Вернись, пожалуйста, я так больше не могу

      Конечно, рассказ оказался не до конца правдив: о приходе Краткого и о подсобном помещении пришлось умолчать, а вслед за тем и изменить ход некоторых событий, места и обстоятельства встречи обджектов с Ёшкой. Однако ребята старались излагать всё настолько близко к истине, насколько это было возможно. И слова их по итогу звучали довольно убедительно: товарищи слушали, не отрываясь, внимая каждому слову. – Ого... – протянула Чашечка по завершении истории. – Даже подумать не могла, что вы столько всего успели перенести за это время. Вы... герои самые настоящие! – Да, вы большие молодцы! – подхватила Стёрка. – Знаем! Спасибо! – принял похвалу Курасан. – Так когда же к нам вернётся Ёшка? – вновь начал расспросы Бутылыч. – Я, конечно, понимаю, что он сейчас не совсем в состоянии общаться с нами, но... мне без него очень тоскливо, честно говоря. И волнительно. Не каждый же день хосты исчезают... – Да ладно тебе, Бутылыч! – закатила глаза Пшика. – Не так уж долго он отсутствует. По крайней мере, по сравнению с Кратким. – Именно! – согласилась Чарджери. – И где только носит этого малинового придурка? – Ё придёт к вам тогда, когда будет морально к этому готов. – усмирила всех Брялок. – И Краткий тоже. – Краткий?! – вдруг изумился Замазыч. – Тебе что-то и о Кратком известно? "Вот ты ж гадёныш, Замазка! Зачем ты такой вопрос задал?" – про себя проклинала товарища подвеска. Она же сказала самую обычную фразу! Как можно так её воспринять?.. Делать нечего, придётся теперь что-нибудь выдумать... – Только со слов Ёшки! – выкрутилась "блохастая". – Понятно... – вздохнул Замазыч. – Ладно, думаю, хватит уже с вас расспросов на сегодня. – заключила Стёрка. – Давайте просто посидим, отдохнём все вместе, как в старые добрые? У нас есть карты... – Отлично! – воскликнул Курасан. – Чур, я с вами! – Конечно! – кивнула резинка. – Сыграть с нами могут все желающие. Мы рады каждому! – Даже мне? – в полушутку удивился Кнайф. – Даже тебе! – Стёрка улыбнулась во все свои тридцать два. – Тогда я тоже с вами! – хихикнул нож.       И, на удивление, пойти играть в карты решили абсолютно все. Даже те, кто эту игру не любит. Даже те, кто не любит "Банду". Прошлые скандалы совершенно перестали волновать, обджекты чувствовали себя сплочённо, как, наверное, никогда раньше. Необходимо было это как-нибудь отпраздновать, насладиться моментом всеобщей радости, которая так редко бывает в нашей скучной, серой жизни...       И ребята сели на мягкую зелёную траву и начали какую-то незамысловатую игру. Чтобы каждому она приносила удовольствие...

* * *

      Так незаметно наступил вечер. Начинало смеркаться, небо едва заметно потемнело, подул несильный, но холодный ветерок. А обджекты всё веселились друг с другом. Пускай карты они уже давно отложили в сторонку, настроение в компании от этого не ухудшилось. Напротив, радостный смех звенел по всей поляне, заставляя душу искренне и по-детски ликовать. Когда ещё такое повторится?       Однако в какой-то момент Брялок заметила, что денёк подходит к своему завершению, и ей с Курасаном и Кнайфом давно уже пора было быть у порога Ёшкиной подсобки. Мгновенно опомнившись, она принялась выдумать, как бы увести несмышлённых мальчишек в пункт назначения. Незаметно подвеска вызволила ножа с круассаном из плена общего веселья и, заведя их подальше в кусты, начала пытаться увлечь за собой. – Что тебе нужно? – недоумевающе спрашивал Курик. – Мы весь день ерундой всякой маялись! – принялась отчитывать его "блохастая". – Сидели, сидели, играли... А Ё нас, между прочим, ждал, скорее всего! Гнусно же мы с ним поступили, не находите? Лодыри! – Ну, запамятовали, с кем не бывает... – пожал плечами Кнайф. – Весело же было. К тому же, Ё сам говорил, что им время понадобится. Так что не вижу смысла паниковать, всё ещё под контролем... – В любом случае, нам срочно нужно бежать к Краткому! – прорычала Брялочек сквозь зубы. – Не медля ни секунды! – Я б с радостью, только вот, мне кажется, остальных нужно предупредить о нашем уходе. – возразил Курасан. – А то ещё будут волноваться за нас, переживать, искать... – И что же мы им скажем? – раздражённо закатила глаза Брялок. – Что нам нужно идти к буковкам, про которых мы нагло наврали? Позориться ещё и перед ними я не собираюсь. Да и потом, в прошлый раз по нам никто и не думал устраивать поиски. Никому мы здесь не сдались, будем прямолинейны. – Согласен с Брялком, честно говоря. – заявил вдруг нож. – Нас действительно вряд ли станут искать, раз не искали в прошлый. И сказать нам ребятам нечего... И вправду, как мы перед ними выкрутимся? Какое оправдание придумаем? – Ладно, так уж и быть! – рассерженно выдохнул Курасан, уступая свою позицию. – Раз вам так хочется, попёрлись сейчас. Но за последствия я не отвечаю! – Тут уж будь спокоен, за последствия тебя никто обвинять не будет! – подмигнул ему Кнайфи. И все трое побежали в уже знакомое здание, находящееся вдали от глаз предметов, в гости к Краткому и Ёшке...       Дорога показалась обджектам недолгой: они спешили, мысли забились одним лишь предстоящим разговором, и время в такой обстановке пролетело незаметно. Вскоре на горизонте стала видна привычная им пристройка.       Достигнув её порога всего за пару минут, ребята бесцеремонно открыли дверь и забежали внутрь, а далее проследовали по коридору в единственную комнату. Им уже не терпелось увидеть двух хостов, мирно беседующих на диване в ожидании прихода троицы гостей...       Однако каково же было их удивление, когда увиденная ими картина значительно отличилась от той, что они себе представляли! Краткий, спокойно посапывая, лежал на краешке дивана, укутавшись с головой в тёплый плед. Видимо, не хватило силёнок дождаться визита обджектов. Зато Ёшка вполне себе бодрствовал: погружённый в раздумья, он наматывал круги по комнате, то и дело бормоча что-то под нос. Но больше всего ребят удивило следующее: рядышком с Кратким примостился некто третий, предметами доныне не виданный. Этот некто по внешнему облику напоминал Й, только чуточку поменьше и белого цвета, носил очки и какой-то тёмно-зелёный костюмчик. Выглядел он растерянно и скованно, явно ощущал себя не в своей тарелке, в отличие от Ё, шагающего по комнате, словно у себя дома. Незнакомец, казалось, что-то хотел сказать, но отчего-то не решался.       Лишь силуэты подвески, ножа и булочки показались в дверном проёме, Ёшкино снование туда-сюда прекратилось. Он встал на месте и, окинув новоприбывших взглядом, язвительно протянул: – Явились, не запылились! Уж думал, не дождёмся. Краткий, вон, видите, аж спать завалился, так долго вас не было. Незнакомец также уставился на компанию. То ли от растерянности, то ли от подавленного состояния он не смог ничего вымолвить, однако в глазах его читался вопрос: "Кто вы и что вы здесь делаете?". – Ну уж извините, что опоздали! – процедила Брялок. – Вы же не соизволили нам сообщить, к какому времени прийти. А эти лентяи, – она кивнула в сторону парней, – хоть бы хны, позабыли обо всём. – Ой-ой-ой, забыли мы! – передразнил её Кура. – Сама-то небось ни черта не помнила! – Ладно, проехали. – отмахнулась "блохастая". – Извини, что заставили ждать... И кто это тут белый такой с тобой на диване сидит? – А-а... – Ё почесал затылок, раздумывая над тем, что бы ответить. – Это... – Я Верховный Садовник. – самостоятельно представился белый некто в зелёном костюме. – Я работаю у господина Краткого, ухаживаю за его оранжереей. Может, он рассказывал вам что-нибудь про меня? – Не припомню, честно говоря... – призналась подвеска. – Что ж, будем знакомы! Я Брялок, а эти два придурка рядом со мной – Курасан и Кнайф. – Приятно познакомиться. – дружелюбно ответил Верховный Садовник. На этих словах диалог прекратился, и в комнате воцарилась всё та же противная тишина, отдающаяся пронзительным звоном в ушах. Вновь отчаянно хотелось нарушить её, хотя бы самым маленьким словом. Но слово это, как всегда, не находилось... – Так, собственно говоря, для чего мы здесь собрались... – кашлянул наконец Ё, прервав коллективное молчание. – Вы ведь пришли сюда за правдой о случившемся с... со всеми нами, верно? – Да... – произнесли обджекты хором. – Они не знают разве совсем ничего? Может, не стоит тогда лучше? – перебил их Садовник, но на его слова никто не обратил внимание. – Отлично... – Ёшка выдохнул, собираясь с мыслями. – С чего же нам стоит начать... – С того, о чём же вы трепались тем злополучным вечером! – выкрикнула Брялок, однако хост, сморщившись, отмахнулся от неё. – Подождите вы! До этого ещё дойдём... – пролепетал Ё. – Первыми докладывать историю своих похождений будете вы. – В смысле? – удивился Кнайф. – В прямом! – принялась разъяснять буква. – Вы поведаете мне всё, что произошло между вами тремя и Кратким. И желательно ещё, конечно, то, что происходит между остальными. Но говорите как есть. Не вздумайте мне лгать. Всё равно я рано или поздно узнаю правду. Так что давайте, вперёд, я слушаю. Всё с самого начала. Особенно тебя, Брялок.       И вот, "блохастая" снова съёжилась, ощутив на себе взгляды присутствующих в помещении. Все заинтересованно смотрели на неё, ожидая услышать долгожданную истину. Хотелось скрыться, убежать, но что же поделаешь! Отступать было поздно. Только вперёд.       Вздохнув и собравшись с силами, Брялок напоследок окинула комнатку взором и начала свой рассказ: – У меня лично... это всё началось ещё в тот самый вечер после испытания внутри ёгройшевого мира. Все пошли спать, а мы с Сокой и Чарджери болтали о ерунде всякой. И тут эта глупенькая зарядочка начала меня дразнить, мол, я встречаюсь с Бутылычем, Курасаном, ещё бог знает с кем. Я разозлилась на неё и начала говорить, что она бы стала отличной парой с Ё. Ёшка, услышав последнюю фразу, прыснул от смеха. – Чего-чего? – еле сдерживаясь, чтобы не захохотать на всю округу, переспросил он. – Без понятия, что мы курили тогда. – Брялок пожала плечами. – Это, конечно, было глупо с моей стороны отвечать вот так. Но не суть. Слушайте лучше дальше... Так вот, – вновь вернулась она к своему монологу, – я хотела тебя, Ёшка, к ней отвести. Только вот нигде не могла найти. И я уже совсем было отчаялась, как вдруг на горизонте этот домик показался. Ну, я и забежала в него. Дверь, к слову, открытой оказалась. Я дошла до этой комнаты, увидела, что Ё тут стоит и говорит по телефону с Кратким. Решила подслушать... А он сначала кричал в трубку, а затем и вовсе расплакался. Я испугалась, подумала, что Краткий его обижает. Сейчас не знаю, правда ли это, совершенно не могу понять. У вас всё так запутано! А тогда я была полностью уверена в своей правоте. Поэтому я пыталась за ним присматривать, оказывать поддержку... но, судя по всему, без особых успехов. Когда я поняла, что мои усилия оказались напрасны, я попросила остальных ребят мне в этом помочь... – Эй, вообще-то нас тогда собрала Чашечка! – крикнул ей Курасан. – Собрала она, но предложила я! – заткнула его подвеска. – Не перебивай меня!.. В общем, мы договорились обсудить происходящее с Ёшкой после завтрака. И всё вроде даже шло по плану, но неожиданно раздался телефонный звонок. Ё взял трубку, поговорил с кем-то... а после этого убежал. Я в очередной раз попыталась понять, что случилось, но ты, Ёшка, только пригрозил превратить меня в предмет! Естественно, я убежала. Рассказала обо всём ребятам. Курасан начал возмущаться, мол, зря мы всё организовали. А Кнайф за меня заступился. И тут началась драка. Очень жестокая. Вдобавок, Курасан наговорил Кнайфу очень много ужасных вещей, и тот убежал в лес. А я... я испугалась и не помогла ему никак. Потом я искала Ё весь оставшийся день, но снова ничего не вышло. Около полуночи я вернулась на поляну, легла спать. Утром проснулась рано, снова пошла на поиски... и наткнулась на Кнайфа, Курасана и Краткого, которые, насколько я знаю, провели всю ночь в лесу.       Выслушав сию историю, Ёшка заметно сник. Он сжался, скрестил у груди руки, взгляд уставил в пол. Казалось, он совсем не понимал, как вообще такое могло случиться. Как он это допустил? Почему все вокруг опять подумали, что виноват Краткий? Почему он буквально отвернулся ото всех попыток поддержки? Почему он снова настолько по-дурацки себя повёл? Ну почему, почему, почему он не может быть хоть чуточку расчётливей и умнее?.. – Извини, что тебе пришлось это видеть. – еле выдавил из себя Ё. Он старался звучать уравновешенно, однако было отчётливо слышно, как вздрагивает его голосок, как пробиваются сквозь лёд безэмоциональности нотки печали и сожаления. – Я лишь хотела помочь тебе, вот и всего! – попыталась утешить его Брялок. – Незачем извиняться. – Нет, есть. – принялся отрицать Ёша. – Есть зачем. Вы столько всего выстроить и надумать успели... А я не уследил. Я не знал, совершенно не знал, ей-богу! Надо было изначально сказать вам тогда, что случилось. А я не хотел вас втягивать... Обессилев от столь большого потока речи, Ё облокотился о стену, медленно сполз по ней вниз и уселся на холодный деревянный пол. Взор буквы был всё также устремлён в землю. – Ну, ты чего?.. – заботливо спросила подвеска. Однако Ёшка в ответ на её слова лишь уткнулся лицом в колени и замер, уйдя с головой в свои размышления, внешне всеми силами показав, что разговор с ним окончен.       И воспользовавшись этим, внимание обджектов на себя перетянул Верховный Садовник. – Ребята, извините, что влезаю, но раз уж вам так неймётся... – начал он. – Должен сказать, что это я звонил господину Ё тем утром. – Вы?! – втроём протянули Брялок, Кнайф и Курасан, одинаково шокированные. – Да, я. – досадливо усмехнулся Садовник, отведя взгляд в сторону. – А звонил я для того, чтобы доложить о состоянии Краткого. А если быть точнее, о том, что Краткий от меня убежал. – Зачем ему было убегать от вас? – удивился Кнайф, осматривая нового знакомого с матушки до пят. Неужели он настолько страшный, что даже Краткий решил устроить от него побег? – А я ему мешал... одну идейку реализовать, скажем так. – ответил Садовник. – Он неоднократно пытался это сделать. Очень уж уверенно он шёл к своей цели, начал обходные пути искать, ведь я вечно прибегал в последний момент. Или же мои подчинённые прибегали, не суть. После того разговора с Ё, про который рассказывала Брялок, Краткий вновь попытался сотворить это. Я кое-как смог остановить его, но понимал, что стоит мне отойти, он опять за это дело возьмётся. Именно поэтому я лишил его волшебной палочки. – Так это Вы у него отобрали палочку?! – удивились Курик и Кнайфи. – У него палочку отобрали?! – ещё больше удивилась "блохастая". – Верно. – кивнул Садовник. – Я не так слаб, как могу показаться. А Краткий не так силён. Просто вы не очень хорошо его знаете, вот он вам и кажется всемогущим... Ну, а ещё, безусловно, это потому, что вы низшие обджекты. – Стойте, а что это за идея такая? – вопрошающе залепетала Брялок. – Это с нами связано ведь, да? Я помню, Ё говорил тогда, что это и на нас повлияет. Краткий хотел с нами что-то сделать? Испытание опасное придумал? Просто поиздеваться решил?.. Скажите уже! Что творится-то с вами всеми? Я права или нет? Я так долго вынашивала эти догадки в голове!..       На мгновение всё замерло в уже, казалось бы, привычно напрягающей тишине. – Вам лишь бы Краткого осквернить... – хмыкнул Ёшка, снова вступая в диалог. – Вот уж действительно! – коротко усмехнувшись, съехидничал Верховный Садовник. – Что ж вы его так недолюбливаете? – Вы бы знали, как он с нами обращался! – воскликнул в ответ Кнайф, внутри которого вновь проснулись отголоски давних обид. – Погодите, так что произошло, я никак не пойму? – опять спросила Брялок. – Скажи им уже, я устал терпеть этот балаган! – страдальчески почти простонал Ё садовнику Краткого. Тот на мгновение замялся, взглянул на обджектов, затем на сжавшегося Ёшку и спящего Й. В последний раз вздохнув, Верховный Садовник наконец начал рассказ о секретных намерениях "малиновой твари": – Вы дурачки, что ли, совсем? Особенно вы, мальчишки. Вы же, насколько я знаю, видели порезы у него на руках. Понимаете же, что просто так он с собой делать бы этого не стал, что самоповреждение – далеко не норма? Самоубиться Краткий всё это время хотел! И неоднократно пытался воплотить свои желания в реальность. К слову, после того самого разговора в том числе! – Это всё я виноват... – протянул Ё. – Не вини себя! – робко попытался успокоить его Кнайф, последовав, судя по всему, примеру Брялка. Но всё также безуспешно. И после его "утешения" все снова затихли. Ни у кого не находилось ни слова, чтобы прокомментировать услышанную только что историю. – Никогда не мог подумать, что Краткий начнёт заниматься чем-то... подобным. С чего бы это вдруг? – прошептал нож. – Постойте-ка, – вдруг обратился к буквам Курасан, – а вы разве потом не сможете воскресить Краткого? – Не сможем. – отрезал Садовник. – Но почему? – недоумевал Курик. – Обджектов же неоднократно воскрешали при помощи палочки. Что мешает вам сделать то же с ним? – Мешает то, что Краткий – симболар. – заговорил Ё. – Симболары – гораздо более высшие существа, чем обджекты, и, следовательно, силы для их воскрешения нужно больше. У меня столько сил быть не может, даже если я решусь отдать взамен свою жизнь. Более того, если позвать других симболаров, всё равно этого будет недостаточно. Здесь нужны божественные силы, стоящие над всем. Их милость нужна. Только вот... ещё даже не доказано, существуют они или нет. А касательно обджектов, вы, ребята, слабее и устроены проще. Вас я воскресить могу, если что. А вот вы друг друга – нет. Только если я научу вас пользоваться своей волшебной палочкой, вы сможете воскресить себе подобных, но при этом вы используете мою силу. То есть, по сути, воскрешу вас всё равно я. – Ого... – пробурчал Кура. – Не знал, что у этой вашей магии столько тонкостей... – Не то слово. – согласился Садовник. – Сам в этих деталях путаюсь время от времени. Без понятия, как они это всё запоминают. – Краткий в свободное время меня учил! – гордо заявил Ё. – Ну, а ещё это в школах проходят на обязательной основе. Иначе какой же из тебя хост, раз ты палочкой банально пользоваться не умеешь и основы устройства магии не знаешь?       Уже в который раз все растерянно затихли, не имея ни малейшего понятия о том, как же дальше продолжать диалог. – Так значит, Краткий ни в чём не виновен? – в последний раз спросила "блохастая", дабы точно убедиться в достоверности всего сказанного. – Разумеется! – раздражённо рявкнул в ответ Ёшка. – А вы что, думали, он серийный маньяк, который заживо сожрать вас хочет? – Ну, вообще, смотря с какой стороны посмотреть... – протянул Верховный Садовник. – Он-то грешил в своей жизни далеко не единожды. Но то, что вы себе там накрутили – это лихо, конечно... – Да уж... – вздохнул Курасан. – Неловко как-то вышло... – Ё, слушай, ты так и не ответил на мой вопрос! – воскликнула Брялок. – Ты всё уходишь от ответа! О чём вы с Кратким в тот вечер говорили-то? – О его самочувствии. – наконец раскрыл тайну Ёшка. – Он пытался заверить меня в том, какой он на самом деле ужасный хост, говорил, что сейчас вены себе перережет... Мне было больно это слушать, я изо всех сил старался его остановить... Наверное, со стороны выглядело так, будто наоборот, Краткий подстрекает меня к суициду. Простите за это, не хотел, чтобы вы так думали... На этом твой вопрос исчерпан? – Похоже на то... – кивнула подвеска. – Спасибо.       И лишь тогда, когда обсуждения в комнатушке окончательно затихли, ребята заметили, что на улице совсем стемнело. На остров опустилась ночь, погружая его в таинственную, неизведанную темноту. Пришло время расходиться по домам и ложиться спать. – Ребята, уже поздно. – заключила Брялок. – Нам, похоже, пора идти. – Да, лучше приходите завтра. – поддержал её Садовник. – Утро вечера мудренее, как говорится. Только вы не слишком спешите! Мы постараемся придумать что-нибудь. С Кратким всё обговорим. – Хорошо бы поговорить и с ним наконец-то. – задумчиво протянул Кнайф. – Узнать о происходящем с его точки зрения... – Спокойной ночи! – попрощался Ёшка с ребятами. – Спокойной ночи! – попрощались те в ответ.       И обджекты поспешно убежали в сторону поляны, к своим товарищам. А Ё с Верховным Садовником так и остались сидеть в небольшой уютной подсобке, размышляя над тем, что им делать дальше...