Не прячь свои раны

Руки в волосах твоих Пропахли керосином Я покину своё тело Автостоп по магазинам Мы испачкались по локти В этих людях некрасивых Мы согреемся в сугробах Чтобы нас не моросило

      Жгучая жидкость растекалась по рту, оставляя за собой привкус приятной горечи. Катя все же приняла мое предложение немного выпить и сейчас с интересом рассматривала бутылку хмельного, находящуюся у нее в руках. Казалось, она сама до сих пор колеблется в раздумьях, даже с учетом того, что непослушный язык дал четкий ответ почти моментально. Было заметно, что для Смирновой это первый опыт распития алкоголя, отчего в ее глазах таились отголоски явного сомнения в правильности своих действий.       А я... А что я? Большим стажем в пьянках не обладаю, а на «путь истинный» меня наставил Ромка всего пару месяцев назад, во время одной из наших обыденных гулянок. С тех пор я и пил то всего несколько раз, но их вполне хватило, чтобы привыкнуть к изначально казавшемуся специфичным вкусу пива.       Пока мое сознание было полностью погружено в размышления о том, как жизнь приобрела такой образ, Смирнова наконец решилась на первый глоток, оказавшийся, ожидаемо, довольно маленьким. Вслед за ним лицо девушки скривилось от неожиданной горечи, иголками жгущей горло изнутри, а в уголках глаз проступила влага, готовая вот-вот покатиться по щекам, создавая подобие двух необычайно тонких ручейков.       Катя на мгновение зажмурилась, собираясь с мыслями, после чего начала стремительно поглощать льющуюся из горла жидкость, заставив меня дернуться, выхватывая из рук начинающей пьянчуги бутылку.       — Вообще дурная что-ли? — прикрикнул я, смотря на Смирнову, жадно глотающую воздух в попытках отдышаться. Большая часть бутылки была благополучно опустошена, что вкупе с неподготовленным организмом девушки почти моментально начало ее опьянять. — Это же тебе не лимонад какой-нибудь.       — Я думала так привыкну быстрее... — виновато ответила Катька, отводя взгляд куда-то в пол.       Я тяжело вздохнул, протягивая недопитый алкоголь обратно девушке, одновременно с этим усаживаясь рядом с ней в позу, чем-то напоминающую лотос.

***

      Третья бутылка устремилась на пол, составляя компанию уже опустевшим склянкам, притаившимся за изголовьем кровати. Там же мои руки нащупали пачку сигарет, пролежавшую там, вероятно, не одну неделю, чему свидетельствовал приличный слой пыли, покрывший поверхность этой небольшой картонной коробочки. Вспоминать, каким боком она там оказалась, было как-никогда лень, так что сознание, находящееся в довольно поддатом состоянии, решило списать находку на помощь свыше.       Время за ожиданием пошатывающейся Кати, отошедшей в уборную минутой ранее, было решено скоротать получением первой за день дозы никотина.       Кое-как отыскав зажигалку я, решивший даже не выходить из дома, сполз на пол и, облокотившись спиной о кровать, несколько раз щелкнул незамысловатым кремневым механизмом.       Через мгновение комната заполнилась едким дымом, заставляя меня вновь подняться на ноги, дабы отворить примерзшую к оконной раме форточку. Морозный ветерок тут же ринулся внутрь, обволакивая все тело покалывающим воздухом, на пару секунд отрезвившим сознание. Впрочем, столь резкое прозрение вскоре кануло в небытие, позволяя чувству несильного опьянения вновь взять верх.       Я дернулся. Но произошло это скорее не от холода, а от хлопка межкомнатной двери, являвшегося следствием возвращения Смирновой. Было ясно, что та сейчас не в том настроении и положении, чтобы что-то предъявлять за вредную привычку, но руки инстинктивно отбросили сигарету, позволяя ей, словно неудачно запущенной ракете, рассечь воздух тонкой струйкой дыма и приземлиться куда-то в сугроб.       Куда более нежелательным вариантом развития событий может стать желание девушки тоже попробовать курение как способ отвлечься от преследующих ее проблем. А я как-никто другой понимаю, что о таком лучше даже не думать, ведь избавиться от постоянного желания подымить — задача далеко не из легких.       — Петров, Петров... — оглядывая меня с ног до головы расфокусированным взглядом пробормотала Катька. — Куряга несчастный. — хихикнула она, плюхнувшись на довольно компактного размера кровать.       Только сейчас я заметил, что школьную форму Смирновой сменила футболка с шортами, что были ей почти до колена. Моя футболка с шортами...       В то время как небрежно сложенная «повседневная» одежда заняла место на стоящем за письменным местом стуле, на худеньком теле Смирновой красовались вещи на пару размеров больше необходимых.       — Когда ты успела?.. — еле слышно спросил я, рассматривая изображение Вольтрона, занимавшего добрую часть футболки, что приволок мне на прошлый новый год Ромка. Только вот на данный момент широкие металлические плечи подчеркивали не всю мощь персонажа, а Катину грудь, подрагивающую в такт ее же дыханию.       — А ты думал зачем я уходила? — ухмыльнулась та, прикрыв уставшие изумрудные глазки. — Уютно у тебя... — тон, с которым девушка разговаривала резко изменился на еще более нежный и... Грустный. — Куда уютнее, чем у меня «дома». Даже желание жить дальше появляется как-то. — посреди этой фразы Катерина сделала недолгую паузу, вытягивая руки над собой. — Заживают... — послышался всхлип. — Они заживают, Антон... Заживают! — все более и более радостно вторила Смирнова. — И на душе тепло так... Она тоже заживает. Благодаря тебе...       — Да ладно тебе... — не успел я и глазом моргнуть, как Катя вскочила с кровати и бросилась ко мне в объятья.       — Ты за день для меня больше сделал, чем «мама» за всю жизнь. — тихо всхлипнула она, совершая маленькие шажочки в обратную сторону.       Опершись руками о кровать я оказался в нависшем над Катей положении. Ранее упомянутая футболка с Вольтроном уже лежала где-то в районе подоконника, своим отсутствием открывая взор на элегантное тело девушки, на ее аккуратную грудь, спрятанную под белоснежным лифчиком, на отчетливо выраженные ребра, проступающие из-за достаточно весомой худобы, на изящные ключицы, с одной из которых мои губы слились секундой позже, заставляя Смирнову вначале прикусить губу от внезапного прилива удовольствия, а затем вцепиться зубками в мою шею, нежно покусывая ее, оставляя на ней яркий красный след.       Одна из рук направилась под спину девушки, чтобы окончательно снять оковы с верхней части ее туловища, в то время как на второй я кое-как старался балансировать, дабы всем, хоть и небольшим, но все же весом, не рухнуть на хрупкую девицу.       Попытка перейти черту, отделяющую нынешние действия от чего-то большего, чего-то запретного, но в то же время настолько ожидаемого, была пресечена внезапно раздавшимся рингтоном лежащей неподалеку моторолы, подаренной мне еще отцом незадолго до смерти.       Тяжело вздохнув я провел рукой по Катиной щеке, давая понять, что собираюсь отстраниться.       На небольшом экранчике телефона высвечивался незаурядный набор цифр. Набор, который мне ни о чем не говорил. Номер был незнакомым.       Я, с характерным для этого действия пищащим звуком, поднял трубку. С динамика послышался голос, принадлежащий женщине, явно в возрасте.       — Петров Антон Борисович? — взволнованно произнесла она, вероятно, уже зная мой ответ.       Глухой деревянный стук, смешанный с металлическим дребезжанием, упавшего на пол телефона, вернул меня в реальность.

А точно ли в реальность?..