Arrow of fate

В комнате темнота. Принц слышит вполне ожидаемый стук в дверь. Продолжая стоять лицом к окну, он тихо произнëс: «Войдите» — Йен, — в его покои зашёл король, теперь уже наедине, но всё ещё держа в руках свечу. Он одет в камзол бордового цвета, украшенный золотой вышивкой в форме лилий. На шее – массивная золотая цепь с кулоном в виде герба. — Да, отец? — монотонно произнес юноша без каких-либо эмоций. Он не поворачивается, продолжает стоять почти неподвижно. — Рубашка. Всё же, откуда она у тебя? — прозвучало из уст короля так, будто он чего-то опасался. — Я же сказал, деревенская семья одолжила. — Какая? — Клейтон сделал шаг к сыну. — Милковичи, — с выдохом произнёс младший Галлагер, закрывая глаза. Он не хотел, чтобы отец знал о них что-либо, потому что это могло подвергать опасности секретность того, куда Йен постоянно исчезает. Но он также знал, что отец не оставил бы его в покое с этим вопросом. — Милковичи? — повторил король, задумавшись. Все прекрасно знали о репутации этой семьи. Но после того, как Мэнди стала работать во дворце, а потом они с ее братом и вовсе нашли лекарство для королевы, даже Клейтон смягчил своё мнение об этой семейке. По крайней мере, о некоторых ее членах. — Заметил, что в последнее время ты часто стал проводить время с нашей служанкой, Мэнди. — продолжил рыжеволосый мужчина. — Не пойми неправильно, но я не хочу, чтобы это приобрело ненужных нам последствий. Эти слова шокировали рыжего, но он так и не повернулся к отцу лицом. Не то чтобы эта лекция была сильно неожиданной. — Мэнди — хорошая девушка. Но она из бедной и...— Галлагер пытался сделать вид, что он подбирает слова помягче, — и неблагополучной, скажем так, семьи. Поэтому я не хочу, чтобы ты проводил с ней много времени. Сам понимаешь, тебе нужна достойная жена для хорошего и полезного союза. Я знаю, что у таких, как она, девушек в голове. Не давай ей ложных надежд и сам даже не вздумай иметь что-то с ней. Ты услышал меня, Йен? Как же сильно принц хотел просто закричать! Не от предполагаемого абсурда своего отца, а от того, насколько в его жизни мало прав. «Мне запрещены даже чувства к кому-то, какой же бред! Что мне вообще не запрещено?» — пальцы судорожно вцепились в гладкий подоконник, словно тот мог выдержать накал его эмоций. — Да, я услышал, отец. — беспомощный что-либо возразить, парень крепко зажмурил глаза от раздражения к самому себе. У него нет выбора. — Так что, заканчивай с этими Милковичами. Не думаю, что это обернётся чем то хорошим, в любом случае. Они не твой уровень. — король был доволен покорностью своего сына, и, дабы избежать неожиданного срыва Йена, который, казалось, вот-вот может нагрянуть, он поскорее удалился из покоев. «Не мой уровень!?» — Галлагеру пришло в голову, что взорваться от злости — может оказаться чем-то возможным. Это чувство злости, раздражения и боли заполнили его так, что он и думать забыл о Терри. Принц просто упал на кровать и его лицо сразу же уткнулось в подушку. Он так устал терпеть всё это... Мозг по инерции начал искать что-то, что в силах отвлечь его прямо сейчас. Отвлечь от терзаний, навязчивых мыслей и этой нескончаемой несправедливости. Внимание Галлагера привлекло ощущение ткани на его теле. Эта рубашка Микки. Лишь от одного запаха брюнета, от одного воспоминания его прикосновений у рыжего закружилась голова. Теперь ничто не могло остановить его мозг от представления того, как Микки лежит с ним здесь, рядом, и обнимает его. Откуда в его голову могли полезть такие мысли? С каких пор это стало нормальным? «Да к чёрту всё это» — подумал Йен. Всё его тело хотело, чтобы Милкович был рядом с ним прямо сейчас. Его сердце нуждалось в этом больше всего. Пока Галлагер думал о том, как обнимает Микки, что против всех законов мира уже не казалось ему странным, его мысли плавно переходили на всё более и более откровенные сцены. Йен медленно закрыл глаза и начал представлять: он вдыхает аромат шеи Милковича, проходит носом по всему его лицу, делая короткие прерывистые вдохи, спускаясь к ключице, всё громче и выразительнее дыша. Запах Микки от этой ткани подкидывал дров в костёр и позволял еще острее чувствовать, что это происходит на самом деле. Йен так мечтает снова прикоснуться к пухлым губам своего друга и после случая в сарае это желание было на пределе. А пока всё, что ему оставалось – прокручивать момент, когда он прикоснулся к ним возле реки, снова и снова. Мокрые пальцы рыжего на горячей бледной коже Микки. А руки... руки его, с угрожающей наколкой на пальцах, были любимой частью Галлагера. Каждый раз, когда парни поочерёдно передавали косяк, им удавалось прикоснуться к друг другу и эти моменты, почему то, запомнились Йену больше всего. Почему Микки просто не может оказаться рядом с ним прямо сейчас? Хотел бы сам Микки этого, в первую очередь? Лицо принца сморщилось. Он не знает. Но каждая клеточка его существования говорит о том, что это именно тело Микки зовёт его. Хотелось бы, чтобы Милкович зарылся своими руками в его непослушные пряди рыжих волос прямо сейчас, чтобы их носы соприкоснулись, как тогда, на мгновение, в конюшне. Он точно не забудет то чувство никогда. Первый, и самый откровенный момент в его жизни. Принц так жаждет, чтобы они чувствовали тела друг друга рядом, да так близко... чтобы он мог чувствовать всего Микки. Принц судорожно втянул воздух, чувствуя, как его тело откликается на эти мысли, делая то, чего он вовсе не ожидал. Галлагер, лёжа на животе, чувствует как его члену становится тесно в брюках. *** Утренняя уборка покоев не заставила себя долго ждать. Сегодня Йен пропустил завтрак, от чего ему обязательно не поздоровится, но как только стук в дверь разбудил его, он увидел, что дождь всё ещё льёт. «Что за чёрт?» — подумал Галлагер, смотря в окно. Медленно вставая, он сморщился от головной боли. — Войдите, — произнëс принц, и его глаза сразу встретились с подругой. Мэнди тихо вошла в просторные покои, залитые тусклым светом пасмурной погоды. Стены из белого камня были украшены гобеленами и сколько бы девушка ни заходила сюда, она каждый раз будет рассматривать эту красоту, как впервые. — Доброе утро, — брюнетка преклонилась пред ним с улыбкой. Кажется, эта ежедневная картина отпечатается в памяти рыжего на всю жизнь. — Здравствуй, Мэнди, — рыжий потёр правый глаз, все ещё жутко сонный. Милкович без лишних слов принялась за свою работу. Сначала она подошла к окну и распахнула тяжелые ставни. Свежий ветер, пропитанный запахом дождя, ворвался в комнату, прогоняя затхлость. Затем она собрала разбросанную одежду, аккуратно сложив её на резной сундук у стены. *** — Хэй, Мэнди, — обратился рыжий, спустя несколько минут, немного очнувшись и придя в этот мир полностью. — Да? — девушка мягкой тряпкой протирала массивные деревянные поверхности мебели неподалеку от него. — А Микки... не спрашивал ничего обо мне?— рыжий повернулся и посмотрел прямо на брюнетку с некой надеждой в глазах. — Да нет, вроде, — сморщилась та, — А что, должен был? У вас что-то случилось? — Нет, нет, просто поинтересовался. — рыжий, дабы избежать лишний вопросов, резко встал и направился к выходу, — Я пойду. Выйдя в огромный коридор дворца, младшего Галлагера сразу же встретил король. — Йен. Я как раз шёл к тебе. — строго произнес мужчина. — Да, я тоже, хотел кое-что спросить.. — принц больше не выглядел сонным. — Почему ты пропустил сегодняшний завтрак? — проигнорировал мужчина. — Извини, отец. Я проспал. — Не нравишься ты мне в последнее время. Раньше ты был намного более дисциплинирован, ответственен и серьезен. Что с тобой стало сейчас? Где ты летаешь? — кажется, сегодня Ваше Высочество был не в настроении. — Больше этого не повторится, — ответил рыжий именно то, что мужчина перед ним хотел услышать. Клейтон сбил настрой Йена в пыль, когда тот хотел спросить о Терри. Теперь парень стоял рядом с ним и не знал, как собраться с мыслями. Тут ему снова помешали. — Сообщаю о том, что сегодня на охоту ты не идёшь. Да и вообще куда-либо. На улице льëт дождь, так что это не к чему. Твое расписание изменено. — Что? — Йен был крайне шокирован тем, как его планы только что рухнули. Он почти летел на встречу с Милковичем, а теперь он что, под домашним арестом? «Какого чёрта?» — Не опаздывай на урок пианино, Йен. — сказал король. Поставив точку в разговоре, он направился по коридору в неизвестном младшему Галлагеру направлении. *** Так что же на самом деле вчера мог делать Терри Милкович во дворце? *Флешбек из 1 главы* — Нам нужно прекратить встречаться! Он может узнать! — настойчиво говорила блондинка шёпотом. — Ты не счастлива с ним и никогда не будешь свободна, пока заперта в этом дворце! Единственный выход – сбежать! — мужчина сжимал руки любимой, — Прошу. — Ты же знаешь, что это невозможно! — Я это так не оставлю. *** Похоже, Моника Галлагер не была столь святой и невинной, как могло бы подумать королевство и каждый, кто ее знал. Тайная любовь между Милковичем и Галлагером уже случалась прежде. К чему же это привело? *** В ту роковую ночь Терри скрылся из дворца в раздумьях о том, как уговорить свою любовь уйти от короля и быть с ним. «Невозможное безумие» ? — вспоминал мужчина слова Моники. — «Невозможным безумием было бросить его много лет назад ради богатства и выйти замуж не по любви.» Единственное, что пришло в голову старшему Милковичу — разобраться с проблемой в своём стиле. Он задумал убить короля. И когда пришло время, он, выжидая в лесу из кустов королевскую карету, сделал самую большую ошибку в своей жизни. Один неправильный расчëт, и отравленная стрела попала в королеву, сидящую рядом с Клейтоном Галлагером слишком близко. Возможно, сегодня Терри приходил к королеве за прощением. Но, скорее всего, он больше никогда его не получит. Вопрос лишь в том, останется ли всё это в секрете и повлияет на жизнь Йена еще больше, чем уже повлияло. *** Музыкальный зал просторный, с высокими сводчатыми потолками, украшенными деревянными балками, резными узорами и золотыми акцентами. По периметру зала стоят тяжелые каменные колонны, каждая из которых обвита виноградной лозой из кованого железа. Стены выполнены из светлого камня, местами украшены гобеленами с изображением королевских сцен. Между ними висят массивные канделябры, держащие множество свечей, чье мягкое мерцание наполняет зал уютным светом. А на улице по-прежнему льёт ливень. Игра на пианино ещё никогда не была такой бессмысленной. Все мысли Галлагера были о Микки. И несколько раз, сидя тут в зале и поигрывая, он подумывал просто выпрыгнуть из окна. «Почему бы и нет? Даже так я быстрее доберусь к Микки, чем по личному разрешению Вашего Величества выйти», — логично, но немного абсурдно размышлял Йен, чувствуя, как его план всё равно не удался бы из-за преподавателя по музыке, который стоял в нескольких метрах от него и пристально наблюдал. Рядом с пианино, на котором он играл прямо сейчас, неподалёку лежал ребек. Галлагер не мог не обратить на него внимания. Его снова поглотили чертовы воспоминания со вчерашнего дня — все слова, которые они сказали в тот вечер в таверне. Йен помнил каждое слово, и то, что он помнил всё больше радовало его сердце и давало надежду на что-то, чего он сам ещё не осознавал. Ему казалось, что как только он встретится с Микки, все непонятки сразу же исчезнут и он точно будет знать, что делать. Рядом с Милковичем Йен всегда знал, чего хочет. Кажется, теперь абсолютно всё вокруг напоминало о Микки и рано или поздно возвращало принца к нему. Так недалеко и с ума сойти. «Нет. Я должен встретиться с ним сегодня. Любой ценой», — решительно сказал себе принц. Сформулировав план очередного побега Йен наконец-то дождался вечера, когда у него будет пятнадцать минут свободного времени и он сможет оказаться без присмотра кого-либо. Парень всё ещё в рубашке Милковича и теперь он, оглядываясь как только можно, направлялся к выходу, переходя с угла на угол огромного дворца. Дело не из лёгких. За одной из больших белых колонн его сердце чуть не остановилось, потому что он врезался прямиком в чьей-то лицо. Какое же облегчение его настигло, увидев своих. — Мэнди! Прикрой меня. — всё что он успел сказать растерянной девушке и в спешке пойти дальше. Брюнетка, приоткрыв свой маленький рот, так и не смогла подобрать слов, потому что разговаривать с воздухом, который остался от принца, было не очень продуктивно. Не успела девушка вернуться к вытиранию полов, как за Йеном, будто по пятам, на Мэнди выскочил сам король и она почти с ужасом посмотрела на него. Это было слишком неожиданно. Снова. — Ваше Высочество, — служанка преклонилась перед Клейтоном, как обычно подняв края своего темно-синего скромного платья. — Ты случайно не видела Йена? Не могу его найти. — быстро перешёл к делу мужчина. — Эм, а он... разве не в своих покоях? Я видела его там последний раз. Недавно. Король лишь недовольно фыркнул и развернулся в сторону, с которой пришёл. Милкович облегчённо выдохнула с мыслью, что задание выполнено. «Вот только ей, чёрт возьми, кто-то объяснит, что опять происходит??» *** Невероятно, но, выбежав на улицу рыжеволосый юноша заметил, что дождь уже не шёл. Словно он остановился специально для него. На улице всё больше темнело, но дорогу ещё было видно. Самое время. Минута – и, забрав Хоуп из королевской конюшни, Галлагер поскакал в сторону дома Милковичей. На улице, несмотря на июль, было достаточно прохладно, а ветер был почти болезненно сильным. Но ничто не сравнится с чистотой самого воздуха после такого ливня. Вдоль дороги блестели лужи, в которых отражались копыта лошади, последние лучи солнца и причудливо танцующие силуэты деревьев. Йен думал, что знает, что делает. Но, кажется, уже ни черта это не так. «Приедет он к Милковичу, и что дальше?» — волнение снова застыло где-то внизу живота. Галлагер слишком боялся поступить неправильно. Только не с ним. Только не с Микки. Объезжая небольшой холм, он наконец увидел перед собой нужный ему так сильно дом. Близится к закату. Подумав, что очевиднее всего брюнет снова находится в сарае, он направил свою лошадь прямиком туда. Микки был там. Внутри ободранного, но уже такого знакомого помещения. Он что-то делал, опершись на деревянный стол, и выглядел удивительно спокойно на фоне буйной от ветра зелени вокруг. Йен замер, ощущая комок в горле. Чувство дежавю из того самого майского вечера, когда принц приехал поблагодарить Микки за спасение матери, нахлынуло на него. Вот только теперь он ни на грамм не чувствовал Милковича просто своим приятелем. Что ж, сжав зубы, Галлагер слез с коня, привязал его к ближайшему дереву и медленно направился к деревенскому парню. Каждый шаг отдавался гулким эхом в его голове. Весь мир, казалось, замер, когда он остановился позади него и тихо позвал: — Микки... Тот резко обернулся, услышав до боли знакомый голос. Удивление мелькнуло в его глазах, и Йен понял, что пути назад больше нет. — Йен..? Что ты здесь делаешь? — брюнет пытался выразить своё недоумение, дабы скрыть тревожность и страх. — Я... — руки уже вспотели. «Как же по дурацки я выгляжу прямо сейчас.» — принц приоткрыл рот и смог лишь сделать шаг ближе. — Я вот рубашку твою принёс отдать, — первое, что пришло тому в голову и теперь он стоял в метре от Милковича. — Да? Тогда я сейчас принесу твою, она уже высохла, — резко обернулся Микки в сторону выхода, пытаясь убежать от этого напряжения подальше. — Постой, — Йен остановил его, схватив за локоть, но сразу же резко выпустил из своей чересчур напористой хватки. Чёрт, как же он переживает. Быстро оглянувшись по сторонам и убедившись, что они здесь наедине, он продолжил: — Я хотел поговорить. — лёгкая улыбка на секунду выступила на его лице, но снова скрылась за безумным переживанием. Микки прекрасно понимал о чём. — Йен, послушай, я... — их взгляды встретились и это был конец. Галлагер больше не сомневался. Милкович снова обворожëн и морально упал в руки Галлагера, принцу было достаточно одной секунды, чтобы прочесть это в синих глазах. Ещё мгновение, и Йен, прикрывая веки, мягко примкнул своими губами к влажным от постоянного покусывания губам брюнета. Он сразу же почувствовал тихий стон парня, но как только ему показалось, что Микки отвечает на поцелуй, тот с силой отталкивает Галлагера от себя. Они оба ужасно растеряны и громко дышат. — Чёрт, прости, я, я не знаю, что на меня нашло, я не хотел, просто...— Галлагер готов был похоронить себя заживо от стыда прямо сейчас. Его глаза бегали, а шаги становились всё дальше. Какой силой воли, грёбаный Микки Милкович должен был обладать, чтобы оттолкнуть принца прямо сейчас, после того, как тот сделал то, о чëм он мечтал с их первой встречи? Он просто молчал и почти в ужасе смотрел на Йена, который, в свою очередь, кажется, собирался убежать. Был ли это ужас? — Мне лучше уйти. Прошу, прости, я неправильно понял, забудь всё это, пожалуйста! — слова казались такими жалкими, а его голос таким слабым, он не верил, но кажется, на его глазах наворачивались слёзы. «Чёрт, чёрт, чёрт» — Микки стоял на пороге сарая, и его сердце вот-вот готово было выпрыгнуть из груди. Нет. Он не может отпустить его вот так. Мозг всё ещё боится, а тело уже направилось к Йену, который в спешке отвязывал Хоуп от дерева. Ветер всё сильнее, а на улице всё темнее. Ещё секунда, и брюнет разворачивает юношу за плечо к себе. Он с силой обхватывает лицо Йена руками и прижимает к своим губам. Поцелуй сразу стал невероятно горячим, а запах земли после дождя ещё никогда не казался таким родным. Галлагер обхватывает Микки за талию, и их тела в спешке заталкивают друг друга обратно в сарай. Принц сразу же впечатывает Милковича в стенку, всем телом прижимаясь к нему. То, о чем он мечтал весь день. А может, и больше. Намного. В непрерывный поцелуй начали задействоваться языки обоих. Теперь он такой жадный, неосторожный. Чувствовалась неопытность обоих, и это возбуждало ещё сильнее. Их тянуло друг к другу с невероятной силой. Как будто всё, что они держали внутри, наконец прорвалось наружу. Чувства, которые больше нельзя было игнорировать. Брюнет, словно читая мысли своего возлюбленного, переносит правую руку к рыжим волосам и зарывается в них пальцами. Всё тело Галлагер покрылось мурашками, и он издал тихий стон в приоткрытый рот Микки. Тот, словно по инстинкту, закусывает его нижнюю губу. Глаза обоих закрыты так, словно они боятся открыть их и развеять всё то невозможное, что происходит между ними прямо сейчас. Их губы мокрые,и Микки может думать лишь о том, что ничего слаще он не пробовал за всю свою жизнь. Руки Йена скользят по всему телу брюнета и теперь очередь дошла к его щекам. Он обхватил их своими горячими ладонями, боясь, что может снова потерять его. Галлагер больше никогда не хотел даже думать об этом. Словно этот поцелуй значит гораздо больше, чем мог бы значить для кого угодно. Их грудь касается друг друга и они слышат, как их сердца пытаются вырваться навстречу одно ко второму. Как только Галлагер осознает, что ещё никогда не был настолько возбужден, он берет Микки за бедра и плотно притягивает его к своему паху. — Йен...— громко дыша, отстраняется Милкович. Его руки всё ещё обхватывают лицо принца, и он открывает свои наполненные похотью глаза, — Йен..Ты должен уехать прямо сейчас и больше никогда сюда не возвращаться.