно. Клаус правильно понял? Её похитил собственный отец? Как так могло случиться? Как этому больному пришло в голову похитить собственную дочь? Мужчина не произнёс больше ни слова, оставляя девушку одну в страхе и отчаянии. Вспышка. Кэролайн снова и снова кричала, умоляя отпустить её. И было бы не так больно, если бы каждый раз Клаус не слышал из её уст это протяжное: — Папа… Как маленький ребёнок, она плакала, не веря, что её предал родной отец. Вспышка. Кэролайн в очередной раз звала отца, всё ещё пытаясь вырваться. — Папа, ты там? Почему ты не говоришь со мной? Папа… По вентиляции пошла вербена, лишая Форбс последних сил. Девушка закашлялась, чувствуя жгучую боль в лёгких. Только после этого дверь открылась, и в проёме снова появился её отец. Он подошёл к ней с каким-то холодным разочарованием в глазах. — Мне так жаль, что с тобой это случилось… — Папа… — Скажи мне, почему ты не боишься солнца? — Отпусти меня… — умоляла Кэролайн. — Милая, просто скажи — и мы закончим… Этот псих смотрел на свою дочь с каким-то болезненным фанатизмом. Клаус не мог поверить в происходящее. Кто же он такой, если знает о вампирах и их слабостях? Мысль не покидала его голову, пока он продолжал наблюдать за воспоминаниями Кэролайн. — Это всё, что ты хочешь узнать? — в голосе Кэролайн звучала боль и отчаяние. — Да, это всё… — спокойно ответил её отец, словно всё происходящее было в порядке вещей. Клаус сжал кулаки, не в силах сдержать ярость. Как он мог? Как он мог так поступить с собственной дочерью? Но худшее ещё не закончилось… Дальше Клаус видел кошмар… Билл Форбс рассказал Кэролайн про это место. Оказалось, это место для пыток вампиров. Билл поднёс к лицу дочери пакет с кровью. Он заметил её реакцию — и приступил к "лечению". Нечеловеческий крик раздался из уст Кэролайн. Её отец "лечил" её с помощью солнца. Сжигая её заживо. Вспышка. Кэролайн умоляла остановить пытку. Она просила прощения. Клялась, что никому не причиняла вреда. Пыталась противостоять жажде. Слушала голос отца, который так сильно был разочарован ею. Он обещал "вылечить" её. Сжигал. Провоцировал кровью. Пытал. И так многие часы. Вспышка. — Я хочу, чтобы ты знала… Когда Кэрол Локвуд рассказала мне про тебя, я сел и заплакал. — У меня всё хорошо, — ответила Кэролайн. — Я научилась приспосабливаться. Меня нельзя исправить… Вспышка. — Зачем ты пытаешься меня исправить? — Чтобы не пришлось тебя убивать… *** Это было последнее, что услышал Клаус в воспоминаниях Кэролайн. Он не выдержал. Великий и могущественный первородный гибрид не смог смотреть на происходящее. По его щекам текли слёзы. Он заплакал, увидев всё то, через что ей пришлось пройти... Ведь в Кэролайн он увидел себя. Клаус видел в ней себя — ищущего заботы и любви отца. Его сердце болело за неё. Ведь её отец хотел убить её… так же, как и его отец когда-то хотел покончить с ним. Они были гораздо больше похожи, чем он мог предположить. Но Клаус сделал бы всё, что угодно, только чтобы она не проходила через это. Клаус опустил голову на свои руки, осознавая всё то, что он увидел сегодня. Деймон. Насилие. Страх. Внушение. Авария. Кэтрин. Смерть. Обращение. Страх. Непонимание. Сила. Отец. Страх. Боль. Много боли. И всё это пережила она — на тот момент восемнадцатилетняя девчушка из Мистик Фоллса. Из раздумий Клауса вывела распахнутая дверь в его комнату, на пороге которой стояла радостная Ребекка. — Ник, Мэри приехала. Они уже приступили к приготовлению противоядия.