История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Чжу Хун не любила неожиданности. Отдых у дяди на землях клана помог ей расслабиться, но дядюшка вновь завел разговор, что ей пора присмотреть себе хорошего змея и порадовать его внучатыми племянниками-змеёнышами. Видя, что девушка не расположена к разговорам о создании семьи, старый змей отступил, позволяя племяннице отдохнуть на природе, дабы восстановить душевное равновесие. Она вернулась на работу — в спецотделе никто не говорил, что женщине не стоит работать, и не пытался найти ей подходящего жениха. Она немного опоздала, застала спешный отъезд Чжао Юньланя и Да Цина, опять прозвучало имя Я Цин. От грустных размышлений Чжу Хун оторвал звонок телефона. Да Цин в нескольких словах обрисовал ситуацию и попросил встретить Посланника. Она выскочила из спецотдела, пришлось ловить такси. Водитель заломил немыслимую цену, но выбора не было. Что могло случиться, что Посланнику потребовался Четвёртый дядя? Понимая, что не успевает, Чжу Хун обернулась полузмеей и заскользила по траве. За время работы в спецотделе, где приходилось носить одежду и обувь на каблуках, она забыла, как это здорово — просто ползать. — Какая хорошенькая, — дорогу преградила чья-то нога. — Куда спешит эта милая змейка? Почему я раньше её не видел? Чжу Хун зашипела, продемонстрировав клыки. — Пошшшёл прочь! У меня срочное дело к четвёртому дяде! — У четвёртого дяди посетители, он просил не беспокоить, так что лучше составь компанию нам! Чжу Хун заметила ещё троих парней, молодых, дурных и борзых, видимо, только-только прошла первая взрослая линька, мозги еще на место не встали. Тратить драгоценное время на препирательства и объяснения не хотелось. Встав на хвост, она хотела раскидать этих дурных змеёнышей. — Змейка показала зубки? — самый смелый продолжал глумиться. Чжу Хун сделала выпад, подсекая ноги двоих, чтоб ринуться вперед, но один из идиотов, падая, расставил руки и успел поймать её. Чжу Хун зашипела ещё громче, хлестнула хвостом, но парни отскочили. — Пустите, идиоты, иначе я за себя не ручаюсь! *** Чжи Мьентин недавно вернулся в клан. Он проходил обучение у одного старого змея-травника, согласившегося взять его в ученики, чтобы передать опыт. Он прогуливался по территории клана, собирал травы, когда услышал гогот и отчаянно-злой женский голос. Позабыв обо всём и даже не думая, что его кто-то может увидеть, он скользнул в полуформу и стремительно направился в сторону голосов. Он схватил ближайшего парня за шкирку и хорошенько тряхнул. — Ты! Что ты себе позволяешь! Не достоин называться мужчиной тот, кто плохо обращается с женщиной! Парень пытался что-то вякнуть, но змей, державший его, поднялся на хвосте, оказавшись куда больше и мощнее. Чжу Хун замерла в изумлении, разглядывая незнакомца: необычно длинноволосый, рубашка буквально трещала на широких плечах, красивой формы руки, раскосые, истинно змеиные глаза, тёмно-зеленый хвост с красивым рисунком. “Совершенство”, — подумала Чжу Хун, на минуту забыв, что куда-то спешила. — Благодарю, — она старалась контролировать голос. Кажется, получалось плохо, но всё можно списать на волнение от драки с юнцами. — Прошу прощения, я очень спешу. Змея юркнула прочь, а Чжи Мьентин, пропесочив сопливых змеёнышей, велел им убираться на границы, где они и должны нести дозор. *** — Четвёртый дядя, — зачастил Чжао Юньлань, — простите, что вторгаюсь вот так, но дело не терпит отлагательств. Этой малышке нужна помощь. Её держали в склепе, а она управляет огнём! Я не знаю, кто лучше змей может ей помочь! Змей бы не стал предводителем клана, если бы не умел держать себя в руках. Девочка выглядела отвратительно и бредила, от Посланника исходил могильный холод и жажда убийства, глаза Чжао Юньланя метали молнии. — Господин Посланник, простите мои слова, но вам лучше держаться от девочки подальше, вы ей вредите своей аурой. Шеф Чжао, мне нужны подробности, всё, что знаете. Сун Ян и Мин Чжан, принесите воды, позовите тётушек, пусть готовят лазарет, срочно! Шэнь Вэй кивнул, сейчас главное — помочь девочке. — Я мало что знаю, — Чжао Юньлань взлохматил волосы. — Глава Я Цин похитила малышку и держала её в склепе на кладбище. Кажется, прошло около двух недель, сегодня девочку нашли. Я ещё не сообщил её брату, не было возможности. — Брат тоже дисинец? Родителей, как я понимаю, нет? — Их мать не так давно умерла, — уточнил Посланник. — Я знаю эту семью, шеф Чжао, и сейчас отправлюсь за старшим братом. Если в дальнейшем ребёнка нужно будет доставить в больницу, потребуются документы, личные вещи, одежда. — Да, хорошая идея. Четвёртый дядя, с Я Цин надо что-то решать. Яшоу не подчиняются спецотделу и Посланнику, но глава Я Цин навредила ребёнку. Если девочка умрёт, я лично буду требовать смертной казни для неё. — Сейчас нет времени звать представителей других крупных кланов яшоу. Вы схватили Я Цин? Чжао Юньлань кивнул. — Тогда я, как глава змей, заявляю о том, что Я Цин должна понести наказание, дети бесценны! Любые — хайсинцы, дисинцы, яшоу, все дети драгоценны! Пока они разговаривали, девочку унесли, вымыли, подготовили лазарет. Откуда-то примчалась взъерошенная Чжу Хун, но, увидев Чжао Юньланя, поняла, что опоздала со своим сообщением. — Разыщите и позовите Чжи Мьентина, где бы он ни был, — велел старый змей. Сразу несколько змей скользнули в траву. — Мы сделаем всё возможное, чтобы спасти девочку. Чжи Мьентина разыскали достаточно быстро, из нервного шипения посланцев он понял только, что срочно нужна его помощь. Сорвавшись с места, он поспешил за провожатыми. В лазарете лежал ребёнок, маленькая хрупкая девочка, бледная до серости; её трясло в лихорадке, сердечко заполошно билось, дыхание с хрипом вырывалось из груди. Он дал распоряжения и приступил к лечению. Полчаса спустя девочка задышала ровнее, а кожа приобрела более естественный оттенок. — Я сделал всё, что смог. Организм молодой, должна справиться. Но лучше бы за ней понаблюдал врач, — Чжи Мьентин повернулся к окружавшей кровать толпе, заметил ту самую симпатичную змейку, улыбнулся и подмигнул ей, а потом едва успел подхватить побледневшего мужчину, который вдруг стал оседать на пол. Чжу Хун завороженно наблюдала, как змей с легкостью вновь вернул себе человеческую форму и буквально порхал по лазарету. Его длинные сильные пальцы проверяли пульс, толкли и сминали травы, заливали кипятком и ловко процеживали отвар, затем растирали хрупкое тельце ребёнка и бережно поили, в то время как красиво очерченные губы что-то напевали из древних напевов. Он работал так, словно был рожден для целительства. Чжао Юньлань отстраненно наблюдал за действиями травника, мысленно повторял "держись, только держись". В ушах нарастал гул, зрение сузилось до бескровных губ девочки. Когда он заметил, что их цвет изменился, навалилась смертельная усталость, колени подломились, он почувствовал, что падает. Змей легко подхватил высокого стройного мужчину, он никогда не видел его раньше, но это было не важно. Чжи Мьентин уложил незнакомца на одну из свободных кроватей, перехватил запястье, чтобы посчитать пульс. Спиной он почувствовал холод и услышал, как двое шагнули откуда-то. Один из вновь прибывших, с криком “Мэймэй” бросился к девочке, а вот второй, явно очень опасный и сильный дисинец, шагнул к нему. — Она спит, не стоит её будить, — сообщил Чжи Мьентин, всё ещё не выпуская руку нового пациента. — А вот этот господин… — Переволновался, он очень близко к сердцу принял ситуацию и наверняка забыл позавтракать. — Он… Незнакомец выразительно посмотрел на Чжи Мьентина, и тот не решился озвучить мысль. Но хотел бы ещё понаблюдать пациента. Он первый раз встречал мужчину с пульсом, как у беременной женщины. — Это шеф Чжао Юньлань, из Спецотдела, — отозвалась Чжу Хун, подходя ближе, стараясь как можно более незаметно втянуть запах так впечатлившего её незнакомца. — Он мой начальник, порядочный раздолбай, но хороший человек. — Как бы то ни было, ему тоже стоит отдохнуть. Когда проснётся, надо его покормить, я пока приготовлю отвар. *** Чжу Хун влюбилась в Чжао Юньланя с первого взгляда. Ради него она пошла работать в спецотделе, привыкла к термически обработанном у мясу — на неё странно смотрели, когда она ела сырое, ради него стала носить обувь на каблуках. А он только благодарил её за хорошую работу и называл сестричкой. Когда появился профессор Шэнь, она поняла, что у неё нет шансов — Чжао Юньлань выглядел влюбленным мальчишкой. Но вопреки всему она продолжала надеяться. Когда сегодня её остановили глупые юнцы, Чжу Хун мечтала, что Чжао Юньлань придёт и спасёт её. Но вместо него появился красивый змей. Чжу Хун спешила, ей некогда было его рассматривать, но она запомнила голос, от которого кожа покрывалась мурашками, а в груди разливалось тепло. Она не очень поняла, что случилось с девочкой и при чём тут Я Цин, могла смотреть только на незнакомого змея, колдующего над травами. Щёки заливал румянец, но на неё никто не обращал внимания. А когда Чжао Юньлань вдруг стал падать, она вместе с испугом за него ощутила восхищение быстротой реакции змея. Внутри словно пузырилось шампанское, хотелось улыбаться, глядя на него. Чжи Мьентин долго не был в клане, в раннем детстве родители отдали его в обучение к старому травнику, прошли долгие годы, и они сильно отдалились друг от друга. Младшие сёстры вышли замуж в другие кланы на юге, и мать уехала помогать с внуками, отец же предпочитал проводить время в лесах, в истинной форме, просил его не тревожить, сообщив, что на закате жизни он хочет получить немного покоя. В клане Чжи Мьентина отчего-то сторонились, может из-за длинных волос, может из-за амулетов, которые он привык носить, или одежды, которую делал себе сам? Чжи Мьентин не знал. Он старался делать своё дело, а в свободное время пополнять запасы трав, изготавливать мази и настои и тренировать тело. Молодая змея, которую он видел сегодня, привлекла его внимание: такая гибкая, изящная, целеустремленная, отважная. А как она кинулась на тех дурней! Никакого жеманства, кокетства, инфантильности, которую он наблюдал ранее у девушек. Он чувствовал её взгляд, видел, как она следила за каждым его движением, и решил не тратить время зря. Больным больше не требовалась его помощь. — Лучше оставить их в покое, пусть отдохнут. — Я останусь с сестрой, — заявил вновь прибывший парень. — Только не мешай ей отдыхать. Остальных прошу покинуть лазарет. Его послушались, уточнив, нужно ли что-нибудь ещё? После заверений, что он сам справится, лазарет опустел. Приготовив отвар, Чжи Мьентин выдал парню инструкции, как стоит поить ребёнка.` Шэнь Вэй не отводил взгляда от Чжао Юньланя. Он хотел проверить, что с ребёнком. Мэн Дамин не сводил взгляда с сестры, так что ничего подозрительного не заметит, а вот присутствие остальных мешало. Наконец змеи покинули лазарет. Помня о словах Четвёртого дяди, что его аура может навредить ребёнку, он осторожно, приглушив свои способности, подошёл ближе к кровати Чжао Юньланя. Заметив это, змеиный знахарь повернулся и, твёрдо глядя ему в глаза, сказал: — С ним все в порядке. С ними обоими. Шэнь Вэй почувствовал, как покраснели уши. — Тогда почему? — он с тревогой взглянул на змея и перевёл взгляд на Чжао Юньланя. — Переволновался, упал сахар в крови. Ему нужно поспать, и всё будет в порядке. — Я... — Шэнь Вэй знал, что не может помочь, но не хотел оставлять Чжао Юньланя одного. — Нет. Четвёртый дядя, пригласите гостей на чай. Шэнь Вэй вспомнил, что нужно решить, что делать с Я Цин. Пожалуй, ему действительно лучше поговорить с Четвёртым дядей. Чжи Мьентин проверил своих пациентов. Убедившись, что всё, что им нужно — это отдых, он вышел на свежий воздух, немного размяться. Он чувствовал чей-то взгляд. За пышными кустами стояла давешняя молодая змейка. Чжи Мьентин подошёл ближе. Девушка была ниже его на целую голову, она не смутилась от того, что её заметили, лишь молча смотрела на него. Он протянул ей руку. — Пойдём? Как завороженная, Чжу Хун протянула ему руку. В голове не осталось ни одной мысли. Казалось, если он сейчас скажет воткнуть нож себе в горло, она сделает это. Но змей ничего такого не сказал, просто крепко сжал ладонь и повёл за собой. Чжи Мьентин перешел в свою форму нага, ему нравилось чувствовать себя цельным, ощущать единение с природой, ведь яшоу связаны с ней куда больше хайсиницев и дисинцев. Змейка обратилась вслед за ним и поползла почти с такой же скоростью. На укромной полянке для медитаций он начал змеиный танец. Мощный гибкий хвост свивался в кольца, демонстрируя свою силу, мышцы перекатывались под гладкой, загорелой кожей, длинные волосы с вплетенными в них талисманами, шнурками и прочими шаманскими атрибутами развевались. Он приглашал вступить в танец свою спутницу, демонстрируя себя во всей красе. Впервые за долгое время Чжу Хун чувствовала себя свободной и цельной. Сперва она просто любовалась танцем, а затем как-то присоединилась к нему. Все условности вдруг отошли на второй план. Не мешалась одежда, не болели ноги от непривычной обуви, ушла неловкость и скованность. Змейка была потрясающе красивой, гибкой, изящной, с очень красивой чешуёй, с интересным узором, притягивающим взгляд, её большие глаза светились рубиновым светом. Тонкие руки выполняли плавные элементы танца, два хвоста сплелись между собой, утягивая партнёров в древний танец любви и страсти. *** — Я Цин... — начал Четвёртый дядя, но Шэнь Вэй прервал его взмахом руки. — Я думаю, стоит подождать главу спецотдела. Действия главы Я затронули не только дисинскую девочку, но и хайсинцев. Лишняя пара часов в мешке — только начало наказания. — В мешке? — удивился змей. — Да, — коротко кивнул Шэнь Вэй. Дальнейших расспросов не последовало. Он допил чай, извинился и встал. Не мог он сидеть здесь, пока его возлюбленный и их ребёнок в лазарете. Не то чтобы он не доверял травнику, просто... — Извините, из меня сейчас плохой собеседник. Вы не будете возражать, если я немного прогуляюсь? — Разумеется, господин Посланник, — кивнул четвёртый дядя. Шэнь Вэй вышел. Он не решился идти в лазарет — девочке и так досталось, не хватало ещё навредить ей. Он бездумно брёл куда-то, очнулся, только увидев перед собой сплетённые страстью змеиные тела. Чжу Хун и травник. Внутреннее напряжение немного отпустило — он видел, какие взгляды бросает Чжу Хун на Чжао Юньланя. А раз всё разрешилось само... Он улыбнулся. Теперь спецотделу точно понадобится детский сад. Их сын, дети Да Цина и Чжу Хун... Хорошо, что у призраков не может быть потомства. Стараясь двигаться как можно тише, чтоб не потревожить брачный танец змей, он вернулся к лазарету. Теперь его никто не сможет выгнать. Внутри царила тишина. Он хотел только заглянуть, убедиться, что всё в порядке, но наткнулся на внимательный взгляд любимых тёмных глаз. — А-Лань? — тихо позвал Шэнь Вэй. Проснувшись, Чжао Юньлань в первый момент не понял, где находится и что с ним случилось. Он лихорадочно ощупал живот и счастливо улыбнулся, почувствовав шевеление малыша. Сын как будто говорил: "я тут, всё хорошо". Потом пришли воспоминания: они смогли спасти малышку, целитель сказал, что она поправится. Чжао Юньлань повернул голову и увидел знакомую фигуру. Брат поглаживал тонкие пальчики сестрёнки. Она всё ещё спала, но выглядела гораздо лучше. А вот отсутствие Шэнь Вэя неприятно кольнуло. Почему он не рядом? И тут дверь лазарета неслышно отворилась. — Шш, не разбуди Мэн Сяомин. — Её, похоже, и из пушки не разбудить теперь, — шёпотом отозвался Шэнь Вэй. — Я буду очень тихим, не волнуйся, как ты? Что случилось, ты упал как подкошенный, я испугался. — Не знаю, — Чжао Юньлань сел на кровати. — Всё было хорошо, а потом вдруг лежу здесь. А-Вэй, — он похлопал по кровати рядом с собой. Шэнь Вэй тихонько подошёл ближе. Мэн Дамин не обращал на них внимания. — Дай руку. Он шевелится, — Чжао Юньлань устроил руку у себя на животе. Шэнь Вэй протянул руку, прикоснувшись к животу, там, изнутри, чувствовалось движение, их малыш активно двигался, желая поздороваться с обоими родителями. — А-Лань, это так удивительно, наш малыш, — он смотрел на Чжао Юньланя, словно на самую величайшую драгоценность в его жизни. — Я счастлив, что с вами все в порядке. — Он ещё даже не родился, а мне уже страшно за него. Вдруг кто-то вроде Я Цин похитит его? Или мой отец заявит, что дисинцам не место в Хайсине? А если я стану плохим отцом, и он меня возненавидит? — Ты будешь самым замечательным отцом на свете, я нисколько в этом не сомневаюсь, мы сумеем его защитить от любой опасности, я обещаю тебе. Как можно тебя ненавидеть, А-Лань? Ты самый заботливый, преданный друзьям, верный и честный человек, которого я знаю, тебя невозможно не любить. — Надеюсь, он будет думать так же, — Чжао Юньлань с нежностью смотрел на Шэнь Вэя. Беременность делала с ним что-то странное, как будто отключила фильтр между мозгом и языком. Он озвучивал все мысли и страхи и получал от Шэнь Вэя столько заботы и нежности, что к глазам подступали слёзы. — Дурацкие гормоны, — буркнул он и запрокинул голову, не давая слезам пролиться. — Пойдём отсюда, лазарет — для больных, а я здоров. — Идём, нам нужно решить, что делать с Я Цин и как объясняться с опекой. Твой отец, конечно, уважаемая личность, но он не всесилен. К тому же я выяснил, что не все хайсинцы ведут законопослушный образ жизни. У нас очень много дел. — Мне понравилась невестка. Не даст Да Цину спуску. Наверное, придётся открывать детский сад при спецотделе. Кошки ведь обычно приносят больше одного котёнка в помёте? Мне до сих пор очень хочется свернуть Я Цин шею. Где она? — В мешке, куда её засунули. У меня не было ни времени, ни желания с ней разбираться, — ответил Шэнь Вэй. — А можно её там оставить? — с надеждой спросил Чжао Юньлань. Он боялся, что не сдержится. — Я не знаю, как работает этот мешок, вдруг она задохнется? Отвечать за смерть главы клана Ворон мне совсем не хочется. — А мне вот её совсем не жалко. А если бы мы опоздали? Если бы малышку не спасли?! — Чжао Юньлань начал заводиться, немного закружилась голова, пришлось ухватиться за Шэнь Вэя. — А-Лань! — Шэнь Вэй подхватил его. — Что ты сегодня ел? И когда это было? Травник сказал, что у тебя упал сахар! — Я завтракал! Ты сварил кашу, она была ещё теплая! А знаешь, что быстро поднимает сахар? Чупа-чупсы! — Никаких чупа-чупсов! — строго сказал Шэнь Вэй. — Я покормлю тебя нормальной домашней едой. Идём домой, только закинем Я Цин в спецотдел, ваша камера, насколько я помню, изолирована от всего. — Порталом? Машина осталась у кладбища. Оставим малышку тут? Впрочем, теперь она с братом, он сам позаботится о ней. — Я попрошу Чу Шучжи пригнать твой джип, мы идём порталом. Вас нужно накормить. Если четвёртый дядя и хотел возразить, что дела яшоу должны решать яшоу, то при виде холодного взгляда Чжао Юньланя промолчал и позволил забрать шевелящийся мешок. Чжао Юньлань не церемонился, казалось, он готов действительно швырнуть мешок в камеру и уйти, но в последний момент передумал и развязал горловину. — Дёрнешься — убью, — холодно пообещал он. Взъерошенная, помятая и дезориентированная Я Цин вылетела из мешка, сделала круг по камере и обернулась человеком. Она поняла, где находится, но не собиралась так просто сдаваться. — Спецотдел не имеет права вмешиваться в дела яшоу! — Яшоу не имеют права похищать дисинских детей и принуждать кого-то к совершению преступлений. Радуйся, что девочка жива, иначе сама бы отправилась на перерождение. Я Цин нахохлилась замолчала. Как спецотдел узнал об её идеальном плане?! — Что вы собираетесь делать? — Наказать тебя. Ты первая узнаешь обо всём. Законы Хайсина едины для всех, кто живёт здесь. Я Цин отвернулась, сев на койку, демонстрируя, что разговор окончен. Чжао Юньлань разжал кулаки. Он даже не заметил, что стиснул их так, что на ладонях остались следы от ногтей. Я Цин даже не раскаивалась. — Идём домой, — обратился он к Шэнь Вэю. Короткий разговор измотал его, желудок, казалось, начал переваривать сам себя.