Тайны на трибунах

В утреннем свете, пробивающемся сквозь занавески каюты, Пабло и Элизабет мирно спали, уютно прижавшись друг к другу. Их тела переплетались, словно два листка, укрытые мягким одеялом, а дыхание сливалось в нежную симфонию покоя. Тишина вокруг была почти осязаемой, и только тихий шёпот волн за бортом напоминал о том, что мир всё ещё существует. Но вдруг тишину нарушил резкий звук — дверь каюты распахнулась с таким шумом, что парень подскочил от неожиданности. В проём ворвались Фермин и Педри, словно они были участниками какого-то экстренного задания. Лопес, с озорной улыбкой на лице, сразу же принялся за своё дело. Он подошёл ближе к спящей паре и закричал: — Эй, просыпайтесь! У нас тут рассвет, а вы спите, как два медведя на зимней спячке! Пабло, встряхнувшись от неожиданности, открыл глаза и попытался прикрыть Элизабет, словно она могла скрыться от этого беспокойного вторжения. Его лицо исказилось от раздражения: он не понимал, зачем друзья решили разбудить их так рано. Он зевнул и недовольно посмотрел на Фермина. — Ты что, с ума сошёл? — проворчал он, потирая глаза. — Какой ещё рассвет? — Может, если бы внимательнее учился, то знал бы про такой термин! — рассмеялся Лопеса. Элизабет, всё ещё полусонная, еле открыла глаза и посмотрела на Пабло с лёгким недоумением. Её волосы раскинулись по подушке, и в этом утреннем свете она выглядела особенно прекрасно. Она потянулась, как кошка, и тихо произнесла: — Что происходит? Почему так шумно? Фермин продолжал прикалываться. Он делал вид, что собирается прыгнуть на кровать, чтобы разбудить их окончательно. А вот Педри стоял немного в стороне, молча наблюдая за сценой. Его глаза были устремлены на парочку с лёгкой завистью и тоской. В его сердце росло желание быть на месте Пабло — чувствовать это тепло и близость, которые сейчас окутывали их. — Ну же, вставайте! — продолжал Фермин, не унимаясь. — Берта меня прикончит, если через пять минут мы все не будем наверху в купальниках! Пабло снова зевнул, но уже с раздражением. Он сел на край кровати и посмотрел на своих друзей с недовольным выражением лица. — Не знал, что твоя девушка тиран, — пробормотал он. — Но вот моя нет, поэтому я хочу ещё полежать вместе с ней. Лопес театрально вздохнул, сделав вид, что его сильно задели слова парня. Он резко вытащил подушку из-под головы Гавиры и со всей силы ударил ей по лицу. Пабло вскочил, ругнувшись. Элизабет, окончательно проснувшись от такого неожиданного «будильника», рассмеялась, прикрывая рукой лицо. Фермин, довольный результатом своей выходки, уже почти прыгал от нетерпения. — Вы вообще нормальные, так врываться?! — продолжал Гави, всё ещё сердитый. — А если бы мы тут... — Всё, хватит! — прервал его Гонсалес, наконец вмешавшись в происходящее. Он посмотрел на время на своём мобильном телефоне. — У вас есть три минуты, чтобы почистить зубы и переодеться. Фермин, хоть и неохотно, перестал дразнить друзей. Пабло, всё ещё немного злой, быстро схватил свои плавки. Педри тяжело вздохнул и подтолкнул Лопеса к выходу, надеясь, что парочка не решит задержаться на своих лобзаниях... Когда дверь закрылась, Гавира внимательно посмотрел на блондинку. Она взяла с батареи купальник и уставилась на него в ответ. — Ты бы не мог отвернуться? Пабло усмехнулся, приподняв брови. — Ты сейчас серьёзно? — Да, — она вздернула подбородок. — Лиз, чего я там не видел... — Пожалуйста, просто сделай, как я прошу. — Ладно, — закатил глаза он и зашёл в ванную комнату. Послышался звук хлынувшей из под крана воды, а спустя несколько секунд — зубной щётки. — Не знал, что ты такая стеснительная, — произнёс парень за дверью. — Обычно ты, наоборот... Элизабет ничего не ответила, лишь пыталась справиться с дурацкими завязками на лифе своего купальника. — Эй, всё в порядке? — спросил он. — В полном, — твёрдо ответила она. Пальцы как на зло не слушались, и девушка уже начинала нервничать. Дверь со скрипом открылась, и Пабло обеспокоенно посмотрел на девушку. Он подошёл к блондинке, его тёплые пальцы аккуратно коснулись её кожи, помогая справиться с непослушными завязками купальника. От его прикосновения по её телу пробежали мурашки. Она вздрогнула, невольно прижимаясь к нему. Его тепло и запах вернули её в атмосферу прошедшего дня. — Вот так, — тихо сказал он, закончив завязывать купальник. Его взгляд стал мягким и полным нежности, в нём не было ни капли привычного раздражения. Элизабет немного смутилась и опустила глаза. Тишина повисла между ними, наполненная едва уловимым напряжением. — Знаешь, — начал Гавира, его голос стал серьёзнее. — Вчера ты уснула без меня. Элизабет подняла на него глаза, вспоминая, чем закончился вечер. — Извини, — прошептала она. — Я была слишком уставшей. — Неважно, — он улыбнулся. — У нас же всё в порядке? — Конечно, — ответила девушка, поворачиваясь к футболисту. Он нежно коснулся её щеки, а затем, взяв за руку, повёл к выходу. Педри и остальные уже ожидали их на палубе. — Доброе утро, голубки! Как спалось? — ухмыльнулся Ферран. — Отлично! — произнёс Пабло, проходя мимо. — Как красиво! Рассвет окутал яхту мягкими золотистыми лучами, создавая волшебную ауру вокруг. Яркие краски неба — розовые, оранжевые и слегка фиолетовые — отражались в спокойной поверхности моря, создавая иллюзию того, что с каждым моментом мир вокруг становится всё более ярким и живым. Тихий шёпот волн, разбивающихся о борт, наполнял утро умиротворением и предвкушением нового дня. Педри уговаривал всех прыгнуть в воду, указывая на манящие морские просторы за бортом. — Давайте! Это будет весело! — кричал он, подбадривая своего брата. Парень с явным азартом в глазах уже разгорячённо прыгнул в воду и сразу же вынырнул. Ещё прохладная вода окутала его сильное тело, но тот лишь поднял большие пальцы вверх. — Освежающе! — воскликнул он, чувствуя всю силу утренних волн. — Кто следующий? Элизабет стояла немного в стороне, сидя на краю смотровой палубы и не решаясь сделать шаг вперёд. Глядя на бездонную синеву моря, она почувствовала подъем неуверенности. Высота её немного пугала. Пабло заметил её колебания. — Всё будет хорошо, Лиз, — ободряюще произнёс он, подходя ближе. — Это просто вода! Тебе понравится! Но она лишь покачала головой, не в силах преодолеть внутренние страхи, глядя на его друзей, которые уже начали веселиться. — Пожалуйста, не надо, — попыталась объяснить она, но парень уже подошёл ближе и, улыбнувшись, произнёс: — Знаешь, мне было очень грустно, когда ты уснула без меня, и мы не смогли продолжить начатое, — он сделал серьёзное лицо и, не дождавшись ответа, наклонился и ловко подхватил её за талию, бросив в воздух. Элизабет завизжала, её сердце заколотилось от неожиданности. В момент, когда она почувствовала, как воздух уносит её вверх, страх сменился адреналином и смехом, когда она наконец погрузилась в воду. Холодные волны окружили её, вызывая мгновенное пробуждение. Когда она всплыла на поверхность, её лицо освещалось широкой улыбкой. Она смеялась, пока волосы кружились вокруг неё, как морские водоросли. — Я тебя ненавижу, Гавира! — крикнула она. Пабло тоже прыгнул в воду. Подбросив мокрую прядь волос назад, он взглянул на неё и, смеясь, произнёс: — Вот видишь, ничего страшного! Он поплыл ближе, касаясь своим носом её. Девушке сразу же стало теплее. Элизабет, ещё смеясь, отплыла немного от парня, вытирая лицо мокрыми руками. Но её смех быстро утих, когда она почувствовала, как его рука бережно легла ей на поясницу, притягивая к себе. Их взгляды встретились. Он наклонился, и их губы встретились в нежном, но страстном поцелуе прямо в воде. Солёная вода щекотала их лица, но они не обращали на это внимания, полностью растворившись в ощущениях друг друга. Поцелуй был долгим и глубоким, полным той нежности и желания, которые не успели реализоваться прошлой ночью. Внезапно их идиллию прервал резкий всплеск воды. Ферран с довольным криком прыгнул в море прямо рядом с ними, обдав их обоих фонтаном брызг. — Ну ты и придурок, Торрес! — возмутился Пабло, отстраняясь от девушки и вытирая глаза рукой. Вода попала ему прямо в лицо. Элизабет, сначала немного ошарашенная, вскоре рассмеялась, тряся мокрыми волосами. Ферран весело смеялся и плыл рядом, вызывая в ответ шквал воды в их сторону. — Извини, не удержался! — крикнул он, уклоняясь от попытки Пабло окатить его в ответ. — Я просто побоялся, что вы прямо здесь начнёте заниматься сексом! — Каждый мыслит в меру своей испорченности, — подмигнула Элизабет, подплывая к своему парню и обнимая его за шею. — Он просто скучает по дочурке Луиса Энрике, — натянуто улыбнулся Педри, стараясь не смотреть на парочку. Ему было приятно видеть их счастливые лица, но игнорировать свои чувства было сложно. Фернандо поплыл к брату, аккуратно положив руку ему на спину. Он заглянул ему в глаза, читая в них беспокойство. — Ты в порядке? — спросил Гонсалес старший. Педри слегка кивнул, отводя взгляд в сторону. Тем временем Ферран Торрес не мог успокоиться. — А вы, — крикнул он, обращаясь к Фермину и Берте. — Почему это вы ещё сухие? — Я не хочу намочить свои волосы, — ответила девушка. Однако спустя мгновение Лопес с довольной улыбкой легонько толкнул её в спину. И этого хватило, чтобы она с криком плюхнулась в воду. Следом за ней нырнул и сам футболист. Она вынырнула вся красная, пытаясь взглядом отыскать виновного. — Два сапога пара, — закатила глаза Элизабет. — Не знала, что вас в академии учили не только пинать мячик, но и бросать девушек в воду. — Скорее тому, как заставлять девушек быть мокрыми, — он сделал нахальное лицо, от чего блондинка сразу же отвернулась. Весёлая возня продолжалась. Ферран, не унимаясь, вновь принялся окатывать всех брызгами, вызывая дружный смех и возмущённые крики. Внезапно он, издав противный смешок, резко нырнул под воду и, схватив Элизабет за ногу, потянул её на дно. Девушка испуганно вскрикнула, вода забурлила, и на поверхности остались только всплески и бушующие волосы. Гавира был готов броситься в воду с намерением проучить Феррана, но девушка как на зло потерялась из виду. Через несколько секунд Педри вынырнул, нежно держа на руках Элизабет, которая в ужасе вцепилась в его плечи. Вода стекала с них, образуя две блестящие струйки. Блондинка, ещё дрожа от испуга, прижалась к брюнету, забыв обо всём на свете. Гонсалес тяжело дышал, внимательно рассматривая зелёные глаза и посиневшие от холода губы. Эта случайная близость, невольная забота и неожиданное тепло тела девушки в его руках вызвали в нём бурный вихрь чувств. Пабло, вынырнув из воды, наблюдал за этой сценой с нескрываемым раздражением. Не столько из-за самого инцидента, сколько из-за того, как близки сейчас были Педри и Элизабет. Его взгляд был холодным и напряжённым. Он поплыл к ним, вытащил девушку из рук парня и, не произнеся ни слова, прижал её к себе, словно защищая от всего мира. Педри поджал губы, чувствуя себя неловко. Атмосфера мгновенно изменилась, заменив весёлую суматоху на напряжённую тишину, прерываемую лишь шумом волн и быстрым биением сердец. Ферран, понимая, что перегнул палку, молча поплыл в сторону, окутывая водой Фернандо и оставляя троицу наедине друг с другом и непростым клубком чувств. — Ты это видел? — шепнула Берта Фермину. Тот прижал её к себе ближе и произнёс: — Кажется, Пабло это не понравилось... Педри чувствовал себя ужасно. Случайный контакт с Элизабет, её крик и его собственная реакция — всё это вызвало в нём бурю эмоций. И это внезапное прикосновение, необходимость защитить её усилило эти чувства, одновременно вызывая вину и неловкость. Элизабет, отстранившись от Гавиры, посмотрела на Гонсалеса. В её глазах была благодарность, растерянность и, возможно, ещё какие-то сложные чувства, которые она сама пока не могла понять. — Спасибо, — тихо прошептала она. Её голос едва был слышен над шумом волн. Педри замялся, не зная, как ответить. Он просто кивнул, не в силах произнести ни слова. Пабло, наблюдая за ними, сжал челюсти ещё сильнее. Воздух был накален до предела; каждый вздох звучал как выстрел в напряжённой тишине. — Ребята, давайте пойдём завтракать! — вмешался Фернандо, замечая состояние младшего брата. Педри кивнул и поплыл к яхте следом за другими. — Прости... — послышался тихий голос Гавиры. — За что? — приподняла брови Элизабет. Они остались единственными в воде, которая больше не казалась холодной. — За то, что спас тебя не я, а он. Блондинка заглянула ему в глаза. Пабло несколько раз моргнул, пытаясь скрыть свои чувства. Он был зол. Зол на себя. Но в то же время в его глазах читалось беспокойство, и Элизабет оставалось лишь гадать, в чем причина. — Пабло, это не имеет значения, — прошептала она, прижимаясь к нему ближе. Его рука скользнула ей за спину, аккуратно поглаживая кожу большим пальцем. Элизабет почувствовала, как сердце колотится в груди, когда парень наклонился ближе. Его теплое дыхание касалось её кожи, и в этот момент весь мир вокруг них исчез. — Это всё равно важно для меня, — тихо произнес Гави, его голос звучал хрипло. Он смотрел ей в глаза, пытаясь прочитать её мысли и эмоции. — Я знаю, — ответила она, и в её голосе звучала уверенность. — Но я не хочу, чтобы это заставляло тебя переживать. Пабло слегка наклонил голову, и их губы встретились. Поцелуй был полон нежности и тепла, словно все их страхи и сомнения растворялись в этой близости. Она прижалась к нему ещё сильнее, чувствуя его силу и защиту. Это был их первый такой поцелуй — без страсти, без желания, без пошлости. Просто искреннее соединение двух сердец.

***

Парочка присоединилась к остальной компании, присаживаясь на свободные места. Солнышко постепенно поднималось вверх, освещая всех золотистым светом. Элизабет сморщила нос, поджимая коленки к груди, а Пабло, заметив это, невольно улыбнулся, хотя продолжал участвовать в разговоре с парнями. — Да, и сейчас его девушка беременна от его отца, — воскликнул Фермин, приводя Элизабет в чувства. Она заинтересованно приподняла бровь и обменялась взглядами с Бертой. — Вы про кого? — спросила она. — Да так, про одного футболиста, с которым мы раньше вместе учились в академии, — отмахнулся Гавира, приобнимая её за плечо. Элизабет наклонилась ближе, её интерес явно возрос. — Беременна от его отца? Как такое вообще могло произойти? — спросила она, не веря своим ушам. Фермин, заметив её реакцию, продолжил с азартом: — Очень просто, когда отец твоего парня очень привлекательный. А этот парень... он всегда был немного… странным. — А ты, я смотрю, сильно разбираешься в том, насколько мужчины бывают привлекательными, — усмехнулась Берта. Фермин, не обращая внимания на шутку, продолжал: — Ну, это же не только о внешности. Иногда дело в том, как человек себя ведёт. Помню, он всегда рассказывал, как его папа приводит новых девушек домой каждую неделю. Неудивительно, что всё произошло именно так. Элизабет всё ещё была в недоумении: — Это же просто ужасно! Как он мог так поступить со своим сыном!? Фернандо усмехнулся. — К сожалению, в наше время почти все изменяют. Даже девушки, — он посмотрел в глаза блондинке, которая сразу отвела взгляд в сторону. — Фер, не начинай, — прошептал Педри своему брату. — И не буду, — буркнул Гонсалес старший. Фернандо укоризненно посмотрел на Элизабет, его глаза словно искали подтверждение его слов. Девушка вновь почувствовала его взгляд и немного смутилась, поджав губы. — Знаешь, не стоит обобщать, — сказала Берта, стараясь сохранить спокойствие в этой обстановке. — Не все женщины такие, как ты описываешь. — Возможно, но ты должна признать, что иногда ситуация может быть сложнее, чем кажется на первый взгляд, — ответил он, не отводя взгляда от Элизабет. Гави переплёл их пальцы, пытаясь успокоить девушку. Однако блондинка лишь нервно кусала губы и тяжело дышала. — Так, хватит, — вмешался Педри. — Пабло, что насчёт ужина на выходных? Мне вчера звонила Аврора. Гавира сжал кисть Элизабет, его взгляд стал серьёзным. Он кивнул брюнету и старался сделать голос как можно спокойнее: — Да, мы с ней недавно разговаривали. Я скажу Авроре, что мы обязательно придём. Спасибо, что напомнил. Он бросил быстрый взгляд на Элизабет, пытаясь уловить её реакцию. Она, стиснув губы, смотрела в сторону и старалась казаться безразличной. Пабло знал, что она заметила напряжение в его голосе и что упоминание о сестре и семейном ужине вызвало у неё вопросы. Он понимал, что скрывать этот ужин от своей девушки неправильно, но реакция семьи волновала его не меньше. — Рора в Барселоне? — приподнял бровь Лопес. — Сто лет её не видел. Гави молча кивнул. — Лиз, ты уже знакома с полным семейством Гавир? — спросила Берта, но тут же замолкла, заметив грустный взгляд подруги. — Нет, — произнесла Элизабет, разжимая руку Пабло. Он обеспокоенно посмотрел на неё, но это осталось незамеченным. Девушка смотрела в сторону. — Тогда это отличная возможность вам познакомиться, — широко улыбнулся Фермин, получая легкий толчок от Берты. Он и не подозревал, что в этом и заключалась проблема. У Элизабет не было такой возможности. — Меня никто и не звал, — произнесла она с подчеркнутой холодностью. Её голос звучал тихо, но твёрдо. В глазах читалось разочарование и обида. Молчание повисло в воздухе, тяжёлое и напряжённое. Все присутствующие поняли, что сказанное девушкой – это не просто замечание, а серьёзное заявление. Пабло, чувствуя напряжение в воздухе, лишь сжал губы и не нашёл, что сказать. Он понимал, что его молчание могло только усугубить ситуацию, но слова не приходили на ум. Педри, заметив, что его друг не реагирует на слова Элизабет, удивлённо поднял брови: — Подожди-ка, Паблито, ты действительно не пригласил Лиз? Это же важно! — Давайте я сам разберусь, что мне делать, а что не делать, — раздражённо произнёс Гави, откидываясь на спинку стула. Элизабет резко встала; её стул с резким скрипом отодвинулся. Она не смотрела ни на кого, плечи были напряжены, а руки обнимали плечи. Девушка направилась к краю яхты, её походка была решительной и бескомпромиссной. Воздух на яхте застыл; все замерли, наблюдая за ней. Даже Ферран, обычно такой болтливый, замолчал, понимая, что сейчас лучше не вмешиваться. Пабло остался сидеть; его лицо было непроницаемым. Он знал, что натворил: его молчание и скрытность ранили Элизабет. Но слова, которые могли бы объяснить его поступок, застряли у него в горле. Он чувствовал себя ужасно; его вина давила на него тяжёлым камнем. Педри, не выдержав, вскочил со своего места. Он беспомощно оглядел остальных, словно ища поддержки, но все молчали, ожидая развязки. Не найдя понимания в глазах друзей, брюнет решительно направился за блондинкой. Он догнал её у борта яхты, где она сидела на полу и смотрела на бескрайнее море. — Лиз, — начал он тихо, стараясь подобрать нужные слова. — Подожди. Давай поговорим. Элизабет не обернулась; она продолжала смотреть на горизонт. Её плечи слегка дрожали, выдавая смятение. Гонсалес чувствовал себя совершенно беспомощным. — О чем? — тихо произнесла Элизабет, её голос едва слышался над шумом волн. — Мы ведь оба прекрасно понимаем, в чем дело. — Объясни, — парень присел рядом с ней, заглядывая в глаза девушки. Небольшое количество солёной жидкости собралось в уголках её глаз, но даже этого хватило, чтобы заставить сердце Педри сжаться. Элизабет усмехнулась. — Не делай вид, что это не очевидно, — она обхватила руками свои колени, смотря на яркое солнце. — Аврора в курсе того, что было между нами? — прошептала блондинка, поворачивая голову к нему и пытаясь сдержать подступающие слёзы. Они смотрели друг другу в глаза, словно не прошло этих двух месяцев. Будто они всё ещё проводят кучу времени вместе, будто она всё ещё его. Гонсалес поджал губы, тяжело вздыхая. Его мускулы на обнажённом торсе напряглись. — Да. Я не знаю, насколько много она знает, но Фернандо говорил, что она звонила ему с извинениями. За Пабло. — Отлично, — её голос дрогнул. — Значит, в курсе. И вот скажи, как бы ты себя повёл, если бы на месте Пабло был Фернандо? Педри продолжал смотреть ей в глаза, словно околдованный. Он просто не мог позволить себе отвести взгляд, только не от неё. Спустя мгновение он улыбнулся. — Думаю, ты и сама понимаешь, что я умею прощать людей. — В этом и проблема, Педри. Ты — не другие, — она быстро смахнула слезу, которая предательски покатилась по её щеке. — Приятно слышать, — горько усмехнулся футболист. — Я правда думаю, что ты смогла бы очаровать и Аврору, и их родителей. Ты это умеешь, как никто другой. Элизабет опустила глаза в синюю морскую гладь, выдыхая тёплый воздух. Сегодня было ещё жарче, чем вчера. Барселона так и кричала о приближении лета. — Опять же, это ты так думаешь. Ты слишком хорошо обо мне думаешь; однако опыт показывает, что я этого не заслуживаю. — Почему ты так считаешь? — он наклонил голову в бок. — Потому что ко мне хорошо относятся только ты и ещё пару человек. И один из них — Пабло, который терпеть меня не мог до момента, когда я перед ним разделась. А остальные, Педри? Только не ври, что мне просто кажется. Никто даже не скрывает своей ненависти ко мне. — Невозможно нравиться всегда и всем; это нормально, Лиз, — он расправил спину. Настала тишина. Девушка смотрела на собственное отражение в воде, а парень — на неё. Растрепанные волосы, длинная футболка, которая с трудом прикрывала её бедра, и торчащие завязки от купальника — всё это невероятно сильно привлекало. — Педри, прости меня, пожалуйста, — прошептала она, утыкаясь подбородком в колени. — Я просто идиотка, самая настоящая идиотка. Я не имела права так поступать с тобой. — Ты права, не имела, — его взгляд стал заметно грустнее. — Но уже поступила. Все совершают ошибки; главное — уметь их признавать и идти дальше. — Я уверена, что ты найдёшь ту, кто будет тебя достойна. Ты слишком хороший, — её голос звучал тихо, но в нём ощущалась искренность. — Ты заслуживаешь кого-то, кто сможет оценить твою доброту и поддержку. Гонсалес покачал головой; его глаза не отрывались от блондинки. Он чувствовал, как его сердце наполняется противоречивыми эмоциями. Девушка смахнула с себя капельку пота. — У вас всегда так жарко в марте? — она начала махать руками, пытаясь хотя бы немного облегчить себе нахождение под солнцем. — Не хочешь охладиться? — спросила она, кидая взгляд на воду. — Спасибо, мне хватило, — слегка улыбнулся Гонсалес. — А я вот хочу, — произнесла Элизабет, расправляя ноги и стягивая с себя футболку. Перед глазами Педри открылась слегка загорелая кожа блондинки, и он не смог отвести от неё взгляд. — Кстати, — продолжила она, поднимая небольшую цепочку на своей шее. На лице футболиста появилась ещё более широкая улыбка, а глаза засияли. — Ты носишь её? — удивился он, рассматривая подвеску с красивой буквой «Б». Прошло чуть больше двух месяцев с момента его подарка, но ощущалось, будто целая вечность. — Конечно, это много для меня значит, — произнесла Элизабет, слегка покручивая украшение. — Это не просто цепочка. Это напоминание о том, что между нами было. Гонсалес поджал губы. Не дожидаясь ответа, блондинка плавно соскользнула в воду. Её тело, грациозное и гибкое, исчезло под поверхностью, оставив лишь круги на спокойной глади моря. Парень наблюдал за ней; его улыбка стала немного грустнее. Он понимал, что слова Элизабет о его доброте и заслуженном счастье были не только признанием его качеств, но и неявным сожалением о том, что их отношения не сложились. Она видела в нём поддержку и друга, но не больше. Педри вздохнул, чувствуя смешение грусти и удовлетворения. Грусти от того, что Элизабет выбрала не его и что их общение не сможет перерасти в нечто большее. Удовлетворения от того, что он смог быть для неё опорой в трудную минуту, выслушать и понять. Он ценил то, что между ними было, и это чувство было для него очень важным. Внезапно из-за угла яхты показался Гави. Он остановился; его взгляд скользнул по сидящему брюнету, который смотрел на Элизабет, плавающую в воде. Лицо Пабло было непроницаемым, но в глазах читалась целая гамма эмоций: боль, обида и ревность. Парень медленно опустил взгляд на свою футболку, брошенную девушкой как ненужная вещь. Он почувствовал, как горло сжимается от боли. Пабло видел, как легко блондинка нашла утешение в объятиях Педри, как естественно и непринужденно она с ним общается. Глубокий вздох — и Пабло резко развернулся, уходя так же быстро, как и появился. Он не хотел мешать, не хотел видеть их дальше. Его гордость, смешанная с невыносимой болью, заставила его уйти, оставляя за собой следы невысказанных слов и горького раскаяния. Педри и Элизабет так и не заметили его, даже не подозревая о том, что их разговор и близость были замечены тем, кого это ранило больше всего.

***

Элизабет стояла на палубе, окружённой мерцающими волнами, которые нежно касались бортов. Тёпрые лучи солнца, словно золотистые перья, окутывали её, придавая коже мягкий блеск. Ветер игриво трепал её волосы, а она, закрыв глаза, наслаждалась моментом безмятежности. В этот миг к ней подошёл Ферран Торрес. Его нахальная улыбка осветила палубу ещё ярче, чем солнечные лучи. Он был в своих солнечных очках, которые придавали ему дерзости, и его шаги были уверенными, словно он знал, что весь мир принадлежит ему. — Ну как, наслаждаешься жизнью? — произнёс он с лёгким налётом насмешки, скрестив руки на груди. Его голос был тёплым и обволакивающим, как летний вечер. Элизабет открыла глаза и встретила его взгляд. В его глазах искрилась игривость, а на губах играла широкая улыбка. Она нахмурилась. — Что тебе нужно? — Я не могу проведать свою знакомую? — приподнял брови Ферран. — Можешь, но признайся, ты здесь не для этого. Футболист поджал губы, вставая рядом с ней и легонько касаясь её плеча своей рукой. Девушка вздрогнула. — Ты как-то слишком негативно ко мне настроена, не так ли? — Я? — усмехнулась Элизабет. — Это вроде ты возглавляешь команду моих хейтеров. — Не правда, — сделал невозмутимое лицо Торрес. Элизабет посмотрела на него, не скрывая своей усталости. — Ферран, честно, мне сейчас не до тебя. Иди развлекай кого-нибудь другого. Я не собираюсь общаться с тем, кто распускает сплетни за моей спиной. Она резко развернулась и направилась к выходу с палубы, её шаги были полны решимости. Внутри неё нарастало раздражение, и она не собиралась позволять Торресу отнимать у неё этот момент спокойствия. Тем временем парень остался на палубе, пожимая плечами, как будто ничего особенного и не произошло. Он посмотрел на море; его глаза блестели от солнечного света. Он всегда любил это ощущение свободы, которое давало ему море. Но сейчас его мысли были заняты Элизабет. — Ну и что с ней не так? — пробормотал он себе под нос, потирая подбородок.

***

Пабло медленно открыл дверь своей каюты, и в тот же миг его обдало теплым воздухом, насыщенным ароматами морской соли и свежести. Он вошёл, поправляя кепку, и его взгляд сразу же упал на полутёмное пространство, где повсюду лежали разбросанные вещи. Сквозь стены до него донеслись звуки воды, льющейся из душа. Тёплые струи создавали мелодичный шёпот. Это означало, что Элизабет была там, в ванной, и Гавира почувствовал, как его сердце сжалось от противоречивых эмоций. Он остановился на мгновение, около двери, и закрыл глаза. Воспоминания о недавней ситуации снова нахлынули на него. А мысли о милом разговоре Элизабет и Педри, как будто остриём ножа, резали воздух. Он не хотел ссориться. Он хотел быть рядом с ней, смеяться и чувствовать её. Но сейчас между ними стояла невидимая стена, созданная недопониманием и гордостью. Пабло вздохнул и открыл глаза. Вода продолжала шуметь, и он ощутил, как внутри него разгорается желание — желание войти к девушке, прикоснуться к ней и сказать, что всё будет хорошо. Он плюхнулся на кровать. Мысли парня закружились в вихре. Что если бы он не скрывал своих чувств от семьи? Что если бы он не позволил гордости и страху стать между ним и блондинкой? Тогда, возможно, именно он сейчас стоял бы под струями теплого душа, обнимая её, чувствуя её волосы на своей коже, её запах на себе. Он представил, как целует её губы, как её стоны смешиваются с шумом воды, как их тела сплетаются в единое целое, согретые теплом и близостью. Эта картина, яркая и заманчивая, расцвела в его воображении, противореча суровой реальности. Сейчас между ними зияла пропасть, а он лежал на кровати, словно запертый в клетке собственных сомнений. В шортах стало заметно теснее. Он ощутил физическое неудобство, словно его собственное тело отражало внутренний дискомфорт. Мысли о Педри, о том как быстро девушка заменила его, сжигали его изнутри. Ревность, острая и невыносимая, смешалась с горьким чувством вины. Он понимал, что упустил свой шанс, свой момент, позволив страху и нерешительности сломать их невероятно хрупкую связь. Он снова вздохнул, с трудом сдерживая желание просто ворваться в ванную комнату и вырвать Элизабет из объятий того спокойствия, которое он упустил. Но что он скажет? Как объяснит свое поведение, свою трусость? Эта невысказанная правда давила на него. Внезапно дверь в ванной приоткрылась, и из пара, кружившегося в воздухе, вышла Элизабет. Она была закутана в белое полотенце, которое опасно прикрывало её тело. Мокрые волосы, стекающие по её плечам, добавляли ей особой уязвимости. А щёки благоухали румянцем, от чего она выглядела ещё более очаровательной. Пабло резко поднялся, его сердце забилось быстрее. Каждый мускул в его теле напрягся, и он жадно осмотрел её. Все его ощущения обострились: от влажного полотенца, плотно прилегающего к её телу, до искреннего блеска в глазах. Но вместо того чтобы расцвести новой надеждой, этот блеск угас, как только Элизабет метнула на него укоризненный взгляд, полный недоумения и обиды. Каждая секунда тянулась долго, как бесконечная нить мгновения, и Гави не мог произнести ни слова. Он чувствовал, как внутри него что-то ломается, но способность говорить, извиняться, объясняться ускользала, как вода сквозь пальцы. Вместо того чтобы объяснить свои чувства, он только молчал, и это молчание повисло в воздухе, словно тёмная туча, готовая обрушиться. Элизабет тяжело вздохнула, её грудь приподнялась и опустилась, как будто все её мысли и чувства были собраны в одном глубоком вдохе. Она отступила в сторону, и каждое её движение было для парня не только физически, но и эмоционально тяжёлым. Она подошла к шкафу, доставая из него первую попавшуюся футболку. Глаза футболиста заинтересованно блуждали по её спине. Не поворачиваясь к нему, она скинула с себя полотенце, оставаясь полностью нагой. В глазах Пабло зажглись искорки желания и безумия. Ему казалось, что сердце стучит так, будто хочет вырваться на свободу. Он наблюдал, как Элизабет, не обращая на него внимания, медленно сводила его с ума. Мгновение длилось вечно — его взгляд задержался на изгибах, игре света на её коже, и, как будто чертики проковырялись в его самом глубоком желании. Он хотел взять её прямо на этой чертовой кровати, забыв о всех недопониманиях и ссорах. Она натянула на себя трусики, которые нежно обрисовали её бедра, а потом одела футболку, закрывающую её изящную линию талии. Она принадлежала ему. И футболка, и блондинка. Затем, потянувшись, девушка надела шорты с цифрой шесть и логотипом футбольного клуба, туго затягивая их на бёдрах. Он чувствовал, как желание, которое он к ней испытывал, разгорается, и, несмотря на то, что он понимал все последствия, остановиться было почти невозможно. — Лиз… — прошептал он, его голос едва касался воздуха, полон напряжения и ожидания. Блондинка подняла на него глаза, и между ними вновь повисло молчание. Он не знал, как начать говорить о том, что его так мучило. Футболист просто остался на месте, надеясь, что его взгляд, полный желания, сможет передать то, что не могло проговориться вслух. Элизабет сделала шаг к нему, и он почувствовал, как его дыхание перехватило от волнения. Она медленно подошла ближе и, не отрывая от него взгляда, резко стянула с его головы кепку. Её руки были уверенными, а головной убор нарочно прошёлся по лицу парня, из-за чего он недовольно поморщился. Она надела кепку на себя, и в этот момент он заметил, как её губы слегка приоткрылись, но никаких слов не последовало. Вместо этого она вновь посмотрела на него — с вызовом, с обидой, с чем-то ещё, что он не мог разобрать. Гави чувствовал, как его охватывает отчаяние. Он хотел объясниться, хотел сказать ей всё, что у него на душе, но слова всё ещё застревали у него в горле. Он не мог найти нужные фразы, чтобы выразить то, что чувствовал. Элизабет, не сказав ни слова, развернулась и вышла из каюты. Дверь закрылась за ней с громким грохотом, оставив Пабло одного в тишине. Внутри него всё перевернулось: желание, страх и сожаление смешались в нечто невыносимое. Он остался сидеть на кровати, глядя на закрытую дверь, осознавая, что упустил ещё один шанс. Всё вокруг казалось пустым и холодным. Пабло опустился головой на подушку и закрыл лицо руками. Он понимал, что это молчание стало не только преградой между ними, но и самым большим врагом для него самого.

***

Яхта медленно подошла к берегу, и морская пена плескалась о борт. Элизабет, нахмурив брови, первой пересекла границу между кораблем и землёй. Она вдохнула свежий морской воздух и огляделась, наслаждаясь видом на солнечную Барселону. Пабло вышел следом, его сердце всё ещё колотилось при виде блондинки. Он посмотрел на Элизабет, но она уже была погружена в свои мысли, смотря что-то на телефоне. Педри и Фернандо, смеясь и подшучивая друг над другом, спрыгнули на берег и начали весело обсуждать что-то. — Эй, ребята! — позвал Гонсалес младший, отряхивая с себя капли воды. — Мы можем вас подвезти до дома. Элизабет обернулась к нему с доброй улыбкой, но сразу же поджала губы. — Спасибо, Педри, но я не могу. За мной уже приехал Ист, — ответила она, слегка пожимая плечами. Пабло почувствовал, как его сердце снова сжалось. Он знал, что с Истоном они просто друзья, но ее тесная связь с самым известным бабником Барселоны не давала ему покоя. Педри и Фернандо обменялись взглядами, и на лицах братьев отразилось лёгкое недоумение. — Ист? — переспросил Педри. — Я попросила забрать меня, — пояснила Элизабет. Её голос звучал уверенно, хотя в глубине души она чувствовала легкую грусть. Конечно, ей хотелось прокатиться в обнимку с Гави, но ублюдок должен был знать, насколько сильно он её задел. — Но зачем? — приподнял брови Педри. Однако Элизабет не хотела разговаривать с Пабло. Берта, Фермин и Ферран подошли ближе, прислушиваясь к разговору. Девушка с любопытством глядела на Элизабет и произнесла: — С кем захочет, с тем и поедет. Отстаньте от неё. Элизабет почувствовала, как напряжение в воздухе немного разрядилось благодаря поддержке Берты. Она благодарно взглянула на подругу, но в то же время её сердце продолжало колотиться от неуверенности. Гави стоял рядом, его взгляд был полон вопросов, но он не решался их задать. Педри, всё ещё недоумевая, пожал плечами и сказал: — Ладно, если ты так решила. Машина Ромеро, сверкающий белый мерседес, уже ждала у причала. Элизабет, не обращая внимания на напряжённую тишину, помахала всем ручкой и направилась к автомобилю. Она чувствовала на себе его взгляд — жгучий и полный невысказанных слов, но игнорировала его, сосредоточившись на своих ощущениях. Холодная уверенность, которую она демонстрировала, была лишь маской, скрывающей внутренний хаос. Ей было больно, ей хотелось просто раствориться в объятиях Пабло, но гордость и желание доказать ему, что он поступил как мудак, были сильнее. Истон, выглядывая из-за руля, улыбнулся ей своей фирменной самодовольной широкой улыбкой. Блондинка поприветствовала его кивком, стараясь, чтобы её лицо ничего не выражало. Она села в машину, и брюнет, не дожидаясь лишних слов, резко тронулся с места. Гави остался стоять на берегу, наблюдая, как автомобиль скрывается за поворотом. Он чувствовал себя беспомощным и униженным. Его молчание, нерешительность и страх сложились в непоправимую цепь событий, приведшую к тому, что он теряет девушку, которая была так важна для него. Педри подошёл к нему с заботой и сочувствием в глазах. — Всё будет хорошо, Пабло, — положил руку ему на плечо Гонсалес. — Она просто обижена на тебя. Вам нужно поговорить. Педри действительно удивлялся, как Гави мог так всё испортить. Но он оставался его другом, даже если дело касалось девушки, кот орая тоже не была ему безразлична. Пабло поджал губы и быстро моргал. Конечно, Педри был прав. Но у него тоже была гордость — гордость, которую очень сложно сломить. В этот момент Фернандо и Ферран стояли в стороне и наблюдали за этой сценой. — Я поражаюсь, как эта девчонка сумела свести с ума сразу двоих... — вздохнул Гонсалес, смотря на друга своего брата. — Она умеет это делать, — усмехнулся Торрес, закидывая спортивную сумку с вещами себе на плечо.