Че по чем

Влад громко прочистил горло. Родионову это вытолкнуло из затянувшегося молчаливого транса, в который она погрузилась в попытке ухватиться за тот момент, когда что-то пошло не так. И существовало ли это самое «Не так»… Она не считала себя черствым человеком. В основном ее позиция не лезть куда не просят, не делать то, чего не просят не демонстрировали ее отзывчивость и внимательность, а рядовому прохожему вряд ли поможет кто-то… Сдохнешь, а время не то, ибо если наклонишься помочь инвалиду, этот инвалид убежит с клюшкой и твоими деньгами также задорно, как пробка с бутылки шампанского. Возможно, в каких-то отношениях она и была черствой. Это, как малолетки, питающие счастья, что такой же флегматичный взрослый купит им пачку сиг, а не разведёт большую беседу о вреде курения. Ибо их привязанность к никотиновой петле им очень нравилась. А пока Альбина могла себе ответить, что нет, она не купит им ни «Яву», ни «Кэмел», она чувствовала себя не таким равнодушным и чёрствым человеком. Макс ещё раз перекатился с пяток на носки и обратно. Он давал ей время передумать, прекрасно зная, что слова она свои не забывает и не забирает. В этом он видел особый смысл увидеть, как она перешагнет через себя, и он не переломит. Минута растянулась совсем не в пределах секунд. Забавно было думать, что за эти секунды могло бы произойти столько всего, да все, что угодно, но судьба решила распорядиться, чтобы ничего не случилось. Тот редкий случай, когда не думаешь ни о чем. В то же время — обо всем, что может ухватить память. Паша пересекся с Максом взглядом, выдыхая демонстративно дым в воздух большим облаком. Шарф, который когда-то дарила ему Родионова, купленный на черкизоне, в крупную клетку, давно был пропитан его одеколоном и табачным дымом. Макс сплюнул себе под ноги, разворачиваясь и уходя внутрь. Он оставил шлейф неприятного разочарования и приторно-ванильное послевкусие неоправданных ожиданий. Влад сел рядом с Родионовой, заботливо дёрнув из зажатых пальцев дотлевающую сигарету, чтобы она не обожгла себе пальцы о фильтр. Он скинул ее, по-снайперски точно, в пустую банку из-под. Слава пнул ее ногой, чтобы разглядеть, что она была из-под консервированных персиков. Из-за порыва ветра она медленно, продолжая греметь, проскочила несколько метров. Дементьев шумно вдохнул воздух. Альбинин взгляд наконец сфокусировался на каком-то парне (который решил выйти перекурить и продышаться свежим воздухом), переставая растворяться в пространстве невидящим. Незнакомец дёрнул плечами не понимая пристального внимания к себе со стороны сразу троих человек. В такие моменты люди обычно думают, что они делают что-то не так. — Отвезите меня домой, — охрипшим голосом проговорила Родионова, поднимаясь с холодного камня. — настроение не то. — Поехали, — единогласно и чуть ли не в унисон воскликнули согласно Дементьев и Воронов. — Надо только Олега найти, — подметил наблюдательно Слава. — Я пойду к машине, — сухо поставила перед фактом Родионова, поведя озябшими плечами неестественно, стараясь смахнуть с себя предыдущие ощущения. — Паш, — метнул выжидающий взгляд Дементьев. За ним сразу же последовал кивок. — Понял. Родионова ушла вперёд. Приятно моросивший мелкий дождик сменился духотой и сыростью проходов коридоров. Их машина была с другой стороны. — Ты чего задумалась? — Не бери в голову, — махнула рукой Альбина, впрочем, руку чужую со своего плеча не стряхивая. Олег нашёлся быстро, искать особо было и не надо было. Глядя на него, Родионова улыбнулась. Хоть у кого-то из них этот вечер, если не задался, то прошёл более-менее сносно. Под ногами скрипели дряхлые доски. — Че не открывается?! — дёрнув на себя ручку двери машины, пробубнил Олег. Он навалился плечом и снова потянул, но безрезультатно. — Момент, — театрально развёл руками Ленин, обернувшись вокруг своей свои, — есть мысля, даже полторы, — Воронов достал из кармана штанов электрошокер. Альбина сначала не поняла, тряхнув головой, но стоило только поднести приспособление к двери в район замка… — даже не пискнула! Прошу дам вперед, Passer par! Машина без единого звука гостеприимно отворила свои двери, а Ленин, наслаждаясь произведённым эффектом (слава богу, обошёлся без возни с металлической линейкой), просунул руку в салон, поднимая столбушок блокировки двери. — А ты часто так делаешь? — Ну, тебе какая разница, Аль, ключи давай, — протянул раскрытую ладонь к девушке Воронов. Та сощурила глаза совершенно по-кошачьи. Было какое-то чувство подвоха. — Фраер. — Между прочим не дешёвый! — Ну, да, это тебе не по коленке предсказывать погоду, — закатила глаза в смехе Родионова, пролезая назад. Они точно не закрывали машину, она была в этом уверена. И что за гад поставил раком «Вольво», не проехать, не выехать… — Парни, вы чего из багажника перекладывали? — спросила Родионова, когда они уже отъехали и ей захотелось принять более удобное положение, потому что забирались с ее стороны. Она обнаружила, что этому препятствует сумка на сидении. Спортивная такая, большая и тяжелая, в похожей она таскала все своё обмундирование на тренировки. — Нет? — тоном сомневающимся произнёс Дементьев, сидящий рядом, смотря на обернувшегося Пашу. Тот пожал плечами, сразу запуская руку в бардачок, чтобы посмотреть на содержимое. Альбина подняла сумка себе на колени, нащупывая вслепую молнию. Бегунок заело где-то на середине, но большего ей и не надо было. — Ребят, тут деньги. Паша к тому моменту, хоть и было бестолку, включил тусклую жёлтую автомобильную лампу над головой. Тут же своим силуэтом и загородил. От нетерпения ударился макушкой, переворачиваясь корпусом. — Ребят, — хохотнула в себя Родионова до того, как констатировать факт и дать Ленину осветить, в прямом смысле этого слова, ситуацию. — тут деньги.