Интерлюдия: мажорный аккорд

            Женские пальцы впивались в горло немца, ногти резали кожу. Совсем скоро ему стало тяжело дышать, но он не сопротивлялся.       — Ты убил во мне нормального человека... Ты заставил меня жить в холоде, недоверии к людям, и... Знаешь, а я тебе даже благодарна за этот холод. Когда тебе абсолютно срать на все и всех, то легче живется. Только вот нелюбовь к себе и отторжение ласки, которые остались после тебя... — Цингер сглотнула. Еще немножко и она разрежет кожу на сонной артерии мужчины. — Я испорчу тебе жизнь, убью тебя прямо сейчас...       — Тогда испортишь жизнь и себе. Ты так сильно хочешь в тюрьму? — Родевиль боязно перевел взгляд на обезумевшую девушку. Она выглядела необычайно спокойной, но по вздувшимся венам на шее и руках можно было понять, что еще чуть-чуть и она действительно убьет его.       — Тогда я просто изуродую тебя сейчас, чтобы хоть как-то испортить твою идеальную жизнь.       — Опомнись, перестань душить меня, — из горла стали доноситься опасные хрипы. Мужчина чувствовал, что шатенка сильна. Он чувствовал, что она действительно может убить его.       — Опомниться... Кому из нас произносить это слово.. — девушка посмотрела в глаза Родевилю, сдерживаясь, чтобы не разорвать его лицо, чтобы не перегрызть глотку. — С какими словами ты бросил меня?.. «..не получил то, что хотел?».. Так?..       Женская ладонь коснулась паха мужчины, слегка сдавила.       — Чего ж ты ждешь? Получи то, что хотел! Прямо сейчас!       Девушка гладила через ткань головку полового органа, наблюдая за тем, как ее бывший меняется в лице.       — С удовольствием убила бы тебя, — голубоглазая отпустила немца и закрыла лицо руками.       — Einen schönen Tag noch! Dir ist nichts passiert? Mann, du hast Kratzer am Hals...*       — Ich habe sie verlassen. Wir lieben es, BDSM-Einsätze zum Sex hinzuzufügen*, — девушка мило улыбнулась и посмотрела на полицейских. Они переглянулись и кивнули людям, ушли.       — Ты даже такое знаешь... — Родевиль ухмыльнулся.       — Заткнись, пока я не расшибла твою бошку об лавку, — Эсма подскочила и направилась к своему дому, оставляя бывшего наедине.

***

      — Ее нет, Вик, ты понимаешь это? Ее нет уже полторы недели! Она обещала вернуться через три-четыре дня после уезда, обещала! Не отвечает на сообщения уже какой день! — кулак с бешеной силой влетел в стену. Итальянец был готов разгромить от обиды все, что угодно.       — Оставь девочку в покое! Итан сказал, что она поклялась вернуться, значит, она это сделает! Мало ли какие у нее проблемы! — Де Анжелис поставила стакан на стол и посмотрела на друга. — Давно я не видела тебя таким.. Это плохо, Дамиано... Да перестань же ты крушить все на своем пути! — крикнула басистка, когда мужской кулак снова влетел в тумбочку.       — Она там с каким-то Геральдом! «Лучший друг», говорит! Приехала подругой, вернется девушкой?! — кареглазый сжал зубы.       — Из лучших друзей люди никогда не станут хорошей парой, Дами. Не бывает такого.       — И почему же это? — Давид повернулся к подруге. — Они же знают друг друга от корки до корки, почему бы не стать хорошей парой?       — Потому что мы с тобой не стали бы парой. Мы слишком хорошо друг друга знаем. Слишком долго были друзьями, чтобы внезапно стать парой. Так и у них.       Дамиано смотрел на Викторию, пытаясь унять в себе эмоции, поток гнева.       — Значит нужно было становиться парой, когда я предлагал тебе это.

***

      — Может, все-таки возьмешь с собой Хильду? Она не путешествовала столько же, сколько и ты, ей было бы полезно побывать в том или ином месте, — Элен сложила кухонное полотенце и посмотрела на старшую дочь.       — И где она будет жить? — Эсма вздохнула и положила голову на стол.       — Там же, где и ты. Думаю, что в одном номере вы поместитесь, ведь...       — Я живу не в отеле, мам, — Цингер перебила мать и пошевелила рукой.       — А где? У того татуированного паренька, которого показывали вместе с тобой по телевизору?       То, с какой скоростью подскочила девушка, нужно было видеть. Два голубых глаза уставились в зеленые напротив, пытались найти правду.       — Где?.. По телевизору?..       — Ну, да. Там была какая-то передача, ведущий говорил, как фанатки той группы были в бешенстве, когда увидели какую-то девушку рядом с их... Как вы сейчас говорите? «Краш»?       — Твою мать... — бывшая пианистка взвыла и ударилась головой об холодильник, нарочно. — Как давно была эта передача?       — Да не совсем давно... Через неделю после твоего уезда, наверное...       — Тогда, когда мы поругались.. — Эсма стала кусать губы.       — Что?       — Нет... Нет, ничего.. Я пойду.. — шатенка пригладила собственные волосы и направилась к себе в комнату.

Как ты?

      Мужчина не отвечал на сообщение. Кажется, он мстил немке своим игнорированием. Оно было видно. И, кажется, справедливо.

Я прилечу на днях. Приготовишь мясо?

      И вновь никакого ответа. Шатенке становилось грустно.

Со мной прилетит моя сестра. Готовься к допросам и всему подобному.

      Тишина.

Я очень скучаю по тебе.

      И вновь тишина.       Девушка убрала телефон, накрылась одеялом и закрыла глаза. Очень хотелось плакать.