Пока Солнце веселится, Луна будет тихо плакать

Акиоре все еще был подавлен. Ему хотелось почистить ротовую полость отбеливателем, чтоб поганые слова больше никогда не вырывались из его уст. Да что уж там – можно сразу вырывать язык, чтобы вообще разучиться говорить!    Это же надо было вот так просто проебаться!.. Можно же было догадаться, да или просто подумать о том, что человек может прийти раньше! Если бы он взял себя в руки, если бы резко сменил тему, как он делал и раньше, если бы просто снял маску и перестал понтоваться перед своей компанией, то сейчас Риндо был бы здесь! Когай просто лежал в своей квартире и корил себя за то, что произошло тогда. Младший Хайтани, как и ожидалось, везде его заблокировал, чтоб у того не было ни единой возможности написать ему. Понятное дело, что сейчас оба чувствовали себя паршиво: один, потому что услышал горькую правду, а второй – потому что вовремя не остановился.    Было трудно смириться с тем, что теперь на телефон не поступает ни одного нового сообщения. Разве что Кои интересуется, как проходит день и поел ли он, изредка скидывая мемы. Акиоре посмеялся бы, честно, да вот только сил никаких нет. Сейчас он ощущает себя перекрученным в фарш, если не хуже. О какой переписке идет речь, если он даже о себе позаботиться не в состоянии?    Парень не готовит себе завтраки, как раньше – просто заваривает лапшу и давится этим дешевым поролоном ради того, чтобы утолить голод. Уборка комнаты – что это вообще? Он и так прибирался лишь изредка, в лучшем случае протирая пыль, но все равно пытался содержать свое жилище в чистоте, а сейчас вообще наплевал на это дело. Иногда даже не было никакого желания идти в душ или чистить зубы – зачем, если он все равно не выходит на улицу? Его все равно никто не видит.    В какие-то моменты приходил Кои и пытался растормошить своего друга, но все это лишь заканчивалось нервным срывом Акиоре и посылом своего друга куда подальше. А тот терпел. Продолжал оставаться рядом с ним, несмотря на весь негатив в свой адрес и редкие отталкивания или удары. Когда Когая снова накрывало волной осознания, он пытался извиниться, а тот лишь обнимал того, прижимая груди, и просто шептал: «Я все понимаю. Успокойся».    И тогда юноша ненавидел себя еще больше. Сначала нагрубил тому человеку, которого ни в коем случае не хотел обижать, либо за этот год, который они «дружили», он успел к нему привязаться, а потом еще и тому, кто был рядом с ним все детство, и кто помог ему встать на ноги после смерти матери. Сложно сказать, смог бы подняться Акиоре, если бы не было Кои.    Тем не менее, в квартире каждая мелочь напоминала о Риндо, что еще сильнее добивало бедного парня. На кухне стоит бутылка с шампанским, которое они распивали тогда, когда Риндо поссорился с братом и завалился к нему. Тогда юноша тоже думал, что лишь притворится настоящим другом, уложит его спать, и на этом все закончится, но тогда, когда он увидел слезы на щеках младшего Хайтани, что-то резко кольнуло в сердце. Ему до жути непривычно было видеть одного из лидеров Роппонги таким…слабым и чувствительным.    Фиолетовые глаза, в которых читалась лишь мольба о помощи, он запомнит до сих пор. Было ясно видно, что в такой ситуации Рин оказывается первый раз, и попросту не знает, что делать. Когаю же хотелось стать для него опорой, поддержкой, в общем, сделать все, чтобы больше не видеть заплаканное лицо своего…друга. Да, действительно друга. Друга, которого он сначала хотел использовать ради достижения цели, а потом вообще привязался.    Неизвестно, с какого момента это пошло, но если изначально он лишь делал вид, что интересуется жизнью младшего Хайтани, то потом его стало действительно волновать состояние Риндо. И если сначала он никогда не писал первым, да и толком не спрашивал того про жизнь, а теперь его это волнует.    Имея, не ценим, потерявши – плачем.    Лучше ситуацию и не опишешь. Когаю хочется вернуться в прошлое и дать смачную пощечину самому себе просто за то, что он вообще посмел с кем-то сближаться ради достижения цели, и уж тем более с Риндо, мать его, Хайтани. Потом было бы не плохо телепортироваться в тот злосчастный день, когда он просто не остановился вовремя, и всеми силами попытаться заткнуть себя же, чтобы ничего не испортить.    Грустно было даже то, что воспоминания о тех временах, когда они вдвоем зависают где-нибудь в клубе, ну или просто сидят в квартире Акиоре, беспрерывно проносятся в памяти, заставляя юношу страдать еще больше.    Он вспоминает, как первый раз в жизни подговорил Риндо на побег из дома ради клуба.    Тогда Когай очень сильно хотел тусить со своими друзьями, но единственный, кого не пустили, стал Риндо. Это огорчало юношу, ведь без него многие вечеринки были уже не такими, как раньше: у него всегда было полно историй, если вдруг захочется поговорить по пьяни, интересные вопросы и желания для игры в «правда или действие», запас анекдотов на все случаи жизни, а еще он очень красиво танцует.    Вот поэтому Акиоре не хотел идти без Риндо в клуб. И собеседник отличный, и с удовольствием потанцует, в отличие от того же Кои, который не сильно любит подобные места. А Когай, если пьяный, то вообще непредсказуемый. Черт знает, что он захочет делать, напившись: просто танцевать или поджечь чью-нибудь машину и наблюдать из кустов за реакцией хозяина транспорта, еле сдерживая смех.    Риндо же, после долгих уговоров друга все же сбежать и вернуться до того, как Ран проснется, все-таки согласился. Так, в час ночи, убедившись, что брат крепко спит, тот просто выскользнул из квартиры, закрыв дверь на ключ. Конечно, сомнения на этот счет были, ибо если тот проснется, то ему будет, мягко говоря, плохо.    –Йо-о-о! –Протянул Акиоре, подходят к младшему Хайтани, чтобы похлопать по плечу. –Готов тусить??    –Аки, не ори! –Рин лишь шумно выдохнул. –Вдруг Ран проснется?    –Прости-прости… –Проворковал он шепотом, обнимая за плечо одной рукой. –А теперь... пошли пьянеть и веселиться!    Свои слова он сдержал – компания, вдоволь напившись, успела и потанцевать, и оттащить Когая от барной стойки, когда тот чуть ли на нее не залез всем телом, а потом они раздобыли петарды. Просто повезло – нашли на заднем дворе этого клуба (хотя проще сказать «бомжатника», учитывая то, какой ужас происходит внутри. Напоминает подвал с крысами, только еще и с диско-шаром на потолке), и, естественно, отдавать просто так ценную игрушку не собирались.    Уйдя подальше, вглубь района, где только жилые дома, и нет никакой полиции, они открыли пачку. Она была кем-то использована до этого, ибо самих петард оставалось две штучки, да и сама упаковка была очень сильно помята. Достав одну, они принялись искать место, куда ее запульнут.    –Дай мне. –Подходя, сказал Шиндо – один из самых жестоких людей в компании, которому все равно, чей покой он нарушит, лишь бы веселье было.    –Ты придумал куда?    –Да.    Акиоре и остальным становится любопытно. Когай лезет в карман за своим смартфоном, чтобы включить фонарик и посмотреть, что же такого удивительного нашел Коеми в кромешной темноте. Оказалось, ничего необычного – лишь бетонная постройка, под которой проходило несколько труб. Те уже были довольно ржавыми, старыми, которые невесть как еще выполняли свою функцию. Попасть в одну из таких будет просто великолепно – получится фонтан и много брызг!    –Не убирай свет! Я почти прицелился.    Шиндо поджигает петарду и кидает ее прямо в ржавую трубу. По итогу – получилось, и теперь поток воды просто хлещет вверх, позже падая на землю и растекаясь огромной лужей. Оттуда же слышится приглушенное мяуканье.    –В яблочко! –Кричит Коеми и подбегает ближе, зовя других. Те наблюдают за самодельным «водяным вулканом» и весело смеются. Единственный, кто остался стоять на месте – младший Хайтани.    –Вы блять…вы кота взорвали! –С округленными глазами тихо произносит младший Хайтани. –Вы идиоты?    –С чего ты взял?    –А вы мяуканье не слышали?    –Даже если и так — это всего лишь жалкое животное, Риндо. –Вздыхает Шин. –Он и так уличный, его бы собаки разорвали. А так – мы лишь ускорили его судьбу.    Миса и Амари встали на сторону Рина. Им тоже фраза Коеми пришлась не по нраву: даже если и животное, то оно такого обращения уж точно не заслуживает! Этот котик не виноват в людских грехах.    –Жалко было бы такого подрывать… –Юта начинает переживать: она обхватывает рукава кофты пальцами, скрещивая руки, и начинает нервно теребить ткань. –Я надеюсь он просто испугался и убежал…    –Неужели вы будете жалеть каждого, кому причинили вред? –Шиндо оборачивается на младшего Хайтани. –Мы убиваем комаров, мух и так далее. Почему вам на них наплевать, а какого-то блохастого кота, выживающего на улице, резко стало жалко? Ну вон, сядьте, поплачь над пауками, над тараканами – тоже ведь живые существа.    –Успокойся, Коеми. –Голос Кои холоден, а это действительно плохой знак – лучше заткнуться от греха подальше. –Вам кажется. Никакого кота тут нет и не было.    –Да, это вы бредите! –Влезает в разговор Реон. –Не было ничего!    –Вот именно! –Подключается Когай. –Рин, ты просто перепил.    Акиоре кладет руки своему другу на плечи, пытаясь того немного отвлечь от происходящего. «Даже если и был этот несчастный кот, надо заставить Хайтани думать, что все в порядке…» – убеждал себя в мыслях парень. Риндо, полностью отдавшись прикосновениям, начинает сначала просто улыбаться, а потом смеяться так, будто одержим чем-то.    –Ты…ты чего? –Выгибая одну бровь, спрашивает Кои.    Младший Хайтани лишь лезет в карман за смартфоном, включает камеру и начинает записывать короткое видео, изредка комментируя происходящее фразами вроде «Ура, у нас бесплатный фонтан!» и «Ха-ха-ха, прикольно». Остальные начинают смеяться вновь, только не знают с чего – с поведения пьяного друга или с о всей ситуации.    –Как бы то ни было, нам надо бежать, пока люди не проснулись… –Кои, как обычно, остается в здравом уме, даже несмотря на то, что выпил больше всех. Как глоток свежего разума, вот серьезно!    И вот друзья, спотыкаясь, бегут, куда глаза глядят, лишь бы побыстрее покинуть «место преступления». Так, они пробегают по почти не освещенным улицам несколько сотен метров, пока не останавливаются ради того, чтобы немного передохнуть.    –Вы вот с этим своим бегом… –Амари снимает туфли, которые успели довольно-таки хорошо стереть ей кожу на ногах. –К черту скоро пойдете… –И если многие в принципе соглашаются, то вот Коеми это приходится не по нраву.    –Ну в следующий раз там останешься, если что-то не нравится! –Грозно отвечает Шиндо. –Только вот от полиции ты на своих каблуках далеко не убежишь.    –Да ладно, ребят, зато повеселились! –Реон пытается отвлечь своих компаньонов от ссор. –Может еще что-нибудь взорвем? –Со смешком произносит он.    –А может кого-нибудь? –Подключается в разговор Шиндо. –А что? Так интереснее!    –Коеми, мы никого взрывать не будем, ты понял? –Угрожающе шипит Кои. –Давай найдем более адекватную цель: бутылки, мусорные баки…    –О, точно! Мусорка! –Акамацу остался доволен данным вариантом: все упаковки красиво разлетятся, и получится что-то вроде самодельного фейерверка" Ну и... даже если их поймают, то влепят максимум «за хулиганство».    –Чего-то вы неинтересные какие-то… –Шиндо недоволен предложенными вариантами. –В живые цели бросать петарды намного круче!    –О, смотрите, чей-то байк! –Реон снова пытается отвлечь своего друга, и на этот раз у него получается.    –А вот это мне уже по душе!    Коеми берет петарду, аккуратненько кладет ее под сам байк, и… взрыв! Все вокруг загорается, и теперь на темной улице резко становится светло. Огонь переливается разными цветами, и если бы можно было, то Риндо бы погладел на это еще, но в любой момент жители могут проснуться от звуков или от запаха горящего бензина.    –А теперь…сматываемся! –И вот компания, весело смеясь, убегает в какой-то небольшой парк, где их уж точно не будет видно. Младший Хайтани забывает о прошлом инциденте, и теперь вовсю веселится, а Акиоре тем временем украдкой наблюдает за ним. Парень смеется, улыбается во все тридцать два зуба, и Когай просто не может оторвать взгляда.    В голове параллельно с воспоминанием проносится мысль, что именно такого Риндо он был готов видеть каждый день рядом с собой. Веселый, ни о чем не заботящийся младший Хайтани нужен ему, как свежий глоток воздуха, и не важно, что они бы делали – просто сидели выпивали или опять творили какую-то ахинею, которая уже стала чуть ли не рутиной.    В отличие от других, эта шестерка нападала на всех без разбора, и никто не знал, что или кто попадется под горячую руку – животное, человек или какой-то предмет, просто оставленный без присмотра. То. Как что-то ломается до такой степени, что починить уже было невозможно, приносило всем неописуемое удовольствие и смех. Еще интереснее было наблюдать, как хозяин вещи горюет и буквально бьется в истерике, не зная, что ему делать.   «Крутость кроется в жестокости, Рин» – первая фраза, которой он попытался оправдать действия компании. «Те, кто сейчас на вершине, уничтожили миллионы вещей, и по их обломкам выстроили лестницу наверх» – с улыбкой говорил Акиоре, буквально гипнотизируя младшего Хайтани, чтобы тот поверил и влился в их общество.    Сработало. Теперь Риндо привык к их действиям, к неадекватности и жестокости, которая буквально лилась через край. Если бы кто-нибудь увидел его за дебоширством, то пустил бы слухи, а это бы сильно подпортило репутацию братьям Хайтани. И тогда, если бы у Когая и его компании не получилось бы свергнуть Рана и Риндо насильно, все подчиненные бы сами отвернулись от них, и именно в этот момент появится единственный и неповторимый Когай Акиоре, на которого клюнет народ, и Роппонги будет в его власти.    План надежный, как швейцарские часы.    Вот только сейчас он хотел класть на этот блядский Роппонги огромный болт, а с младшим Хайтани общаться, как и раньше, только теперь не ради выгоды, а просто потому, что искренне хочется. Сейчас он бы с удовольствием позвал юношу погулять снова, сделал бы все, что тот захочет, но…не может, так как находится в черном списке во всех социальных сетях.    В голове парня даже мелькают мысли о том, чтобы отказаться от всей своей деятельности, не гнаться за районом побольше, бросить компанию, но при этом остаться с Рином. Да он буквально сделает все, что тот прикажет, лишь бы простил! Хочется во всем признаться ребятам. Ну хоть убейте, но нет у него сил бороться дальше! Ему вот сейчас этот Роппонги вообще не сдался, но…если он это сделает, то и себя выставит трусом, и младшего Хайтани подставит, потому что в таком случае за исполнение объединяющей компанию мечты возьмется Коеми Шиндо. Учитывая то, что жестокость – его второе имя, то он спокойно может прикончить обоих братьев с помощью какого-нибудь оружия… А вот такого точно не надо.    Запутавшись в себе, Акиоре не выдерживает и звонит Кои. Тот, на удивление, быстро берет трубку несмотря на то, что за окном поздний вечер, и в это время парень либо рубится в компьютер, либо уже спит.    –Что-то случилось? –Кратко, но емко. Прямо в стиле Кои.    –Ты…можешь прийти сейчас? –Тихим, дрожащим голосом спрашивает Когай. –Знаю, время позд…    –Я приду.    И правда, через десять минут в дверь стучат, и Акиоре неохотно встает со своего дивана, чтобы открыть дверь.    Они уходят на кухню – самое любимое место в этой квартире. Холодильник рядом, стулья мягкие, да и в принципе все удобства есть. По стене иногда можно встретить одиноко ползущих тараканов, ну и в крайнем случае запульнуть в них тапок. А еще тут выпивка есть. Ну разве не прелесть?    Юноши садятся друг напротив друга за потрепанный жизнью деревянный стол, и около десяти минут просто молчат. Кои вопросы не задает – читает все по эмоциям на лице и ждет, пока тот сам начнет рассказ, чтобы ненароком не усугубить ситуацию.    –Я скучаю по Рину. –Единственное, что выдает Когай по истечении времени. Взгляд опущен в пол, да и выглядит он сейчас как провинившийся ребенок. Дышит загнанно, ожидая, что же на это скажет собеседник.    –Я понимаю. –Кратко отвечает Кои.    –Я не знаю, что мне делать! –Юноша отчаянно хватается за голову, зарываясь пальцами в свои волосы и чуть ли не вырывая пряди. –Я хотел попросить прощения, но тогда он меня слушать не стал, а сейчас – уж тем более не будет!    В голове всплывает образ младшего Хайтани в их последнюю встречу. Голос попросту пропитан злостью, а во взгляде читается недопонимание и обида за предательство – в них буквально можно разглядеть вопрос «почему?»..    Та кофта, которую Акиоре дал юноше, была возвращена с каким-то отвращением, будто это не предмет одежды, а нечто неприятное. Причем вручено это было с невероятно грубой силой, которую Рин никогда не применял по отношению к Когаю.    Поражало то, что при всем этом Риндо не устраивал никаких истерик, скандалов, а был как будто…ледяным. Под всем этим напором хотелось сжаться в комок и просто молить о прощении, что и пытался сделать Когай, но взгляд фиолетовых глаз явно дал понять, что тот зря старается.    Очи парня работали как гипноз и как магнит одновременно, иногда казалось (или он просто сошел с ума), что от них исходит свет, причем совместно с негативной аурой. Смотреть страшно, а разорвать контакт – еще страшнее. Эта яркая вспышка притягивала к себе, вместе с этим будто передавая всю ту боль, которая была на душе Риндо. Как будто бы тот хотел, чтобы Акиоре понял, каково ему сейчас.    «Отпустило» парня только тогда, когда младший Хайтани повернулся к нему спиной и просто ушел. Вот только было поздно: погнался бы за ним – упал в грязь лицом перед компанией, не проявил бы ни капли сострадания – подставил бы самого себя. В итоге, произошло что-то между этими двумя вариантами, вот только остальные сделали вид, будто им абсолютно все равно на своего друга и ушли, а рядом остался только Кои.    Вспомнив их последний разговор, Акиоре еще раз убедился, что прощать его уж точно никто не намерен. И вот именно сейчас стало…страшно вообще что-либо делать в отношении Риндо. Тот взгляд настолько сильно отпечатался в памяти, что сейчас самое ярое желание не ощутить его на себе вновь.    –Так попробуй поговорить…    –Да он меня даже слушать не станет!    –Почему ты в этом так уверен?    У Когая не нашлось ответа. Он пытался несколько начать говорить, но получалось только глотать воздух ртом и говорить какие-то бессвязные звуки. Кои, поняв, что сейчас нормального объяснения не получит, просто предложил найти его и поговорить. Естественно, не без помощи остальных – выследили все-таки. Спасибо ребятам из компании, которые согласились помочь. Шиндо, правда, тоже искал Рина, только вот ради того, чтобы хорошенько ему врезать, а не поговорить, и остальные кое-как уговорили его угомонить свой пыл.    По итогу, это не составило труда. Младший Хайтани сидел на каменистой части пляжа около набережной – на одном из своих любимых мест. Почему он не ушел домой – вопрос хороший, но сейчас парень даже был рад, что тот никуда не делся, иначе найти его было бы в разы сложнее. Хотя, возможно, он уходил домой, а сейчас просто пришел насладиться природой – кто его знает.    Тот сидел, смотря безжизненным взглядом на волны. Вода накатывала на берег, омывая камни, перекатывая их, тем самым создавая шум, а также красиво рассыпалась на тысячи мелких капель, которые потом стремительно падали вниз и уже, к сожалению, теряли свою форму и разбивались. Волосы изредка трепал ветер, а он, пытаясь укрыться от его сильных порывов, прятал щеки в скалках рук.    Неизвестно, о чем юноша размышлял, но было видно – настрадался. Хватит с него потрясений. Выглядит он уж сильно измученным: безжизненный взгляж и мешки под глазами, как минимум. Остальное пока что разглядеть не удалось.    –Рин… –Попытался позвать его Акиоре. Увидев, что тот слегка подрагивает, он снял с себя кофту и накинул на плечи младшему Хайтани. И вот только тогда тот отреагировал – повернулся, и вновь посмотрел будто в душу своим холодным взглядом.    –Аки?.. –В своей манере переспросил юноша. Вообще, любое сокращение от его имени раздражало Когая, но Риндо и Кои он позволял все – коверкайте, мол, сколько хотите. –Что ты здесь делаешь? –Голос был насквозь пропитан безразличием.    Прогонять бывшего друга не было сил, да и право не имеет – улица ведь общая. Это ведь не Роппонги, который является чисто территорией Хайтани, поэтому он просто надеялся, что тот сам все поймет и вскоре поспешит покинуть это место. А тот, как назло, уходить в ближайшее время явно не собирался.    –Слушай… –Акиоре аккуратно садится рядом, кладя руки на плечи, как бы придерживая кофту, чтобы та не упала. Да и он все еще надеется, что тот купится на прикосновения и они нормально поговорят. –Я поступил крайне плохо, и…в общем…прости меня.    –Рад, что ты это осознаешь.    И снова буквально безжизненный взгляд устраняется куда-то вдаль, но точно не на собеседника. Огонь в глазах погас: если в ту самую ссору Когай был готов поклясться, что глаза буквально светятся фиолетовым пламенем, то сейчас – нет. Абсолютно. Складывалось ощущение, будто все жизненные силы покинули парня именно в тот злосчастный день, и от всей его неповторимой личности осталась лишь оболочка, которая зовется «телом».    –Так…ты дашь мне второй шанс?    Тот снова прибегает к «хитрости» – начинает медленно поглаживать левую руку Риндо, постепенно притягивая его к себе. Еще ведь на первых неделях дружбы понял, что тому до слов нет никакого дела, а вот тактильный контакт заставляет его раскрываться. Только вот, даже такое доверие он заслужил не сразу – изначально младший Хайтани всячески уворачивался от рук.    –С чего бы? А действительно – с каких пор он должен прощать того человека, который его терпел только из-за статуса? Который, в последствии, сам признался, почему весь этот год вился хвостом, поддерживал, помогал справиться с паникой, успокаивал и просто находился рядом. Причина одна – власть на районе, которым сейчас заведуют братья Хайтани.    –Понимаешь, я… –Попытался оправдаться Когай, но его речь была безжалостно прервана.    –«Понимаешь, я все это время был с тобой из-за выгоды, а теперь, когда оказался в полной жопе, хочу вернуть все назад» – это ты хотел сказать?    Обида застилает глаза. В уголках начинает скапливаться влага, но Риндо просто сжимает ладонями колени, в мыслях пытаясь посчитать медленно от десяти до нуля. Работает: нахлынувшие эмоции затихают, а парень лишь громко вздыхает.    –Да нет же! –Акиоре не рассчитал свои силы и повысил голос, что делать не стоило. –Я просто… я сожалею.    «Я сожалею, что вел себя как мудак все это время. Только вот, я очень поздно осознал, как ты мне дорог на самом деле, и как же я хочу вернуться в прошлое и дать себе пощечину за то, что вообще посмел потакать своим желаниям и быть с тобой ради выгоды» – к сожалению, останется неозвученным.    –Сожалеешь о том, что кинул меня, или о том, что пользовался весь год?    –Обо всем сразу, блять! –Пальцы рук, которые до этого слегка придерживали юношу, сжались до такой степени, что тот зашипел и попытался отстраниться.    –Вот только срываться на мне не надо. Я не виноват, что ты так косячишь. –Все также безэмоционально отвечает Риндо.    –Да ты даже выслушать меня не хочешь!    А что еще говорить? Все было сказано конкретно в тот день. Младший Хайтани – лишь проблемный человек, но дружить с ним надо из-за Роппонги. Вдруг отдаст половину района? Ну или просто передаст владения, а сам заляжет на дно вместе со своим ублюдским братом.    Конечно, надежда ведь умирает последней! Поэтому просто будем делать вид, что Риндо – интересный человек, а за спиной будем поливать дерьмом!    –А тебе есть, что сказать кроме того, что я слышал?    –Да!    Нет, я просто хочу с тобой поговорить подольше!    –Похвально…    –Не смей так сухо со мной разговаривать! –Злостно выкрикнул он. –Прости… Я просто хотел загладить вину и… попробовать общаться заново…    Разговор заходит в тупик.    Когай думал, что разговор будет куда полезнее, но… он и так сильно облажался. Сам не может подобрать подходящих слов, так еще и требует этого же от Риндо. От Риндо, который буквально в последнее время ловил столько нервных срывов, сколько не ловила компашка вместе взятая. От Риндо, которого предали почти в одно и то же время два человека. От Риндо, который остался совсем один, без единого источника поддержки.    Черт!    –Тебе больше нечего сказать?    –…нечего.    –Тогда просто уходи, Акиоре. –Голос младшего Хайтани дрогнул. Означало только одно: если они продолжат разговаривать и дальше, то все закончится очередной истерикой. А всей этой притворности ради успокоения он терпеть не собирался.    Хотя, с другой стороны, Когай говорит искренне… Почему бы и не дать второй шанс? Но тут же всплывает страх быть обманутым вновь, и весь оптимистичный настрой сбивается.    Брат с детства говорил, что плохие люди никогда не станут лучше, как бы они не старались. Вся их «правильность» окажется притворством, которое однажды вскроется.    Брат...    –Поч?.. –Юношу перебивают.    –Потому что ты будешь дружить не со мной, а с образом, который я построил. Тебе интересен тот Риндо, который владеет районом, который может за себя постоять, одним словом – лучшая версия меня. Из-за нее ты был рядом все это время. –По щекам пробежали две прозрачные слезинки, но и здесь младший Хайтани смог сдержаться и дальше сидеть, не выдавая истинные эмоции. –А что насчет настоящей души? Той, которая спрятана под маской «великого и непобедимого»?    –Но… Я действительно хочу общаться с тобой!    –Врешь.    –Ты просто не понимаешь, что я чувствую сейчас!    –Как и ты не понимаешь того, что чувствовал я, когда слышал ваш разговор.    –Я не мог сказать иначе перед ними!    –Ты и перед ними притворяешься? –изогнул одну бровь Риндо. –Ну так иди, ломай комедию дальше.    –Ты не так понял!    –Я тебя услышал. –Младший Хайтани встает, скидывая с себя чужие руки и кофту. –Раз не уйдешь ты, то уйду я. Здесь наши пути расходятся, и больше никогда не пересекутся.    –Подожди!..    –Нет.    Рин быстрым шагом уходит в свой ненавистный хостел, а Акиоре продолжает сидеть на камнях, тяжело дыша, смотря в спину друга. Прямо, как и в тот день…    На душе паршиво просто от собственной тупости: сначала все испортил, а теперь, когда попытался исправиться, сделал только хуже. Черт, надо дать ему время остыть, а потом уже говорить! Иначе получается, что сейчас на младшего Хайтани навалилось сразу два предательства: сначала брат, а потом и… сам Когай.    Было обидно сейчас даже не из-за того, что план, который они разрабатывали все это время, провалился, а из-за того, что забивал на себя, продолжая угождать компании. Так, он уже давно хотел отказаться от затеи и опустить руки, но…перед друзьями нельзя было вести себя иначе. Потому что тогда они потеряют веру в могущественного лидера, коим Акиоре предстал перед ними еще в далеком прошлом, когда эта компания только собиралась!    Заявить о том, что он действительно хочет дружить с «инструментом для достижения власти» – подписать себе смертный приговор. Тогда бы, скорее всего, давней мечтой, то есть, завоеванием Роппонги, занялись бы Шиндо и Реон – два наглухо отбитых, эгоистичных человека, которые не щадят никого, а просто идут по головам, по обломкам, по трупам к вершине. Допустить их к руководству было бы фатальной ошибкой – те бы просто повторили судьбу братьев Хайтани, и свергли бы «нынешних главарей» силой.    Такое нельзя было допустить!    Просто сам факт того, что эти двое и глазом не моргнут, очень сильно тревожил Акиоре. Только юноша представлял то, как эти двое добиваются власти, так сразу же впадал в панику: в голове возникал образ замученного, избитого Риндо и Рана примерно в таком же состоянии, а если бы Коеми и Акамацу зашли бы дальше, то… возможно, младший Хайтани уже бы и не дышал.    Факт того, что Риндо могут убить, заставлял парня снова натягивать маску «лидера» и брать под свой контроль всю ситуацию, потому что потерять его навсегда Акиоре себе просто не позволит.    В буквальном смысле «навсегда».    Ран и Рин, конечно, тоже сильные, и вдвоем могу забить кого угодно, но, по мнению Когая, этим двоим безбашенным придуркам они бы проиграли. Все закончилось бы переходом Роппонги в руки Шиндо и Реона, а потом бы на районе начался хаос.    Несмотря на то, что всех их объединяет одна мечта, каждый хочет использовать бедный район в своих целях. Кто-то просто хочет туда из-за обилия клубов и баров, кто-то хочет основать свою самую жестокую группировку и прославить Роппонги как «самое опасное место Японии», а кто-то разделяет схему правления Хайтани, но просто хочет быть к ним приближенным и иметь с этого деньги.   А Аккиоре просто хочет быть ближе к Риндо, и ему плевать, будут ли у него деньги, будет ли он отдавать ему половину. Главное просто оставаться рядом.    Понимая, что скоро нахлынут эмоции, тот достает телефон и набирает Кои.    –Дай угадаю: ничего не вышло?    –Ты, как всегда, прав… –Когай вздыхает, опуская голову в колени. –У меня есть одна просьба…    –Весь во внимании.    –Сможем съездить на то место, к карпам?.. Давно мы их не навещали.