Могло бы

      Раз. Два. Три. Четыре. Пять.       Урахара считает, стоя за углом, и чувствует себя ребенком. играющим в прятки — но играют с ним в кошки-мышки. Кошки-пчелки. Ну же, где она, девочка-шершень, ученица Йоруичи? Раз, два, три… обычно она появляется на счет «пять». Тогда Урахара уходит в шунпо, делая вид, что направляется по своим делам и совершенно не замечает ее слежки.       Это оказалось весело. Урахара никогда не подумал бы, что ему будет весело убегать от кого-то, кроме Шихоуин, и вне детских салок в ее поместье. Урахара считал себя взрослым и отчасти серьезным человеком, работал над действительно важными вещами, уже неделю как находился на должности капитана — и чем он занимался? Исследованиями? Наукой? Тренировками?       В каком-то смысле это была тренировка.       Раз… два…       — Опаздываешь, — ворчит Киске. Выглядывает из-за угла, ощутив реяцу, и видит, что Сой перехватила Йоруичи — гладит свою пчелку по голове, пока та очаровательно краснеет. Такая милая, и не подумаешь, что она способна убивать с двух ударов и потенциал у нее растет день ото дня. Идеальный тайный убийца, пока рядом не окажется Шихоуин.       Урахара ловит себя на легкой ревности — ему нельзя прикасаться к косичкам Сой Фонг. Руку не отрубит, но шипеть станет так, что себе дороже — а к Йоруичи ласкается, как маленький котенок. Получается, и игр в догонялки сегодня не выйдет, придется идти в лабораторию и возвращаться к своим архиважным разработкам… Жаль, погода хорошая.       Урахара входит в шунпо.

***

      Раз, два, три, четыре, пять…       На этот раз она не опаздывает. И уже не тот подросток — выросла, вытянулась, черты лица стали острее и злее. Шип Сузумебачи в шикае указывает прямо в горло Урахаре. Он не старался уклоняться и убегать, но, наверное, догнала бы, даже если бы старался — злость придает ей сил. Злость — все, что сейчас ею движет.       — Госпожа Сой Фонг, — Урахара глупо улыбается. Он знает, как ее раздражают такие его улыбки (любые его улыбки) и это шутливое обращение «госпожа». Будто очередной намек на то, что она ниже рангом и всегда будет ниже.       — Ты арестован, — цедит Сой.       Раньше она сохраняла видимость вежливости. «Вы», «Урахара-тайчо», потому что так было положено, но все изменилось. Он больше никогда не будет тайчо. Он — предатель, изменник, враг, убийца, сволочь, эпитетов для него у Сой наверняка найдется множество.       Ей не объяснишь, что он не виноват, что он не превращал восьмерых шинигами из высшего командования в гибридов с Пустыми. Никому не объяснишь, ибо нет доказательств обратного, а Сой все это время был нужен только повод.       Вот он, повод.       — Как грубо, госпожа Сой Фонг. Разве леди ведут себя так? — мягко упрекает ее Урахара. Сой болезненно кривится.       — Прекрати валять дурака! Ты арестован! Брось меч!       — Иначе… что? — Урахара кладет ладонь на рукоять Бенихиме. — Убьешь меня?       — Я при исполнении, — отвечает Сой Фонг. — Понимаешь?       — Понимаю…       От выпада он легко уходит. Бенихиме остается в ножнах — до поры. В движениях Сой, несмотря на ее угрозы, нет той решимости, которая необходима для удара на поражение.       — Какого черта, Урахара? — выкрикивает она. — Почему ты это сделал?       — Я… — он проглатывает «не делал». Бесполезно искать оправдания. Но найти причину, почему он бы мог совершить такое — тоже сложно. — Я не обязан тебе объяснять. Лучше дай пройти, пчелка, — требует Урахара, зная, что нарывается. Сильно нарывается.       Сой отступает в сторону, бледная, как бумага — и шип Сузумебачи вспыхивает.       Неужели она решила… Бред, он думал, что Сой Фонг еще не овладела этой техникой! Если бы овладела — непременно бы хвасталась!       — Банкай!       — Дура! — вырывается у Урахары. — Ты не удержишь!