Где соприкасаются руки

      Знакомство Элио с новым постояльцем соседней комнаты не заладилось от слова совсем. Эти дни он и Оливер не общались. Похоже, гость и сам прекрасно осваивался на вилле Перлманов, заполучив симпатии от неразговорчивого Анкизе до неприступной Мафальды, услужливо застеляющей гостю постель каждый раз после завтрака. Что же до себя, то Элио всякий раз ловил холодный и стеклянный взгляд голубых глаз на себе за завтраком, обедом и ужином, в гостиной и в саду. И неизменно, когда Элио смотрел на Оливера, блондин будто сразу же отводил глаза в сторону и начинал заниматься чем-то непринуждённым. Это было подобно ощущению, что ты – беспомощная жертва, и от твоего горла убрали острый кинжал. Встречи на длинном балконе и в ванной обходились парой фраз ни о чём по типу «доброе утро», «хорошая погода», «спокойной ночи». Свою дверь в ванную, тем не менее, Оливер часто держал открытой. Если Элио вставал раньше, ему приходилось прикрывать её. Тогда он заглядывал в спальню Оливера и видел его спящим, невинным и милым. Но Элио насильно не допускал в свой разум мысль о симпатии к этому белокурому парню. Конечно, он думал о том, есть ли смысл продолжать игнорировать гостя, ведь он вовсе не виноват в том, что всё в этой жизни складывается по юношеской прихоти Элио. «И как так получается, что, живя через стену, мы совсем не узнали друг о друге ровным счётом ничего за эти три дня?» Этот вопрос для Элио был подобен назойливому комару в полночь – и не убить в темноте так просто, и не улетит сам по себе. Ведь за первые три дня с другими аспирантами Элио успевал показать им и Крему, и пляж на озере, сыграть в волейбол и рассказать о любимых книгах – и это ещё минимум.       В очередной знойный день, один из первых в Италии, Оливер лежал у небольшого бассейна во дворе и что-то черкал на бумаге, лежа на спине. Он свесил одну ногу в прохладную воду, а вторая лежала прямо на тёплой плитке, нагретой солнцем.       Элио лежал в своей спальне прикованный к кровати, положив очередную книжку на грудь. Невольно он пустил взгляд на закрытую дверь в спальню Оливера. Наконец, встав с кровати, отложив книгу в сторону и размяв плечи, Элио для себя решился. Он понимал, что отношения с Оливером зависят лишь от него, ведь именно он первым показал своё равнодушие к нему. Возможно, родители не разговаривали с Элио, чтобы тот подружился с Оливером, ибо желали, чтобы юноша сам пришёл к осознанию судьбоносной необходимости этого. Но Боже, как же можно подружиться, когда ты намеренно расположил себя равнодушно к человеку из-за глубокой обиды на всех и всё? Что ж, надежда на то, что Оливер после такого неприятного приёма захочет говорить с совсем неясным для него парнем – стройным семнадцатилетним музыкальным гением.       Элио прекрасно знал, где найти Оливера. Сейчас аспирант любил занудствовать над своими научными работами у бассейна или в саду, обставившись солнцезащитными очками, лосьоном для загара и парой книжек. Только солнцезащитные очки и десяток тюбиков с лосьоном спасали Оливера и помогали ему так долго нежиться на солнце. Новый аспирант обожал загорать, пока мозги не начнут плавиться, при этом он низменно продолжал думать над своей научной работой. Элио бы с радостью там плавал, как и прежде, но в присутствии Оливера это было делать... непросто.       Накинув майку и переодевшись в купальные плавки, Элио легкой походкой миновал лестничный пролёт и прошёл по тихому коридору. После этого он незаметно подкрался к бассейну, где лежал Оливер. И как можно быть таким беззаботным будущему профессору, которому суждено томно читать лекции в престижном университете до конца жизни? Почувствовав, что у него, похоже, екнуло сердце при виде оголенной, безупречной груди Оливера, Элио с трудом проглотил ком в горле и впервые заговорил за эти дни непривычной фразой. Оливер то и делал, что черкал что-то на листах, обводил, или выделял особые места черточками. Черточки означали, что фрагмент сильно понравился Оливеру и он скоро расскажет об этом профессору, получая в ответ искреннее изумление от любопытства студента.       — Привет, – чуть ли не промямлив приветствие, Элио выдержал паузу, чтобы удостовериться, что Оливер не уснул. — Я хотел поплавать... э-э.. немного. Ты же не будешь против?       «Идиот. Немного поплавать. Как можно плавать много или мало? Чёрт, чёрт, чёрт…»       Внезапная тень заставила оторвать взгляд от бумаг и перевести его на фигуру, что встала над ним. Это был тот самый Элио, который «не давал ему жизни». Он замер. Тёмные очки не дали разглядеть движение глаз, которые забегали от макушки к ногам парня.       — Привет, – вдруг вымолвил Вайсман и медленно опустил бумаги на траву, — Купайся, я совершенно не против, – проговорив это Оливер понял, насколько ему уже становилось плохо и насколько ему нужна та прохлада, которая обвивала его спущенную в воду ногу.       «Для чего он спрашивает? Неужто я выгляжу так враждебно? Плавай, Элио, я поплаваю тоже».       Сейчас любая неосторожная фраза или неоднозначный взгляд могли лишь ухудшить отношения Элио и Оливера, которые они даже не успели особо и построить. Благо, Оливер поприветствовал парня и доброжелательно ответил на вопрос, а ловить те самые холодные взгляды было невозможно под чёрными очками. «Оценивает он меня или также опустошенно смотрит в глаза, совершая попытки понять меня и глубину моей души?» Ему казалось, что Оливер видит людей насквозь лишь потому, что он сам знает по себе, что они пытаются скрыть. Вот только увидеть насквозь Элио, похоже, Оливеру было неподвластно.       Юноша еле заметно улыбнулся уголком губ. Камень с сердца упал и всё наполнилось красками. Похоже, наступило долгожданное время оттепели. Сняв с себя майку и представ, в чем мать родила перед Оливером, Элио впервые почувствовал себя будто уязвимым перед ним. И если раньше он пытался показать себя неприступным, закрытым и загадочным, то сейчас он слегка устал от этого и хотел лишь новой компании, даже такой, как Оливер. Подтянув плавки, он сначала присел на нагретый солнцем бортик бассейна, опустивши ноги в водную гладь, а затем восвояси отдался холодной воде, прыгнув в неё и чуть разбрызгав прохладу и на Оливера. Оливер тяжело выдохнул и прикрыл глаза, собираясь с силами, чтобы совершить рывок и опуститься в холодную воду, что была совсем рядом. Внезапный всплеск заставил мужчину вздрогнуть и тихо мыкнуть. Его тело заметно напряглось из-за резкой смены температуры капелек, что обрызгали его.       — Ты не похож на других гостей. Ты один из немногих, если не единственный, кто облюбовал этот бассейн. Остальные прятались от жары в моей спальне за столом. В смысле, сейчас она твоя... – Элио старался говорить свободно, не показывая свою осторожность в разговоре с блондином. Убрав непослушную прядку волос со своего лба, он облокотился об противоположный Оливеру бортик бассейна.       Вайсман медленно облизнул сухие губы и снял очки. Глаза неимоверно зажгло от боли и перенапряжения. Американец тут же коснулся руками глаз и начал потирать их, слушая голос, который было слышать для него редкостью.       — Знал бы ты сколько американцы тратят для того, чтобы просто полежать на солнце где-то вне города, – Оливер улыбнулся. Ему понравился вопрос юноши и то, как он якобы ошибся. Теперь он точно понял причину переноса всех бумаг с той комнаты.       — Я знаю. Относительно. Хоть я и рос в Италии, о повадках американцев знаю лучше, чем они сами – Элио отвёл взгляд в сторону, самодовольно приподняв подбородок.       Блондин чуть приподнялся и после сел, посмотря уже без очков на парня. Он сохранял молчание и впервые в разговоре с юношей искренне усмехнулся. Элио, разрушив свою каменную, бездушную гримасу улыбнулся в ответ присевшему американцу. Он с радостью для себя отметил, что прекрасная, глянцевитая кожа Оливера всего за пару дней покрылась легким и красивым загаром. «Просто лежать на солнце» американцы действительно любили.       — Любишь плавать? – вопросил Элио.       — Обожал и обожаю. В старшей школе занимался плаваньем, но как видишь не связалось с ним, – пока он говорил и вдруг неожиданно для самого себя раскрылся перед Перлманом, по виску вниз пробежала капелька пота, которая неприятно раздражала кожу.       Американец спрыгнул в бассейн и тут же погрузился в воду с головой, выныривая, сразу зачесывая светлые волосы назад одной рукой. Неожиданно прыгнувший в воду Оливер обрызгал опиравшегося на бортик бассейна спиной и локтями Элио. Капли на лице парня постепенно высыхали, а щеки покрывались нежным юношеским румянцем. Как бы Элио не старался, но заполучить желанный красивый загар у него не получалось ни за одно лето в Италии. Белая бледная кожа умудрялась лишь сгорать, превращая парня в ходячий помидор, и к тому же потом неприятно шелушиться.       — А ты? Любишь? – Оливер почувствовал себя намного лучше после прохлады, что охватила тело и в некотором смысле даже сковало его. Блондин чуть подрагивал, привыкая к воде.       Элио отмечал каждое движение Вайсмана, до этого ещё не стыкавшись с ним достаточно близко, чтобы познакомиться с новым гостем, его манерами, повадками, жестами...       Белокурый парень стиснул зубы, постепенно привыкая телом к смене температуры. Он внимательно слушал Элио, сидя в воде по ключицы, специально на согнутых коленях. В такой позе он был впервые ниже юноши, что открывало совсем другие виды. То как выступают его ключицы, взгляд снизу вверх со слегка опущенного подбородка. Перлман кого-то напоминал ему, но он не мог вспомнить кого.       — Мне кажется, плавать тут любят все. Порой это единственный способ спастись от жары, – Элио замолчал и опустил взгляд на свои стройные ноги, которыми он медленно водил в воде, желая прочувствовать всю приятную прохладу.       На некоторое время Оливер погрузился в свои мысли, остановив взгляд на парне, не сводя с него голубых глаз, а затем словно очнулся. Его глаза дернулись и несколько по-другому посмотрели на Элио.        — Просто не все умеют. Я так думаю. Ты, кстати, ещё не ездил в Крему? – Элио продолжил говорить и поднял взгляд на Оливера, специально защурив глаза, чтобы изобразить хоть какую-то заинтересованность в диалоге.       — Нет, еще не ездил, но хочу на днях. Хочешь провести экскурсию? – чуть склонив голову, Оливер улыбнулся одним уголком губ.       Наконец, Элио почувствовал то самое тепло от простого и беззаботного времяпрепровождения в бассейне с прохладной водой в знойную жару. Общение постепенно перерастало в взаимный интерес и исследование другдруга. Видя, как Оливер добродушно ведёт себя с ним, Элио в конце концов позволил льду равнодушия в своём юном сердце подтаять. Чего стоил только этот пронзительный взгляд, но уже не холодный и острый, а заинтересованный, будто американец впервые приметил что-то особенное в этом парне и не может оторваться от этого. Ответ Оливера явно порадовал Элио. Провести время друг с другом лишь пойдёт им на пользу, и они смогут ещё лучше познакомиться.       — Да, хочу, – Элио невинно заулыбался и отвёл взгляд в сторону, когда блондин раскусил весь его замысел.       — Покажу тебе свои любимые места, потому что скорей всего никто кроме меня не устроит тебе экскурсию. Что думаешь сегодня перед ужином? Солнце чуть опустится, будет не так жарко, можно будет съездить на велосипедах. Я попрошу Анкизе достать тебе один из сарая.       Оливер не мог потерять такого шанса и поэтому решил «хватать быка за рога» и попробовать наладить отношения с последним, кто ему в этом поместье не поддавался. Именно поэтому он точно намекнул парню о том, что он мог бы сделать для него. Вайсман рассчитывал убить двух зайцев сразу.       — Прекрасно, так и сделаем, – блондин улыбнулся, не показывая белых зубов и начал подниматься, вновь возрастая над брюнетом.       — Тогда встретимся здесь в саду вечером. – он подтянулся на руках и вылез из бассейна, кидая напоследок парню уточнение времени их следующей встречи.       Провожая своим довольным взглядом уходящего Оливера, Элио ещё несколько раз освежился, окунувшись в прохладную воду. После этого он, схватив свою майку, отправился договариваться с Анкизе, чтобы тот подготовил велосипед для Оливера. Причём делал он всё таким окрылённым, что три дня назад он бы и представить себя таким не мог.

***

      Когда солнце начало садиться, заполняя всё оранжево-красным цветом, Оливер уже сидел в саду и ждал выхода худощавой фигуры из дома. Блондин был одет в легкой синеватой рубашке, которая была застегнута не до конца, делая его общий вид небрежно-раскованным. Рукава рубашки были закачены по локти, а на ногах были коротковатые светлые шорты, открывающие вид на длинные ноги американца, которые он вытянул вперед, сидя на каменной лавке.       «Что ты там делаешь, Элио? Где ты, если не здесь? Ты знаешь, что я тебя жду?»       Удивительно, но все время до наступления вечера Элио с блондином не то, что не общался, но даже не умудрялся пересекаться. Лишь раз его сердце екнуло, когда он перебирал аккуратно сложенные на стуле вещи, выбирая себе одежду для прогулки и внезапно услышал открытие двери в комнату Оливера. Оказалось, это была лишь Мафальда, принёсшая соседу Элио свежую одежду и сделавшая то самое вскоре и для юноши. Среди той стопки вещей, которую принесла Мафальда, Элио и приметил белую футболку и свободные шорты. Комната постепенно заливалась лучами уже не палящего, но приятного солнца, что знаменовало собой приближение заката. Зайдя в оранжевую от солнца ванную, Элио побрился и взглянул в зеркало, будто мысленно оценивая себя.       Отринув лишние мысли, он вновь услышал открытие и закрытие двери Оливера. Похоже, американец уже заждался.       Минуя уже такие знакомые коридоры в своих любимых кроссовках, Элио быстрым шагом вышел из виллы и незамедлительно заметил Оливера, все так же беззаботно сидящего на лавке под кронами садовых деревьев. Элио намеренно вёл себя так, будто так и должно быть, – прогулка на велосипедах, экскурсия по окрестностям, разговоры ни о чём и обо всём – а не он оказал какой-то жест доброй воли аспиранту. Оливер вскинул брови и легко поднялся с лавки, на которой уже засиделся. Длинные ноги тут же сотворили разницу в росте, и блондин вновь возрос над кучерявой шевелюрой юноши. Спрятав руки в карманы и подойдя к Оливеру, Элио лишь обронил на ходу:       — Ну что, готов? Наши велосипеды Анкизе оставил у ворот, – Элио достал руку из кармана и тыкнул большим пальцем в сторону выезда с виллы.       — Я думал, ты уже и забыл, – Оливер решил подчеркнуть своё ожидание на лавке и после молча пошел за ним к воротам, где их уже ждали велосипеды.       «Ты меня ждал? Ну конечно. Что же тебе ещё делать» – Элио пропустил приятную мысль в своей голове.       Вайсман взялся за руль велосипеда и ловко перекинул через седло велосипеда ногу, перед этим подняв его с опорки об забор. После этого камни скрипели и отлетали от велосипедных колес, а тишину заполнял гул ветра в ушах. Приятный летний ветер одаривал лицо, руки и ноги щедрыми поцелуями. Парни неслись на велосипедах навстречу заходящему солнцу по узким асфальтным и гравийным просёлочным дорогам, ведущим в Крему. Элио старался не слишком торопиться, дабы Оливер, следуя за ним, успел насладиться прекрасными пейзажами вокруг. Или, скорее, он просто хотел растянуть этот момент прогулки. Оливер не перегонял Элио, ехал чуть позади него, невольно смотря ему в спину, засматриваясь на его движения. Он сам не понимал почему рассматривает юношу, но потом предложил, что он просто глупо пытается понять человека через его езду на велосипеде.       Из-за этого он вдруг посмеялся и это выглядело довольно странно и вовсе необоснованно со стороны.       В городе обнаружилось, что кроме как о местных достопримечательностях вроде собора, бара, банка и магазинчика, которые входили в план экскурсии итальянца, паре больше не о чем поговорить. Элио казалось, что разговор на зло опять не клеится, хотя при любой возможности Оливер пытался предложить ему повод заговорить. Но американец точно знал, что в столь благоприятное время для их отношений он хочет разговоров и цеплялся к каждой вещи, которую видел в городе:       — Это библиотека? Старая? Выглядит красиво, надо сходить.       — Старая? Да, старая. Там, в основном, книги на итальянском... Я люблю читать, – обрывисто и осторожно отвечал юноша, не смотря ни на собеседника, ни на библиотеку, будто он был глубоко погружён в свои мысли.       После подобных диалогов Оливер замолкал. И снова – томное и неоднозначное молчание, пока американец не приметит что-нибудь ещё, что не входило в план экскурсии Элио. «Фонтан? Интересно. Почему не работает? А чей это дом, на балконе которого бережно выставлены вазоны с цветами? Невероятно. О, смотри, пиццерия. А тут делают настоящую итальянскую пиццу?».       Закат уже миновал, и ясное небо стало синеватым. Настали сумерки, и парни отправлялись на площадь, чтобы забрать велосипеды и отправиться домой на ужин, на который они обещали приехать.       Шлепки эскадрилий внезапно прекратились, а блондин пропал из вида бокового зрения.       — Элио, – идущий сзади аспирант вдруг окликнул парня и остановился, — У меня есть к тебе предложение… – Вайсман ждал, пока карие глаза наконец-то покажутся ему после поворота.       Элио обернулся на Оливера, когда тот уже договорил, но это не помешало уловить каждое слово из уст Вайсмана.       — Предложение? – Элио развернулся, вернувшись к Оливеру, оставшемуся позади.       Оливер наконец-то увидел чужое лицо и чуть прищурился, что сделало его лицо заинтересованным. Он облизнул розоватые губы прежде, чем начать говорить о том, что он задумал.       — Хорошо, я слушаю, – парень вёл себя слегка надменно, снова показывая своё неоднозначное отношение к летнему гостю.       — Мы еще успеем поужинать в вашей прекрасной вилле, так ведь? – он вскинул брови и сделал пару шагов к парню.       Пару шагов навстречу Оливеру, пару шагов навстречу Элио, и вот они уже ближе, чем Элио готов был подпустить к себе американца. Он будто делал это специально, ломал головой невидимую стену, построенную юношей за эти дни. Но деваться было некуда. Элио молча кивал на рассуждения Оливера и изобразил удивление, приподняв брови и пожав плечами.       — Так быть может поужинаем здесь? Я видел здесь пиццерию, я бы не прочь попробовать настоящей пиццы, – Вайсман хотел скрасить свой день еще больше, получив больше новых впечатлений. Несмотря на неловкость, которая никуда не уходила, в этот вечер он решил не избегать её, а столкнуться с ней лицом к лицу.       — Не сказать, чтобы мне сильно нравилась пицца, – Элио нарочно слукавил перед Оливером, сам не зная зачем, ведь пиццу он просто обожал, — ..хотя я не прочь поужинать с тобой. Совсем не прочь. Так что, идём?       Оливер замер и затаил дыхание на несколько секунд, не понимая совершенно ничего: ни чувств, что сейчас испытывал, ни то почему они так близко.       — Пойдем, – Вайсман коротко улыбнулся и тут же двинулся с места, пойдя теперь уже первым к скромной и уютной пиццерии, где тихо играла музыка итальянского старого джаза, который был популярен лет двадцать назад.       Элио проходил до боли знакомыми итальянскими узкими улочками и аллеями. Знал ли он путь? Конечно. Скорее поражался тому, как американец подметил и запомнил дорогу, похоже, вынашивая этот план поужинать вместе всю прогулку. Оливер немедленно привёл их к той самой уютной пиццерии. Ещё пару минут – и они уже за столиком напротив друг друга. Элио развалился на стульчике, держа руки возле карманов и с задумчивым взглядом осматривая пиццерию и вслушиваясь в музыку. Оливер выбрал столик дальше от всех людей на летней площадке и тут же взялся за меню, которое им принесла симпатичная официантка, на которой американец заметно задержал свой взгляд.       — Старомодное заведение, не думаешь? – улыбнулся и сказал Элио, как только официантка удалилась восвояси. Он не поднимал взгляда на неё, развернул меню и лишь иногда поглядывал из-за него на блондина. Сейчас он подметил одну особенность, которую ранее не замечал. Цепочка с золотой звездой Давида и крошечной мезузой, которая красовалась на его загорелой шее. Элио понял, что объединяет их нечто большее, чем просто соседство по комнате, посиделки у бассейна и прогулки по Креме. Вайсман даже не услышал примитивного вопроса юноши о заведении, его вовсе выбила из колеи улыбающаяся милая официантка, что держала с ним длительный зрительный контакт.       — Красивая, да? – Вайсман оторвался от меню и кинул взгляд на парня, желая узнать его мнение. Долго его небесные глаза не задержались на лице юноши, они тут же снова опустились на итальянские блюда.       Вопрос Вайсмана вернул Элио из его размышлений в реальность и сразу же раздал врасплох. Он был настолько увлечён Оливером, что сам и не заметил, как пропустил официантку мимо внимания.       Прежде чем получить ответ от Элио, американец наблюдал за его ступором.       «Задумался? Так о чём же? Что ты такой скрытный и почему не похож на своих родителей?» – Вайсман мысленно расспрашивал себя.       — Официантка? Да, она красивая. Жаль, не видел её раньше, может, тоже приехала в Италию на лето, – пожимая плечами и с лёгким вздохом ответил Элио, снова уткнувшись в меню.       «Отлично, у меня нет сомнений, скоро он переспит со всеми девушками Кремы. Решил со мной посоветоваться, с кого начать?»       Наступило неловкое молчание. Из музыкального автомата в пиццерии доносилась джазовая мелодия с какой-то старой пластинки с музыкой Энрико Равы.       — А почему ты спрашиваешь? Тебе действительно интересно моё мнение? – Элио вновь показал свои кудряшки и карие глаза, опустив меню на стол и игриво приподняв брови. Будучи самым младшим из Перлманов, он понимал, что когда на застолье у тебя спрашивают твоё юношеское мнение, лучше высказаться как можно объемно и цельно, но с тем же лаконично и быстро.       «Все относятся к моим словам несерьёзно, скоро и он начнёт».       — А почему ты считаешь, что оно должно быть мне неинтересным, Элио? – подобный вопрос от юноши поставил парня в неловкое положение. Он облизнул подсохшие губы, создав лёгкий глянец на них, а после опалил горячим дыханием, еле заметно выдохнув.       Элио невольно заулыбался на такой ответ Оливера. Только он набрал чуть воздуха и опустил меню, чтобы ответить что-то вразумительное на вопрос, Вайсман поставил уже следующий, и создалось впечатление, будто юноша тяжело вздохнул в этот момент. Впрочем, он сохранял неловкую улыбку на своём лице, посматривая на улицу вокруг. Вернув взгляд на собеседника, Элио заострил взгляд на его глянцевитых губах, и лишь потом посмотрел ему прямо в глаза, будто всё это время обдумывая ответ.       — Какие девушки тебе нравятся? – блондин тут же поставил следующий вопрос, не давая Элио отвечать на прошлый. Элио перевёл взгляд с губ Оливера на его голубые, выразительные глаза.       «Хоть на этот ты мне сможешь ответить развернутее? Более, чем односложные предложение».       — Я об этом редко задумываюсь. Если мне нравится девушка, она мне просто нравится... в плане того, что она неглупая, красивая, интересная... – Элио постепенно сбавлял тон и растягивал слова в разговоре, будто показывая, что ему больше нечего сказать. В конце концов он полностью замолчал, понимая, что он и сам не знает, какие девушки ему нравятся на самом деле. Такие, как Марция, или такие, как Кьяра? Нравятся ли они ему вообще? Может, Оливер и хотел найти точку соприкосновения с парнем через мужские сплетни, найти общее через девушек, которые им нравятся, но Элио ещё не понимал себя до конца. «Что за глупость. Я слишком непонятный для него. Для себя…» – Элио сложил руки в замок на животе, поглядывая на выход из пиццерии, когда же объявится та самая официантка.       Оливер не был доволен ответом и решил более не трогать юношу. Всё было без толку, как бы Вайсман не пытался заверить себе, что ему интересно и хорошо с сыном профессора, но это было не так. По крайней мере, так было сейчас. Неловкость была везде, оставаясь они друг с другом. Им было лучше держаться на расстоянии, и скрываться друг от друга, не создавая более неловких ситуаций для друг друга и не испытывая это глупое чувство в груди.       — Ладно, я понял тебя, – Оливер добавил тихий смешок, который не значил, что его это позабавило. Он добавил его, чтобы его фраза не казалась такой оборванной. Редкий случай, когда Вайсман позаботился о ком-то и подумал о том, как он звучит.       Пицца в маленькой пиццерии где-то на краю самой Италии оказалась настоящим произведением кулинарного искусства. Вкуснее американец даже не мог себе представить и был доволен тем, что принял решение отужинать именно здесь. Возвращаясь домой с полными животами, аспирант ехал первым, не замечая того, как он моментами начинает крутить педали быстрее, делая больше расстояния между собой и едущим сзади брюнетом…       Тот вечер в Креме Элио запомнил на всю неделю, ведь теперь ему предстояло вновь отдалится от Оливера, подобно тому, как они отдалились на велосипедах, возвращаясь домой. Он сам стал заложником стен равнодушия, которые он соорудил вокруг себя. Никакой надежды на то, что другие бы назвали «дружбой». Опять бессмысленные, бездушные и обрывистые фразы, когда они по воле случая встречались в коридоре или на балконе. За завтраком, обедом и ужином они сидели в разных концах стола, и Оливер даже не поглядывал на юношу, лишь рассказывая о своих черновиках «профу» Перлману, как его прозвал сам Оливер. Хоть на семейном застолье или когда Оливер говорил с гостями со всей округи, Элио мог узнать о том, чем живёт аспирант, ведь юноша не общался с гостем и даже старался обходить бассейн, где американец проводил большую часть времени. Вместо своего старого места в саду, у воды, Элио укрылся под деревом за лавочкой со столиком, где он транскрибировал музыку. Когда ему хотелось искупаться, он ездил на велосипеде по утрам на озеро и уединялся там с какой-нибудь книгой. Поведение сына после заселения нового аспиранта удивляло родителей, но они предпочитали лишний раз не вторгаться в его жизнь с расспросами.       Оливер более не проявил инициативы к молодому юноше и занимался своими делами. С каждым днем всё больше и больше Вайсману открывался итальянский мир. В городе, когда тот однажды поздним вечером заехал туда, чтобы отвезти бумаги переводчице, с которой только начал работу с переводом черновиков своих научных трудов, группа молодых людей уведомили его о вечеринке, которая будет совсем скоро и пригласили американца туда как новое лицо в Креме. Именно тогда в голове Оливера прозвучал вопрос:       «Интересно, пойдет ли туда Элио?..»