Между тенями

      — Короче, меня в Подмосковье вызывают, — заговорил Олег, скользнув взглядом по столу, будто бы стесняясь поделиться новостью. Он не сразу поднял глаза, предпочитая разглядывать угол стола, как будто от этого зависело, как он скажет. Голос его звучал чуть тише, чем обычно, и в нём ощущалась странная неуверенность. Он сам едва ли верил в то, что всё это реально происходит. — Буквально в пятницу надо будет выехать, чтоб в субботу быть на съёмках.       Саша приподнял брови, мгновенно заинтересовавшись. Он откинулся на спинку стула и потёр подбородок, будто пытаясь оценить ситуацию с разных сторон. Потом, почувствовав волнение брата, усмехнулся, как всегда, с лёгким, но ощутимым приколом в голосе.       — Неплохо-неплохо, — произнёс он, чуть наклоняясь вперёд, показывая, что ему действительно интересно, хотя и старается сохранить лёгкость в тоне. Он был настроен так, будто мог бы сейчас шутить на любую тему, но в его глазах блеск любопытства не исчезал. — Два дня на сборы и подготовку. Тебе может подсказать что-то? Амулет какой дать? Книжки мамины? У меня, кажется, ещё осталось несколько.       Олег посмотрел на него и покачал головой, на его губах появилась лёгкая улыбка, но она была едва заметной. Он почему-то чувствовал, что не может полностью расслабиться рядом с братом. Вспоминая те книги, которые они с Сашей делили в детстве, Олег ощутил, как его тело немного напряглось. Эти воспоминания одновременно согревали и тяготили.       — Я читал их уже, — ответил он, чуть сдвигая края рубашки на плечах, как будто эта деталь одежды могла скрыть его волнение. Он сам знал, что это странно — что-то в нём изменилось, и с каждым днём он ощущал всё большее расстояние между собой и Сашей.       Саша громко хлопнул ладонью по столу, его смех был немного глуховатым, но с этим знакомым оттенком легкости, которая всегда с ним. Он наклонился вперёд и снова усмехнулся шире, будто вспомнил что-то, что могло бы рассмешить кого угодно.       — Да, точно, — проговорил он, его голос был более живым, с лёгкой насмешкой. — Как я мог забыть, что я их у тебя из рук вырывал, когда хотел с собой увезти. Олег не смог удержаться от улыбки. В этот момент его взгляд смягчился, и он смахнул с лица несколько невидимых волнений. Он ненадолго вернулся в детство, в ту беззаботную пору, когда не было таких вопросов, как сейчас. Когда всё было проще.       — И нашёл на балконе, — продолжал Саша, почти смеясь, — потому что кто-то убегал и прятался там, чтобы читать. Хотела тебя мать уберечь, да не вышло. Олег тихо засмеялся, и его смех был полон ностальгии. Он вспомнил, как забирался за ящики с инструментами, скрываясь там, чтобы в тишине перечитывать мамину книгу.       — Да уж, — произнёс он, отводя взгляд и оглядывая комнату. Этот момент, когда смех перетекает в тишину, заставил Олега почувствовать какое-то странное тепло, которое не могло затмить все их недавние напряжения. — Хорошие были времена.       Саша кивнул, улыбаясь в ответ. В комнате повисла лёгкая, почти домашняя тишина, наполненная не только словами, но и тем, что осталось между ними — теми моментами, которые они пережили. Однако в глазах Олега было что-то новое — следы переживаний, пережитых в последние дни.       Телефон Саши внезапно зазвонил, словно гром среди ясного неба, разрывая тишину, которая царила в комнате. Этот звук, прервавший их разговор, мгновенно наполнил пространство напряжением. Олег вздрогнул, его взгляд упал на экран телефона, но Саша, не дождавшись его реакции, тут же перевернул его экраном вверх и, не обращая внимания на брата, быстро встал.       — Я сейчас! — бросил он на ходу, его голос был ровным, но чуть напряжённым, как будто заранее зная, что разговор будет важным. Саша направился в коридор, оставив Олега на кухне, и дверь за ним закрылась с лёгким щелчком.       Олег остался сидеть, но теперь его взгляд был напряжённым. Он не мог сосредоточиться на том, что говорил Саша, что-то внутри него не позволяло забыть о странном порыве брата. Он замер, прислушиваясь. Вначале казалось, что всё спокойно, но затем, спустя несколько секунд, Олег услышал, как голос брата мягко прорезал тишину, но был гораздо более тёплым, чем обычно. Это было не просто общение, это звучало по-настоящему интимно.       — Конечно, мы скоро увидимся, — сказал Саша, его слова как будто плавились в воздухе, при этом были мягкими, полными заботы. Олег почувствовал, как внутри что-то сжалось. Это был не тот голос, который он знал.       Он встал, и его шаги были быстрыми и резкими, с каждым шагом он чувствовал, как нарастает напряжение. Он направился в коридор, несмотря на внутренний протест, который ему подсказывал, что лучше не вмешиваться. Его сердце билось чаще, а в голове вертелись мысли, которые он не мог собрать в единую картину. Саша говорил так, словно его слова были адресованы кому-то, кого он знал хорошо. А Олегу оставалось только слушать. Голос брата становился всё более нежным, даже игривым, и Олегу вдруг стало тяжело на душе. Он задержался на месте, прислушиваясь, пока из-за поворота не долетели слова, которые его просто поразили.       — Ну все, давай, коть. Целую-обнимаю, — произнёс Саша, и в этом сочетании слов было что-то такое, что Олегу стало больно. Сердце словно ёкнуло, а в груди появилось пустое чувство. Всё как-то внезапно изменилось. Этот «коть» — не просто игра слов, это было что-то личное. Это был не просто разговор с другом или знакомым. Это было совершенно иначе.       Олег замер на месте, не зная, что делать. Его мысли метались, всё что-то требовало ответа, но слов не было. Он не знал, что делать с этим чувством растерянности и ревности, которая накатывала волной. Брат был не один, и, похоже, предстоит не просто встреча. Олег почувствовал, как его разум сбивается, и ноги словно стали тяжёлыми. Он повернулся, сделав несколько громких шагов, а затем быстро пошёл в ванную, не осознавая до конца, что его движения такие резкие, что они могут быть заметны. Всё, что он хотел — это убежать, скрыться от этого ощущения, которое сжало его внутри.       В этот момент Саша как раз выходил из коридора, и они столкнулись лицом к лицу. Олег почувствовал, как его сердце чуть не выскочило из груди. Саша, явно не ожидая его появления, замер на мгновение. В его глазах мелькнуло удивление, а затем он раздражённо отвернулся, словно не зная, что теперь делать. Его лицо стало закрытым, и ответ не последовал. Саша молча пошёл в свою сторону, не глядя на Олега. Олег стоял в дверях ванной, не в силах оторвать взгляда от спины брата. Он не мог понять, что именно сейчас происходит, но сердце тяжело билось, и в груди было пусто.       И как только дверь ванной захлопнулась, оставляя Олега внутри, внутри него что-то сломалось. Всё, что он только что пережил, было в одном шаге от полного крушения. Он стоял у раковины, его взгляд затмевал пустой, безжизненный отражённый образ. Он не мог заставить себя отвести глаза от зеркала, не мог выкинуть из головы слова, которые только что услышал. Он был ошеломлён, не мог принять, что брат, которого он так долго знал, мог скрывать что-то настолько важное.       Всё это время, с момента его приезда, Саша казался таким же, как всегда. Не было ни намёка на то, что у него есть кто-то, что он не один. Олег не мог понять, как не заметил этого раньше. Вчерашний день — эта мысль повторялась у него в голове, как злой заклинание. Саша пришёл к кому-то домой, явно не был один. Он не был как всегда — раздумывающий, поглощённый мыслями, в поисках чего-то недосягаемого. Он был в компании. Он пил с кем-то, смеялся, разговаривал, как будто ничего не было. В этой картине не было места для того Олега, которого он знал. Брат, казавшийся замкнутым и обиженным, не был тот, кто искал прощения. Он не стремился быть рядом. Он был с кем-то, он грелся в чужой квартире. И что самое болезненное — не искал его.       Чувство предательства сжимало грудь, когда Олег мысленно возвращался к тому, что происходило вчера. Он мог бы быть рядом с Сашей, поговорить, но брат не звал. Вместо того, чтобы искать его, Саша заперся в другом месте, среди чужих людей, живя своей жизнью, как будто он не был связан с ним. Саша, казалось, был занят другим человеком, возможно, даже не останавливался, чтобы подумать о брате. Всё было, как будто между ними пропасть, непреодолимая и тянущая в разные стороны.       Сжав ладони, Олег почувствовал, как холодная вода из-под крана наполняет раковину. Он хотел что-то сделать, чтобы вернуть хотя бы частичку того, что было раньше. Но теперь всё было иным. Саша не был тем, кого он знал. Возможно, даже он сам никогда не был тем, кем казался.       Он мог бы хотя бы немного пытаться, — думал Олег, но в его голове звучала истерическая мысль, что может быть, он сам и не замечал, как всё это время был на расстоянии от брата. Может, я сам слишком эгоистичен, если ожидал, что брат всё время будет рядом. Но как бы он ни старался оправдать, внутри всё сжималось от разочарования.       С каждой новой мыслью Олегу становилось всё тяжелее. Внутри будто рос комок, который невозможно было ни проглотить, ни выплюнуть. Его мозг выстраивал цепочку событий, каждый шаг в которой подбрасывал всё новые вопросы. Самым ядовитым из них становилось: Почему я так волнуюсь? Ответа не было, и это только усиливало внутреннее напряжение.       Стоять на месте становилось невыносимо. Олег выдохнул, медленно потёр виски и, будто решив что-то важное, вышел из ванной. Шаги эхом отдавались по коридору, и он чувствовал, как сердце бьётся всё быстрее. Вопрос, который он хотел задать, крутился в голове как разъярённая оса. Он прошёл на кухню. Саша уже вернулся и снова сидел за своим местом, спокойно потягивая чай. Брат поднял взгляд и чуть нахмурился, заметив Олега.       — Всё нормально? — спросил Саша, слегка откидываясь назад в кресле, его взгляд был сосредоточен, изучающий, как он внимательно смотрел на Олега. Олег замер на мгновение. Он почувствовал, как что-то внутри сжалось. Он пытался оставаться спокойным, уверенным, но слова вырвались как-то слишком резко, гораздо быстрее, чем он ожидал.       — Слушай, а ты вообще меня искал? Ну, тогда, когда я ушёл? — выпалил он, не выдержав напряжения.       В комнате повисла гнетущая тишина. Саша, похоже, не ожидал такого вопроса. Его лицо на мгновение застыло, а глаза стали темнее, как будто он не знал, что ответить. Но взгляд оставался прямым, неподвижным, почти отчужденным. Олег почувствовал, как молчание заполняет пространство между ними, сжимая его грудь, заставляя нервно сжимать кулаки.       Он стоял, как вкопанный, не зная, что делать дальше. Мысли метались в голове. Олег вдруг вспомнил момент, когда звонил Саше за день после того, когда ушёл из дома. Он помнил, как пальцы нервно дрожали на кнопке телефона, как экран мигал, показывая имя брата. Было ли там пропущенные звонки? Звонил ли ему Саша, пока он был вне дома? Олег пытался вспомнить, но не мог. В какой-то момент он понял, что не помнит. Телефон в тот вечер не тревожил его, не разрывался на звонки, не было ни одного пропущенного вызова. Неужели Саша не пытался найти его? Или, может, Олег сам не заметил?       Сердце сжалось ещё сильнее. Вспомнив этот момент, Олег почувствовал, как что-то внутри него переворачивается, и боль, которая прижала его к стене, начала расставлять мысли на свои места. Он быстро отогнал воспоминания, заставив себя вернуться в реальность, но оставался в каком-то тумане недоумения.       Олег смотрел в глаза Саше, пытаясь прочитать в них хоть что-то. Но слова, которые он только что произнёс, продолжали висеть в воздухе. В голове крутились обрывки мыслей — его уход, странное молчание брата, его равнодушие, даже вчерашнее поведение. Всё это вызывало в нём бурю раздражения и чувства, как будто его предали.       — Ну? — едва слышно прошептал Олег, глядя в глаза Саше, почувствовав, как из груди вырывается сдерживаемая ярость. — Ничего ты не пытался... Ясно всё с тобой. А я ещё и корил себя за то, что ушёл, думал, ты тут один остался, что тебе тут грустно, что ты места себе не можешь найти…       Он сделал шаг вперёд, но каждый его шаг ощущался как удар. Слова звучали с горечью, с обострённым чувством. Он продолжил, пытаясь передать всё, что сжимало его грудь:       — А ты при первой возможности... Конечно, зачем Олег, если есть кто-то другой, с кем можно провести время, да? Ты, может, даже поздно приходил не от того, что работал…       Саша выпрямился, медленно выдохнул, как будто его саму пронзила эта реакция. Лицо его оставалось спокойным, но в глазах сквозила усталость, в его взгляде было что-то такое, что Олег не мог сразу понять. Саша слегка покачал головой, как будто он не знал, что делать с этим вопросом.       — Ты правда так думаешь? — спросил он, немного прищурившись, но в голосе прозвучала глубокая усталость, его взгляд был тяжелым. — Ты серьёзно думаешь, что я…       Олег не дал ему договорить, чувствуя, как что-то внутри его взрывается. Его голос был пронзительно твёрдым.       — Да, думаю! — резко сказал он, отступая назад, но взгляд не отводил. — Саша, ты вообще меня искал? Когда я ушёл, ты хоть раз подумал, что со мной? Где я? Ты хотя бы спросил, как я? Ты позвонил мне хоть раз?       Саша замолчал. Он стоял, и его взгляд стал пустым, как будто он не знал, что ответить, а может, и не хотел. Олег мог видеть, как его брат словно запутался в своих мыслях, но ничего не говорил. Это молчание было для него самым тяжёлым.       — Ты не звонил мне, — добавил Олег, ощущая, как его слова становятся почти физическим уколом. — Ты вообще не пытался найти меня. Ты… ты даже не тревожил меня. Я ушёл — и всё.       Саша резко повернулся и направился к окну. Он отводил взгляд, стараясь скрыть что-то от Олега. Молчание продолжало висеть в воздухе, создавая ощущение, что они отдаляются друг от друга с каждым моментом. Когда он снова обернулся, голос его был твёрдым, но в нём чувствовалась скрытая боль.       — Ты ведь сам ушёл, Олег, — сказал он, спокойно, но каждое слово резало, как нож. — И что, ты хотел, чтобы я бегал за тобой, как за потерявшимся котёнком? Ты сам принял решение, и это твоя ответственность.       Олег покачал головой, не в силах поверить, что брат мог сказать такое. Ему стало тяжело дышать, а сердце сжалось.       — Но ты меня не искал! Ты меня даже не пытался найти, Саша! Ты даже мысли не пустил, в порядке ли все со мной! А теперь рассказываешь мне, что это я виноват в том, что я ушёл? Ты не думал обо мне, не переживал.       Саша тяжело вздохнул, его взгляд стал ещё более усталым. Он шагнул к столу, но не сел, а стоял, как будто размышляя, что сказать дальше. В его глазах мелькала неуверенность и что-то ещё, что Олег не мог понять, и это ещё больше ранило его.       — А что мне было делать? — спросил он, его голос стал хладнокровным, но в нем всё равно ощущалась скрытая боль. — Ты сам ушёл. Ты… Ты мне не сказал, что тебе нужно. Ты просто ушёл. И я... не знал, что делать.       В этот момент в двери позвонили. Резкий звук прорезал тишину, как молния, пронзающая темное небо, заставив обоих братьев вздрогнуть. Олег, словно освобождаясь от тяжести на плечах, резко развернулся, его глаза метнулись к двери. Он почувствовал, как напряжение, накапливавшееся в комнате, мгновенно взорвалось, и эта мелочь — звонок в дверь — стала его шансом уйти от этого разговора. Он почти вцепился в ручку двери.       — Это твоя эта, да?! Как её хоть зовут?! — выпалил он, открывая дверь с такой силой, что она стукнулась о стену, глухо отозвавшись в квартире. На пороге стояла их мать, с сумками в руках, явно уставшая от дороги. Она остановилась, словно в замешательстве, осматривая сына и сразу же замерла от увиденного. Её лицо мгновенно поменяло выражение.       — Олег, сыночка! Здравуствуй, солнце, ты мне так и не позвонил, как ты? — радостно начала она, но как только увидела его выражение, её улыбка исчезла, как если бы её кто-то вдруг лишил силы. Она заметила, что что-то было не так, но не могла понять что.       — Здравствуй, мама! — почти выплюнул он с яростью, голос сдавливался от боли и негодования. — Как я? А вот как, гоним твоим любимым сыном! Видишь, ушёл я из дому, так он и радовался больше! Даже не искал меня! Ушёл непойми к кому!       Мать застыла, не зная, как на это отреагировать. Олег почувствовал, как в его груди всё сводится в тугой клубок, а слова срываются с языка, как если бы они рвались наружу, не в силах удержаться.       — Ты что несёшь? — вскочил с места Саша, выходя из кухни. Его лицо моментально стало темным от раздражения. Он посмотрел на мать, потом на Олега, его взгляд становился всё более напряжённым. — Не начинай тут спектакль!       — Спектакль?! — Олег повернулся к брату, его руки сжались в кулаки, плечи напряглись, будто готов был схватиться. Он шагнул ближе, всматриваясь в Сашу, его голос становился всё громче. — А кто меня не искал, когда я ушёл? Кто был настолько занят своими похождениями, что даже не подумал, как мне?!       Саша не выдержал, его лицо исказилось от ярости, и он шагнул к Олегу.       — Я тебя искал! — рявкнул Саша, почти в упор, глядя в глаза брату. — И не надо сейчас это на меня вешать! Ты сам сбежал, сам выключил телефон, а теперь делай вид, будто я виноват?       Мать стояла на пороге, её руки сжались в сумки, и она не знала, куда деваться. Её взгляд метался между сыновьями, но она не решалась вмешиваться, чувствовала, как её сердце сжимаются от страха за обоих, от невозможности остановить этот поток эмоций.       — Искал, значит? — Олег, не в силах сдержать злость, подошёл ещё ближе, почти тыкая пальцем в грудь брату. — А у кого ты ночевал тогда? С кем ты пил, когда я, твоё "счастье", был неизвестно где?!       — Да, пил! — выкрикнул Саша, его глаза полыхали гневом. Он уже не пытался оправдываться, все страхи и сомнения ушли. — И что с того?! Мне что, сидеть и выть по тебе, пока ты бегаешь по городу, чтобы я почувствовал себя виноватым?       Олег, не веря своим ушам, отшагнул назад, его руки поднялись в воздух в отчаянии.       — Значит, тебе всё равно! — его голос был наполнен горечью и растерянностью. — Конечно, зачем я тебе, если есть "другие"?! Наверное, вот такие, как... как кто, Саша? Как твой "котёнок"?       — Не смей! — рявкнул Саша, его лицо покраснело, глаза стали темными от ярости. — Ты вообще не знаешь, о чём говоришь!       — А ты мне расскажи! — Олег шагнул ещё ближе, его дыхание стало тяжелым, лицо искажено от гнева. — Расскажи, кто он! Или она! Ты хоть маме объясни, что тут происходит!       Мать сделала шаг назад, её глаза заполнили слёзы, а лицо побледнело, как если бы она не выдержала всей этой буря. Она снова подняла руку, пытаясь вмешаться, но слова застряли в горле, и она почувствовала, как напряжение растёт с каждой секундой.       — Мам, ты вообще не слушай его! — бросил Саша, уже отчаявшись хоть как-то успокоить мать. Он вскользь посмотрел на неё и добавил: — Он вечно всё драматизирует, а потом...       — Да-да, мам! — перебил его Олег, разворачиваясь к женщине, его голос стал яростным, как если бы он хотел выбросить наружу всю свою боль. — А ты знаешь, что твой идеальный сын "искал" меня ровно до первого флирта по телефону?!       — Что... что вы несёте?! — наконец прошептала мать, её глаза расширились от шока, и руки затряслись, она не могла понять, что происходит, не могла взять ситуацию в свои руки. Она опёрлась на косяк двери, чтобы не упасть.       — Мам, я всё объясню, — начал Саша, его голос стал неуверенным, он чувствовал, что теряет контроль. Но было уже поздно.       — Ты сначала сам себе объясни! — выкрикнул Олег, его голос дрожал, наполненный яростью и отчаянием.       Мать сделала шаг назад, её глаза стали пустыми, её губы поджались, а лицо побледнело. Её тело накренилось, словно лишённое сил, и сумки, которые она несла, выскользнули из рук, зашлёпав по полу. Она покачнулась и, не успев ничего сказать, упала на порог, теряя сознание.       — Мама! — в ужасе закричали оба брата, забыв о ссоре, бросились к ней, подхватывая её на руках, но её тело было безжизненно мягким.

***

      Саша стоял перед Олегом, его глаза пылали яростью, и каждое слово вырывалось с трудом, как будто он сдерживал не просто слова, а целый поток эмоций. Он больше не мог молчать, не мог держать всё в себе. Это был момент, когда его чувства просто вырвались наружу.       — Всё из-за тебя! Ты всё испортил! — его голос дрожал от злости и отчаяния. — Если бы ты не начал говорить всякую ерунду, если бы ты не стал всё рассказывать, может, я бы хотя бы поговорил с ней. Я и так её редко вижу, а ты снова всё испоганил! — Саша выдохнул, но с каждым словом злость накапливалась всё больше.       Олег стоял спокойно, но его лицо было искажено сарказмом. Он знал, что сейчас у него есть возможность сказать что-то едкое.       — О, как жаль, что ты так и не успел поделиться с мамой своими любовными похождениями, — произнёс он с явным сарказмом, почти шепотом. — Наверное, тебе всегда не хватало времени, чтобы поговорить с ней, да? Но вот похвастаться, как ты прекрасно проводишь время с кем-то, с кем, как я понимаю, тебе гораздо легче, чем со мной, — его голос срывался, напряжение нарастало, и казалось, что он вот-вот сорвётся.       Саша молчал, его взгляд был напряжённым, как натянутая струна. Он ощущал, что вот-вот взорвётся, но вместо того, чтобы ответить так же жестоко, как обычно, он сделал шаг назад. Его лицо стало пустым, как будто всё происходящее не имело смысла.       — Ты всё время в своих догадках. — наконец-то заговорил Саша, но его голос был уже не таким уверенным, как обычно. Он чувствовал себя потерянным. — Тебе не ясно, что я не обязан тебе ничего объяснять, что я делаю?       — Ах да, конечно, ты не обязан! — Олег едва не взорвался от злости. — Ты не обязан! Ты же всё сам, тебе и на нас наплевать, верно? Уже с кем-то, и нас с мамой можно забыть, да? Наверное, в этой новой жизни тебе так хорошо, что ты вообще не помнишь о нас!       В этот момент они услышали шаги медсестры, которая шла по коридору. Олег мгновенно замолк, а воздух стал настолько тяжёлым, что было трудно дышать. Они стояли, не двигаясь, как будто замёрзли на месте. Всё в коридоре вдруг стало чуждым, и казалось, что момент напряжения растягивается в бесконечность.       — Молодые люди, вы забыли, где находитесь? — медсестра бросила замечание с таким холодом, что его слова отрезали всё вокруг. Она прошла мимо, не оглядываясь, оставив после себя ощущение пустоты. Но напряжение не исчезло, оно лишь усилилось. Олег откинул голову назад, как будто пытаясь успокоиться. Он знал, что не стоит продолжать, что сейчас они оба ничего не решат. Но внутри него всё ещё пылала злость, и не дать ей выхода было всё сложнее.       Саша не ответил сразу, его взгляд оставался странным, как будто он пытался понять, что происходит, но не мог найти ответ. Он чувствовал себя потерянным.       — Ты не понимаешь, — сказал он наконец, после паузы, и его голос звучал как-то отстранённо. — Ты всё время думаешь только о себе. Ты носишь этот груз, который не можешь сбросить, и мне приходится это тащить за тебя. Я не могу больше этого делать.       Олег почувствовал, как в груди что-то сжалось. Эти слова причиняли боль, но он не знал, как на них ответить. Чувства обиды и разочарования переполняли его, и он не мог понять, почему не может просто отпустить всё это.       — Так ты меня вообще не ждал? — наконец, произнёс он, как будто искал ответ для себя. Он не понимал, что происходит, и хотел разобраться в этом. Саша молчал, но его взгляд был странным — в нём промелькнула неуверенность, которой раньше не было. Но прежде чем они могли продолжить разговор, снова послышались шаги медсестры.       Саша, не говоря ни слова, повернулся и зашёл в ближайшую палату, оставив Олега стоять в коридоре. Тот остался один, обдумывая всё, что только что произошло. В голове всё путалось, не было ни одного чёткого ответа, только чувство пустоты, которое с каждым моментом становилось всё глубже.