История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Чжэнь Янь никогда не слышал о Школе Четырёх Сезонов и с любопытством выглядывал в окно повозки. Живописный водопад, цветущие деревья, воздух, которым невозможно надышаться — место идеально подходило прекрасному А-Сюю. — Цзунь-гэ, как я выгляжу? — Когда повозка остановилась, Чжэнь Янь вдруг ощутил непривычную робость. Облачённый в розовое верхнее пао с нежной вышивкой, цветочной заколкой в волосах и даже с лёгким макияжем, Чжэнь Янь выглядел великолепно, не теряя присущего ему очарования. — Как принцесса, — ответил Е Цзунь, ничуть не покривив душой. Сам он, в светлом ханьфу с золотой отделкой, тоже немного нервничал. — Почему принцесса?! — возмутился Чжэнь Янь. — Гу Сян принцесса, я — принц! Гэгэ, ты тоже отлично смотришься, оказывается, тебе не чуждо чувство прекрасного! — Гу Сян ведет себя не как принцесса, а как вздорная императрица как минимум, — фыркнул Е Цзунь. — Когда твои родители уже возьмутся за её воспитание? — Цзунь-гэ, это такой возраст, все дети через это проходят, я читал. Я её воспитываю. Подрастёт ещё немного — начну тренировать всерьёз, шифу прощает ей слишком многое. — Так она и будет тебя слушать. Ты с неё пылинки сдувал во всем всегда потакал, она вертит тобой, как хочет. — Конечно пылинки сдувал, она же моя мэймэй. Но я для неё авторитет, вот, — Чжэнь Янь вскинул голову. — И вообще, посмотрим, как ты со своих детей пылинки сдувать будешь! Вспомнив, как Шэнь Вэй заботился о нем, Е Цзунь посмурнел. Для него старший тоже был непререкаемым авторитетом. — Какие дети? Я не женат. — Давно пора это исправить! — снова взялся за старое Чжэнь Янь. — Цянцяо-цзе очень красивая, почти как А-Сюй, ты с неё глаз не сводил и даже приоделся сегодня. Уверен, дядя Лун уже давно приготовил свадебные дары, мечтает только, чтобы его сын наконец нашёл себе подругу по сердцу! — А мнение девушки, хочет ли она вообще замуж, ты спросить не хочешь? Если она всё ещё свободна, конечно. Может, у неё жених есть, — тихо добавил Е Цзунь. — Хочу, конечно. Надеюсь, сегодня А-Сюй будет более благосклонен и расскажет мне всё о Цянцяо-цзе. Если она уже просватана, мы не будем тратить время, а если нет… — Я сам разберусь, — прекратил нервную трескотню младшего Е Цзунь. Чжэнь Янь недоверчиво покосился на брата, но не стал продолжать тему и стал смотреть в окно. *** — Ты собираешься пойти в этом? — Цянцяо скептически осматривала наряд Цзышу. — Ты похож на наёмного убийцу! — Может, это отпугнёт Чжэнь Яня! — Цзышу поправил аккуратный пучок. — Что-то мне подсказывает, что ученика Бессмертного Меча мало чем можно напугать. Сама Цянцяо выбрала нарядное шелковое ханьфу лазоревого цвета, расшитое искусной вышивкой. Украсила волосы цветочной тиарой и с помощью макияжа подчеркнула все свои достоинства. — Я не теряю надежды, — Цзышу взял кулёк с орехами. — Всё, я готов. Цянцяо-цзе, можно я просто извинюсь перед Чжэнь Янем, отдам ему орехи и останусь дома? Я хочу потренироваться! — Ты обещал мне услугу, а значит будешь сопровождать меня на празднике! Или этот Чжоу из тех, кто не держит слова? — Я обещал услугу, если ты оградишь меня от назойливого внимания, а Чжэнь Янь доставал меня весь вечер! — За тобой ухаживали. Ты не знаешь, что такое назойливое внимание. И если продолжишь упрямиться, я тебе его обеспечу, — сверкнула глазами Цянцяо. — Я не девушка, чтобы за мной ухаживали! — возмутился Цзышу, но не стал проверять, станет ли шицзе приводить угрозу в исполнение. — Ладно. Я готов, идём! Часть учеников и учениц поместья высыпали посмотреть, кто же приехал за самыми несговорчивыми и строптивыми среди воспитанников Цинь Хуайчжана. Паршивец Цзюсяо ускользнул куда-то с самого раннего утра, и Цзышу пришлось идти под прицелом множества любопытных взглядов. *** Ожидание затягивалось, Чжэнь Янь начал нервничать, неужели А-Сюй не придёт? Наконец ворота открылись, показалась Цянцяо в сопровождении спутника, одетого в чёрное. Только по линии плеч и росту Чжэнь Янь узнал А-Сюя. Впрочем, в мужском обличии он выглядел ничуть не хуже, чем в женском. — А-Сюй! Твой истинный облик соперничает с луной на небе! Преступление, что ты маскировал его! Несколько соучеников, тоже отправляющихся в город, оценили внешний вид гостей. — Цзышу-сюн, ты не говорил, что знаешь такого благонравного господина. Девушки тут же призывно заулыбались. — Шисюн, ты вечно такая бука, знай мы, с кем ты идёшь на праздник, обязательно бы составили компанию. — Да-да, мы хорошо знаем город. Самые вкусные блюда, самые красивые мосты, пейзажи для созерцания, а шисюн совсем города не знает, — затараторили они. — Вы мне в школе надоели, не хватало ещё свободное время тратить! — буркнул Цзышу, стремительно подошёл к Чжэнь Яню и затолкал его в повозку. — Ну, что застыл? Думаешь, кого ещё пригласить? На вот! — он протянул кулёк с орехами. Е Цзунь тем временем рассыпался в комплиментах и помог Цянцяо забраться в повозку. — А-Сюй, как ты мог подумать, что я могу пригласить кого-то ещё? Орехи? Спасибо, ты такой внимательный. — Это... прими это в качестве моих извинений, я не должен был... не должен был так реагировать. Надеюсь, ты не пострадал. — Мне вызвали мастера тела, — Чжэнь Янь состроил жалобную физиономию. — После его работы у меня даже волосы болели, хотя ушибся я копчиком. — Мне жаль, — снова повторил Цзышу. — Ах, это лучший день в моей жизни — А-Сюй дважды попросил у меня прощения и принёс орехов! Разве могу я быть ещё счастливее? Цзышу закатил глаза. — Ешь свои орехи! — Угощайся, А-Сюй. В твоей компании орехи кажутся ещё вкуснее! Е Цзунь же, совершенно очарованный внешним видом Цянцяо, развлекал её беседой, расспрашивая о механизмах в Усадьбе и демонстрируя небольшой игломёт, который он сконструировал. Прятался прибор на руке, был незаметен под рукавами, но просто незаменим для защиты и обороны. — А-Сюй, я рад, что сегодня ты в своём настоящем обличье, но всё же, почему в прошлый раз ты предстал передо мной в образе прекрасной девы? — Ты же догадался, что я не дева, — Цзышу молился, чтобы дорога закончилась как можно скорее, от трескотни Чжэнь Яня начинала болеть голова. Теперь у него нет отговорок, почему он продолжает флиртовать? Некстати вспомнился сон, и Цзышу мучительно покраснел. — А-Сюй, у каждого свои пристрастия, если тебе нравится облачаться в женские наряды, я совсем не против! Услышав этот пассаж, Цянцяо с огромным трудом удержалась от того, чтобы расхохотаться. Цзышу выглядел так, словно размышляет о том, как прочна повозка, можно ли выбить дверь или пробить дыру в потолке, чтобы её покинуть. — Не приписывай мне своих пороков! — возмутился Цзышу. — Пороков? Своих? Я ни разу не надевал женские одежды, хотя, думаю, мне бы пошло, как думаешь, А-Сюй? Цзышу аж задохнулся от возмущения и хотел разразиться гневной речью, но понял, что Чжэнь Янь прав. На нём было мужское пао, да, нетипичного цвета, но именно мужского кроя. — Я думаю, господину Яню к лицу всё, — улыбнулась Цянцяо. — Вы пошли в свою матушку, красивейшую женщину Долины Целителей. — Благодарю, Цянцяо-цзе. Вы знаете мою матушку? А мой брат — единственный наследник Лун Цюэ. Скажи, что он тоже красавчик, а то он расстроится! — Янь-ди, что ты несёшь?! — смутился Е Цзунь. — Просто болтаю, как обычно, — лучезарно улыбнулся Чжэнь Янь. — Но ты правда красавчик, почти такой же, как я! — Господин Е, вы сын мастера Луна? — Мастер Лун принял меня в семью, своих родителей я не помню, — Е Цзунь наконец смог взять себя в руки. Цянцяо импонировало сиротство Е Цзуня, как бы грубо эта мысль не звучала. Тем временем сам Е Цзунь напустился на Чжэнь Яня: — Тебе уже не десять лет, чтобы не следить за словами, и своё главное оружие ты потерял. Не боишься, что за слова придется однажды отвечать? — Цзунь-гэ, так и я стал более ловким, чем в десять лет! — Чжэнь Янь потупился. — Главное оружие? Что же такого может быть у десятилетнего, чего лишился господин Чжэнь? — О, госпожа Лю, — расцвел улыбкой от возможности поддразнить мелкого язву Е Цзунь. — Наш Чжэнь Янь лакомка, в детстве он не мог прожить и дня, не пробравшись на кухню или в кладовые. Янь-ди был просто очарователен с милейшими пухлыми щёчками, любой, кто их видел, не мог устоять перед его обаянием, — Е Цзунь рассказал пару забавных историй из проказливого детства шиди. Чжэнь Янь опустил глаза и на всякий случай прикрыл руками щёки, насмешливый взгляд Цзышу жёг огнём. — Вообще-то, ты всегда сопровождал меня в набегах на кухню, — вставил шпильку Чжэнь Янь. — И у тебя не было оправдания в виде пухлых щёк и растущего организма! — Я сопровождал тебя в набегах, чтобы ты ненароком не убился. Когда боги раздавали черты характера, тебя явно перепутали с детёнышем хули-цзин. — Это ты теперь так говоришь, а тогда уплетал баоцзы за милую душу. Е Цзунь промолчал. Он не собирался признаваться никому, что лишь пару лет назад, когда окончательно поверил, что все, происходящее с ним не сон, он перестал испытывать практически вечное чувство голода, что грызло его так долго. Цянцяо рассмеялась. — А наш А-Шу с детства был слишком серьёзным, он не подпускал шиди к кухне, говорил, это роняет честь учеников благородной школы. Впрочем, ничто человеческое ему не чуждо, он очень любит сливы… — Цянцяо-цзе! — Цзышу вцепился в её руку и умоляюще заглянул в глаза. — Я ничего не расскажу, но ты мне будешь должен услугу! — Цянцяо-цзе! — Ничего лишнего, помнишь? — Прекрасная Цянцяо-цзе, я так заинтригован! — Чжэнь Янь улыбался своей лучшей улыбкой и строил щенячьи глазки. — Ну… — Шицзе! — Ничего такого. А-Шу — старший ученик нашей школы, как я могу выдавать его тайны? Тем более, если он будет мне должен… — Ах, — Чжэнь Янь тяжело вздохнул. — Я теперь потеряю сон! Что, тайком пробирался в сад? — Нет! — Цзышу гневно посмотрел на Чжэнь Яня. — Как можно?! Цянцяо посмеивалась, глядя на серьёзного Цзышу и задумчивого Чжэнь Яня. — Варенье? Нет, пожалуй, это слишком просто, тут нечего стыдиться. Сливовое вино? По тому, как покраснел Цзышу, Чжэнь Янь понял, что угадал. — А-Сюй, я знаю лучшую лавку в городе! Вино из зимней сливы просто восхитительно! Е Цзунь с удовольствием следил за пикировкой младших. Как бы эти двое ни хорохорились, они были детьми, хоть и отчаянно строили из себя взрослых. — Винную лавку? Откуда? Янь-ди! Тебе всего пятнадцать! — А-Сюй, я правда похож на хули-цзин? — Чжэнь Янь проигнорировал вопрос Е Цзуня о винной лавке, Жун Сюань уделял внимание всестороннему обучению своего шиди. — Похож, такой же надоедливый и болтливый, — отозвался Цзышу. — А-Сюй такой жестокий! Хотел бы я вправду быть хули-цзин, тогда бы точно смог очаровать неприступного А-Сюя. Ну почему мне больше не десять лет, ты бы хватал меня за щёчки и носил на закорках, а я бы смог любоваться твоими совершенными лопатками. Жизнь так несправедлива! — Шиди, у Цзюсяо появился конкурент? — лукаво спросила Цянцяо, также наслаждаясь представлением. — Цзюсяо? Кто это? — Чжэнь Янь театрально вскинулся. — Кто-то уже занял место в сердце моего А-Сюя?! — Вы... Вы все отвратительные! — Цзышу снова осмотрел повозку, не было возможности даже отодвинуться куда-нибудь. — Цзюсяо — мой шиди, я пару раз носил его на спине, потому что он слишком устал, не рассчитав силы, всё! — Цзунь-гэ тоже носил меня на закорках, — расцвел улыбкой Чжэнь Янь. — Ты совсем не так суров, как хочешь казаться, А-Сюй! Наконец повозка остановилась, давая возможность размять ноги. Цзышу вылетел из неё первым, мечтая затеряться в толпе. — А-Сюй, подожди меня! — Чжэнь Янь выскочил следом и догнал Цзышу. — Я же хотел проводить тебя в лавку, вместе поесть цзунцзы*, посмотреть на лодки, — догнав его, он зашептал на ухо: — Надо этим двоим дать время познакомиться поближе, не будем им мешать. Обещаю, со мной тебе не будет скучно! — Что значит познакомиться поближе? — взвился и без того раздраконенный Цзышу. — Я не позволю какому-то проходимцу крутить хвостом перед моей шицзе! — Что значит "проходимцу?!" — Чжэнь Янь даже остановился от возмущения и схватил Цзышу за плечо. — Е Цзунь никогда... Насколько я вижу, твоя шицзе совсем не против его ухаживаний! — Потому что она юна и большую часть жизни провела в школе. А этот… этот павлин белый хвост свой распустил! Он годится тебе в отцы, почему все ещё не женат? Значит есть причина, пусть ищет развлечений в цветочных домах, а не на приличных девушек заглядывается! — Е Цзунь ни разу не был в цветочном доме! Он не женат, потому что до сих пор не встретил девушку, с которой захочет связать свою жизнь! Мастер Лун мечтает о невестке и внуках! На него заглядываются все ученицы нашей школы. Впрочем, на меня тоже, — не удержался Чжэнь Янь. — Но я пока не собираюсь жениться, а Е Цзуню пора! Сначала он переживал, что ему некуда привести жену и нечего ей дать, теперь он наследник мастера Луна, завидный жених! Ты совершенно ничего не знаешь, но бросаешься такими обвинениями! — Заглядываются, а он ни с кем не сходится? Может, его девы не интересуют? А жена нужна как статусное приобретение, — Цзышу понимал, что его несёт, но почему-то не мог остановиться. — Ширма для прикрытия. Крепкую затрещину он не увидел, но ощутил. Чжэнь Янь обладал многими недостатками, но вот неверности к близким среди них не было. Наплевав на людей вокруг, он ринулся на того, кто посмел предположить такое о его дагэ! — Не смей! Не смей так говорить! Ты не знаешь моего дагэ! Цзышу пропустил первый удар, но ко второму был уже готов. Оказывается, этот Чжэнь Янь не только языком молоть умеет, но и он сам не зря считался старшим учеником. Раздражение, копившееся всю поездку, требовало выхода, поэтому он вложил в удар всю силу. Парни сцепились, не обращая внимания на окружающих, разбежавшихся прочь, когда почувствовали мощь ци, вкладываемую в удары. Блок, уворот, выпад, удар, ещё один и ещё, не жалея ци. Е Байи был прекрасным учителем, а Чжэнь Янь усердным учеником. Он пылал желанием вбить злые слова о его друге и брате обратно в глотку этому высокомерному юнцу. На творимые разрушения оба не обращали никакого внимания. — Чжэнь Янь! — Е Цзунь улучил момент и схватил его за воротник. Цянцяо сделала то же самое с Цзышу. — Ты что творишь?! Что, уже совершил набег на винную лавку?! Тебя на пять минут оставить нельзя?! — Да он! — Чжэнь Янь не собирался рассказывать, что именно наговорил Цзышу. — Он сам напросился! — Не ты ли говорил, что позволишь своему А-Сюю снова побить тебя? Что-то не похоже, что он побил. — Он... Он назвал тебя проходимцем! Цянцяо строго смотрела на нашкодившего мальчишку, который надулся, словно хомяк. — Интересно, как это сын и наследник павильона Драконьей Бездны стал проходимцем, — она встряхнула парня выше её ростом, словно игрушку, не спуская тяжелого взгляда. — Я за тебя отвечаю, — пробурчал Цзышу, — и буду хранить твой покой от посягательств всяких. — По-моему, шиди, — она специально выделила голосом обращение, — ты забываешься! Я тебя старше, это раз, я дашицзе школы — это два, и я сама буду решать, что мне делать и с кем проводить время! — Да ты его совсем не знаешь! А он увивается за тобой! И этот Чжэнь Янь, он решил увести меня подальше, чтобы не мешать вам! Если бы они не задумали ничего плохого, стал бы он так делать?! — Ты! — Чжэнь Янь дёрнулся, но Е Цзунь не выпускал его и что-то тихо выговаривал, уже машинально начертив печать от подслушивания. Тот дулся, но молча внимал. — Для того, чтобы узнать человека, с ним нужно проводить время: беседы за чаем, прогулки по городу, возможно, обед или ужин, — продолжала отчитывать Цянцяо своего шиди. — Именно для этого люди встречаются в людных местах, на глазах других людей. Господин Е не пригласил меня одну в павильон Драконьей Бездны, а позвал в город на праздник, он не позволил себе ничего лишнего ни в словах, ни в действиях. А ты, старший ученик школы, позволил себе не только трепать чужое имя языком, позоря тем самым своего наставника, так еще и принёс разрушения и напугал людей вокруг! — Я просто защищался, — потупился Цзышу. — Я волнуюсь за тебя! Не хочу, чтобы тебя обидели! — Я сама кого угодно обижу, — хмыкнула Цянцяо. — А сейчас доставай кошелёк. Всё, что вы разнесли, необходимо оплатить. Детство кончилось, пора приучаться нести ответственность за свои поступки. — Не нужно, — вмешался Чжэнь Янь, которого Е Цзунь всё-таки выпустил. — Он прав, я начал драку, мне и оплачивать, — он достал мешочек с серебром. Торговцы, чьи лотки были разнесены, мысленно потирали руки, готовясь нажиться на молодых дурнях. Но Чжэнь Янь торговался как дышал, а грозный Е Цзунь за его спиной не позволял спорить. Наконец, ущерб оплатили, и люди вернулись к неспешным прогулкам; в цзянху драки не были редкостью, в отличие от возмещения ущерба. Оттащив Цзышу подальше, Цянцяо высказала ему с глазу на глаз всё, что думает о его чрезмерной опеке, и пообещала страшные кары, если он будет препятствовать её личной жизни! — Я прошу прощения за моего глупого шиди, — Е Цзунь не хотел заканчивать день так. — Боюсь, не стоит оставлять их наедине, но мы не позволим им и дальше портить этот день. — Мы пропустили гонки на лодках и изготовление ароматных мешочков, как и ярмарку мастериц вышивки, — Цянцяо обвиняюще смотрела на насупившегося Цзышу. — Но в трёх кварталах отсюда мастера учат, как делать традиционные цзунцзы, и будет лотерея. Мы еще успеваем попасть туда. — Мы с радостью, — Е Цзунь бросил злой взгляд на Чжэнь Яня, но тот лишь натянуто улыбнулся. — Обожаю цзунцзы, — буркнул он. *** Мальчишки дулись друг на друга, но, вот удивительно, это не мешало Цянцяо и Е Цзуню получать удовольствие от праздника. Цзунцзы были вкусными, а Е Цзунь, поднапрягшись, выиграл красивую заколку для Цянцяо. Цзышу коршуном следил за Е Цзунем, но тот действительно не позволял себе ничего лишнего. Сосредоточив внимание на Е Цзуне, Цзышу не заметил Вэй Минкун, дочь местного чиновника, с чего-то решившую, что он обязательно на ней женится, хотя они даже не были толком знакомы. Но от свахи, пришедшей от семьи Вэй, пришлось отбиваться Цинь Хуайчжану, когда та с претензией спросила, почему это до сих пор не посланы помолвочные дары?! Капризная девица гуляла в окружении прислуги и охраны, они профессионально взяли Цзышу в полукольцо. — Ах, боги явно благоволят мне, я так долго искала возможность встретиться с господином Цзышу, и сегодня они наконец услышали мои молитвы, — пропела тоненьким голоском Вэй Минкун, давая слугам знак окружить так долго бегающего от неё парня. — А-Сюй? — Чжэнь Яню совершенно не понравилась нарисовавшаяся рядом девушка. И то, как напряглась спина Цзышу, только укрепило его подозрения. Цзышу оценивал ситуацию. При таком количестве слуг можно совершить любую подставу, и поверят, конечно не ему. Е Цзунь и Цянцяо о чем-то дискутировали, упустив своих младших из поля зрения. — Мне нужно выбраться, иначе меня заставят трижды преклонить колени с этой барышней без принципов, но с огромным количеством прислуги и родни, — прошипел Цзышу, хватаясь за соломинку. — Ради прекрасных лопаток А-Сюя я готов совершить любую глупость, — Чжэнь Янь очень натурально оступился и сбил с ног барышню, потом галантно пытался ей помочь встать, никак не позволяя сделать это самостоятельно, принялся отряхивать одежду и извиняться. Воспользовавшись суматохой, Цзышу сбежал. Чжэнь Янь с удовольствием наблюдал, как девица то кусает от досады губы, то бросает на него заинтересованные взгляды. Уверившись, что девушка не имеет к нему претензий, он ещё раз извинился и огляделся. Е Цзунь с Цянцяо умудрились затеряться в толпе, Цзышу свалил, и Чжэнь Янь почувствовал себя брошенным и одиноким. Он зябко повёл плечами. Что за ерунда! У него есть родители, наставник, старший брат и маленькая сестрёнка, откуда вдруг такая тоска? Он бесцельно бродил по городу, раздумывая, не пора ли вернуться в поместье — пусть Е Цзунь сам разбирается со своей дамой сердца. В темноте виднелась одна из дозорных башен, покрытая строительными лесами. С неё открывался чудесный вид, но последняя буря в сезон дождей повредила строение, и сейчас его приводили в порядок. Чжэнь Янь с помощью цингуна поднялся на вершину, мечтая привести мысли в порядок, но вдруг услышал сдавленные ругательства.