Secrets of our souls/Тайны наших душ

Гарри оставил Драко наверху, чтобы он мог спокойно переодеться, а сам отправился на кухню перекусить. Затем брюнет поднялся наверх в ванную комнату, где предусмотрительно оставил сменную одежду ещë утром. За день он упахался не хуже приручëнного гиппогрифа, которого гоняли по воздуху туда-сюда, а чистый свободный спортивный костюм обещал ему дополнительный запас бодрости. Закрывая дверь, Гарри заметил в конце коридора блондина. Он стоял уже на первой ступеньке, но, видимо почувствовав себя нехорошо, решил притормозить, схватившись за стену рукой. У лестницы Гарри оказывается как нельзя вовремя: Драко как раз оступился и покачнулся вперëд. Одной ладонью найдя опору в косяке, Гарри предотвращает падение: — Осторожнее! Драко громко и испуганно ахает, когда после головокружения и потемнения в глазах вместо ожидаемого смертельного полëта вниз, оказывается вновь спасëн. Рука Гарри обвивала его под грудью и под мышками, из-за чего в теле появилась слабость облегчения и смущения. — Ты как? Вернëмся в спальню? Может, водички принести? Или умыться надо? — накидывает варианты испуганный Гарри. Упади Драко сейчас кубарем с десятка высоких ступеней, был бы он в порядке? А малыш? Выжил бы? Бр-р. Об этом Гарри размышлять не собирается. — А как же... сюрприз? — тихо спрашивает Драко, словно боясь, что муж совсем забыл о своих словах. Хотя вроде бы ему просто неловко портить планы Гарри. — Если что он подождëт. — без тени сомнения отвечает парень, придерживая мужа, когда он с упрямством начинает двигаться вниз. — Я в порядке. Правда. Проветриться нужно. — настаивает Драко. Гарри вздыхает, но бросает идею начать спорить. Быть может, Драко действительно необходимо отвлечься. Во дворе Гарри сообщает Драко: они сейчас будут аппарировать. — Не уверен, что я смогу, — с сомнением предупреждает блондин, расстроенный своей слабостью. — Ты что, тебе и нельзя! Я аппарирую тебя вместе с собой. Я имел ввиду, чтобы ты просто приготовился и держался за меня. Драко неуверенно шагает к мужу, Гарри тоже ощущает некие всполохи неловкости, но желание обезопасить Драко не оставляет ему выбора, кроме как, положить ладонь блондину на поясницу и бережно притянуть его ближе. Гарри делает уверенное движение палочкой, но вслух заклинания не произносит. Драко чувствует что-то похожее на гордость за Гарри, а также любование им. Драко вцепляется в широкие плечи нескромной хваткой и боится открыть глаза, хоть они уже и на месте. Вихрь, переносящий сквозь пространство, стих, и Драко с подозрительностью совы ожидал проявления последствий. — Драко? — шепчет Гарри, заподозрив неладное. Однако никаких побочных явлений Драко не наблюдает, потому открывает глаза и удивлëнно выдыхает: — Хорошо? Всë хорошо! — Не тошнит, нет? Голову не кружит? — не унимается Гарри. — Нет. Наоборот! Мне реально хорошо! Даже голова перестала болеть. — радостно рассказывает Драко, совсем позабыв, насколько тесно сейчас прижимается к Гарри, и как крепко сильная рука сжимает его в ответ. — Это всë твоя магия. С ней так легко! Твоя магия, она... Она... — Драко чуть смущается, притормаживая поток своих восклицаний, так непохожих на него. Или даже слишком похожих. На него настоящего. — Это здорово! Я рад, что могу... Ну. Облегчать твоë состояние. Да. — теперь Гарри в полной мере проникается. Слишком непривычно видеть Драко таким, а ведь он ещë ничего не видел. Парнишка словно бы благодарен Гарри, хотя он ещë ничего и не сделал. Просто аппарировал их. Охватил его немного своей магией. — Если ты не против, то давай перейдëм к сюрпризу. — после короткого кивка светловолосой головы, Гарри просит, — Тогда повернись. Драко поворачивается, не совсем понимая, что видит перед собой. Сначала было бы логичнее обратить внимание на окружающую обстановку. Они находились на окраине некого поселения. Вокруг было зелено, всë утопало в природной свежести дыхания молодой травы, шелестящих крон невысоких деревьев и цветов. Но прямо перед взором Драко, там, куда попросил повернуться Гарри, находился особнячок средних размеров. Драко повернулся обратно к мужу, затем снова к особняку. — Не хочешь пройти? — мягко подсказал брюнет, открывая калитку, выполненную металлическими узорами кремово-бежевого цвета. Драко вновь повторил свои резкие повороты головой и продолжил стоять как поражëнный Петрификусом Тоталусом. — Что это? — глупо спросил он. Уж не могло это быть сюрпризом. Может быть, они пришли к кому-то в гости? Тут, подтверждая догадку, из дома вышел человек. Дорис Диас. Тот самый молоденький аврор, что помог ему в заключении, тот, благодаря кому его так быстро отыскал Гарри в магловском Лондоне. Тот, кто караулил его палату в Святого Мунго и оказался очень и очень приятным человеком. — О, добрый вечер, Гарри, Драко! — ярко улыбаясь, Дорис поочерëдно пожал руки обоих супругов. — Я как раз вот закончил только-только. У вас там что-то камин забарахлил, — объяснил он на потерянный взгляд Драко, не до конца понимающего, что вообще происходит. Какой ещë их камин? — Ну ладно, к себе пойду, а то мама заждалась уже! — О чëм говорит Дорис? Ведь не может же быть, что... — Это наш дом, Драко. — мягко произносит Гарри, за руку утягивая его на территорию особняка. Для Драко это потрясение. Его мир опять встряхнули, заставив рухнуть почти все те обыденно-устрашающие вещи, что он успел придумать. Гарри не требует от Драко какой-то особой реакции или благодарностей, хотя и видит, как на дне зрачков, охваченных серо-бирюзовыми рвами, подобно старинным замкам, помимо неверия расцветает надежда. Потому Гарри даëт мужу время и просто говорит-говорит-говорит. — Я хотел закончить как можно раньше, поэтому пропадал здесь с утра до вечера. А сегодня вообще — не знаю, заметил ли ты — вернулся только к рассвету. Вчера был последний и главнейший рывок. Этот дом что-то навроде Поттер «Мэнора». Знаю, что это немного не та роскошь, к которой ты возможно привык. Каждый день в процессе стройки я закладывал свою магию в этот особняк и его территорию, а вчера было самое сложное: смена статуса, наложение защитных заклинаний... Надеюсь, я старался не зря, и этот скромный особнячок станет нашим с тобой пристанищем, ты же знаешь, с каждым годом он будет становиться всë удобнее, и всë легче будет меняться, подстраиваясь под наши желания. А в принципе сейчас всë сделано на мой вкус, хоть я и старался предугадать, что бы тебе на самом деле понравилось, но, послушай, Драко, ты можешь захотеть изменить что угодно, или сказать мне, что тебе не нравится, и мы вместе решим этот вопрос. Гарри делал здесь что-то, думая о нëм? Представлял, понравится ли ему та или иная деталь? Всë, что говорил Гарри было так соблазнительно и так маняще! Но смел ли Драко верить? А, с другой стороны, смел ли допускать и каплю неверия после того, сколько всего Гарри сделал для него? Сказочность сущего кружила Драко голову, но не неприятными эмоциями, а водоворотом ему неизвестных до селе огоньков, посверкивающих счатьем. И Драко показалось, что эти самые огоньки начинают его ещë и приятно покалывать изнутри. Как пузырьки лëгкой детской газировки освежающего грейпфрутового вкуса. Драко огляделся, пытаясь принять ту мысль, что это его новый дом. Их дом. Он не будет вечно дожидаться Гарри, ютясь по углам чужого дома. Возможно, надеялся Драко, в своëм доме ему будет удаваться чаще перехватывать взгляд любимых изумрудов в своë утешение. Драко гнал от себя того червячка, что нашëптывал: так у Гарри будет ещë меньше надобности появляться рядом с ним. Здесь не будет семьи Уизли, к которой Гарри всë же очень сильно был привязан. У Драко же нет теперь в этом мире никого и ничего, к кому он был бы привязан. У него есть только малыш в животике и, как год, как два, как три года назад, чувства к Гарри. Лишь чувства к своему Герою. Потому как сам Гарри ему принадлежать не будет никогда. Драко оглядывается по сторонам ещë раз, потому что из-за наполненной головы не разглядел ровным счëтом ни-че-го. Площадь вокруг дома довольно обширная, правда, пока она представляет собой разве что идеально выстриженный газон да несколько деревцев, но это ведь поправимо. Вся эта территория была обнесена не очень высоким забором, который нëс скорее эстетически-уютную функцию нежели оборонительную. Он был выполнен из светлых колонн, соединëнных друг с другом сплетениями узоров из металла, тонированного бежево-пастельным оттенком. — Мне очень нравится. — честно признался Драко, сглотнув ком в горле. — Это так непохоже на... Малфой Мэнор. Нет этих давящих своей непостижимой высотой стен, каменных и зелëных. У нас росло так много ядовитых растений... Если бы однажды крëстный с ужасом в глазах не поймал меня да не всыпал бы как следует (в первый и последний раз), то скорее всего с одной из таких моих тайных прогулок по саду... я не вернулся бы... — ... — помолчав, Гарри кашлянул и вдруг обратился целиком к мужу, беря его за руку. А Драко просто не имел больше сил на удивление и неверие, он смотрел в искренние глаза Гарри и с благоговением внимал каждому его слову. — Драко, послушай. Давай здесь всë будет так, как ты хочешь! Давай? Ты можешь вырастить на этой территории шикарный сад, или оставить этот газон. Не успел ещë, но вот там, — Гарри указал Драко на местечко справа от дома, рядышком с уже начавшими своë нежное цветение шëлковыми акациями, цветки которых представляли собой тоненькие блестящие нити, собранные в пышные зонтики розовой окраски. — я хотел сделать бассейн, знаешь, ну, для вас. Для тебя и ребëночка. Как ты на это смотришь? — брюнет подмигнул мужу, и Драко совсем растаял. Как он на это смотрел? Как умирающий от жажды путник смотрит на показавшийся вдали оазис, в душе молясь: лишь бы видение не оказалось миражом. Как на картинки своих дивных снов, полных несбыточных надежд. А несбыточных ли? — А... Он будет с подогревом? — застенчиво уточняет Драко. Гарри застывает на его лице взглядом на несколько секунд. — Обязательно, — серьëзно обещает Гарри. Он уже понял, что бедный Драко всë время мëрзнет: днями и ночами его кожа была словно покрыта тонкой поволокой инея. Гарри замечал это всякий раз, случайно соприкасаясь с мужем руками в дневное время, и совсем не случайно — на инстинктивном желании согреть — придвигаясь к нему поближе во время его глубокого сна. И как Драко ещë не заметил этого, ни разу не проснувшись? А потом до Гарри доходит, что за серьëзностью вопроса стоит ещë и толика шутки, и он не может сдержать смеха облегчения. Неужели Драко приходит в себя? — Тогда я думаю, это восхитительная идея. — произносит блондин. Но Гарри читает по губам искреннее «ты восхитительный человек», когда ответный тихий смех переходит в неожиданные тихие слëзы. Брюнет привлекает мужа к себе за напряжëнную спину, укладывает белобрысенькую макушку к себе на плечо. Гарри слегка улыбается, покачиваясь вместе с Драко, потому что капельки, стекающие по бледным щекам не от печали и горя, а от мимолëтного чувства исполнения мечты, чувства спокойной нереальности, в которую так приятно и головокружительно верить. — Ты покажешь мне дом? — отрываясь от тëплого плеча, спрашивает Драко, желая как можно скорее прийти в себя. Он опять расклеился у мужа на глазах, но разве не на то он и муж? Да, это не совсем подходит к их ситуации, Думает блондин, но ведь он ещë ни разу не замечал за Гарри неприязни в такие моменты. Гарри никогда не отстранялся от него, напротив — сам притягивал к себе. — Д-да, конечно... — Гарри неловко выпустил парня из своих рук и пригладил затылок. На миг стало неловко, но лишь на миг. В голове всплыло воспоминание о том, как он случайно почувствовал выпуклый животик. Такое уже случалось, но сейчас малыш ведь немного подрос. Пусть и совсем-совсем незаметно, но этого знания для Гарри было достаточно, чтобы ощутить некий подъëм счастливого неверия. В доме было светло благодаря большим окнам, из-за лëгких штор, коврика в прихожей, кресла-качалки в гостиной — уютно, а преобладающие тëплые оттенки цветов будто бы излучали это самое тепло. То, что видел Драко перед собой нисколько не походило на поместье его детства, зато полностью отвечало его представлениям и детским мечтам о доме. Доме, в который хочется возвращаться. На первом этаже Драко запомнилась просторная гостиная с огромным магловским телевизором и привычным магическому миру камином, кухня была благоустроена комплектом всякой техники, ненужной волшебникам, но это только радовало блондина. Создавалась атмосфера спокойствия от этой удивительно гармоничной смеси магловского и магического. — Хозяин Гарри! — воскликнул домовик, материализовавшийся перед осматривающимися хозяевами дома. — Хозяин Драко! — следом с характерным хлопком появилась ещë и домовушка. Она всплеснула руками и вслух позвала ещë двух домовых эльфов. — Никси! Никти! — от произнесëнных имëн у Драко подпрыгнуло сердце. Неужели его? Его Никси и Никти? Перед Драко материализуются два эльфа похожие друг на друга, прямо как две капли любого Снейповского зелья. Они с синхронностью лучших акробатов Цирка дю Солей подпрыгнули вверх, а затем свалились на колени, протирая пол у ног своего хозяина на удивление новыми чистыми наволочками разных цветов. — Хозяин Драко! — Хозяин Драко жив! — С малышом хозяина всë хорошо! — Хозяин Драко теперь с хозяином Гарри Поттером! Домовики наперебой говорили и говорили, всплëскивали руками, прижимали к лицу длинные уши и утирали друг дружке большие солëные капли, капающие из огромных наивных чистых глаз. Оказалось, что спрятавшегося Никси в последний момент отыскал Никти, так что они были отпущены Нарциссой вместе со всеми остальными домовыми эльфами, служившими Малфоям. Когда Драко был принят в род Поттеров, пернатые друзья сообщили домовикам об этом, и Никси с Никти, всецело преданные молодому господину, рискнули просить милости у господина Гарри. Конечно, Гарри не мог не принять их. — Господин Драко не против? — Не против того, что мы будем служить вам? — застенчиво поинтересовались эльфы, водя перед собой сухенькими ножками. — Нет, конечно нет! — заверил их Драко. Эти двое были с ним с самого детства. Они были неразлучны друг с другом и с вверенным в их руки маленьким хозяином. Теперь, когда Драко вырос ни он, ни эти верные существа не желали расставаться. Смущëнно переглядываясь, Никси и Никти исчезли, в последний момент схватившись за ручки. Драко, заметивший всю эту картину, хмыкнул по-доброму. Значит всë между эльфами осталось по-прежнему, они всë так же близки и неразлучаемы. — Хозяин Драко, Финик будет Вам служить верой и правдой! — домовой эльф в сиреневой наволочке сделал подобие поклона. — Мили будет честно служить хозяину Драко! Хозяин Драко может звать Мили в любое время! — следом добавила домовушка в розовой наволочке. Драко никогда не сомневался: домовики Гарри будут ухоженными и счастливыми, и служить они семье Поттеров будут не из-за отсутствия выбора и страха, а по причине глубокого уважения и благодарности. Домовикам практически полностью был отведëн подвал. Там была и прачечная, и кладовая, и их местечко для отдыха и жизни. На втором этаже было намного больше комнат. Вполне вероятно, что здесь было применено заклинание расширения пространства. — Да, действительно было, но не то чтобы в больших масштабах, — подтвердил Гарри, когда Драко всë же задал вопрос. — Там вот наши смежные кабинеты. У меня нет какого-то особого занятия сейчас, но я подумываю насчëт увлечения артефакторикой и зельеварением. Драко не удержал тихого смешка. Он и сам не понял, как так вышло, так что застыл он неподвижным изваянием, уставившись глазами в пол. — Драко... — Гарри сжал ладонью острое плечо. — Не закрывайся от меня. Я хочу, чтобы ты жил свободно и равно мне. Хочу, чтобы ты не скрывал своих эмоций и не боялся проявлять свои чувства. Всë хорошо, Драко. И, между прочим, — увидев то, как блондин чуть успокоился, Гарри добавил в свой тон веселящиеся нотки, — я не совсем уж безнадëжен. Просто мне нужен хороший учитель! До конца мини-экскурсии Драко совсем расслабился. А когда поздно вечером они с Гарри аппарировали обратно к Норе, Драко, расплавившийся от ощущения перемещения в надëжных руках Гарри, и вовсе был вскружëн вихрями надежд. Он даже позволил себе помечтать: вдруг Гарри намекал на него, говоря о учителе? Тогда однажды Драко сможет разделить с ним свои любимые занятия — те же артефакторику и зельеварение. Внутри у юноши всë пело. И вернуться в Нору поздним временем было восхитительно. Потому что вернулись они вдвоëм с Гарри. Вместе. У Драко было такое ощущение, словно они побывали на свидании. А ещë как настоящая женатая пара (какой они и являлись, между прочим) занимались планированием обустройства своего семейного гнëздышка. Перед сном, пока Гарри в гостиной делился чем-то с Роном, Драко не стал перебарывать простое, но очень странное для волшебника желание. Он протирал окна обычным магловским способом, используя лишь собственные руки да тряпку, и совершенно точно не замечал тихого наблюдателя, в полный голос разговаривая с их крохой. — ... так что, малыш, всë будет хорошо! — приговаривал юноша, чуть наклоняя голову к уже более заметно выдвинувшемуся вперëд животику. — Ты там, главное, не бойся, я люблю тебя очень. И верю в то, что Гарри нас не бросит, верю, солнышко. Боже, как же я ему верю... Гарри отлепился от косяка и еле сдержал кашель: улицезрëнная им картина заставила его подавиться. Вероятно, если спросить Гарри, когда он влюбился в Драко, то он с уверенностью ответит: сейчас. Гарри как будто всегда неведомой силой, несмотря ни на что, тянуло к Драко, однако что-то со жгуче-приятной болью щëлкнуло в сердце, незримо меняя, кажется, всë, именно в эту секунду. — Я сейчас, — произнëс зачем-то Гарри, хотя его ни о чëм не спрашивали, не факт, что вообще заметили его присутствие. Драко не дëргается лишь потому, что заметил Гарри в смутном отражении тëмного окна и ещë тогда напугался. Но подавать виду, как и прерывать свои искренни слова он не стал. Обещал же не скрываться от мужа — нужно привыкать. Быть открытым оказывается одновременно легко и сложно. В сердце, как в перенапряжëнной мышце от долгожданного расслабления подхватывается жжение, отвергающее непривычное положение, но тут же начинает упиваться им, потому как нет ничего живительнее истины. Порой она приносит боль, но именно она возрождает бессмертным фениксом жизнь в человеке. Без неë не найти пути к долине Счастья. Гарри доходит до кухни, второй раз желает Молли доброй ночи и возвращается в спальню, так и не вспомнив, за чем же уходил. Возможно, затем, чтобы понять и принять только что случившуюся магию Купидона. Он ведь ещë ни разу в жизни не встречал человека, что светил бы для него так же ярко, как этот бледный, прозрачный мальчик, в реале осыпающийся своим белëсым пеплом, но отдающий всего себя — без остатка — ему. Гарри готов ловить этот пепел и поцелуями приглаживать на место. Потому что Драко заслужил. Заслужил того, кто всем сердцем захотел бы светить ему в ответ. И Гарри хочет. Всем своим существом. Уже у двери в спальню Гарри осенило. Точно, Мерлин, точно! Он шëл к близнецам. — У вас получилось достать то, что я просил? — уточнил Гарри. Нет, он не собирался пользоваться добротой братьев, просто на этой неделе у него ну никак не находилось времени. — Конечно! — Фред протянул Гарри небольшую стеклянную бутылочку с переливающимся внутри содержимым. — Мы, если что, всегда готовы о Драко позаботиться. — Джордж вместе с близнецом смогли прямо-таки узреть ту ниточку, что связала однажды Драко с Гарри, именно потому не смогли не поверить Малфою (вот ведь! Уже Поттеру!) и приняли его так легко. Потому что такая же нить прочно связывала и их самих. Когда Гарри вернулся в отведëнную им комнату, Драко уже закончил уборку и теперь... смазывал живот. Заметив Гарри, блондин тут же одëрнул футболку вниз. Вид у него был смущëнный и... — Гарри я, — и виноватый, — взял совсем немного масла... обычного с кухни... Ну.... ээ... от растяжек там... ну знаешь... магией нельзя вот я и... — Боже, Драко! Не думал же ты, что я пожалею для тебя... масла? Драко на самом деле думал. Вернее не совсем так. Ему самому было стыдно тратить что-либо в этом доме. А уж как будет в их новом доме... Он боялся представить, потому что тратить деньги именно Гарри казалось ему вопиющей наглостью. Ему нужно будет очень стараться, чтобы отрабатывать всë то, что Гарри будет ему давать. И не потому что его муж будет того требовать, а чтобы не оставаться перед ним и своей совестью в долгу. К тому же его кожа, растяжки и прочее... Кому до этого должно было быть дело? Вот только на нëм и так имелись шрамы. Да что там шрамы! Мерлин с ними! На его теле была самая страшная — Чëрная — отметина... Драко просто не хотел усугублять и так имеющиеся недостатки. Ведь самую малость ему всë ещë мечталось и хотелось быть для Гарри хоть сколько-нибудь привлекательным... — Прости, — в итоге потупился парень, машинально гладя живот. — Ох, — Гарри вздохнул и подошëл ближе. — Постепенно ты привыкнешь и тоже станешь считать всë общим, будешь класть вещи не только на свои места и расслабишься. Обещаю, — вот это вот тихое болезненно сладкое слово Драко прочувствувал обнадëживающим шëпотом-выдохом в макушку. Гарри был близко. Запредельно близко. И эта близость — заставляющая Драко вновь и вновь воскрешатся, поднимаясь с тëмного дна тяжëлых толщ воды океана вверх к лазурью искрящейся поверхности, следуя за манящими лучиками солнца — была топяще частой. Драко думал, что Гарри обнимет его, но вместо этого он сделал кое-что другое. Кое-что неожиданное и страшно волнующее. Брюнет опустился перед мужем на колени и, положив руки на поясницу, аккуратно прижался щекой к его животику. Драко не дышал, а когда Гарри, смотря ему в глаза своими зелëными водопадами (из радужек как будто лилась нежность), медленно поднял пижамную футболку и коснулся приоткрытыми губами гладкой чуть натянутой кожи, он и вовсе подавился воздухом. У Гарри к вечеру появилась лëгкая щетина, из-за еë колючести у Драко разбежались по телу приятные мурашки, и он, особо не задумываясь, опустил ладонь на иссиня чëрные вихры. Так хотелось зарыться в них носом, вдохнуть запах своего мужчины (Драко, прикусывая губу, надеялся, что может считать таковым своего законного мужа, чью фамилию теперь носит). Но в итоге не посмел, совсем отнял руку. Гарри слышно вздохнул но ничего не сказал. Он понимал — Драко нужно время. Им нужно время. — Обычное масло может и лучше, чем ничего, но я хочу, чтобы у тебя было лучшее средство. Чтобы не переживал насчëт растяжек, и прочего. В следующий раз просто обратись ко мне, пожалуйста. Хорошо? — Хорошо. — Драко не был уверен, сможет ли решиться на это, но то, что Гарри не был против, более того, сам предлагал... Это обнадëживало. Гарри заботился о нëм. — На самом деле я уже сам подумал насчëт этого. Ну насчëт тебя... В общем вот, — Гарри показал Драко флакончик с жидкостью. — Это специальное масло для беременных. У Драко в носу побежали ëжики, они невыносимо покалывались, но парень держался изо всех сил. — Ты позволишь? — на эти слова Драко ответить не успел, потому что муж продолжил его шокировать. Драко не мог поверить, что он это делает. Гарри щедро налил в середину ладошки масла, большим пальцем закрутил кругленькую крышечку обратно и предельно осторожным плавным движением провëл рукой по округлому животику, затем ещë раз. И ещë. Гарри аккуратно и бережно втирал масло в бледную аристократическую кожу, пока Драко пытался вспомнить, что такое дышать, и как это делается. Даже когда масло уже было втëрто и впитано, Гарри не мог остановиться и всë продолжал гладить-гладить-гладить. В конце брюнет поднялся на ноги, не убирая руки с нагревшегося от натирания живота. Они с Драко постояли так, соприкасаясь и смотря друг другу в глаза, какое-то время. Момент нечаянно был прерван уставшим Драко: парень широко зевнул, едва успев спрятать рот в ладони. — Ты устал, Драко. — Гарри поправил ночную футболку мужа. — Давай будем ложиться спать? Драко сейчас был недоволен тем, что не сдержал зевка. Он готов был простоять вот так, с рукой Гарри на собственном животе, всю ночь. В конце концов юноша заставил себя кивнуть. — Я... кхм... Пойду зубы почищу, — сообщил он, тут же подумав (как и Гарри совсем недавно), что невесть зачем. Хотя... С другой-то стороны... А разве не так вот происходит настоящее сближение? Потихоньку, ниточка за ниточкой, как в тонком ткатском деле происходит оно, это сближение. Через мелочи, такие вот, которые чужому человеку было бы скучно слушать и незачем знать, такие, от знания которых только у близких людей внутри тепло разливается. И эти мельчайшие подробности самому хочется узнавать и не терять ни одной в глубинах памяти. Потому что родного человека сердце требует знать намного, намного лучше, чем даже самого себя. И Гарри было приятно услышать эту бытовую мелочь. Ему и впредь хотелось бы быть в курсе, куда направился Драко, даже если и чистить зубы или поставить чайник, или открыть окно. После Драко ванную занимает Гарри, а когда возвращается, тот уже лежит в кровати у самой стеночки, привычно занимая минимум места. Сначала показалось, что спит, но нет — Гарри уловил его дыхание. Погасил свет, прилëг рядышком, прислушиваясь. Драко тяжело, но облегчëнно вздохнул. Вернулся, действительно уходил лишь для водных процедур. Вот он — Гарри — будет спать этой ночью совсем недалеко. Рядом. Повернись, и увидишь. Этот вздох задел внутри Гарри какую-то струну. Что-то колыхнулось. Забилась мысль: он нужен, малыш нуждается в нëм. Драко тоже — нуждается. Гарри видел все его всë принимающие взгляды. Любящие взгляды. Гарри придвинулся к Драко вплотную, замер на секундочку. — Хороших снов, — пожелал он, в самое ухо не шелохнувшегося мужа, провëл по ушной раковине носом и уткнулся лицом ему в платиновые локоны на затылке. Неторопясь подстроился под его позу, согнув ноги в коленях и прижавшись к коленям Драко. Гарри даже как будто не чувствовал неловкости, ему просто было хорошо и хотелось, чтобы хорошо было и Драко. — И тебе хороших снов, — проговорил Драко, едва не проглотив все слова. Потому что в этот момент Гарри протянул руку и, пройдясь кончиками пальцев по талии, бережно опустил еë на животик Драко. Блондин зажмурился, его майка задралась, так что широкая надëжная ладонь, согревая, касалась голой кожи. Гарри тихонечко погладил божественную выпуклость. Драко ждал, что после этого он отодвинется, готовился к маленькому эгоистичному разочарованию. Но Гарри не убрал руку. И, кажется, не собирался этого делать. Драко хотелось поворошить ногами одеяло или хотя бы слегка ими подëргать, до того детский и восхитительно лëгкий восторг переполнял его нутро. На губах цвела такая улыбка, от искренности которой сводило скулы. А к заалевшим розами восхода щекам хотелось прижать прохладные от волнения руки, не то для того, чтобы охладить скулы, не то за тем, чтобы согреть ладони. И Драко, И Гарри хотелось не засыпать подольше, но в тепле друг друга засыпалось слишком легко. Усталость — физическая и ментальная — давала о себе знать, сон, такой воздушный и блаженный затягивал молодожëнов очень уж старательно. У Гарри наконец-то было спокойно на душе. Драко наконец-то не думал о том, что будет дальше. "Что" не имело значение. Теперь он мог представить не просто будущее, а одно будущее на двоих с Гарри. И Драко было не так важно, каким оно будет, как то, чтобы Гарри был рядом. И что-то подсказывало: будет. Уснули они так и не разорвав объятий.