А что если огонь греха не стирает?

Земная жизнь к себе нас вновь звала,

Скользили мы без отдыха над бездной,

И наконец над нами в вышине

Сверкнул небес прекрасный купол звездный

И снова улыбнулись звезды мне.

Данте - "Божественная Комедия,

Конец Ада".

Однажды для всех настанет последний день, Алиса Фортескью Младшая никогда не представляла себе собственной смерти. Она не задумывалась о ней, когда читала молитвы, не думала о ней и на похоронах. Каждый раз, когда мэр вешал очередного бедолагу, Алиса лишь отводила взгляд. Вопросы: «А что будет после смерти?», «Куда отправится моя душа, когда я умру?» и прочие, никогда не преследовали ее. Она знала, что попадет в рай и все. А что такое рай и ад она не знала, все ассоциировала на уровне эмоций и чувств. И вот сегодня она умрет. Когда она утром вышла с бабушкой из дома, накинула на себя лишь старое пальтишко, которое безжалостно стянули, оставляя ее в голубом платье, таком же старом, как и все ее вещи. Она трепетало на ветру, а морской бриз ласкал волосы. К ее ногам уже привязали камень, а руки были завязаны перед лицом в замысловатом узле. Она бесстрашно смотрела на Барти по ту сторону причала. Смотрела прямо в глаза с невероятным отвращением и вызовом. А он то и дело ухмылялся и подмигивал ей. И лишь изредка отводил взгляд, рассматривая носы своих ботинок. Когда же толпа наконец собралась, по ней прошлась волна негодования, которую все выразили на арест Алисы Фортескью. Алиса всем казалась ангелом, никогда не отказывала в помощи, молилась усердно. А Генерал Лонгботтом, недавно вернувшийся с войны, предложил ей руку и сердце на днях. А Барти был чужаком. Здесь ему ничего не принадлежало и принадлежать не могло. И это чувствовали все. Еще чуть-чуть и все дошло бы до драки, если бы Крауч не стукнул в колокол, призывая ко вниманию. -Честные люди! Народ Салема, пуритане! - и так искусственно прозвучали эти слова, что один мужчина бросил яйцо в его сторону. - Я принимаю за честь сегодня казнить эту ведьму! Но оваций в ответ не услышал, все были озадачены. -Сжечь ведьму! - все-таки кричал кто-то в толпе, но он стоял так далеко, что крики не доходили. Все ангелы заставляют сомневаться в правильности своих действий. Когда то один ангел способствовал покинутому раю. Ангелы это соблазн, запретный настолько, насколько сильно желание нарушить все писанные и не писанные правила. И Алиса с рождения была этим соблазном. Выходя из утробы матери своей, её чуть не украла повитуха. А сейчас, испытывая невероятную тревогу, она не могла не казаться еще более привлекательной. Не все ангелы едины в раю и расстаются на земле. -Ведьма должна признаться или умереть! - продолжил Барти после недолгой паузы, - Что скажешь, приспешница Дьявола? Но она молчала, молчала так долго, что даже в дальних рядах говор стих. -Я не ведьма, Доктор Крауч, и Вы это знаете. Как знают все на этой площади, - она не сводила глаз с Барти, будто может его испепелить. -Какие доказательства у тебя есть? - он усмехнулся. -Отче наш, сущий на небесах. Да святиться имя твое, да прибудет царствие твое… И она читала, снова и снова, пока даже вода не затихла, чтобы прислушаться к ее молитве. Она читала и смотрела Барти в глаза. Многие перекрестились и подхватили, создавая гул, будто пением архангела организованный. -Хватит! - выкрикнул Барти. -Молитвы Господне прерывать грешно. - заметила Алиса, слыша в ответ одобрительные выкрики. -Это дьявол в тебе, а не Бог. -Во мне никого, кроме меня, - ответила она, - но рядом со мной ангелы, они поют мне свои песни. Я купаюсь в любви Господней. А Вы, Доктор Крауч? Сможете ли Вы прочитать… -Довольно! - боязливо воскликнул Барти и дал сигнал стражникам, которые тут же взялись за веревки. В толпе закричала Алисина бабушка, но выдать секрета не могла. Она бы позволила ей умереть, чем оказаться в руках Дьявола. -Алиса Фортескью Младшая, ты признаешь себя ведьмой? - самодовольно спросил Барти. -Нет, - почти выплюнула она. Крауч на это оскалил зубы в улыбке и поднял руку наверх, тут же опуская вниз. И Алису толкнули в воду. Она не слышала возмущений толпы, только чувствовала, как жизнь медленно покидает ее вместе с воздухом. Камень все тянул вниз, она хваталась руками за веревку, к которой была привязана, брыкалась ногами, чтобы снять камень, но ничего не получалось. Она шла ко дну и медленно погибала. Барти не было видно ее сквозь мутную воду, но веревка, что так быстро исчезала в водной глади, не могла не волновать. Почему-то он не мог никак успокоить своего бешено стучавшего сердца. И было это не из-за людей вокруг, что вдруг стали что-то шептать. Барти посмотрел на толпу. Они все молились. Даже Алиса Старшая быстро шептала что-то с огромной испариной на лбу. Охранники склонили головы и молились. Дети стояли на коленях и читали молитвы, которые знать еще не могли в силу возраста. И все они читали одну и ту же молитву, во весь голос. Барти поднял взгляд в небо и ему тоже резко захотелось молиться. И тут он все понял. -Поднимай! - воскликнул Барти, взмахивая рукой. Все устремили на него взгляды. Стражники тут же кинулись к веревке и быстро стали тянуть. Кто-то на берегу уже раздевался, чтобы прыгнуть следом за утопленницей. Но вот синие руки показались над поверхностью воды. Алиса кашляла и уже не брыкалась. Мужчины подняли ее на причал, когда бабушке наконец дали подойти ко внучке и накрыть одеялом. А Алиса жадно глотала воздух и прижималась к единственной родственнице, будто это она только что вытащила ее из лап смерти. -Уведите ее, - тихо кинул Крауч, не сводя одержимого взгляда с Алисы. И когда Алиса Старшая увидела этот взгляд, она поняла - он все знает. И она только что снова потеряла смысл своей жизни.