Пока Солнце веселится, Луна будет тихо плакать

   Риндо просыпается в холодном поту. Капли скатываются по лбу, медленно переходят на щеки, смешиваясь со слезами, а потом капают на одеяло. Сердце стучит как бешеное, будто специально норовит пробить грудную клетку и сбежать к брату отдельно от тела. Волнение накрывает с головой: юноше кажется, что это все было наяву. Казалось, будто Рана и вовсе никогда не существовало – обычный сон заставил бедного парня буквально поверить в это и уже начать думать, что это шизофрения прогрессирует.    На часах четыре тридцать семь утра. За окном все еще темно: лишь фонарь служит маленьким источником света, падая на ветви деревьев, тем самым выделяя их. Тихо так, не слышно никого и ничего – да и кто вообще в такую рань будет бодрствовать? Ну, одним из таких людей, в какой-то степени, был младший Хайтани, но будь его воля – он бы спал дальше. Только вот после кошмара снова закрыть глаза не удается: на душе как-то паршиво.    У юноши даже возникли мысли позвонить Рану – нужно ведь убедиться, что это не какие-то галлюцинации, а реальный человек. Это первая мысль, появившаяся в голове Риндо после того, как паника постепенно начала сходить на нет, а дыхание выровнялось. Дальнейшее действие – попытка успокоиться и просто убедить себя, что он абсолютно здоровый человек и не может иметь галлюцинацию длиною в жизнь.    Странное чувство опустошения все еще присутствовало, когда тот решил встать с кровати – все равно уже проснулся, правда пробуждение, конечно, не из лучших. Тем не менее, надо хоть немного привести себя в порядок, поэтому Риндо встает и на ватных ногах уходит в ванную, стараясь держаться поближе к стене в случае чего. Как только юноша щелкает выключателем, и лампа начинает работать, он щурится, напоминая вампира, который резко увидел солнце. Глаза начинает щипать, поэтому он стоит еще немного, то открывая их, то прикрывая ладонью, чтобы хоть как-то привыкнуть.    Младший Хайтани смотрит на себя в зеркало и понимает, что имел ввиду Ран, говоря не пить много. Теперь юноша стал походить на зомби: под глазами огромные синяки, а кожа и волосы как будто тоже утратили прежний блеск. Однако на это помимо алкоголя повлиял и стресс, что только усугубило ситуацию.    –Боже… –Тихо произносит парень, продолжая вертеться перед зеркалом. Верить в то, что это действительно он, не хотелось никак. Вот абсолютно.    Юноша был действительно убежден, что все это – накопительный эффект от чрезмерного курения и распития разного вида алкоголя, как и говорил ему когда-то брат. Из-за этих мыслей в душе возникла ненависть к этим вредным привычкам. Хотелось стать вновь похожим на нормального человека, только вот…стресс ведь тоже повлиял, поэтому и его нужно убрать. А как перестать нервничать, если неизвестно, где сейчас старший брат, который, к тому же, сильно на него обижен? Правильно, никак.    Риндо принимает решение сначала позвонить Изане или Какуче – все же, они могут помочь. С Раном он разговаривать, честно, боится – неизвестно, как он себя поведет. Может, поймет и простит, а может наорет еще больше. Живя под одной крышей, братья знали друг друга как облупленные, но вот такая ситуация происходит впервые. Конечно, они и раньше ссорились, но старший Хайтани никогда не съезжал с квартиры, и уж тем более не вывозил вещи. Максимум, что могло произойти – уход в бар кого-нибудь из братьев, а потом утреннее похмелье и извинения. Так далеко, как сейчас, они еще никогда не заходили.    Именно поэтому Риндо сейчас буквально напоминает беспомощного котенка, хотя раньше таковым далеко не являлся. Многие описывали юношу как молчаливого, рассудительного, а некоторые из Поднебесья, да и личные знакомые тоже, в шутку называли именно его «старшим братом».    Сейчас же они бы такого уж точно не сказали. Младший Хайтани нуждался в поддержке и внимании, которое, к сожалению, никто не мог ему дать. Из компании только Когай действительно искренне поддерживал юношу, переживал за него и старался быть рядом в трудные моменты. Остальные были постольку-поскольку: Реона, например, он видел крайне редко, потому что тот вообще почти не появлялся. Миса и Амари больше были зациклены на отношениях, поэтому на эмоции Рина им было практически плевать: девушек интересовало тело одного из королей Роппонги, но не душа.    Осознав все это, на душе стало еще хуже: появилось какое-то сомнение насчет своих друзей. Может быть… Ран и здесь был прав? Может действительно не стоило сближаться с ними? Тогда назревает вопрос: а как старший Хайтани это все может предугадать? Как он видит, какие люди хорошие, а какие плохие?    Где-то глубоко внутри теплилась надежда, что это все – последствия испытанных эмоций, в частности от стресса, который буквально не покидает парня на протяжении долгого времени. И, по мнению юноши, самый оптимальный вариант – высказать компании все и посмотреть на их реакцию. Друзья ведь должны делиться своими переживаниями, так ведь? Вот и Риндо поделится. Ничего же плохого в этом не будет?    Младший Хайтани помотал головой, чтобы откинуть ненужные мысли. Те, конечно же, просто так покидать голову парня не собирались, поэтому паника накрыла его по новой. Не сумев совладать со стрессом, парень достает еще одну сигарету, но… и это не дает ожидаемого эффекта. Если раньше все плохое выходило вместе с дымом и растворялось в воздухе, то сейчас, чтобы достичь такого же результата, нужно больше затяжек…    Больше. Еще больше. И еще больше.    Валерьянка, целая пачка сигарет, что-нибудь покрепче в плане алкоголя, а на утро кто-то сидящий рядом и спасающий от похмелья – именно это служила для Риндо настоящим успокоением. Несомненно, вредные привычки заглушат моральную боль (и то не навсегда), но избавить от одиночества они не смогут. Грусть спадет на нет, конечно, но без близкого человека в душе будет чувствоваться лишь опустошение. Чего-то радостного младший Хайтани вообще не ощущал с момента ссоры. Когай и компания могли скрасить вечер, но это все равно не то.    Сложно донести до человека, не имеющего брата или сестру, каково это, когда родственник тебя игнорирует. В случае юноши, Ран еще и единственный. Кроме него у Риндо нет никого: либо умерли, либо потеряли связь навечно. По сути, сейчас он фактически как сирота, от которого отказались и просто выкинули на произвол судьбы.    Да ты никому и не нужен был.    Парень вздрагивает. Опять этот чертов голос! Он не покидает разум Риндо уже на протяжении долгого времени, и юноша даже начинал подозревать, что у него на полном серьезе развивается шизофрения, и вообще, пора бы к психотерапевту. На самом деле, заниматься ментальным здоровьем надо было еще раньше, потому что детство у братьев довольно тяжелое, но тем не менее, они старались проходить через все трудности вместе, и всегда были готовы подставить плечо, если вдруг кто-то не справляется.    Возможно, это вовсе не шизофрения, как он уже успел подумать, а лишь последствия долгого избегания любой помощи. Сколько раз ему и Санзу твердил, что зажатый слишком, что ненормально все это? Много. Сколько раз Какуче предлагал высказаться, чтобы стало легче? Еще больше. Сколько раз Ран предлагал все то же самое? Да почти всю жизнь.    Вот только из-за своей трусости младший Хайтани всегда остерегался этого. Боязнь того, что его посчитают больным, никогда не давала поведать друзьям обо всех кошмарах, которые мучают его не только ночью, но и днем. Рану он когда-то рассказывал о своих страшных снах, но потом просто перестал видеть в этом смысл – не хотел наседать старшему брату на плечи.    Только вот он даже не догадывался, что тот самый старший брат, наоборот, готов слушать рассказы Риндо целыми днями, даже если это бессвязный бред. Ему важна каждая деталь в изменении состояния младшего, поэтому тот цеплялся за любую возможность поговорить с братом…    А Риндо тем временем уходил в комнату, меняя общение с единственным родственником на чат с друзьями…    Жаль, что младший Хайтани просто не понимал, что Ран дорожит им; боится потерять, поэтому иногда бывает настолько дотошным, и, может быть, где-то и перегибает палку, но только тогда, чтобы защитить. У него ведь нет цели сломать брата, лишить его друзей, снизить круг общения до «семейного» и просто испортить личную жизнь, наоборот, он так пытается огородить единственного родственника от неприятностей.    «Действительно, брат ведь ничего не делал плохого…» -- пронеслось в его голове. «Сколько помню, ни в чем не ограничивал; ну или только там, где это требовалось…»    Осознание накрыло его с головой, и за столь короткое утро из глаз вновь брызнули слезы, скатываясь уже не маленькими тоненькими ручейками, а водопадами, бушующими реками, сносящими все на своем пути. Так, потоки воды быстро сползали по щекам, а потом стремительно разбивались о подоконник. Парень наклонил голову, чтобы посмотреть, правда ли это или галлюцинации, и одна из капель случайно попала на сигарету. Огонь, естественно, погас.    –Блять!    Ее приходится выбросить. В пачке остается последняя, и юноша думает: «Когда, если не сейчас?», а потом выхватывает новую и с некой злостью снова поджигает, утерев перед этим слезы рукавом. С первой же затяжкой из груди случайно вырывается всхлип, отчего парень чуть не начинает задыхаться. Риндо старается дышать ровно, чтобы подобных «приколов» больше не было. Получается, конечно, с трудом, но результат все-таки есть.    Успокоившись, он наконец-то уходит от окна и направляется шатающейся от количества выкуренных сигарет в ванную. Уже там он умывается холодной водой, которая служит и своего рода «отрезвителем», и «энергетиком». Немного взбодрившись, позже позавтракав, младший Хайтани принимает решение обратиться за помощью к друзьям, потому что ситуация становится невыносимой. Юноша не ожидал, что из-за своих слов вмиг потеряет почти все окружение и останется без поддержки. Он один, и нет никого, кто был бы готов подставить свое плечо в трудную минуту.    Какуче и Изана? Несомненно, можно было попросить помощи у них, но… Ран ведь тоже с ними связан. А встречи с братом (если он вообще существует на самом деле) парень боялся, как огня. Почему-то сейчас он для него представлялся не тем самым заботливым родственником, а озлобленным и брошенным псом – только так мог описать родного брата Риндо. Почему именно такой образ возникает в голове, юноша и сам не в состоянии объяснить, но поделать с собой ничего не может: в сознании вечно всплывает образ одичавшего животного, которое когда-то жило в доме, а потом злые хозяева его выкинули. И позабылась вся любовь и ласка, которую ему давали, и которую он также старался подарить – дикая улица воспитала в нем теперь лишь ненависть и презрение ко всем, кто попытается поговорить или подойти погладить.    Шанс того, что сейчас Ран его тоже ищет и пытается решить проблему, по мнению Рина, невероятно мал, но в то же время не равен нулю. Мысли о том, что он все еще нужен брату, важен для него и что тот примет его назад после всего случившегося, снова поселились в голове. После этого в груди сразу же как-то стало тепло. Это чувство можно сравнить с тем, когда долго не видел человека, а потом обнимаешь его, прижимаешь к себе, чтобы он ощутил биение сердца… И разум сам рисует такую же ситуацию, только вот главные герои в ней – Ран и Риндо.    Именно такой финал представлял себе младший Хайтани, но… если копнуть глубже, то можно найти и другие концовки. Например, старший может его послать, ну или может простить, но таких крепких братских отношений, как раньше, уже не будет, как ни старайся. В сознании зачем-то всплывает и это, и настроение Рина, которое и так было на нуле, но поднялось после недолгих размышлений, падает еще ниже, уходя уже в минус. Оно стремительно летит вниз, пытаясь пробить дно, хотя, казалось бы, куда еще ниже?    Юноша вспоминает разные способы успокоения, и выбирает один подходящий. Он медленно дышит полной грудью, потом выдыхает, при этом стараясь в размеренном темпе посчитать до десяти, пока набирает воздух в легкие. Со временем это помогает, и истерика постепенно отступает, и сердце перестает стучать как бешеное. После этого он срывается в комнату, где лежит его смартфон, и набирает номер Когая. Да, рановато для звонков, потому что никто идиотизмом не страдает и в восемь утра спит, как все нормальные люди, а не бодрствует, но тем не менее Риндо становится так плохо, что уже похуй, разбудит он друга или нет.    –Алло? –После нескольких гудков слышится на том конце. Голос у собеседника тихий, хриплый…разбудил, значит. –Ты время видел?    –Видел… –Почти шепотом отвечает Рин. –Можем встретиться?    –Прямо сейчас?    –Нет. Как тебе будет удобнее… –На этой фразе голос уж совсем становится поникшим, и сонливость Акиоре сходит на нет. Верх берет любопытство: что же такого произошло, что Риндо сам звонит, так еще и в восемь утра, прося встретиться?    –Что случилось?    –Это надо лично обсуждать… –Голос совсем ломается, выдавая недавно прошедшую истерику, которая, как оказалось, не соизволила окончательно покинуть парня.    –Давай к двенадцати. Вдвоем или как?    –Как хочешь…    –Ну-ну, чего-то у тебя совсем сил нет... --В голосе Когая чувствуется доброта, забота и тепло. То, что сейчас как раз нужно младшему Хайтани. –Тогда позову остальных. Встретимся на улице около моего дома. –Собеседник старается говорить мягче, чтобы не сделать, не дай бог, еще хуже. –Тебе проветриться надо…воздух поможет привести мысли в порядок… –В конце слышится забота, которая ранее Акиоре присуща не была.    Рин едва улыбается, держа смартфон в руке. Снова появляется чувство того, что ты хоть кому-то нужен, и сейчас парень лишь способен стоять как дурак и лыбиться. –Не раскисай там давай!.. –Когай смеется, но в нем нет абсолютно ничего злого. –Мы поможем.    Юноша еще что-то говорит о том, что вся компания – семья, и никто его не осудит, даже если тот поступил неправильно. Наоборот, они помогут преодолеть трудности и решить проблему. Риндо благодарит друга, и в голосе слышится нескрываемая искренность. И именно сейчас на секунду проскакивает мысль, что Ран все-таки ошибался в его друзьях. Может быть, так оно и есть?..    Есть тут нечего, поэтому младший Хайтани собирается в магазин. В этом хостеле нет абсолютно ничего съестного – они предоставляют лишь спальные места по дешевым ценам. А, еще душем можно воспользоваться. И на этом, пожалуй, список предоставляемых услуг заканчивается.    Он накидывает серую кофту, которую ему когда-то отдал Акиоре. Та сидит на нем буквально как мешок, но тем не менее она способна скрыть ужасное состояние тела. От испытанного стресса, от выпитого алкоголя и сигарет кожа потеряла свой цвет, и сейчас Риндо больше напоминал мертвеца, нежели живого человека. Все изъяны на лице обычно помогает скрывать капюшон, а здесь он намного больше, чем на остальных толстовках парня.    Рин выходит на улицу, и первое, что он видит – молочно-белый туман, простирающийся по земле. Видимость постепенно теряется, и из поля зрения постепенно начинают пропадать объекты, которые когда-то окружали парня. Тот решает остановиться – он всегда любил такую погоду, поэтому такая обстановка сейчас только на руку. Он даже сравнил ее со своей душой – такая же дымка, которая затуманивает разум, и постепенно «съедает» объекты, то есть, окружающих людей. После нескольких минут, когда живот заурчал, тем самым выводя из транса, Риндо тихо усмехнулся и пошел искать ближайший супермаркет.    Купив немного еды и побродив по улице, младший Хайтани понимает, что время уже постепенно приближается к двенадцати, а это значит, что пора бы уже идти. По пути он жует последний онигири из тех, которые успел купить, и это действительно помогает утолить голод. Теперь волноваться не о чем.    До дома Акиоре остается совсем немного, но время-то…одиннадцать сорок пять. Немножко раньше получилось, но это ведь не проблема, так ведь?    Он подходит к тем самым гаражам, которые стоят почти напротив дома Когая, и уже слышит знакомые голоса. Точнее… один голос. Он довольно громкий, звонкий, отскакивающий от стен как мяч-попрыгун. Только вот… о чем он говорит?    –…мне абсолютно не симпатизирует как человек. Сейчас еще таким нытиком стал… ебал я в рот с ним возиться!..    Юноша замирает. Он уверен, что здесь сидят его друзья, а не другие люди. Так кого они обсуждают? Что вообще происходит? Младший Хайтани решает притаиться за одним из гаражей. Подслушивать, конечно, нехорошо, но сейчас Риндо кажется, что именно о нем говорят сейчас. Туман делает свое дело и помогает парню оставаться незамеченным, поэтому о том, что его спалят, можно не волноваться. Хотя переживать так-то должны они – шанс быть подслушанными мал, но не равен нулю.    Риндо стоял, как вкопанный. Ему было интересно, о ком они говорят, кого же Когай уже успел возненавидеть, кого считает нытиком и с кем он заебался возиться. По одной фразе мало чего можно было понять, но…вспомнив события недавнего времени, когда младший Хайтани мог только плакать и ничего более, в голове промелькнула мысль: «Неужели он про меня?..»    –…ак почему не забьешь хуй? –Это точно голос Реона! Юноша узнает его из тысячи – он грубый, басистый, отличающийся от остальных в компании друзей.    –Да потому что мне Роппонги нужен! –Собеседник лишь шипит сквозь зубы, и теперь младший Хайтани не сомневается – речь идет о нем. Он хочет сбежать, но ноги не слушаются – они будто вросли в землю, удерживая юношу на месте. –Сейчас их надо помирить, промыть мозги Риндо…и вот он…уже сможет убедить Рана отдать нам половину территории, понимаешь?..    Все понятно. Компания самых близких друзей оказалась крысами. Вот что пытался донести Ран. А ты, Риндо, сделал не тот выбор. Браво!    Едкие комментарии продолжали всплывать в голове тем самым голосом, который продолжал «добивать» его на утро после того сна. Избавиться от него юноша никак не мог – просто не знал, что такого нужно сделать, чтобы не слышать его. Да и что это? Совесть? Уж больно поздно ты проснулась, дорогая.    Тем не менее, парень все еще не мог поверить в это. Неужели Ран все-таки был прав насчет этих друзей? Если да, то как у него получилось «предвидеть будущее»? Неужели умеет читать людей?    На душе пусто. Эмоций никаких не осталось – все забрала утренняя истерика. Юноша при других обстоятельствах бы, наверное, заплакал, а сейчас все слезы будто испарились. И если подумать, то это одно из самых худших предательств, которые случались в жизни младшего Хайтани. Он действительно считал, что эта компания – самые верные люди, которые будут поддерживать, а тут… получается все с точностью наоборот, и теперь они – просто жалкие, никчемные существа, которые только и могут завидовать.    И то есть…все их действия – всего лишь спектакль?    –А почему бы не поговорить напрямую с Раном? –Амари. Точно она. Риндо, слыша имя брата, возвращается из своих мыслей. Теперь он старается сконцентрироваться на разговоре, чтобы не упустить детали.    –Да потому что он пошлет нас!.. –С такой же интонацией произносит Акиоре. –Вы же знали, что именно эта тварь запретила Риндо приближаться к нам? Что именно из-за этой твари мы сейчас в полной жопе?.. –Каждое слово он выделяет, и фразы становятся все тяжелее и тяжелее. –Мы для Рана – обычное посмешище, а Риндо видит в нас друзей. Вот в чем прикол, понимаешь?..    Да давайте я просто лягу под Рана! –Подключается Амари. –Ему понравится секс со мной, и он предложит начать отношения, мы начнем встречаться, и я попрошу его на день рождения подарить мне район! –Девушка загибает пальцы, перечисляя действия. –А потом я подключу и вас: это ведь будет моя территория, и мне никто не посмеет сказать, что мне делать, а что нет!    Риндо оцепенел. И вот эта та девушка, по которой он вечерами буквально сходил с ума? Та, которую он хотел пригласить в ресторан, посидеть, поговорить наедине, узнать побольше? Та, с которой он бы может быть и начал отношения в дальнейшем?    Да, она оказалась обычной шалавой. От осознания этого факта стало еще хуже: и друзей потерял, и девушка, которая только начинала нравиться, оказалось неверной сволочью, которая привыкла все получать своим телом, а не умом или харизмой, как другие.    И сейчас младший Хайтани даже не знает, что обиднее: фразы всех остальных вместе взятых или только Юты?    –Да брехня все это! –Наконец-то подает голос Шиндо, который до этого не проронил ни слова. – Младшего связать, да вывезти в лес, а старшего шантажировать, что если не отдаст район, то мы Риндо горло перережем!    Стоп, что?!    –И ты бы действительно так сделал?! –Удивляется Юта.    –Ну да, а что тут такого? –Коеми поднимает одну бровь. –Власть нужна. Район нужен. Да и Хайтани же сами прошлого главу убили, и ничего! Все их любят! А нам почему нельзя так сделать?    Что… Нет! Нет нет нет нет нет нет нет нет! НЕТ! Да Шиндо бы никогда так не сделал! Он хоть и выглядит грозно, но он всегда относился к Риндо с уважением!    Может быть, он просто пытается выпендриться? Смотрите, мол, я придумал план по завоеванию Роппонги, который жестче остальных. Вот это я молодец, да?? А может… он действительно такой жестокий…    Младшему Хайтани стало не по себе. У юноши начали трястись руки, дыхание тоже участилось и на глаза навернулись слезы, которых раньше, казалось, не было вообще.    Просто сейчас он представил всю ту картину, которую описывал Коеми, и… чуть не закричал. Не хотелось выдавать свое присутствие, поэтому парень нашел в себе силы заткнуть рот рукой и, на всякий случай, закусить палец.    –Ну…Рин красивый… –Задумчиво произносит Амари. –Ты подожди там с этим твоим криминалом, я еще переспать с ним хочу!    –А ты его любишь?    –Ты же знаешь, я не умею любить. –Вздыхает девушка. –Я умею хотеть.    Риндо уже ничему не удивлен.    –С таким успехом ты могла бы найти себе кого-нибудь получше.    –Да, знаю, но… хочу еще и Роппонги получить.    Риндо не выдержал. Он понимал, что просто не может стоять и слушать оскорбления в свой адрес, и надо бы это как-то постепенно прекращать. На ватных ногах, все еще не переварив услышанное, он делает несколько шагов в сторону своих бывших друзей. Каждое движение дается неимоверно тяжело, но парень пересиливает себя.    Компания, услышав шум, оборачивается, и теперь на лицах всех ребят читается неподдельный страх, шок и ужас. Кто-то стоит, кто-то сидит, но всех объединяет одно: широко раскрытый рот и буквально выпученные глаза. Чем ближе подходил к ним Риндо, тем быстрее, как казалось друзьям, начинало биться сердце. Зная то, что младший Хайтани может спокойно их отпиздить, они все равно не побоялись говорить такое, хотя знали, что он должен прийти к двенадцати. Просто так получилось, что юноша пришел чуть раньше. А что было бы, приди он вовремя…    Рин находит Акиоре, который, по всей видимости, переживает больше всех, и долго смотрит тому в глаза, прежде чем начать делать хоть что-то. Только тогда Когай замечает, что юноша стоит в его кофте – той, которую он когда-то сам отдал ему. От этого еще больнее.    Парень понимает – проебался. Причем очень сильно. Зная Риндо, он не будет это терпеть и дальше, а просто развернется и уйдет. А ведь Акиоре только недавно начал понимать, насколько дорог ему младший Хайтани, но… желание завладеть Роппонги было сильнее желания дружить и общаться как раньше.    Когай бы все отдал, чтобы вернуться на полчаса назад и просто перевести тему разговора, но такое, к сожалению, невозможно. Остается только надеяться, что Рин не догадался, о ком была речь.    –Рин…Сколько ты слышал? –Тихим, сиплым голосом спрашивает парень. Дыхание пропадает, и теперь он не может сделать ничего, кроме как стоять, еле сдерживать истерику и таращиться на собеседника глазами, в которых постепенно угасал огонь.    –Достаточно, чтобы разочароваться в вас. –На удивление голос младшего Хайтани достаточно грубый. Обычно он разговаривает иначе, а сейчас… Слава богу, что туман снизил видимость, и никто не заметил Риндо раньше времени.    Компания приходит к выводу, что тот зол не на шутку. Да оно и понятно: узнать о том, что с ним дружили ради выгоды – не самое лучшее, что может произойти. Кто такому исходу будет рад вообще?    –Это…    –Не то, о чем я подумал? –Перебивает его Риндо. –Похвально. Тот человек, который единственный оставался рядом, вонзил еще один нож в спину.    –Рин… –Когай пытается прикоснуться, погладить, провести пальцами по щеке, а потом просто прижать к своей груди, потому что помнит – младший Хайтани тает от нежности и ласки, хоть старается и скрывать это, но ему это не удается. Юноша смотрит глазами, полными боли, негодования и отчаяния, а потом бьет Акиоре по руке.    –Рин, пожалуйста… –На глазах юноши наворачиваются слезы от безысходности. Сейчас он может лишь лежать и просто плакать, как тряпка. Ситуацию не разрулить, как ни старайся.    –Нет.    Парень скидывает ту самую кофту с плеч, протягивает ее когда-то бывшему товарищу, а потом продолжает сверлить взглядом, будто хочет прожечь душу своим взором, полным обиды и непонимания, не смея уйти. Потому что надо еще кое-что сделать.    –Роппонги ты не получишь. –Со злостью сквозь зубы проговаривает юноша, а после подходит к Когаю достаточно близко и бьет кулаком по лицу.    Ну, Акиоре явно заслужил.    Тот, явно не ожидая такой реакции, падает на землю, все еще с удивлением смотря на Риндо. Он чувствует, как щека начинает пылать – явно будет синяк, но сейчас он просто не обращает на это внимания. Юноше обидно, что так и не смог нормально подружиться с ним, не смог оставить своих друзей и просто пошел у них на поводу, что привело в итоге к разрыву общения с младшим Хайтани. И ни района, ни друга Акиоре в итоге не получил. Наоборот, проебал в два раза больше, чем планировал.    Знал бы Риндо, что все эти фразы – лишь понты и не более. Да, Когай изначально дружил ради выгоды, ради достижения собственной цели, а потом понял, что привязался. Знал бы Риндо, что с недавних пор юноша ценит каждый момент, проведенный рядом с ним. Знал бы Риндо, что тот на самом деле искренне поддерживал его, и у самого сердце разрывалось на части при виде заплаканного Хайтани. Знал бы Риндо, что это – лишь притворство перед компанией, чтобы не упасть в грязь лицом.    –Ты охренел? –Шиндо сразу же подскакивает к Акиоре, а вслед за ним буквально телепортируется к лежащему Миса. –Ты охренел товарища бить?!    –Товарища, который меня использовал все это время? –В голосе Рина появляется еще больше злобы. –Который просто хотел добиться власти через меня?    –Да он был единственный, кто остался с тобой после того, как ты поссорился с Раном! –Злостно проговаривает юноша.    –Да, верно, он был единственным. –Соглашается собеседник. –А где были вы?    У пятерых не находится слов, чтобы ответить, поэтому сейчас все, на что они способны – лишь жадно глотать воздух ртом, изредка издавая какие-то звуки – начала аргументов, которые потом постепенно растворялись в воздухе, смешиваясь с туманом.    Теперь, когда все было сделано, можно было и возвращаться. Поэтому парень разворачивается и спешит поскорее покинуть это проклятое место, которое теперь у него ассоциируется с предательством, с не с яркими моментами жизни. Когай лишь смотрит в спину уходящему, а по щекам текут слезы просто от своей же тупости. Если бы он просто посмотрел на время, если бы просто сдержался, и не стал обсуждать младшего Хайтани с остальными, то, может быть, удалось бы сохранить дружбу…    Остальные, поняв, что никакой тусы сегодня не будет, встают и покидают гаражи. А что здесь оставаться, если ничего не будет?    Рядом с Акиоре остается только Кои.    –Я проебался… --Сипло говорит Когай, а слезы и не думают останавливаться: текут с новой силой. Щека, на которую пришелся удар, пылает еще больше. Глаза краснеют, и теперь парень больше не похож на самого себя: нет того прежнего азарта и уверенности. Все это стекает вниз, растворяясь где-то в земле, а желание завоевать район просто исчезает, сменяясь новым – вернуть Риндо «на базу». Вот только…получится ли?    –Я знаю, Аки. Я знаю…    Кои ничего не говорит, лишь опускается на землю рядом с плачущим юношей, берет его лицо руками – нежно, чтобы не причинить дополнительную боль. Дальше он аккуратно большими пальцами вытирает соленые дорожки – прям как Когай, когда успокаивал Риндо в первый раз – а потом протягивает руку, помогая тому встать. Вот только сил никаких нет, поэтому Кои ничего не остается делать, как закинуть Акиоре себе на спину и пойти по направлению к его дому.    –Куда мы?    –К тебе. Надо же щеку обработать…    Риндо тем временем пошел в магазин за пачкой сигарет. Курить хотелось сильно, а будь его воля – он бы еще и выпил вдобавок, но денег немного…много не хватает. Без кофты холодно, но ничего – потерпит. Сейчас заходить в этот хостел вообще нет никакого желания – там все равно его никто не ждет. Да и не ждал так-то.    Во дворе супермаркета, ближе к дверям, он встречает человека, который ну уж о-о-о-очень сильно похож на Рана. Такие же волосы, окрашивание точь-в-точь, только собраны в хвост, одежда, которая есть и у брата тоже. Стиль походки, осанка, да и в целом поведение лишь подтверждают догадки.    Ран!    –Ран! –Кричит Риндо, подбегая к прохожему. –Ран!.. Ран, прости, я…    Риндо? Господи, как же я рад, что с тобой все в порядке! Как хорошо, что ты жив! Только вот…выглядишь не очень. Но несложно догадаться, почему.    –Мальчик, мы знакомы? –Только и отвечает он, вопросительно смотря на юношу, который, казалось бы, сейчас сломается. –Вы, наверное, обознались…    Родной, ты не представляешь, как же сильно я скучал по тебе. Будь моя воля – обнял бы прямо здесь, прижал к себе, наконец-то бы просто вдохнул твой запах, поцеловал бы и просто оставался рядом.    –Д-да нет же! Ран, ты чего?!    Маленький мой, я верю тебе. Я прекрасно вижу и осознаю, что это ты, но… я не могу, понимаешь? Не могу просто так простить тебя – мне все еще больно. Я сам не знаю, что несу, но просто хочу, чтобы ты почувствовал, каково было мне. Такова уж моя сучья натура…    –Откуда вы знаете мое имя?! –Парень удивляется, и в его взгляде действительно проскальзывает эта эмоция. Насколько же он вжился в эту роль…    –Брат, ну не тупи, пожалуйста!    Брат? Солнце, я рад, что ты понял это. Да, я твой брат, которому ты сказал, что лучше бы у нас не было никакой родственной связи. Что же заставило тебя так резко изменить свои мысли обо мне? И где теперь твоя компания?    –Брат?.. –Произносит старший Хайтани шепотом. Казалось бы, и маска «обычного прохожего» скоро треснет, но…надо взять себя в руки. –Разве ты мой брат?    У Риндо тут скоро случится настоящая истерика. Ему хватило сна и предательства друга, поэтому, может быть, хватит на сегодня? Но слезы так не думают: они снова застилают глаза, замутняя обзор. Дыхание учащается, а сердце новь бьется в бешеном ритме.    –Да, Ран, брат! –Юноша срывается на крик. –Я могу доказать это!    Я верю тебе, Рин, верю. Но не могу поступить иначе.    –Извините, но я тороп…    –Стоять! –Младший Хайтани и сам не ожидал такого приказного тона. –Ты. Никуда. Не. Пойдешь! –Со злостью проговаривает он каждое слово, и Ран даже поначалу пугается. Вот что значит – довели. Точнее довел. Причем он же.    –Когда мы успели перейти на «ты»?    Мне так больно, ты бы знал. Я еле держусь, чтобы сейчас не разрыдаться пред тобой, как ребенок. Да и сейчас этот разговор дается с таким трудом, что тебе даже не снилось.    –Да мы всю жизнь так разговаривали!    –Всю…жизнь?    –Да, блять, да! –Не выдерживает Риндо. –Смотри, сколько в галерее у нас совместных фоток!    Да, мы фотографировались чуть ли не при каждом моменте, но… прости меня.    –Это не я, но я поражен, что с этим человеком у нас много сходств. Неудивительно, что вы спутали меня с ним.    –Да это же ты, идиот!    –Я? Да быть такого не может!    Я рад, что ты ничего не удалил с телефона. Пересматриваешь ли ты наши совместные фотографии? Я надеюсь, что да. Хотя…может один лишь взгляд на них доставляет тебе боль? Если так, то лучше не мучай себя: поставь пароль на галерею, ну или просто скрой фото...    –Глаза протри! –Всхлипы становятся все громче и громче. –У нас даже татуировка парная! –Рин оттягивает ворот футболки. –У тебя такая же, только на другой стороне.    Я знаю, малыш, знаю.    –Хм… очень поразительное сходство. У одного моего знакомого точно такая же… Риндо зовут, кстати.    Младший Хайтани не выдерживает. Чувствуя нахлынувшую истерику, он забегает в магазин, теряясь в бесконечных рядах полок.    Солнце, заглянул бы ты в глаза – понял бы, что мне самому больно. Прости меня, малыш, но и постарайся понять тоже.