Принципы связи

Как Джон и пообещал, на следующее же утро он отправился на скоростном такси к дому, где располагался квартирный комплекс Рейны Явлис. Был выходной день, и Джон хотел помолиться всем Богам, каких знал, чтобы Явлис не только пустила его в квартиру, но и не отказалась помочь. Джон подошёл к входной двери. Наверняка камеры слежения или другие новомодные технологические изобретения женщины уже сообщили ей о его прибытии. Он не знал, дома Явлис или нет, поэтому с каждой секундой терял уверенность в своих действиях. Наконец, бесшумная дверь отворилась. Явлис была одета в привычную одежду: лимонного цвета пиджак и белые брюки, и Джон удивился, что не разбудил женщину. — Здравствуйте, — проговорил он быстро. — Здравствуйте, — ответила спокойно Рейна, однако на её лице Уотсон всё равно заметил лёгкое недоумение. Проявив немного наглости, Джон жестом попросил разрешения войти в квартиру, а затем задал вопрос: — Рейна, вы можете мне помочь? Джон выглядел бледным и как будто напуганным чем-то. — Что-то не так? — спросила Рейна, несколько удивлённая появлением «помощника детектива». — Да, но не со мной. Мне нужен ваш совет, как робототехника. Что делать с мозгом робота, который заразился вирусом? Рейна удивилась ещё больше, услышав такую речь. — Робот — слишком широкое понятие, нужно уточнять. — Киборг. — В большинстве случаев требуется операция. — И ведь робототехники помогают людям стать киборгами, не так ли? — Да, так, но киборг — это совместная работа высококвалифицированного робототехника, нейрохирургов и других технических и медицинских специалистов. — Получается, что робототехник отвечает, в частности, за создание искусственного мозга? — Для простоты понимания соглашусь. А хирурги внедряют его в человека. — Значит, вы способны написать искусственный мозг? — настаивал Джон. — Вы же известный робототехник. И наверняка много над чем работали. Уотсон в тот момент вспомнил, что видел учебник по конструированию и программированию как раз таки искусственного мозга для роботов за авторством Рейны. Явлис вздохнула, но молча кивнула. — Тогда скажите мне, как вирус может взаимодействовать с этим самым искусственным мозгом? — Как я могу объяснить вам что-то, если вы даже не программист? — спросила Рейна в ответ. — Но я врач. Когда человек сталкивается с заболеванием, то я могу помочь. Так же и вы, когда робот сталкивается с вирусом. — Это вы достаточно точно сказали, — Рейна даже слегка кивнула, соглашаясь со словами Джона. — Ну, зависит от того, какого рода вирус и о какой модели робота мы говорим. Если это достаточно примитивный робот, то вирус может разрушить всю его систему. Но если это современный робот, как, например, андроиды последних версий, то тут сложно что-то сказать конкретно. — Мы приравниваем киборга к андроиду? — Только мозгом. Кроме того, это достаточно грубое сравнение, но, чтобы вам было понятнее, я буду говорить так. — А есть ли что-то общее между всеми вирусами? — Если рассматривать в целом, то есть. Они заставляют робота анализировать вещи медленнее или, бывает, просто отвлекают робота, когда тот пытается выполнять свою работу. Но это в самой начальной стадии заражения. «Да, это очень похоже на то, что описывал Шерлок, когда столкнулся с Айрин. Она постоянно была у него на виду, отвлекала и не давала заниматься исключительно расследованием». — Какого рода отвлечение вы имеете в виду? — Вы знаете, принято полагать, что роботы — это, грубо говоря, программы или высокоуровневые компьютеры с телом, так что отвлечение — это нечто, что не даёт компьютеру делать то, что тот должен. Вирус может остановить его действия или полностью заморозить его. Но, конечно, инженеры всегда оставляют резервные копии, так что современный андроид может починить себя сам. При определённой потере данных, конечно. «Потеря данных!» — удивился мысленно Джон. «Так вот, почему Шерлок не лечился сам. Мы так много узнали, что он просто не мог рискнуть тем, что забудет вообще всё. Никто ведь не знает, даже он сам, наверное, на каких данных основана эта самая резервная копия в его голове». И, думая таким образом, Джон пришёл к выводу, что Шерлок не хотел потерять данные о расследовании, даже не сообразив, что Шерлок, вообще-то, ещё мог не хотеть полностью забыть и об их отношениях. Джон мысленно отметил, что Рейна не говорила про роботов пренебрежительно, что, впрочем, могло быть связано с её профессиональной деятельностью. Он знал, что она могла понять его странную привязанность к чему-то не до конца человеческому. По крайней мере, привязанность к одному конкретному киборгу, который столкнулся с вирусом. — А что может человек, который не является инженером, сделать с «заболевшим» киборгом? — Отведите киборга к специалистам. — Что, если это не совсем возможно? — Что вы имеете в виду? В Техвилле много людей, которые могут помочь киборгу избавиться от вируса. Впрочем, зависит от того, какого именно вируса. Джон нервно сглотнул, зная, что это его шанс попросить о помощи. Нельзя было терять ни минуты, но он специально начал разговор издалека, чтобы убедиться, что Рейна — мастер своего дела. Доверие могло быть оправдано. Рейна не показывала себя не умеющей сопереживать, пусть и была под подозрением в убийстве, и относилась к нападкам Шерлока с уважительной терпимостью, зная, что тот просто выполнял свою работу. Кроме того, она отлично могла понять, как так вышло, что Джон стал испытывать чувства по отношению к киборгу, а не простому человеку. — Тогда можете ли вы починить киборга? — спросил Джон с лёгким оттенком страха. — Вы сейчас серьёзно? После всего, в чём я была обвинена? — Рейна, кажется, была удивлена сильнее прежнего. — Помощь нужна безотлагательная и от специалиста, знающего толк в искусственном интеллекте. Насколько я могу судить вы обладаете достаточными способностями, чтобы ничего не повредить в мозгу киборга и обойтись без стирания памяти. Явлис несколько секунд пусто хлопала глазами, как будто не веря тому, что хвалят её профессиональные достоинства, но затем, видя трепет, с которым Джон просил помощи, переспросила по-другому: — Вы обращаетесь именно ко мне, потому что боитесь, что кто-то другой может всё испортить? — Да. Я не могу допустить того, чтобы незнакомый инженер вмешался и изменил всё в худшую сторону. Впрочем, то состояние, в котором киборг находится… уже оставляет, мягко говоря, желать лучшего. — Важен для вас? — Рейна слегка улыбнулась, но это была улыбка, исходившая от некой безысходности. Рейна Явлис выглядела так, словно знала, что такое — разбитое сердце. Уотсон молча кивнул, боясь, что голос выдаст его надрыв. — Хорошо, я постараюсь помочь.

***

За Рейной приехал правительственный автомобиль, как в своё время за Лилиан, так что теперь Явлис ехала в лабораторию, где должна была начать временно работать. Однако она не знала, что лаборатория находилась под руководством Майкрофта Холмса, так что была неприятно удивлена, встретив его в холле, который напоминал приёмную в больнице. — Здравствуйте, — с тем правительственным изяществом, какое было только у него, проговорил Майкрофт. — Здравствуйте. Хотелось бы сразу приступить к работе, если позволите. Я заинтересована в том, с кем и чем мне придётся иметь дело. — О, не волнуйтесь, сейчас вас сопроводят к нужному кабинету. Однако должен строжайше предупредить: дело государственной важности, и распространение информации о нём в злых помыслах будет караться вплоть до уголовного наказания. — Если я всё ещё подозреваемая по делу Анаира Джигса, то почему такое важное задание выдаётся именно мне, а не кому-то другому? — почти насмешкой спросила Явлис. — Джон не говорил мне, что я буду выполнять какое-то невероятно важное секретное правительственное задание под дулом пистолета. — Прекратите неуместные попытки в юмор, мисс Явлис, дело действительно непростое. Недовольно хмыкнув, Рейна замолчала и стала слушать Майкрофта дальше. — Вы знаете больше остальных, по крайней мере, в данной ситуации. Не хотите работать на благо Техвилля — можете уезжать обратно в свой родной Мегаполис, — отрезал Майкрофт. — Прошу прощения, но мне тоже неприятно слышать подозрения в свою сторону при знании собственной невиновности. — Пока ничего не доказано, подозреваемые все — вам это повторяли неоднократно. Рейна, настройтесь на работу со всей серьёзностью, это объект, стоящий Лондону огромных средств, а людям, создававшим его — клубка нервов. Я призываю вас взять на себя ответственность и достойно помочь государству, в которое вы в своё время приехали. — Я постараюсь сделать всё от меня зависящее. Но что же это за объект такой сверхценный?

***

Когда Рейна вошла в палату объекта 608178-Б, женщина почувствовала какое-то странное недоумение. На кровати сидел Шерлок Холмс, не двигаясь и не моргая, ничего не говоря и в целом никак не реагируя на происходящее. Он… и есть тот самый киборг, «стоящий огромных средств Лондону»? Явлис несколько секунд неподвижно стояла перед койкой, «переваривая» информацию. Зато теперь первоначальное довольно грубое, почти бесчувственное отношение Шерлока ко всем окружающим логично объяснялось его не совсем человеческой сущностью. — Холмс? — неуверенно спросила Рейна, смотря на лицо Шерлока. Он, кажется, тут же повернул голову в сторону, откуда доносился голос, но его взгляд был неосмысленным, безжизненным, как будто мужчина глядел сквозь Явлис. — Это Рейна Явлис, если помните, — осторожно проговорила женщина, уже догадываясь о том, что случилось с Шерлоком. Однако она всё ещё была не совсем уверена, так что хотела убедиться в справедливости своих предположений. — Я полагаю, что какое-то время мне придётся работать с вами, хотите вы того или нет. Вернее, не с вами, а над вами. Вы слышите? Шерлок попытался кивнуть, но так как его тело плохо подчинялось приказам разума, голова стала подрагивать, быстро и мелко опускаясь и поднимаясь. — Ясно, — протянула Рейна, недовольная ситуацией. Она резко схватила Холмса за щёки, останавливая беспорядочные движения. «Ещё и двигаться не может. Катастрофа. Но, кажется, он слышит и воспринимает. Уже неплохо, хотя всё ещё убийственно непрофессионально со стороны инженеров блокировать ему органы чувств», — думала Явлис, рассуждая о природе заболевания. Майкрофт не поторопился объяснить Рейне ход наблюдения за Шерлоком, просто поставив её перед фактом того, что у него вирус, который она частично написала. Это всё, что она знала о ситуации. Обо всех манипуляциях, проводившихся над Холмсом во время его недавнего пребывания в этой же лаборатории, рассказано также не было. Почему старший Холмс поступил столь нерационально? В каком-то смысле он хотел посмотреть, на что способна Рейна, послужившая причиной чужих страданий. «Так работать невозможно. Я должна знать хотя бы что-то. Он молчит, а я не располагаю достаточным количеством информации. Почему я сразу не спросила?» — рассуждала Рейна, достав мессенджер, чтобы написать Майкрофту и попросить того впустить в палату ещё и Джона для того, чтобы тот «пролил немного света» на происходящее. Через какое-то время пришёл Джон. — Рейна, — начал Уотсон, неуверенно глядя на то, как Рейна ходила туда-сюда по палате, периодически смотря на Шерлока, который вообще никак не реагировал на происходящее. Он до сих пор не издавал ни звука и смотрел в одном направлении, словно бы мог видеть через стены. — Это… киборг. Шерлок не человек, как вы и я думали до этого. — Мне стоило догадаться ещё в первую встречу, — прошептала Рейна, начав внимательно осматривать лицо Шерлока как будто в поисках подтверждений тому, что он — не совсем человек. — Я, живя с ним бок о бок, не понимал этого, пока он мне не сказал, так как же могли догадаться вы? — со странной усмешкой спросил Джон. Рейна промолчала, внимательно разглядывая Шерлока. Она заметила, что он стал ещё более худым, а его взгляд, и без того пустой, вообще перестал что-либо выражать. Но вдруг Рейна присмотрелась именно к глазам Шерлока. И с ужасом поняла кое-что. Явлис схватила Шерлока за холодные щёки и стала аккуратно поворачивать его голову к источнику света, чтобы рассмотреть радужку. Её изменённый цвет мог означать у киборгов только одно. — Господи, — прошептала Рейна. Джон по-военному быстро выпрямился и выразил готовность выслушать вердикт. Встретившись с Уотсоном взглядом, Рейна поджала губы. Она не знала, что сказать ему. — Джон… Мне жаль. — Он умер? — хрипло спросил Уотсон. — Нет, но… Шерлок ослеп. Джон замолчал, отведя взгляд от Явлис и Шерлока. Уотсон привык к отчаянию, но это ощущение… Примерно так же он чувствовал себя на войне, когда ему сообщали о смерти товарищей или когда кто-то умирал прямо рядом с ним, пока он безуспешно пытался спасти. — Простите, я… — снова неуверенно начала Рейна, уже прекратив осмотр и обратив всё своё внимание на Джона. — Мне нужен анамнез, чтобы поставить диагноз и понять, что делать дальше. Нужно знать, что происходило и каким было начало болезни. Джон остановил давящие на него отчаянные мысленные рассуждения, когда услышал медицинский термин. Жажда действий Рейны внушала надежду на излечение Шерлока. Джон был готов помолиться любому Богу и любой Богине, лишь бы только кто-нибудь уже помог Шерлоку. Уотсон заговорил: — Шерлок видит некую женщину по имени Айрин. Она разговаривает человеческим голосом с ним, но также может издавать разные звуки, принимать форму объектов, видеться ему в зеркалах и прочих местах. Она также может якобы прикасаться к нему, и до этого её воздействие было заметно только на психологическую сторону Шерлока, но теперь, кажется, это отражается и на физической. Шерлок точно слышит. По крайней мере, когда я говорил с ним, вернее, пытался говорить, он очень плохо, но отвечал. Он хрипел что-то, говорил на машинном языке, а потом у него начинались тики. Кроме того, в последнее время он стал чаще спать по непонятным мне причинам, и время его сна каждый раз увеличивается, как будто он не хочет возвращаться в реальность. А во время сна у него падает температура, нарушаются процессы жизнедеятельности, я боюсь, что он впадёт в кому. Рейна, сама закивавшая головой, вдруг щёлкнула пальцами, как будто разгадав тайну. — Что-то из этого я вижу и сейчас, поэтому медлить нельзя ни в коем случае. Так я и думала! — сказала она, уверенная, наконец, в своей правоте. Джон посмотрел на неё с любопытством. — Ему поставили заслонку в мозг, отключили некоторые функции, то есть, выражаясь простым языком, они отняли у него способность видеть, он почти не может управлять телом, плохо говорит, и всё это из-за того, что здешние работники посчитали это лучшим решением. Мол, если Шерлок ничего не будет ощущать, то и Айрин не сможет на него подействовать. Это неоправданно! Она же может донимать его в мыслях. Но, видимо, эти горе-специалисты понадеялись, что, сделав Шерлока инвалидом, они хотя бы оставят его в живых и он будет меньше страдать от её воздействия, — женщина звучала теперь столь самоуверенно, что Джон невольно вспомнил, как в лучшие времена Шерлок отзывался о некоторых людях с ещё большим высокомерием. — Вы точно сможете помочь? — спросил Уотсон с недоверием. — Врачи из этой лаборатории тоже могут убрать заслонку, но вирус излечить они оказались не в состоянии. — Я породила этот вирус, я его и уничтожу. Даже если я написала только часть, её я точно в состоянии удалить и не повредить мозг. А с остальным придётся разбираться прямо во время операции. Но я уже сейчас составила примерный план того, как всё должно выглядеть. Мне просто нужно лучшее техвилльское оборудование и время на дальнейший осмотр, но всем этим, думаю, лаборатория вполне располагает. И, возможно, если всё окажется сложнее, чем я думала, потребуется более опытный хирург, так как я оперировала до этого только андроидов, а не киборгов. Но я буду ассистировать и всячески руководить процессом. В любом случае вы обратились по адресу, — с небольшой улыбкой в конце сказала Рейна. Она хотела утешить Джона своим знанием и своей уверенностью, показать, что какой бы ситуация ни казалась катастрофичной, она готова искать выход. Уотсон упрямо не покидал пределы палаты, наблюдая за тем, что делала Рейна. А она вдруг стала говорить на другом языке, который не был понятен Джону, и Шерлок отвечал ей чуть лучше, чем на английском. Джон оказался глубоко поражён этим, потому что Шерлок вообще перестал говорить в последнее время, а сейчас скорость беседы стала похожа на ту, какой была у Холмса до болезни. «Его сбросили до заводских настроек?» — недоумевала Рейна. «В чём дело? Почему он не говорит по-английски, но хотя бы как-то изъясняется на машинном языке?» — Это машинный язык, верно? — спросил Уотсон заинтересованно. — Да, — ответила Явлис по-английски. — Проблема только в том, что я думала, что он вообще не может разговаривать. Однако он использует машинный язык, хотя и с перебоями. — Что это значит? — Его разум не даёт ему использовать речевой аппарат полностью. Он может прерваться на середине предложения, может перепутать знаки, может вообще говорить только цифрами, как программным кодом. Эту словесную мешанину вызывает всё та же заслонка. Он что-то пытается сказать, но пока я поняла только, что он просит вас подойти. Уотсон удивился, не понимая, Рейна так пыталась «разыграть» его или Шерлок действительно попросил о подобном. Однако он не мог проигнорировать просьбу и всё же подошёл к кровати, рядом с которой стояла Рейна. Холмс протянул руки к Джону, изо всех сил сдерживая судороги, и когда Уотсон понял, что его хотят обнять, он чуть не расплакался, потому что догадался: Шерлок знал, что его ждёт очередная операция, исход которой не вполне ясен, знал, что Рейна, хотя и желает помочь, но всё равно тоже может оказаться не в состоянии умом сразиться с Джимом, который был известен своими невероятными способностями в программировании, из-за чего «миссия по спасению» провалится. И поэтому на прощание хотел получить ещё немного человеческой любви, готовясь к худшему. — Всё будет хорошо, — сдерживая эмоции, прошептал Джон и крепко прижал к себе Шерлока. Тот поднял голову, упираясь подбородком в тело Джона. Холмс снова сказал что-то, но Джон, конечно же, не понял. Рейна перевела: — Он сказал, что… Женщина вдруг запнулась, глубоко тронутая. — Сказал, что хочет, чтобы вы, в какой бы ситуации ни оказались, продолжали быть светом. Кажется, губы Рейны подрагивали, когда она говорила эти слова, потому что она чувствовала, что и сама могла заплакать от той силы любви, которая ощущалась во всём происходящем. Тем не менее Явлис держалась с привычной всем холодностью, контролируя эмоции. Ситуация показалась ей слишком сентиментальной в какой-то момент, но… она действительно не могла дать стопроцентной гарантии, что операция завершится успешно. Поэтому прощание имело смысл. Наконец, Шерлок сам отпустил Джона, и чувствовалось, как весь он старался сдерживать тики из последних сил, чтобы хотя бы немного походить на всё такого же здорового киборга, каким он был раньше, каким он хотел, чтобы Джон его запомнил. Уотсону было тяжело морально, но он так же, как и Рейна, стремился не позволять своим слабостям взять над собой верх. Если, конечно, желание достойно попрощаться с любимым человеком можно было назвать слабостью… — Если вы не против, то я начну говорить с Шерлоком только с помощью машинного языка. Это помогает ему реагировать быстрее, — тихо заговорила Явлис, решившая «не тянуть время». — Ох, конечно, я не против. Я… — мысль о том, что Шерлок всё-таки был наполовину искусственным, несколько пугала Джона. При первом знакомстве, да и в дальнейшем Уотсон видел в нём в первую очередь человека, а не машину, но теперь… Обратному нашлось подтверждение в виде более быстрых ответов Шерлока на том языке, какой использовала Рейна. — Я просто хочу, чтобы вы помогли ему, — и в итоге Джон сказал эти слова, бессознательно желая, чтобы с Шерлоком снова всё было в порядке. И Рейна отлично это поняла. — Я сделаю всё, что в моих силах, — прошептала она ещё на английском, а затем снова перешла на машинный язык.

***

Рейна Явлис, закончив с осмотром и полностью убедившись в своей правоте насчёт заслонки, уже составила план действий и сказала Майкрофту обо всём, что ей потребуется для операции, и обо всех, кто должен быть к ней причастен. Чтобы сделать всё как можно скорее, операция была назначена уже на следующий день, а пока у Явлис оставался вечер на то, чтобы поработать над исследованием вируса изнутри чужого разума. Конечно, технологии, использованные на Шерлоке, не позволяли читать его мысли, дистанционно управлять им или каким-то иным образом вмешиваться в его частную жизнь, так как это было бы совершенно неэтично, ведь он всё ещё оставался человеком со своей волей и своим сознанием. Но в то же время он оставался экспериментом, за развитием которого активно наблюдали, так что некоторые аспекты его существования были известны разработчикам благодаря собираемой из его мозга статистике. Именно её изучением Рейна и стала заниматься. Несколько широкоформатных мониторов, установленных и на рабочем столе, и на стенах, отражали те самые характеристики с компьютерным кодом, по которому специалисты понимали, что с Шерлоком что-то не так или, наоборот, что всё протекает, как нужно. Рейна сидела в кабинете при выключенном свете, и лишь мониторы с текстом освещали её напряжённое лицо, пока она вчитывалась в код, сразу же анализируя его без дополнительной расшифровки. Кроме того, она ещё сделала несколько энцефалограмм, но, конечно, было бы лучше посмотреть на «очаг» болезни именно вживую. Увлечённая работой, она забыла и про ужин, и про то, что ей давно пора было отправиться домой, поэтому её внезапно навестил Джон, тоже всё ещё находившийся в лаборатории. Уотсон, зайдя в кабинет, увидел, как Рейна ходила от монитора к монитору, делая пометки на своём собственном устройстве, шептала что-то, но в некоторые моменты замолкала, неустанно думая. Джон включил свет, чтобы привлечь внимание к себе. Явлис вздрогнула, отвлёкшись от своих занятий, и, увидев Джона, облегчённо выдохнула. — Я думала, что уже осталась одна наедине с работой, — усмехнулась женщина. — Вы собираетесь находиться тут всю ночь? Завтра вы не сможете проводить операцию, если не поспите. Или вы тоже киборг? — в тон Рейне подшутил Джон. — Нет, я человек, и вы правы насчёт сна. Но я никогда не слежу за ходом времени, когда слишком заинтересована делом. Спасибо, что напомнили о необходимости отправиться домой. — Я, может, и был бы спокоен оставить вас заниматься исследованиями, тем более что вы работаете на благо Шерлока, но не проверяйте себя на прочность. Завтра ответственный день. В моих интересах тоже, чтобы вы проводили операцию и сами в полном здравии. Рейна молча кивнула, но всё ещё продолжала что-то записывать. — Вы поняли что-нибудь важное? — Думаю, что да. Вот смотрите, — Явлис стала показывать ладонью на экран, где виднелся компьютерный код в ровных строчках. — Это прямое доказательство того, что, находясь во сне, как сейчас, Шерлок открывает в своём подсознании новые ячейки памяти. Его память на самом деле больше той, какую он использует сейчас. Он потому и спит больше обычного. Ему хочется узнавать что-то, что он видит в своём подсознании, расширять границы своего умственного мира. Может быть, у него есть какие-то забытые воспоминания? Естественно, ничего не понимая в тексте, которым Рейна аргументировала свою точку зрения с явным видом знатока, Джон смог только пожать плечами. — Не знаю. Шерлок никогда не рассказывал ни про семью, ни про детство, например. — А вы знали о том, что ему поставят заслонку? — Нет. Майкрофт вообще дал мне увидеться с Шерлоком только один раз за всё время его пребывания в стенах этой лаборатории. Теперь он хотя бы не скрывает, что это именно лаборатория, а не больница, как он врал мне до этого. Майкрофт сделал своего брата инвалидом, зная, что он дорог как минимум мне, и даже не сказал о подобном оперативном вмешательстве. — Почему-то я не удивлена, что он так поступил, — едко усмехнулась Рейна, но неприязнь выражалась совсем не к Джону. — Майкрофт всегда казался мне мерзким. Как и Конн, впрочем, — добавила Явлис в конце. — Я не хочу сказать, что они моральные уроды, — попытался оправдать Уотсон. — У них есть свои причины, наверное, поступать так, как они делают. Но ситуация с Шерлоком непростительна. — Ну, справедливости ради, теперь, видимо, Майкрофт осознаёт, что что-то явно пошло не так, раз он позволил себе пригласить в эту лабораторию меня. Приправив, правда, просьбу помочь специями из постоянных подозрений в моей причастности к убийству Джигса и моём содействии этому непонятному Мориарти, — колко заметила Рейна. — Но почему вы с самого начала не работали здесь? Вы же третья в научном рейтинге. — Не всегда я бываю третьей. Но последние несколько лет уверенно держусь в первой десятке, это да. Тем не менее работа на Майкрофта Холмса и Конна Вэя — это потеря всякой научной независимости, что для меня невообразимый ужас. Я вольная птица, а эти двое любят людей, которые им не перечат и слепо следуют их указаниям. Я была бы готова работать, если бы мою свободу не ограничивали, а такое вряд ли случится. — Я просто искренне не могу понять, почему умнейшие специалисты, способные на великие открытия, работают где угодно, только не в этой лаборатории, где всевозможные разработки очень важны для правительства. Рейна странно усмехнулась. — Можно сойти с ума в попытках понять хитросплетения в Техвилле. — Если бы я сам не жил тут, я бы так и грезил об идеальном обществе и месте без проблем и тревог, думая, что здесь потрясающая атмосфера для учёбы, работы и жизни. Явлис едва сдержала смех, но затем тут же поспешила объяснить свою реакцию. — Я так тоже когда-то думала. Полагала, что Лондон станет моим пристанищем, моим убежищем, моим спасением. У меня тоже были розовые очки, которые затмевали мне всякое видение объективной действительности. И пока я не выпустилась из университета, я так и считала, что Техвилль ничем не будет стеснять меня в работе. Но жизнь здесь, как сами видите — штука не такая обыденная и всем понятная, так что очень скоро я разочаровалась. Да и как бы ты ни пытался скрыться, от самого себя не убежишь, ведь так? Джон, услышав последние слова, ничего не смог ответить, только чуть заметно кивнул, понимая, какая глубокая травма могла стоять за этой речью. Впрочем, и у него самого судьба была не из лёгких, так что он вполне осознавал, что такое тяжесть прошлого.