Как перевоспитать принца?

Эллиот проснулся первым оттого, что задыхался. Он медленно открыл глаза и понял, что на нем лежит тяжелая рука Леонарда. Стараясь не разбудить спящего супруга, Эллиот осторожно выполз из-под его руки и сел на краю кровати. Он оглядел комнату в поисках своего халата, но нигде его не обнаружил. Эллиот направился к двери, пытаясь быть как можно более бесшумным. Принц медленно шел по коридору, ощущая легкую дрожь от холода на своей обнаженной коже. Он ощущал стыд и неловкость после вчерашнего. Кроме этого, у него адски пекло задницу, как будто бы он сел на раскаленную сковородку. Внезапно кто-то подошел сзади и сильно обнял его, заставив замереть. Он почувствовал теплое дыхание на своей шее и запах изысканных духов. — Тебе не холодно, ангелочек? — услышал он голос Тристана над своим ухом. Ты так соблазнительно выглядишь. Эллиот почувствовал, как рука Тристана просунулась под его ночную рубашку и сильно ущипнула за попу. — Ай! — вскрикнул Эллиот, отпрянув от неприятного прикосновения. Что ты делаешь? Как будто не догадываешься, что со мной вчера произошло. — А что произошло? — Тристан сделал вид, будто не в курсе ситуации, вызывая у Эллиота еще больше смущения. Принц повернулся и взглянул на Тристана. Было только раннее утро, но тот уже был идеально одет: его одежда сидела как влитая, подчеркивая стройную фигуру, а волосы были аккуратно уложены. В его взгляде было что-то особенное, что привлекало внимание принца – изящная улыбка или блеск в глазах. Он выглядел просто великолепно. Эллиот почувствовал себя перед ним неловко и уязвимо в одной рубашке и с растрепанными волосами. — Он меня наказал, — сказал он печально. — Только наказал? — как-то по-издевательски спросил Тристан. — Да, — нервно ответил принц. — Бедненький мой. Идем, я тебя утешу. И Тристан расставил руки, подзывая Эллиота в объятия. Но тот оставил этот жест без внимания. — Вообще-то ты сам меня вчера отдал ему на растерзание и даже не защитил. — Ангелочек, но ты же сам виноват в том, что произошло. Я просто очень сильно разозлился. Ты же сам понимаешь, как нехорошо себя повел. Эллиот вздохнул. Он не хотел причинять беспокойства Тристану. — А сейчас ты злишься? — Почти нет. Но ты можешь кое-что сделать, чтобы я простил тебя окончательно. Тристан приблизился к Эллиоту, взял его за подбородок и посмотрел прямо в глаза. А потом поцеловал принца в мягкие губы. Эллиоту показалось, что его сердце забилось в унисон с сердцем Тристана. Поцелуй был страстным, но одновременно полным нежности. Эллиот этого не ожидал, но не стал отстраняться. Он разрешил Тристану взять на себя инициативу. А сам закрыл глаза, погружаясь в момент близости. Тристан заключил Эллиота в крепкие объятия. Принц таял от этих ощущений, прошлые обиды забывались, а в его мыслях замерцали новые возможности. — Я так боялся, что ты не простишь меня, — прошептал принц. Леонард проснулся с головной болью и ощущением тяжести во всем теле. Он медленно открыл глаза и взглянул на потолок своей комнаты. Вчерашний вечер ощущался как тошнотворный сон. Ему неприятно было вспоминать о том, как он наказывал своего супруга. Еще больше раздражал неудавшийся половой акт. Такого в его жизни никогда не было, и это немного давило на его самолюбие. Он встал с постели и направился к зеркалу, чтобы привести себя в порядок. Леонард почесал щетину на лице и попытался придать себе вид приличного дворянина. Однако его отражение в зеркале казалось ему каким-то чужим. Собравшись с мыслями, Леонард начал одеваться, пытаясь вытеснить неприятные воспоминания из своей головы. В отличие от Тристана, его не очень расстроила реакция короля на происшествие на приеме. Леонард знал, что король не был удивлен и ожидал чего-то подобного от своего любимого кузена. Но вот неадекватное поведение его младшего супруга вызывало у него чувство беспокойства. Ему казалось, что случившееся — это всё ещё цветочки. И он абсолютно не понимал, как держать принца в узде. Леонард перестал верить в эффективность наказаний, на тепло и заботу с его стороны принц тоже не реагировал. Он вздохнул, и в этот момент в дверь постучали. — Можно войти? — на пороге стоял Тристан. — Выглядишь не очень. Расстраиваешься из-за нашего младшего супруга? — Конечно. Уже не знаю, что с ним делать. — Король правильно говорит. Ему надо показать его место в постели. Чтобы он на инстинктивном уровне понял, кто тут главный. Кроме того, это, возможно, поможет сблизиться. Ты опять не смог? Леонард вздохнул. — Кажется, если я всё не возьму в свои руки, он так и останется девственником. Пора уже начать его использовать по прямому назначению. Какую функцию он выполняет в этом доме? — Не трогай его. Он ещё не готов. И не говори про него так. Он здесь не для удовлетворения наших желаний. — Дорогой Леонард. Ты сам навязал мне его в супруги. По закону он обязан подчиняться мне в постели, и я от своего права переспать с таким ангелочком не буду отказываться. Кроме того, меня возбуждает одна только мысль, что я смогу оттрахать лицо королевской крови. Леонард в очередной раз вздохнул. — Только не обижай его. Ты говоришь про него как про вещь, мне это не нравится. — А что ты так переживаешь? Влюбился? — Как ты понимаешь, в моём возрасте уже нет такого понятия, как влюбился. Я не влюбился, а полюбил его. Как члена своей семьи. Я несу за него ответственность, забочусь. Можно сказать, что это моя обязанность — его любить. — У нас с тобой разные об этом представления. Любовь — это чувства, а не обязанность. — Для тебя это, скорее, желание обладать. Я прошу, относись к нему уважительно и нежно. — Не переживай, не обижу. Ему со мной понравится, ты же знаешь, ещё никто недовольным не уходил. Сам будет ко мне бегать. У нас, между прочим, любовь! — Не нравится мне всё это. Мы не можем оба с ним спать. — Так откажись. Я отказываться не собираюсь. Тебе надо было раньше об этом думать, ты же в курсе нашего контракта. Осталось-то всего полтора года. — Король бы не стал ждать эти полтора года. Тристан присел на диванчик, стоявший в углу и вытянул ноги. — Лео, расслабься. Ты берешь на себя слишком много ответственности. Всё будет хорошо. Ничего страшного с твоим принцем не случится. Может быть, наоборот, погрузится в любовь и отвлечется от придумывания ста одного способа, как вывести тебя из себя. Тристан ушел, и Леонард со всей силы ударил кулаком по столу. Эллиот вернулся в свою уютную комнату. Несмотря на то, что его задница все еще болела (очень болела), поцелуй с Тристаном стал для него настоящим исцеляющим эликсиром. Близость с ним наполнила его сердце утешением и нежностью, которые он так долго искал. Приятное тепло окутывало его тело, когда он вспоминал о счастливых мгновениях. Сердце забилось быстрее, в его глазах засверкал огонек радости, а в душе расцвел невиданный до этого сад чувств. Внезапно в комнату вошла Глория. Она оценивающе посмотрела на Эллиота. — Тебя так порка впечатлила, что ты светишься от счастья? — спросила она. — А ты не думала, что у меня могло случиться что-то хорошее? — ответил обиженный Эллиот. — Если честно, нет. С твоей склонностью к неприятностям я не рассчитывала на какие-то хорошие новости для тебя, — призналась Глория. Когда она отвернулась, Эллиот показал ей язык, скорчил рожу, и взял со стола книгу, которую оставила Марта. «Луч света во тьме» оказался любовным романом, прежде принц не читал такое, но с первых же строк его захватил сюжет. Каждая страница была как новый шаг в путешествии к сердцу героев и к собственному сердцу. — Тебе бы переодеться, — выдернула его из любовной истории Глория, — ходишь уже в этом который день. Опять Леонард будет ругаться, что ты в грязном. — Мне нечего надеть. — У тебя полный шкаф одежды. — Я это не надену. — Леонард найдет способ заставить тебя переодеться. Лучше разберись со своей одеждой сейчас. — Ладно, дай мне время до завтра. Не ворчи только. Я вообще не понимаю, с каких это пор слуги так командуют! Глория проигнорировала это замечание. — Кстати, Леонард тебе передал, но, думаю, ты это пока не заслужил, даже отдавать тебе не хочется. Глория протянула принцу маленькую коробочку. К ней была приложена записка: «С прошедшим днем рождения, мой принц. Надеюсь, между нами будет больше взаимопонимания». — Даже неинтересно, что там. — Эллиот закинул коробочку в шкаф. После утренней близости с Тристаном, когда в нем вспыхнули чувства с новой силой, принцу стало казаться, что Леонард — это основная проблема в его жизни. Даже несмотря на вчерашнее примирение, его сердце накрыла новая волна отрицательных эмоций по отношению к Леонарду. Он задумался, что если бы не Леонард, то он и Тристан могли бы быть счастливы вдвоем. Подбрасывали дрова в топку ненависти к Леонарду оскорбительные и болезненные воспоминания о порке. Новые негативные чувства затмили моменты примирения, близости и заботы. “Ненавижу его” — подумал Эллиот. Ближе к вечеру к нему заглянула Марта, чтобы поменять занавески и сделать кое-что еще в комнате. — Марта, ты должна мне помочь с ужасной одеждой, которую купил Тристан. Посмотри, как можно изменить фасон, что-то отрезать. — Ничего себе, это же очень дорого! — Пфф... Твоя задача избавиться вот от всего этого кружева и других украшательных элементов, я даже не знаю, как это называется. Можешь оставить всё, что отрежешь себе. Посмотри, эту одежду реально спасти? Или мне придется опять устраивать скандал, а я пока к этому не очень готов, и Эллиот потер задницу. — Ничего себе. Я смогу отрезать это кружево себе? — Да, ты можешь себе забрать всё, что нашито сверху на одежду. Если с цветом я еще могу как-то смириться, но не с этим уродством. — Это не уродство! — Да, для женщины. Но я мужчина и не хочу это видеть на своей одежде. — Выбери для себя самые приемлемые вещи, я вечером этим займусь. — Я буду тебе должен. — Ты с ума сошел. Я буду безумно рада оставить часть этих тряпок себе. Ты даже не представляешь, насколько это дорого для моей семьи. Принц уже засыпал, когда в полной темноте внезапно почувствовал, что кто-то обнял его сзади. Сначала он испугался, но затем по запаху и знакомым касаниям понял, что это был Тристан. Теплые прикосновения к его талии заставили его сердце биться быстрее, и он почувствовал, как волнение охватывает его. Принц решительно развернулся к Тристану лицом, и их губы соединились в нежном поцелуе. Тристан нежно провел рукой по щеке принца, вызывая у него мурашки. Эмоции захлестнули Эллиота, и он полностью растворился в прикосновениях Тристана, словно это было единственное, что нужно для его счастья. Он потянулся за вторым поцелуем, который был уже более страстным. Принц ощущал, как его сердце бьется в унисон с сердцем Тристана, как их души сливаются в этом мгновении. Он забыл обо всех своих тревогах и страхах, потому что здесь и сейчас он был полон счастья и любви, окруженный теплом и нежностью. Но когда Тристан начал снимать с него рубашку, он очнулся от этого наваждения и попытался убрать от себя руки Тристана. — Подожди, я не готов сейчас. И задница до сих пор болит. Прости. — Все будет хорошо, ангелочек. — Тристан развернул свою ладонь перстнем с красным рубином к лицу Эллиота. — Посмотри, какое красивое кольцо. Оно такое же красивое, как и ты. Сейчас ты расслабишься и получишь от процесса максимальное удовольствие. Ты будешь выполнять мои приказы. Это будет безболезненно и приятно для тебя. Принц ощущал, как теплые волны невидимой силы обволакивали его тело, словно нежные руки. Его мысли становились все более легкими и прозрачными. Все беспокойства и тревоги отступали. Его ноги стали легкими и как будто бы мягкими, это чувство распространилось на живот, а потом охватило все тело. Он понял, что уже не может контролировать себя и как будто бы проваливается куда-то. Тристан все-таки снял с него рубашку, а потом развернул его к себе спиной, достал из кармана коробочку с кремом и окунул туда палец. Затем он поднес палец к попке принца и начал его аккуратно вводить. Параллельно он целовал принца в шею и плечи. Из-за того, что Эллиот был очень хорошо расслаблен, Тристан почти сразу добавил второй палец. А через какое-то время снял штаны и приставил свой член ко входу. — Ангелочек, ты готов? Сейчас тебе будет приятно. Как Тристан и обещал, Эллиот испытывал исключительно приятные чувства. И даже кончили они одновременно после слов Тристана: «А сейчас я хочу, чтобы ты кончил для меня». После этого принц отрубился, а наутро проснулся один. Какое-то время он пытался понять, сон это был или явь, пока не обнаружил на тумбочке баночку с кремом, которая ему не принадлежала. Через какое-то время его начало подташнивать, и Глории пришлось его отпаивать какими-то чудодейственными отварами. Принц пил их с отвращением и слушал о том, что «он, поросенок, наверное, сожрал что-то немытое».