Могло бы

      — Триста тысяч.       Тонкие губы кривятся в улыбке. Ехидна поджимает губы и медленно качает головой из стороны в сторону — движение змеи, которая охотится за добычей. Еще пару мгновений, и змея бросится на мелкое животное, впиваясь клыками в горло и ломая позвонки. Яд змеи — смертелен.       — Пятьсот. Ни долларом меньше, — она не добавляет тысячу причин «почему». Не говорит, как сложно доставить товар, не расхваливает его достоинства и уникальность. Просто ставит мужчину в сером безвкусном костюме перед фактом — пятьсот тысяч долларов.       Дешевле человека продать нельзя.       Людей нельзя продавать в принципе, это незаконно, это бесчеловечно, но это не волнует древнее чудовище — ни человеческие законы, ни мораль. Ехидна — порождение бездны, и ей не хочется быть человечной, а законы соблюдать хочется еще меньше. Во все времена людей продавали — создавали браки по расчету, выдавали дочерей замуж в качестве благодарности, расплачивались за блага жизни собственным телом, торговали рабами, как рабочей силой, распоряжались слугами, как вещами… Ехидна хотя бы честно признает — она продает живых людей. У них есть своя воля — или была — а она отдает их взамен на деньги, как неодушевленные предметы или животных. Если заметит полиция — их волю тоже можно подчинить.       У Ехидны — змеи по всему телу. Внутри. В ее теле живут тысячи змей, при желании она может вселить их в тела других людей. Для дракайны они — любимые питомцы, для ее жертв — паразиты. Идеальный контроль.       — По рукам, — покорно кивает мужчина, принимая условия сделки. — Когда?       — Полночь, — коротко отвечает Ехидна.       Желающих получить комнатного раба — много. Те, кто может себе позволить это удовольствие материально и не мучиться совестью — чуть меньше (в основном из-за нехватки денег).       Ехидна не торгует женщинами. Никогда. Это слишком скучно.       У людей разные предпочтения, а молодые мальчики — товар более экзотический и дорогой.       Аромат цветов дразнит чуткое обоняние — сделка завершена, дракайне больше нечего тут делать, кроме как гулять и любоваться тюльпанами. Яркие, разноцветные, с блестящими свежими лепестками. Прекрасное зрелище.       Ехидна надела на встречу красное платье с открытыми плечами — ей нравится, как красный цвет сочетается с темной кожей. Туфли на среднем каблуке, волосы сострижены; белокожим женщинам такое не идет, темнокожим — идеально подходит. Здесь ее зовут Беатрикс — честолюбивой дракайне нравится представляться именами королев той страны, где она находится.       Каблуки мерно постукивают по дороге. Ехидна проходит мимо мужчины в кожаной куртке, и тут же замирает на месте. Змеиная стойка. Змея настораживается, раздвоенный язык мелькает вспышкой алого огонька, кольца вьются в гипнотизирующем танце.       Этот запах.       Боги говорили, что это вонь. Ехидна считала, что сера пахнет лучше всех цветов мира.       Она была уверена, что никогда больше его не увидит. Ее брат, ее сокамерник, отец ее детей, и… любила его Ехидна или просто хотела отомстить Олимпу, томясь от скуки, одиночества и злобы? Их союз был создан из отчаяния и скреплен ненавистью — но не друг к другу. Враг у них был общий.       Уйти. Продолжить шагать дальше по дороге, сделать вид, что споткнулась или получила неожиданное сообщение на телефон. Ее не заметят, не должны, она изменилась… Она не то злобное чудовище, она — красивая ухоженная женщина, хозяйка крупного бизнеса, ее уважают и боятся, даже не зная, на что она способна…       Ехидна знает, что это бесполезно — ее заметили.