Обелинская Ведьма

      Перейдя через калитку лишь слегка потрёпанного забора и пройдя совсем немного, гораздо меньше, чем это потребовалось бы в родном поместье Анджелики, до двери дома, Ганс отпускает девочку на землю. — Войти сама сможешь? — спросил парень, на что получил кивок, — Хорошо, я открываю, — и после этих слов он распахнул двери, пропуская вперёд ребёнка.       Но, увидя какое-то движение в холле, Анджелика, подобно случаю в кондитерской, спряталась за ноги курсанта. А объектом испуга оказалась старушка, чьё инвалидное кресло вела служанка. — Ганс, солнышко моё, — женщина в мгновение просияла, лишь увидев парня. — Бабушка, — курсант тут же подошёл к ней, а маленькое дитя осталось на прежнем месте, — что ты не спишь? Я же писал, что поздно с кондитерской вернусь. — Её просто невозможно переубедить, — послышался откуда-то мужской голос.       С той же стороны, откуда выкатилась старушка, вышел довольно высокий седой мужчина. В то время, когда пожилая женщина была похожа на тёплую весну, этот дедушка на первый взгляд был уподобен промёрзлой поздней осени.       Присмотревшись к старушке малышка уже хотела подойти, но появление мужчины пошатнуло её решение. Она так и стояла, стараясь лишний раз не шуршать бумажным пакетом.       Но женщина всё же заметила её. — Ох, а кто это там? — произнесла старушка, заглядывая за спину внука, — Ганс, милый, почему ты привёл эту кроху? — Я всё объясню, только давайте для начала пройдём в столовую, ребёнка ещё нужно покормить. — Будет интересно выслушать тебя, — прокомментировал мужчина, после чего обратился уже к женщине, — Милая, подождём его там, — за этим дедушка, бабушка и служанка исчезли из холла.       Оставшись наедине с девочкой, Ганс наконец вернулся к ней, чьё тело от волнения слегка сжалось. — Не бойся ты, — парень присел, дабы поравняться с ней взглядом, — Дедушка, возможно, строг на вид, но он лояльный человек и никому плохо с самого начала не относится.       Вслед за этими словами Ганс встал и подал Анджелике руку, за которую она несмело взялась. И так парень сопроводил новоиспечённую гостью в нужную комнату.

***

— ...Примерно всё так и обстоит, — завершил Ганс рассказ с известными ему подробностями, пока малышка неумело предоставленной ложкой доедала суп, не упомянул лишь травмоопасность падения девочки — не складной бы вышла тогда история. — Хорошо, мы тебя услышали, — с кивком произнёс дедушка, а после бросил взгляд на дитя, которому его жена салфеткой вытерла перепачканный рот, — Но хотелось бы ещё услышать нашу юную гостью, чтобы у нас имелась полная картина. Заодно и представится, раз ранее ты не поинтересовался её именем, — на последних словах его внук отвёл голову в сторону. — Х-хорошо, — от неожиданности девочка слегка запнулась, но всё же заговорила, — Меня зовут Анджелика, фамилия... не знаю. У меня были две старшие сёстры, они обижали меня, мне было очень-очень больно и обидно. Я сбежала, у кондитерской испугалась Фе... Фредерика, а когда решила отдохнуть у стенки, меня схватил очень плохой дядя. Другому такому дяде он сказал что-то про бадель... нет, бодель... бордель и что-то про воспитать и готова ш...ш. Последнее слово не помню, простите... — после Анджелика стыдливо опустила взгляд, и поэтому не увидела ошеломлённых лиц присутствующих, которые всё поняли. — Ох, малышка, тебе не за что извиняться, — начала старушка и взяла в свои морщинистые руки ладошку девочки, нежно её поглаживая, — Хорошо, что то слово ты не помнишь. Но всё же... В каком доме ты жила? Он был большой? — Анджелика кивнула, — Отлично. Он больше нашего дома? — ещё один кивок, — Так... Может помнишь, как слуги обращались к хозяевам?       Малышка немного помолчала, но, видимо, правда что-то вспомнив, выдавила из себя: — Я, вроде, слышала, как служанки называли отца «Господин Джудит»...       Новое потрясение накрыло собравшихся. И лишь пожилой мужчина озвучил свои мысли: — Резюмируя вышесказанное, получается, что всё это произошло с бастардом маркиза Джудит, до которого ему самому, видимо, нет никакого дела. — Похоже, что так, — заговорил Ганс, а после прокашлялся — К-кхм... А что делать то будем? — Сомневаюсь, что паршивец Джудит додумался своего бастарда внести в семейный реестр или что у него есть хотя бы какие-то документы на неё. Так что по сути ребёнка можно считать ничьим. А в таком случае, раз девочка не желает возвращаться домой, единственный вариант — это пристроить её в какой-нибудь приличный детский приют. — Бернар... — произнесла старушка, бросив взгляд на мужа. — Я знаю, что значат эти глаза, Клэр. Нет, я не собираюсь этого ребёнка оставлять в нашем доме.       Дальше последовала довольно оживлённая дискуссия. Супруги, конечно, друг на друга голос не повышали, но даже Анджелика понимала, что они ссорились. Ссорились из-за неё. Их же внук просто молча сидел и ожидал итог. Подобные случаи уже были, когда мелкий он приносил животных домой. И лишь одна сторона всегда выходила победителем.       Однако девочка не выдержала. — Н-не ссорьтесь... — начала Анджелика, пытаясь сдержать подступавшие слёзы, — Вы были ко мне очень добры. Я не хочу для вас становиться мерзавкой. — Кто это тебя так называл? — наконец подал голос Ганс. — Сестра Пенелопа, — девочка шмыгнула носом, — Говорила, что я мерзавка, которую невозможно терпеть. Я не хочу, чтобы вы меня терпели...       В столовой послышался глубокий вздох. То оказался барон, который пальцами тёр переносицу. Он мимолётно взглянул на девочку, а затем прикрыл глаза. — Хорошо, Клэр, будь по-твоему, — мужчина встал со своего места, — Завтра я позабочусь об оформление опекунства. Только тебе надо будет подумать над легендой, ибо рассказывать то, что это дочь маркиза никак нельзя, — он взглянул на внука, — Тебя тоже касается, так как ты ответствен за то, что привёл ребёнка.       Вскоре после этих слов мужчина удалился, обмолвившись, что ему нужно доделать кое-какие дела и что скоро присоединиться к жене в постели. Остальные обитатели дома тоже стали постепенно расходиться, и один слуга отвёл Анджелику в комнату, которая, видимо, теперь будет её. Комната ещё не была готова к тому, что в ней кто-то будет обитать, но переночевать вполне можно было.

***

      Как и было обещано, барон Фогель на следующий день занялся бумагами об опекунстве. Где-то после обеда бабушка с внуком сошлись на единой версии легенды: Девочка сирота, и всё, что она помнит — это своё имя. Как-то так. История как раз скоро понадобилась, ибо ближе к ужину пришёл тот стражник, что спрашивал фамилию у Ганса. Парень изложил ему их легенду и что его бабушка и дедушка собираются стать опекунами. Мужчина не стал расспрашивать курсанта и просто, как этой ночью, кивнул, поблагодарив парня перед уходом. Очевидно, что судьба девочки его не волновала, а приходил он сюда только ради отчётности.       Само опекунство оформилось довольно быстро, буквально за несколько дней. Так что теперь Анджелика могла полноправно жить у семейства Фогель, пользуясь всеми благами, включая дебюта в будущем. Её обучением занялась баронесса, и она же удивилась, когда узнала, что Анджелика уже умела читать, учитывая жизнь у маркиза. Девочка на это сказала, что сама не знает, почему умеет читать, однажды открыв книжку в библиотеки, она уже понимала написанные слова. А старушка просто улыбнулась, назвав её очень смышлёной. Что, в принципе, и подтвердилось, ведь некоторые занятия проходили гораздо быстрее ожидаемого.       Внук Барона и Баронессы Фогель из-за учёбы, хотя она уже походила на полноценную службу, приходил домой только по выходным и по праздникам. Зачастую на этих выходных Ганс контактировал с девочкой лишь тогда, когда обучал её плавать, сказав, что это точно пригодится ей по жизни. А так он не особо общался с ней, и на её просьбу о том, можно ли его называть братиком, которую она произнесла примерно через полгода проживания у семейства Фогель, Ганс неохотно согласился. Подобное обращение к нему от неё было для парня странным, по факту она для него чужой человек, однако он не смог отказать ребёнку.       Когда у девочки было свободное от занятий время, а точнее дни, она любила проводить это время в кондитерской с Фредериком, помогая ему. Поначалу баронесса противилась, ибо негоже совсем юной леди работать, но по итогу смирилась. Глава семейства по этому поводу ничего не говорил, но про себя отметил трудолюбие опекаемой. Фредерик был очень рад компании малышки и давал ей задания только по мелочёвки. Отцом парня Анджелика тоже очень полюбилась, и когда он что-то новое выпекал, то давал девочке попробовать. Возможно, такая быстрая привязанность связана с тем, что он всегда хотел дочку.

***

      Три года пролетели очень быстро и Анджелике было уже девять. Её день рождения праздновался в тот день, который сама девочка назвала. Просто в доме маркграфа две очень добрые служанки в один день каждый год приносили ей пирожное, благодаря им девочка и знала, сколько ей и когда исполняется.       Сегодня вечером Анджелика с книжкой направлялась в комнату барона и баронессы, чтобы почитать самой бабушке. Зачастую их занятия проходили как раз в этой комнате, ибо совсем больная женщина большую часть времени проводила в постели. А когда девочка спросила, что она может для неё сделать, бабушка ответила, что пусть на ночь читает ей какие-то книжки, ибо её милый голос такой убаюкивающий. «Сегодня мы начнём новую книжку. Надеюсь, что бабушке понравится», — думала радостная Анджелика, слегка подпрыгивая во время ходьбы.       Тут мимо девочки резко промчался слуга, чудом не сбив её с ног. Она хотела его спросить, куда это он торопится, но его уже и след простыл. Пожав плечами, Анджелика пошла дальше и по мере приближения к комнате барона и баронессы всё отчетливее слышала несколько голосов в этой обычно спокойной части дома. И, сама, того не заметив, всё сильнее ускоряла шаг, и словно в такт ему, сердце начинало биться сильнее.       Когда девочка оказалась у комнаты, ей проход перегораживали слуги, некоторые из которых взволнованно перешёптывались. Перепуганная Анджелика пыталась протиснуться между ними. — П-прошу прощения, можно мне пройти... — Юная леди, вам лучше пока отсюда уйти, — аккуратно взяв её за руку, заметившая её служанка пыталась оттащить подальше от комнаты. — Почему я должна уйти? Что с бабушкой? — голос девочки от волнения всё повышался.       Служанка на это ничего не ответила, только повторяла Анджелике «давайте уйдём». Но, не слушая её, девочка вырвалась из руки женщины и смогла всё же чуточку протиснуться между слугами. Пройти в комнату ей не получилось, но теперь она уже хоть видела...       ...как тело баронессы полностью накрыли тканью.