История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Глава Радужного Поместья, господин Ло Дундун, был воином. Его выправка, одежды, привычка ношения оружия, то, как он сидел, пил, ел — всё выдавало в нем мастера боевых искусств. Е Байи намётанным взглядом оценил мужчину и кивнул ему почти как равному. — Приветствую бессмертного в моём скромном жилище. Глава Ло, конечно, приуменьшил. Дом, выстроенный из морёного дерева, элегантная мебель, вазы ручной работы, посуда из нефрита, чеканный чайник, резные подносы. Все говорило о достатке, но не кричало о роскоши. — Глава Ло, — Е Байи отдал малый поклон. — Слышал, поместье готовится к свадьбе. Что заставило вас прервать столь приятные хлопоты ради беседы со скромным монахом? — Бессмертный Меч, — поклонился хозяин. — До меня дошли вести, что вы решили навестить одного из своих учеников, и я рискнул отвлечь вас. Моя дочь, сокровище рода, выбрала себе жениха, я хотел просить вас о гадании. Будет ли брак удачным, а жизнь молодых спокойной? Е Байи принял задумчивый вид. Удача благоволила ему. — Мне бы хотелось взглянуть на жениха и невесту, а также сделать некоторые расчёты, не могу делать предсказания наобум. — Благодарю, Бессмертный Меч. Мэнмэн тренируется в любую свободную от предсвадебных хлопот минуту. Для неё будет честью получить ваше наставление. — Слышал, барышня Ло — талантливый мастер, мне любопытно. Проводите? — С радостью, — отец гибко поднялся одним слитным движением и знаком руки пригласил гостя во внутренний двор поместья. На грамотно расположенной площадке для тренировок стояли тренажёры, противовесы, мешки с песком, чучела в полный рост в доспехах. Среди всего этого великолепия летала прекрасная дева. Длинные волосы цвета безлунной ночи были убраны в простую прическу, одежды скрывали в себе разнообразное оружие, которым девушка наверняка прекрасно владела. Тонкие пальцы крутили клинки, словно пёрышки, тренированные ноги выписывали удары. — Твёрдая рука, — кивнул Е Байи, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица. Он никогда не видел более прекрасной девушки. Что там говорил Жун Сюань? Та, что заставляет сердце биться быстрее? Что за глупости! Е Байи сосредоточился, наблюдая за девушкой. Хороший потенциал. Есть с чем работать. Выбрав момент, Е Байи вступил в поединок. Незнакомца рядом с отцом Ло Фумэн ощутила раньше, чем увидела. У него был потрясающе высокий уровень ци. Сначала он наблюдал, а затем, во время её прыжка, вступил на площадку. Они обменялись несколькими пробными ударами, без использования оружия, прощупывая друг друга. А затем, узнав уровень противника, сошлись в красивом бое. Мужчина парировал удары, стараясь беречь свою противницу, но Ло Фумэн с пяти лет воспитывал отец — знаменитый воин, она не привыкла, чтобы её щадили. Она не стеснялась использовать оружие, подсечки, подножки, уловки — всё ради победы. На третью минуту сражения Е Байи перестал отслеживать осторожность своих блоков, с удовольствием погружаясь в бой с сильным противником. Ло Дундун лишь присвистнул, глядя на поединок, он давно не видел такого мастерства. — Благодарю мастера за урок, — Ло Фумэн закончила поединок, когда поняла, что проиграет. Уступить более сильному противнику не стыдно, особенно на своих условиях. — Благодарю барышню за доставленное удовольствие, давно я так хорошо не разминался. — Вы — шисюн Жун Сюаня? У вас похожий стиль, — она запыхалась, тренировка прошла на пределе сил, а жаркие взгляды мастера заставляли щёки зарумяниться. Она знала, что красива, и не раз ловила на себе восхищённые взгляды, но раньше только слова и прикосновения Чжао Цзина приводили её в смущение. — Не совсем, Жун Сюань мой глупый ученик, можете называть меня Е Байи, — он обозначил уважительный поклон. — Позволено ли будет мне указать на нюансы ведения боя, по моему мнению, заслуживающие внимания? — Наставник? Но вы... — Ло Фумэн замолчала. — Конечно, я с удовольствием выслушаю наставления мастера. Видя, что дочь устала, отец поспешил вмешаться: — Старший Е, мне привезли изумрудный чай, и слуга сообщил, что накрыл стол в беседке. Разделите со мной этот дивный напиток? — Если барышня Ло позднее украсит наше с вами чаепитие. — Разумеется, я очень хочу побеседовать с мастером, для меня честь выслушать его замечания. Отец, мастер, — Ло Фумэн коротко поклонилась и ушла к себе. Учащенное сердцебиение она списала на интенсивность тренировки. Два воина быстро нашли общий язык. Е Байи расспрашивал про последние новости, сделав вывод, что его бестолковый ученик ухитрился сохранить в тайне свою "деятельность". Уже начало темнеть, когда в беседку вошла Ло Фумэн. На ней было изящное ханьфу цвета утренней зари с вышивкой в виде цветов абрикоса, кованые шпильки украшали прическу, на лице лёгкий макияж. Девушка была восхитительна. Е Байи встал, выражая уважение. — Барышня Ло, ваша красота способна затмить восход солнца. — Благодарю, — Ло Фумэн опустила глаза. Не в первый раз ей говорили комплименты, но сейчас второй раз за день она раскраснелась. Тёмные глаза мастера выдавали скрытый внутри огонь. Сколько же ему лет? Наставник Жун Сюаня казался очень интересным мужчиной. Хорошо, что скоро свадьба с Чжао Цзином, рядом с ним она забудет всех остальных. Е Байи высказал несколько замечаний в технике, и вскоре, забыв о смущении, Ло Фумэн расспрашивала мастера о тех или иных техниках, о соревнованиях школ, на которых девушкам не место, о глубине медитации в том или ином случае, и впервые получала ответы на свои вопросы. Её не одергивали, сурово сообщив, что девушке не стоит так много выспрашивать, не сообщали снисходительно-ласково, что это не женского ума дела. Нет, мастер Е, видя интерес, рассказывал, делился знаниями и откровенно любовался девушкой. — Завидую Жун Сюаню, ему повезло с учителем, — Ло Фумэн бросила укоризненный взгляд на отца. Он научил всему, что знал, но никогда не забывал напомнить, что она всего лишь девушка и в мире боевых искусств ей не место, его преемником станет муж Ло Фумэн. Хорошо, что отец согласился на свадьбу с Чжао Цзином. Окончательно стемнело, а Чжао Цзин так и не появился. — Старший Е, вы желанный гость в нашем доме, — подал голос глава поместья, напоминая о своём присутствии. — Я заслуживаю порицания, так увлекся беседой, что утомил барышню, — повинился Е Байи. — Мастер Е, а вы придете ещё? — неожиданно даже для самой себя выпалила Ло Фумэн. — Да, я бы хотел всё-таки увидеть жениха, чтобы гадание было более точным. Я желаю барышне Ло счастливой супружеской жизни, — сказал Е Байи, но внутри всё сопротивлялось, он не хотел видеть эту девушку послушной женой, исполняющей прихоти мужа. Она должна развивать своё мастерство, стать великим мастером. А если Е Цзунь прав... Об этом он думать не хотел, сначала стоило побеседовать с Чжао Цзином. Е Байи вернулся в поместье Жун Сюаня и за заботами постарался отрешиться от мыслей о просватанной невесте. С утра он составил лекарство для супруги бестолкового ученика, это заняло пару часов. Потом принялся гонять Жун Сюаня по плацу, чтобы понять, что этот сопляк почти забросил тренировки! Выдал ему урок в несколько тысяч повторений, а когда тот его не выполнил, задал крепкую трёпку, не слушая увещеваний и призывов к разумности. Проверил Е Цзуня, показал ему азы техники дыхания и пообещал проверить, как усвоен урок. На третий день Е Байи заскучал и решил нанести ещё один визит в поместье Ло. *** Е Цзунь чувствовал себя лишним. Е Байи объяснил технику, подсунул несколько свитков и оставил его одного. Ему никто не запрещал передвигаться по поместью, но с костылями он чувствовал себя неуклюжим, а без них слишком болела нога. Когда Е Цзунь увидел, как Е Байи устроил поединок с Жун Сюанем, стало совсем грустно. Они с лёгкостью взлетали на крыши, от силы буквально звенел воздух. Е Цзунь неплохо дрался, но основным источником силы для него была тёмная энергия. Но хуже всего — кошмары. Он не помнил толком, что именно ему снилось, но каждый раз просыпался в холодном поту и с ощущением крови на руках. Помнил только отдельные детали, которые не получалось связать вместе: растерзанные тела, жуткий смех, плач ребёнка. Самым частым кошмаром стал сон о том, как он убивает хозяйку поместья. Всякий раз при виде улыбающейся Юэ Фэнэр он вздрагивал, вспоминая чавкающий звук, с которым его меч пронзал её грудь.