Между тенями

      Саша и Олег молча переглянулись, после чего одновременно вошли в квартиру. Их движения были почти синхронны, но напряжение витало в воздухе, словно невидимая нить связывала их тревогу. Олег двигался сдержанно, тщательно изучая каждый угол, каждую деталь. Он проверял шкафы, заглядывал за шторы, открывал двери в комнаты и даже приподнял крышку кастрюли на кухне, как будто мог найти там что-то необычное.       Саша, напротив, двигался спокойнее, хотя и старался не отставать от Олега. Ему казалось, что брат переигрывает, драматизируя ситуацию, но он не говорил этого вслух. Его взгляд скользил по знакомым поверхностям: стульям, на которых они вместе сидели, окнам, через которые лился тёплый вечерний свет. Всё выглядело привычно, но он замечал, как Олег замирает на каждом шаге, будто ожидая чего-то.       — Всё на месте, — наконец сказал Саша, махнув рукой в сторону комнаты. — Никаких следов, никаких странностей. Может, ты просто... ну, сам знаешь, забыл проверить?       — Я не забываю, — резко ответил Олег, не оборачиваясь. Его голос прозвучал твёрдо, но немного дрожал. — Ты знаешь, что я всегда всё проверяю.       Саша вздохнул, но решил не продолжать спор. Он направился на кухню, достал чайник и налил в него воды, жестом приглашая Олега последовать за ним.       — Ладно, раз всё спокойно, давай выпьем чаю, — предложил он, явно стремясь разрядить обстановку. — Может, тебе это поможет расслабиться.       Олег кивнул, неохотно опустив плечи. Они сели за стол. В воздухе повисла тишина — густая, как осадок на дне чашки. Саша, наверное, выжидал, когда брат заговорит первым.       — Саша... — Олег нарушил тишину, погладив пальцами край чашки. — Я больше не могу так. Я думаю... мне не стоит оставаться одному.       Саша вскинул брови, слегка улыбнувшись.       — Ты это к чему? Ты хочешь поселиться у меня? Или чтобы я каждую ночь сторожил тебя? — В его голосе прозвучала ирония, но не злость.       — Почему бы и нет? — Олег поднял взгляд, и в его глазах читался вызов. — Это было бы логично. Если что-то произойдёт, ты будешь рядом.       Саша хмыкнул, покачав головой.       — Логично, говоришь? Ну, конечно. А если честно? — Он прищурился, словно разглядывал брата сквозь тонкую призму шутки. — Ты просто хочешь, чтобы я постель с тобой делил, да? Признайся, ты этого давно хотел?       Олег густо покраснел, отведя взгляд, но тут же нахмурился и резко возразил:       — Перестань! Я не об этом! Я говорю о безопасности, а не о твоих... догадках!       Саша громко рассмеялся, его смех разорвал напряжённое молчание. Он откинулся на спинку стула, глядя на брата с лукавой улыбкой.       — Ладно, успокойся. Я просто шучу. Но, слушай, пока ничего не произошло, давай договоримся так: ты спишь у себя. Если что-то случится, я буду рядом. Но, Олег... — Он стал серьёзнее, его голос слегка понизился. — Обещай мне, что ты больше не будешь пытаться с ней говорить. Не пытайся понять её. Это может быть опаснее, чем ты думаешь.       Олег молча кивнул, хотя в глубине души понимал, что этот разговор не остановит его. Он чувствовал, что должен докопаться до истины, как бы страшно это ни было. Но он не стал спорить с Сашей. Тот был прав: сейчас нужно было собраться и хотя бы на время успокоиться.       Они допили чай, и разговор плавно перешёл на более привычные темы: работу, общих знакомых, планы на выходные. Но в голове Олега всё ещё крутились слова Саши. Он не знал, сможет ли выполнить данное обещание, ведь эта сущность уже стала частью его жизни.

***

      Ночь опустилась на квартиру, и тишина окутала её мягким коконом. Единственными звуками были слабое тиканье часов в гостиной и лёгкий шум ветра за окном. Олег лежал в постели, ворочаясь под одеялом. Мысли о странной ситуации с дверью и предупреждениях сущности не покидали его, а напряжение всё никак не позволяло уснуть.       Он пытался отвлечься, сосредотачиваясь на равномерных вдохах и выдохах, но каждое шорох и скрип в квартире отзывались в его сознании, словно невидимые щупальца тревоги дотягивались до самого сердца. В углу комнаты легкая тень от шторы мерцала на стене, принимая очертания то человеческого силуэта, то неясного облака.       И тут это случилось.       Сначала раздался странный, тихий скрежет. Словно кто-то медленно проводил острым предметом по стеклу или металлу. Звук был настолько еле слышен, что мог показаться игрой воображения, но он проникал прямо в сознание, заставляя Олега напрячься и замереть. Он затаил дыхание, прислушиваясь. Казалось, этот звук приходит из другой комнаты, словно издалека, но при этом отчётливо вибрировал в ушах.       Скрежет повторился. На этот раз громче, резче. Олег почувствовал, как мурашки пробежали по коже. Он крепче сжал одеяло, но продолжал лежать неподвижно. А потом звук резко оборвался. Наступила зловещая тишина, в которой каждое мгновение длилось вечность.       И вдруг — грохот. Что-то тяжёлое с силой упало, словно сорвалось с высоты. Олег вскрикнул от неожиданности, сердце бешено заколотилось. Грохот сменился звоном разбившегося стекла, от которого кровь застыла в его жилах. Этот звук отдался эхом по всей квартире, лишая пространство прежнего спокойствия.       Саша! — пронеслось в голове Олега. Ему не нужно было обдумывать, чтобы понять, что шум мог означать. Если сущность была здесь, она могла ранить брата.       Не раздумывая, он сорвался с места. Его босые ноги коснулись ледяного пола, но он этого даже не заметил. Хватая ртом воздух, Олег побежал к двери своей комнаты. Он с силой распахнул её и, оглядываясь по сторонам, поспешил в ту часть квартиры, откуда, как ему казалось, доносился шум. Его дыхание было неровным, будто он бежал километры.       Олег резво, но осторожно выглянул в коридор. Его взгляд скользил по тёмным стенам, задерживаясь на каждом углу, словно он ожидал, что что-то выскочит из теней. Но коридор был пуст. Абсолютно пуст. Лишь тусклый свет из кухни едва-едва освещал его, превращая очертания мебели в причудливые, угрожающие тени. Эта пустота, вопреки ожиданиям, не приносила облегчения. Она давила, становясь почти осязаемой, и заставляла сердце стучать так громко, что Олегу казалось, будто этот звук способен привлечь кого-то... или что-то.       Он прислушался. Вокруг стояла абсолютная тишина. Только его собственное дыхание и гулкий ритм пульса нарушали мёртвую неподвижность. Олег стиснул зубы, убеждая себя, что всё это — просто игра воображения. Но как только его взгляд опустился ниже, в середину коридора, он застыл.       На полу, прямо перед ним, лежала кружка. Разбитая вдребезги. Это была та самая кружка, из которой он пил чай несколько часов назад. Осколки блестели в слабом свете, словно осколки льда, разбросанные по полу. А вокруг них темнели пятна, которые, вероятно, оставил пролитый чай. Это зрелище, одновременно банальное и невозможное, пробирало до костей. Олег пытался вспомнить: он точно оставил кружку на столе... Разве нет? Но память подводила, воспоминания расплывались, будто кто-то нарочно вычеркнул их из его сознания.       — Саша? — позвал он, его голос прозвучал хрипло и натужно, словно ему было тяжело говорить. Но в пустом коридоре этот слабый звук отразился эхом, которое будто насмешливо повторило его крик.       Ответа не было.       Олег сглотнул. Пустота коридора теперь казалась ему пугающей и враждебной. Он обошёл осколки, стараясь не издавать ни звука. Половицы слегка заскрипели под его ногами, но этот звук напугал его сильнее, чем всё остальное. Двигаясь медленно, он подошёл к двери кухни, откуда лился свет.       На мгновение он остановился в дверном проёме, разглядывая, что происходит внутри. На первый взгляд, ничего странного: кухонный стол, стулья, лампа на потолке, едва освещающая помещение. Но всё же что-то было не так. Что-то в этом месте дышало чуждостью, непривычной и пугающей.       У стола сидел Саша. Его фигура выглядела почти обычной: прямая спина, расслабленные руки на столе. Но Олег сразу почувствовал, что с братом что-то неладно. Свет лампы освещал только половину его лица. Эта половина выглядела привычно: усталые черты, полуопущенные веки. Но другая... другая сторона его лица казалась искажённой. Она была словно смазанной, как фотография, которую кто-то грубо потёр пальцем. Там, где должны быть глаза, зияли пустые белые пятна, лишённые зрачков. Эти пустые глазницы смотрели прямо на него.       — Ты всё ещё не спишь, — сказал Саша. Его голос звучал странно. В нём слышались нотки Саши, но ещё что-то — как будто говорил сразу несколько человек. Глубокие, искажённые интонации заставили Олега отшатнуться.       Он попытался выдавить слова, но голос не слушался. В голове вихрем закрутились вопросы: что это? Как это возможно? Почему оно выглядит как Саша?       — Может, ты не спишь, потому что боишься? — продолжил Саша, медленно поворачивая голову.       Олег почувствовал, как ноги стали ватными. Он хотел убежать, но не мог пошевелиться. Всё его тело сковал ужас, проникающий в каждую клетку.       — Что ты такое? — наконец выдавил он, его голос сорвался на хрип. Он вцепился пальцами в дверной косяк, пытаясь сохранить хоть какую-то опору в реальности.       Фигура у стола медленно поднялась. Движения её были плавными, но неестественными, словно куклу кто-то тянул за невидимые нити. Она сделала шаг вперёд, и Олег инстинктивно отступил.       — Ты знаешь, почему я здесь, — раздался низкий, резонирующий голос. Он словно проникал прямо в голову Олега, заставляя мурашки бежать по спине. — Ты знаешь, что скрываешь. Ты знаешь, что влюблен.       Олег судорожно сглотнул. Каждое слово существа было как удар молота, разбивающий его внутренний мир. Он хотел закричать, позвать на помощь, но горло сжалось, не позволяя издать ни звука. В этот момент он понял: бежать бесполезно. Существо знало больше, чем могло бы знать. Оно пришло за ним.       Олег в ужасе перевёл взгляд на пустую темноту перед собой, ощущая, как холодный пот стекает по вискам. Слова сущности не просто эхом раздавались в его голове — они били по самому больному, вытаскивая наружу то, что он всеми силами пытался спрятать даже от себя.       — Нет, — выдохнул он, голос дрожал. — Это неправда… Ты лжёшь…       Тишина вокруг вдруг взорвалась низким, вибрирующим смехом, от которого пол будто задрожал. Этот звук не принадлежал человеку, он казался чужеродным, древним, проросшим сквозь стены и его сознание.       — Лгу? — прошептало существо, и в этот момент Олег почувствовал, как ледяное дыхание коснулось его щеки. — Ты можешь отрицать, сколько хочешь, но истина уже здесь. Она принадлежит мне.       Олег в панике поднялся на колени, ощущая, как его тело сопротивляется. Каждый мускул кричал от страха и истощения, но внутри него разгоралось желание вырваться из этого кошмара. Он сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.       — Уйди! — закричал он, выкрикивая это слово как заклинание. — Просто оставь меня в покое!       Но вместо ответа пространство вокруг ожило. Стены комнаты заскрипели, словно покрытые десятками царапающихся когтей. Свет, казалось, возвращался, но теперь он был странным — красноватым, будто его источником была кровь. Половицы под ногами Олега начали вибрировать, и в этой вибрации он чувствовал биение — пульс чего-то живого, скрытого внутри дома.       Перед ним, словно сотканная из густого тумана, проявилась фигура сущности. Теперь она не просто касалась его, она стояла прямо напротив, искажённая и нереальная. Лицо, больше похожее на маску, кривилось в болезненной улыбке.       — Ты не можешь избавиться от меня, — прошептала она, её голос был одновременно мягким и жестоким. — Потому что я — это ты.       Эти слова ударили по Олегу, как удар грома. Он закрыл уши руками, пытаясь отгородиться, но голос проникал глубже, чем звук. Он звучал в его сознании, в его мыслях, становясь их частью.       Существо наклонилось ближе, его лицо теперь почти касалось лица Олега. Глаза, чёрные и бездонные, будто затягивали его в свою темноту.       — Прими меня, — прошептало оно, его слова были одновременно мольбой и приказом. — Прими себя. Или я буду здесь всегда.       Олег стиснул зубы, его взгляд метнулся к лежащим осколкам кружки на полу. Тонкие лучи красного света играли на их поверхности. Он протянул дрожащую руку, схватив один из осколков, острый и холодный.       — Если ты часть меня, — выдавил он, поднимая взгляд на сущность, — то я могу избавиться от тебя.       Существо на мгновение замерло, его улыбка исчезла, уступив место чему-то похожему на любопытство.       — Попробуй, — произнесло оно, и в его голосе прозвучала издёвка.       Олег закрыл глаза, собирая в себе всю оставшуюся силу. Он поднял осколок, чувствуя, как его острие царапает ладонь. Это либо конец всему, либо…— он не успел закончить мысль, когда внезапный всплеск адреналина заставил его резко ударить осколком в сторону сущности.       Но когда он открыл глаза, перед ним уже никого не было.       Олег сделал шаг назад, судорожно хватая ртом воздух. Ему казалось, что всё вокруг замедлилось. Его спина резко ударилась о косяк двери, холод дерева на мгновение заставил его почувствовать себя более реальным в этой жуткой ситуации. Но чувство облегчения исчезло так же быстро, как пришло. Глаза метались по комнате, пытаясь найти хоть одну зацепку, хоть одно логическое объяснение того, что сейчас происходило. Но вокруг было слишком тихо, слишком пусто, а воздух словно давил на грудь.       И вдруг оно вновь возникло перед ним. Ни звука, ни движения, просто внезапно оказалось в нескольких сантиметрах от его лица. Лицо сущности было невыносимо искажённым, будто сама природа отвергала его форму. Глубоко посаженные глаза были наполнены тёмным, глухим блеском, а рот растягивался в жуткой, издевательской усмешке.       — Не вышло у тебя, — прошептало оно, голос его прозвучал как скрежет железа по стеклу. Усмешка становилась шире. — Ты не сбежишь.       Олег не мог оторвать взгляд от существа. Он хотел закричать, но горло словно сжалось. Его руки дрожали, а ноги становились ватными.       — Ты ведь сам меня позвал, — продолжило существо, его голос перешёл в зловещий шёпот, который проникал прямо в разум.       И в этот момент свет начал мерцать. Лампа на кухне то вспыхивала, ослепляя, то полностью гасла, создавая пугающие тени. Каждый миг казался вечностью, пока наконец всё не погрузилось в абсолютную, осязаемую темноту.       Олег остался стоять, вцепившись пальцами в дверной косяк, словно тот был единственной преградой между ним и безумием. Тишина заполнила комнату, казалось, даже его дыхание исчезло. Это была ненатуральная тишина, настолько полная, что давила на уши.       Но это продлилось недолго.       Сначала он почувствовал слабое прикосновение. Едва заметное, словно паутинка скользнула по его плечу. Резкий холод пробежал по его телу, и он резко обернулся, но там никого не было. Пустота, поглощающая свет. Тишина вновь окутала его, плотным коконом заполняя пространство.       Олег сделал осторожный шаг, пытаясь не издать ни звука. Но прикосновение повторилось. Теперь оно стало сильнее, более ощутимым, словно чьи-то холодные пальцы небрежно прошлись по его плечу. Сердце застучало так громко, что он боялся, будто существо тоже слышит его.       — Знаю… — прозвучало внезапно у него за ухом.       Голос был низким, словно шипение старого, сломанного радио, и настолько близким, что Олег почувствовал холодное дыхание на своей коже. Он резко замер, боясь даже повернуть голову.       Сердце билось как бешеное, готовое вырваться из груди. В какой-то момент он не выдержал и, собрав все силы, резко обернулся. Но позади не было ничего, кроме темноты.       — Это… Это всё… это не может быть реальным… — пробормотал он, с трудом подавляя рыдания.       Он хотел убедить себя, что это просто сон, просто иллюзия, игра подсознания. Но внезапно голос прорезал тишину, громче, будто проникал в его самую суть:       — Я знаю всё о тебе, Олеж…       И вдруг — толчок. Грубый, как удар молотом в грудь. Воздух с силой выбило из лёгких, и Олег рухнул на пол, как кукла, лишённая нитей. Удар локтем о твёрдую поверхность пронзил тело вспышкой боли, которая на мгновение вытеснила всё остальное. Он зашипел, но крик застрял в горле, не вырываясь наружу. В этот же миг пространство вокруг него взорвалось громовым криком — чужим, ледяным, полным гнева:       — Неправильный! Ты это знаешь. Всегда знал.       Эти слова, будто вырезанные ножом из самого воздуха, отразились эхом в его голове. Олег судорожно перевёл дыхание, но тело не слушалось. Каждая мышца будто сковалась, и он остался лежать на полу, парализованный страхом и ужасом.       Он чувствовал, как что-то цепляется за его плечи. Холодное, скользкое, словно кожа змеи. Это были пальцы, слишком длинные и слишком сильные, чтобы быть человеческими. Они будто впивались в его кожу, оставляя за собой чувство липкого холода.       — Ты думаешь, можешь спрятать это? — голос заполнил комнату, звуча одновременно отовсюду: из стен, из углов, из его собственной головы. — Ты думаешь, никто не видит, что ты… влюблён в своего брата?       Слова ударили, как удар молнии, обжигая сознание. Олег зажмурился, пытаясь избавиться от них, будто это могло помочь. Но голос продолжал, на этот раз переходя на зловещий шёпот, который пронзал сердце:       — Отвратительно… Мерзко… Ты сам это знаешь. Зачем же притворяешься?       Смех разнёсся по комнате, жуткий, пронзительный, искажённый до неузнаваемости. Он словно разрывал пространство вокруг, будто ломая саму реальность.       И снова — толчок. На этот раз сильнее. Олега швырнуло обратно на пол, его голова едва не ударилась об угол стены. Он не мог больше дышать нормально — каждый вдох был прерывистым, болезненным, как будто воздух отравлен.       Теперь всё вокруг казалось живым. Пространство стало плотным, тяжёлым, почти ощутимым. Из темноты вытягивались руки сущности, они касались его волос, шеи, плеч. Олег чувствовал их холодное дыхание на своём лице.       — Я вижу тебя насквозь,— голос существа был хриплым, но проникновенным, он пробирался прямо в его сознание. — Ты всё это скрывал, но теперь ты мой. Твой секрет… теперь мой.       Он хотел закричать, выбросить эту сущность из своей головы, из своей жизни, но губы не слушались. В горле стоял ком, а дыхание прерывалось всхлипами. Он собрал всё своё мужество и прошептал, срываясь на едва слышимый стон:       — Замолчи… просто замолчи…       Но ответом был новый приступ смеха — громкий, раскатистый, издевательский. Руки сущности начали стучать по полу, по стенам, словно играя дразнящую мелодию на его нервах. Они стучали и по его разуму, оставляя гулкие удары, которые раздавались эхом в голове.       Смех сущности теперь звучал повсюду, заполняя комнату, вытесняя любые мысли. Олег сжимал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони, но боль не могла пробиться сквозь густую, липкую пелену страха.

***

      Олег не знал, сколько времени прошло, когда всё наконец прекратилось. Мир, который только что кричал, смеялся, толкал его в бездну страха и боли, вдруг замер. Давление, давившее на грудь, ушло, шёпоты исчезли, смех стих. Осталась только тишина. Но это была не та тишина, которая приносит покой. Она была тяжёлой, вязкой, словно воздух наполнился невидимой, густой субстанцией, затрудняющей каждый вдох.       Он лежал у ножек кухонного стола, не помня, как оказался там. Его тело сжалось, словно пытаясь спрятаться от чего-то невидимого. Позу, в которой он находился, можно было бы принять за попытку защититься, но она скорее выглядела как результат полного истощения. Олег обхватил голову руками, его пальцы крепко вцепились в волосы, как будто это могло удержать его от распада на части.       Его губы двигались, шепча что-то бессвязное. Эти слова были почти неслышными, разорванными, словно он сам до конца не понимал, что говорит.       — Не надо… — его голос дрожал, едва различимый. — Я… пожалуйста…       Слова звучали, как мольба, направленная в пустоту. Но пустота не отвечала.       Слёзы текли по его лицу, горячие и непрерывные, смешиваясь с потом, образуя дорожки отчаяния, струящиеся вниз. Его дыхание было прерывистым, сбивчивым, словно каждый вдох давался с трудом. Казалось, что с каждой каплей слёз уходила последняя энергия.       Олег не поднимал головы. Он боялся, что стоит ему открыть глаза или выпрямиться, как всё начнётся снова. Этот страх был парализующим. Он не хотел больше видеть, слышать или чувствовать. Он хотел только одного — чтобы это исчезло. Чтобы стало легче дышать, чтобы снова вернулся обычный мир, с его звуками и светом.       Но тишина продолжала окутывать его. Тишина, от которой хотелось кричать, но сил на крик уже не осталось.

***

[Саша в это время]

      Саша не сразу понял, что проснулся. Сон и реальность смешались в вязкую субстанцию, из которой его сознание медленно выплывало. Но даже в этом состоянии он чувствовал что-то странное, неправильное. Казалось, что воздух в комнате был густым, наполненным чуждой, давящей энергией.       Звуки из кухни доносились до него приглушённо, будто кто-то положил толстую стеклянную пластину между ним и реальностью. Шум посуды, тихие шорохи, еле различимый скрип — всё это звучало ненатурально, глухо, словно происходило не здесь и не сейчас.       Он попытался закрыть глаза и заставить себя вернуться в сон, решив, что это всего лишь остатки ночных кошмаров. Но внутри, в самом глубине души, поднималось ощущение тревоги. Оно било как набат, каждый удар всё громче, всё настойчивее. Сердце начало колотиться, ладони стали влажными.       — Так не должно быть, — прошептал он себе под нос. Эти слова вырвались интуитивно из него раньше, чем он их осознал.       Вскочив с кровати, Саша обвёл взглядом комнату. Всё выглядело как обычно, но это не принесло ему облегчения. Напротив, ощущение чего-то чуждого, присутствующего здесь, только усилилось. Оно словно проникло в каждый угол комнаты, заполнив собой всё вокруг.       В панике он потянулся к прикроватному ящику, доставая небольшой оберег — круглый, с простыми узорами, сделанный его руками несколько лет назад. Это был его талисман, его защита, проверенная не раз. Рука инстинктивно нашла в кармане кусочек сушёного растения, который он всегда носил с собой.       Слова заговора сорвались с губ автоматически, будто кто-то внутри подсказывал, что нужно делать. Его голос был низким, ровным, несмотря на страх. Каждое слово давалось тяжело, как будто сам воздух сопротивлялся.       Он вышел из комнаты и шагнул в сторону кухни. Чем ближе он подходил, тем сильнее сгущалась тревога. Казалось, что стены сдвигаются, коридор становится всё уже, а воздух наполняется туманом. Пространство вокруг искажалось, как в плохом зеркале, вызывая у него лёгкое головокружение.       Добравшись до дверного проёма, Саша замер. То, что он увидел, заставило его сердце остановиться.       На полу, прижавшись к ножкам стола, сидел Олег. Его руки обхватывали голову, тело дрожало в рваном ритме, словно каждое движение было мучительным. Но это было не самым страшным. Прямо над ним нависала... тварь.       Она была огромной, её очертания то становились чёткими, то размытыми, будто она существовала сразу в нескольких измерениях. Лицо сущности было искажённым, словно кто-то размазал черты, превращая их в жуткую, бесформенную массу. Но самой пугающей была пустота, где должны были быть глаза. Эта пустота, казалось, прожигала взглядом, заставляя внутри всё сжиматься.       Её пальцы — длинные, нереально тонкие, будто изломанные — извивались, как змеи, касаясь плеч Олега. Саша чувствовал, как эта тварь буквально пьёт страх его брата, поглощает его эмоции, втягивая их в себя.       Холодный пот покрыл его спину. Мгновение он стоял неподвижно, его ноги, казалось, приросли к полу. Но внутри него что-то загорелось, яркое, как пламя. Это был не страх, а решимость. Он крепче сжал оберег в руке, шагнул в комнату и, собрав всю свою волю, громко вскрикнул:       — Уходи! Ты не имеешь здесь силы!       Голос разнёсся по комнате, громкий, твёрдый, словно удар грома. Сущность медленно повернула голову в его сторону. Её движения были неестественными, дергаными, словно она не до конца управляла своим телом. Несколько секунд она будто изучала его, а затем... зашипела. Это был низкий, рваный звук, словно металл царапали об стекло.       Оберег в руках Саши засветился слабым, но уверенным светом. Сущность дрогнула, её очертания задрожали, тьма вокруг начала собираться в густой комок. Её шипение усилилось, превратившись в нечто похожее на яростный визг.       И затем — она исчезла. Просто растворилась, будто её никогда не было       Кухня вновь оказалась освещена тусклым светом, но теперь в ней царила оглушающая тишина. Тот гнетущий холод, который только что заполнял пространство, исчез, оставив после себя странное чувство пустоты, словно всё произошедшее было иллюзией. Саша стоял неподвижно, пытаясь унять бешеный стук сердца, но его взгляд сразу отыскал Олега.       Олег сидел на полу, сжавшись в тугую комок, его плечи нервно подрагивали. Он обхватил голову руками, словно пытаясь защититься от чего-то невидимого. Его худое тело вздрагивало в такт тяжёлому, прерывистому дыханию. Из его рта вырывались едва слышные шепотки — обрывки слов, которые невозможно было разобрать, но они несли в себе леденящий ужас.       Саша шагнул вперёд, осторожно, будто боялся напугать брата ещё сильнее. Каждый его шаг казался громче, чем был на самом деле, в этой странной, напряжённой тишине. Его взгляд ни на секунду не отрывался от Олега. Дрожащая фигура младшего брата выглядела настолько беззащитной, что сердце Саши сжалось.       — Олег? — тихо окликнул он, стараясь придать своему голосу мягкость, но тот всё равно слегка дрожал.       Олег не отреагировал. Его губы продолжали беззвучно шевелиться, а тело дрожало ещё сильнее. Казалось, он всё ещё был где-то там — в другом мире, куда его затянула та тварь.       Саша подошёл ближе и осторожно опустился на колени рядом. Его рука нерешительно зависла в воздухе, прежде чем мягко коснуться плеча Олега. Но вместо успокоения это вызвало обратный эффект — Олег резко дёрнулся и отпрянул, как будто от удара. Его глаза широко распахнулись, и в них плескался необузданный страх.       — Саша... Не... не трогай... — Олег хрипло выдавил из себя, а затем закрыл лицо руками, как будто прятался от чего-то, что видел только он.       Саша медленно отдёрнул руку, чувствуя, как тревога сдавливает ему грудь. Но он не мог позволить себе поддаться панике. Это был его брат. Он был нужен ему прямо сейчас.       — Олег, это я, — мягко, но настойчиво произнёс Саша. Он слегка наклонился, пытаясь поймать взгляд брата. — Ты в безопасности. Всё закончилось.       Но слова, казалось, не доходили до Олега. Его шепот стал громче, сбивчивее. Казалось, он спорил с чем-то невидимым или пытался вырваться из своих собственных мыслей.       Тогда Саша, собрав всё своё мужество, аккуратно обхватил ладонями лицо Олега, заставив его посмотреть на себя. Его прикосновения были мягкими, но решительными.       — Олег, смотри на меня, — сказал он, заглянув брату в глаза. — Всё прошло. Ты здесь, со мной.       Взгляд Олега метался из стороны в сторону, пустой и испуганный. Но постепенно он начал фокусироваться, словно пробиваясь сквозь густой туман. Его дыхание оставалось тяжёлым, но дрожь постепенно утихала.       Олег пытался отстраниться, его тело ещё дрожало, но уже не так сильно. Его пальцы больше не сжимались в судорожные кулаки, а напряжённость в позе начала спадать, будто кто-то осторожно развязывал узел, который стягивал его изнутри. Его взгляд, блуждающий и пустой, понемногу начинал проясняться. Олег переводил глаза с лица брата на окружающее пространство, словно пытаясь понять, где он находится. На его лице читалось полное смятение, как будто он не был уверен, реально ли то, что происходит.       Саша не отступал. Он продолжал сидеть рядом, держа руки на плечах Олега, но не прижимая его — давая свободу движения, если тому захочется. В его голосе звучала мягкость, почти гипнотическая, когда он тихо повторял слова поддержки:       — Всё хорошо, Олег. Ты со мной. Всё закончилось. Ты в безопасности.       Он говорил это снова и снова, выбирая самые простые и понятные слова, чтобы Олег мог зацепиться за них. Взгляд брата медленно поднимался, и вот, наконец, их глаза встретились. На мгновение Саша увидел в этих глазах страх и растерянность, но что-то тёплое и человеческое начало пробиваться сквозь этот панцирь.

***

[Вновь от третьего лица Олега]

      Когда Олег немного успокоился, его тело всё ещё оставалось напряжённым, а лёгкая дрожь пробегала через него, как эхо пережитого страха. Мысли путались, и он никак не мог сосредоточиться на чём-то конкретном. Казалось, что окружающий мир всё ещё был размыт и недоступен. Саша, видя, что состояние брата остаётся нестабильным, молча поднялся с пола и мягко подтолкнул его в сторону своей комнаты. Олег не сопротивлялся — он двигался за братом почти автоматически, будто тот был его единственным ориентиром в этой ночной темноте.       Добравшись до комнаты, Саша осторожно сел на кровать, а затем лёг, похлопав рукой по свободному месту рядом. Он не произнёс ни слова, давая понять, что объяснения сейчас не нужны. Олег, всё ещё ощущая себя хрупким и беззащитным, медленно опустился на край кровати. Несколько секунд он сидел неподвижно, словно сомневаясь, имеет ли он право быть здесь. Но затем, почувствовав лёгкое прикосновение руки Саши к своему плечу, решился лечь рядом.       Саша обнял его легко, без лишнего давления, и положил голову на подушку, оставляя между ними чуть больше пространства. Олег лежал на спине, смотря в потолок, его глаза всё ещё были широко раскрыты, а дыхание оставалось немного неровным. Он боялся закрыть глаза, боялся того, что снова увидит те же тени, что преследовали его минутами ранее. Но тёплая рука брата, лежащая на его плече, медленно напоминала ему о том, что он здесь, в реальности, а не в том мрачном кошмаре.       Прошло несколько минут, прежде чем Олег, всё ещё чувствуя внутреннюю неуверенность, осторожно подвигался ближе к Саше. Его движения были медленными, будто он боялся, что брат оттолкнёт его. Он аккуратно прижался к нему, позволяя себе почувствовать это тепло, эту безопасность, которая казалась такой недостижимой всего несколько минут назад.       Саша заметил, как тело Олега дрожит, и, не говоря ни слова, обнял его плотнее. Он подтянул брата ближе к себе, чтобы дать ему понять, что всё в порядке. Олег, чувствуя эту поддержку, позволил себе расслабиться. Он осторожно положил голову на плечо Саши, прислушиваясь к его дыханию и сердцебиению. Этот ритм, ровный и уверенный, действовал на него как успокаивающая музыка, которая наполняет комнату тишиной и согревает душу.       Олег осторожно обвил руку вокруг Саши, крепко держа его, словно боялся, что тот исчезнет. Страх одиночества всё ещё жил где-то глубоко внутри, но с каждым ударом сердца, который он чувствовал через тело брата, этот страх становился слабее. Его мысли всё ещё не могли полностью успокоиться, но хотя бы одно стало ясным: здесь и сейчас он был в безопасности.       Саша чуть приподнялся на локте, чтобы посмотреть на брата. В его глазах читалось беспокойство, но он старался не показывать его. Он лишь мягко провёл рукой по спине Олега, чуть задерживая ладонь на его плечах, будто пытаясь своим теплом выдворить остатки холода и страха из его тела.       Олег лежал, чувствуя тепло, исходящее от тела Саши, и пытался успокоить себя, но не мог избавиться от странного ощущения, которое зарождалось внутри него. Его сердце продолжало биться неровно, но теперь причина этого была другой. Это уже не был страх, это было что-то более глубокое и необъяснимое, что пробуждало в нём смятение и трепет одновременно. Олег понимал, что ему не следует думать так, что эти мысли неправильны, но остановиться он не мог.       Его рука, обвивающая Сашу, казалась одновременно слишком тяжёлой и лёгкой. Он пытался не сжимать брата слишком сильно, чтобы не выдать своих эмоций, но в то же время боялся ослабить хватку, словно от этого зависела его связь с реальностью. Олег чувствовал, как равномерное дыхание Саши успокаивало его, но вместе с этим каждый вдох и выдох брата становились для него напоминанием о том, насколько он близок, насколько он важен.       Саша, лежа рядом, не задавал вопросов, даже не пытался что-то сказать. Он чувствовал, как брат прижимается к нему, и решил, что это всего лишь результат пережитого стресса. Его мысли сосредотачивались только на одном: Олег должен почувствовать себя лучше. Всё остальное сейчас не имело значения. Саша слегка прижал брата к себе, давая ему понять, что он рядом, что ему нечего бояться. Это движение было естественным, как будто он всегда знал, как нужно поступить.       Но Олег, скрывая свои эмоции, чувствовал, что эта близость вызывает в нём не только чувство облегчения, но и что-то большее. Его разум боролся с этим. Он пытался оправдать свои мысли тем, что просто нуждается в поддержке, что это всего лишь остаточное ощущение страха, которое привязало его к брату. Но глубоко внутри он знал, что это не так. Каждый раз, когда он слышал биение сердца Саши или ощущал тепло его тела, его собственное сердце сжималось от чего-то, что трудно было назвать простым чувством привязанности.       Он медленно закрыл глаза, пытаясь выровнять своё дыхание и притвориться, что просто засыпает. Но в голове крутился хаос. Почему именно сейчас эти чувства стали настолько явными? Почему он вдруг понял, насколько сильно зависит от присутствия Саши? Он не мог найти ответы на эти вопросы, но одно было ясно: он чувствовал к нему нечто большее, чем братскую любовь.

***

      Олег не шевелился. Его тело было словно приковано к кровати, а мысли блуждали где-то далеко, за гранью реальности. Он чувствовал, как усталость полностью захватила его — не только физическая, но и душевная, словно каждая клеточка его тела отказывалась работать. Он лежал рядом с Сашей, ловя слабое, едва уловимое чувство тепла, исходящее от брата. Это тепло было единственным, что удерживало его здесь, помогало не провалиться обратно в тот пугающий мрак, где не было ничего, кроме боли и страха.       Саша, чувствуя, как Олег всё ещё напряжён, не спешил нарушать это хрупкое равновесие. Его руки всё так же осторожно обнимали брата, не давая ему чувствовать себя одиноким. Он сам не до конца понимал, что нужно сделать, но интуитивно знал, что главное сейчас — не торопиться. Олег был рядом, и это было самым важным. Он старался быть спокойным, чтобы Олег мог почувствовать, что здесь, с ним, всё под контролем.       Молчание тянулось долго. Оно было густым, почти осязаемым, но в нём было что-то обнадёживающее. Возможно, это молчание и было нужно Олегу, чтобы собраться с мыслями, чтобы отдалиться от того, что преследовало его в голове. Саша понимал, что не нужно давить, что слова могут только напугать или заставить Олега замкнуться ещё больше. Но при этом он чувствовал, что должен что-то сказать, хотя бы попробовать понять, что происходит.       Наконец, Саша аккуратно нарушил тишину, его голос звучал мягко, но в нём чувствовалась скрытая настойчивость, которую невозможно было проигнорировать.       — Олег, что случилось? — спросил он, немного приподняв голову, чтобы увидеть лицо брата, которое всё ещё оставалось частично скрытым. — Почему ты так себя вёл? Ты не можешь так... так не бывает. Ты пошёл к этой твари. Ты понимаешь, что это опасно?       Его слова, хоть и произнесённые с осторожностью, всё же звучали упрёком, но не жёстким, а скорее обеспокоенным. Саша не мог понять, что заставило брата сделать то, что он сделал, и почему Олег не объясняет ничего сам. Он не хотел давить, но тревога за брата разрывала его изнутри. Ему нужно было хотя бы малейшее объяснение, чтобы понять, как помочь, что делать дальше.       Олег, услышав голос Саши, едва заметно вздрогнул, но ничего не ответил. Он просто лежал, чувствуя, как слова брата эхом отдаются где-то в его голове. Они звучали так близко, так знакомо, но в то же время словно издалека. Он понимал, что Саша ждёт ответа, но его губы будто прилипли друг к другу, а голос застрял где-то глубоко в горле. Вместо слов он лишь чуть сильнее прижался к брату, будто прося прощения без слов, молча признавая, что действительно всё пошло не так.       Слова Саши были тихими, но били точно в цель, заставляя всплыть всё то, что он так старательно пытался утопить в себе. Он снова прижался к Саше, будто надеялся, что брат своим теплом сможет заглушить эту бурю. Но тепло не помогало — оно только делало чувства острее. Он хотел спрятаться, исчезнуть, стать невидимым, но Саша был здесь, рядом, и это делало всё ещё труднее.       Саша молчал, его руки крепче обняли Олега, давая понять, что он не отступит. Он чувствовал, как дрожь брата передаётся через прикосновение, как тот старается сдержать себя, но всё же не может. Вздохнув, Олег едва слышно произнёс:       — Я… сам пошёл, — его голос был хриплым, наполненным какой-то горькой смесью страха и вины. — Я не хотел… я не знал, что будет так. Но я пошёл, и она... она сказала, что я был неправильным. Что я… — он замолчал, сглотнув, пытаясь подобрать слова, которые могли бы объяснить всё, но ничего не находил. — Я не могу объяснить.       Саша чуть приподнялся, его взгляд был внимательным, сосредоточенным. Он пытался понять, о чём говорит Олег, что именно так сильно его потрясло. Он мог чувствовать тяжесть в каждом слове брата, но не знал, как добраться до сути. Его голос стал чуть строже, хотя в нём всё ещё звучало сочувствие:       — Ты не можешь так, Олег. Понимаешь? — Саша говорил медленно, отчётливо, стараясь, чтобы каждое слово дошло до брата. — Я не знаю, что эта сущность тебе говорила, но ты не можешь идти за такими мыслями. Ты понимаешь, что это неправда? Всё, что она тебе сказала, — это ложь. Ты ведь знаешь, что я здесь. Мы с тобой, и это всё, что имеет значение.       Олег почувствовал, как эти слова отозвались внутри него — болезненно, но правильно. Он знал, что Саша прав, что нужно было отпустить эти мысли, выбросить их, но это казалось невозможным. В памяти всё ещё звучали слова той твари, и их эхо било по его сознанию. Олег не мог заставить себя рассказать Саше, что именно она сказала, и почему это так задело его.       Молчание затянулось, но было наполнено напряжением. Саша чувствовал, как Олег снова замкнулся, и это вызывало в нём ещё больше тревоги. Он решил попытаться снова:       — Что она тебе говорила? Чем пугала? — спросил он, его голос был мягким, но в нём чувствовалась скрытая настойчивость.       Олег сжал кулаки, его сердце билось слишком быстро. Эти вопросы задели его, заставили снова вернуться к тому, от чего он пытался убежать. Он не мог сказать, не мог признать вслух, что речь шла не о каком-то чудовище, а о нём самом. О том, что та тварь вытащила наружу его самые сокровенные и страшные чувства, которые он пытался скрыть.       — Не могу… — выдохнул Олег, его голос дрожал, а взгляд бегал, избегая встречаться с глазами Саши. — Я не могу это сказать.       Саша смотрел на него, пытаясь понять, что происходит, но Олег снова замкнулся, будто поставил между ними стену. Это беспокоило Сашу, но он знал, что нельзя давить. Он осторожно заговорил снова:       — Олег, я хочу помочь, но если ты не скажешь, что тебя тревожит, всё только будет становиться хуже. Ты же понимаешь?       Олег не ответил сразу. Он чувствовал, как слова Саши заставляют его внутренний барьер трещать, но он не мог. Это было слишком. Наконец, он прошептал, едва слышно, как будто боялся, что его услышат.       — И пускай.

***

      После того как тишина окончательно заполнила комнату, Олег и Саша с некоторой неуверенностью начали подниматься на ноги. Движения были вялыми, словно им приходилось преодолевать невидимую тяжесть. Олег потянулся, чувствуя, как напряжение в теле чуть отпускает, но все еще висит где-то на фоне. Саша же, поднявшись первым, подошел к окну, прислонился лбом к холодному стеклу и глубоко вдохнул. Его плечи слегка опустились, как будто он пытался сбросить груз тревог.       — Пойдем, — сказал он через пару мгновений, обернувшись к Олегу. — Завтракать пора.       Голос Саши прозвучал тихо, но с оттенком привычного, будничного ритма. Как будто он хотел вернуть все обратно в рамки нормальности. Олег лишь коротко кивнул, но не сразу двинулся с места. Его руки рефлекторно сжались в кулаки, а взгляд застыл на какой-то невидимой точке перед ним. Он стоял неподвижно, будто борясь с внутренними противоречиями, или, может быть, с каким-то тяжелым решением. Саша, заметив эту нерешительность, сделал шаг к Олегу и мягко положил руку ему на плечо. Это прикосновение было легким, почти незаметным, но в нем чувствовалась настоящая теплота и поддержка.       — Ты не один, помнишь? Все нормально будет, — тихо сказал он, стараясь не давить, но и не оставить Олега наедине с его мыслями.       Олег слабо улыбнулся в ответ. Его улыбка была чуть натянутой, неуверенной, но это было лучше, чем ничего. Этот жест хотя бы говорил, что он слышит и понимает Сашу. В конце концов, они направились вниз на кухню.       Там их встретил привычный уют. В воздухе витал запах кофе, смешанный с ароматом подрумяненных тостов. Эти запахи словно вытесняли остатки напряжения, возвращая их в реальность. Саша с привычной ловкостью достал тарелки и поставил их на стол.       — Ты что-то слишком в себя уходишь, — бросил он, наливая кофе в кружки. Его голос звучал ровно, но в нем сквозило легкое беспокойство. — Всё в голове перевариваешь?       Олег сел за стол, осторожно скользнув взглядом по кружке, которую Саша поставил перед ним. Он кивнул, но ничего не сказал сразу. Его пальцы чуть заметно дрожали, когда он взял ложку и начал медленно размешивать сахар. Тишина снова начала заполнять комнату, но на этот раз она была другой — напряженной, почти осязаемой.       — Не знаю, Саша, как это объяснить, — наконец, произнес Олег, его голос был тихим, будто он боялся говорить слишком громко. — Но… она говорила, что я сам её позвал. Я сам.       Саша застыл на месте, его рука с кружкой кофе замерла в воздухе. Глаза расширились от удивления, и он резко поставил кружку на стол, забыв о собственных движениях.       — Ты что? Ты серьёзно? — он смотрел на Олега с выражением, которое было смесью тревоги и недоверия. — Как это возможно? Ты что, как-то призвал её? Как?       Олег медленно покачал головой, опустив взгляд в свою кружку. Ложка в его руке застывала, потом снова начинала двигаться круговыми движениями.       — Я не знаю. Но она точно это сказала. «Ты сам меня позвал». Я точно помню эти слова. Не могу понять, почему она так сказала. Я… я ничего такого не делал. Не думал даже.       Саша сел напротив, положив локти на стол и сцепив пальцы. Его взгляд был сосредоточенным, почти изучающим, как будто он пытался найти ответы где-то в лице Олега.       — Может быть, это какая-то манипуляция? — предположил он после короткой паузы. — Ты не чувствовал, что она тебя как-то… привлекала? Что ты мог бы неосознанно её позвать? В мыслях или… чувствах?       Олег снова покачал головой. Его взгляд оставался опущенным, а губы чуть поджаты, как будто он пытался удержать на поверхности какой-то невыразимый страх.       — Но как я мог сам её позвать? — прошептал он, с трудом произнося слова. — Я и не думал о таких вещах. Я… наоборот, всегда хотел избавиться от этого. Я знал, что это всё неправильно. Но почему она сказала именно это?       Снова тишина. Только лёгкое постукивание ложки о край кружки нарушало её. Саша сидел, обдумывая слова Олега, его брови были нахмурены. Он понимал, что дело гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.       — А может быть, эта тварь просто... отслеживает, когда я слаб. Когда я на грани, когда боюсь чего-то... — предложил Олег, его голос снова дрогнул, и он почувствовал, как беспокойство, то ли от слов, то ли от самого раздумья, пробуждается в нем с новой силой. Он инстинктивно сжал ладони в кулаки, но они всё равно немного дрожали.       Саша задумчиво кивнул, его глаза были прикованы к Олегу, как будто он искал ответ в его лице. Он тихо откинулся на спинку стула, медленно переведя взгляд на потолок, будто размышляя над каждым словом.       — Это тоже возможно. — Его голос был спокойным, но в нем скользила нотка беспокойства. — Я все ещё считаю, что ты должен поделиться тем, что ещё она тебе говорит.       Олег резко повернулся к нему, его взгляд был твердым, почти отчаянным.       — Я не буду, сказал же. — Его слова звучали как решительный отказ, но Саша заметил, как быстро они потускнели, как будто что-то внутри Олега сопротивлялось, но было уже слишком поздно, чтобы вернуться назад.       Саша немного помолчал, смотря на Олега с выражением, которое нельзя было назвать осуждением, но в котором явно скрывался вопрос: Почему?       — Как мы тогда будем отслеживать её приход? — спросил он, понижая голос, чтобы не нарушать странную тишину, которая опять воцарилась между ними. Он не знал, как помочь Олегу. Слова уже не давали того облегчения, которое они оба ждали, и каждый раз, когда Олег отказывался говорить, Саша чувствовал, как эти пустые промежутки становятся все глубже.       — Не знаю я, — ответил Олег, его взгляд стал более потерянным, как будто он сам искал ответы, но не знал, где их найти. Он снова взял ложку, но теперь она почти не двигалась в его руках, а осталась неподвижной, как символ его состояния. Между ними снова повисла тишина. Оба чувствовали, как эта проблема растет, как всё больше сжимается вокруг них, но при этом не могли найти подходящих слов, чтобы расставить все на свои места.

***

      Саша сидел за столом в своей комнате, полностью поглощённый работой. Его пальцы быстро скользили по клавишам, исправляя ошибки на сайте и просматривая письма от клиентов. Он выглядел спокойным и сосредоточенным, как всегда, когда занимался делами. Время от времени он поднимал глаза от монитора, чтобы сделать глоток кофе из своей кружки, стоящей рядом. Всё было привычно. Не было никаких признаков того, что что-то могло нарушить спокойствие его повседневной рутины. Он даже не заметил, как Олег сидит в другой комнате, поглощённый своими мыслями, тихо и почти безжизненно прокручивая страницы в телефоне.       Олег, в свою очередь, сидел на диване, его взгляд был пустым, а голова буквально гудела от мыслей, которые не давали покоя. Слова сущности, её таинственное заявление Ты сам меня позвал, снова и снова возвращались к нему, как мрачные эхо в голове. Что это значило? Почему она продолжала появляться? И как это связано с ним? Эти вопросы терзали его, не давая покоя. Он пытался сосредоточиться, думал о том, как избавиться от этой сущности, но ничто не помогало. Мысли казались запутанными, разрозненными.       Потом, как будто внезапно что-то щёлкнуло в его голове. Олег замер, его рука крепко сжала телефон. Он прислушивался к своим мыслям, которые начали разворачиваться, как решение, неожиданное, но перспективное. Что, если обмануть сущность? Что, если она действительно что-то знает о его чувствах к Саше? Может быть, если он покажет ей, что ему всё равно, она отстанет? Но как это осуществить? Вопросы сыпались один за другим.       Олег ощущал, как его сердце начинает биться быстрее. Он вдруг понял, что, возможно, это единственный способ. Но с этой мыслью пришло странное чувство вины. Он не хотел быть с кем-то другим, он хотел только Сашу. Эта мысль терзала его, заставляя чувствовать себя грязным, предателем, но решение уже начало закрадываться в его разум. Он должен был действовать. Но как?       Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Вдох за вдохом, но внутри него всё продолжало кипеть. Он чувствовал, как его разум распадается на две части. Одна кричала: Это неправильно. Это обман! Но другая убеждала: Если это поможет избавиться от неё, может быть, это и есть единственный выход? Этот внутренний конфликт раздирал его.       Вдруг, как будто для того, чтобы утихомирить себя, Олег схватил телефон. Рита. Она первая пришла ему в голову. Он пролистал контакты, нашёл её имя и замер. Пальцы дрожали, а сердце продолжало биться с каждым мгновением всё быстрее.       — Ты можешь это сделать, — шептал он себе, — это просто шаг. Всего один шаг, чтобы всё это прекратить.       Он нажал на её имя, поднеся телефон к уху. Звук гудков казался ему бесконечно долгим, каждый из которых отдавался эхом в его голове, словно тянущий время, когда каждое мгновение важнее предыдущего.       — О, Олег? — голос Риты прозвучал снотно, как будто она только что проснулась, хотя уже было середина дня.       — Привет, Рита, — сказал он, пытаясь скрыть волнение. — Слушай, ты сегодня занята?       — Нет, вроде. А что?       Олег сглотнул, его горло ощущалось пересохшим.       — Хотел бы с тобой поговорить. Лично. Это важно.       Рита замолчала на секунду, а потом хмыкнула.       — Хорошо. Где встречаемся?       — Давай у того парка, где мы гуляли. Часов в шесть?       — Окей. Буду, — ответила она, и в следующую секунду звонок был завершён.       Олег опустил телефон, глубоко вздохнув. Он сделал шаг, решив, что это был правильный поступок, но в груди не стало легче. Напротив, возникла лишь глухая пустота, давящая на него всё сильнее.

***

      Шелест листьев в парке был так громок, что казался частью его собственных мыслей. Ветер нежно колыхал ветви, но в тишине наступающего вечера этот звук звучал как аккомпанемент к внутреннему хаосу, который бушевал в голове Олега. Он пришёл раньше назначенного времени, но это было не важно — он хотел, чтобы этот момент прошёл быстро, но одновременно боялся, что не сможет избавиться от этого ощущения тревоги. Шаги Олега, тихие и неторопливые, как будто старались вписаться в гармонию вечернего пейзажа, но не могли скрыть того беспокойства, которое нарастало с каждым его шагом.       Олег пытался сосредоточиться на своих шагах, но его мысли не отпускали. Как всё сказать? Что именно? Какие слова использовать? Он ощущал, как руки слегка дрожат, но это было лишь одной из мелких деталей. Он не видел проходящих мимо людей, их лиц. Они не имели значения. Вся его реальность ограничивалась этим парком, этой встречей и тем, что ему нужно было сделать.       Когда Рита наконец появилась, её образ был таким, как он и ожидал. Он всегда ассоциировал её с лёгким, беспечным стилем — потертые джинсы, короткая куртка, волосы немного растрепаны, как будто она всегда в движении. Но за этой внешностью скрывалось нечто большее. В её глазах мелькала лёгкая насмешка, но её взгляд всё равно был острым и внимательным. Олег заметил, как она сразу же оценивала ситуацию, как будто интуитивно чувствуя, что в её появлении что-то не так.       — Привет, — сказала она, её голос был тёплым, но с оттенком иронии, как всегда.       — Привет, — ответил Олег, натягивая слабую улыбку. Он почувствовал, как она его оценивает, но не знал, что именно она видит. Он старался выглядеть расслабленно, но внутренне его всё сжималось.       Они пошли вдоль тропинки, покрытой опавшими листьями. Олег слушал Риту, но его мысли по-прежнему были где-то далеко, а её слова звучали как чужие. Она рассказывала какую-то историю про своего клиента, который требовал срочной встречи. Олег почти не слушал, пока она не закончила и не с улыбкой не добавила:       — Забавный был тип. Ты бы видел его лицо.       Олег едва улыбнулся, но эта улыбка была механической. Он сдерживал себя, чтобы не показать, как ему тяжело, как каждый шаг, каждое слово давалось ему с трудом. Ему казалось, что его грудь сдавило что-то тяжёлое, как будто железное кольцо сжимало его изнутри. Он чувствовал, что время тянется слишком медленно, и что этот разговор вряд ли будет лёгким.       В какой-то момент он остановился, взглянув на землю, будто искал что-то на ней, но ничего не находил. Потом, слегка опустив голову, он выдохнул, и в его голосе наконец прозвучала решимость, хотя и с оттенком сомнения.       — Рита, — начал он, не поднимая взгляда, — слушай... я хотел, чтобы ты меня послушала и... Совет дала.       Она остановилась рядом с ним, не сразу, но достаточно быстро, чтобы посмотреть на него с легким недоумением. Олег знал, что её взгляд сейчас полон вопросов. Она не понимала, что происходит, и это было ожидаемо.       — И что там у тебя? — спросила она, поднимя одну бровь.       Олег вздохнул, чувствуя, как его горло сдавливает внутренний страх. Он снова опустил глаза, его пальцы дрожали. Земля под ногами казалась зыбкой, как если бы он вот-вот мог утонуть в собственных сомнениях.       — Это... сложно объяснить, — сказал он, запинаясь. Он пытался подобрать слова, но не знал, как сказать правду, не потеряв себя. Это было почти невозможно.       Рита поджала губы, и на её лице появилась лёгкая тень сомнения. Она молчала, скрестив руки на груди, и казалось, что её мысли уходят куда-то далеко, обрабатывая то, что она только что услышала. Несколько секунд тянулись мучительно, и Олег почувствовал, как напряжение в воздухе стало почти ощутимым. Но вот, наконец, она выдохнула, будто сбрасывая с себя тяжесть, и произнесла:       — Ладно, — её взгляд был теперь спокойным, но всё так же острым. — Объясни мне нормально. Что за проблема у тебя такая, что ты решил меня втянуть?       Олег ощутил, как в груди что-то тяжело ёкнуло. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова не выходили. В голове было абсолютное молчание, как будто его мысли были приглушены какой-то стеной. Он не знал, с чего начать. Как объяснить то, что невозможно понять? Сущность. Пугающая, искажённая. Он сам едва ли мог поверить в её существование, а уж тем более передать это кому-то другому.       Он сжал кулаки, чтобы хоть как-то сосредоточиться, и выдавил:       — Очень серьёзная.       Рита чуть прищурилась, её глаза сузились в предсказуемом ответе. Она не отводила взгляда, но всё же оставалась молчаливой, будто ждала, чтобы Олег продолжил. Её молчание давило на него, вынуждая говорить, хотя каждый его слово казалось каким-то нелепым и чужим.       — Ко мне приходит... нечто, — наконец вырвалось из него, и он почувствовал, как его голос дрожит. — Это сущность. Она... искажённая, пугающая.       Рита не сразу ответила, только вскинула брови, продолжая смотреть на него. Она не перебивала, но в её взгляде была настороженность — она явно искала больше конкретики. Олег чувствовал себя ещё более уязвимым под её пристальным взглядом, но не мог остановиться. Он ощущал, как его слова выходят, словно не он их произносит.       — И она знает, — Олег сделал паузу, стиснув кулаки и закрыв глаза, как будто пытаясь собраться с мыслями. — Знает, что я... влюблён.       Рита наклонила голову, её глаза слегка сузились, как будто она обдумывала его слова. Лёгкая насмешка, скрытая в её взгляде, не исчезла, но она ничего не сказала. Олег почувствовал, как его грудь сжалась от тяжести откровения. Но было невыносимо молчать, и он наконец добавил, шёпотом, будто это слово могло взорвать всё вокруг:       — В Сашу.       Тишина, такая полная и гнетущая, повисла в воздухе. Рита молчала, не двигаясь. Олег, казалось, замер, ожидая её реакции, но в её молчании было что-то иное. Она не удивилась. Он ожидал вопроса, удивления, какой-то реакции, но этого не было.       — Ну, я в курсе, — сказала она спокойно, откидываясь назад, как будто не удивлена этим признанием. — Это было очевидно.       Олег застыл, ошеломлённый её ответом. Он поднял на неё глаза, и в его взгляде застыло недоумение.       — Ты... что? — вырвалось у него, почти не веря своим ушам.       Рита лишь усмехнулась, по-прежнему наблюдая за ним с лёгким интересом, но без особого волнения.       — Олег, — она сказала с лёгкой усмешкой, — это видно за километр. То, как ты о нем говоришь постоянно...       — Но я... — он пытался что-то возразить, но его голос осёкся, как если бы не было слов, чтобы оправдать свои чувства.       Рита посмотрела на него с каким-то мягким недоумением, словно она видела его таким, каким он был, и давно уже понимала больше, чем он мог себе представить.       — Только одного не понимаю, — продолжила она. — Какой тебе совет?       Олег покраснел, внезапно почувствовав себя ребёнком. Он отвёл взгляд, сглотнул, пытаясь найти хоть какое-то объяснение тому, что он на самом деле хотел от неё.       — Я... подумал, что если... ну, притвориться, будто мне всё равно... Будто я вообще заинтересован в ком-то другом, — его голос становился всё тише, как если бы он боялся, что каждое слово разобьёт его на части. Он сжал края рукава, сжимая их в руках. — Думал, это её отпугнёт.       Рита приподняла бровь, её губы скривились в едва заметной усмешке. Она явно не могла поверить, что он на самом деле собирался использовать такой способ.       — Серьёзно? — спросила она, недоверчиво покачав головой. — Ты думаешь, сущность, которая читает тебя как открытую книгу, купится на это?       Олег замялся. Он почувствовал, как его слова потекли куда-то не туда. Это не было так просто. Не было никаких магических решений. И даже если он мог бы как-то скрыть свои чувства, сущность, как она сама сказала, знала всё. Он почувствовал, как по спине побежала дрожь. Он снова схватился за лицо руками, как если бы это помогло скрыть его внутреннюю борьбу.       — Ну она же... — он закашлялся, пытаясь собраться с мыслями. — Она сказала, что знает всё. Что ей всё известно. Блин, она даже выглядит, как Саша, только... странно.       Рита нахмурилась, её выражение стало более серьёзным, а взгляд — сосредоточенным. В её глазах скользнуло беспокойство, но она не торопилась отвечать, давая себе время на размышления.       — Как Саша? — переспросила она, чуть наклонив голову вбок.       Олег, не поднимая глаз, медленно кивнул. Его голос был тихим, почти не слышным, когда он произнес:       — Да. Лицо вроде его, но... будто размазанное, неправильное.       Рита замолчала. Её взгляд стал немного отстранённым, и она отвела глаза, как если бы пыталась разобраться в том, что только что услышала. Время словно растянулось, когда она думала, не спеша с выводами. На её лице появилась тень раздумья, и спустя несколько мгновений она наконец произнесла:       — Может, это знак? — её голос был спокойным, почти философским, как если бы она пыталась увидеть в этой ситуации нечто большее, чем просто ужас.       Олег поднял взгляд, и в его глазах появился проблеск недовольства, а потом и настороженности. Он не понимал, как она могла так легко предложить свою теорию.       — Какой ещё знак? — спросил он, подозрительно смотря на неё.       Рита пожала плечами, не проявляя беспокойства по поводу его сомнений.       — Ну, — начала она, — может, она хочет, чтобы ты перестал скрывать свои чувства. Признался ему.       Олег вздрогнул, не сдержавшись. Он схватился за голову, словно от того, что её слова пробили какую-то невидимую защиту. Его реакция была громкой, почти истеричной.       — Что?! — он вскрикнул, его голос сорвался от напряжения. — Ты хоть понимаешь, что говоришь? Это всё разрушит!       Рита не отреагировала на его эмоциональный всплеск, оставаясь спокойной и уверенной в своей позиции.       — А ты уверен, что не рушишь всё уже сейчас? — её вопрос прозвучал мягко, но с очевидной твердостью, которая заставила его замереть.       Её слова угадали его самые уязвимые места. Олег почувствовал, как воздух вокруг него сжался, а грудь сдавила тяжёлая волна осознания. Он не мог ответить сразу. Рита, как всегда, точно подметила его внутреннюю борьбу. Тишина между ними стала гулкой и тяжёлой, словно невидимый груз, который теперь зависал в воздухе.       Рита откинулась назад на скамейку, опустив взгляд на почти пустую бутылку воды, которую она лениво крутила между пальцами. Её движения были спокойными, но в этом было что-то недосягаемое. В какой-то момент она взглянула на Олега, как если бы оценивала, готов ли он к следующему шагу.       — Ладно, Олег, давай так, — сказала она, после чего сделала небольшую паузу, подбирая слова. — Ты сам себе враг. Сущность тебя не просто так мучает. Если она выглядит как Саша и всё это напоминает какую-то издевательскую метафору... Может, дело не в ней?       Олег заморгал и резко обернулся, взглянув на неё с недоумением, в его глазах промелькнуло раздражение.       — А в ком тогда?! — он почти выкрикнул, но тут же понял, что его реакция была более растерянной, чем злой. Он стоял перед ней, сбитый с толку, но в глубине души уже не был уверен, что он сам понимает, что происходит.       Рита не изменила выражения лица, её голос был ровным, когда она ответила:       — В тебе, — произнесла она, как если бы это было очевидно. — Ты сам себя терзаешь. Вот это чувство, что тебя разоблачили, что всё рушится... Это ведь изнутри.       Олег тихо выругался и, опустив голову, сжал кулаки, пытаясь избавиться от ощущения, что её слова врезаются в него, как холодный нож. Он хотел бы возразить, но знал, что не может. Всё, что она сказала, было как удар по самому его существу. Он не мог отрицать, что она затронула нечто, что скрывалось глубоко внутри.       — Слушай, — продолжила Рита, её голос стал мягче, но не потерял уверенности. Она немного наклонила голову, словно подбирая точные слова, чтобы достучаться до Олега. — Я, конечно, не эксперт по твоим делам, но мне кажется, что Саша важен тебе гораздо больше, чем ты себе признаёшь.       Олег прищурился, стараясь скрыть свою растерянность. Его взгляд метался между Ритой и пустотой, как будто он не знал, что ему делать с её словами.       — И что мне с этим делать? — пробормотал он, потирая виски. Его голос звучал устало, как если бы ему было тяжело не только слушать, но и думать. Он понимал, что в её словах скрыта правда, но признаться в этом самому себе было сложно.       Рита хмыкнула, её губы искривились в лёгкой усмешке, но глаза оставались серьёзными.       — Не знаю, — ответила она, чуть пожав плечами. — Это твоя жизнь. Но я тебе точно скажу: пытаться обмануть сущность, притворяясь, что тебе плевать, — худшая идея.       Олег смахнул рукой воздух, будто пытаясь сбросить с себя её замечание, но в его глазах было какое-то сомнение. Он тяжело вздохнул и мрачно бросил:       — Да я уже понял.       Рита не спешила возражать. Вместо этого она выпрямилась, чуть подалась вперёд, как бы настойчиво пытаясь достучаться до него взглядом.       — Тогда зачем ты сюда пришёл? — спросила она, её глаза прямо встречались с его. Вопрос был простым, но Олег почувствовал, как его душа сжалась. Это было как вызов, как если бы она пыталась узнать, что скрывается за его решимостью не признаться себе в том, что он чувствует.       Олег застыл, его взгляд не мог найти точку опоры. Слова застряли где-то между горлом и сердцем, и он не знал, как их произнести. Он чувствовал, как тяжёлое молчание накрывает их обоих, но что-то внутри мешало ему выговорить правду.       Рита не отводила взгляда. Она подождала, не настаивая, но её вопрос висел в воздухе, как весомый груз. Она словно дала Олегу время осознать то, что он и так давно понимал, но не мог принять.       — Ты подумай, — добавила она, откидываясь назад на скамейку, как бы отпуская его от себя. Её голос был мягким, но в нём звучала какая-то твёрдость. — Может, стоит перестать бороться с самим собой?       Олег молчал. Его взгляд опустился вниз, как если бы он надеялся, что земля поглотит его сомнения. Она не произнесла ничего нового, но её слова ударили точно в самое больное место, заставив его снова сомневаться в своих поступках и решениях. Всё, что она сказала, звучало слишком просто, но в этом было нечто болезненно правдивое, что сковывало его. Спустя некоторое время прогулки он снова заговаривает:       — Рита... можно я останусь у тебя на ночь? — он быстро сглотнул, словно слова были горькими, но неизбежными. — Эта сущность... может не прийти в твою квартиру. А мне завтра на испытание, и я... не хочу быть один. Я, честно, не уверен, что смогу справиться, если она снова придет.       Рита внимательно посмотрела на него, не сразу отвечая. Она заметила, как Олег немного суетится, как будто пытается скрыть своё беспокойство, но оно всё равно проглядывает через его слова.       — Ты серьёзно? — спросила она, чуть прищурив глаза. — Неужели она может прийти прямо туда к вам?       Олег кивнул, и в его глазах читалась искренняя тревога. Он не хотел показывать слабость, но не мог сдержать волнения.       — Я не знаю, — признался он, опуская взгляд. — Она непредсказуема. Но если я буду не возле Саши, то, может, всё будет иначе.       Рита задумалась. Она видела, что для него это не просто просьба, а какая-то крайняя мера. Ей стало немного неловко от того, что её квартира стала для него последним убежищем, но в то же время она понимала, что это важно для него.       — Ладно, — наконец сказала она, немного расслабив плечи. — Оставайся. Но только если не собираешься устраивать здесь драму. Я всё равно сплю на диване, а ты на раскладушке, соответственно.       Олег с благодарностью взглянул на неё, хотя улыбка не тронула его губ.       — Спасибо. Правда, Рита. Ты не представляешь, как мне это важно.

***

      Олег вернулся в квартиру с необычайной поспешностью, как будто пытался сбежать от самого себя. Он быстро вошел в комнату и принялся метаться по комнате, собирая вещи в рюкзак. Руки нервно поднимали и опускали предметы — футболки, куртки, книги — и тут же бросали их обратно, будто все это было лишним. Но что-то заставляло его продолжать собираться, не останавливаясь ни на минуту.       Он пытался сосредоточиться, но мысли снова и снова уводили его в сторону, к тому разговору, который он откладывал. Саша. Он знал, что надо как-то поговорить с ним, как-то признаться, хотя бы в том, что его тянет к нему, но слова всё застревали в горле. Что, если это всё разрушит? Что, если Саша его не поймет?       Как он ни старался, ничто не выходило. Он хватал рюкзак, потом снова его бросал, забираясь в шкаф за ещё одной курткой. Сердце колотилось с такой силой, что он почувствовал, как у него кружится голова. Он снова оглядел комнату и, наконец, принял решение.       Олег встал у зеркала и застегнул куртку, собираясь выйти. Он остановился, на секунду посмотрел на часы, потом оторвал взгляд от своего отражения и шагнул к двери. В это время дверь его комнаты открылась, и в коридор вышел Саша. Он казался немного удивленным, увидев Олега, который уже был в куртке и готов был покинуть квартиру.       — Куда это ты? — спросил Саша, с любопытством наблюдая за ним. В его голосе не было осуждения, но в глазах читалось недоумение.       Олег замер на мгновение, чувствуя, как сердце пропускает удар. Он нервно выдохнул, стараясь собрать мысли в голове.       — А, я... — Олег быстро прикусил язык, пытаясь придумать хоть что-то в ответ. — Я, знаешь, пойду прогуляюсь, подышу свежим воздухом... курить немного... просто нужно немного очистить голову.       Он натянул на лицо беспечную улыбку, надеясь, что Саша не заметит его нервозности.       Саша нахмурился, но не стал задавать дополнительных вопросов. Он просто кивнул и, с некоторым удивлением, вернулся в свою комнату, оставив Олега одного в коридоре. Олег выдохнул с облегчением, но этот момент снова вернул его к мысли, что что-то внутри него было не так. Он уже знал, что, возможно, лгал не только Саше, но и себе.       Он в спешке вышел из квартиры и направился к Рите. Он не знал, как долго сможет держать себя в руках, если останется здесь, рядом с Сашей, не сказав ни слова. Страх, что его чувства могут раскрыться, переполнял его. С каждым шагом он чувствовал, как напряжение в нем нарастает.       Когда он наконец добрался до Риты, она встретила его без лишних вопросов. Он вошел в ее квартиру и без слов разложил свои вещи на диване. Рита не удивилась его поступку — она просто молча подошла, предложила воду и села рядом, не нарушая тишины. Олег почувствовал, как уходит часть его напряжения. Быть рядом с ней было проще, чем находиться в той суматохе, что царила в его голове.

***

      Они почти не разговаривали. Рита устроилась на своем месте, вытянув ноги на диване, и включила какой-то старый фильм. Олег лежал, смотрел в потолок, и мысли, как и раньше, путались и крутятся вокруг Саши, сущности, его собственных чувств. Он пытался забыть, попытаться забыться, но каждый раз, когда его взгляд останавливался на Рите, он осознавал, что он далеко не здесь — его мысли были где-то глубже, и они никак не могли найти покоя.       Он знал, что сейчас квартира Риты – единственное место, где ему было хоть немного легче. В какой-то момент он почувствовал, как его глаза начинают закрываться от усталости, и, не поднимаясь, притянул одеяло. Рита тоже не двигалась, продолжая смотреть на экран. Спокойная атмосфера вокруг успокаивала, и, наконец, он погрузился в сон, ощущая, как физическое напряжение уходит, хотя мысли все равно оставались с ним.