Если бы у тебя был шанс

Хонджун открыл глаза и резко закрыл их обратно. Резкая смена света ударила в его глаза. Он зашипел, приподнимаясь на локтях, потирая ушибленный локоть. Оглядев себя Ким понял, что весь в пыли. Подняв голову он посмотрел вокруг себя. Все было серебристо-лавандовым. Хонджун снова моргнул, тяжело дыша. Земля...всё было покрыто миллиардами серебристых песчинок, которые трепетали на невидимом ветру, который поднимал из в воздух. Ким не мог сказать, был ли это песок или пепел, оно просто парило. Вот только все вокруг было черным. Хонджун моргнул, но пространство над песками оставалось черным, словно бездна, окружающая звёздную пыль, которая кружилась у ног юноши. Темнота...где. Песок. Песочные часы. Хонджун поднялся на ноги. Он не был уверен дышит ли он. Осматривался, поворачиваясь кругом, пытаясь увидеть, есть ли там что-то, есть ли что-то где-нибудь. —Ты здесь. Ким вскрикнул, быстро обернувшись. Темнота трансформировалась, когда он повернулся. Внезапно обнаружил что-то более близкое, чем вся темнота до этого. На краю круга, в свитере, которого Хонджун никогда раньше не видел, стоял человек, которого он никогда не думал увидеть снова. У него пересохло во рту, когда он сделал шаг вперёд: —С-сан,— прошептал он, сделав целых три шага, прежде чем фигура улыбнулась. Хонджун замер, его грудь горела. Сан никогда не носил такой одежды, никогда не улыбался так...печально Не смотрел так на Кима. Его взгляд никогда не был таким тяжёлым, таким...измученным внутренней войной. Прям как взгляд самого Хонджуна. —Я не твой Сан, — с сожалением пробормотал он с болью в глазах. Ким сглотнул, на мгновение закрыв рот: «Ч-что ты имеешь ввиду?»— слабо спросил он, делая ещё один шаг вперёд: «Н-не мой... Но ты же он.» — Я Сан, — мягко заверил он его, стоя неподвижно, как статуя, которая печально смотрит на Хонджуна, как будто его сердце разрывалось: «Но не твой.» Нет... —Ещё один? — с любопытством спросил голос позади него. Хонджун резко обернулся, и внезапно он стоял в центре циферблата, меньше пепла и песчинок шевелились вокруг, и оказался лицом к лицу с Уёном. В жёлтом полосатом свитере, который Ким никогда раньше не видел. Его сердце упало в груди, а глаза загорелись вновь, увидев ещё одного дорогого человека. —У-уён... —Я не твой Уён, — сказал он. Его выражение лица было таким серьезным, какого у Уёна никогда раньше не было. Тяжёлое, но всё ещё искрящиеся озорством, как будто у него был секрет, который он никому не рассказывал. Он уставился на Хонджуна, как будто ему было больно видеть его. —Но я рад видеть тебя снова, Хён, — тихо сказал он, слишком мрачно и тяжело: «Даже если ты не наш.» —Твой,— Ким вздохнул, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Сана, который носил такую же убитую горем улыбку. Острые глаза, тяжесть на плечах... —Другой я...— прошептал он с колотящимся сердцем: «Он твой... Ты его...» —К сожалению, — другой, более тихий шепот прозвучал за спиной. Хонджун повернулся туда, где на часах должно было быть 9 часов, и обнаружил, что там стоит Ёсан. Он не улыбался. У него был такой же тяжёлый взгляд и печальный изгиб губ. Его глаза... Такие сожалеющие... Так много сожаления, которые Хонджун никогда не видел. Достаточно, чтобы заставить его задаться вопросом, как человек может нести такой вес на своих плечам. —Ёсан...— выдохнул он, сглатывая: «Но не мой...»— сказал он, когда Ёсан открыл рот. —Ты быстро схватываешь, — усмехнулся Сан, звук был грустным. «Другим потребовалось гораздо больше времени, чтобы понять.» Они не были его друзьями. Точно так же человек в фетровой шляпе был им, но в то же время не был. — Одна и та же нить.... разная судьба.— прошептал Хонджун, поворачиваясь по кругу и видя лица, такие знакомые, но такие... далёкие. Они уставились на него, как смотрят на призрак умершего любимого человека. Хонджун почувствовал удушающее чувство тоски в воздухе, повисшем между ними тремя. —Где...мы?— прошептал Ким, глядя вверх, но видел только бесконечную черноту, усеянную звёздной пылью. —О, прошло много времени с тех пор, как кто-то заботился об этом,—заметил Сан, улыбаясь, но эта улыбка никогда не достигала глаз: «Ты в песочных часах.» —Может быть, у тебя есть шанс, — тяжело пробормотал Ёсан, заставляя Хонджуна напрячься, чувствуя себя персонажем фильма, стоящим перед тремя режиссёрами, зная, что один неправильный ответ может разрушить всё. —До меня были... другие?— осторожно спросил Ким. —Много...— ответил Ёсан, тяжело склонив голову, на мгновение опустив глаза, прежде чем снова поднять взгляд. «Он всегда передает часы время от времени. —Вы...Вы его.— твердо сказала Хонджун, указывая на них: «Человек—версия меня, тот, кто дал мне песочные часы. Вы—то, что он потерял...» —Да...— мягко заверил его Сан. —Но...он знает, что вы здесь?— он спросил, повернувшись к Цену: «Он ищет вас.» —Не знает,— тихо сказал Уён, поднимая плечами, как будто это не имело значения, хотя его глаза говорили о другом:«Он думает, что мы мертвы. Или хуже.» —Полагаю, это можно считать "хуже", — заметил Сан, тяжело усмехнувшись: «Но он не знает, что мы здесь. Мы были заперт здесь после... Однажды он совершил ошибку. Теперь мы направляем людей, которым он даёт свои часы.» —Другие пытались исправить свои...ошибки?— Хонджун спросил, широко раскрыв глаза: «Им это удалось? Ёсан пожал плечами, заставляя Кима нахмурится: «Все зависит от вашего определения успеха. Они сделали все, что могли, а затем возвращали песочные часы владельцу. Никто из них не смог исправить. В лучшем случае они могли сделать хоть что-то. Однако ни один из них чувствовал чувство успеха.» —Возвращались...— нахмурился Хонджун: «Подождите... Они все знали?, что вы здесь?»— его глаза расширились от ужаса:«И никто из них ему ничего не сказал? Он ищет вас, он убеждён, что никогда не сможет вас увидеть снова.» —Ты не можешь их в этом винить.— сказал Ёсан, пытаясь утешить, несмотря на то, что получилось совсем наоборот, когда сердце Хонджуна наполнилось горьким гневом. Как они могли скрывать что-то подобное? Если бы они знали, что значит потерять их. —Хонджун.Наш Хонджун,— тихо сказал Сан, потупив глаза, —проводит свои дни, пытаясь исправить свою ошибку. Он пытается снова и снова, спасти нас, на грани безумия в своем отчаянии. Хонджун подумал об отчаянных глазах, пустых...пустых, настолько же, насколько они были злыми и темными. Как будто ему нечего было терять. —Когда он больше не может этого выносить,— тихо продолжил Уён, —Он даёт другому шанс. Это единственное облегчение, которое он даёт себе. Однако... Когда ты терпишь неудачу в сотый раз... Можно понять, почему ты становишься настолько озлобленным и не хотеть, чтобы кто-то другой преуспел. Они скрывают правду, чтобы он не мог получить то, что они потеряли. —Это глупо! — Хонджун огрызнулся, сжимая кулаки. —Однажды ты потерпишь неудачу достаточно раз,— мрачно прошептал Ёсан: «Однажды ты окажешься разочарован, снова и снова...Ты начнёшь понимать, почему некоторые проклинают любого, кто может преуспеть там, где вы потерпели неудачу.</i>» Он пожал плечами: «Это не их вина. Песочные часы были даны Хонджуну задолго до того, как мы о них узнали. Это не подарок, а бремя. Ким уставился на них, в ужасе и гневе... Он провел свои дни в поисках своих друзей, своей семьи... И другие версии имели жестокость скрывать правду от него? —Я скажу ему, — поклялся Хонджун, глядя в глаза своим друзьям. Они уставились на него. Их глаза были усталыми. Там была тоска. Щемящее чувство отсутствия кого-то. Всего лишь наблюдатели, которые разрываются на части, не имея возможности сказать ни слова. —Мне все равно, если потерплю неудачу, я скажу ему, — грубо пообещал он с горящими глазами, —Я скажу ему, где вы... —Может быть, у тебя есть шанс,— пробормотал Сан, привлекая внимание затуманенным глаз Хонджуна. —Ты не такой, как другие. <Заявление было... зловещим настолько, насколько оно было утешительным. Они стояли молча, как три стража, и Ким почувствовал новый прилив желания спасти их. Этих людей и своих собственных. Глупая надежда или нет, он должен был попробовать. Он не мог проснуться сейчас. —Что...что я должен сделать?— спросил Хонджун дрожащим голосом, глядя на троих ребят перед собой. —Чтобы...чтобы спасти моих друзей... Настоящих...—подчеркнул он, дотрагиваясь до груди: «Что я должен сделать? Губы Уёна дёрнулись: «Ты должен исправить всё, что сломалось. —Как я узнаю, что сломалось?—спросил Ким, чувствуя, как расширяется что-то внутри его груди. —Я...я не знаю, что их прогнало. Я не знаю, что случилось, где я всё испортил. —Ах... Ничего не меняется.— тихо сказал Сан, качая головой и подергивая губами: «Все такой же эгоцентричный и гордый. Всегда думает, что это о нём.</i> Хонджун открыл рот, собираясь возразить... Потому что ты — центр, вокруг которого собираются все точки компаса. —Он говорил, что... Я был центром. —Конечно,— сказал Ёсан, глядя на него взглядом, острее лезвия ножа. «Ты то, что удерживает точки компаса вместе. Но они все ещё вращаются сами по себе. —Важное примечание, они всё ещё следуют за твоим притяжением.— загадочно сказал Уён: «Ты все ещё ведёшь их.» —Значит, это обо мне?—Хонджун нахмурился в замешательстве. «Нет.» —Но ты только что сказал... —Это не о тебе. И мы говорили слишком долго.— вмешался Ёсан, заставляя Кима сердито посмотреть на него, что было неэффективно: «Ты должен идти. Хонджун открыл рот, но они внезапно не дали ему вставить не слова, заговорив раньше. —Сначала ты будешь просто смотреть.— начала говорить Уён, как будто читал правила. «Тебе покажут поворотный момент их жизни. Момент, когда всё изменилось для них. Ты не можешь взаимодействовать с ними. Ты просто зритель.» —Тогда тебе дадут шанс, — бесстрастно продолжил Сан, хотя его глаза, казалось, молили о чём-то: «Ты сможешь что-то поменять. Ты можешь двигаться дальше по своему желанию. Если ты потерпишь неудачу, ты начнёшь все сначала. Пока не сдадитесь. —Если тебе это удастся,— мрачно произнёс Ёсан:«Ты проснешься, как будто ничего не случилось,»— он сделал паузу: «Когда же вы сдадитесь и проснетесь, песочные часы вернутся к своему владельцу. После этого у вас не будет другого шанса. —Но... —Ты можешь продолжать так долго, как пожелаешь, — заверил его Сан, —Но... Пожалуйста...Будь осторожен, чтобы не потерять себя, Хонджун. Время непостоянно, и повторение одного и тоже ещё более непостоянно. —Мы видели, как многие наши хёны сталкивались с этим, — глухо сказал Уён, его взгляд был измождены:«Мы стали достаточно эгоистичными, чтобы попросить тебя быть осторожным. Не теряй себя. Не заставляй нас смотреть на это снова. Рот Хонджуна закрылся, глаза смотрели. —Я...я постараюсь.— выдохнул он, песчинки начали щекотать его лицо, когда Ким начал двигаться. —Удачи...—прошептал Сан, голос которого начал тонуть в песчаной буре. «Хён.» Он быстро обернулся, обнаружив, что Ёсан спокойно смотрит на него, все ещё не улыбаясь, но его глаза повлажнели. Хонджун споткнулся, когда понял, что по его щекам текут слезы. —Было приятно снова тебя увидеть.— сказал он, его голос тоже тонул, как будто отдалялся все дальше и дальше: «Даже если ты не наш.» Ёсан выглядел так, как будто хотел протянуть к нему руку, как будто ему было больно отпускать Хонджуна. Ким внезапно потянулся к нему, сердце разрывалось, когда он шагнул вперёд: «Подожди... Он моргнул. Когда он снова открыл глаза, вокруг была только тьма. Жутко тихо после хаоса ветра песчаных часов, он моргнул со слезами, все ещё стоящими в его глазах, когда он повернулся, ища хоть что-нибудь в темноте. Только холодный черный цвет давил на него. Внезапно появился свет, заставив Хонджуна вздрогнуть и с шипением прикрыть глаза. Он исчез так же быстро, как и появился. Когда Ким открыл глаза, он снова был в темноте. Все было выцветшим и слегка размытым, как будто старое фото, которое было старым и серым.