История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Лю Цянцяо сильно не повезло в жизни. Она была дочерью наложницы, которую любил супруг, но терпеть не могла законная жена. В детстве Цянцяо выжила только потому что мать готовила для неё сама и накрепко запретила что-то брать из чужих рук. С годами оказалось, что она унаследовала красоту матери, за что законная жена отца возненавидела её ещё больше. Сведя в могилу мать Цянцяо, женщина дожидалась церемонии шпильки*, чтобы продать девочку как минимум в служанки, а лучше в цветочный дом, обставив все так, что она сама сбежала. Но Цянцяо, с детства привыкшая спать в полглаза и прислушиваться к любому шороху, узнала о планах законной жены отца и, дождавшись празднования Весеннего Фестиваля, выкрала свои документы, утащила несколько дорогих шпилек и серёжек, увязала в узелок вещи, отрезала длинные волосы и сбежала. Почти три месяца скитаний по Цзянху ожесточили и без того не обладавшую кротким нравом девушку. На шалаш, который Цинь Хуайчжан соорудил, чтобы скрыться от дождя, она наткнулась случайно, ей хотелось ограбить беспомощного, раненого, но очень хорошо одетого мужчину и пуститься в путь дальше, но что-то её остановило. *** Когда мастер пришёл в себя, его раны, полученные в бою, были неумело, но старательно перевязаны, ровно горел костёр, разведенный в яме, чтобы не привлекать лишнего внимания, а в тёмном углу уже укрепленного шалаша сидел чумазый мальчишка, сверкая глазами не хуже зверёныша. Долгих два года понадобилось госпоже Цинь, чтобы отогреть битую жизнью девочку, научить её доверять людям, но время и любовь творят чудеса. Сейчас Цянцяо шла восемнадцатая весна, она расцвела, словно зимняя слива, радуя взор любого, кто её видел. Боевые навыки девушки не уступали навыкам её соучеников, а мастер Цинь обещал, что свою судьбу она может выбрать и устроить сама. *** В Усадьбе Четырёх Сезонов готовились к Дню Драконьих Лодок. Необходимо было закупить продуктов и вина для традиционных угощений, прикупить сухих трав для изготовления ароматных мешочков, ниток для вышивания, ткани для формы. Были запряжены две повозки, и несколько самых ответственных учеников отправлены в город за покупками. "Дурацкий спор", — мысленно возмущался Цзышу, накладывая грим. Как он мог вообще проиграть Цзюсяо? Как Цзюсяо смел потребовать такое?! Пришлось даже обратиться к жене наставника — наряды учениц оказались слишком узкими и короткими. Госпожа Цинь посмеялась, но помогла выбрать подходящий и поклялась не рассказывать ничего мужу. Достанется ведь обоим спорщикам. Мелкий поганец потребовал, чтобы Цзышу сопровождал Цянцяо в поход на рынок в женском облике! А то, видите ли, он говорит, что лучший в маскировке, но сам предпочитает изображать бродяг и стариков, а вот женщин никогда. — Шисюн, ты готов? — Я тебя закопаю! — рыкнул Цзышу. — Шисюн! — Цзюсяо вошёл в комнату. — Вернее, шицзе! У меня такая красивая шицзе, даже не знаю, кто соберёт больше восхищённых взглядов, Цянцяо-цзе или Цзышу-цзе. — А кто-то сейчас не досчитается зубов! — пообещал Цзышу. — Я говорю только правду! Цянцяо-цзе уже ждёт в повозке! Цзышу злобно зыркнул на Цзюсяо и подобрал подол платья. Ничего сложного. Это всего лишь поход на рынок. Очередная тренировка в маскировке. — Цянцяо-цзе, позволишь поехать с тобой? — он попытался сделать голос повыше, только Лю Цянцяо узнала его сразу. — Цзышу? Что за маскарад? — улыбнулась Цянцяо. — Или ты так решил скрыться от своих поклонниц? Чжоу Цзышу был самым красивым учеником Усадьбы, Цинь Хуайчжан стал его опекуном после того, как мальчик осиротел. Последние полгода уже неоднократно поступали предложения о заключении брака. Девушки откровенно строили глазки, старались подстеречь красивого парня, подстроив "случайную" встречу, а то и скомпрометировать его. Наверное, именно поэтому Цзышу был лучшим в цингуне и техниках Усадьбы. — Я проспорил Цзюсяо, — Цзышу устроился удобнее. — Теперь целый день должен ходить в таком виде. Боюсь, это не поможет отделаться от брачных предложений, просто сватать будут девицу Чжоу. Впрочем, рядом с тобой, надеюсь, до этого не дойдет, ведь все будут смотреть на тебя. Цянцяо кивнула, она знала, как выглядит, и скромностью и кротостью, типичными для девушек, не обладала. Она была уже взрослой, её никто не мог принудить к браку. Цзышу же было всего шестнадцать, и он обладал выдающимися данными. Многие свахи понимали, что, скорее всего, именно он возглавит в будущем Усадьбу, и стремились заполучить такого жениха как можно скорее. — Я возьму на себя нелёгкий труд отвлечения внимания, а ты за это должен будешь мне услугу. — Цянцяо-цзе, где твоё добросердечие и бескорыстие? Ты можешь помочь своему шиди, и тебе ничего не нужно для этого делать. Цянцяо одарила его улыбкой. — Там же, где и моя совесть, или ты забыл, что я не обладаю такими атавизмами? — Ничего лишнего, — рассмеялся Цзышу. — Ладно, что ты хочешь? — Я скажу тебе позднее, но обещаю, ничего невыполнимого. Эй, возница, ты что, уснул там? Трогай давай, — звонко потребовала она. *** Гуляя по рынку, Цзышу не раз ловил на себе пристальное взгляды, но старательно игнорировал всех и мечтал, чтобы это бесконечный день наконец закончился. В город приехали торговцы, ярмарка набирала обороты. Кузнецы привезли оружие, ювелиры — украшения, книжники демонстрировали рулоны бамбуковых книг, бумагу и кисти высокого качества, оружейники выставили мишени, чтобы любой желающий мог опробовать арбалеты, луки, метательные ножи и, конечно, крепость доспехов. Зазывалы на каждом углу расхваливали свой товар, приглашая прицениться, обещая уступить в цене. Чжэнь Янь с горящими глазами перебегал от одного лотка к другому. Бирюзовая подвеска или молочно-белая? Ароматный мешочек цвета летнего неба или спелой пшеницы? А какие красивые шпильки для волос! Книги по акупунктуре, бамбуковые иглы, шелковые нити высочайшего качества, металлические зажимы для сшивания ран, трактат о технике танца для легкого разрешения от бремени и последующего восстановления организма. Всего и не перечислить. Под предлогом выбора новой шпильки Цянцяо наблюдала за красивым мужчиной со светлыми волосами. Она уже несколько раз ловила его восхищённый взгляд на себе, но каждый раз неугомонный шиди тащил её дальше, стремясь поскорее закончить с покупками. Но теперь они оба стояли возле прилавка со шпильками, юный спутник мужчины выбирал заколку, а мужчина смотрел на неё. — Цзунь-гэ, эта или вот эта? — услышала Цянцяо. Брат, не сын, хотя по возрасту вполне подходит. Цянцяо поймала взгляд и улыбнулась. — Цзунь-гэ! — подросток подёргал его за рукав, проследил за его взглядом, равнодушно скользнул по ней, но вдруг глаза загорелись. — Какая восхитительная линия лопаток! Е Цзунь никогда в своей жизни не видел столь красивой девушки. Он заметил её сразу, она выделялась из толпы своим легким скользящим шагом, гордой осанкой, смелым взглядом — в отличие от остальных девушек, она глаза не опускала. Красавица обладала стройной фигурой, чёрным шёлком волос с чуть синеватым отливом воронова крыла, миндалевидными глазами, губы, словно кораллы, нежный румянец покрывал щёки. Е Цзунь откровенно любовался. Девушка заметила его внимание и не была против. Её спутница, странно высокая для девушки, таскала её за собой по торговым рядам и явно стремилась как можно скорее завершить покупки. Неугомонный Чжэнь Янь то и дело спрашивал, что лучше купить, Е Цзунь был готов отдать ему всё серебро, лишь бы тот ненадолго успокоился и дал возможность подойти к красавице. Неожиданно они оказались у одного ювелирного лотка, Чжэнь Янь придирчиво выбирал заколку, а девушка подарила Е Цзуню улыбку, от которой у него что-то ёкнуло внутри. — Какая восхитительная линия лопаток! — внезапно выдал Чжэнь Янь, уставившись на чью-то спину, разрушив все очарование момента. Цзышу напрягся, чей-то взгляд жег спину, а шицзе застряла у прилавка. — Цянцяо-цзе, — Цзышу повернулся. — Нам пора возвращаться! Чжэнь Янь дёрнул Е Цзуня за рукав. — Не стой столбом! Пригласи красавицу и её сестрицу выпить чаю перед дальней дорогой! Е Цзунь вопросительно взглянул на красавицу, та поощрительно улыбнулась. — Барышня, простите моего шиди, он юн и не всегда может удержать свой длинный язык в узде. Сегодня жаркий день, а на соседней улице я видел чайную, зазывала клялся, что им привезли чаи с горных террас. Разрешите пригласить вас проверить его слова? — Разрешаю, — улыбнулась Цянцяо. — Если бы не ваш шиди, вы бы так и не осмелились пригласить меня? — Шицзе, наставник ждёт! — Цзышу взял Цянцяо под руку и потянул в сторону повозки. Чжэнь Янь обратил внимание на слишком крупные ладони, широкие плечи, низкий голос и выступающий кадык девушки с восхитительными лопатками. Неужели это мужчина? Зачем тогда оделся в дамский наряд? Впрочем, тем интереснее. — Красавица, — Чжэнь Янь заметил, как юноша поморщился, — судьба свела нас сегодня здесь не случайно, давайте выпьем чаю и познакомимся поближе? Цзышу собирался осадить наглеца, высказав ему все, что он о нем думает, но вспомнил о своей роли на сегодня. Тем более Цянцяо уже успела ответить согласием на предложение незнакомца, что-то щебеча о высокогорных сортах чая и тех закусках и сластях, что позволяют раскрыть вкус и аромат древнего напитка. Мужчина, с которым она столь смело заговорила, был высок, хорошо сложен, его одежда и украшения говорили о достатке. У него были платинового оттенка волосы, чистая кожа, уверенные движения. Наверняка родом из непростой семьи. Его спутник был одет в вызывающе-яркое бирюзовое ханьфу, носил распущенными длинные волосы и обмахивался веером. — Впрочем, — продолжил Чжэнь Янь, — если наставник ждёт вашего возвращения, вы можете оставить вашу прекрасную спутницу на попечение моего брата, но, не скрою, это ввергнет меня в пучину отчаяния! Цзышу сверкнул глазами. Наглец с веером смотрел на него как на добычу, только что не облизывался в предвкушении. Да ещё этот брат, который не сводит глаз с Цянцяо. Хотелось гордо удалиться, но не мог оставить шицзе одну. Конечно, она может постоять за себя, но он просто не мог так поступить. Решив не обращать внимания на возмущенный взгляд, который вперила в него спутница девушки, Е Цзунь направился в чайную. Цянцяо также успешно проигнорировала призыв Цзышу вернуться. Мужчина потребовал столик с лучшим видом, образцы чаёв, сласти, фрукты и чистую воду. Расторопный подавальщик наметанным взглядом оценил платёжеспособность клиента и со всех ног бросился выполнять поручения. — Простите моего неразумного гэгэ, он потерял дар речи при виде такой красоты. Его зовут Е Цзунь, моё имя — Чжэнь Янь, — он поклонился. — Как называть наших прекрасных спутниц? — Вас хорошо воспитали, юноша, — отозвалась Цянцяо. — Меня зовут Лю Цянцяо, а мою шимэй… — Меня зовут Чжоу Сюй, — выпалил Цзышу. — Впрочем, это не важно, наше знакомство не продлится дольше необходимого! — Сюй? Как пух? — заинтересованно спросил Чжэнь Янь. — Барышня Чжоу, откуда вы знаете, как долго продлится наше знакомство? У вас в роду были предсказатели? — Я умею предсказывать будущее. Вот так и вижу, как надоедливый приставала получает в зубы! Если он не замолчит, через пару минут это наверняка произойдёт! — Барышня желает сразиться? Какой стиль вы предпочитаете? Я люблю размяться с сильным противником — Янь-ди, — одёрнул его Е Цзунь. — Веди себя прилично! Он уже пожалел, что согласился на эту авантюру. Впервые в жизни Е Цзунь не знал, что сказать, при одном взгляде на Цянцяо в горле пересыхало, в голове становилось совершенно пусто, а когда она улыбалась, кровь приливала к щекам и другим местам. А Чжэнь Янь старательно портил всё, выставляя его ещё большим идиотом, чем он себя чувствовал. Теперь ещё и девушку задирать начал. Впервые за день Цзышу увидел преимущества своего образа. Подавальщик принёс набор для заваривания чая, лёгкие закуски, сласти, свежие фрукты и ягоды — всё, что необходимо для чаепития. Цянцяо как старшая взялась за заваривание чая. Её движения, такие плавные и отточенные, завораживали, Е Цзунь не сводил с красавицы восхищённого взгляда. И этот взгляд говорил куда красноречивее любых комплиментов или стихов. Цзышу изнывал от скуки и пикировался с другим подростком. Пусть дети оттачивают остроумие друг на друге. — Госпожа Лю, разрешите поинтересоваться, из какой вы школы? — Я обучалась в Школе Четырёх Сезонов, — Цянцяо снова улыбнулась. Несмотря на солидный возраст, Е Цзунь походил на влюблённого подростка, и ей это импонировало. — Мастер Цинь Хуайчжан научил меня всему. — Мастер Цинь? Он был учеником нашего шифу. А потом заказчиком в Павильоне Драконьей Бездны! — Е Цзунь радостно ухватился за знакомую тему. — Как он поживает? Всё ли в порядке с механизмами? Как здоровье госпожи Цинь? — Учеником вашего шифу? Значит, вы — ученики бессмертного Е? Я думала, он удалился на гору Чанмин и больше не берёт учеников. — Нет, — в беседу вступил Чжэнь Янь, — шифу взял меня и Цзунь-гэ в ученики восемь лет назад, а затем женился на Ло Фумэн. У них уже трое детей, два сына и дочка, — подросток расплылся в улыбке, вспоминая малышей. — На горе неподходящий климат для детей. Хотя шифу то и дело грозится уйти на гору, чтобы отдохнуть от глупости учеников в школе. — Ну да, а стоит малышке Чжимяо надуть губки и протянуть "пааапа!", как он тут же забывает о своих планах, — рассмеялся Е Цзунь. — Два года воображуле, а уже вьёт веревки из любого представителя мужского пола. — Девочки — они такие, — вступил в разговор Цзышу, выразительно глядя на Цянцяо. — Не важно, сколько им лет, у мужчины нет шансов отказать им в чём-то. — Ты это говоришь из собственного опыта, шимэй? — отбила атаку Цянцяо. Цзышу чудом не подавился чаем. — Господин Е Цзунь у вас уже есть планы на День Драконьих Лодок? — Э-э-э, — замялся Е Цзунь. — Нет, у него нет никаких планов, разве что отвести в город своего диди, но если барышни захотят составить нам компанию, я с удовольствием угощу прекрасную А-Сюй танхулу. Цзышу всё-таки закашлялся, наглость этого разряженного юнца просто зашкаливала. — Я не люблю сладкое, — буркнул Цзышу. — И вообще, у меня уже есть планы! — У меня не было никаких планов на праздник, и если вы, барышня Лю, не возражаете, я бы хотел пригласить вас. — Шимэй, — тихо, но холодно и строго сказала Цянцяо, — господин Е хочет пригласить меня, тебя же, как ещё не достигшую совершеннолетия, могут не отпустить в город одну. — Я с удовольствием останусь дома, шицзе, — прошипел Цзышу. — Сегодня был длинный день, я устала! — Шимэй, — Цянцяо снова строго посмотрела на Цзышу. — Помнишь наш разговор утром? — Она дождалась кивка Цзышу и улыбнулась. — Мы с удовольствием примем ваше приглашение. Простите мою шимэй, она несколько нелюдима, никак не привыкнет, что выросла красавицей. Вы знаете, где находится усадьба Четырёх Сезонов? Будем ждать вас там, как подобает барышням. — Я знаю, — отозвался Е Цзунь. — Мастер Лун рассказывал, что прекраснее места он не видел в своей жизни. Зазывала не обманул, чай оказался действительно вкусным, да и другие угощения ему под стать. Пока Цянцяо беседовала с Е Цзунем о сортах чая, Чжэнь Янь по достоинству оценил выпечку. Наконец, все было съедено и выпито, Е Цзунь заказал несколько упаковок чая с собой и щедро расплатился. — Позвольте проводить вас, — Чжэнь Янь поднялся и протянул руку. Чжоу Сюй ясно дал понять, что не заинтересован в ухаживаниях, но тогда зачем нацепил женское платье? И у него действительно красивые лопатки. К тому же Чжэнь Яню не хотелось наблюдать за влюблённым Е Цзунем, поддразнивать Чжоу Сюя намного интереснее! Цзышу резко встал из-за столика без чьей либо навязчивой помощи. В женском платье было жутко неудобно, приходилось семенить ногами, держать осанку по-другому, перевязи меча на талии не хватало. Вообще, как женщины живут под таким количеством жадных взглядов? Прикрывая веером пылающие щёки, он не заметил порожка на выходе из чайной, споткнулся и стал падать, проклиная собственную неуклюжесть и дурацкие одежды. — А-Сюй, — Чжэнь Янь ухватил падающего за тонкую талию, удерживая на месте. — Тебе следует быть внимательнее! Раздосадованный Цзышу, не сдержавшись, оттолкнул наглеца, добавив ци. Чжэнь Янь отлетел, зацепившись краем одежды за стык ступенек. Раздался характерный треск рвущейся ткани. Не успевший сгруппироваться Чжэнь Янь сильно ударился и выронил сумку. От резкой боли глаза непроизвольно увлажнились, а увидев, как трактат о родовспоможении упал в пыль, выпав из специального мешочка, Чжэнь Янь с нескрываемой обидой посмотрел на Цзышу. — Шимэй! — возмутилась Лю Цянцао. — Он меня лапал! — Цзышу скрыл смущение за возмущением. Возможно, он слегка перестарался, но этот... этот не имел права хватать его! — Янь-ди! — Е Цзунь помог подняться, ощупал на предмет повреждений. — Разве ж можно так хватать барышню? Где твои манеры? — Я хотел помочь, — насупился Чжэнь Янь. Копчик ощутимо болел, а им ещё возвращаться в поместье. — Вот и совершай после этого добрые поступки, а тебя обвинят непонятно в чём и изобьют! — Любимое ханьфу порвалось, в сумке от удара что-то хрустнуло, и Чжэнь Янь надеялся, что это шпилька, а не бамбуковая книга и не веер, купленные в подарок маме. — Может, мне надо было не помогать, чтобы все желающие могли разглядеть, что это не барышня, — тихо и зло прошипел Чжэнь Янь. Он уже представил траекторию полёта и результат. — Мне же в ответ за помощь в сохранении достоинства и анонимности поставили синяки, испортили одежду и вещи. Хороша благодарность! — Ты! — Цзышу обвиняюще тыкал пальцем в Чжэнь Яня. — Ты весь вечер меня провоцировал, а потом начал лапать! Ты такой толстокожий! Даже не смутился, что приставал к мужчине? — шёпотом выговаривал он. — Я прошу прощения за испорченную одежду, — он порылся в рукаве и достал кошелёк. — Это компенсирует затраты. Е Цзунь уже успел поднять разбросанные вещи. Осмотреть, пострадала ли книга он не мог — не хватало света, просто убрал её в мешочек и крепко затянул завязки. А потом обнял расстроенного друга. — Янь-ди, пойдём, уже стемнело, нас всех ждут дома. Барышня Лю, — он поклонился. — Я заеду за вами в Усадьбу, через четыре дня в час Змеи** — Буду ждать встречи, — кивнула Лю Цянцяо. — Чжэнь Янь, я приношу свои извинения, буду рада видеть тебя снова.