Могло бы

      Очень странно ощущать себя невестой. Казалось, еще вчера Дафна Гринграсс поступила на первый курс Хогвартса, где шляпа определила ее на Слизерин, а сегодня она уже была не просто совершеннолетней, но и будущей женой не менее чистокровного, чем она, аристократа. Дафна еще не успела до конца осознать, что она скоро выйдет замуж, она — такая всегда свободная, такая эгоистичная, заботящаяся только о себе самой — она станет хранительницей семейного очага, возможно, со временем — даже матерью детей… Она, Дафна Гринграсс — раньше она напоминала снежинку, которую несет порывом ветра, а сейчас ей предстояла иная судьба.       Драко Малфой не вызывал у нее такого восторга, как у других девчонок на Слизерине; они его даже принцем прозвали, но Дафна воспринимала Драко, как зазнавшегося индюка, и все же не слишком-то страдала, что выйдет замуж по расчету и соглашению родителей. Сердце старшей Гринграсс было свободно, она не любила никого, и не могла заявить, что брак с Малфоем сломает ей жизнь. Ну… Малфой и Малфой. Бывает и хуже.       Дафна вздохнула, выйдя на улицу. Белокурые волосы растрепал порыв свежего, но теплого ветерка. Небо темнело — скоро наступят сумерки. Дафна накинула на плечи зеленоватого оттенка плащ и посмотрелась в карманное зеркальце, чтобы удостовериться, что ее лицо выглядит идеально. Придирчиво осмотрев себя, осталась довольна и спрятала зеркальце в карман. В своей внешности Гринграсс всегда была уверена, она знала, что будет выглядеть прекрасно в любом случае, но все же ей хотелось быть аккуратной, как и полагается настоящей леди.       Каблучки дорогих брендовых туфелек зацокали по асфальту. Можно было аппарировать, но Дафна не слишком это любила, хотя и хорошо умела, сдав тест с первого раза. Место, куда она направлялась, находилось недалеко, и преодолеть это расстояние пешком совсем не сложно.       В свадьбе есть и хорошие моменты: красивое белое платье и праздник, на котором все смотрят на тебя, восхищаются тобой и поздравляют, превознося, как королеву. И танцы, где ты кружишься в вальсе со своим женихом. И зависть подруг, которые отчаянно желают быть на твоем месте.       А еще есть такая чудесная традиция, как девичники и мальчишники.       Дафна не хочет, чтобы этот вечер был испорчен, хотя он был провален в тот момент, как она решила провести его с Асторией и Панси и провести вообще. Девичники положено устраивать, когда будущие муж и жена влюблены друг в друга, когда они счастливы, и праздник тогда полностью оправдан; молодые веселятся в предвкушении будущей свадьбы, мечтают друг о друге, восхищаются тем, что поженятся, летают на крыльях любви, Дафна же… Нет, она не могла скрывать, что ей нравился Драко, но так же ясно было и то, что она отняла жениха у собственной сестры, и девичник обещал быть максимально неловким. Однако Дафна собиралась все же его провести, и потому пригласила Панси, не оставив ей выбора — Паркинсон должна была сгладить неловкость, или же усугубить ее, приняв огонь на себя. Дафне было прекрасно известен характер подруги, как и ее язвительность, она ожидала едких комментариев, которыми аристократки обменивались с самого первого курса, и которые стали неотъемлемой частью их дружбы, привычной и знакомой.       По правилам, стоило заказать столик в дорогом ресторане, пригласить всех девушек-однокурсниц со Слизерина, танцевать и пить шампанское, и обсуждать грядущую свадьбу, и обмениваться подарками, и слушать поздравления невесте, и праздник этот должен был принадлежать только Дафне, и она должна была быть королевой вечера, но — ни дорогого ресторана, ни окружения слизеринок; не было у Даф там настоящих подруг, кроме разве что Паркинсон да ее сестры. Чистокровные леди держались в отдалении друг от друга, не сближались так просто, тщательно охраняли личное пространство, и этим разительно отличались от представительниц других факультетов — ярких львиц Гриффиндора или добродушных барсучих Хаффлпаффа, и разве что орлицы Рейвенкло были немного на них похожи, но и орлицы ходили смеющимися группками. Змеи же ценили свое уединение — гордые и хладнокровные.       На голове каждой из слизеринок — корона с рождения. Каждая из них считает себя королевой, потому Шляпа и отправила их на изумрудно-змеиный факультет. Две королевы в одном королевстве не уживутся, это всем известно.       Но Дафна и Астория уживались всегда: две принцессы, две королевы, две змейки с блестящей, как драгоценные камни, чешуей.       Дафна улыбается, беря шот, кивает Тори и Панси, но чувствует, что атмосфера за их столиком повисла не слишком радостная. Змеи умеют ощущать окружающую среду, умеют реагировать на тепло и холод; Дафна по лицу сестренки и улыбке Паркинсон видит, что все далеко не радужно, что конфликт назревает медленно, но верно, и ей, Дафне, придется разглаживать неровности — ей, а не Панси. Что ж, Дафна сумеет, она знает, как это делать.       — Я не сомневаюсь, что мой вид в белоснежном платье гораздо красивее, чем… это, — Дафна кивает в сторону чересчур откровенного наряда Паркинсон, не в силах промолчать, хотя была уверена, что сделает все ради сохранения дружелюбия. Но язвительная натура никуда не делась, и змея любит показывать раздвоенный язычок. — Если тебе будут свистеть вслед, не оборачивайся и держи осанку. Что ж… — Дафна поднимает бокал, встряхивает светлыми волосами; напиваться она не планирует (не прилично для леди), но почему бы и не выпить совсем чуть-чуть?       — За невесту! — усмехается она, отпивая глоток. Сама себя не поздравишь — никто не поздравит; и если Тори — ее сестра и поддерживает ее, даже сердясь и обижаясь, то Панси — одна из девушек, что в школе сохли по слизеринскому принцу Драко Малфою, и, получается, Даф отобрала его не только у Астории. Но это даже радует леди Гринграсс.       Это — ее жених, это — ее мужчина, она не будет ни с кем его делить.       После свадьбы Драко станет окончательно ее.       Аристократы не изменяют супругам.       А влюблять в себя парней Дафна умеет.       — О чем же вы сплетничали, девочки? — она облизывает губы, на удивление, язычок не раздвоенный, но жест типично змеиный. — Не о том ли, что я отняла у вас обоих парня? — Дафна прекрасно знает, о чем могла идти речь. — Я бы сказала, что мне стыдно, Панси, но… Нет, не стыдно, — Даф бросает мимолетный взгляд в сторону Астории, мол, колкость моя не тебе, просто старые подруги пикируются. — Закажем чего-то сладкого? — предлагает она. — Сегодня я не планирую беречь фигуру.