
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Большую часть смуглого лица незнакомца Хонджун рассмотреть не мог — его скрывали широкие полы бамбуковой шляпы, но вот по изгибу искренней радости в улыбке можно было сделать вывод о красоте его души. Однако, красота внешняя явилась сразу после сделанного открытия. Хонджун понял, что речь зашла о нём, когда начал тонуть в невероятном мерцании звёзд, что таилось на дне больших тёмных глаз. И в этот миг встречи взглядов он отчетливо услышал в своих мыслях мелодию неповторимой красоты.
Примечания
Работа написана в рамках #fairytaleteez_cllb по мотивам немецкой народной сказки «Гамельнский крысолов»
Эстетику, арт и музыку к работе вы можете найти в моём тг-канале: https://t.me/nananananananaland
Посвящение
Посвещаю эту работу моим читателям и старой аудиокассете с этой сказкой, которую я в детсве заслушала до дыр.
Глава 2
27 декабря 2024, 02:35
Они были уже почти на месте, когда сквозь напряжённое безмолвие городских улиц прорвался испуганный детский возглас:
— УЁН! СТОЙ!
Вслед за ним раздался громкий и отчаянный крик. Хонджун и его спутник в тот же миг сорвались с места и побежали в сторону двора, из которого он доносился. Стоило им оказаться на месте, как перед глазами предстала эпичная сцена, главными действующими лицами которой - полчище свирепых крыс, кошмарный вид которых навсегда отпечатался в памяти Хонджуна, надрывно мяукающий дворовый кот и мальчишка лет пяти. Одной рукой он прижимал к себе этого самого кота, а в другой у него была палка — ею мальчик грозно отпугивал подступавших всё ближе и ближе крыс. Это его звонкий крик привёл их сюда. Он и сейчас кричал. То ли от страха, то ли из-за злости на крыс. Скорее из-за всего и сразу, потому что бой был явно не равный.
Вдруг, откуда-то сбоку раздался ещё один крик. Он принадлежал второму мальчику, что бежал спасать товарища, также вооружившись увесистой палкой.
— Сан, это опасно! — молодой господин отобрал у смельчака палку и сам бросился на помощь малышу.
Хонджун, поначалу опешивший от череды столь стремительных событий, вмиг опомнился и потянулся к поясу, чтобы достать флейту. То, что палки здесь бессильны, стало понятно по тщетным попыткам незнакомца пробраться сквозь эту серую пищащую лужу.
— Не переживай, — обратился он к мальчику, что со слезами на глазах смотрел на друга. — Сейчас мы их прогоним.
Ноты резкие и крикливые тут же ударили по ушам. Хонджун невольно сморщился, будто бы не он был виновником их появления, но иначе было никак.
По правде говоря, ни флейту, ни музыку, которую он играл, нельзя было назвать просто красивой, потому что сам Хонджун никогда не был обычным музыкантом. Всё дело в волшебстве, которое он мог творить, наигрывая мелодии на своей резной флейте. О своём даре Хонджун никому не говорил, да и не применял его лишь затем, чтобы подарить несчастным и обездоленным немного беззаботной радости. Весёлые и игривые мотивы были его любимыми, но помимо них, Хонджун знал и те, что были способны утешить, очаровать, убаюкать и даже, вот как сейчас, напугать. Хватило всего пары нот, чтобы крысы бросились врассыпную по всему двору. Они исчезли так быстро, будто бы их никогда и не было.
Увидев, что крысы отступили, молодой господин откинул палку и бросился к перепуганному малышу.
— Уён-и, ты цел? — юноша опустился на колени и начал скрупулёзно осматривать его руки и ноги. — Они тебя не укусили?
— Нет, — вырвалось вместе со всхлипом.
Уён так и стоял, стиснув в объятиях такого же испуганного кота, до тех пор, пока старший не притянул его в свои объятия.
— Как же ты меня напугал, малыш! — с облегчение вздохнул юноша, крепче прижимая ребёнка.
Хонджун, кажется, начал понимать, почему дети с таким нетерпением ждут прихода хорошего господина, когда увидел с какой трепетной любовью тот обнимает Уёна.
— Спасибо вам, господин, — робкий детский шёпот вырвал его из мыслей. — Если бы не вы, то Уён-и...
Как бы мужественно Сан ни пытался держаться, пережитый страх так и норовил пролиться горькими слезами на его впалые щёки.
— Хэй, всё обошлось! — Хонджун ободряюще потрепал паренька по волосам. — Расскажешь, как так получилось, что крысы на вас напали?
Украдкой смахнув проступившие слёзы, Сан задумчиво посмотрел сначала на музыканта, а потом на молодого господина, что утешал Уёна. Похоже, мальчик наконец отошёл от шока и теперь выплёскивал все свои эмоции через громкий плач. Взвесив что-то в своей маленькой голове, он всё же ответил:
— Мы с Уён-и шли на наше тайное место, чтобы встретиться с прекрасным господином, но…
— Вы называете его прекрасным господином?
— Угу, это Уён предложил, потому что господин и правда прекрасный! — на щеках мальчика заиграла ямочками улыбка. — Мы шли к нашему месту, но потом услышали, как котик мяукает так громко и жалобно. А Уён-и любит котиков очень. Я тоже люблю, но Уён-и сильнее всех на свете любит котиков. Он побежал его спасать, а я за ним и… Вот.
Сан виновато опустил глаза и, немного заикаясь, добавил:
— Их так много было, что я сначала испугался, а Уён-и совсем-совсем не испугался. Он храбрее меня.
— Посмотри на меня, дружок, — Хонджун присел на корточки перед мальчиком. — Вы оба храбрее любого из тех солдат, что служат нашему Вану. Мало кто из них ринется спасать несчастного кота, а ещё меньше тех, кто в одиночку бросится на вражеский отряд, вооружившись обычной палкой.
Легонько ущипнув Сана за нос, Хонджун распрямился и уже хотел убрать флейту обратно в чехол, но чуть не выронил её, застигнутый врасплох громким криком: «Сан-и-и-и-и».
Уён буквально впечатался в друга объятиями и принялся лепетать что-то виновато, пока Сан с улыбкой обнимал его в ответ.
— Он не поранился? — приятный низкий тембр раздался совсем рядом.
— Нет, только испугался, — Хонджун повернулся к собеседнику и с игривой улыбкой на губах добавил: — Прекрасный господин.
— Пожалуйста, хотя бы вы не называйте меня так. Это как-то, — юноша смущённо перевёл взгляд на спасённого ими кота, что умиротворённо мурчал у него на руках, – странно.
— Как скажете. Кстати, — Хонджун окинул внимательным взглядом собеседника. — А вас крысы не покусали?
— Нет, не успели. Кстати, об этом, как вы…
— Ой! — громко воскликнул Уён. — Нас, наверное, Ёсан и Чонхо заждались! Прекрасный господин, пойдёмте скорее!
Мальчик, схватив Сана за руку, подбежал к старшим. По крайней степени удивления на его лице, Хонджун понял, что Уён заметил его присутствие только сейчас.
— Ой, Сан-и, смотри, ещё один прекрасный господин.
— Вот теперь и у вас есть второе имя, — юноша шутливо толкнул его в бок локтем.
— Меня ещё никто не называл прекрасным господином, это, кстати, очень приятно!
— Пойдемте скорее, а то ребята могут заволноваться.
Взяв мальчишек за руки, они отправились к тайному месту.
***
— Ёсан-и! Чонхо-я! Вы не поверите, что сейчас произошло! Мы с Сан-и шли сюда, а там кот! Потом крысы! А ещё господин! В акустике пустующих улиц звонкий голос Уёна звучал как сигнальный горн. Он заставил испуганно встрепенуться двух мальчиков, которые что-то увлечённо разглядывали на земле. Подойдя ближе, Хонджун увидел, что эти двое играли в некое подобие «го», чтобы скоротать время. Судя по расстановке камешков по начерченному полю, выигрывал тот, кто играл более светлыми, но и второй игрок отставал не сильно. Однако, имя победителя им узнать было не суждено, потому что слушать рассказ о доблестном спасении кота мальчишкам оказалось интереснее. — А потом прекрасный господин, — Уён указал на Хонджуна. — Кстати, у нас теперь их два, представляете? Так вот, господин как задудел, так все крысы разбежались. Вот. — Господин, а вы можете показать им, как распугали крыс? — Сан легонько потянул его за рукав чогори. — Так тут же нет крыс, а вас такими звуками мне пугать бы не хотелось, — увидев, что мальчики немного загрустили, он поспешил добавить: — Но у меня есть идея получше. Стоило ему коснуться сухими губами флейты, и в следующее мгновение в воздухе зазвенели первые звуки задорной мелодии. Их лёгкость и игривость невероятно красиво сочеталась с радостным смехом и топотом пляшущих ног. За это Хонджун особенно любил этот мотив и кочевал с ним по столицам, городам и забытым деревням, принося их жителям нечаянную и такую необходимую радость. Разве есть более лучшее применение его дару? С улыбкой глядя на то, как мальчики утянули молодого господина в свой хоровод, от чего и на его лице засияла по-детски счастливая улыбка, Хонджун понимал, что счастье — это лучшее, что он способен подарить людям. — Ох, вы меня вымотали, мои дорогие, и как мне теперь обратно идти, а? Кто меня понесёт из вас, проказников? — Вы можете остаться с нами, прекрасный господин, — хихикая, предложил Уён. — Уён-а, а как господин будет к нам приходить, если он и так будет с нами? — задумчиво протянул Ёсан. — И правда, — поддержал его Чонхо, немного отдышавшись. Уён было насупился, но стоило небольшому мешочку опуститься в его ладошки, и на его лице снова сияла улыбка. — Спасибо вам, прекрасный господин! — он склонился так низко, что чуть не стукнулся лбом о собственные колени. — Почему не вас король назначил наместником в наших землях? Вы же такой добрый! — Уён-и, не… — Он прав, господин, — уверенно добавил Сан. — Вы так добры к нам, даёте рис, потому что знаете, что крысы уже давно поели всё в наших домах. А наместник Пак, в чьих подвалах полно риса, даже ни с кем не делится! Он жадный! «Так вот, что в этих маленьких мешочках!» — теперь Хонджун понял, почему бедные дети с таким трепетом ожидали прихода молодого господина. — И вам нужно бы поторопиться, чтобы крысы и этот рис не съели! — снова этот назидательный тон. Он поклонился первым, чтобы пресечь все возможные попытки детей продолжить начатый разговор. Грустно вздохнув, дети поклонились в ответ.***
Они посетили ещё несколько детей и даже зашли к одной одинокой старушке, чья хижина стояла на самой окраине поселения. «Хороший», «прекрасный», «добрый», «замечательный» — у каждого находилось доброе слово для молодого господина. Но какими бы звучными эпитетами его не награждали, он лишь смущался и отводил взгляд. И от этого Хонджуну ещё сильнее хотелось узнать настоящее имя того, чья душа настолько лишена тщеславия. Когда молодые люди не торопясь шли по той самой улице, в конце которой располагался постоялый двор, на небе уже начинал затухать алый закат. Их разговор давно стих под властью усталости, и, ощутив непреодолимую необходимость ещё немного послушать бархатные ноты чужого голоса, Хонджун решил расспросить о наместнике, для которого даже дети не смогли подобрать и пары лестных слов: — И что же, ваши янбаны никак не могут извести крыс? Спутник скользнул по нему коротким и немного опасливым взглядом, словно размышляя над причиной этого вопроса. Юноша вполне мог не ответить или снова уйти от разговора, но, судя по суровому лицу, он всё же собирался коснуться этой явно тяжёлой темы: — Они вроде бы что-то и пытались предпринять, — он горько усмехнулся. – Но быстро поняли, что спасать нужно свои погреба, а простые люди уж как-то сами справятся. Кто-то бежал в ближайшие города, но не все могут себе позволить такой роскоши. Богачи огораживаются стенами своих домов и лаем собак, лишь бы не растерять всё нажитое. А бедняки… Как тут оставишь свою лачугу, когда за душой ни денег, ни еды, да ещё и маленькие дети? — Они разве не думают, что крыс скоро станет так много, что их не спасут ни стены, ни собаки? — Не знаю, о чём они думают, но явно не о голодных детях, — юноша задумчиво потупил взор. — Что они есть будут, если крысы в скором времени не уйдут? Ведь даже посеять ничего нельзя, эти твари все побеги непременно сожрут. Хотя, знаете, у нас и до крыс особо дело не было никому до бедняков. — Жаль, что никто не переживает о них подобно вам, прекрасный господин, — Хонджун не смог сдержать улыбки. — Ащ, я же просил вас, — как бы он ни старался хмурить брови, взгляд всё равно оставался смешливым. — Никакой я не прекрасный господин, и не добрый, и не хороший. — Думаю, все те, кому вы приносите рис, не согласятся с вами. — Потому что не знают, откуда у меня весь этот рис. Хоть юноша и поспешил отвернуть лицо, Хонджун всё же успел разглядеть как вязкая горечь топит искорки смешинок в красивых глазах. Незнакомец прекрасно понимал, что недоказанное было понятно и так, без слов, поэтому лишь ускорил шаг, чтобы побыстрее оказаться у постоялого двора и распрощаться со случайным компаньоном. Но, как и в прошлый раз, сердце Хонджуна воспротивилось возможной разлуке. — Раз вы просите, то я больше не стану вас так называть, но тогда… Хонджун невесомо коснулся пальцами чужого рукава, давая понять, что то, о чём он хочет спросить, не стоит бросать через плечо на ходу. И лишь когда юноша остановился, продолжил: — Скажите мне своё имя. Молодой господин замер, будто бы никогда не думал, что услышит подобный вопрос. Хонджун невольно отметил, что благородный алый цвет, в который закатные блики окрасили ханбок юноши, идут ему намного больше, чем скучные оттенки хлопкового полотна. — Хва-сон, — нерешительно слетело с губ. – Моё имя Хвасон. — А моё — Хонджун. Самое время познакомиться, — он немного склонил голову, чтобы скрыть довольную улыбку. — Хах, и правда, — Хвасон робко улыбнулся в ответ. В то же мгновение Хонджун вновь услышал ту прекрасную мелодию в своих мыслях, и рука сама скользнула к спрятанной в чехле флейте. Её хотелось запечатлеть в настоящих звуках, но стоило пальцам коснуться инструмента, как она вдруг умолкла, оставив музыканта в растерянных чувствах. — Хонджун-щи, с вами всё в порядке? — обеспокоенно спросил юноша. — Да, — он мотнул головой, чтобы сбросить наваждение. — Просто усталость. — Идём, здесь немного осталось. Хонджун не успел отмерить и две дюжины шагов, когда они оказались у ворот постоялого двора. — К сожалению, господин Ли не сможет вас порадовать разнообразными угощениями, но голодным вас точно не оставит. А если учесть, что постояльцев кроме вас у него и нет, то можете рассчитывать на лучшую комнату. — Так это же прекрасно! Буду чувствовать себя почётным гостем. — Только попросите побольше свечей у господина Ли. У вас же есть деньги? Хвасон, не дожидаясь ответа, потянулся к кошельку, что висел у него на поясе. — Есть, — строгий голос Хонджуна заставил его опустить руки. — Это хорошо. Лучше не спать в темноте, а то крысы… Поэтому да, попросите побольше свечей. — Спасибо, — чужая забота расползлась приятным теплом на душе. — Тогда спокойной ночи, Хонджун-щи. И спасибо вам за то, что подарили нам немного радости в такое трудное время, — юноша низко склонился, выражая глубину своего почтения. — Спасибо, что позволили быть вашим спутником, — он склонился в ответ. — Давно мне не доводилось играть для столь приятной публики. И вам спокойной ночи. Снова эта робкая улыбка скользнула по пухлым губам, как надежда на то, что этот прекрасный день может снова повториться. Хвасон ещё раз поклонился и уже хотел было уйти, но сердце так больно кольнуло в груди Хонджуна, что изо рта само вырвалось: — Хвасон-щи, я был бы с радостью стал вашим спутником снова, если вы конечно… — Не против, — сказав это, юноша прикусил губу. — Тогда вы знаете, где меня можно найти.