Где соприкасаются руки

      Никогда Элио ещё не напивался так сильно, а потому не придумал ничего лучше, как освежить голову принятием душа. Встав с кровати и смачно потянувшись, он заглянул в комнату Оливера и прикрыл дверь в неё, стянув с себя шорты и взяв новые, гремя ящиками в комоде. Пройдя в душ, он заметил висящие высыхающие на вентилях крана красные и желтые плавки Оливера. Аккуратно сняв их и повесив на спинку стула, он наконец принял душ и оделся в чистые вещи. Головная боль поутихла, но не отступала. Более того, Элио наконец мог трезво рассуждать. Первым вопросом, которым он задался – где же его вчерашний спаситель? Парень не сомневался, что стоит поискать его внизу, у бассейна.       Выйдя в прохладный коридор, Элио на десяток секунд заслушался пением птиц на улице, перебивающееся с стуком молотка Анкизе. Пройдя по скрипучим ступенькам лестницы вниз и восстановив в памяти обрывки воспоминаний того, как они дурачились тут с Оливером, Элио подумал, не мог ли этого кто-нибудь услышать и не будут ли задавать ему лишних вопросов. Как на зло, по коридору и наверх направлялась Мафальда с корзиной белья и листком бумаги на ней. Элио спрятал руки за спину, стараясь не показывать свою разбитость после вчерашнего.       — Мальчик мой, наконец ты проснулся. Мы уже думали, ты впал в кому!       — Я-я... – Элио запнулся, обдумывая, что сказать в своё оправдание, но Мафальда немедля перебила его потягивание «я».       — Возьми листок, там список лекарств для отца. Он совсем неважно себя чувствует. Говорю же – панамы носите, сеньор! Хотела дать этот список Анкизе, но что уж, раз ты уже проснулся, быстрее него съездишь в Крему?       — Да, Мафальда, конечно, съезжу.       Элио потёр лоб указательным и большим пальцем, снимая свободной рукой листок с корзины и уже пытаясь разобраться в почерке.       — Завтрак на кухне. И не медли, дорогой! – причитала Мафальда, перед тем как миновать юношу и отправится наверх.       «Ничего не заметила – ну и хорошо».       Элио сложил листок надвое и не стал завтракать, чувствуя лёгкую тошноту. Вместо этого он вышел на улицу и немедля отправился к бассейну, рядом с которым дремал аспирант, уснув прямо с черновиком восстанавливающийся научной работы на груди. «Как можно столько выпить и все равно обкладываться бумагами?»       Обволакивающая прохлада от утренней воды в каменном бассейне действительно стала чудодейственным методом для того, чтобы почувствовать себя по-другому. Не больше минуты Оливер провел в прохладной воде, а после тут же выбрался на лежак рядом, ухватив свои бумаги со стола, которые он забыл здесь с вечера. Спустя недолгое время аспирант не смог более читать то, что писал вчера и отложил бумажки на грудь, чуть обняв себя, чтобы восстановить ушедшее тепло. Ощущения от своих же прикосновений оставляли теплые пятна, которые почти мгновенно холодели после отстранения рук с прежнего места. Именно поэтому Вайсман лежал неподвижно, прикрыв глаза. Согреваясь, он медленно впадал в сон, отрывками видя перед глазами моменты прошлой ночи.       «Сейчас ты должен сказать…» – мысленно прошептал Оливер, производя в голове момент из прошедшей ночи, когда он услышал слабый голос Элио с ванны. «Оливер, у тебя есть что-нибудь выпить от головы?»       — Оливер, спишь? Не хочешь съездить со мной в Крему за лекарствами отцу? – Элио осторожно подошёл к Оливеру, как это бывало недавно. Брюнет почесал затылок, будто не желая поднимать тему о том всем, что они пережили вместе вчера.       Американец вдруг вздрогнул, когда услышал наяву где-то возле себя тот голос, который как ему казалось, должен был быть только в его голове. Голубые глаза резко открылись и остановились на лице парня, который стоял над ним.       — Мистеру Перлману совсем плохо? – забыв про сохранность тепла, Вайсман без особого энтузиазма «отодрал» руки от тела и стал подниматься.       Он уже знал, как ответит Элио, но не стал спешить озвучивать ему свой ответ. Увидев легкий кивок, Оливер выдохнул и посмотрел на свои бумаги, стараясь запомнить, что сегодня он может оставить их на лежаке.       — Поехали, – большая рука коснулась чужого плеча лишь на секунды, а потом и вся фигура блондина оказалась позади юноши.       Оборванное, но от того не менее легкое и беззаботное «поехали», сорвавшееся с уст Оливера, незамедлительно окрылило Элио. Ещё и прикосновение по плечу заставило юношу остолбенеть и простоять на месте несколько секунд, казавшихся вечностью, прежде чем он обернётся вслед блондину, лёгкой походкой удалявшемуся через террасу в виллу. Почему-то парню казалось, что находиться рядом с этим легкомысленным и с тем же загадочным аспирантом, проводить с ним время, узнавать о нем все больше ему уже хочется не меньше, чем с Рэймондом прошлым летом.       Походя по саду, пока Оливер одевался и приводил себя в порядок, Элио приметил свой пустой рюкзак, оставленный видимо ещё позавчера на стуле в саду, отряс его и накинул на спину. Затем он сорвал персик с дерева, и потерши его об край футболки, без стеснения съел по пути к велосипедам у ворот. В какой-то момент у него закралась странная мысль о нем, но она быстро улетучилась, обещая вернуться, как только Оливер в своих неизменных шортах и темной рубашке замаячил за углом.       — Забыл спросить, как твоя голова? – Оливер чуть усмехнулся, перекидывая свою длинную светлую ногу через раму велосипеда, поглядывая на итальянца.       Выплюнув косточку на землю, итальянец надел солнцезащитные очки и положил руки на руль велосипеда, взглянув на Оливера, как только тот обратился к нему с вопросом. Опомнившись о вчерашнем, Элио ответил.       — Голова? Лучше, спасибо… – Элио уже собрался трогаться, поставив ногу на педаль.       — Спасибо, за то, что меня не бросил вчера. Мне лучше быть поосторожней с вином, как думаешь? – покивал юноша и многозначительно улыбнулся, не показывая глаза через темные линзы.       Небесные глаза забегали по телу юноши сразу после того, как тот задал дивный вопрос, как показалось американцу. Оливер невольно вспомнил как фигура брюнета неконтролируемо пошатывалась, а руки Вайсмана были единственной причиной, по которой оно еще не рухнуло и не «обцеловало» все асфальты, брусчатки и просто пыль Кремы. Блондин пустил смешок и отвел взгляд, так и забыв ответить сыну профессора. Его бы ответ был не совсем обычным, в нем бы он был не многословен, как всегда, но он точно бы был не в его стиле:       «Если рядом окажусь я, то тебе не нужно волноваться».       Не дожидаясь ответа, Элио тронулся, проехав через узкую калитку справа от ворот и помчав по дороге в Крему.       По дороге Элио и Оливер не разговаривали, хоть и ехали рядом и иногда делали остановки, чтобы отдышаться. Крутить педали по жаре не самое лучшее удовольствие, но виды расцветающих полей и лесов вокруг стоили того. Наконец, замаячили домики, а парни поколесили по городской брусчатке, минуя знак въезда в Крему. Неспеша выехав на главную площадь, которая не сильно изменилась с прошлого бурного вечера, Элио остановился у аптеки и похлопал себя по карману шорт, лишь затем достав листок Мафальды. Долгожданная остановка у аптеки наконец-то настала для вспотевшего Вайсмана.       — Подержишь велосипед? Я быстро, – сказал Элио, слазя с велосипеда и держа в одной руке листок, другой придерживая раму и наклоняя ее к Оливеру, чтобы тот ее схватил.       Блондин схватился за раму чужого велосипеда и тяжко дыша, провел взглядом брюнета к дверям, которые зазвенели и после поглотили фигуру его спутника. Элио удалился в прохладное помещение аптеки и недолго полюбезничав с местным лекарем, интересующимся состоянием его здоровья, потихоньку начал идти к велосипедам, проверяя названия купленных лекарств и кидая их в рюкзак. Уже закидывая рюкзак на спину, он сам и не заметил, как легко столкнулся на входе с заходящей в аптеку милой черноволосой девушкой, приветствие которой он вроде бы слышал, когда складывал лекарства. Подняв взгляд сначала на Оливера, держащего их велосипеды, а затем и на девушку, Элио немедля выпалил:       — О-о.. извинит-... Марция, привет! Давно не виделись! – Элио немедля снял очки, сложил их и повесил на футболку, сияя улыбкой, хотя похоже девушка не особо была восхищена неожиданным рандеву.       Оливер искал, за что бы зацепиться взглядом и вот наконец-то нашел. Элио и девушка, имя которой он напрочь забыл. Но точно знал, что это одна из хороших друзей брюнета. Темные кудри, спадающие волнами с её плеч, которые были приоткрыты благодаря легкому светлому платью, еле заметно развивал слабенький ветерок. Удивительно, что в такую жару она отдала предпочтение красоте, нежели простому незатейливому пучку на самой макушке или сзади на затылке.       — Элио... – девушка замерла и слегка нахмурилась, скрестив руки на груди. Она злилась на друга из-за вчерашнего. Достучаться до него было невозможно, а вечером, когда та приехала лично к нему в дом не застала его там.       — Ты где вчера был весь вечер? Я думала мы вместе погуляем, проведем время, – карие глаза впились в лицо юноши, ожидая ответа, однако тот молчал, делая вид, будто между ним и девушкой возникло недопонимание.       Улыбка с лица Элио незаметно для Марции сошла на нет, как только девушка начала небезосновательно возмущаться произошедшим вчера. Все, сильнее краснея и хмуря брови после каждого вопроса подруги, парень пытался слегка обойти девушку в проходе, встав рядом с велосипедом, что ему все-таки удалось, пока Марция продолжала непрестанно добиваться ответов.       — Вчера с утра отец мне предложил поехать с ним на экспедицию, – объяснялся юноша, уже взявшись за руль велосипеда, который Оливер держал рукой за раму, но не садясь на него.       — Я даже домой к тебе приехала, но тебя не было. Ты же говорил, что ты будешь свободен, – Марция явно была обеспокоена этим и не думала так просто отпускать Перлмана после ответа.       — Вот я и согласился. Ты же знаешь, какой он обидчивый. Ладно, вот слушай, что мне сделать? Давай погуляем сегодня вечером, идёт? – делая запинки для томных вздохов, Элио поправил очки на футболке и перекинул ногу за раму, усевшись на сиденье и улыбнувшись краем губ Марции, чтобы хоть как-то задобрить ее. Хотя, похоже, все попытки загладить вину казались через чур нелепыми и прямо-таки созданными на ходу. Некое огорчение и смятение в глазах подруги заставило Элио задуматься, чего он на самом деле от неё хочет. Хочет ли вообще, когда теперь каждый день есть загадочный и умный блондин у бассейна?       Оливер чуть нахмурил брови, медленно снял очки с головы и повесил их на расстегнутый ворот рубашки, наблюдая за двумя и не вмешиваясь в их серьёзную беседу, не вдаваясь в попытки понять, что именно Марция имеет ввиду в своей быстрой речи на итальянском. Тем не менее для блондина было ясно, что она была чем-то недовольна.       — Хорошо. Тогда я буду ждать тебя там же, где договаривались встретиться в прошлый раз, – девушка убрала пальцами прядку волос за ухо, отвесив на прощание неоднозначное «Чао, Элли!». Внешне не было видно, но внутри она радовалась такому исходу событий и надеялась, что вечером всё будет как прежде, а может даже и лучше. Для этого у неё есть новое платье…       Получив согласие на прогулку и распрощавшись с девушкой, Элио и Оливер вновь устремились по уже знакомой дороге. Американец иногда даже умудрялся перегонять юношу на поворотах с каждым новым приливом сил. Сейчас это выглядело не слишком вызывающе и не подразумевало соперничества, что для парня означало лишь одно – можно вздохнуть спокойно и насладиться компанией нового приятеля после не совсем простого периода их взаимоотношений. Оливер первое время думал о большой ссоре между друзьями, пока теплый ветерок Кремы обдувал его во время езды. Все остальное время было занято абсолютно ничем. Это было впервые с ним и его разумом за многие дни. Ветер буквально гулял в его голове, он почувствовал себя свободным, забыл о работе и вдруг сбоку заметил фигуру едущего итальянца, усмехнувшись и снова набирая скорость, отрываясь от него.       Оставив велосипеды у ворот на въезде в виллу, Элио и Оливер молча направились к входу в поместье, чтобы наконец окутаться прохладой стен и прочувствовать сквозняк в коридоре с доносящимися ароматами из сада. Стол для обеда на террасе был убран и чист, волейбольное поле пустовало, и лишь шелест листьев с каждым дуновением тёплого ветра да шаги парней нарушали сокровенную тишину. Американец подметил, что в последнее время он слишком много времени уделяет компании Элио. Такого никогда не было и это было странно для него самого, но ему неожиданно понравилось проводить вместе время, хоть иногда он может того и не показывал.       Столкнувшись с Мафальдой на той же лестнице, что и утром, Элио лишь шепотом спросил, доставая из рюкзака все лекарства:       — Как папа? Спит?       — О, не спрашивай. Я обложила его капустой. Он возмущался, но температура то спала!       — Ага…       — Спасибо за лекарства. Думаю, с ними ему будет легче.       — А, и Мафальда... – чуть повысив голос Элио окликнул удаляющуюся на кухню женщину.       — Меня сегодня не будет на ужине, а-а... Оливер? Может, пойдёшь гулять с нами? – юноша заигрывающе взглянул на блондина, стоящего рядом, а затем перевёл взгляд на Мафальду, приподняв брови.       Наливая себе свой полюбившийся абрикосовый сок, Вайсман услышал своё имя и кинул взгляд на Перлмана, чуть не перелив сок в стакан. Он вовремя остановился и раскрыл глаза, увидев предел в стеклянном сосуде.       — Я не буду слишком стар для вашей компании? – аспирант наклонился и отпил «верхушку» со стакана, а после взял его в руки и сделал уже приличный глоток освежающего напитка. Он облизнул губы, которые сразу же растянулись в легкой улыбке, – теперь она казалась добрее.       Взгляд янтарных глаз прокатился по телу блондина от аккуратно уложенных светлых волос до загорелых ног. В такие моменты Элио не казался завороженным. Впрочем, если была бы возможность залезть ему в голову и исследовать все закоулки желаний его сердца, то было очевидно, что юноша не пытался себя обманывать. Он признавал, что Оливер очаровал его сильнее, чем он, может быть, ожидал сначала, настроившись против него настороже. Все, что делал блондин, и все, что было с ним связано – как он держал стакан, движения кадыка, когда он пьёт, как он облизывает губы, выпив своего любимого абрикосового сока – все это заставляло сердце Элио невольно стучать быстрее. А потому ответа на такой забавный вопрос аспиранта, подкреплённый добродушной и сияющей улыбкой, не заставлял себя ждать. Парень был только рад, если американец присоединится к их шумной итальянской паре, как бы даже это ни было странно – позвать третьего на свидание.       — Нет конечно! Я думаю, Марция будет только рада.       Элио подзадумался ненадолго, взглянув на Мафальду и вернув взгляд на Оливера. Оливер хмыкнул и прижался задом к столешнице, смотря на парня, попивая при этом прохладный сладкий нектар. Он действительно чувствовал себя слишком легко сейчас и это его, как ни странно, напрягало.       «Почему и как? Где былое некое напряжение? Постоянные мысли о работе? Это последний день, когда я развлекаюсь…»       — Или, если хочешь, можешь позвать свою подругу, – юноша улыбнулся, нарочно подстегивая блондина насчёт Кьяры вопреки своей симпатии. Впрочем, если поразмыслить, пригласить пару погулять с другой парой уже не так странно, как позвать на «свидание» приятеля, пусть и хорошего.       — Она не моя подруга, – Вайсман чуть засмущался и ухмыльнулся, отведя взгляд. Он сразу понял о ком тот говорил и позже стал жалеть о том, что как-то резко отреагировал на это.       — Что ж, сеньор, тогда сегодня я не буду заморачиваться с ужином. И то хорошо. Но не заставляйте меня нервничать! — в своём стиле причитала Мафальда, удаляясь с пакетом лекарств вглубь виллы.       Дождавшись ответа, Элио отправился наверх, чтобы вздремнуть, привести себя в порядок после дороги на велосипедах и приготовиться к свиданию. Оливер не стал есть, не было никакого аппетита, единственной пищей была вода и полюбившийся сок, который к концу дня полностью заканчивался. Аспирант не мог оставить в покое графин, пока он не будет пуст. Поэтому отправился отдыхать в свою комнату, первое время он слышал за стеной шум, который издавал итальянец и почему-то это казалось ему таким забавным в этот момент. Он мысленно представлял, что тот сейчас снимает с себя одежду.       «Ох, а вот это шлепнулись на пол кеды, а ними бесшумно носки, а потом скрипнет кровать, но я её уже не услышу. Тишина... Лёг спать».       Глаза сами медленно стали закрываться, а Морфей обвил своими лапами тело американца. Он провалился в сон, как и юноша, что был совсем рядом, но так далеко, за чертовой стеной и общей ванной.       Переливающаяся палитра красных и розовых цветов июльского заката была везде, когда Оливер укладывал уже сухие блондинистые волосы, стоя перед зеркалом в ванне. Одеколон с легкой сладостью, что был хитом продаж по всей Америке. Светлая рубашка, но эта отличалась от остальных. Она была легче, чем другие. Загорелые длинные ноги вдруг покрыла светлая джинса. Это были единственные джинсы, которые Оливер прихватил с собой, как настоящий американец, но не думал, что когда-то их оденет. Ткань облепила его ноги, и подчеркнула талию, которую скрывала легкая светлая ткань рубашки. Казалось, что лишь звезда Давида на груди была единственным, что не менялось в Вайсмане. Выйдя на улицу и вновь не заметив Перлмана, аспирант уселся в саду. Руки оперлись об край мраморной скамьи, а весь корпус чуть преклонился назад, заставляя мышцы рук напрячься.       Элио накинул на себя розовую рубашку, подобную цвету неба на закате и дополнил образ излюбленной джинсовкой. Присев на кровать и натянув белые кеды, он встал и потопал вниз, где его уже наверняка ожидал готовый Оливер. И правда — в саду, наполняющемся вечерним пением птиц и ароматом персиков, яблок и другого добра, будто сошедший с картин романтиков сидел скучающий блондин. Спрятав руки в джинсы, Элио отправился к нему чуть ли не в припрыжку, не видя приятеля с того самого приглашения у лестницы. В какой-то момент американец прикрыл глаза, наслаждаясь вечерней прохладой, которая всегда была райским наслаждением после солнечного и знойного дня, который Оливер любил не меньше, но всё-таки с прохладой вечера ничего не могло сравниться.       — Ну что, готов? Поедем на велосипедах. Ты, кстати, позвал свою подругу? Я бы, наверное, смутил Марцию, если бы позвал бы только тебя на прогулку.       Знакомый и ожидаемый голос заставил раскрыть глаза и поменять положение. Сам того не заметив блондин разулыбался, видя ка к нему вычурно подходит кучерявый итальянец.       — Позвал-позвал. Только она о нашей затее с прогулкой не знает, – он посмеялся и начал вставать со скамьи, пойдя в сторону приятеля, а после вместе с ним в ангар за велосипедами.       Вдохнув аромат заграничного одеколона, который так и доносился от ухоженного блондина, Элио неспешно прошёл к ангару с велосипедами, будто растягивая этот момент нахождения рядом с Оливером. Все это было достаточно удивительно, ведь всего несколько дней юноша умудрился разбить ему губу до крови.       — Встретимся у того памятника войны, хорошо? – беря свой велосипед и перекинув через него уже не оголенную ногу, а облаченную в обтягивающие джинсы, произнес аспирант, уже собираясь сорваться с места. Зайдя в ангар и немедля пройдя к своему велосипеду, Элио снял висящую на раме тряпку и оттер руль и сиденье от осевшей ангарной пыли, чтобы не замарать джинсы. Косо он взглянул на ногу Оливера, которую обтягивали настоящие американские джинсы. Уже полностью переведя взгляд на американца, парень молча кивнул и приподнял два пальца с тряпкой в руке, мол, «до встречи».       — Ну, давай, – Оливер бросил напоследок и чуть приподнявшись, поехал сквозь приоткрытые ворота и дальше по дороге.       Доехав до дома Кьяры, о местоположении которого он узнал сразу после первой вечеринки, чмокнувшись с девушкой в щеки – такая себе «итальянская вежливость», они отправились на место, где их должна была ждать другая парочка.       — Мне нравится твоё платье сегодня, надевай его почаще, – Оливер ехал рядом с девушкой, вдруг одарив её комплиментами, когда увидел как край платья игриво приподнял ветерок и обнажил её гладенькое бедро. Но это далеко было не первым «понравившимся» Оливеру за этот день.       Не промедлив и минуты, Элио отправился в Крему. Он ехал достаточно быстро, иногда отпуская руль и наслаждаясь прохладным вечерним ветерком, который игрался с его кудрями и вздымал джинсовку. Заехав на площадь и остановившись у того самого памятника, Элио сам и не заметил, как из угла объявилась Марция в прекрасном новом платье.       — Ну привет, дорогая, — игриво улыбнулся Элио, обхватив девушку за талию рукой и нерешительно поцеловав в губы в знак приветствия.       — Тебе идёт это платье. Красивое. Оно у тебя новое?       — Да, новое. Надела его специально для тебя. Так куда мы сегодня пойдём? — Марция провела по кудряшкам Элио пальцем, слегка ровняя ему причёску и сияя улыбкой от наконец свершившегося свидания.       Уже через десяток минут другая пара достигли площади, а издалека Оливер видел знакомые фигуры, которые только сегодня наблюдал жарким днем в дверях аптеки. Элио услышал звонок велосипеда, доносящееся с улицы рядом с площадью. Парень с светлыми волосами, в рубашке и джинсах и аккуратная девушка в платье, несущаяся прямо за ним. Оливер и Кьяра.       — Хах, мило! — улыбнулся Элио, переведя взгляд с Марции на звук и завидев подъезжающего Оливера. Парень продолжал прижимать Марцию к себе, чуть ли не впиваясь рукой в ее талию.       — Привет, Оливер. Привет, Марция. Тоже гуляете? Можете с нами. Ты ведь будешь не против, Марция?       — Да, привет. Ну... нет, конечно. Так, может быть, будет даже немного веселее.       — Предлагаю всем пойти в бар, пока не стемнеет. А там разберёмся. Что думаете?       Элио начинал чувствовать себя уверенно, будто он показывал то ли перед Оливером, то ли своей подругой свою возможность быть душой компании и зачинщиком веселья. Может, так этот музыкальный гений и замкнутый юноша, коим он является и коим он показался американцу с первых дней нахождения в Италии, так ещё больше заинтересует блондина или как минимум позабавит его.       На смену гудящему в ушах ветру от велосипедной прогулки пришел шум разговоров и смешков. Не выпить в баре казалось преступлением для американца, тем более что итальянские бары в небольшом городишке маленькой части страны, выглядели не совсем так, как привычные Вайсману бары. Они были в разы проще и походили больше на кафе, где разливают на порядок лучше алкоголь.       Вайсман начинал вспоминать о недавнем вечере, который был проведен с юношей. Они вновь с ним будут пить, но в этот раз Оливер явно перегонит своего товарища по выпитому, о чем сам он явно не догадывается:       — Граппа, Оливер, граппа! – рассмеялась Кьяра, увидев непонимающее лицо американца, который слышал подобное название впервые. Её руки обвили мускулистую руку Оливера, а голова склонилась на чужое плечо. Американец без раздумий обернулся и махнул рукой официанту, который ни секунды немедля, оказался у столика молодых людей и принял заказ от блондина.       В этот вечер особое внимание Оливера занимал тот, чьи волосы напоминали аспиранту виноградную лозу. Беспредельно вьющиеся шелковистые кудри. Хотел бы он сейчас проверить, пахнут ли они так же, как гроздья темного конкорда, который он ел лишь раз в жизни. В какой-то момент Вайсман даже длительно засмотрелся на парня, а после разулыбался и отвел взгляд в сторону, тут же переключаясь на сидящую рядом Кьяру, что в этот момент о чем-то тараторила ему.       Не только глаза, но и ноги под общим столом иногда словно нарочно шоркали и касались чужих, облаченные так же в джинсу. Знакомый бар заиграл новыми красками для Элио в компании, которая освежилась присутствием Оливера. Сейчас внимание юноши неожиданно для него самого было заострено только на этом белокуром высоком парне, от переглядываний и прикосновений, с которым молодое сердце начиналось бить неистово быстрее. Почувствовав очередное задевание ногой, Элио слегка отодвинулся и взглянул под стол, удостоверившись в том, что это нога Оливера. В обтягивающих джинсах юноше она показалась ещё изящней.       — Нет, это будет лишним для меня. Я знаю, когда мне нужно остановиться, – американец поправил чуть растрепавшиеся светлые волосы, когда девушки предложили выпить ему еще. На его щеках заметно появился румянец из-за выпитого алкоголя, который бросил его в жар, а его смех стал звучать всё чаще и чаще.       Элио за компанию подшучивал с девушками над Оливером, иногда выпаливая что-то по-доброму насмешливое на итальянском. Улыбка застывала на лице парня, когда тот подмечал для себя «случайные» долгие взгляды голубых глаз на себе. Чтобы не смущать блондина, Элио лишь изредка невзначай смотрел на него в ответ, хотя понимал, что в воздухе между ними что-то происходит. После нескольких стаканов граппы разум юноши наконец одурманился. За окном уже стемнело и в баре включился приглушённый тёплый свет. Чтобы хоть как-то проясниться, Элио при помощи Марции нашёл и закурил сигарету, оперевшись локтями на стол и выпуская дым, поднимающийся клубами в оранжевом свете.       — Элио, скажи этим двум! – не сдержался Оливер, когда девушки начали подшучивать над его румяными щеками, а ближайшая девушка потрепала его за одну.       Убрав непослушную прядку кудрявых волос с глаз и докуривая тлеющую сигарету, юноша лишь растягивался в улыбке на просьбы американца к нему «что-то сказать», наблюдая за заигрываниями Кьяры к своему другу. Будучи подвыпившим, он не скрывал своей ревности и лупил прямо на неё, вздыхая при каждом ее приставании и в ответ водя рукой по ноге Марции, слегка отодвигая края ее платьев.       — Вы меня после нести будете вдвоем к дому, и не к тебе, Кьяра, а к дому Элио, –продолжил аспирант, делая акцент на домах, ведь дом Кьяры был ближе всех. Да и сама девушка тяготела к симпатичному американцу, желая как можно скорее слиться с ним, в прямом понимании этих слов.       Впрочем, акцент Оливера на домах в очередном его возмущении отрезвило итальянца, дав понять, что, похоже, друг не в восторге от флирта девушки.       — А чего это? Не хочешь со мной оставаться? – Кьяра посмеялась и вновь прилипла к аспиранту, из-за чего тут чуть сжал губы и взглянул на неё, выдерживая паузу перед ответом на вопрос.       — Оливер правильно делает. Ещё не знает, как ты кусаешься, – раскаты смеха юноши прокатились по бару под вздохи и возмущения Марции на итальянском. Оливер не сдержал улыбки и широко улыбнулся, посмеявшись с ответа Элио и взглянул на Кьяру, которая надулась, нахмурив темные бровки.       — Да ладно тебе, Элио… – он выдохнул и взялся за голову, обперевшись локтем об стол, взглянув из-под лба на Элио, который так же довольно улыбался и выслушивал что-то на непонятном для аспиранта итальянском.       Опрокинув ещё один стакан итальянского дурмана, Элио расстегнул верхние пуговицы рубашки и начал чувствовать жар по всему телу.       — Пошлите на улицу. Мне надо на свежий воздух. Сколько, кстати, уже времени?.. – ухватившись за край стола, Элио кое-как встал, снова покачиваясь из стороны в сторону, как во время вчерашней прогулки. Марция подхватила его, обняв за талию и поцеловав в щеку, впрочем, парень скривился и отмахнулся, пойдя к выходу и облокотившись на стену возле двери, ожидая друзей. Вайсман тяжело встал, так же, как и другой парень в компании, хватаясь за стол, а после вновь чувствуя небольшие руки девушки на своем теле. Они ужасно раздражали его в данный момент, но тот не предпринимал никаких действий по отношению к итальянке.       Наконец, оказавшись на улице, компания начала взаимными усилиями идти в центр Кремы, ухватившись друг за друга и за велосипеды. В разуме Элио снова всплывали воспоминания о вчерашней прогулке. Сейчас ему казалось, будто кокетничающие с ним девушки здесь лишние и ему было бы хорошо снова выпить только с Оливером, чтобы блондин снова позаботился о нем. Распевая песни на итальянском и посмеиваясь с непонимания аспиранта, выпившие коекак добрались до центра города. Очередная итальянская песня и Оливер точно понял, что над ним издеваются. Аспирант натянул ухмылку и пустил смешок, поглядывая на всех смеющихся. Он мысленно обдумывал какова может быть его месть, перебирая множество вариантов. Время от времени блондин рассматривал фигуры идущих впереди, а именно фигуру юноши, подмечая то, как эти джинсы хорошо сидят на его бедрах. Хотел бы он, чтобы они были на размеры меньше, обтягивая всё его тело полностью. А лучше бы Элио был перед Оливером вовсе без них. Наводя шуму на улицах небольшого городка, труппа дошла до того самого памятника, у которого начинался и заканчивался каждый поход в город американца. Он всегда его видел и мог бы завести отдельный блокнот с наблюдениями про то, что изменилось.       — Ну что? Куда дальше? У меня голова кружится, кстати, – Элио остановился у памятника, осмотревшись по сторонам и облокотив велосипед на ограждение у монумента. Сейчас этот велосипед казался ему предательски тяжелым.       Вайсман чуть не уронил велосипед, но ограждение справилось с тем, чтобы «словить» выскользнувший транспорт из рук.       — Не у одного тебя, – тихо посмеявшись ответил блондин, хватаясь одной рукой за центр своей рубашки и дергая за ткань, чтобы охладить своё тело от не сходящего жара.       — Уже поздно. Мне сказали быть к двенадцати дома, – Кьяра тяжело выдохнула и в первую очередь взглянула на того, кто занимал первое место её внимания сегодняшним вечером.       — Уже почти двенадцать, – несколько расстроенно заметила Марция, подходя ближе к американцу, притрагиваясь сзади к его рубашке и чуть дергая за неё. Она намекнула на то, что тот обязан провести её подругу и не оставив сомнений в этом намеке еще и взглянула на него.       Опираясь об ограждение и всматриваясь в засвеченное уличными фонарями ночное небо, Элио прислушался к разговору Кьяры и Оливера. Он незамедлительно перевёл взгляд с неба на стоящих рядом друзей, как только Марция подошла к американцу. Поняв, что, если он сейчас не вмешается, парень рискует расстаться с Оливером, который пойдёт проводить подругу, Элио решил брать инициативу и подошёл к Марции сзади, обхватив ее за талию и заговорил ко всем.       — Давайте лучше все вместе... проведём Кьяру, – томно вздохнув, снова переборщив с алкоголем, Элио впился пальцами в бёдра Марции и махнул рукой, мол, «пойдёмте».       Отпустив подругу и ухватившись за велосипед, Элио и компания отправились в путь. Кое-как продвигаясь в темноте по знакомым дорогам, распевая песни и удерживая друг друга от падений, друзья все-таки оказались у дома Кьяры, на втором этаже которого ещё горели окна.       — Тебя, похоже, уже заждались, – прошипел Элио, вдавливая руки в велосипед, чтобы не упасть после пройденного пути в опьяневшем состоянии. Он не особо жаловал ритуалы прощания между Кьярой и Оливером. Блондину пришлось чуть нагнуться, чтобы девушка смогла поцеловать его на прощание. Её руки обвили его шею, послышались несколько чмоков, которые остались после тёплыми следами на его лице, но теперь не в районе щёк. Девушка была настойчивее и коснулась уголков губ нарочно, а после погладила грудь американца и чуть толкнула его, направившись в дом. Оливер тихо выдохнул и прикрыл глаза, все ещё ощущая сладковатый вкус на своих губах от блеска девушки.       Провожая с Элио Марцию к её дому, Оливер думал о вечноулыбающейся, вечнорадостной и несколько озадаченной брюнетке, с которой он только попрощался. Что-то сломалось в нём в тот вечер. Те поцелуи и её извечно сладкие губы от помад и блесков перестали казаться такими сказочными. Оливер полностью углубился в эти мысли, моментами вспоминая какие чувства у него были, когда он нежно касался шелковистых кудрей парня вчера и как он задевал его стройную, изящную ногу сегодня вечером. Всё ныло, сковывало. Его раздражало, что он в принципе думает о чем-то подобном, связанном с сыном профессора. Его раздражало, что никогда такие мысли с парнями до встречи с Элио не посещали его.       Тоже самое, что он проделал с Кьярой десяток минут назад, Элио пришлось сделать с Марцией, поцеловав ее у задней калитки ее дома, скрывшегося в зелени и свете полной луны. При прощании Элио с Марцией он слышал каждый шорох: как они разомкнули губы, тихие чмоки от поцелуя, тишина и торопливые шаги девушки к дверям дома, а после шаги и в его сторону – прощание было закончено, как и вечер, который остался позади в центре Кремы и в минувших домах, где жили другие две детальки этого вечера.       Теперь дуэт остался один на один. Элио, вдохнув свежий ночной воздух на полную грудь, улыбнулся блондину и затем провёл взглядом заходящую в дом Марцию. Похоже, даже несмотря на компанию в виде другой пары, девушка все равно осталась довольна свиданием, хоть слегка и озадачилась такой привязанностью парней друг к другу до последних минут вечера.       Распрощавшись с девушками, парни наконец могли уединиться и от одной этой мысли пьяному юноше сворачивало все внутри. Впрочем, он лишь молча потопал с велосипедом по дорожке к вилле Перлманов, также находящейся неподалёку.       Идя по освещённой луной асфальтной дороге, с обеих сторон усеянной разнообразной летней зеленью, Элио чувствовал себя в несколько интимной обстановке. Будто сейчас – это именно тот момент, с которым будет ассоциироваться у нем этот прекрасный блондин и время, которое они проводили вместе. Хотя, кто знает, сколько еще красивых мест им предстоит посетить?       Вайсман молча шагал рядом с юношей, сжимая в руках руль велосипеда и мысленно проклиная себя за то, что он столько выпил, что не в состоянии нормально поехать на велосипеде. В голове было слишком много всего, но главным стали двое людей: шагающий рядом юноша и девушка, которая хотела нарушить «традицию» и поцеловать его в губы или же разжечь в нем больший интерес к ней. Из-за этого его лицо приняло опечаленный и несколько напряжённый вид.       Элио заметил, что аспирант шёл несколько подавленно после гулянки и выглядел расстроенным, не разделяя романтичного настроя юноши. Обстановка вокруг располагала итальянца к откровенному разговору, или хотя бы к попытке заговорить на какую-то сокровенную тему. Рано или поздно это должно было произойти – доверить глубины души друг другу хоть на пару минут.       — Что-то не так? Ты какой-то расстроенный, – нежно и с интересом проговорил Элио в тишине, которая нарушалась разве что шагом дуэта и ездой колёс по сухому асфальту.       Прорезавшийся сквозь тишину ночи голос выдернул Оливера в реальность.       — Элио, что ты чувствуешь к Марции? Она ведь тебе нравится, так? – не ответив на поставленные ему вопросы, заговорил Вайсман, переведя взгляд на итальянца.       Элио, дав сухой и однозначный ответ «да» на вопрос Оливера, впрочем, не подразумевал под ним ничего серьезного. Марция не вызывала у него таких чувств даже своими поцелуями, как вызывал Оливер одним своим видом у бассейна; юноша часто задумывался про себя — а не простая ли для него забава, эта Марция, кратковременное наслаждение, которое он сможет бросить в любой удобный момент, найдя другое, будь то музыка, учеба или новая девушка? Оливер знал, какой будет ответ и после добавил, проясняя к чему он задал эти вопросы:       — Меня напрягает поведение Кьяры и то, как она себя ведёт по отношению ко мне. Я думаю, ты видел сегодня. И, знаешь, я бы с лучше провел ещё один вечер с тобой, напившись ещё в больший хлам, нежели... – говорить подобное было бы слишком сильным заявлением и расставлением всех точек над и, поэтому Оливер замолчал.       — Я надеюсь, ты меня понял. Не могу перестать думать о том, что мне делать с ней...       Оливер не договаривал до конца, не раскрывался полностью идущему рядом брюнету. Это было слишком рискованно и возможно даже алкоголь, который теперь стал давать обратное действие и после жара стал наступать холод, не аргументировал те слова, которые мог сказать Вайсман, раскрыв всю правду в виде чувств, переживаний и сомнений, которые сейчас не давали ему покоя.       Дальнейшие откровения в виде чувств и переживаний, посыпавшиеся с уст Оливера, слегка смутили Элио. Парню показалось, будто он ударил прямо в цель и этот удар открыл некий бурный источник из глубин души Оливера. Как бы там ни было, он не считал нужным что-то отвечать, лишь улыбнувшись блондину и покивав, показывая то, что он его выслушал и полностью понимает. Да и лёгкий дурман в голове, оставшийся после вечера, явно не способствовал какому-то серьёзному совету аспиранту от семнадцатилетнего парня. А потому дуэт просто вернулся домой, поставив велосипеды на место и тихо, под покровом ночи проникнув в свои комнаты, довольно спокойно распрощавшись, показав обоюдное желание поскорее оказаться в кровати и предаться снам.       «Знал бы ты, как я хочу услышать твоё мнение на этот счёт, но только этого никогда не будет... Я вряд ли тебе расскажу об этом. Это так неправильно, Элио. Это всё лишь мои глупости», – писалось за этот день на листах дневника Оливера, с которым он делился своими переживаниями, когда боялся рассказать их кому-либо ещё.