Еще одна проблема Северуса Снейпа

      У стен в замке были уши. Уши весьма большие — почти что профессиональные локаторы. Гермиона смогла очень хорошо убедиться в этом, когда на следующее утро после «пари» с профессором Снейпом оказалась в кабинете Дамблдора и взяла любезно протянутую им чашечку чая. Профессор Снейп сидел в соседнем кресле мрачнее тучи. Они столкнулись у входа в кабинет, прямо напротив вечно сутулящейся горгульи, охраняющей покой директора. Профессор Снейп пропустил Гермиону вперед, и они вдвоем поднялись в полном молчании. В голове строились самые нелепые и нереальные догадки и предположения, зачем же они понадобились Дамблдору ранним утром.       Гермионе было бы приятно, если бы он похвалил их совместную работу (либо ее работу), но пришлось столкнуться с жестокой реальностью — лукаво улыбающийся и поглаживающий бороду седовласый старик даже не думал кого-то хвалить или называть причину того, зачем они втроем собрались. Он наслаждался их реакцией, словно дементор счастливыми эмоциями.       Ощущая себя не в своей тарелке и стараясь не подавать виду, что долгое молчание играет на струнах ее нервов пиццикато, Гермиона сделала глоток. Чай был до ужаса сладкий. Настолько, что ей свело зубы.       Профессор Снейп, как уже знающий человек, от чая отказался.       — Я слышал, вы подаете ужасный пример ученикам своим соперничеством и используете их, чтобы доказывать друг другу самые разные глупости. Спор на проекте четверокурсников? Северус?       Профессор Снейп фыркнул. Фыркнул! Профессор Снейп!       Гермиона удивлённо повернулась к нему, удостоверяясь, что там сидел знакомый ей с ранних лет Северус Снейп. Северус Снейп, который никогда не позволял себе подобного!       — Я все никак не могу понять, как вы так быстро узнаете о каждой мелочи в школе. Мисс Грейнджер, вы проболтались?       Гермиона моргнула. Глянула на все еще улыбающегося директора. Вновь на Снейпа.       — У нас что, эстафета? — стараясь пошутить, неуверенно спросила она. Дамблдор хохотнул и любезно протянул ей конфеты.       Казалось, весь светлый кабинет был наполнен чем-то сладким и ватным, словно дымка раннего утра, давно рассеявшаяся по земле, концентрировалась в этом месте и дурманила мозги. Было тепло, почти жарко, румянец заливал щеки. Язык тяжелел. Конфетная сладость растекалась по небу, обласкивала горло и переполняла.       Гермиона не помнила, чтобы в прошлый раз, когда она была в директорском кабинете с Гарри, ее голова казалась ей огромным шаром сладкой ваты. А ноги — две палочки. Потяни за них, и она с легкостью разорвется.       — На первый раз я вам прощу подобную вольность с учениками, но больше не желаю слышать о подобном. Лучше скажите теперь, на что вы поспорили?       — На интерес, — за рассеянную и удивленно оглядывающуюся по сторонам Гермиону отозвался Снейп. — Если это все, позвольте мне откланяться, еще нужно подготовиться к занятиям.       Директор Дамблдор понимающе прищурился.       — Мисс Грейнджер поможет тебе, Северус. Она здесь именно для этого, так что не отказывайся от чая.       Профессор Снейп бросил убийственный взгляд на свою чашку, видимо, желая, чтобы она испарилась, расплавилась или просто разорвалась на кусочки, но к его явно огромному сожалению ничего не произошло.       Гермиона широко распахнутыми глазами наблюдала, как Северус Снейп, который старался никогда не оставлять последнее слово за кем-то, послушно берет чашку и делает глоток. И даже не морщится!       Она почти что завидует.       — Мисс Грейнджер, почему же вы не пьете?       Гермиона слабо улыбается. Почти что блаженно. После мрачных и холодных — п-р-о-м-о-з-г-л-ы-х подземелий светлая комната кажется Раем. Единственное, что не позволяет полностью раствориться в приятном чувстве, постепенно замещающем смущение — жгущий щеку злобно-насмешливый взор Снейпа.       — Слишком много сахара для меня, директор.       Дамблдор кивнул и погладил бороду. Звякнули несколько вплетенных в нее золотых колокольчиков.       — Тогда расскажите мне, как вам работается с Северусом? Не стесняйтесь его, можете смело жаловаться на все на свете.       Гермиона бросила быстрый взгляд на Снейпа, но его лицо ничего не выражало.       — Все в порядке, директор. Профессор относится ко мне довольно хорошо.       — «Довольно»?       — «Довольно», потому что мисс Грейнджер слишком уж сердобольная. Поощряет в студентах то, что поощрять не стоит, — за нее ответил Снейп и поднялся. — А теперь, когда вы наконец утолили свое любопытство, позвольте нам откланяться. Много работы. Мисс Грейнджер?       Гермиона тут же послушно подскочила и вновь улыбнулась директору.       — Спасибо за чай.       — Заходите еще, — никак не реагируя на их скорый уход, миролюбиво отозвался Дамблдор.       Гермиона выскользнула следом за Снейпом и облегченно выдохнула. Свежий воздух ударил в голову, и она поморщилась. Несколько секунд мир перед глазами кружился, и она замерла, чтобы прийти в себя. За пределами кабинета дышалось полной грудью.       Профессор Снейп же, то ли привыкший к таким последствиям премилой беседы с директором, то ли пользующийся антидотом, то ли, в целом неподвластный обстановке, воспользовался заминкой Гермионы, чтобы скрыться из вида, буквально сбежав по спиральной лестнице.       Сглотнув тошнотворный ком, Гермиона поспешила следом.       — Вы ему рассказали? — нагнав стремительно отдалявшегося профессора, спросила она. Он бросил на нее нечитаемый взгляд.       — Делать мне больше нечего.       Гермиона пожала плечами.       — А у вас… у вас нет никакого странного чувства?       — Странного чувства? — иронически переспросил он.       — Дурман.       Профессор Снейп обернулся и нахмурился. Плотно сжал челюсти и не ответил. Гермиона с трудом подавила рвущий рот зевок и поежилась. Постепенно теплое и до одури приятное чувство, наполнившее ее в директорском кабинете, выветривалось. С каждым шагом она возвращалась в реальность. Так непривычно, необычно и… опасно!       Она хотела еще раз спросить об этом у Снейпа, но он, видя это, только ускорил шаг. До лаборатории Гермионе пришлось почти бежать. С легкой руки Дамблдора у нее появилась лишняя работа, и, судя по всему, Снейп щадить ее не собирался.       Но, когда они наконец пришли, вместо какого-нибудь задания профессор Снейп первым делом достал из своей личной кладовой небольшой пузырек с резной крышечкой и велел выпить.       — Директор увлекся ароматическими палочками, которые делает один его давний знакомый. Министерство не дает на них лицензии, и директор по старой дружбе пытается разобраться в их составе и найти решение, чтобы использование было безопасным. Обычно он занимается этим рано утром, к началу учебного дня запах выветривается, но мы с вами были внезапными гостями. Это поможет.       Не позволяя Гермионе задать хотя бы еще один вопрос, он вышел прочь. Хлопнула дверь. Гермиона раздраженно выдохнула.       Итак, директор-экспериментатор дурманящими палочками, злобный куратор и полное отсутствие понимания, какие беспорядки, черт возьми, снова происходят в этой школе!       Гермиона залпом выпила горьковатое зелье и поморщилась. А затем направилась следом за профессором Снейпом. Судя по всему, он скрылся в своей комнате, думая, что она не осмелится последовать за ним. Не тут-то было: она громко постучала.       — Нам нужно поговорить с директором! — крикнула она через дверь и постучала снова. Для себя решила: если профессор не откроет и на третий раз, ей придется выбить дверь силой, если потребуется, и войти самой.       Слава Мерлину, профессор открыл. Лицо было недовольнее некуда.       — Я уже проверял составы, никаких запрещенных или наркотических веществ. Все?       Гермиона нахмурилась. Холодность тона Снейпа сбила с нее всю спесь.       — Все, — зло бросила она в ответ.       Напыщенный самодовольный индюк!

***

      Марк и Ирма были у лаборатории за пять минут до назначенного времени. Поправляя пучок на голове, Гермиона улыбнулась им и приблизилась.       — Профессор Снейп внутри?       Ребята переглянулись и пожали плечами. Волновались. Конечно. Гермиона бы тоже волновалась на их месте, участвуй она в подобном эксперименте.       — Разве он должен быть? — тихо спросила Ирма.       — Думаю, он будет, — отозвалась Гермиона и открыла лабораторию, пропуская четверокурсников внутрь. — Пока готовьтесь. Подождем его немного.       Ее догадка оказалась правильной — профессор Снейп зашел в лабораторию ровно в семь, обвел недовольным мрачным взором готовящихся студентов, на мгновение задержал его на Гермионе и недовольно поджал губы. Она не подалась. Снейп сложил руки на груди и замер возле стены, из тени молчаливо наблюдая. Взгляд холодный, пугающий — немудрено, что Марк с Ирмой растерялись и беспомощно глянули на нее.       Он чем-то напоминал нахохлившегося ворона зимой.       Эта мысль тут же превратила строгую фигуру Снейпа во что-то комическое, так что Гермиона была спокойна. Она помогла четверокурсникам закончить подготовку к эксперименту и принялась читать их конспекты. Ребята двигали из стороны в сторону баночки, поправляли котел, переставляли травы, порошки и смеси, которые собирались использовать — в целом, всевозможными способами показывали свое волнение.       Профессор Снейп молчал. Гермиона нервно растирала большим пальцем подушечку указательного.       Дочитав, она вернула конспекты Ирме с Марком и с улыбкой предложила им начать. Глядя только на нее, а не на ворона (известного в прошлом Гермионы летучей мышью — находка для ученого, увлекающегося оборотнями), Марк заговорил первым. Он объяснил, с чего они хотят начать, Ирма же принялась подавать ему ингредиенты. Она поставила на огонь котел с водой, раскрошила лепестки лунных цветов, пока ее напарник нарезал корневую систему.       Держа палочку наготове, Гермиона наблюдала за ними. То и дело она проверяла их действия по конспекту.       Когда четверокурсники вошли во вкус, профессор Снейп наконец отлип от так полюбившейся ему стены и приблизился. Из-за плеча Ирмы он заглянул в котел, втянул носом дым и поморщился. Ничего не сказал. Ирма же, пытаясь по выражению его лица понять, насколько ужасно у них все получается, побелела.       — Профессор! — невольно воскликнула Гермиона, обращая на себя всеобщее внимание.       — Мисс Грейнджер?       — Вы сейчас уроните волосы в котел! Соберите их! — припомнив ему одно из многочисленных замечаний к своему виду в лаборатории, попросила Гермиона и слабо улыбнулась.       Иронически взлетела бровь. Марк и Ирма, пряча дрогнувшие в усмешках губы, опустили головы.       — Мисс Грейнджер, — медленно протянул Снейп, словно пробовал ее имя на вкус. Отошел. — Добавьте еще воды, если не хотите, чтобы все тут взлетело на воздух, — недовольно бросил он Марку и вновь замолчал.       Гермиона с трудом скрыла мелькнувший в глазах триумф — все же, профессору Снейпу было интересно! Конечно, этот интерес шел вразрез с многочисленными внутренними установками, правилами, повадками и его мерзопакостным характером, но он был! Снейп любил зельеварение и любил эксперименты, только почему-то не позволял их себе.       Он не любил детей.       В этом ли все дело?       Гермиона бросает на него задумчивый взгляд исподтишка. Их глаза встречаются. Радужки у профессора темные, кажущиеся черными. Словно кто-то сцедил ночь и влил в его глаза. Две черные дыры на болезненно-бледном лице.       Гермиона тяжело сглатывает и отворачивается. Как раз вовремя — не рассчитав, Марк нечаянно закинул слишком много угольного порошка, и зелье неконтролируемо забурлило. Ирма с Марком, ничего не понимая, удивленно смотрели на котел несколько долгих и опасных секунд.       В горле пересохло.       Гермиона вскинула палочку, но ни одно заклинание нейтрализации не пришло ей в голову. Точнее, пришло слишком много вариантов, но она не была уверена, что хоть какой-то из них подойдет.       Неожиданно оказавшийся рядом профессор Снейп схватил со стола какую-то склянку и высыпал ее светло-желтое содержимое в котел. Несколько мгновений — и зелье успокоилось.       В комнате повисла гнетущая тишина.       Щеки обожгло стыдом.       Гермиона не справилась.       Это осознание пришло мгновенно. Зелье еще можно было закончить — и закончить удачно, лаборатория не взорвалась и дети тоже были в полном порядке, но Гермиона н-е с-п-р-а-в-и-л-а-с-ь с той обязанностью, что взяла на себя.       Ее рука беспомощно опустилась. Она посмотрела на профессора Снейпа, внимательно наблюдавшего за ней. Попробовала улыбнуться, но натренированная, с такой легкостью цеплявшаяся к ее губам маска улыбки не прилепилась. Дрогнули уголки губ.       — Заканчивайте зелье, — холодно велел Снейп четверокурсникам. — Добавьте немного воды, чтобы разбавить концентрацию, и продолжайте по рецепту, — он направился к полюбившемуся ему месту у стены. — Мисс Грейнджер, подойдите.       Вздрогнув и словно опомнившись, Гермиона кивнула и послушно приблизилась к нему. Опустила глаза. Ей не хотелось смотреть в лицо профессору.       — Я уволюсь.       — С чего вдруг?       Гермиона нахмурилась.       — Мы ведь договаривались.       — Мы договаривались на взорванную лабораторию и раненных студентов. Ни того, ни другого я пока не наблюдаю.       Гермиона вздернула подбородок и подняла шокированный взгляд. Лицо профессора Снейпа было непроницаемо.       — Вы должны были обрадоваться тому, что я так легко ухожу.       — Мисс Грейнджер, не знаю, что вы себе придумали, но я не собираюсь быть настолько мелочным, чтобы сражаться с вами за место профессора. Как минимум потому, что вы пока не готовы им стать и заменить меня. Сегодняшний эксперимент показал это и ничего больше, так что я совершенно не понимаю вашего пессимистичного настроя. Хотя, конечно, решать вам: если собираетесь увольняться, пишите заявление, если же нет, то продолжите свою работу.       Гермиона моргнула. Профессор Снейп кивнул ей на четверокурсников, и только после этого, кажется, она поняла, что он от нее хочет.       Послушно Гермиона вернулась к своему посту наблюдателя, но весь ее былой интерес пропал. Слава Мерлину, Марк и Ирма закончили без дальнейших происшествий, записали все, чего им не хватало, и радостно поблагодарили ее. И профессора Снейпа.       А потом, словно смутившись, исчезли из поля зрения так быстро, будто их и не было. Еще несколько часов назад это вызвало бы у Гермионы улыбку, но сейчас она даже не обратила на четверокурсников внимание.       Почему ее с такой легкостью надломила произошедшая мелочь?       Почему она не смогла использовать волшебную палочку?       Почему, даже не попытавшись, решила, что та ей вновь не поможет?