The frozen señorita

      Судя по сложившейся потасовки, на игрока 333 набросился крупного телосложения игрок, номер которого не удавалось разглядеть из-за чересчур резких движений и ударов, заставляющих некоторых, как истуканы, стоять на месте, не двигаясь.        Кан Нари бросила короткий взгляд на Чжун Хи, дабы оценить ее реакцию на происходящее, и, увидев привычное зрелище: приоткрытый рот и буквально ни в чем не заинтересованные глаза, вернула свои ничем не отличающийся вид на дерущихся.       Сотый номер, самый запоминающийся как по цифре, так и омерзительному характеру, с нескончаемыми криками нападал на безобидного, что Танос так не считал, Менги. Не смотря на значительное пренебрежение к последнему, Чхве бросил ложную единственную фразу:       – Полегче, old man, he is my bestie.       Так называемый old man, прекратил свое агрессивное поведение, мигом позабыв о конфликте, уделяя внимание теперь новой цели – Таносу, не испытывавшему никаких отрицательных ощущений.        – Разговаривай на понятном языке! Что ты тут заливаешь мне, сопля? – прорычал старый.       Сзади сотого номера, потирая ушибленный подбородок рукой, прозрел 333-й. Его взгляд, противоречивый и многозначительный, излучал смесь благодарности и враждебности, но Танос оставался безразличным к этой игре эмоций.       Неожиданно вышел еще один игрок – решительный и самоуверенный, он приблизился к жирному старику, готовый кулаками осадить агрессию дряхлого старика. Но сотый игрок одним резким движением отбросил мужчину в сторону. Тело ударилось о железный бортик, и раздался глухой звук, который пронзил тишину, как выстрел.       Игрок не подавал признаков жизни. Предсказуемая тишина окутала остальных, заставив их замереть в ожидании. Ки Хун, уверенный как всегда в своих действиях, шагнул к безжизненному телу и приложил два пальца к его шее.       – Он не дышит, — произнес он, и его слова, как гром среди ясного неба, побудили остальных издать тяжелые резкие вздохи и в последующем возбудили уже проникшие в их сознание чувство незащищенности.        В этот момент раздался механический голос, будто бы приняв попытку рассеять безрадостную картину:       – До отбоя десять минут. Просим игроков вернуться в свои кровати.       Слова повисли в воздухе, и участники, словно марионетки, начали медленно расходиться по своим койкам, забирая по пути с собой, как тень, меланхоличность и напряжение. Но семь человек остались, их глаза блестели огнем и предостережением, словно они были прекрасно осведомлены, что эти жалкие десять минут могут стать последними в их, возможно, и так короткой жизни.       Нервозная ходьба людей в зеленых костюмах была мигом прервана звуком открытия железных дверей, из который тотчас же показались несколько фигур в розовых костюмах и черных масках. Двое из них приблизились к лишенному жизни телу и приставили к его уху неизвестный аппарат, после которого раздался роботизированный голос:       – Игрок 246 выбыл.       Кругляши аккуратно, словно боялись повредить тело, положили его в черный гроб с розовым бантом и унесли так же быстро, как и притащили.       – Снежинка, договаривай, – прервал тишину Танос, глядя на девушку, что колебалась от нерешительности и отходила от произошедшей ситуации. Она закусила губу, чувствуя, как угроза опасности постепенно охватывала их.       – Во-первых, теперь все знают, что можно убивать, и никому за это ничего не будет, – произнесла она, и каждый звук ее голоса резонировал в сердцах, добавляя веса к неизбежности насилия.       Члены команды, одновременно заинтересованные и пугающиеся факта предвкушающего истязания, вслушивались в каждое сказанное слово Нари.       – Во-вторых, О Ен Иль не тот, за кого себя выдает. Вы не замечали его странное поведение? – продолжила свой монолог девушка, осматривая всех, после чего прибавился еще один взбудоражившийся собеседник.        – Ки Хун, я хотел сказать тебе все это время. Когда я вошел с ним в комнату, где должно было быть два человека. Он при мне же убил беднягу, потому что тот был третим лишним.       Взгляд Таноса стал серьезным, он почувствовал весь накал ситуации, не приняв дозу. Предыдущие препараты все еще не окончили свое действие, но парень всеми клетками тела ощущал их исчезновение.       – Мы с моей girl обнаружили еще кое-что. Учитесь, пока мы живы, – произнес он, его голос приобретал весомость, подчеркивая каждое слово. – В той же игре он убежал к выходу и заныкался, вместо комнаты. Живым вернулся.       Секунды становились часами в этой гнетущей атмосфере, когда Дэхо продолжил:       – Я вспомнил еще кое-что. Помните момент, когда он сказал, что только два игрока должны забежать в комнаты? Это была не догадка, это был расчет.       – Короче, треш, — резюмировал Танос. – Что будем делать?       – Быть крайне осторожными этой ночью. У всех нас есть риск оказаться мертвыми уже после отбоя. Так что вилки держите наготове и, в случае чего, прячьтесь под кровать, – осторожно произнес Ки Хун, осознавая серьезность ситуации.       Свет в одночасье погас и нагнал новейшую волну паники и готовности к нападению. Человеческое зрение неспособно лицезреть происходящее в кромешной тьме события, из-за чего некоторые игроки решили не рисковать ложиться спать, дабы избежать смерти.       Послышался первый глухой стон, заставив мимолетно одних игроков подорваться с места, других – вздрогнуть, третьих – поддаться насилию, доверяя инстинкту самосохранения. Похожая реакция замечена у нашей команды, что решили спрятаться от напасти и избежать засады. Танос, Ки Хун, Чжон Бэ и Дэхо не относились к этим категориям, оправдывая возможностью защищать молодых девушек, что спрятались под кровати или за ними.       Танос чудом увернулся от удара, сворачивая руку игроку и втыкая тому вилку в шею, ощутив на своих пальцах брызги крови, а в жилах почувствовав азарт. Следующего он решил задушить, уверенный в своих силах, парень без капли сочувствия обхватил руками шею игрока, что жалобно глотал последние секунды жизни.       Ки Хун, всегда находящийся начеку, старался не убивать игроков, а лишь уворачиваться от их резкой атаки, но это мало ему помогало, поэтому, поменяв стратегию, он решил забыть о своей доброте, полностью позволяя отрицательным эмоциям овладеть им, что передалось и Чжон Бэ, что был все это время рядом с другом.       Дэхо, неуверенный в своих действиях, спрятался все-таки под кровать недалеко от девушек, крепко сжимая вилку в руках, и из-за быстро растущего волнения начал непроизвольно трясти челюсть.       Беременная Чжун Хи каждый раз жмурилась, прижимая руку к животу, от резкого звука вилки, вонзающейся в чужую плоть. Каждый удар превращал живое тело человека в безжизненную массу.       Кан Нари и Сэми сидели, глядя в одну точку, их мысли переплетались в невидимый клубок, словно они находились на одной волне, но каждый из них лично боролся с собственными демонами. На талии Кан Нари все еще завязана кофта Таноса, служившая напоминанием о наличии колотой раны.       Внезапно раздался крик, который встревожил троицу, заставив их поднять головы и вырваться из запутанного мира собственных размышлений. Для одной из них этот звук стал ударом. Кан Нари быстро узнала голос Таноса и, охваченная мгновенной решимостью, бросилась к нему, схватив вилку с намерением действовать. Боль во всем теле она напрочь игнорировала. Но ее стремление оказалось безрезультатным: кто-то сбил ее с ног, и она приземлилась на пол, больно ударившись плечом. Тело уже не имело живого места – на ноге расползалась гематома, на животе зияла колотая рана, а многочисленные синяки скрывались от посторонних глаз.       В казавшейся бесконечной темноте она различила силуэт, знакомый среди множества, и новая волна ярости накрыла ее с головой.        – Давай закончим наше веселье, – произнесла Кан Ми На, ее голос прорезал воздух, лишь добавлял новую порцию гнева в Нари.        Кан Нари не желала тратить время на разговоры. Поддаваясь эмоциям, она ринулась на Кан Ми На, сбивая ее с ног в яростном порыве. В ту секунду, когда она увидела фигуру Таноса в темноте вместе с Ки Хуном, отвела взгляд, после наблюдения упавшего чужого очертание тела, умершее от рук Таноса или Ку Хуна.       В момент, когда Ми На поцарапала Нари вилкой по шее, та схватила ее за голову и резко потянула вниз, с глухим ударом заставив соперницу столкнуться с коленом. Жалобный стон растворился в воздухе, пропадая среди криков других участников.       Внезапно ее сестра бросилась в бегство, и младшая, не раздумывая, бросилась за ней. Она не была настолько глупа, чтобы не понять, что Ми На старалась заманить ее в уединенное место, где могут решиться все накопившиеся проблемы иным способом. Её стремление следовать за сестрой стало невольным согласием на эту опасную игру.       Субона повергло в шок осознание того, что таблетки прекратили свое воздействие на организм и унесли вместе с собой всю безрассудность, порождая лишь чувство собственного страха и невозможность из-за слабого физического состояния защитить себя. Моментально он ощутил непереносимое ощущение тяжести о всем теле, а вместе с ним слабость, что была на данный момент совсем не вовремя. Промаргиваясь, он изо всех сил, что у него остались, пытался сфокусировать зрение, но попытки только усугубляли его положение и физическое состояние. Новая волна боли прошлась по телу, когда холодный предмет впился в его ногу, он оказался на грани полного бессилия, но давление на ногу он чувствовать перестал почти сразу же.       – Прячься. – Если зрение не позволяло увидеть, то по приевшемуся решительному голосу он понял, что это Сон Ки Хун, и вместо протеста, ему осталось лишь молча согласиться и улечься под кровать, слушая не только противный звон в ушах, но и крики людей.       – Говорила тебе не лезть? Говорила. Предупреждала тебя? Предупреждала. Дала время на раздумья. Дала. Так в чем дело, овца малолетняя? – гремел голос Кан Ми На, полностью утратившая контроль над своими эмоциями, что разные стороны махала вилкой, надеясь попасть в Кан Нари. Младшей сестре не составляло бы труда уворачиваться от столько комичных ударов, если бы не боль интенсивная боль в области ребер, отдаваясь заметной пульсацией.       Кан Ми На с трудом переводила дыхание, слабея от усталости. Этим моментом воспользовалась и Нари.       – Просила тебя оставить меня в покое? Просила. Говорила не лезть в мои отношения? Говорила. Говорила мне помочь маме с оплатой операции? Говорила. Так что с чего ты решила, что я буду тебя слушаться? Ты всегда завидовала мне.       От Кан Ми На не последовал вопрос на ответ. Лишь новая волна ярости заставила наброситься на сестру.       Но даже в разгар этой безумной борьбы ее мысленный поток Нари не оставлял в покое образ первого игрока, что магическим образом исчез с поля боя. Если он в действительности связан как-то с происходящим, то не остается сомнений, что он рано или поздно убьет ее. Доберется до нее. Потому что много знает.       «В нас вставлены чипы» – как гром среди ясного неба, проскользнула мысль.       В туалете лицезрела страшная картина избиения мужчинами и парнями друг друга, не боявшихся наносить значительные телесные повреждения. Одно тело упало, второе, и так продолжалось бы каждый раз, если бы не знакомый звук из зала. Свет в помещении распространился по всему помещению, молниеносно останавливая порку между участниками. Все выжившие кто со злобой, кто с ужасом, кто с опасением осматривали друг друга, боясь будто новой волны напасти.        – Немедленно прекратить! Вам нужны силы на игру, поэтому сейчас отправляйтесь в свои кровати, иначе… – На этом высказывание закончилось, и квадрат позволил треугольникам демонстративно потрясти оружием, предупреждая о непредвиденных последствиях.       Вперед вышли кругляши, в руках которых было большое количество гробов. Игроки, обескураженные и напуганные, затаили дыхание, боясь проявить хоть малейшую реакцию.       Таноса вытащили из-под кровати, на что тот, пораженный болью, жалобно простонал.       – Нет, оставьте меня, – со вздохом вымолвил парень, слова давались ему с трудом. Его ноги не держали его, а рана давала о себе знать.       – Держись, – подбадривал его Дэхо, закинув руку Таноса себе на плечо и таща в сторону команды, которая постепенно собиралась. Тяжесть Дэхо в мгновенье чувствовать перестал, и его взор зацепил фигуру Ки Хуна, что помогал нести утратившего силы Таноса.       – Все живы? – как только они дошли до девушек спросил Ки Хун с надеждой в голосе и тревогой в душе.       – Кажется, да, – с сомнением ответила Сэми, вспоминая, как фигура зеленоглазой девушки исчезла в кромешной тьме несколько минут назад. Это порождало новый всплеск тревожности.       – Где Нари – моя любовь. Где? – отчаянно с хрипотцой в голосе спросил Танос, пытаясь рассмотреть девушку среди команды; мир вокруг расплывался, не давая ему этой возможности. У него двоилось в глазах; Чхве не видел ту девушку, что безгранично полюбил.       Вся команда переглянулась, их сердца обливались беспокойством. Тем временем круги выполняли свою работу: начали складывать тела в гробы и сканировать что-то за ухом, что знал только Ки Хун. Два кругляша направились в женский туалет, что привлекло внимание всей команды.       – Игрок 211 выбыл. Игрок 444 выбыл. Игрок 122 выбыл. – Слова звучали, будто приговор, с каждым разом слушая новый номер почувствовать массивный удар сердца.       Затем через некоторое время раздался очередной холодный и пустой голос механического робота, сообщившего о новости, которая заставила всех членов команды перестать дышать.       – Игрок 339 выбыл.