Мир, который изменился

I Глядя, как Железный Бык бережно кладет Соласа на стол в темной, просыревшей комнате, а следом за ним его окружает пара разведчиков, Лиллиан стояла в дверях. Она слишком охрипла, чтобы кричать. У нее не было сил даже шевелиться. Лишь руки, залитые по локоть, дрожали. Когда копье вынули, Солас уже потерявший сознание, начал истекать кровью слишком быстро. Раздробило ребро, прошло недалеко от сердца. Повезло. Тугая повязка и, вероятно, литр целебного зелья, который она вылила на него. За исключением этого панического расточительства, она все сделала правильно. Закрыла рану, посадила его, ждала, пока кровотечение ослабнет. Железный Бык и сам был ранен. Когда глаза Лиллиан уткнулись в его полуголый торс весь в мелких порезах, руки сами потянулись. Она достала бинт и начала прикладывать свертки к открытым ранам. Кровь сворачивалась, уже хорошо. В глазах Железного Быка она была привидением, и то, как это приведение повергало врагов в ужас, он находил весьма завораживающим, но сейчас она ему совсем не нравилась. Кунари поймал ее за запястье и мягко остановил. — На мне все как на быке заживает. Нужно открыть шлюзы, помнишь? — мягко сказал он, погружаясь в ее невидящие глаза. — На собаке, — Лиллиан не помнила ничего. Она совсем не знала, зачем они сюда пришли. Глядя в ее отсутствующее лицо, кунари помахал перед ней большой ладонью в ссадинах. Эльфийка ожила. — Говорят, «заживает как на собаке». Но это больше метафора. — О как… — буркнул он. Из просторного пыльного погреба с использованием ключа открывался вид на высокий крепостной проход, ведущий к постройке на плотине. Лиллиан шла по нему в окружении товарищей, и чувствовала себя так, будто вот-вот нечаянно вильнет в сторону и упадет. В моменты, когда ее воля слабела, в ней просыпалось странное полу-инстинктивное чувство, толкающее ее вниз на острые влажные скалы. Зов Пустоты. Кажется, так это называлось. Постройка оказалась ничем иным, как таверной. Блэкволл опередил эльфийку и открыл дверь, чтобы войти первым, но вопреки всем опасениям, там было пусто. Или почти пусто. Лиллиан с удивлением обнаружила в углу двух селян, молодых парня и девушку. Они ужасно смутились при виде грозного Инквизитора. Оказалось, парочка сумела пробраться в таверну совсем незадолго до прихода бойцов. Как они не побоялись такого риска, было свыше ее понимания. Любовь и юность прощали все. Лиллиан тем более. К тому же, ей не было до них никакого дела. Пока Железный Бык и Блэкволл крутили массивную ржавую лебедку, эльфийка внимательно наблюдала за поведением механизма. После окончания грозы, гул, стоящий, вероятно, по всей округе, не свидетельствовал о наличии какой-либо проблемы. Неужели разбойники починили конструкцию и даже не удосужились спустить воду? А может она попросту не была сломана? Лиллиан покидала теплую таверну со скверным ощущением. Старосте придется задать множество вопросов, об ответах на которые эльфийка уже догадывалась. Вода начала убывать стремительно, но не так скоро, как хотелось бы. Затхлое озеро, кишащее мертвецами ожило и заволновалось. Похоже, на возвращение его в прежние берега потребуются, как минимум, сутки. Лиллиан не знала, как оказалась возле Соласа, словно время и пространство, которые она для этого преодолела, схлопнулось до одной секунды. Он лежал неподвижно, настолько, что эльфийка надавила на вены на его запястье. Жив. Лиллиан стало жарко и душно. Она выплыла за дверь бледная и безжизненная. Она все сделала правильно? Прокручивая в голове все свои действия по оказанию экстренной помощи, эльфийка убеждалась, что да. От воспоминаний о лице, искаженном от невыносимой боли, о плавно опускающихся руках, роняющих посох, Лиллиан на мгновение выпала в другое измерение. Разведчики уже соорудили лагерную стоянку во внутреннем дворе крепости, а теперь занимались тем, что ухаживали за ранеными. Благо, их было немного, а самым тяжелым был лишь Солас. Убитых нет. Только тела разбойников, разбросанные повсюду, беспокойные даже в смерти, утопающие в разбавленных с водой кровавых лужах. Их следовало вынести и захоронить. — Ну, мы тебя ждем, — голос Кассандры возник возле Лиллиан словно из ниоткуда. Странно, как она могла не заметить статную высокую женщину совсем рядом с собой. — Зачем? — спросила эльфийка. Ее голос все еще был осипшим. — Чтобы поднять знамя. — Так поднимайте! Искательница укоризненно покачала головой и строго указала ей путь. Лиллиан уже представила, как Кассандра закидывает ее себе на плечи и тащит, куда заблагорассудится, и передумала сопротивляться. На небольшом каменном выступе на самой верхней площадке Каэр Бронак стоял флагшток. Лиллиан встала рядом с ним, будто не понимая, чего от нее хотят присутствующие Варрик, Вивьен, Дориан и Кассандра. Она лишь пришла сюда за компанию, или под давлением. Всегда можно выбрать, что больше нравится. Взгляд эльфийки уплыл сквозь непроглядные серые тучи. Искательница наконец схватила ее за руку и подвела к рычагу. — Инквизитор! Объявляйте захват крепости! Флаг Инквизиции трепетал на ветру, издавая глухие хлопки. Глядя, как он возвышается над многострадальной крепостью, Лиллиан стискивала зубы от ненависти. Вокруг была разруха, кровь и загубленные жизни. Знамя уравняло все до клочка земли. До захода солнца разведчики почти расчистили крепость. Лиллиан и Блэкволл вытащили за стены последнего павшего разбойника. В основном, конечно Страж, но эльфийка несла отрубленную голову. Нагромождение трупов, избавленных от доспехов и оружия выглядело внушительно. Практичность присуща не только жизни, но и смерти. Оставалось надеяться, что их броня и клинки, луки, послужат на благо миру. Нужно пригласить сюда Сестру Вон из Крествуда, когда пыль уляжется, подумала Лиллиан. Религиозный обряд вряд ли заставит мертвецов лежать смирно, но закрытие разрыва под озером, наверняка. Из уважения к Церкви и некоторым ее представителям, стоило пойти им навстречу. Все возможные работы с наступлением темноты приостановились. Лиллиан проведала Железного Быка, не желающего держать повязки, Дориана, который жаловался на боль в животе и Коула, без устали наблюдающего за скаутами на предмет печали. Ее компании он однако избегал. Глядя в его тоскливые глаза, она поняла, что делает ему больно одним своим присутствием. Сделав круг по двору, Лиллиан остановилась рядом с Шартер. Добродушая рыжая эльфийка, как и остальные скауты не смотрели на нее с жалостью, их не интересовала судьба павшего воина. И это было прекрасно. Шартер с оптимизмом смотрела в будущее и выразила воодушевление, что теперь у Инквизиции в районе есть настоящий укрепленный пост. Он спасет множество жизней и сделает работу разведчиков намного эффективней и безопасней. В глазах Инквизитора Шартер, правда, не заметила особого восторга. Смуглая долийка со стальным блеском в глазах вызывала у нее восхищение. Мало кто из скаутов видел Инквизитора в бою, но Шартер и ее меткий глаз теневого убийцы знал, почему врагам стоило бояться этой невзрачной фигурки. Лавеллан была фурией, самой настоящей, по-дьявольски сосредоточенной, быстрой как вспышка. Не зная ничего о мысленных восторгах Шартер, Лиллиан слушала ее вполуха, хотя и понимала, что далеко несправедливо. Разведчики сестры Соловей в бою превзошли все ее ожидания. То, как собраны они были, как точны и последовательны, вызывало глубокое неподдельное уважение. Лелиана знала свое дело. Ее люди — лучшее, что могла предложить долийскому клану Инквизиция. Одна бесполезная боевая единица в виде Лиллиан ничем бы им не помогла… Устав курсировать между казематами и двором, Лиллиан наконец присела у костра, где ужинали товарищи, но лишь затем, чтобы пялиться в куски солонины на пшеничных лепешках и пить мятный отвар. Она вяло улыбалась, слушая увлеченный спор между Варриком и Блэкволлом о турнирах Вольной Марки, но слишком быстро устала поддерживать концентрацию. Все ее самообладание пошло прахом, когда разговор зашел на опасную тему. — Ему жутко досталось, — Сэра хмуро уставилась на свои собственные грязные сапоги. Она сидела рядом с кунари, греясь о волны тепла, которое источало его громадное тело. Дориан пристроился по другую его сторону примерно по той же причине. — Он крепкий сукин сын, справится, — утешил ее Железный Бык. — Я совсем ничего не знаю о его родных, — вдруг сказала Кассандра. Она редко находила в себе смелость присоединяться к компании остальных. — А зачем? — резко спросила ее Лиллиан, и под ее ненастным взглядом сама Искательница чуть не съежилась. — Как зачем? Знать его предков и, в конце концов, знать, откуда он родом. Солас очень помог нам с Брешью, но мы толком не знаем о тех, кто воспитал в нем такую смелость и силу духа… Лиллиан вдохнула в легкие побольше воздуха, чтобы закричать на нее что-то оскорбительное, но как будто в последнее мгновение передумала. Вместо нее заговорила Сэра. Но, возможно, лучше бы она не говорила. — Думаешь, у него есть родители? — спросила лучница, ехидно поглядывая на Кассандру. — У всех есть родители. А ты думала? — Я думала, однажды кто-то просто зашел в курятник и… нашел там его, я не знаю, — Сэра толкнула носком остывший кусочек угля, выбившийся из кострища. Варрик удержал в груди смешок и молча захрустел черствой лепешкой. Уж он точно не видел ничего зазорного в хорошей шутке, но моменты, когда даже ей не находилось места чувствовал тонко. — Я как-то заметил, что он стирает избыточную магию и создает случайный барьер, который портит магию врага, — сказал Дориан. Его трагичный взгляд не отрывался от огня. — Я ему тогда сказал, что это тевинтерский прием, и так мало кто умеет им пользоваться. А он мне сказал, что прием не тевинтерский, а эльфийский. Наверное, жутко обиделся на меня. — Солас не обидчив, — Кассандра была в этом уверена. — Да уж… тому, кто несет в народ настолько… уникальное мнение не пристало быть обидчивым, — Железный Бык кивнул, его массивные рога почти создали за собой порыв ветра. — То есть, «несет херню», — едко посмотрела на него Сэра. — Может, хватит говорить о нем так, будто он уже на том свете? — когда заговорила Лиллиан, все уставились на нее. В ее глазах была видна решимость. — Мы же переживаем! Он единственный, кто знал всякие восстанавливающие штуки. А если он умрет? — возмутилась лучница. — Никто не умрет! — отрезала Лиллиан. В комнате, где Солас пребывал без сознания стоял теплый воздух. Скауты притащили туда наземный факел, и помещение наконец отогрелось. Лиллиан возвысилась над эльфом и застыла. Ее взгляд зацепился за повязку, она осторожно приподняла край, наблюдая за тем, как ведет себя рана. Выглядела она паршиво, это точно. Если бы Солас был в сознании, он бы вылечил себя лучше. Без хорошего целителя оставалось уповать лишь на знания разведчиков и Лиллиан в области оказания первой медицинской помощи, на силу целебных зелий и удачу. Зачем она была так строга с ним? Он никогда не был перед ней ни в чем виноват, даже если иногда, зачем-то брал на себя эту роль, или показывал, что брал. Разве Солас хоть раз обманул ее? Разве был груб или эмоционален, когда честно признался в своих чувствах в отношении к ее, именно к ее, поступку? Он ведь не сделал ничего, за что Лиллиан в душе кляла его на чем свет стоит. Она казнила его лишь за то, что безответно симпатизировала. Отчаянно, по-детски наивно. Лиллиан осторожно прикоснулась к его лбу. Мокрый, но горячий. Жар. Интересно, Солас в эту секунду бродит по Тени? Может, он прямо сейчас именно там, где ему нравилось проводить свою жизнь? Искусный в магии, но временами такой неловкий в общении. Лиллиан не знала, нужен ли магу такой друг как она, но ей он точно был нужен. Очень нужен. И ради этой дружбы, больше походившей на наставничество, многим можно было пожертвовать. Все эти гормональные всплески, неловкие и наглые поцелуи, зачем это было нужно, если Солас и так давал ей всю поддержку, на какую был способен. Он первым разобрался что к чему с меткой и ни на секунду ни словом, ни делом не дал повода сомневаться в том, что он о ней заботится. Когда Кассандра появилась в комнате, Лиллиан с волнением обернулась, опасаясь застать взгляд полный ясности и глумливого озарения. Нет, конечно, Искательница никогда бы не сделала ничего подобного, даже если бы обо всем догадалась. Вместо нее, с сочувствием на эльфийку смотрел Варрик, которого она не сразу заметила за спиной у Искательницы. — Ты очень помогла раненым. Удивительно, что ты не целитель или полевой врач, — вымолвила Кассандра. К концу дня, за который было проделано столько работы, взято столько достижений, она выглядела уставшей. Настолько, что сменила тяжелый нагрудник на стеганую куртку. — Мое дело забирать, а не давать, — ответила Лиллиан. Воительница уловила ее настрой и приблизилась к Соласу, внимательно осматривая неподвижную фигуру эльфа. — Как он? — Неплохо, — Лиллиан глянула на жилку, уверенно пульсирующую на бледной шее. — Учитывая, сколько крови он потерял. — Но зелья, они ведь помогут? — встревоженно посмотрела на нее Кассандра. — Когда он очнется, то сможет поработать над своими костями. — Дай ты ему отлежаться, Искательница, — тихо возмутился Варрик. Он говорил так, будто Солас спал и мог проснуться от шума. — Еще успеет послужить на благо твоему делу. — Я беспокоюсь о нем, Варрик! — голос Искательницы был напротив громким. — В конце концов, в отличие от тебя он пришел в Инквизицию добровольно, хотя мог вообще в это не ввязываться. — Да? Я вообще-то тоже сам остался, если ты помнишь. Ты гнала меня ссаными тряпками и говорила, что справишься без меня! — прошипел Варрик. — Тогда чего ты на меня до сих пор дуешься! — Я вас так люблю… честно, — сказала Лиллиан и развела руками по сторонам, будто разводила Кассандру и Варрика по разным углам воображаемого ринга. — Но шли бы вы отсюда выяснять отношения где-нибудь еще. Когда все ушли, Лиллиан какое-то время стояла спокойно, но затем вытянула левую руку над раной Соласа, так, как если бы на ее месте была жрица Вир Атишан — пути мира, пути Силейз. Жаль, что она не целительница. Если бы она только могла забирать увечья вместо того, чтобы их наносить… Ощутив покалывание в ладони, Лиллиан открыла рот и в панике часто задышала, хватая себя за запястье. В груди появилась знакомая опасная вибрация. Искры перед глазами возвещали о приближении кошмара. Эльфийка ринулась наружу и побежала в сторону флагштока, опасаясь, что из ладони вырвется зеленая смертоносная дыра. Солас ей сейчас не поможет. Лиллиан глубоко дышала с интервалами и отчаянно бегала глазами по ночному небу, борясь с волнами наваждения и тревоги. Как маги держатся, когда им нужно держаться? Холодный сумрак не знал ответа. Если она хочет научиться брать Якорь под контроль, ей больше не стоит так обращаться с единственным источником знаний, готовым ей помочь. Прямо сейчас ее верный союзник в борьбе с новыми способностями едва цепляется за жизнь. Только потому, что кто-то, где-то, что-то не досмотрел. И вероятно, этим кем-то была именно она. Если бы она держалась поближе, или скорее подальше… Достаточно, чтобы видеть картину целиком и первой заметить затаившегося врага с копьем. Проклятым копьем. Вернувшись, эльфийка поставила рядом стул и плавно опустилась перед Соласом, разглядывая раненное плечо. Ей вдруг захотелось обнять его, но это было совершенно недопустимо, ни с точки зрения морали, ни с точки зрения здравого смысла. Любое движение могло доставить ему боль, если он все еще плескался где-то на грани сознания. Если только он поправится, Лиллиан никогда больше не сделает ему больно. Пусть живет. «Пожалуйста». Эмоции догнали эльфийку лишь сейчас. За день она не пролила ни слезинки, но теперь из глаз крупными каплями стекала соленая вода. Лиллиан рвано вздохнула и уткнулась в руки, сложенные на столе. Миллионы звезд на небе, лишь бы эта не гасла. Груз прошедших дней навалился на нее гранитной плитой. Эльфийка лишь на мгновение подняла голову, чувствуя как тусклое пламя, играющее на каменной кладке обжигает ее глаза. Совершенно бесполезно. Вся ее помощь совершенно бесполезна. Рука несмело потянулась и нащупала раскрытую ладонь Соласа. Такую холодную и безжизненную. Лиллиан осторожно погрузила в нее свою в тщетной попытке согреть. Хотя бы что-то. II Лиллиан не знала, сколько проспала, но вероятно, достаточно долго, раз вокруг заметно посветлело. Воздух пропитался анисом и эльфийским корнем. Нос настолько к ним привык, что больше не реагировал на резкий запах. Тело знало, когда нужно отключить восприятие, не знало только, когда нужно отключать эмоции и чувства. Пустая рука резко дернулась. Когда эльфийка подняла голову, Солас по-прежнему лежал на столе, залитый солнечным светом, льющимся сквозь маленькое окошко. Его синие глаза были открыты. — Солас, — хрипло воскликнула она, подскакивая со стула, да так, что тот с грохотом опрокинулся на пол. От внезапного шума Солас скривился. Он спокойно посмотрел на Лиллиан, на лице которой отпечатались складки предплечий. Лохматая изнеможенная эльфийка смотрела на него так, словно он вернулся из мертвых. — Голова болит, — его голос был похож на стон. — Сколько меня не было? Какое-то время Лиллиан топталась на месте, будто не решаясь ему даже в глаза посмотреть, не то, чтобы коснуться. Она сжала кулаки и подошла к нему. Дрожащая ладонь зависла над повязкой. Словно желая убедиться, что не спит, Лиллиан совершенно автоматично ущипнула себя за бедро. Рана выглядела лучше, заметно сузилась, но покрылась грубой коркой. — Солас-Солас, — Эльфийка заговорила с придыханием, потому что это был единственный способ звучать не так прерывисто и грубо. — Ты столько всего пропустил. У нас тут благоденствие с флажками Инквизиции и головой Корифея на главных воротах Скайхолда. Солас внимательно наблюдал за ее взглядом. Реакция Лиллиан удивительным образом была одновременно заторможенной и кропотливой, четкой. Так или иначе, ее движения почти не ощущались на коже. В таких случаях говорят — «легкая рука». — Варрик написал о нас книгу, а потом женился на Кассандре, — продолжала Лиллиан. — Блэкволл и Сэра после спасения Серых Стражей открыли небольшой, но жутко успешный бордель в Денериме, а в партнеры взяли Железного Быка, — женская ладонь плавно опустилась на холодный лоб мага. — А долийцы поняли, насколько ошибались, и теперь украшают твоими портретами храмы. Удивительное чувство юмора. Солас с трудом облизнул шершавые губы и попытался улыбнуться. Он смотрел на нее прямо так, как смотрел, когда она танцевала под дождем в Крествуде. Только Лиллиан этого не знала. К счастью. — Звучало почти правдоподобно. Только с долийцами хватила лишку, — он ловил на себе ее тяжелый, но какой-то благоговейный взгляд. Тело не стремилось шевелиться, берегло себя от боли. — А теперь… на самом деле. — Мы заняли Каэр Бронак, — созналась Лиллиан. Идеи о светлом будущем у нее как раз иссякли к этому моменту. — Открыли шлюзы. Сейчас вода, должно быть, уже близка к изначальной отметке. На самом деле, ты проспал меньше суток. Солас тяжело вздохнул, ощущая скрип с костях. Слишком тягостно. — Я планирую проспать еще столько же. — Тебе нужно попить, — Лиллиан не решилась тронуть его за плечо и положила руку на стол. Ее хрипотца все еще была несколько очаровательной, хотя и чуждой. — Не отключайся, я принесу сахарный раствор. — Лиллиан, — вымолвил Солас. Он так редко звал ее по имени. — Мне нужно, чтобы ты позвала сюда кого-нибудь. Я бы не хотел, чтобы ты видела… некоторые вещи. Она устало вздохнула в голос. Если уж он в чем-то был прав, то был — прав. Окликнув разведчика, который помогал ей с первой помощью, Лиллиан отправилась к Шартер, чтобы осведомиться о припасах. На костре уже грелся целый чан воды. Когда Инквизитор собственноручно замешала сладкий раствор, Солас уже ждал ее. Его глаза были полузакрытыми, сонными. Напоив его кипяченой водой с настоящим тростниковым сахаром, найденным в припасах разбойников, Лиллиан снова присела на стул и положила ладони на столешницу. Какое-то время она молча наблюдала за тем, как он угасает. Чтобы обезболивающее зелье подействовало, необходимо какое-то время. — Угадай что. Механизм-то не был сломан, — собственные слова звучали чужеродно, дико. Глядя как он постепенно засыпает, эльфийка начала шептать все, что приходило ей в голову, лишь бы унять руки, которые так и тянулись снова пощупать пульс, погладить, погреть. Когда его грудь начала мерно подниматься, она все поняла. — Мне кажется, это староста затопил деревню. Вот тебе и воцерковленный человек… С другой стороны, я никогда не была на его месте… или была. Я тоже сбросила на Убежище лавину, вот только предполагалось, что к этому моменту в нем останутся только храмовники. Большей части жителей удалось выжить. А еще Корифей… никто не знал, чего ожидать. Может, в этом все дело… Один из тех странных моментов. Когда разум переваривает все и сразу. Слова лились рекой, выдавая все, что роилось в голове. Лиллиан просто каким-то непостижимым образом было и радостно, и страшно. Она видела прикрытые глаза мага, его резко вздрагивающие ресницы, но не могла остановиться. Она заговаривала его словно малое дитя, тихо, едва разборчиво. Солас, пребывавший на грани сознания вдруг стал для нее лучшим слушателем, единственным способным вынести наплыв бурных словесных потоков. — Меня заставят его судить. Я знаю. Лиллиан положила подбородок на свое предплечье и расслабила спину. — Я не знаю, зачем я пошла в клан. Как я собиралась вернуться? Вестница Андрасте… Да кому я там нужна? А я все равно пошла. Что-то хотела доказать. Хорошо, что вы меня остановили. Если честно, я думала, после этого меня выпрут из Инквизиции. Хотя как они меня выпрут, если разрывы все еще нужно кому-то закрыть? Но Жозефина меня опять переиграла. Говорит, нужно съездить покланяться аристократам. А я не хочу, Солас… я… их в гробу видала, понимаешь? — из груди вырвался глухой, не то всхлип, не то смешок. — Чтоб их всех Фен`Харел пожрал… Я не знаю, сколько еще смогу изображать из себя Инквизитора… Лиллиан смотрела в его умиротворенное лицо и не переставала улыбаться. Аскетичная, магнетическая, отчего-то опасная красота. Он выглядел как ненавистная статуя в древнем храме, суровая, безразличная, заросшая мхом. Как загадочный, неизвестно откуда взявшийся идол из красного лириума, который почти наверняка тебя погубит. — А еще… я видела Нэн. Ты не поверишь, она так подросла. Прошло ведь сколько… совсем немного. А она такая плотненькая. Большая. Элайна хорошо о ней заботится. Там вокруг тишь да гладь, а еще лошади. Славные, умные… Нэн умеет говорить, а еще наводит там шума. Элайна, должно быть, простилась со своей спокойной старостью. Когда Солас вдруг сглотнул и начал кряхтеть, Лиллиан чуть не выругалась вслух. Она резко подняла голову, поглощая каждое движение на его лице. Маг заговорил почти осознанно. — Разве ты не назвала ее Nehn*? (*Радость) Почему ты продолжаешь звать ее на манер общепринятого диалекта? Серые глаза немного расширились. Лиллиан глубоко вздохнула, не зная, как ей реагировать на его слова. Солас был в сознании. Похоже, она не давала ему отдохнуть. Навязчивая, полу-безумная женщина… — Думаю, не за чем, — призналась она, ощущая, как сердце колотится все быстрее и быстрее. Похоже, ей и самой требовалась помощь. — Она — человеческое дитя. Пусть живет там, где ее принимают. Я искренне надеюсь, они отыщут ей другое имя… Ты прости, что я болтаю. Спи, прошу тебя… спи. Лиллиан замолчала, рука начала соскальзывать со стола, но Солас ухватился за нее. Слабо, прохладно, лишь на миг. — Побудь здесь еще немного… Расскажи что-нибудь. Когда эльфийка, наконец, появилась во внутреннем дворе, Кассандра заставила ее позавтракать. Что-то в Лиллиан изменилось. Она выглядела обессиленной, но во взгляде было столько радости и озорства, что Искательница умилилась. Сегодня даже солнце, изредка проглядывающее сквозь тучи, не воодушевило ее так сильно. — Ты сделала удивительное дело. Заняла крепость для Инквизиции, спасла раненых, — заговорила Кассандра после долго молчания и поглощения пищи. — Не порть мне настроение с утра пораньше, — ядовито усмехнулась Лиллиан с набитым ртом. — Как это понимать? — уточнила воительница. Она действительно далеко не всегда понимала, что на уме у этой непредсказуемой и острой на язык эльфийки. — Помнишь, как ты спасла Верховную жрицу от культистов. Что ты мне тогда сказала? Что это была заслуга многих выдающихся мужчин и женщин. — Да, я так и сказала. Ах, — Кассандра покачала головой. — Понимаю, твоя скромность не дает тебе принимать заслуги. Но признаться, меня она уже утомляет. Хоть бы раз ты просто согласилась, что мы сделали хорошее дело. — А причем тут вы? Ты же только обо мне в такие моменты говоришь? — Лиллиан отряхнула руки и внимательно посмотрела на Искательницу. — Разве? Никогда не смотрела на это с такой точки зрения, — всерьез удивилась та. — Здесь каждый получает похвалу по заслугам. Я не думала, что это как-то угрожает твоему самомнению. Когда ты закрыла Брешь, я… если честно, так и не поняла, что на тебя нашло. Начала даже подозревать лишнее. Но вчера Инквизиция взяла Каэр Бронак, и это хорошее событие. Остался последний рывок к разрыву и беды Крествуда можно считать официально решенными. Ты лидер Инквизиции, тебя должны радовать наши успехи. — Они меня радуют, — согласилась Лиллиан, снисходительно улыбаясь. — Что-то по тебе не заметно. Если это так важно, я больше не буду тебя хвалить. — Нет, хвали-хвали. Эльфийка бодро поднялась с каменной лавки, держа в руках миску с крошками от хлеба. Она знала, что Кассандра последний человек, с которым стоит обсуждать витиевато разбросанные по всем уголкам сознания мысли. Искательница была права в том, что достижения Инквизиции должны быть признаны, в том, что концентрироваться на позитивном продвижении важно, она просто не знала, что ставить это в заслугу Лиллиан было нельзя. Все потому, что в глубине души, эльфийка сотрясалась от ужаса, когда размышляла над тем, сколько ниточек к ней тянется. Одно движение смахивает с игрального поля не просто фигурку, а целую партию. Так она и замерла, боясь пошевелиться. Проблески разрыва сияли над уровнем озера. Вода стремительно приближалась к береговой линии десятилетней давности, обнажая покрытую гнилостным илом землю, усыпанную отголосками старых поражений. Тела, разбросанные по всему побережью рисовали мрачную картину последний дней старого Крествуда, крыши домов которого едва начали показываться над поверхностью озера. С высоты холма путь к затопленной деревне виднелся противоречиво. Складывалось впечатление, что срезав путь сквозь подтопленный каньон, можно было добраться до места вообще за полдня. И все же, слишком смутно. Рваные края скал, облепленных водорослями, были нечеткими. Нет гарантий, что в подводных пещерах не затаилось зло. А еще каньон мог окончиться тупиком. Когда Лиллиан поделилась своими мыслями с Шартер, та объяснила ей, что разведчики в миг смогут отыскать дорогу и проложат для них наикратчайший путь. — Думаю, сейчас важнее оставаться здесь, чтобы удержать укрепление, — ответила Инквизитор, она невольно зацепилась глазами за громадную плотину. — К тому же, нужно последить за дамбой. Я бы не хотела, чтобы отток воды прекратился. — Вы правы, — согласилась Шартер. — Только никому и в голову не придет трогать механизм, даю вам слово. Но насчет ребят не переживайте. Мы сумеем выстоять, прямо сейчас ждем подкрепления. Сестра Соловей направила к нам еще людей. Пусть они и… немного задерживаются. — Задерживаются? — переспросила Лиллиан. — Не уверена, что стоит говорить, но один из наших лучших шпионов слегка запаздывает. С очень важной информацией, — девушка заискивающе посмотрела ей в глаза, пытаясь усыпить бдительность Инквизитора. — Насколько важной? — долийка глянула на нее с хитрецой. Она знала, что на подробности от людей Лелианы рассчитывать не стоит. — Очень важной, — улыбнулась Шартер. — Но волноваться не стоит, я уже направила людей к северным воротам. — А эти ваши люди уже вышли? — Нет, — не почуяв подвоха, ответила разведчица. Заметив, как Лиллиан хватает накидку и летит на выход из крепости, Сэра вспорхнула с крыши застарелой постройки. — Куда несешься? — прыткая лучница догнала долийку в два счета. — Кое-куда. — Можно мне с тобой? — Боги, Сэра… нахрена? — Мне скучно. Компанию Инквизитора разведчики восприняли, как нечто само собой разумеющееся, за это они Лиллиан так нравились. Трое молодых парней и девушка внимательно прислушивались к каждому ее слову или движению, хотя и держались непринужденно. Дорога к северным воротам была влажной после дождя и еще не успела просохнуть под ясным, но холодным солнцем. В какой-то момент из неспешно плывущих над головой облаков робко пошел снежок. Мелкие хлопья таяли, едва коснувшись земли. Сэра развлекала скаутов едкими комментариями по поводу и без, но Лиллиан привыкшая к бесплатному представлению, сосредоточенно исследовала окрестности глазами. За большими сланцевыми скалами, обрамляющими торговый путь, уже виднелись очертания больших древних врат. Кроме пары разбойников, встреченных за попыткой грабежа, вокруг не было никаких следов опасности. Как, к сожалению, и не было следов исчезнувшего шпиона. Однако, едва Лиллиан поднялась на холм, ее внимание привлекла фигура в облезлых кустах. На лежащем лицом вниз мужчине была знакомая зеленая накидка. — Это Костолом! — закричала девушка-разведчик, бросаясь вперед, но Лиллиан сразу схватила ее за плащ, веля остановиться. Инквизитор знала, что они попали в засаду, и жалела, что не почувствовала этого раньше. Липкое ожидание прервалось слишком быстро, параллельно со звуками натянутой тетивы лука Сэры. Небольшой боевой отряд поднимался с другой стороны холма. Это были красные храмовники. Глядя на них с напряжением, Лиллиан с трудом вспоминала, что в последний раз она видела их разве что в Убежище. Их деформированные тела и угрожающие алые доспехи выглядели так, словно существовали в другом мире, где-то в далеком несуществующем прошлом. Разведчики, не ожидавшие настолько грозных гостей, приготовились к бою, но обомлели, когда Инквизитор скомандовала всем оставаться на месте. Лиллиан знала, что делать. Она так редко знала, как должна поступить, но только не сейчас. Ее искрящаяся рука и пульсация в груди не подсказывали, они вопили. Когда отважная эльфийка на глазах у переполошенных скаутов вышла вперед вдруг вскинула руку, казалось, даже тучи стали двигаться быстрее. Сэра на мгновение даже перестала стрелять, ее спина покрылась мурашками от дурного предчувствия. Она собиралась одарить Лиллиан каким-нибудь красочным эпитетом, но не успела и рта раскрыть. На ее глазах в воздух поднялась зеленая дыра. Инквизитор видела растерянность на лицах врагов и ей это нравилось. На секунду она испытала настоящий экстаз, когда твари, оскверненные красным лириумом почувствовали на себе ее мощь. Один из храмовников, судя по всему заклинатель, даже покатился назад кубарем, но Лиллиан даже не смотрела в его сторону. Она с мрачным восхищением разглядывала порождение Якоря, витающее в воздухе и обжигающее ядовитыми щупальцами горстку ненавистных ублюдков. Виток за витком, поле превращалось в яркую, манящую, но все такую же смертоносную звезду. Это сделала Лиллиан. Пусть они сдохнут. Когда в ее ушах засвистели стрелы бить было практически некого. Удивительная магия растворилась в воздухе, оставив ту, что ее сотворила в легком упадке сил. Но очень кратковременном. Лиллиан упрямо подняла голову, чувствуя как пальцы левой руки дрожат от натяжения. Где-то далеко отсюда она совершенно утратила весь свой стыд, все свое милосердие. Она стала тем, кто карает и гордилась этим. На убитых храмовников Инквизитор взирала без тени смущения, пристально и с презрением. Сэра, наблюдающая за ней, не знала радоваться ей или бояться. Она плохо узнавала в этой жуткой женщине прежнюю трясущуюся Лиллиан. Чтобы вывести Вестницу из ступора, однажды пришлось хорошенько ей вмазать. В этот раз, Сэра бы не рискнула. — Что это было, мать твою? — спросила она наконец, когда отряд возвращался в Крествуд с павшим товарищем на плечах. — Когда я говорила, что хочу увидеть сияние Андрасте, я это не так себе представляла. — Потому что это был Якорь. Не Андрасте, — Лиллиан показалось, она впервые говорит об этом так определенно, без смущения и переживаний о том, что может ранить чувства верующих. — Все это время, это был Якорь. — Ты теперь так зовешь эту странную хрень на руке? Ты прямо как Корифей для бедных, — фыркнула Сэра. Встретившись с Шартер, Лиллиан выразила глубокие соболезнования и попыталась выяснить, что такого важного не успел донести шпион. Но, как и полагалось, эльфийка-разведчица придерживалась линии и не собиралась обсуждать тайную службу ни с кем, кроме сестры Соловей. Едва разведчики начали как заведенные пересказывать события, произошедшие на холме, Инквизитор развернулась и спешно покинула их компанию. Она догадывалась, в каком смятении могла оставить агентов Лелианы, но знать о том, как они это восприняли, отнюдь не хотела. Зимнее солнце почти укатилось за горизонт, когда Лиллиан с разведчиками и Сэрой вернулась в крепость. Завтра на утро следует выступить в направлении старого Крествуда и наконец покончить с мертвецами, но как оставить здесь Соласа, ей было не ведомо. Перемещать раненого за собой вовсе жестоко. Она отправилась в комнату мага, но не застала его на месте. Сердце у нее рухнуло в этот момент. К счастью, рядом был Блэкволл и сразу указал на террасу. Лиллиан перевела непонимающий взгляд на Соласа, сидящего под крышей, а потом обратно на Серого Стража. Глядя в ее суровый взгляд, Блэкволл усмехнулся: — Ну вот так. Проснулся. Потребовал привести к себе Дориана, а потом вовсе вышел на своих двоих. Уж не знаю, что он там с ним сделал, да и знать, если честно, не хочу. Не по себе мне от этого всего. Простодушный Блэкволл. Так часто говорит, что думает, решила Лиллиан. Однако его бодрость внушала ей надежду. Она искренне радовалась тому, что мужчина не потонул в тревоге и разочаровании, хотя разговоров о Серых Стражах по-прежнему сторонился. Когда Лиллиан шумно приземлилась на скамью рядом, Солас наблюдал за ней с прищуром. Он видел ее растерянность на пороге каземата, видел ее разговор с Блэкволлом, и видел какой напряженной походкой она шла к нему. Так она всегда ходила, когда была сердита или рада. Он видел все. — Ты же сказал, что тебе нужно больше времени, — Лиллиан злилась. Конечно. Солас мягко улыбнулся, крепко опираясь на посох здоровой рукой. — Так и есть. — Тогда что же ты сидишь здесь! Немедленно вернись назад, — она крестила вытянутые ноги и возмущенно подняла плечи, заглядывая в его бледное лицо. — Мне нужно было хоть немного подвигаться и поесть, уж прости, — Солас самоуверенно посмотрел сквозь двор. — Я смог немного наполниться энергией и прочел заклинание. К утру кости срастутся. Сейчас я устал и отправляюсь назад. Завтра я пойду с вами в старый Крествуд. Лиллиан ошеломленная его категоричным заявлением не сразу заметила, что он пытается встать. Нырнув ему под плечо, она крепко обняла его за талию. Солас оставил посох и положил на нее руку. — Слушай, мы все поняли, ты очень смелый и самоотверженный, не будешь сидеть сложа руки, — недовольный голос Лиллиан от хрипоты перешел в высокую тональность. Звучала она не лучше, чем скрежет металла по стеклу. — Мы справимся в пещерах, не волнуйся. Как выйдем, сразу тебя заберем. — Я вас не задержу в пути, ноги мои пока еще целы, — Солас мягко опирался на нее, но лишь затем, чтобы не шевелить лишний раз ключицами. — Мы за тебя переживаем, болван! Чуть сердце не задело. Это тебе не шутки! — Меня так просто не убить, — он усмехнулся, вслушиваясь в ее переливчатое звучание. — Так что придется вам меня потерпеть. — Иди ты, Солас! — проворчала Лиллиан. — Хотя погоди! — она отстранилась от него, убрав руки и залилась в глухом кашле. Когда горло немного пришло в себя, голосовые связки почти отказали. Она снова обняла его, говоря шепотом. — Вот, а теперь иди. III Переубедить Соласа утром тоже никто не смог. Хотя, мало кто и старался. Лиллиан проверила его рану под повязкой и изумилась от того, что она почти затянулась, даже шрам, похоже, все еще мог регенерировать. Движения его, однако, все еще были скованными, поэтому тунику надеть без помощи он не смог. Лиллиан на его голый торс, усеянный родинками и веснушками насмотрелась достаточно, поэтому ей не пришлось смущаться. После одного продетого рукава Солас справился сам. Отряд выдвинулся с обычной скоростью. Солас опирался на посох без видимых усилий и выглядел намного бодрее, чем накануне. Лиллиан то и дело наблюдала за его движениями, все время держась где-нибудь рядом. Очевидно, ребра заживают, хотя и видно, что левое плечо испытывает затруднения и старается не двигаться. Боль еще не прошла. — Рада, что вы в строю, дорогой Солас, — Вивьен поспешила поздравить мага в числе первых. Лиллиан заметила, что ее платье потеряло былой лоск, но от этого женщина не стала выглядеть менее гордой и блистательной. — Благодарю, мадам чародейка, — ответил он со всей присущей официозностью. — Если понадобится совет по правильному ведению магического боя, дайте знать, — она посмотрела на него сквозь густые черные ресницы. — Непременно. Вы хотели посоветовать мне мага Круга, который не расходует половину сил барьера в первые пять секунд? Инквизитор почти рассмеялась. Вивьен и Солас могли бы брать деньги со зрителей или тех, кто желал изучать риторику. Они одинаково непроницаемы. По-крайней мере, друг для друга. — Кажется, я понял, как ты сражаешься, Сэра, — Железный Бык в кампании эльфийской лучницы шел впереди. — Возьми с полки пирожок, — буркнула она, складывая руки на груди. Ее светлая рваная челка трепыхалась на ветру. — Ты не любишь думать о том, что кому-то навредить, да? О том, чтобы порубать в куски, чтобы кровь фонтаном… Дориан, шедший за ними, покосился на Лиллиан и закатил глаза. Она ответила на его взгляд с улыбкой, приглашая к себе под руку. Маг вернулся назад и подал ей локоть. От нее не укрылся его озабоченный взгляд в сторону Соласа. Хорошо, что он разделял ее чувства. Лиллиан шла в компании трех магов и чувствовала себя превосходно. Еще бы как-то заставить их не препираться меж собой. — Да дело не в «навредить», дело, гм, в… кусках, — замялась Сэра и вдруг обернулась на Инквизитора. Долийка прочла в ее глазах оттенки вчерашней схватки с красными храмовниками. — Погоди. Бык. Вот эта твоя хрень про «рубаем-разделываем». — Да-да? — басисто пропел он. — Тебе это нравится? — Еще как. Найти кого-то, кого надо убить, все им поотрубать… Жестоко и умело, чтобы последняя мысль у всех была: «Он сильнее и умнее». Да-а, обожаю, — кунари растянулся в улыбке и задумчиво почесал предплечье. — Железный Бык, перестаньте ковырять болячку, иначе не заживёт! — выкрикнула Вивьен. От ее резкого голоса, он даже вздрогнул. — Я знаю! Зато шрам будет шикарный. Видите? Он уже похож на виверновый… — Бык обернулся и посмотрел на нее как шкодливый мальчишка, но поймав ее фирменный строгий взгляд, вздохнул. — Ладно, сейчас надену повязку. Извините, мадам. — И извините, Лиллиан, которая эту повязку с утра накладывала, — добавила Инквизитор. — Да, босс. — Спасибо, дорогой мой, — если с кем Вивьен и была мила, так это с Железным Быком. Сэра, огорченная тем, что он прервал диалог, ущипнула кунари за бок. Мелко, но почему-то так болезненно. Ее маленькие пальчики знали, как обращаться даже с грубой кожей кунари. Видя, как он поморщился, она снова заговорила: — Короче, вот это «сильнее-умнее» хрень какая-то. Потому что сегодня ты просто кайфы ловишь от того, что враги обсираются, а завтра превращаешься в маньяка, который куски на равные части делит и коллекционирует. Важен факт, а не наслаждение. А то потом начинается странь всякая, да, госпожа Инквизитор-Вестница Андрасте? — А что ты меня в это впутала вдруг? — спросила Лиллиан, сердито глядя ей в затылок. — А сама знаешь! Еще раз увижу как ты лыбишься над трупами, дам тебе по жопе, — Сэра повернула голову и показала ей язык. — Какая ты смелая, когда вокруг полно народу, — усмехнулась та. — И вообще, помнится мне, когда мы встретились в Вал Руайо, кто-то чуть не помирал от гомерического хохота, хотя и стрелял при этом. — Никогда не забуду эту сцену! — отозвался Варрик. — Здрасьте-пожалуйста, я смеялась, потому что на них не было штанов, — Сэра снова обернулась и захихикала. — Ну… штанов… — Смеяться, когда они в штанах нельзя, без штанов — можно. Кажется, я начинаю понимать, — Лиллиан кивнула и свирепо вздохнула. — Не волнуйся, когда-нибудь, дойдет. За непринужденной болтовней отряд преодолел несколько километров вдоль старого пляжа и наконец приблизился к каньону. Занятно, что диалоги не смолкали даже тогда, когда на пути их встречали разбойники. Глупые и наивные отщепенцы, как будто не знавшие, что случилось в Каэр Бронак. Разве самым лучшим вариантом для них не было броситься наутек, чтобы обосноваться в каком-нибудь другом месте? Хотя Лиллиан была им за это благодарна. Раз уж можно вычистить гниль сразу, в одном месте — так тому и быть. Гордость за добычу. Теперь это понятие наконец становилось ближе. Но что-то внутри Лиллиан подзуживало, корябало по костям. От слов Сэры ей стало не по себе, хотя она бы никогда ей в этом не призналась. Насколько бы беспомощной долийку ни считали в родном клане на охоте, она всегда тайно находила в этом повод для радости. Ей не нравилось убивать животных, но убивать демонов метафорических ли, или вполне конкретных — совсем другое дело. Особенно здесь, где каждый смотрит на нее как на спасительницу. Любой хочет, чтобы защитник в своих стремлениях был тверд и максимально свиреп. Тогда с чем же так ожесточенно спорит только зарождающееся самоуважение? Лиллиан знала, что однажды настанет момент, когда армия, убежденная в ее святости, наконец прозреет и с такой же фанатичной верой в ее порочность сбросит бывшую Вестницу с пьедестала. Однажды Дориан спросил ее, понимает ли она, что никто в конце концов ей даже спасибо не скажет. Но Лиллиан знала, что это в лучшем случае. Перспектива ее не пугала. Но с каждым днем она дурачила уже не только людей, но и саму себя. Страх звучал голоском Сэры. Он звал ее в пучину самобичевания. Скалы каньона были вылизаны водой и местами стали похожи на округлые уютные пузыри. Водоросли, задыхающиеся на воздухе, плотным слоем лежали на камнях, хлюпали под ногами. Под вечер снова пошел дождь, но уже в перемешку со снегом, поэтому отряду ничего не оставалось, как остановиться в расщелинах. Сырые коридоры, пропитанные запахом тины, не казались дружелюбными. Когда-то в мелких дырах, которыми были испещрены стены, вероятно жило множество пауков. Но больше нет. Пока все постепенно обустраивались на ночлег, Железный Бык и Дориан занялись костром. Не отсыревшей древесины здесь было не сыскать, но маг, после недолгих стараний, заставил гореть остатки, найденные по дороге. Лиллиан ненадолго ушла, вернувшись с мокрыми поленьями. Встречала ее хмурая Сэра, закутанная в плащ. Нос лучницы был красным от холода. Сначала долийка прошла мимо, но потом шумно бросила бревна и хрипло обратилась к Сэре: — Тебя смутила ситуация с магией разрыва, да? Лучница выглядела так, будто не ожидала вопроса. Она опустила брови и сосредоточенно почесала ухо, большие глаза пялились в борозды на булыжниках, проглядывающие сквозь заслон озябших ламинарий. — Странная херь на небе — да. Нет, меня не это смутило, — ответила она задумчиво, но звонко. — Меня напугало твое выражение лица. Сэра посмотрела на Лиллиан и сразу поняла, что та не догадывается, в чем дело. Или просто изображает, что не догадывается. Больше всего Сэру раздражала ее многоликость и постоянное желание что-то из себя изображать. Ладно еще эта пресловутая долийская гордость, но в людском мире Инквизитор, кажется, совсем потерялась. — Ты же вообще не такая, — протянула Сэра, качая головой. — Вот как… в лагере клинков что-то-тама… — Гессариана. — Начхать мне. Ты потом в себя прийти не могла, сидела у воды как полоумная, пока Блэкволл тебе рожицу умывал. Тебе же не нравится убивать, я-то вижу, — рассердилась Сэра. Когда она взмахнула рукой, под накидкой загулял морозный воздух. — А эти красные храмовники… переживаю, как бы ты не оскотинилась в конец. Я вот дать пизды негодяям только за, но чтобы мне такое прям удовольствие доставляло… ну знаешь, не здоровая ерунда. Совсем. — Почему ты не пытаешься перевоспитать Железного Быка или Блэкволла? — возмутилась Лиллиан. Она давно бросила попытки наладить с Сэрой хоть сколько-нибудь адекватный контакт, но искренне стремилась сделать его более предсказуемым. — Сдурела? Блэкволл и так осторожничает, а Бык вообще вояка из Кун. Ты хочешь, чтобы было как у него? — Нет, — честно ответила она. — Но если это помогает ему эффективно справляться с тем, что ему выпало, кто я такая, чтобы судить? — Ты просто… другая, понятно? Не надо тебе вовлекаться в это наматывание кишок, добром для тебя не кончится, — Сэра увидела как она закатывает глаза и погрозила кулачком. — Тебе нравится заботиться о людях, тебе не все равно, ага? Вот и продолжай в том же духе. У нас там в Орлее, кстати, кое-какие проблемы, с которыми ты можешь помочь. Но тебе понравится. Лиллиан изучающе посмотрела на ее лицо, удивленная крутым разворотом. — Что за проблемы и почему они должны мне понравиться? — Потому что надо подгадить кучке аристократов! — Сэра с задором глянула ей в глаза, и обнаружила отклик. Нет, она знала Лиллиан как облупленную. Кассандра, Варрик и Блэкволл задержались у костра рядом с Соласом. Эльф догадывался, что остановка вызвана не только погодой, в конце концов, передвигаться так же быстро, как прежде, он еще не мог. Спина ныла и требовала отдыха. Кассандра подала ему еду и оставила рядом теплый согревающий настой из трав. Ее неловкая забота внушала Соласу подозрение в том, что в глубине души Искательница была по-женски нежна и трепетна, хотя и посвятила свою жизнь непримиримой борьбе со злом и всеми несогласными. Порой, это было равнозначным. — Ты вступила в орден Искателей еще в детстве? — спросил Блэкволл. Всегда было видно, он относится к Кассандре с исключительным уважением. — Я хотела пойти в храмовники, но меня отдали к Искателям, — ответила она, стараясь не смотреть на Варрика и его ехидное выражение лица. — Значит, ты знала, чего хочешь, даже если не получила этого, — Блэкволл ворошил угли длинной палкой. — О да, хотела серебро, а получила золото, — буркнул Варрик. — В первую очередь я хотела отомстить. Но в исполнении долга я открыла для себя нежданную радость, — игнорируя его комментарий, продолжила Кассандра. — Это хорошо. Многим нужно куда больше времени, чтобы найти свое место в мире, — согласился Блэкволл. Он заметил Лиллиан и Дориана, приближающихся к костру и снял с него котелок с кипятком. — А кто-то его так и не находит. Нам с тобой повезло, — Кассандра хотела бы одарить Варрика своим фирменным взглядом, но воздержалась. Он, однако, и без того почувствовал, о ком она говорит. — А как ты попал к Серым Стражам? Присоединившиеся к очагу с интересом стали слушать. Лиллиан вспомнила рассказ Блэкволла о шевалье, который мог перевернуть жизнь юного победителя турнира, но говорить о том, как он попал в орден, Страж не стремился. Эльфийка уткнулась глазами в Соласа, он тихонько сидел в углу, греясь у огня, и внимательно следил за беседой. Выглядел он неплохо для того, кого двое суток назад продырявили копьем. — Обычная история, — Блэкволл нехотя осмотрел присутствующих и скрыл глаза. — «Обычных» историй не бывает, — сказала Кассандра, но получилось слишком зловеще. Вероятно, многолетняя служба Искателя навсегда застыла в привычках. — О-о-о, осторожней, дружище, — Варрик крутил в руках какой-то механизм, рядом с ним лежала Бьянка. — С этого все и начинается. — Таверна… Случайная встреча… Старший Страж, увидевший искру в никчемном человеке… Я такой не один, — Блэкволл развел руками, наблюдая как Кассандра пожирает Варрика глазами. — Наверняка все гораздо интереснее, просто ты не хочешь рассказывать, — Искательница оставила гнома в покое и наконец легко улыбнулась Блэкволлу. — Редкий Страж вел в прошлом праведную жизнь. Лиллиан внимательно посмотрела в его черные глаза. Странно, но она никогда не задумывалась, что Блэкволл может страдать из-за прошлых прегрешений. Он казался довольным своей судьбой, или, как минимум, гордым за правое дело. Его ориентиры были на месте, несмотря ни на что. Но, вероятно, между той судьбоносной встречей в Вольной Марке и становлением Серого Стража случилось что-то еще. — Это верно, но все же ты посвятил жизнь Ордену, где жертвуют собой ради блага других. Никогда не поздно исправиться и перерасти себя, — похоже слова Кассандры нередко помогали встать мозгам на место, и не только мозгам Лиллиан. Эльфийка почувствовала, как что-то в Блэкволле отозвалось. Искательница размяла плечи и снова обратилась к нему. — Никак не могу определить твой стиль боя, а ведь я много лет изучала боевое искусство. — Знаешь, Искательница, с учетом твоего обаяния да чувства такта — неплохая вышла Инквизиция! — вдруг воскликнул Варрик. — Поверю в лучшее и предположу, что не всех ты сюда затащила благодаря своим «боевым искусствам», тире избиениям. — Я наблюдаю за тобой, Варрик. Решила напомнить на всякий случай. — У меня прямо внутри все потеплело и размякло. И что теперь? Дориан, присевший на камень позади Варрика, взял кружку с отваром и недовольно посмотрел внутрь: — Варрик, а вы с Кассандрой… — Что? Нет! — голос Варрика был громким сверх меры, но еще сильнее округа переполошилась от хриплого судорожного смеха Лиллиан. — Как тебе в голову-то взбрело? — Дориан… Дориан, спасибо! — эльфийку согнулась пополам, не в силах удержаться. Неужели кто-то это наконец сказал. Лиллиан выпрямилась и вздохнула с писком, она вытерла слезы и замахала окружающим, чтобы те перестали на нее пялиться. — Правда? Вот чудеса, — Дориан выпил кислый напиток и его же желваки заметно напряглись. — Я вообще-то здесь, — угрюмо подала голос Кассандра. Инквизитор посмотрела на нее с извиняющимся выражением лица, но от новых слов Дориана, едва снова не впала в истерику. — Видишь? Она здесь. Вперёд, смелее! — маг настырно указал в ее сторону. — Посверкунчик, если двое друг друга не переваривают, это не значит, что они вот-вот поцелуются! — Варрик пришел в себя и снова занялся настройкой арбалета. — А в книжках у тебя всё наоборот, — Дориан расстроенно опустил плечи и сложил руки. Постепенно все разошлись по сторонам, только Солас по-прежнему сидел в углу, вытянув ноги перед кострищем. Лиллиан старалась согреться перед патрулем вокруг каньона. Она была первой в очереди, следом за ней в караул выйдет Блэкволл, а спустя еще пару часов — Кассандра. Нужно было осмотреть окрестности и убедиться, что к ним не подбираются мертвецы или разбойники. Как они не отгоняли друг друга, было свыше понимания. Задумавшись об этом, Лиллиан непроизвольно покачала головой. Она заметила, что Солас задремал, и сразу встала. — Пойдем, — тихо сказала она. Солас резко открыл глаза и вопросительно посмотрел на нее. — Куда? — Ну не в патруль же. Идем, уложу тебя спать, — Лиллиан подала ему руку, ожидая пока он за нее сам ухватится. Поднять его силой она бы не смогла. — Я и сам могу, — Солас с готовностью опустил на нее ладонь и собрался выпрямиться. — Кроме того, это я обычно… — Ах, если ты сейчас собираешься пошутить про то, как помогаешь другим заснуть, помоги мне Силейз, — обняв его за талию, сказала она. Солас тихо усмехнулся. — Как ты себя чувствуешь? — Уже получше, спасибо, — они шли в глубь пещеры, в чьей галерее уже устроился Коул. Когда Лиллиан вспоминала, кем все его считали, то до сих пор удивлялась, что ему нужен сон или еда. — А ты? Будешь охранять лагерь? — Тебя что-то не устраивает? — Вовсе нет. — Охранять, или рыскать по округе в поисках, кому бы выпустить кишки, по настроению, — Лиллиан посмотрела на лежанку, водруженную на плоский гладкий булыжник, с боков поросший колючими минеральными отложениями. — Я бы не стал сильно раздумывать над словами Сэры, — Солас осторожно сел, избавляясь от помощи. Дальше он планировал лечь сам. — Она проецирует на тебя ожидания от религиозного символа Андрастианской Церкви. Идеальное представление о милосердии и всепрощении. Лиллиан наблюдала за ним смирно, безмолвно. Таким идеалам должно быть место в мире, а иначе зачем все? Старый Крествуд был почти таким же мрачным как новый, только по-своему. Деревня на холме, живущая в тени своей трагедии была окутана отчаянием. Уставшие понурые жители все еще во что-то верили. Присутствие этого незримого купола, состоящего из надежды, и делало поселение таким горьким на вкус. Люди могли покинуть родные места, но не хотели. Они были выжившими сквозь Мор и разрушительное затопление, но их силы были на исходе. На затопленной территории царила другая атмосфера, тяжелая, скорбная. Место, где безопасность жителей Крествуда была навсегда утрачена. Каркасы уцелевших домов держались на честном слове, а по улицам, где когда-то кипела жизнь, в лице рыночного торговца, спешащей на работу прачки, ребенка, играющего с уличным псом, теперь расхаживали мертвецы и демоны. Дом старосты стоял на возвышенности и был затоплен последним. Лиллиан смотрела на старую мебель, затянутую засыхающим илом, и постепенно сжимала зубы все сильнее и сильнее, до тех пор, пока они не начали болеть. Когда-то цветущая деревня была уничтожена, и Дедрик был здесь. Что он испытывал, когда смотрел на плоды своего решения? И было ли ему лучше, когда он наблюдал, как Крествуд пожирает Мор… Лиллиан ни с кем, кроме Соласа не поделилась своими догадками. У нее язык не поворачивался пускаться в размышления без доказательств. Однако в том, что правда выплывет так или иначе, она даже не сомневалась. Она давала себе фору, будто так надеялась увидеть что-то, что развеет все ее предчувствия. Но вместо этого, видела только скелеты, разобранные по кускам. — Б-р-р! — поежилась Сэра после долгого напряженного молчания. — Сэра? Что ты чувствуешь? — спросил ее Солас. Сегодня он был свеж и двигался почти с прежней грациозностью. — Ничего, просто все как будто уже было, — вымолвила она, с искренней тоской, вглядываясь в картину катастрофы. — Именно это и вот так вот. Случается всякое. — Не со всеми. — Это не эльфячье. Инквизитора вот не плющит, — Сэра ткнула в Лиллиан пальцем. — Что, сейчас будешь заливать про то, что я такая же, но другая? — Ты и есть другая. Ты очень далеко отошла от того, чем должна была быть, — спокойно ответил он. — «Какого цвета неба, Сэра?» «Чувствуешь, как завеса истончилась, Сэра?» Просто. Отвали. От. Меня. — закривлялась она, импульсивно размахивая руками. — Мы здесь уже были? В смысле, прямо здесь? И делали то же самое? — Да. Но не так, как ты представляешь, — Коул незаметно подошел к ней со спины, чем напугал Сэру до жути. — В зыбких, тонких местах духи навевают память о том, чего не было. Или было. Или могло быть. Пока не откроется дверца. Но можно выпустить кота, и он всегда будет жив. — О! Еще один! Уберите его, пока я ему не вмазала! Лиллиан стояла в стороне, глядя на проплывающие мимо полупрозрачные фигуры, окрашенные оранжевым, каким-то беспокойным сиянием, гадая, все ли их видят. Кто-то точно должен. Так значит, во всем виноваты духи. И память о том «чего не было, или было, или могло быть». Пусть так. Жаль, что перекрестие мыслей не дается ей так же легко и естественно. Лучше бы все было проще. Лучше. В мире, где никому не приходится творить зло в попытке искоренить худшее зло. Демоны свели все моральные дилеммы в одну точку. Отряд, сражаясь с демонами и неупокоенными душами, быстро прошерстил местность в поисках пещеры, но она оказалась совсем рядом, за домом старосты. Лиллиан, ошеломленная зрелищем дала себе мысленный подзатыльник. Ее настолько выводило из себя подводное кладбище и мысли о том, каким оно было за часы «до», что она никак не могла сконцентрироваться. — Иногда кажется, что эта земля — просто сборник трагедий. Одна на другой, — грустно сказал Солас, следующий за ней попятам. Ей не нашлось, что ему ответить. Погода снова хмарилась. Лучше скорее закрыть разрыв и оставить жителей Крествуда самостоятельно решать свою дальнейшую судьбу. Наученные горьким опытом, они, хотелось бы надеяться, не вернутся на берег. — Эй, ты! Вот ты! — вдруг услышала она требовательный голос, вибрирующий, потусторонний, но все же больше похожий на женский. Лиллиан обернулась и обнаружила ярко светящийся силуэт, стоящий под полуразрушенной крышей одного из домов. Ей захотелось прочистить уши, пытаясь понять, не одна ли она воспринимает это удивительное обращение. Железный Бык, Кассандра, Блэкволл и Коул были уже на полпути к пещере. — Я к тебе обращаюсь! — воскликнул призрак, заметив, что Лиллиан смотрит на него во все свои глаза, похожие на два фонаря. — Приказываю ответить, почему ничто не слушается моих приказов. — Заблудший дух, — сказал Солас, встав рядом с застывшим Инквизитором. — Наверное… — Молчать! Пусть она отвечает! Моргнув несколько раз, Лиллиан силилась рассмотреть, где у так называемого духа было лицо или хоть какие-то его очертания. Сэра пискнув, попятилась назад. Вивьен насторожилась. Голос лился из воздуха. Сам по себе. И чем эльфийка вообще привлекла его внимание? — Солас… — растерянно обронила она. — Этот мир устроен не так, как Тень. Здесь нельзя одной лишь волей изменить то, что видишь, — он снова заговорил с духом. Имперская чародейка свирепо уставилась на него, будто он собирался искупаться в чане с кислотой. — И какой в этом смысл? — гневно, но уже озадаченно поинтересовалась фигура. — Постоянная форма — это и оковы, и сила. От нее зависит больше, чем ты можешь себе представить. — Прекратите немедленно! — зашипела Вивьен, рука властно держала перед собой посох. Ее опасения привели Инквизитора в чувства. — Вы… дух или демон? — осторожно спросила Лиллиан. — «Демон»? — возмутился пламенный силуэт. — Эти олухи, которые истощают мир? У меня более высокое призвание! — Цветик мой, вы с ума сошли? Не вздумайте даже пытаться! — Вивьен требовательно потянула ее за рукав, но эльфийка освободилась и одарила ее сердитым взглядом. Если бы чародейка не стремилась к порядку и царящей в нем субординации, то попросту поставила бы непослушного Инквизитора на место. Однако, Вивьен с покорным кивком отступила на шаг. А Лиллиан продолжила: — Каково же тогда ваше призвание? — Я возглавляю армии, королевства, самих королей. Я венец всего. Я господство, — пояснил дух. — Или помпезность, — едва слышно добавил Солас. — А ты? — прозрачная фигура обратилась к Лиллиан. Не понятно как, но эльфийка это поняла. — Я чувствовала, как ты идешь. В нас есть что-то общее? «Общее», про себя удивилась долийка. Можно ли считать, что ее роль в Инквизиции соответствует тем качествам, которые описал дух? Категорически, нет. «Узурпаторша, марионетка… кто там еще?», пронеслось в голове. Про «венец всего» не было ни слова. — Вы просто почувствовали метку у меня на руке, — предположила Лиллиан. — Значит, ты ниже, чем я думала, — покровительственно сказала фигура, парящая в воздухе. — Но не стыдись. Ведь если кто-то ведет, кто-то должен идти следом. — Почему вы не возвращаетесь в Тень, если реальность так мучительна? — в моменты, когда Инквизитор забывала, с кем говорит, ее голос снова звучал уверенно. Но стоило задуматься хоть на секунду, абсурдность происходящего накрывала с головой. — Я приказываю скале разойтись — она не слушается! Велю небу приблизиться — оно остается на месте! Не понимаю, как вы, смертные, это выносите, — негодовал дух. — Меня нельзя игнорировать! Я отказываюсь уйти, пока мой приказ не будет исполнен. Размышляя о том, какого размаха были приказы духа Господства, Лиллиан оставалось лишь посочувствовать. Но может, рассерженная сущность не лишена здравомыслия? Уж не так ли думают маги, поддавшиеся демоническому зову? Шансов не попасть в капкан у них было побольше, чем у нее. Может, все дело в словах Соласа о сущности духов. Он так много и часто говорил о них, наделяя их знакомыми смыслами, что хотелось верить. — Могу ли я чем-то послужить вам? — поинтересовалась эльфийка. Боковым зрением от нее не укрылось, как Вивьен свирепо прикрыла лицо. Непослушный Инквизитор все же лучше, чем одержимый. Однако Солас был спокоен, и это внушало Лиллиан уверенность. — Вверяешь себя в подчинение? Принимаю. У меня есть один приказ! — одобрил дух. — Тварь, сотканная из гнева, имела наглость гнаться за мной на озере! Убей ее во имя мое и получишь награду! — Нетрудное задание. Демон Гнева опасен и для других, — прокомментировал Солас, когда взбудораженная новым опытом группа наконец двинулась в сторону пещер. — Что бы вам ни было предложено в награду, не вздумайте соглашаться! — категорично заявила Вивьен. IV Пещера напоминала старую шахту и кишела демонами и ожившими мертвецами. Лиллиан заметила, что они особо любили скопления человеческих останков. Может, их просто нанесло сюда бурными потоками. Или же страдания, наполнявшие последние минуты жизни этих несчастных людей, запертых в смертельной ловушке, все еще жили здесь. Солас говорил, что горе и смерть обрушиваются на Завесу и делают ее более проницаемой для духов и демонов. Выходит, что в отчаянной борьбе за существование, мир сам порождал все новые и новые опасности. Так, одни чудовища создавали других. Когда Лиллиан думала об этом, ее не покидало странное чувство прекрасного в этом подобии порядка. Укрепления и лестницы на крутых спусках выглядели ветхими, способными рассыпаться от случайного прикосновения. Солас и Дориан делали все, чтобы искривлять структуры, преобразовывать и упрочнять, а Вивьен лишь готовилась подхватить кого-нибудь во время неминуемого падения. Варрик особенно изводился. Мокрые скользкие сталактиты и тесные проходы совершенно выбивали его из колеи. — То, что я гном, еще не значит, что я люблю пещеры. Я не случайно не живу в Орзаммаре, — бухтел он. — Ты сейчас наконец похож на гнома вообще-то, — улыбнулась Лиллиан, аккуратно прыгая вниз с подвесной лестницы, оборванной не доходя до земли. — Это что еще значит?! — Обычно они такие… ну знаешь, хмурые и ворчливые. — Ха-ха-ха! Поговорим на поверхности, Снежинка. Не доставай дедушку Варрика. — Где твоя борода, дед? — окликнул его Железный Бык. — Эй, будешь так орать, что-нибудь на голову рухнет! — Варрик с опаской понизил голос. — А насчет бороды — уравновешиваю положение. Путь вел все ниже и ниже, в глубокое сырое ничто. По ощущениям, отряд спустился ниже уровня озера, хотя это было невозможно, потому что иначе, им пришлось бы плыть под водой. Лиллиан вслушивалась в тишину пещер, но за хищным зовом мертвецов и всевозможных призраков, демонов, ничего экстраординарного все еще не происходило. Метка только начинала волноваться. Узнав покалывание в ладони, Лиллиан с готовностью углубилась в очередной удушливый тоннель. Порой, они могли вести по кругу, но конкретно этот внезапно уткнулся в старую, каменную кладку, что само по себе, в ветхой шахте казалось не столь обыденным. — Не рванет? — Варрик притормозил Железного Быка, который уже занес топорище. — Давай уж лучше я, — Дориан смерил кунари строгим взглядом и кивнул, веля отойти. В следующий миг под настырным взглядом Быка, маг аккуратно разобрал кладку мановением посоха. Лиллиан благодарно потрепала его плечо и протиснулась внутрь. Остальные последовали за ней, пока Дориан стоял в стороне, но Железный Бык остановившись о небольшого прохода подбил выступающие блоки грубыми ударами топора. Маг вздохнул, а Бык довольно уставился на него, прежде чем скрыться на той стороне. Глазам отряда открылся удивительный высокий проход, подтопленный водой. Варрик узнал строения специфические узоры и построение арок. Вивьен, убедившись, что галерее не стоял взрывоопасный газ, эффектно прошлась вдоль стены, заставляя факелы загораться ей вслед. Зрелище вышло завораживающим. Вероятно, намеренно. Хотя думать о том, что Первая Чародейка императорского двора стремилась произвести впечатление на сборище случайных голодранцев, было грешно. — Варрик, признавайся, это твое? — спросила Сэра, указывая на массивные бородатые статуи из камня и металла. — Не мое, а наше, Лютик. И под «нашим», я имею в виду их — гномов из Орзаммара, — Варрик недовольно осматривался, чувствуя как по спине бежит холодок. В последний раз нахождение им дремучего потерянного тейга пустило идол из красного лириума гулять по свету. Может, это роковое сокровище было не последним в ряду худших? — Ты не скучаешь по жизни под землей? По зову Камня? — вдруг спросил его Солас, внимательно осматривающий гладь каменной кладки. Она выглядела так, будто толком не пострадала от затопления. — Как можно скучать по тому, чего никогда не знал? — Варрик развел руками, продвигаясь по коридору медленно, внимательно. — Ну ладно, предположим, у меня было бы это чувство, связь с Камнем. Спрашивается, чего бы мне это стоило? Потерял бы я друзей наверху? Перестал бы рассказывать истории? Мне нравится быть собой. А если захочется песен — пойду в таверну. — Звучит мудро, — согласился Солас. Лиллиан во всю осматривала удивительную архитектуру гномов. Ей еще не приходилось бывать в подобных местах. Обилие прямых линий, угловатые орнаменты на стенах внизу. Впереди ее ждал холл, в центре которого стояла еще одна статуя, изображающая подземного жителя. Большой древний гном был суров и держал в огромных ручищах что-то похожее на молот. Посередине пространства стоял низкий каменный стол. Было странно представлять, что когда-то им пользовались по назначению. Лиллиан наклонилась и осторожно провела рукой по шершавому граниту. Он был словно древнее, чем сам мир. Якорь во всю сигнализировал о приближении к разрыву, поэтому все уже подготовились. За дверью величественного зала стоял необъятный пещерный колодец. Высоко над головой пробивался дневной свет. После долгого блуждания во тьме под землей, воздух с поверхности казался странным, но приятным. Разрыв был громадным, почти как та первородная прореха, связанная с Брешью. Демоны тоже обнаружили себя сразу. Среди них был один, особенно крупный. Высотой при желании доставший бы, пожалуй, до самого потолка галереи, в которой только что были бойцы Инквизиции. Он пылал жаром и выглядел как непомерный лавовый сгусток. Демон Гнева. Лиллиан кинула взгляд на Соласа, который тут же его поймал, она постаралась вложить в него немое решительное предупреждение. Что бы он ни делал, он должен быть в безопасности. Удалось ли ей донести до него свое послание, она не знала. Но устремляясь вперед была уверена, что не спустит с него глаз. Она знала, как поступит. Коул подхватил ее мысли и понесся с ней вперед. У самого центра перед разрывом Лиллиан вдруг стала во весь свой рост и развеяла невидимость. Демоны зашипели, бросаясь за ней, но эльфийка не планировала им доставаться. Она собиралась водить их за нос столько, сколько может. Крестоносцы в лице Кассандры и Блэкволла встали плечом к плечу и стеной пошли на группу призраков, цепляющих воздух в напрасной попытке загрести белоголовую вспышку. Коул оставался в тени и наносил удары со скоростью света. Когда Лиллиан уткнулась в огромный сталактит, то не растерялась и подпрыгнула вверх, преодолевая пик и скатываясь с обратной стороны как с горки. Только каменный нарост над ее головой сразу лопнул пополам. Демон Гнева разломил его одним движением. От него исходил непримиримый, удушливый жар, такой, каким можно обжечь легкие. Железный Бык, следующий за ним, рубанул так же внезапно. Лиллиан перекатилась в сторону, заметив, что гигант больше не следит за ней. Не долго думая, она подхватила разрыв Якорем. Треск портала прошелся по всему пространству, и каждая тварь вновь устремилась за эльфийкой. Лиллиан ощутила болезненный удар на коже и глянула на привидение, тянувшее к ней свои потусторонние кислотные лапы. Она сделает все, чтобы они от нее не отставали. Коул сразу настиг то самое привидение, ведь шел за Лиллиан попятам, только о его присутствии демоны даже не догадывались. Кассандра с криком опустила меч в морду очередного призрака и разбила ее пополам. Она металась глазами в попытке выстроить стратегию, но все выглядело слишком хаотично. От того, что Лиллиан нарезала круги перед ее глазами, могла закружиться голова. Ее поведение казалось безрассудным, но оно работало. Кассандра почувствовала грубый удар в спину и не удержалась на ногах. Один из демонов-кошмаров просто снес ее с ног. Она вцепилась за жилистую когтистую икру, пытаясь его задержать. Чудище ощерилось и начало вопить, а Искательница что было сил потянула на себя. Блэкволл подоспел вовремя и вонзил в ногу кошмара щит, буквально разрубая ее по деформированное колено. Мужчина помог Кассандре перевернуться, но вскочила она сама. Им нужно было во что бы то ни стало поспевать за Инквизитором. Сэра взяла Железного Быка за ориентир. Где бы он ни был, наконечник стрелы целился рядом. В какой-то момент она устала, а на щеке отпечаталась ссадина от того, что костяшка руки, натягивающей тетиву всегда немного по ней скользила. Дориан был рядом с ней и тоже внимательно следил одновременно за кунари и за Лиллиан. Порой путь демонов к ней отрезала громогласная стена из электричества, Дориан делал все, чтобы у нее было время, ведь думал, что она выдыхается. Но Лиллиан не выдыхалась. Ее охватил кураж, она намеренно давала к себе приблизиться, но лишь затем, чтобы шагнуть навстречу и нанести порез. Вивьен раскусила ее сразу и одобрительно улыбнулась. Руки чародейки держали иллюзорный светящийся меч и порой его удары сотрясал стены так сильно, что сверху сыпалась мелкая каменная крошка. Иногда она вставала прямо перед циркулирующим караваном демонов, окутывая себя силовым полем и заставляла толкучку рассыпаться прямо о него. В такие моменты Лиллиан хотелось смеяться от восторга. Вивьен знала толк в настоящем представлении. Вот только с демоном Гнева все эти фокусы не срабатывали, он был настолько велик, что ему не требовалось гнаться за эльфийкой по кругу, лишь выплывать то в одну, то в другую. Но что хуже всего, он быстро терял концентрацию. Когда на пути громадины стал Железный Бык, то ситуация быстро изменилась. От злобного, наполненного болью мужского рыка кровь застыла в жилах. Одежда на Быке начала гореть. Лиллиан оторопело смотрела на товарища, охваченного огнем, но не выпускающего топор ни на секунду. Он молотил размашисто, в полную силу, разрывая чудовищное тело с каждым удачным попаданием. — Ты что псих?! — Дориан сшиб его одним воздушным ударом. Бык упал на спину и свирепо закрутил рогами из стороны в сторону. Обрывки шаровар на нем заледенели от заклятья мага. Лиллиан встала перед лежащим на земле Быком и протянула руку к разрыву. Из ладони прямо сквозь демона к прорехе потянулась шипящая зеленая нить. Узкие разъяренные щели демонических глаз вперились в эльфийку, словно желая вытянуть из нее душу. Солас сразу окружил Железного Быка и Лиллиан барьером. Кассандра и Блэкволл настигли чудовище сзади. Слыша, как стрелы свистят над ее макушкой, Лиллиан четко видела, демон не собирается ее отпускать. Она бросилась в сторону, уводя его за собой. Дориан подскочил к Быку и вылил на него зелье. Он в жизни не видел настолько безумную персону, если не считать Лиллиан, что носилась по пещере как шаровая молния, собирая за собой плеяду монстров. Когда демон, наконец, пал под натиском Блэкволла и Коула, все это время совершенно незаметного для окружающих, Вивьен утомленно вздохнула и уставилась на Лиллиан. На лице Инквизитора однако не было торжества. — Вторая волна, — объявила она. Взмыленная, смотрящая сквозь протянутую ладонь к разрыву. Она уже научилась понимать, когда нужно ждать беды. Солас посмотрел на нее и кивнул сам себе. У каждого из присутствующих магов силы были на исходе, короткой передышки было недостаточно. Когда ядовитые лужи, на каменных плитах начали подрагивать, все поглубже вздохнули. Следующий раунд оказался не последним, но стараниями Вивьен, которая была повсюду, и буквально не давала полуголому Железному Быку шага ступить без нее, кунари смог восстановиться. Богомолоподобные демоны-кошмары были прыткими, все время норовили наброситься на Варрика или Соласа. Дориан быстро смекнул, что должен держаться поближе к Блэкволлу, потому что Серый Страж никого не пропускал мимо. Внимание Лиллиан рассеялось. Она постоянно бросалась вслед за каждым чудовищем, которое пыталось тронуться в сторону выхода, где стоял Солас. Последняя волна не повергла Инквизитора в уныние только благодаря Кассандре, что одна из немногих сохранила в себе силы. Лиллиан чувствовала, все должно вот-вот окончиться. Как этот разрыв здесь стал таким большим? Она скалилась, кричала сорванным голосом, но никак не могла добиться того, чтобы портал закрылся. Из него высыпалась целая кучка привидений и демон Отчаяния. На мгновение, воспаленный разум Лиллиан предположил, что они стекались сюда на ее зов. Демон Отчаяния был неукротим. Парящая фигура, одетая в разодранный балахон ловко телепортировалась из одного конца помещения в другой, а стреляла смертоносным ледяным лучом, что пробивал насквозь. Лиллиан, и прочие воины ближнего боя утомились. Здесь нужно было настоящее рассредоточение. Блэкволл, попавший под удар, застыл с зажатой челюстью, его доспехи обледенели, а волосы на бороде покрылись инеем. Боль колючими иголками проникала прямо в мозг. Солас создал огненное озеро прямо под его ногами, что несколько смягчило тело, превратившееся в камень. Беда была в том, что Блэкволл не мог даже зелье выпить, пока Железный Бык не сгреб его в охапку и не оттащил в сторону. Варрик швырнул в него маленькую бутылочку, содержимое которой кунари сразу плеснул в лицо Стражу. Лиллиан в ужасе смотрела на Блэкволла, пытающегося шевелиться и снова постаралась нагнать изворотливую тварь. Вивьен теснила чудовище прочь, но оно снова растворилось в воздухе и появилось между Инквизитором и Соласом. Лиллиан что было силы прыгнула на мага, утягивая его в сторону от ледяного луча, за проход в галерею. Ударившись плечом о стену, Солас зашипел. Эльфийка отпустила его снова нырнула обратно, спасаясь от губительной магии демона лишь по счастливой случайности. Кассандра, отделившаяся от всех, настигла врага внезапно и наконец отрубила ему голову. На поверхности все плыло, как в тумане. Вокруг стояла тишина. Озеро больше не плескалось в зеленых лучах, над ним высоко стояло солнце. Шартер оценила перемены пейзажа еще издалека, поэтому сразу направила разведчиков в старый Крествуд встречать героев Инквизиции. Утомленная Лиллиан почти не слышала, о чем с ней говорили, поэтому за нее пришлось отвечать Кассандре, женщине с удивительной выносливостью и силой. Ожоги на теле Железного Быка под действием лечения заживали прямо на ходу. Голое тело его мало смущало. Казалось, даже наоборот. — А рыженькая? Помнишь ее? — спросил он у Сэры, пока отряд рваным строем шел в деревню. Она закатила глаза. — Слишком эльфячная. — Ну и зря! Лучница не разделяла его энтузиазма, даже самая рьяная соблазнительница сейчас не смогла бы помочь ей выкинуть из головы полчище демонов. — Ты серьезно сейчас? — Лиллиан подала охрипший голос, стараясь даже не смотреть в его сторону. — А почему нет? После боя — святое ж дело, — Железный Бык бесстыдно усмехнулся и прихватил Дориана за шею, так что тот чуть не споткнулся. — Ну! Правильно я говорю? — Во имя Андрасте, Создателя, всех эльфийских богов, Кун… не трогай меня, — Дориан возмущенно отклонился и отряхнул мантию. — Ужином бы что ли сначала накормил! Кунари фыркнул, смерив мага укоризненным взглядом. Он устало потер необъятную шею: — У вас здесь все, конечно, интереснее. Меньше ритуалов, больше ритуалов. Разнообразие с каждым заходом. Но в Кун все просто — есть тамаззран, которые разряжают тебя, когда нужно. — Серьезно? — снова повторила Лиллиан, обернувшись на него. Ее глазам открылась слишком откровенная картина, но выдать смущение хоть на секунду — равносильно смерти. Если ему не стыдно, почему должно быть ей? — Ну да. Там с этим не заморачиваются как здесь. Это как… я не знаю… сходить к лекарю. Иногда, когда все совсем запущено, на это уходит целый день. Походка после этого еще та. А иногда заходишь и через пять минут выходишь, — Железный Бык щелкнул языком. — «Спасибо, до встречи через неделю!» — Просто невероятно, и для этого кому-то дано призвание! — сердито сказала Лиллиан и отвернулась. Бык искренне изумился и догнал ее под всеобщими неловкими взглядами. Инквизитор преследуемый кунари, у которого из штанов выглядывает все хозяйство — уникальное зрелище. — И чего ты так завелась? Для таких эмоций, кстати, секс и нужен, — сказал он. — В вашей культуре существует любовь, в нашей загнивающей — нет, я понял. Но есть и проститутки, их из баллады не выкинешь. — А-па-па! — из горла Лиллиан вырвались невнятные звуки, когда Бык попытался положить ей руку на плечо. Она чуть не подпрыгнула. Эльфийка содрала с себя плащ и швырнула в него. — Речь опять о свободе воли. Ты представляешь себе, каково это? — Их готовят к своему делу, как и всех. Меньше ебли, больше ебли, что уж тут, — рассудил он и наконец заправил ткань за толстый кушак. — А если бы тебе не повезло и тебя бы определили к тамаззран? Что тогда? — Что, — сдавленно посмеялся он. — Трудился бы, не покладая рук. — И жопы, — добавила Лиллиан. — И жопы. Лучше всех, пожалуй, держалась Вивьен, которая выглядела ровно так, как до того, как опустилась в шахты. Тяжелый бой не отразился на ее гордом лице, лишь на ее одежде. Ее плавная походка на миг очаровала Железного Быка. Он был настолько голоден, что спросил прежде, чем подумал: — А как в Круге разряжаются? — Прошу прощения? — угольные брови чародейки поплыли вверх, когда она застала сальные интонации в голосе кунари. — Ну, обычно всем это нужно. И магам тоже… Наверное, приходится… В смысле, ну, с этими… — Вивьен нужно было отдать должное, она могла привести в чувство кого-угодно. — Ох, ладно, забудьте. Дух Господства встретил Лиллиан благосклонно. Эльфийка стояла перед парящей фигурой, слушая барскую благодарность, но глаза ее искали, где бы присесть. После себя дух оставил эльфийке красивый древний лук, вот только Лиллиан знала, что Сэра не станет им пользоваться ни за какие коврижки. — Он не проклят, — оценил оружие Солас. Он знал, что духи в основной массе умеют быть благодарными, и даже очень. — В следующий раз может не повезти, — Вивьен строго посмотрела на Инквизитора, решившую взять лук с собой. Оставшись на праздный ночлег в новом Крествуде, где их встретили с овациями, все наконец расслабились. В особенности Железный Бык, которого никто не видел, с тех пор как он переоделся. Лиллиан грелась у костра и почти не хотела думать ни о нем, ни о старосте, которого во время большой и шумной встречи нигде не было видно. Варрик, уставший не меньше, подпер ее плечом и передал бутылку с ароматной наливкой, которую кухарка достала из самых укромных запасов. Для спасителей деревни ей ничего не было жалко. Сестра Вон, церковница, которую Лиллиан встретила во время панихиды по покойникам поблагодарила Вестницу Андрасте лично. Когда она обратилась к эльфийке именно так, та почувствовала, как давно не слышала этого титула. В Крествуде мало кто уповал на Создателя, пока пребывал на осадном положении. Компаньоны сменялись, в конце концов, даже Варрик встал и отправился спать. Лишь Солас, перед тем как уйти, вдруг тронул ее за руку. — Ты заботилась обо мне. Спасибо, — вымолвил эльф. Под его ладонью, Лиллиан чувствовала электрические разряды. Она посмотрела него, пытаясь скрыть свое удивление. — Ты делал для меня то же самое, еще до того, как мы познакомились. Сердце призывало не поддаваться Зову Пустоты.