Враг за стеной

Наён крепко задумалась, стоило сгущавшимся сумеркам тронуть верхушки деревьев. То, что рассказал ей Чжэвон пару минут назад, существенно меняло план. — Товарищ лейтенант, — позвала она Чанбина, спешившись с лошади. — Давайте обсудим кое-что. Чанбин тоже слез с седла и без промедлений направился к Наён, оставив своего коня Хвиджуну. Лейтенанты отошли подальше от группы, чтобы посовещаться без лишних ушей. — Что-то случилось? — спросил Чанбин. — Я думал, мы ищем место для ночлега. — Ночлега не будет, — тихо сказала Наён, опустив ресницы, словно сама до конца не верила своим словам. — То есть как, не будет? Вы уверены? — скептически произнес Чанбин, всматриваясь в лицо девушки. Наён не была уверена. — Я уверена, — ответила она. — Нам нельзя медлить. — Почему? — Во-первых… Судя по словам Чжэвона, территория на которой мы сейчас находимся, была не так давно отбита мирными у фанатиков, но они долго не отправляли сюда разведчиков. Так что в теории возможно, что эти люди до сих пор снуют по окрестностям, и мы будем легкой добычей, если остановимся тут. — А во-вторых? — Во-вторых, прямой путь к Пустоши разворочен взрывом, который устроили мамбы несколько недель назад, когда убили…сестру этого мальчика… — на этих словах Наён заговорила еще тише. — Поэтому единственный путь — по замерзшей реке. А до нее ехать еще часов пять. До Чанбина начало доходить. Днем было тепло, а следующий день обещал быть еще теплее. — Если мы переночуем здесь, — начал рассуждать он, — и отправимся в путь утром, то доберемся до реки к полудню. Лед за это время может… — Да, — оборвала его умозаключения Наён. — Лед за это время может подтаять и не выдержать нас всех. Но ночью он крепок. Чанбин завел руку за затылок, взъерошил волосы. Вид его был озадаченным. — Мы рискуем, — сказал он. — Да. А если сейчас остановимся, рискуем еще больше. — Вы верите этому мальчику? — Верю, — не колеблясь, ответила Наён. — Если бы хотел завести нас в тупик, давно сделал бы это. Чанбин вспомнил, что, и правда, по пути им встречалось множество опасностей, от которых Чжэвон их отводил. — Нужно сказать ребятам, — произнес Чанбин, обернувшись на группку встревоженных кадетов, устремивших жадные взгляды в их сторону: им ничего не было слышно. — Вот и займись этим, — произнесла Наён, доставая рацию. Чанбин нехотя поплелся к солдатам, совсем не горя желанием самолично сообщать им такую сомнительную новость. Наён тем временем связалась с Джексоном. Его реакция была такой же неоднозначной. — Наён, ты уверена, что в этом нет…как бы это сказать… личного мотива? — спросил Джексон спустя несколько минут пререканий с Наён. — О чем ты! — вспыхнула она. — Ты просто так торопишься. — Я ведь уже все объяснила тебе! Больше похоже на то, что личный мотив есть у тебя! Джексон не спешил с ответом, казалось, он был сбит с толку. — Ты даешь добро или нет? — нетерпеливо спросила Наён. В рации послышался тяжелый вздох. — Неужели эта Пустошь так близко? Вы в пути всего день, а уже завтра сможете оказаться на месте… Как так? — Чжэвон ведет нас особым путем. Коротким. — Опасным? — Здесь все опасно, Джексон. — Ладно. Поступай, как считаешь нужным. Если что-то случится в дороге, дай знать. Мои парни будут на рации. — Спокойной ночи, Джексон. — Доброй ночи. Удачи. Группа восприняла новость на удивление спокойно. Никто не высказал сомнений в целесообразности приказа, даже в разговорах между собой. Они ехали еще несколько часов. Глаза быстро привыкли к темноте, вдобавок луна светила ярко, поэтому заплутать в лесу им не грозило. Все было спокойно, но время от времени своим чутким слухом, Наён ловила какие-то невесомые шепотки, раздающиеся из густого сухостоя… Она не спешила делиться своими тревогами с остальными, так как списывала все на недостаток сна и усталость. А потом они все застыли в удивлении. Поляна, раскидывавшаяся далеко впереди, была залита светом множества горящих факелов, что держали в руках люди.

***

Уже лежа в постели, Джексон, оставшись наконец один, осознал, насколько сильно его встревожило сообщение Наён. Уснуть не получалось. Осколки взволнованных мыслей на клочки изрезали подступающий сон. «Даже если она так торопится в эту Пустошь… На вряд ли она что-то узнает там. Ей ведь даже не известно то, что теперь известно мне». Он никогда бы не признался себе в этом, но все же смутно чувствовал…вину. Вину за то, что так и не решился сказать ни Наён, ни Джэбому о новой зацепке, что дала ему Юна. Джексон тяжело вздохнул, повернулся на другой бок, закрыл глаза. Прошел час, попытки уснуть так и не увенчались успехом. Джексон проворочался на кровати еще какое-то время, пока в ветхую дверь, отделявшую его от кадетов, истошно не застучали. Мужчина распахнул глаза и поднялся, словно робот. Сердце заколотилось сильнее, чем удары в дверь, но страха, подступившего к горлу, выдавать было нельзя. Он пошел на источник звука и, твердо взявшись за ручку двери, распахнул ее, а внутрь тут же практически влетел Кай, занесший кулак для очередного стука. Парень потерял равновесие, и Джексон, вытянув руку, уперся ему ладонью в грудь, чтобы тот не упал. — Что случилось? — невозмутимо, как только мог, спросил он. Но тело уже начало покрываться ледяным потом. — Приехали, — произнес Кай, тяжело дыша. — Группа капитана Има вернулась. Джексон вопросительно вскинул брови и потянулся за верхней одеждой, попутно спрашивая: — Чего же ты так колотил по двери? — Ох, капитан, там такое… Пойдемте скорее! — воскликнул Кай и убежал. — Подожди! — крикнул ему Джексон, натягивая водолазку. Он оделся за пару минут и поспешил выйти. В общей комнате было настолько громко, что Джексон удивился, как он не услышал этот шум и гам ранее. Сзади призраком пробежала Ию с тазом воды, чуть задев капитана плечом. Джей сидел на корточках, склонившись над чем-то, в руках он держал пинцет, а его ладони были окровавлены. Кадеты толпились вокруг юного медика, и было видно, как сильно он дрожит, опасаясь сделать хоть одно неверное движение… Джексону в голову закралось понимание происходящего. Он резко рявкнул на снующих туда-сюда кадетов, чтобы те расступились. На миг стало тихо, и тишину нарушало лишь робкое всхлипывание Лии, которую в свое плечо уткнула Юна. Он сделал шаг вперед и чуть не поскользнулся — ботинок наступил на что-то липкое. Опустив глаза вниз, он увидел лужу крови, ползущую все дальше и дальше… Джэбом лежал на грязном окровавленном полу без сознания. Его синие губы были мертвецки плотно сомкнуты. Куртка на животе — разрезана (Джеем, судя по всему). В животе — дыра. Огромная, зияющая дыра, из которой Джей так трепетно и уже совершенно бессмысленно вытаскивал очередной осколок. Ию положила руку ему на плечо. — Джей, хватит. Всё. Он не останавливался. Словно зачарованный продолжал орудовать пинцетом. Лужа крови вокруг него уже походила на море. — Как это случилось? — опустошенно произнес Джексон, оборачиваясь к Юто. Тот выглядел мрачнее призрака. — Мамбы… Из дробовика. — Самое ужасное, что мы ничего не нашли, капитан, — произнес Бик, подходя к нему. — Все это было зазря. Он погиб просто так. Лиа вскрикнула и заплакала уже навзрыд. — Не стоило нам туда соваться, — понуро заключил Миндже. Джексон охнул, руки его задрожали, он уже не в силах был скрывать зарождавшееся отчаяние и накрывавшее его исступление. Политрук обессиленно рухнул на колени у тела Джэбома, безнадежно пачкаясь в крови. Взглянув в его мертвое лицо, он ощутил прилив ненависти. К Мамбам, Хвитеку, самому себе… И вдруг мертвый Джэбом распахнул глаза. Джексон чуть не упал с кровати, просыпаясь. Послевкусие кошмарного сна оставило решимость как можно скорее связаться с Джэбомом, убедиться, что его не постигла мрачная участь, рассказать, что он ищет не в том направлении… А в дверь тем временем действительно стучали.

***

несколько минут назад

Стояла уже глубокая ночь. На вышку забрался Кай, чтобы сменить Вина. Когда тот ушел спать, Кай с сожалением взглянул на Черён. Она выглядела очень усталой, сонной и замерзшей. Однако никто не имел права ослушаться приказа капитана. Поэтому единственное, что Кай мог сделать для Черён, это разрешить ей немного покемарить на корточках, прислонившись к деревянной поверхности бортика. Черён сначала отнекивалась, а затем усталость все же взяла свое, и рыжеволосая, как кукла, проскользила спиной вниз по стенке. Глаза закрылись сами собой. — Спасибо, Кай… — пролепетала она, погружаясь в бесплотный, пугливый сон. Ей показалось, что минула вечность, но на самом деле, и пяти минут не прошло. Из тягостной дремы ее выдернуло шипение рации и появившийся в эфире голос Наён. Кай ответил. — Передай Джексону, что мы на месте, — сообщала Наён слегка сдавленным голосом, словно не хотела, чтобы кто-то другой слышал ее. — На середине пути нас встретили мирные. Пока не знаю, как они вычислили нас. Кай не прерывал лейтенанта вопросами, усердно стараясь запомнить каждое ее слово. А Наён продолжала: — Первым делом я выяснила, что о Йеджи им ничего неизвестно. Отдав Чжэвона, мы уже собирались повернуть назад, чтобы не знать, где находится деревня, но мирные все равно готовы были дать нам ночлег и еду. Выбирать не пришлось, потому что на нас напали… — Кто? — ахнув, не выдержал Кай. — Те, кого они называют фанатиками. Мы отбивались вместе с мирными, Хвиджуна ранили, расшибли голову. Кое-как удалось оттеснить этих безумцев в лес. Мы не стали испытывать судьбу и отправились с мирными, иначе Хвиджун бы истек кровью. Сейчас мы в Пустоши. Передай Джексону, что отправимся назад завтра после полудня, как Хвиджуну станет легче. Лошадям, да и нам самим тоже отдых нужен. Жители деревни нас немного проводят. Рассказали про короткий путь, завтра до полуночи будем на базе. — Я вас понял, товарищ лейтенант. Все в точности передам. — Спасибо. Конец связи. Уже проснувшаяся Черён смотрела на Кая, не мигая. — Надеюсь, не очень серьезно, с Хвиджуном-то, — задумчиво произнесла она, словно пребывая в состоянии транса. — Он крепкий, -зачем-то ответил Кай, хотя намеревался сказать другое. — Нуна, мне надо к Джексону. Ты в состоянии нести дозор? Если что, можешь сама сходить, я останусь на дежурстве. — Еще чего! — вспыхнула Черён. — Я уж лучше тут до завтрашней ночи просижу, чем идти говорить с твоим Джексоном… Сдался он мне! — Ладно, — пожал плечами Кай. — Не уснешь? — Не усну! Будь спокоен! — нехотя огрызнулась Черён. Кай спустился вниз и исчез в темноте. Черён стала максимально пристально вглядываться в лес, чтобы бороться со сном, тяжелым грузом падающим ей на веки. Прошло минут десять, Кай все не возвращался. Черён заметила, что ветки деревьев вдалеке так причудливо закручены, извиваются словно юркие черные змейки… Она задумалась о том, почему черных мамб так называют. А веточки тем временем зажили своей жизнью: росли и уменьшались, тягуче двигаясь по области ее обзора, постепенно превращаясь в змей. Черён моргнула — сновидение исчезло. Но стоило еще пару секунд не моргая следить за одной точкой — змейки возвращались. Она перевела взгляд вниз, на дорогу, увидела сестру в окружении змей. «Ну и галюны», — подумала она, снова смаргивая сон. Сестра исчезла. Через пару секунд там, где она была появилась Йеджи в сопровождении какого-то высокого силуэта. Черён моргнула снова. Никто не исчез. Черён зажала руками рот, чтобы не вскрикнуть. Это точно была она. Ее Йеджи. Не думая ни секунды, Черён через ступеньку быстро спустилась с лестницы и побежала к освещенной дороге. Два силуэта, шагавшие ей на встречу, на миг остановились, а потом та, которой была Йеджи, сорвалась с места и побежала на встречу подруге. Они чуть не упали от столкновения, заключив друг друга в объятия. -…Йеджи! Боже! Это правда ты! Я не сплю?! — Да, Чери. Я, — отвечала Йеджи. — Как же все обрадуются! Нам же только ты и нужна! Юна уже с нами! — Я знаю, — улыбнулась Йеджи. Тем временем к ним приблизилась еще одна фигура. — Ты очень похожа на сестру, — тепло сказал мужчина, обращаясь к Черён. Она подняла на него слезящиеся глаза и тут же узнала, хотя никогда в жизни не видела. — Вы Ли Хвитек… — восхищенно произнесла она. — Я знала, что вы хороший! Спасибо за Йеджи! Улыбка слетела с лица Хвитека, и сам он вдруг стал очень смущен. — Знаете, вам надо уходить, — словно опомнившись произнесла Черён. — И как можно скорее. У нас тут кое-что произошло. — Мне нужно видеть того, кто у вас здесь главный, — будто не слыша ее произнес Хвитек. — Вам могут навредить тут, понимаете? Джексон всех против вас настроил, узнав имена похитителей от Юны! Я никому не скажу, что видела вас, просто уходите! Ведь мой капитан, поручил мне вас спа… — Я не трус, — бескомпромиссно отрезал Хвитек. — Убегать не собираюсь. — Вам и не придется, — раздался новый голос недалеко от них. Обернувшись, троица увидела Кая, направившего на Хвитека ружье.

***

Джексон взялся за ручку двери, ведущую к амбару. Кай сказал ему, что Хвитек сам позволил связать себя. Джексон ощутил дрожь в теле, осознавая, что сейчас откроет дверь и встретится взглядом с ним. Он вошел демонстративно спокойно, хоть его и потрясывало от палитры самых разных чувств. Там были и злость, и любопытство; и закопанный в юности страх, и ослепительное торжествование. Джексон ожидал увидеть нахальный взгляд, высокомерную улыбку и прочие атрибуты Хвитека, которого он когда-то знал. Но его взору предстала иная картина. Хвитек выглядел смирным и отстраненным. Словно за минувшие годы успел стать кем-то другим. Это на миг сбило Джексона с толку. — Привет, — сухо произнес Хвитек, поднимая глаза. — Давненько не виделись. Джексон, переборов себя, обворожительно улыбнулся и, подставив себе стул, сел. — Привет, Хуи. Думал, ты мертв. — Как видишь, пока жив. — Зачем явился? Хвитек едва заметно ухмыльнулся. — Много причин. — А главная? — Попытаться все исправить. Теперь ухмыльнулся уже Джексон. — Как же ты всё исправишь, будучи казненным? Ты ведь знал, куда шел. Или думал, по старой памяти все простят? Ты же понимаешь, что я могу, нет, даже должен, казнить тебя здесь и сейчас? — Я все равно должен был предупредить. Своей разведывательной операцией вы нарушаете баланс и ставите себя под угрозу. Пропавшие кадетки нашлись. Не стоит дальше ворошить осиное гнездо. — Да ты неплохо осведомлен, как я вижу. Это мы еще обсудим. Джексон кашлянул, прочистив горло. Его охватывало радостное волнение от осознания, что жизнь его когда-то злейшего врага сейчас полностью в его руках. Джексон продолжил. — Ты говоришь, мы нарушили баланс. А кто этому виной? Твои драгоценные девчули? Ты знал, что они наделали? Хвитек вдруг резко помрачнел и виновато опустил глаза в пол. — Не знал, значит… — заключил Джексон. — Тогда ты еще хуже, чем я думал. — Злорадствуй, Джекси. Не отказывай себе в таком удовольствии. Джексона передернуло. Он нервно достал блокнот и ручку из нагрудного кармана, закинул одну ногу на другую. Почувствовал, что рана от волчьих зубов вдруг немного разошлась. Решил игнорировать. — У меня очень много вопросов Хуи. На весь остаток ночи. — Да пожалуйста. — И так, зайдем издалека. Как так вышло, что ты и кто-то из твоих жив, а соседний отряд на учении весь сгорел? — Я убил, — без колебания ответил Хвитек. Джексон опешил, но удивления не выдавал. — Это что они такое сделали, что ты решил, что вправе их просто взять и убить? — Ты ведь и сам догадываешься. Помнишь тот день? Помнишь, сколько пьяни шастало меж палаток? — Помню. Один такой напал на Наён. Я избил его. — А я убил. Убил тех, кто натешился над моей Джиу, подарил ей седину. Этот чертов отряд в пять человек и их капитан… Мы с Джозефом и Мэтью влетели к ним в палатку и закололи каждого. Так быстро, что никто даже пикнуть не успел. — Твою мать… — прошептал Джексон. — Еще и парней за собой потащил… Ну ты и подлец, Хуи. Теперь им тоже грозит трибунал за содеянное. — Об этом не волнуйся. Они уже много лет как мертвы. Джексон заключил голову в ладони и слегка наклонился, с каждым словом Хвитека все больше впадая в оцепенение от шока до такой степени, что уже не знал, что спросить дальше. А Хвитек тем временем продолжал. — Я собирался идти сдаваться. Мои меня отговорили и предложили сбежать. Я разложил часть трупов в нашей палатке и поджег, чтобы создать видимость и нашей смерти. Конечно Хвитек не рассказал о том, что за несколько минут до пожара он виделся с Джэбомом и по-братски с ним попрощался, взяв с него обещание хранить секрет. Конечно Хвитек не знал, что Джэбом поделился секретом с Наён, взамен заручившись ее помощью в поиске Юны и Йеджи. Джексон не знал ни того, ни другого, но, конечно, обо всем догадывался. — Я понял… — произнес Джексон безжизненно. — Минхо у тебя? — Минхо… Лучше не заикайся о нем. Вы его бросили умирать в одиночестве, раненого и переломанного. Для вас он все равно что мертв. Джексон крепко задумался обо всем услышанном от Хвитека. На какое-то время в продуваемом помещении повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь гулом ветра снаружи. — Выдай своих бойцов, — с болью в голосе произнес Джексон, смахивая пот со лба. Открывшаяся рана начинала беспокоить его, но душевное потрясение было нисколько не меньше. Хвитек молчал. — Выдай, Хуи. Они совершили преступление. С учетом твоего сотрудничества есть шанс, что тебя помилуют. — Ты же прекрасно знаешь, что я этого не сделаю. Не разыгрывай драму. — Ты не оставляешь мне выбора, — огорченно произнес Джексон, выдохнув. «Я и правда не хочу этого делать», — безотрадно подумал Джексон, но рука сама потянулась к кобуре. — Как бы ты поступил на моем месте? — спросил его Хвитек совершенно спокойно. — Я бы на нем не оказался. В памяти Джексона всплыл тот день. Пьяный солдат, вдавливающий Наён в землю. Ярость, охватившая его самого. Гулкие звуки ударов… А потом память перенеслась на несколько месяцев вперед от того дня. Джексон вспомнил, как во время очередной вылазки неудавшемуся насильнику не повезло — лассо не сработало и не обездвижило несущегося на него щелкуна… Никто и не подумал, что сломанное лассо — дело рук Джексона, лишь Наён с подозрением взглянула на него, когда забрасывали тело, уложенное в яму, землей… — Я бы никогда не оказался на твоем месте, — твердо произнес Джексон. — Пусть так. Делай, что должен, Джекси. Но прошу тебя, поверни Наён и Джэбома назад. Нечего им делать ни там, ни там. — Твой личный вклад в этот «баланс», — вдруг начал Джексон ожесточенно, словно не слышал Хвитека, — не более, чем самолюбование, ведь так? Хвитек посмотрел на него с удивлением. — О чем ты? Я заботился о благах обеих сторон! — А те, с кем ты якшался, убивали заблудившихся кадетов, — процедил Джексон. — Никто не выжил, чтобы рассказать. Никто за них не отомстил. Их смерти на твоей вине, дезертир! — Я не согласен. Ты не представляешь, что такое черные мамбы. Правильно говорят, не буди лихо, пока оно тихо… Если вы развяжете войну с ними, на попятную они не пойдут. Они научены выживать, владеют запасами оружия и провианта, у них основательно укрепленная база. В чем угодно вини меня, но тут молчи. Я сделал невозможное, оттянул потенциальную войну. — А тут нарисовались мы и испортили тебе всю малину… Хвитек огорченно вздохнул. — Видимо, ты не поймешь, пока не увидишь, на что они способны. Желаю тебе никогда не увидеть. Джексон буравил его взглядом. — Как ты узнал, что Наён и Джэбом в отъезде? — сурово спросил он. — Шпионил за нами? — Я ведь разведчик по образованию. — Слишком уж оперативно ты получаешь информацию, разведчик. Где рация? — Не моя. Не выдам. -… и как ты так быстро добрался сюда? — продолжил Джексон, пропустив мимо ушей его слова. — Где бросил машину? — В твоем распоряжении только я. — А если я спрошу у Йеджи? Она будет наказана, если не ответит, прикрывая тебя. — Спроси. Только вряд ли она с завязанными глазами видела что-то. Воздух твердел и дымился от напряжения, повисшего между мужчинами. Джексона почти что лихорадило — бросало то в пот, то в жар; хотелось то пристрелить Хвитека на месте, то прогнать его с глаз своих долой. Хвитека начинало колотить не меньше, от нетерпения. Все, что ему хотелось, это чтобы политрук как можно скорее взялся за рацию и вернул его старых друзей на базу. Джексон чувствовал исходящее от Хвитека нетерпение. Его самого подмывало как можно скорее связаться с Джэбомом и предотвратить то, что виделось в кошмарном сне. — Давай же, — выдал Хвитек, словно читая его мысли. Джексон выдохнул и как зачарованный потянулся за рацией. Он знал, что Наён вернется и без его указаний, поэтому пока решил сообщить о возвращении Йеджи только Джэбому. — Как слышно, капитан Им? — произнес он сдавленным голосом. — Не вовремя, — хрипло отозвался Джэбом где-то на другом конце. — Поворачивайте назад, — поспешил сказать Джексон. — Миссия выполнена. На какое-то время воцарилась тишина. Словно Джэбом настолько опешил от услышанного, что был не способен произнести ни слова. — Жду на базе, — сухо произнес Джексон, нарушая повисшее молчание. — Погоди. Мы с Юто ушли из лагеря. — Что? — Они с Биком видели людей, едущих в повозке. У них был пленник. Пленница. — И что? Ты там в героя решил поиграть? — Возможно это была Чэён. Джексон нахмурил брови. Переведя взгляд на Хвитека, он подметил, что впервые за все проведенное здесь время, мужчина не на шутку заволновался. Он высоко вскинул голову и жадно слушал каждое исходящее из рации слово. Дышал часто и неровно. — Что за бред? Откуда ей там взяться? — Вот мы и отправились проверить. Ты мешаешь. — Им Джэбом. Возвращайтесь на базу, не лезьте в…осиное гнездо, — сказал Джексон, посмотрев на взволнованного Хвитека, который, казалось, вот-вот и выпрыгнул бы из пут — до того вытянулся, как струна. Джэбом выдохнул. — С Джинхо долго нет связи, — сказал он нерадостно. — Вот и пойдем по их следам. Возвращайся. Это приказ. На мгновение повисла тишина. — Ладно, — сухо произнес Джэбом. — Идем назад. Убрав рацию, Джексон увидел, что взгляд Хвитека изменился. Уверенный и непоколебимый, он вдруг стал встревоженным и напуганным. Это пришлось ему по нраву. — Я дам им попрощаться с тобой, прежде чем казнить, — сказал Джексон и вышел.

***

Тем временем в помещении, где должны были спать кадеты, никто не спал. Стоило Черён завести Йеджи внутрь и прокричать: «Нашлась!», ворох тел в спальных мешках тут же ожил, и солдаты, испуганно разлепив веки, как по команде повскакивали. — Йеджи! — радостно запищала Юна. — Наконец-то! Жопа ты! Где была?! — вскрикнула Рюджин, спинывая ногами спальный мешок, в котором от радости запуталась. Юна и Рюджин самыми первыми подбежали к Йеджи и чуть не задушили её объятиями. Брюнетка лишь слабо посмеивалась, в перерывах хватая воздух и жмурясь от накатывавших слез. Остальные кадеты уже повылазили из своих «постелей» и окружили девушек, с восхищением наблюдая трогательную сцену их воссоединения. В глазах читалось и нетерпение, поскольку всем хотелось поскорее узнать, что же произошло с Йеджи и как она оказалась здесь. Когда с обнимашками было наконец покончено, Ию приволокла запасной спальный мешок, который Джэбом предусмотрительно взял с собой ещё до выхода за стены. На него усадили Йеджи в самом центре комнаты, Шихён вручила ей кружку с дымящимся чаем, и все приготовились слушать. Йеджи было неловко находится в центре всеобщего внимания, особенно учитывая то, что она долгое время находилась в заключении. Все же она была глубоко тронута тем, что на её и Юнины поиски отправилось так много людей, и она понимала, что они заслуживают знать всё. — Спасибо, что не бросили нас, — засмущавшись произнесла Йеджи, крепче сжимая ладонь Юны, что сидела рядом. — Это был наш долг, — сказал кто-то из парней, возможно Джей. — Джэбом постарался, — добавила Черён, которая все еще была здесь, несмотря на то, что на вышке теперь никого не осталось. — Нас правда похитили. От Юны им нужна была кровь, — начала Йеджи, помрачнев. — А меня хотели сделать испытуемой и протестировать на мне вакцину, сделанную из её крови… — Какой кошмар! — воскликнула Ию. Рюджин крепче сжала кулаки. — Кто это был? — взволнованно произнесла Ирон. — Правда ли, что капитан-орел и его солдаты? Все изумленно посмотрели на синеволосую. После нагоняя от Джексона, она все еще выглядела виноватой и смущённой. — Это были девчонки, служившие в его отряде… — начала Йеджи, опустив глаза. Она на мгновение утихла, словно погружаясь в мрачные воспоминания. Рюджин положила ей руку на плечо. — Йеджи, если тяжело, можешь не рассказывать. — Нет, — оживилась она. — Вы заслуживаете знать. Это были его девчонки. Они следили за нами уже давно и видели, что Юна была укушена. Судя по всему, на успех они надеялись именно потому, что Юнины антитела были активированы, и мы с ней одного пола, к тому же, они посчитали меня выносливой и сильной… И вот, когда представился такой случай, они похитили нас. Мне удалось убедить их отпустить Юну. — Прости, что я не могла раньше ничего вспомнить, онни… — пролепетала младшая, всхлипывая. — Даже не представляю, что тебе там пришлось пережить. — Все было не так ужасно, — сказала Йеджи, ободряюще поглаживая младшую по руке. — Просто я… Очень по вам скучала. — И мы скучали… — неслышно произнесла Рюджин. — Так а что их капитан-то? -не унималась Ирон. — Он знал? — Нет, он был не в курсе, — произнесла Йеджи. — Он меня и спас. — Я знала! — воскликнула Ирон, вскочив и начав отплясывать, хлопая себя по коленям. — А нам Джексон в три ряда наплел, что он плохой! Ой… Ирон тут же пожалела о громогласности своих слов, поскольку дверь со скрипом отворилась, и за ней оказался хмурый Джексон. Форма алела на ключице. — Капитан, у вас рана открылась? — заметил Джей. Джексон проигнорировал его. — На вышке есть кто? — тяжело дыша спросил он. Черён вся вспыхнула, покраснев, и опустила голову. — Ясно… — произнёс политрук, сдерживая недовольство. — Кай занят, поэтому, Онда, смени его. Черён, ты тоже возвращайся. И больше так не делай. — Поняла, — виновато произнесла она. Ей хотелось спросить, чем таким занят Кай, но тут и гадать не надо было — очевидно, сторожил пленника. Джексон многозначительно посмотрел на Джея, и тот понял, что нужен ему. Они вышли и направились в сторону лазарета, чтобы разобраться с кровоточащей раной политрука. Черён, бросив последний взгляд на подруг, тоже вышла вместе с успевшей собраться Ондой. — Давайте спать, — предложила Ию, когда все, кто должен был уйти, ушли. — Утро вечера мудренее. Все, не сговариваясь, согласились с мудрой Ию. Юна и Рюджин запихнули мешок Йеджи между своими и спать легли втроем, в обнимку. Йеджи была счастлива до предела, теперь ей хотелось как можно скорее увидеть капитана Има и Лию. На переживания о судьбе Хвитека ей уже не хватало сил, и, изнуренная, она провалилась в сон. Но вот Юне не спалось. Она чувствовала вину перед Черён, потому что не поддержала её, когда Джексон настраивал всех против Хвитека и самой Черён за его защиту. Юна ворочалась туда-сюда, ощущая и злость на Кая, который уже в который раз действовал импульсивно, по её мнению. Хотя, ведь все это было ради её же блага… Невеселые мысли прервало лицо Черён, нависшее вдруг над ней. Юна подумала, что это сон, поэтому пару раз похлопала ресницами. Лицо рыжей не пропало, подтверждая реальность происходящего. — Юна, — сказала она, источая морозную свежесть ночи. — Мне срочно нужна твоя помощь.

***

Прислонившись спиной к ветхой двери и сжимая ствол оружия в руках, Кай опустошённо глядел в пол, прокручивая в голове события последнего часа. Адреналин ушёл, оставив после себя лишь мелкое потряхивание. Сердце таило грусть. Вот уже во второй раз он наставил ружьё на человека. Когда шёл служить, никогда и не подумал бы, что это возможно за стеной. Ему было стыдно перед Черён и Йеджи. Там и тогда, когда он держал Хвитека на мушке, они почему-то смотрели на него как на… предателя. Но ведь он никогда не обидел бы их, а наоборот, стремился защитить. Хотелось кому-нибудь выговориться, снять этот груз с души. В коридоре послышались шаги. Кай напрягся всем телом и резко выпрямился, прижав гладкоствольное к себе. Глаза напряженно вглядывались в темноту, как вдруг… Юна! — Юна! Это ты? — шепотом произнёс Кай. — Да, — ответила девушка, с улыбкой выходя из темноты. — Ты почему не спишь? — улыбка передалась и Каю. В последние дни Юна мало улыбалась ему. — Я пришла проведать тебя, и… От этого «и» улыбка слетела с лица парня. -… и посмотреть на этого мужчину, — закончила Юна. — Хочу убедиться, видела ли его среди похитителей. Вспомнить. — Но… Джей сказал, что тебе пока лучше оградиться от большого количества воспоминаний. Вдруг это снова спровоцирует приступ мигрени? — Я понимаю, просто вдруг я больше не смогу его увидеть? И я никогда не узнаю… был ли он там, где нас пленили. Кай с волнением смотрел на неё. — Я просто приоткрою дверь, — сказал он. — Внутрь не пущу. — Он связан? — Да. — Хорошо. Мне большего и не нужно. Спасибо, Кай. Кай отставил ружьё и легонько потянул за дверь. Та с услужливо тихим скрипом отворилась на несколько сантиметров. Кай кивнул Юне головой, мол «Смотри». Ему было неловко. Юна с любопытством прильнула к образовавшемуся узкому проему. Луна лениво светила через окно, располагавшееся почти на крыше амбара. Свет её холодных лучей падал на лицо заснувшего, казалось, мужчины. Он сидел на полу в окружении соломы, его руки были привязаны к столбу за спиной. Юна вдруг вся сжалась, словно увидела что-то страшное, и приложила ладонь ко лбу. — Что с тобой?.. — взволнованно спросил Кай. — Видела его? — Не знаю… — просипела Юна. — Наверно, что-то вспомнила… Ох… — Ну я же говорил, не надо! — воскликнул Кай, захлопнув дверь от досады. — Не кричи, — опешила Юна, но брови ее все еще были мучительно вскинуты вверх. Она оперлась рукой о стену, но устойчивости ей это не прибавило — закатив глаза, она вдруг начала падать. Кай поймать не успел. — Юна! — подскочил он к ней, и завел руку ей за затылок.- Ты чего, ну? Больно ударилась? Юна потерла глаза, все еще не решаясь их открыть. — Мутит меня… — сказала она сквозь боль. — Держись за меня, давай встанем. Опираясь на плечо своего парня, девушка попыталась встать, но ее то и дело тянуло вниз. Кай даже хотел взять ее на руки, но объективно понимал, что по весу она не намного меньше его. — Пойдем, я провожу тебя, — шептал он ей и тянул ее, как безвольную куклу, обратно в казарму. Ружье одиноко осталось стоять у двери. Черён вышла из темного угла, в котором пряталась все это время, и, не теряя ни секунды, нырнула за дверь. Хвитек не спал. Видимо, все время бодрствовал, либо проснулся от сильного хлопка дверью, устроенного Каем минуту назад. — Ты чего здесь? — настороженно, но будто с надеждой спросил он. — Пожалуйста, уходите отсюда, — взмолилась Черён, опасаясь, что Кай вернется в любое мгновенье. Хвитек еще ничего не успел ответить, а она уже резала обломком стекла путы на его запястьях. Они быстро соскользнули вниз по коже. Хвитек потер затекшие запястья и встал. Встала и Черён. «Я бы не стал этого делать, если бы не твоя сестра», — подумал он, но произносить вслух не стал. Сообщение Джэбома о возможном пленении Чэён встревожило Хвитека ни на шутку. Зная, что Джэбом уже не сможет проверить, правда это или нет, Хуи чувствовал себя обязанным самостоятельно убедиться в том, кого похитили мамбы. Говорить Черён о своем опасении он само собой не стал. — Капитан просил меня вам помочь, если вы появитесь, как чувствовал! Я не могу его подвести, понимаете? Прошу вас, уходите! — Хорошо, — ответил ей Хвитек. Черён застыла — не ожидала такого быстрого согласия; думала, надо будет уговаривать. Через пару мгновений она все же взяла себя в руки и принялась за дело. Она хотела выставить все так, словно Хвитек смог сбежать сам, без посторонней помощи. Чтобы Каю не влетело. Поэтому с Хвитеком за пять минут, они создали сцену побега: разрезанные веревки и брошенный у столба осколок, пододвинутые к окну на крыше кучки сена и, наконец, распахнутые ставни… Хвитек сбежал. Сам. На прощание он сказал Черён: — Твоя сестра и командир могут тобою гордиться. Она лишь коротко кивнула, смущенно улыбаясь. Хвитек пролез в окно и был таков. А Черён поспешила покинуть комнату. Ружье все также стояло у двери, а Кай еще не вернулся. Черён облегченно выдохнула и, крадучись, вышла наружу. Было темно, но даже в таких потемках, она чуть было носом к носу не столкнулась с Джексоном, который по улице возвращался из лазарета в свою комнату. Черён успела спрятаться за обломок ограды и, часто дыша, молилась, чтобы Джексон ее не заметил. Когда он наконец проскрипел дверью, Черён несмело высунулась из своего укрытия и увидела, что путь чист. Опрометью она кинулась к вышке, чтобы, не дай Бог, не повстречать еще кого-нибудь. Подбегая к посту, она увидела два силуэта наверху: один — Онды, а второй… Черён проворно поднялась по лестнице и быстро оказалась наверху. — Успешно? — спросила Онда, убирая наскоро созданную чучельную версию Черён вниз. — Все получилось, — ответила рыжая. — Спасибо, что прикрыла. — Не за что, — задумчиво ответила Онда, глядя в лес. — Я с самого зачисления недолюбливала Джексона, а теперь воочию убедилась, что он тот еще манипулятор. И для Орла этого я хочу справедливости… Черён с благодарной улыбкой посмотрела на нее.

***

Утро было сине-серым и туманным. Снег на улицах Пустоши подтаял за вчерашний день и успел смешаться с грязью, до того как подмерзнуть на ночном морозе. Поэтому каждый шаг Наён сопровождался хрустом ледяной корки под армейскими сапогами. Элки вела её под руку по центральной улице. «Центральной» она звалась лишь оттого, что по ней едва-едва могли проехать две повозки и не зацепиться друг за друга. Дома на ней стояли перекошенные и ветхие. — Наши отцы нашли это заброшенное поселение после химической атаки. Оно одно из немногих уцелело. Тут можно было выращивать пару-тройку культур, которые не загибались при первом дуновении ветра. Пустошью эта деревня называлась ещё до нас — не росло ничего. Теперь пусто во всей округе, но только не в Пустоши. Иронично, да? Наён кивнула головой. Она внимательно изучала девушку, идущую с ней под руку, и испытывала недюжинное изумление. Такая юная, намного младше Ию, она уже руководила целой общиной и неплохо справлялась, судя по тому, что каждый человек, встреченный ими по пути, был занят каким-то своим делом, несущим пользу деревне. Жизнь била ключом в этом израненном невзгодами месте. — Вы не против, что мы немного задействовали ваших ребят? — лукаво спросила Элки, хитро прищурив глаза. Своей детской непосредственностью и умным взглядом она нравилась Наён все больше и больше. — Совсем нет. Мы рады помочь. Вы ведь рисковали, спасая нас. — Рисковали и вы, — сказала Элки, сделав упор на последнем слове, будто обращалась к Наён лично. Это могло быть действительно так, поскольку минувшей ночью, когда Наён и Элки мирно разговаривали на поляне, чуткий слух лейтенанта уловил свист выпускаемой из зарослей стрелы. Инстинкты откликнулись молниеносно — Наён схватила девушку за плечи и повалила на землю, в то время как наконечник стрелы пронзил верхушку ее армейской шапки и на огромной скорости пригвоздил к ближайшему дереву. Какой ад начал твориться после этого первого выстрела, сделанного фанатиком в лохмотьях, Наён предпочла бы забыть… Они как раз проходили мимо конюшен, когда среди работяг Наён уловила взгляд Чанбина направленный на неё. Чанбин помогал местным укрепить постройку, с плохо скрываемым недовольством орудуя молотком и гвоздями. Увидев Наён, он вопросительно вскинул брови, мол «Скоро домой?». Девушке стало смешно, и она ответила ему взглядом: «Работай». Хвиджун все еще находился в лазарете, куда Наён с утра отправила Айшу — помогать с больными и заодно приглядывать за парнем. Югём слонялся неподалеку — заставить его что-то делать было той еще задачей, поэтому она отдала его под крыло местного завхоза. Пару раз она видела его с ведрами полными каши — наверно он кормил собак. — Вы знаете что-нибудь о разведчике, который убедил вашу и другие общины сохранять свое существование в секрете от военных? — Это было еще во времена моего отца. Боюсь, я знаю то же, что и вы. Вы, кстати, неплохо осведомлены. Неужто Чжэвон просветил? — мягко улыбнулась Элки, хотя она конечно знала, откуда у Наён эта информация. — Нет. Ваш мальчик молчал, как партизан. К нам присоединился один из местных, мы думали, с его помощью разберемся, кто похитил наших кадеток. Элки, грустно улыбаясь, кивнула головой. — Хорошо, что они нашлись. Теперь вам осталось только добраться до базы, и все узнаете. Часом ранее, когда девушки сидели в гостиной, с Наён связался Джексон и голосом, отчего-то слегка раздраженным, сообщил, что Йеджи найдена. Подробностей рассказывать не стал, как подумала Наён по причине того, что подозревал — Наён в помещении не одна. Поэтому лейтенант не придала этому особого значения, будучи уверенной в том, что Йеджи отыскал именно Джэбом. А вот Элки, ночью через Малютку слышавшая подобное сообщение от Джексона, адресованное Джэбому, теперь убедилась: в игру вступил Хвитек. Наён о своих предположениях она ничего не сказала. — Тот парень, которого вы нашли… — начала Элки. — Мне кажется, он нужен нам. — Зачем? — напряглась Наён. Мимо них вдруг прошел Югём. Только почему-то в равной одежде. — Югём? Ты чего? –крикнула Наён. Тот обернулся и хриплым голосом завел какую-то песню. — Господи… — промолвила Наён. — Обозналась, телосложением уж очень похож. — Ничего страшного. Это наш местный босяк. Ленится, ничего не делает, косит под дурачка, ночует, где придется… А может и правда, с головой не в порядке у него. На вашего Югёма со спины действительно похож, такой же крупный. О, а вон и ваш Югём. В сопровождении пожилого мужчины Югём направлялся к какой-то крепкой постройке. В руках его все также было полное ведро. — Куда это они? — спросила Наён. — В тюрьму, — совершенно спокойно ответила Элки. — Что-что? — Вы не ослышались. Наверно, с нашим надзирателем кормить узника пошел. — У вас и такое есть? — Да, да. И этот узник, фанатик, кстати, хотел всех вас убить. Наён ощутила зарождающуюся мелким пульсированием головную боль и раздражение. — Я вас не понимаю. — Буду честна. Он охотится за парнем, который теперь с вами. А парень нужен и нам. Он наш ключ к логову фанатиков. Выдайте его нам, в качестве платы за спасение и приют. — Вы что-то путаете, — гневно начала Наён. — Буду с вами тоже честна. Никакой тот парень не местный. Он из наших. Несколько лет назад дезертировал и теперь сам по себе. Элки нахмурила брови. «Неужели брат ошибся? Нет, невозможно. Фанатик ошибиться точно не мог». — В таком случае, мне бы хотелось поговорить с ним. Про мою «Малютку» вы уже знаете. Мы сможем это устроить дистанционно, когда вы вернетесь на базу? Это очень бы помогло Пустоши. Наён немного поразмыслила. «Что я теряю?» — Ладно, — ответила она. — Я это устрою. — Без ведома Джексона. — Само собой. — Кстати, этому вашему Джексону лучше бы сохранить обещание, данное Чжэвону. Я понимаю, что его игрушечная клятва «без крестиков» значит мало что, однако, если до Мамб дойдет информация, что мы с вами взаимодействовали… Знаете, мы не Смаглеры, нам прятаться негде. — Я сделаю все, что в моих силах, Элки. Я не хочу, чтобы вам причинили вред. — Постарайтесь, пожалуйста. Черные Мамбы беспощадны. Для них не стоит ничего дотла нашу деревню сжечь. Наён показалось странным, что, когда Элки произнесла слово «сжечь», в ее глазах легонько полыхнул огонь. Объяснение нашлось через секунду. Ярким пламенем вспыхнула постройка за спиной Наён.

***

Утром выговор получили Черён, Кай и Онда. Конечно, все было выставлено так, словно Хвитек сбежал сам, однако Джексон не мог не отругать тех, кто был на постах. Странно, но когда он узнал о побеге Хвитека, то ничуть не удивился. Словно знал и в какой-то мере даже позволил этому случиться. Как бы то ни было, он решил дождаться Наён и Джэбома с их группами, затем отправиться по следам Джинхо, а дело Хуи передать командованию. Его душу грело уже то, что ореол орлиной славы Хвитека вот-вот рассеется, сменившись позорным клеймом дезертира и убийцы. Кай, едва рассвело, отправился искать Юну. Сердце ныло и терзалось от принятого решения, но иначе он не мог. Юна нашлась в конюшне — давала лошадям корм. — Ты одна? — мрачно спросил Кай. — Да… — покраснев, ответила Юна и застыла с вилами на одном месте. — Как голова? — Лучше. Спасибо, что помо… — Ты специально меня отвлекла? — ледяным голосом произнёс Кай. — Твоих рук дело, что тот парень сбежал? — Что ты такое говоришь, Кай! Конечно, нет! — Не ври мне! — крикнул он. — Я не слепой! Ты сама не своя, с тех пор, как… Как ты была с этим, — от злости парень почти что позеленел. — с этим Юто… Что он с тобой сделал? Почему я больше не могу тебе доверять?! Юна положила вилы на землю и хотела было приблизиться к кипящему от злобы и ревности парню, но он резко выставил руку вперед, словно говоря: — Не приближайся! Юна дышала все чаще, сердце колотилось бешено, она робко попыталась что-то сказать, но Кай не дал ей быть услышанной. — В какой раз ты выбираешь не меня! Кого угодно: незнакомца, подруг, другого незнакомца, только не меня! Скажи честно, когда я прострелил твоему Юто грудь, ты меня возненавидела, да?! — Замолчи! — не выдержала Юна. — Что за бред ты несешь? Это обидно! Кай ухмыльнулся. — Обидно… Что ты знаешь об этом. Да я ради тебя… Готов был дезертировать. Готов был убить человека, и не единожды. А ты… А ты всего этого не стоишь, Юна. Девушка ахнула, инстинктивно прижала руку к груди, на глазах выступили слезы. А Кай продолжал её уничтожать. — Я больше не могу так. Томиться в ожидании новой лжи. Мы расстаемся. — Что?.. Ты не в себе, милый, — Юна протянула пальцы к его щеке. Он отмахнулся. — Не трогай меня. Не хочу тебя видеть. Слишком много боли ты причинила мне. — Но… Я ведь люблю тебя! — воскликнула Юна. — Не верю. Кай беспощадно отвернулся и ушёл, оставляя девушку в полном одиночестве. Юна завыла как лишившийся чего-то ценного ребенок, опустилась на колени, испачкав штаны в пыли и соломе, и навзрыд заплакала.

***

Йеджи робко постучала в дверь. — Заходи, — сказал Джексон из глубины комнаты. — Звали, товарищ капитан? — произнесла девушка, со скрипом приоткрывая дверь. — Да. Садись вот сюда. Джексон притянул какой-то стул, так что он оказался напротив него. Йеджи смутилась от того, что придется сидеть так близко с политруком, но все же, скрывая неловкость, опустилась на трухлявый стул. — Выспалась? Поела? — Да. — Вчера я тебя не трогал, хотел дать тебе время прийти в себя. Но сейчас мне нужны ответы, понимаешь? — Конечно. Я знаю, что Юна была не в состоянии много вам рассказать. Джексон, хоть уже и знал всю историю, все же попросил Йеджи озвучить ещё раз. В какой-то момент он прервал её, чтобы задать свой самый животрепещущий вопрос. — Когда мы вернемся, будет следствие относительно Ли Хвитека. Тебя будут опрашивать, возможно не раз. Что ты ответишь командованию, когда они спросят, какую роль он сыграл в вашем похищении? Йеджи ответила не сразу, взяла себе пару мгновений на раздумья. — Он непричастен. — Йеджи. Подумай ещё. — Те, кто нас похитил, уже взрослые. Он не несёт ответственности за их действия. Джексон недовольно скривил губы. — Ты знаешь, что такое Стокгольмский синдром? — Слышала. Однако он не похищал меня, и я не могу развить к нему сочувствие. Но и клеветать на него не стану. К тому же, откуда мне знать, что он Ли Хвитек? — сказала Йеджи, резко подняв глаза на политрука и смело взглянув ему в лицо. Джексон на миг опешил от такого напора, но быстро взял себя в руки, по-лисьи улыбнувшись. — Будь по-твоему. Мы ещё вернемся к этому разговору. Я дам тебе время все обдумать, ведь ты на данный момент самый ценный наш свидетель, и твои показания могут помочь справедливости восторжествовать. Это ведь справедливо, когда дезертир и убийца шести человек, несёт наказание? Йеджи ахнула от удивления. — Что?.. О чем вы? — А ты думала, как он оказался жив? — Товарищ капитан… Я… Мне надо все обдумать… — Понимаю. Можешь идти. Если несложно, собери кадетов. Я выйду к вам минут через пятнадцать. Йеджи, немало озадаченная, покинула комнату политрука. Джексон слегка наклонился, прижал подушечки пальцев к вискам и устало помассировал, зажмурив глаза.

***

После полудня в опорном пункте D жизнь забила ключом. Собравшиеся в главном зале кадеты ожидали от Джексона чего угодно, очередного нагоняя или предостережения, но только не того, что в итоге получилось — Джексон сказал им, что сегодня они будут… готовить праздничный ужин! — Наши кадетки нашлись, а разведчики к вечеру вернутся на базу, поэтому будем отмечать! Настроение у всех тут же поднялось, даже Шихён, которая все это время пребывала в грусти из-за непонятного прощания с Югёмом, вдруг оживилась, поскольку понимала, что сегодня станет главной добытчицей. Вместе с Ирон они отправились на рыбалку, несмотря на протесты Ию, которая ещё не оправилась от недавнего «купания» Шихён. А младшая была рада провести это время со своей любимой второй онни и отвлечься от переживаний по поводу того, как Джексон прилюдно пристыдил ее прошлым утром (хоть он сам об этом и забыл давно). Вин настраивал гитару, которая почему-то (!) оказалась в обозе с провиантом. Он намеревался ее вот так весь день настраивать, чтобы избежать хозяйственных работ, а сам воровски косился на Рюджин, которая всё бегала за Йеджи с блестящими глазами и огромной улыбкой на лице. Йеджи, хоть и чувствовала себя не в форме, активно участвовала в подготовке к торжеству — Джексон назначил ее главной и не ошибся, врожденные лидерские способности девушки помогали координировать действия всех кадетов и ничего не упускать из виду (кроме Вина, которому все единогласно решили простить его бездействие). Ию и Онда убирались в помещениях, стараясь не будить Кая и Черён, у которых была длинная ночь из-за всех минувших происшествий, и теперь им разрешили наконец-то отоспаться. Юна и Джей дежурили на вышке, и парню то и дело хотелось спросить, от чего напарница мрачнее тучи, но он сдерживался. Рюджин настолько «достала» Йеджи, что та хотела тактично отправить ее к Мие, чистить овощи, но увидев испуганный щенячий взгляд Рю, поняла, что между ней и пепельноволосой что-то произошло, и не стала этого делать. Они пошли к Ию и Онде, убедились, что в основном помещении хорошо убрано, и стали двигать столы туда-сюда, чтобы соорудить что-то наподобие одного огромного стола, искали стулья, табуретки (не на мешках же сидеть!), бегали с ними из одного помещения в другое. Еще бы чуть-чуть, и вынесли бы всю мебель из комнаты Джексона, но к счастью, мест для сидения пока хватало. Джексон неторопливо прогуливался по периметру, стараясь не двигать рукой, над которой находилась рана — не хотел, чтобы швы вновь разошлись. Он с удовольствием наблюдал за тем, как слаженно и радостно работают кадеты. День стоял солнечный, теплый. Джексон видел Шихён и Ирон, вприпрыжку возвращавшихся к мельнице с реки. Ведра их, судя по улыбкам, были полны, а на ремне у Шихён болталась тушка зайца — видимо петли, которые она вчера поставила в лесу, оказались эффективны. — Быстро вы! — окликнул он их. — Молодцы! — Спасибо! — заулыбалась Шихён, а Ирон стушевалась и попыталась за ней спрятаться. Когда девчонки зашли в дом, Джексон посмотрел на бренчащего на струнах Вина на лавочке, и уже направился к нему, чтобы отправить в конюшню, как вдруг рация его зашипела, сигнализируя о попытках связаться. — Слушаю? — ответил он. — Ты один? — не своим голосом произнесла Наён. — Один, — настороженно произнес Джексон и пошел в направлении подальше от Вина. — Вы выдвигаетесь? — Нет. Мы задержимся, — голос Наён звучал так, словно каждый звук давался ей болью. — В чем причина задержки? — помрачнел Джексон. — Нам нужно успеть… Успеть… — Успеть что? — сгорал от нетерпения Джексон. — Что с тобой?! — Успеть… Сколотить гроб. Джексон оперся рукой о ствол дерева, возле которого стоял, чтобы не упасть. — Это Хвиджун?.. — прошептал он. — Он не выжил? Молчание длилось лишь секунду, но ему показалось, что прошла вечность. — Наён, не молчи, прошу тебя. — Это Югём. Его…его убили!.. — ее голос вдруг сорвался, и он услышал всхлипывания, что давно просились наружу. — Ох… — только и мог сказать он. А Наён продолжала, словно слезы помогли ей вновь обрести возможность говорить. — У них был пленник здесь, в Пустоши. Югём помогал местному надзирателю, они пошли в тюрьму, дать ему еду. Я не знаю, как… ох… Он смог освободиться. Он убил их обоих и… сжег то здание, где они были, а потом сбежал. Джексон… Прости меня… Джексон не мог говорить. Его сердце гулко билось, обливаясь кровью. — Мирные помогут нам с гробом, дадут повозку и немного проводят… К завтрашнему вечеру мы должны вернуться… Должны… Джексон чувствовал, что это не все. — И это не все, Джексон. Тот пленник, он фанатик… Он опасен, его людям нужен Юто. Я боюсь, что он соберет остальных, и они нападут на наш опорный пункт. — Наён. Я понял тебя, — твердо ответил Джексон. — Ты мне нужна сильной, так что хорош сопли распускать. — Ох… Знаю. Я… Я не представляю, какого тебе. — За меня не переживай. А эти сукины дети… — Джексон сильнее сжал рацию, — пожалеют, что на свет родились, если сюда сунутся. — Да… — Сообщи, как все закончите. Я пойду скажу кадетам. — Присмотри за Шихён, пожалуйста. Они были вместе. — Знаю. Не волнуйся, присмотрю. — Спасибо. Тогда до связи. — До связи. Джексон отключился, убрал рацию. Гулко выдохнул, сильнее оперся рукой о дерево, а вторую прижал к глазам, из которых беззвучно потекли скупые слезы. Его немного потряхивало, но он напрягся изо всех сил, чтобы не дай Бог кто-то увидел, как содрогается его спина. Стерев слезы рукавом, он шмыгнул, дал себе пару мгновений, ожидая, пока закончится прилив. Злость пыталась дать себе ход и начать заполнять, каждую клеточку его тела, но слишком много скорби было в нем пока. Джексон неспешно направился к дому. Сидевший у входа Вин, увидев его грозный вид, подумал, что это обращено к нему, но капитан лишь бросил ему: — Зови Юну и Джея с вышки. И заходите. Вин опешил от мрачного вида своего командира, но все-таки поспешил выполнить приказ и убежал к смотровой башне. А Джексон открыл дверь. Его виду предстала картина: кадеты, оживленно переговариваясь, устраивают место для трапезы, девчонки весело готовят, находясь в предвкушении праздника. Все счастливы. До момента, пока сначала одна, потом другая пара глаз, а потом и все замечают стоящего в дверном проеме Джексона, у которого глаза все еще красные. И он понимает, что не в силах им сказать.