И ветер облака унёс

Просыпается мальчик только когда за окном уже сгустились сумерки и зажглись первые фонари, озаряя погружённую в скользкую темноту комнату своим холодным светом. Вообще, по правилам свет должен был быть оранжевым в спальном районе, но правила давно не волновали людей, все действовали по своим желаниям и мнимым устоям красоты. С последним, пожалуй, Кадзуха даже готов согласиться — белый свет выглядит куда приятней и не искажает цвета. Голова гудит после сна. Вставать не хочется, однако пробивающийся свет из-под двери и весёлый женский голос, в котором слышится красивая хрипотца, говорит, что вторая мама вернулась. Рука отзывается неподъёмной тяжестью, когда ею тянутся до оставленного у подушки телефона. Его тут же включают, по началу морщась от неприятного яркого света (как-то слишком много света в его тёмной комнате), и только спустя несколько секунд привыкания цифры вырисовываются чётко: «20:37». Под ними высвечивается два, даже почти три, десятка сообщений от Хейдзо в мессенджере и три сообщения с неизвестного номера. Если с первым — практика обычного дня, то второе совсем не ожидалось. Каэдахара на более чем 100% уверен, что не давал никому номер, а найти того ну явно не представлялось простым делом. Да и кому он, собственно, вообще мог понадобиться? Любопытство подначивает смахнуть блокировку и открыть приложение, изучая иконку написавшего. Мрачное фото, на которым светлым пятнышком выделялся сидящий кот с бокалом красного вина сбоку. Кажется милым, но это ничуть не помогло в догадках о личности. Игнорируя горящий статус онлайн у аватарки Хейдзо и новое, юбилейное тридцатое, сообщение от него, пепельноволосый открывает чат, тут же давясь воздухом. scrmch_: твой дружок дал номер. кадзуха, так? если он решил пошутить и дать другой номер, то из его башки выйдет отличный вишнёвый сок. это скарамучча, если что. Ну, теперь не придётся гадать, кто это. Хоть какое-то облегчение. Которое, правда, совсем не облегчает на фоне поднявшегося волнения. Глаза раз за разом пробегаются по второму сообщению, и мальчик прыскает со смеху, на секунду представляя их обоих лучшими друзьями. Появляется желание немного поиграть и сделать вид, что Сиканоин всё же дал чужой номер, но его останавливает переживание за сохранность головы того. Потому, не желая задерживаться с ответом, Кадзуха быстро печатает ответ, понимая, что уже совсем проснулся и тяжесть в теле сама пропала.

maple_tree:

да, это я. не стоит убивать моего друга

ну, по крайней мере, это сделать должен я, потому что никто ему, вообще-то, не разрешал давать мой номер

Красноглазый как раз таки решает уточнить этот момент и выходит из переписки со Скарамуччей, обречённо вздыхая, видя 47 сообщений. Как ему вообще было не лень столько писать? Хотя ладно, там точно половина сообщений состоит из одного-двух слов, и обычно это называли спамом, но в случае Хейдзо — обычная манера общения в интернете. Кадзуха оказался прав в своих догадках, как всегда. Просматривая их мимолётно, он отмечает, что друг и словом не обмолвился о номере. Зато в последних сообщениях чувствовалось странное напряжение старшего, будто бы он знал, что его уже раскрыли. А конец и вовсе подтверждает. best_detective: Хей, Кадзу, ты наконец зашёл в сеть! Спал? Или опять сочинял? Слушай Если тебе кто-то напишет — это не я! Клянусь своим статусом детектива! Ладно, не ним… Короче Прости Меня заставили, честно! Меня пытали, я не мог сопротивляться! Младший трёт переносицу, понимая, что его недовольство уже ничего не значит. Что сделано — то сделано. Пусть ему и хотелось отчитать, напоминая о том, как ему страшно общаться с этим человеком. Нет, не из-за слухов, скорее это страх неловкости и какой-то навязчивости.

maple_tree:

угомони свой пыл, детектив ты неудавшийся

я, как добрый самурай, не прикончу тебя взмахом катаны

просто поясни мне, почему? и как?

Друг тут же начинает писать сообщение. Его радость и облегчение от несостоявшейся казни легко представить. Как жаль, что эта радость сломается завтра же, как только красные глаза встретятся с зелёными. Порой мальчик задаётся вопросом, кто из их дуэта на самом деле старше. best_detective: КОРОЧЕ! Ты себе представить не сможешь! Я стоял у выхода после последнего урока, пиздел с одноклами, и вдруг эта швабра… Ой то есть этот, Скарамучача, подходит и такой: «Дай номер Каэдахары». Я хотел послать его, но потом подумал, что ты будешь рад. Ну и вот! И что? Он написал тебе? Что он написал? Кайся! То-есть как это? Скарамучча сам подошёл к нужному человеку и спросил номер? Но зачем ему? Вопросы копились довольно быстро, заменяя друг друга и накладываясь слоями. В противовес этому, в груди зарождается какое-то детское довольство, будто бы радость от того, что им интересовались. И правда приятное чувство.

maple_tree:

придётся поверить тебе на слово

он написал, что если ты решил пошутить над ним,

то сделает из твоей головы вишнёвый сок

больше ничего интересного

Шквал возмущения обрушился потоком однословных и двусловных сообщений, которые оставалось только читать и смеяться в кулак. Да уж, эти двое бы точно сдружились, Кадзуха просто уверен. Возможно, в будущем так и будет, главное дожить до этого самого будущего, как любил говорить сам Сиканоин. Взгляд привлекает новое уведомление из переписки со Скарамуччей. Мальчик тут же сменяет чаты, не удостоивши старшего чести узнать, почему его сообщения больше не оказываются прочитанными, и тут же улыбается ещё шире, понимая, что всё-таки его предложение стать музой одобрили и согласились окончательно. scrmch_: ого, и даже мне? я думал, что будучи твоей музой, мог бы получить небольшую скидочку на такое. или я не прав?

maple_tree:

я немного не это имел в виду…

прости, не подумал должным образом

Ему бы стоило вновь пересмотреть свой этикет общения в интернете. В какой уже раз его неаккуратно брошенная фраза задевала других? Как человек, желающий быть для каждого тем самым комфортным собеседником, он не мог допустить таких оплошностей. Тем временем Скарамучча уже написал новое сообщение, почти сразу же: scrmch_: не заморачивайся, я пошутил. ты сегодня так быстро убежал, что я не успел напомнить тебе о том, что ты должен рассказать, что нужно делать мне, как музе.

maple_tree:

о, ничего сложного

мне будет просто достаточно находиться

рядом и иметь возможность иногда разговаривать

я как раз хотел спросить, можно ли мне… посидеть с вами на большой перемене завтра?

я буду тих, честно!

scrmch_: хорошо. можешь сесть с нами. ты кажешься куда смелее, чем тогда в столовой. неужели так влияет то, что ты не видишь меня? И они разговорились. Поразительно, но Скарамучча оказался совершенно прав: Кадзуха чувствовал себя смелее в переписке. Отчасти и его предположенная причина оказалась правдой. В виртуальном общении вероятность допустить какую-то грубую ошибку сводилась к минимуму. Сейчас он мог говорить на темы свободно, иногда погружаясь в них настолько глубоко, что даже не замечал, как постепенно частота его собственных сообщений всё увеличивалась и увеличивалась. Вскоре уже можно было даже вывести пропорцию: 1 к 3. Тогда же старшеклассник попросил звать его сокращённо Скарой, видимо, устав от своего длинного имени в каждом третьём обращении, но и от шуточного предложения Каэдахары звать того милым «Муччей» он не отказался, удивляя. Время приближалось к отметке в 11 вечера, за дверью раздавались шаги двух мам, уходящих в свою спальню. Света из-под двери уже не было. В идеале уже нужно было ложиться спать, но прерывать такой прекрасный диалог совсем не хотелось, даже несмотря на то, что мальчика снова клонит в сон. Скар же, будто чувствуя настрой пепельноволосого, начинает подводить их разговор к прощанию. scrmch_: уже довольно поздно, маленьким детям пора спать.

maple_tree:

с каких это пор я маленький ребёнок?

вообще-то, если сравнивать меня и Хейдзо, ментально я буду старше!

scrmch_: подумаешь, нашёл аргумент. сравнивая с этим вишнёвым, то любой будет выглядеть старше. Красноглазый тихо смеётся, соглашаясь со словами Райден. Он уже точно в десятый раз оказывается прав, чему даже удивляются, но быстро смиряются. Это ведь хорошо. И всё же они прощаются, напоследок договариваясь о большой перемене. Любопытно, сколько же на этот раз он соберёт на себе взглядов, и будет ли так же тихо, как сегодня? Или все продолжат говорить друг с другом, забывая про инцидент? Верится слабо, такое событие вряд ли быстро забудется. Об этом хотелось спросить Скарамуччу, но тот, наверное, уже достаточно вымотался его расспросами и кучей сообщений. Пусть отдыхает. В очередной раз попадая в объятия Морфея, Кадзуха представляет себе различные сюжеты будущего дня и думает, как бы ему закончить свой стих. За окном с нарастающим шумом начинается дождь, стуча каплями по стеклу.

***

Утренняя дорога в школу была погружена в молчание со стороны пепельноволосого. С первой же секунды, как только красные рубины столкнулись с зелёными изумрудами, владелец первых драгоценностей не проронил и слова, а второй всё это время пытался хоть как-то разговорить его. Довольно наивно было полагать, что его так просто простят за столь непродуманный поступок, пусть и по-настоящему на него не злились. Это было видно по приподнятому настроению и, что уж греха таить, случайно замеченному последнему сообщению Скарамуччи в 23:39, говорящее «Спокойной ночи.» — Боже, ну прости, пожалуйста! — в какой раз начинает песню Сиканоин, складывая руки в молебном жесте, — Ну тебе же понравилось! Ты рад, я точно это знаю! Его белый кроссовок по неосторожности попадает в лужу, и Хейдзо громко ругается на мир и природу, проклиная прошедший ночью дождь. Младший едва удерживается от колкого замечания, что надевать именно светлую обувь сегодня было даже для десятиклассника очень глупой идеей, но смалчивает, ускоряя шаг. Кадзуха ловко избегает луж, иногда перепрыгивая их, и доходит до здания гимназии почти чистым. Почти — потому что одна личность с вишнёвыми волосами своей невнимательностью раз 10 точно вляпалась в грязь, поднимая брызги и пачкая рядом идущих людей. — Я подумаю о твоём прощении на уроках, — впервые за утро подаёт голос красноглазый, уходящий на третий этаж. — Оно разговаривает! — слышит напоследок мальчик и улыбается, приподнимая себе настроение ещё больше. Кабинет истории привычно заполнен половиной класса. Ученики сбились в маленькие кучки по три-четыре человека, обсуждая один из интересов. Единственное, что они сделали синхронно, так это посмотрели на вошедшего, а после зашептались с новой силой, сбившись плотнее. Групп было всего 5, и из каждой на него то и дело бросали взгляд, который Каэдахара не может прочитать. Как и разобрать, о чём они говорили. Неприятное чувство начало шкрябать стенки желудка, где поселилось дурное предчувствие. Мальчик прошёл к излюбленному месту у окна. До урока оставалось не более 15-ти минут, и за всё это время, кажется, на него посмотрели около 73 раз, а вместе с пришедшими цифра увеличивалась до 117. Да, он считал. Ну а что ещё делать? Даже Ёимия не подходила, как и остальные, кидая вместо этого редкие взгляды. Предчувствие сменялось вселенским раздражением, захотелось вдруг встать и послать каждого находящегося тут одноклассника к чёрту, покидая кабинет. Учитель Чжун Ли, — высокий брюнет с необычным, но красивым длинным и тонким хвостом, — заходит в класс, прерывая подобные мысли. Авторитетный работник гимназии, знающий то, что преподаёт. У него приятный глубокий голос и прекрасный талант рассказчика, позволяющий удержать слушателей на добрый час. Красноглазый всегда восхищался ним, с головой погружаясь в изучение истории и внимая каждому сказанному слову. Немногие, правда, ученики ценили его работу, но даже тот процент, ценящих её, Чжун ли поощрял своими мудрыми советами. Он был словно отцом для каждого желающего. Или дедом, как шутили многие. Класс погрузился в тишину, готовясь слушать. Вот только сегодня Кадзухе так и не удастся сосредоточиться на уроке, ведь его мысли полностью поглотило странное поведение одноклассников. И, кажется, только сейчас он понял, что ученики, мимо которых он проходил по пути, провожали его взглядами. Тогда он это не замечал, задумавшись о предстоящей встрече, но сейчас… Что же, всё-таки, произошло? Один-единственный вопрос мучил его аж до большой перемены. Новое волнение поднималось из глубины души, и Каэдахаре просто интересно: он вообще может чувствовать что-то кроме волнения и тревоги сегодня? Рядом идёт Хейдзо, снова рассказывая о ненавистной учительнице Тейватского, но теперь ещё приплетая недовольство по отношению к Лизе Минчи, учительнице литературы старших классов. Она весьма серьёзно относилась к состоянию учебников, из-за чего не раз делала целые уроки выговоров по этому поводу своим ученикам. Чем, правда, эта прекрасная, но пугающая женщина вызвала недовольство зеленоглазого — загадка. — Ладно, я пошёл, не скучай без меня, — прерывает монолог Сиканоина младший, беря поднос и неуверенно смотря на известную компанию. Тарталья снова что-то увлечённо рассказывает. — Что? В смысле? — вопрошает друг, следя за взглядом и едва ли не роняя собственный поднос, — Та ну нахуй! Ты что, пойдёшь к ним? А тебе вообще можно? — Да, Мучча сам мне разрешил вчера, — пожимает плечами пепельноволосый, только потом замечая свою оговорку, — Ой, то-есть Скар. Не смей его даже так называть, помни об угрозе вишнёвого сока. Так, ладно, я пошёл… — Хуй тебе, я с тобой, — выходя из небольшого ступора, выдаёт Хейдзо, заставляя теперь впасть в ступор Кадзуху, — Неа, даже не думай, нихуя не отвертишься. Я иду и точка. На него в немом шоке смотрят, а тот отвечает уверенным взглядом. Упорство было его коньком, Каэдахара прекрасно это знал. Ему пришлось только обречённо вздохнуть, понимая, что точно не отвертится. Подходя к «золотому месту», красноглазый сразу замечает, что теперь боится не так сильно. Так ли влияет на него присутствие Сиканоина, или он уже окончательно сросся с этим чувством, как и с тревогой? Но встречающие топазовые глаза сменяются вопросом и недовольством, когда замечают незваного гостя, и разрушают эту мнимую иллюзию. Кадзуха ловит взгляд, мысленно прося прощения, и его, кажется, прощают. — Садись, — демонстративно обращаясь только к одному восьмикласснику, Скарамучча показывает на место рядом с собой. — Спасибо… — начинает приглашённый, но его тут же перебивают. — Ой, спасибо за гостеприимство, мы оценим его по достоинству! — со своей фирменной улыбкой тянет зеленоглазый, скрывая издёвку. — Вынужден тебя огорчить, но это стол на четверых. Поэтому тебе остаётся только пойти нахуй, — спокойно отвечает темноволосый, пока что игнорируя пару вопрошающих взглядов. Не решаясь пока ввязываться в разговор, красноглазый тихо садится на стул, готовясь услышать довольно интересный диалог. Подражая своей музе (неловко его так называть, даже в мыслях), он старательно пытается игнорировать обращённые теперь к нему взгляды Синьоры и Чайльда. Получается, кажется. — Фи, как некультурно! — притворно возмущается Сиканоин, чуть повышая тон и привлекая внимание остальных, — Между прочим, я дал тебе номер милого Кадзу, мог и спасибо сказать! — Спасибо. Теперь иди нахуй, — всё так же спокойно отвечает Скарамучча, отпивая чай. Пепельноволосый, решивший тоже испробовать чаю, давится им от смеха. Это же делает и Розалина, ей хочется невольно пожать руку, как сестре по несчастью. Аякс же просто прикрывает рот: на его памяти ещё свежа боль вчерашнего каблука и рискнуть снова у него нет желания. — Ну-ну, нахуй будут ходить ко мне. Или предлагаешь к тебе? — Да ну, правда что-ли? Прости, но кто попало ко мне не ходит. — Так давай познакомимся, я буду уже не кем попало! — В первый день тоже никого не пускаю. — Тогда завтра? Могу дать свой номерок, пупс, как-нибудь спишемся! Кадзуха правда пытался сдерживаться. Но весь разговор казался настолько комичным, что даже серьёзная Лоефальтер то и дело прыскала со смеху. Тарталья, казалось, и вовсе почти под стол укатился. Но что действительно убивало, так это непоколебимое спокойствие Скарамуччи и непреклонная настойчивость Хейдзо. Оба точно не собирались отступать от своей игры. — Я просил номер только милого Кадзу, — последние слова говорят заметно мягче. — О, значит вот как? Тогда его ты пустишь к себе? — У него явно больше шансов, чем у тебя. — В тюрьму не боишься? Это попахивает совращением малолетних. ~ — Пока мне нет 18 — всё не имеет юридической силы. Объект неожиданно сменившегося обсуждения всё же закашлялся, подавившись смехом. Разговор точно ушёл не в те степи, и с этим надо было что-то делать. Но что он мог-то?! Лицо цветом начало сливаться с красной прядкой и его быстро спрятали в изгибе рук. Оттуда что-то пытались промямлить, но эти двое слишком погрузились в свой разговор. — Да-да, каждый педофил так говорил. — Мне не 32 года, чтоб считаться педофилом. — Тогда люди до 32 не считаются педофилами? Решая отвлечься, мальчик достаёт блокнот и, отрывая чистый лист, быстро пишет «Вы можете их остановить, пожалуйста?» и протягивает листочек блондинке. Та пробегается быстрым взглядом, доставая ручку и начиная писать ответ, после чего отдаёт обратно: «Давай ещё посмотрим, что будет, интересно же». Почерк у неё был довольно красивым, он оценил. Следующая его запись была: «Тогда пока будем так общаться, чтоб не мешать. У Вас очень красивый почерк». — Считаются, но мне даже 18 нет. Я не педофил. — Но Кадзуху совратил бы? — Кто знает. — А вот это уже похоже на изнасилование. Ты ни разу не сказал ему комплимент! А как же отношения? — Тебя так волнует это правило «Только по любви»? — изгибает бровь. — Меня — нет, а вот малыша Кадзу — да. Посмотри на него, ну как не сделать ему комплименты? Тот, на кого перевели взгляд голубых глаз, сейчас старательно старался не слушать их разговор, переписываясь с Синьорой. Его профиль изучили свысока, ненароком замечая, что ресницы у него тоже белые. — Впервые за разговор ты прав. — Конечно, ведь… Хей, я всегда прав! — уже искренне возмутился Хейдзо. — У него очень мягкие щёки, красивые алые глаза, и необычные ресницы, будто покрытые инеем, — спокойно перечисляет Скарамучча, не отрываясь от краснеющего ещё больше личика, — Таких комплиментов достаточно? — Да ты же их из пальца высосал! Да чтобы ты знал, малыш Кадзу считает меня куда лучше тебя! — гордо вздирает нос зеленоглазый. А вот это бьёт по его эго. Совсем немного так, почти незаметно, но всё-таки бьёт. Внешнее спокойствие трескается и старший ухмыляется, с чувством не меньшей гордости. — Да ты что? Так почему же музой он выбрал меня, м? — хитрая интонация не нравится Кадзухе. Как и не нравится (или нравится?) то, что его, отрывая от ожидания ответа со стороны Розы, притягивают к себе и усаживают на колени. На макушку тут же устраивают свой подбородок, фиксируя его положение и аккуратно обнимая за талию, собирая руки в замочек перед ним. Воздуха становится катастрофически мало, а жар на лице кажется уж совсем нездоровым. Как-то плевать сейчас на сотню, — точно сотню, вся столовая смотрит! — шокированных взглядов, направленных отовсюду, в голове только осознание того, что его, чёрт возьми, посадили к себе на колени. И не кто-то там, а сам Скарамучча. Лицо скрывают в ладонях, что глушат его мучительный стон. — А ещё, у него до ужаса мягкие волосы, — будто бы вспоминая, добавляет хитрец, сверкая глазами. — Но со мной он уже знаком два года, разве не очевидно, в чью сторону уже перевешана чаша весов? Не желая сдаваться в подобной битве, Сиканоин бесцеремонно вытягивает младшего из рук опешившего от такой наглости Райден, прижимая спиной к своей груди. Он, в свою очередь, устраивает свою голову на плече Каэдахары, опаляя шею тёплым дыханием. Его щёки аккуратно сжимают, вызывая мимолётное чувство дежавю. Другая же рука берёт его собственную, поднимая на уровень глаз и на виду у всех переплетая пальцы. — Видишь, он даже не сопротивляется, — ехидно тянет он, высовывая язык в опасной близости с кожей. Между этими двумя пронеслась почти физически улавливаемая молния. Кадзуха умоляюще смотрит на Розалину, даже не замечая, что рыжего всё-таки унесло под стол. Та только пожимает плечами, заинтересованно отпивая чай, будто это было дорогостоящее вино из «Рассвета», и наблюдая за происходящими. Фраза «Не хватает только пива и чипсов» стала как никогда подходящей. — А ты у нас не из робкого десятка, так? — в голосе слышится напряжение и недовольство тем, что у него кого-то забрали, это же можно было увидеть и в появившейся в ухмылке угрозе, — Давай вернёмся к истокам нашего разговора. Пошёл нахуй по-хорошему. Скарамучча снова притягивает к себе восьмиклассника. Тот уже и не знает, смеяться ему или плакать. Он чувствовал себя какой-то вещью, или машинкой, из-за которой поссорилось двое мальчишек. Всё, что оставалось, это покорно смириться с тем, как его перетягивали из стороны в сторону. На талии снова чувствуются чужие руки. Отличием являлось то, что притянули его лицом к себе, а это можно было использовать в свою пользу. Например, спрятать лицо в груди старшеклассника, чтоб не видеть окружающих зевак. Вполне неплохое использование положения. Однако, Кадзуха не учёл один момент — пряча лицо, он сам прижимался к Скаре, что, конечно же, заимело своё продолжение. — Смотри, он даже прижимается ко мне, в отличие от тебя. Значит, он чувствует защиту, — высокомерно сверкая глазами и держа голос весьма горделиво, темноволосый, контрастируя, заботливо кладёт руку на голову младшего, поглаживая в успокаивающем жесте, — Признавай уже своё поражение, Сиканоин. Мы оба знаем, что это может продлиться ещё целое столетие. Хотел он или нет, но сегодня придётся признать свою неудачу. Хейдзо неопределённо хмыкает, убирая с лица улыбку, и теперь хотя бы можно было сказать, что тот являлся учеником 10-го класса. Скарамучча провожает уходящего взглядом, всё ещё не отпуская Каэдахару, раз за разом проводя рукой по мягким локонам. Только потом, когда противник скрылся за дверью, он отодвигает от себя пепельноволосого за плечи, заглядывая в красные глаза. В его собственных читаются раскаяние и хорошо скрытая забота, которую всё равно улавливают. — Ты прости за это, не смог сдержаться, — тихо, даже шёпотом извиняется, немного успокаивая беснующееся сердце, — Ты краснее своей прядки, тебя отвести в медпункт? Кадзуха мотает головой, отказываясь. Он только снова прячет лицо в ладонях, пусть и понимает, что смысла от этого уже нет. Звонок трелью заливается, наполняя помещение, и ученики постепенно начали расходиться, громко переговариваясь — о да, теперь у них будет ещё больше тем для обсуждений. Единственные, кто не уходил, это их четвёрка. — Ну вы и дали тут представление! Я едва сдержался, чтоб не заржать во весь голос! — громко начинает Аякс, вылазя из-под стола, тоже весь красный, — Охуенный парень! Пусть почаще приходит. На него бросает укоризненный взгляд Розалина, но укоризненный он только для вида — так она и сама согласна с этим рыжим оболтусом. Видеть такого Скарамуччу было до ужаса интересно. И это только первый день, когда к ним подошёл этот ученик восьмого класса! Что же будет потом? — Почему ты не идёшь на урок? — задаёт интересующий вопрос темноволосый, уже полностью отпустивший мальчика, — Тебе разве не сделают выговор? — Нет… Я просто пойду раньше домой, ничего страшного, — тихо и не сразу отвечает Каэдахара, усаживаясь обратно на своё место и прожигая взглядом яблоко с очередным лёгким салатом, — А ещё я просто хочу немного перекусить. Последнее добавляют в надежде, что его не выгонят, сжалившись. И надежда была услышана, его оставляют в покое, позволяя тихо жевать свой салат. Троица начала какое-то обсуждение неизвестной ему темы. А может и известной — тот не вслушивался, поглощённый своими мыслями. — И вдруг узнал я, что в заботе смысл… — под нос проговорил Кадзуха, привлекая к себе внимание. — Ты что-то сказал? — вопрос от Синьоры. — Нет, ничего.