Страсть и кровь: Путь во тьму

— Давай быстрее. Шэдоухарт и Гейл не могут отвлекать стражников вечно, — шепнула Тиана. — Дорогая, замок подобен женщине — его необходимо соблазнить, чтобы он выдал свои секреты. А если ты и дальше будешь дышать мне в ухо, то этот не поддастся мне из ревности, — шикнул на неё Астарион. Тиана позволила себе сдавленный смешок и продолжила молча наблюдать за его руками, непривычно тёмными под маскирующим заклинанием: они ловко порхали с отмычками у замочной скважины. Невольно залюбовавшись движениями длинных и изящных пальцев — то решительными, то плавными и неспешными, — Тиана отчётливо вспомнила, как приятно было находиться в их власти. Эльфийка кашлянула и отвернулась, делая вид, что проверяет пустой коридор, пока не услышала сухой щелчок сдавшегося замка. — Без карты чертовски неудобно — мы снова ошиблись дверью. Это всего лишь чьи-то покои, — сказал Астарион, осматривая просторную, но давно заброшенную комнату. Тиана передёрнула плечами. Всё казалось здесь окутанным пронзительно холодной печалью, больше подходящей гробнице, нежели спальне. Вышитое россыпью звёзд и серебристых лун покрывало покоилось под махровым слоем пыли. Помутневшее от времени зеркало с трудом отражало комнату, а столик под ним был засыпан жухлой горкой давно истлевших цветочных лепестков. Тиана взяла в руки стоящую рядом резную овальную рамку и протёрла миниатюру. С портрета смотрела счастливая пара, обнимающая похожую на ангелочка белокурую девочку. — Это ведь… — О, как мило! Оказывается, когда-то он умел улыбаться, — хмыкнул Астарион, заглянув Тиане через плечо. — И у него была семья. В темноволосом статном полуэльфе лишь с трудом угадывались черты Кетерика Торма. Тиане невольно подумалось: какие же силы, какое горе смогло превратить этого радостно смеющегося мужчину в то хладнокровное чудовище, с которым они встретились в тронном зале? — Теперь думаешь, что в память о его милой семье генерала стоит простить и позволить захватить Врата Балдура? — хмыкнул Астарион, придирчиво осматривающий содержимое богато украшенного сундука. — Нет, — рамка слишком громко стукнула об камень, когда Тиана вернула её на прежнее место. — Думаю, что здесь мы вряд ли найдём что-то полезное. Пока всё, что удалось вызнать у доверчивых к Верным культистов и вычитать из изящно умыкнутых Астарионом свитков, ничуть не приблизило их к разгадкам бессмертия генерала или природе магии, воздействующей на иллитидских личинок. Только поводов для беспокойства прибавилось: судя по отчётам и кропотливо расчерченной карте, прямо на границе проклятых земель абсолютисты собрали огромное войско, в любой момент готовое выйти на марш в сторону Врат Балдура. Торм медлил с приказом лишь потому, что ждал возвращения своего советника Бальтазара, посланного за некой ценной реликвией. Ни о самой реликвии, ни о месте её хранения в отчётах ничего не говорилось. И только одно было ясно — для Кетерика Торма она обладала огромным значением. — А ты бы смогла жить в подобном месте? — вырвал Тиану из мыслей голос Астариона. — Если не брать в расчёт всю эту жуть, грязь и опасности проклятия. — В таких покоях, в замке? — Тиана оглянулась, будто увидела комнату впервые и попыталась примерить на себя вес её массивного свода. — Вряд ли. Толстые каменные стены и куча слуг кругом — это не для меня. Астарион кивнул, будто и не ожидал другого ответа. — Ещё и по сотне ступенек каждый день взбираться, — улыбнулся он, но голос прозвучал слишком натянуто для шутки. Затем он отвернулся и застыл, глядя в окно, где чёрная гладь реки поблёскивала редкими отражениями Лунных Фонарей. Молчание затягивалось, и Тиана спросила как можно небрежнее: — А ты хотел бы жить именно так? Во дворце? Как лорд? Она знала, как плохо сочетаются её дикость и его аристократические замашки. В действительности это разделяло их с Астарионом даже больше, чем пищевые предпочтения и звучание сердец — с вампиризмом или нет, они принадлежали к совершенно разным мирам, и вряд ли их мечты о будущем были схожи. В мозгу Тианы тут же неприятно шевельнулась мысль: а что вообще их объединяет? И будто в ответ на этот вопрос Астарион вдруг метнулся к ней и впился в губы жёстким, грубым поцелуем. Дыхание Тианы перехватило от неожиданного напора. Острые клыки царапнули её онемевшие губы, и по коже рассыпались колючие мурашки. И не успела эльфийка разобраться в этих ощущениях, как услышала грохот распахивающейся двери. Астарион разомкнул объятия и отпрянул, мастерски изображая испуг. На пороге, смеряя их настороженным взглядом, замер хмурый стражник — мужчина с окладистой рыжей бородой. — Вы кто такие и что делаете в этом крыле? Доступ сюда запрещён для всех, кроме генерала. Астарион замялся, виновато потупил глаза и принялся приглаживать будто бы растрепавшиеся волосы. — Дружище, нам всего лишь нужно было тихое местечко, чтобы уединиться. Ну ты же понимаешь: в казарме столько народу, да ещё и огриха. Пока он говорил и незаметно подступал к стражнику, Тиана делала вид, что поправляет расстёгнутую броню и держала руки поближе к рукояткам кинжалов. — Да, рядом с Миг и выспаться нормально не выходит — от её храпа даже стены дрожат, — понимающе хмыкнул мужчина, но тут же подобрался, возвращая голосу строгость. — И всё равно! Если адепт Зарелл узнает, что вы здесь… Шкуру спустят не только с вас, но и с меня. — Так давай сделаем так, чтобы она ни о чём не узнала, — заговорщически улыбнулся ему Астарион. — Уверен, мы сможем договориться. Тут в его руках, как по волшебству, возник кошель, немногим раньше срезанный с пояса какого-то зазевавшегося полурослика. Содержимое мешочка отозвалось на лёгкое потряхивание радостным звоном. Стражник помедлил, ощупал их лица недоверчивым взглядом, пожевал губы — как мог изобразил борьбу совести с жадностью, — а затем схватил кошель и спешно запихнул его в карман. — Ладно. Но чтобы в последний раз. И у вас только двадцать минут, пока следующая смена патруля не явилась. — Этого более чем достаточно, — сально улыбнулся Астарион, но стоило стражнику отвернуться, как вампир подскочил к нему и одним точным ударом пробил кинжалом трахею, — ещё и перекусить успею. Стражник забулькал, выпустил из рук алебарду, которой Астарион не позволил удариться о камни, и медленно осел на пол. — Это было так необходимо? Он ведь взял кошель, — спросила Тиана, когда Астарион спустя несколько минут оторвался от шеи стражника. — Деньги могут купить молчание на время, радость моя, но только смерть обеспечивает его навсегда, — сыто улыбнулся Астарион. Сейчас, небрежно вытирая пальцами испачканный в крови подбородок, он выглядел именно так, как и подобало вампиру: жестокое существо, на пути которого никогда не встаёт и мысли о жалости. И Тиана вновь поняла, что больше её эта истина не пугает, а даже наоборот — вселяет странное чувство защищённости. Астарион тем временем затолкал труп под кровать, не забыв вернуть ненадолго покинувший его карманы кошель, и они, притворив дверь, тихо спустились обратно на нижний этаж. — Почему так долго? — прошипел ждущий их рядом с лестницей Гейл. — Мы уже два патруля развернули. — И всё равно наше интимное уединение кое-кто потревожил, — осуждающая интонация никак не вязалась с довольной ухмылкой Астариона. — Кажется, мы выяснили всё, что могли, не привлекая внимания. К тому же нам стоит исчезнуть раньше, чем стража обнаружит труп. — Какой труп? — вздёрнул брови Гейл. — И пока действие яда не стало очевидным, — вставила незаметно подошедшая к ним Шэдоухарт. — Какого яда? На их удивлённые взгляды Шэдоухарт невинно улыбнулась. — Ну вы же не думали, что я буду ждать вас тут без дела? Если послушников Шар чему и учат, так это незаметно лишать своих врагов преимущества. Через пару часов пообедавшее население этих башен заметно сократится. — Напомни мне никогда не подпускать тебя к нашему лагерному котелку, — попросил Гейл голосом, в котором смешались уважение и страх. Не успела Тиана предложить скрыться от лишних глаз и обсудить, что делать дальше, как заметила направляющуюся в их сторону дроу. Её тёмный пластинчатый доспех был богато украшен, а обитый мехом плащ удерживала изящно сплетённая из золотых звеньев цепь, на которой покачивался амулет Абсолют. Из-под белоснежных волос, зачёсанных на одну сторону лица, выглядывал острый краешек улыбки. — Vendui’, dalninil, — поприветствовала она Тиану, смакуя звучание родного языка. По счастью, именно эти слова эльфийка очень часто слышала от Антиса. — Dalninil, — кивнула она в ответ и поспешила перейти на всеобщий язык, боясь выдать себя плохим произношением, — Хвала Абсолют, что в её рядах можно встретить всё больше сородичей. — Истинно так. Но вот тебя я не припомню, чтобы видела здесь прежде, — красные глаза дроу сузились и блеснули опасным огоньком. — Твоё лицо мне тоже не знакомо, но наш отряд выполнял волю Абсолют в других краях. Я давно не появлялась в Башнях. От волнения казалось, что язык пересох и ворочается с трудом. Но то ли собеседница не обратила на это внимания, то ли Тиана врала убедительнее, чем ей казалось. — Да, я и сама редко поднимаюсь из подземелья. В тюрьме всегда полно хлопот и времени отвлекаться совсем нет. Но я решила сделать исключение ради твоего спутника. Тут она в упор посмотрела на Астариона таким жадным взглядом, как голодающий смотрит на кусок жареного мяса. — Красив. А зрелище, что он устроил в тронном зале… Такая неистовая кровожадность, необузданный гнев и огонь во взгляде — такое не может не возбуждать, — выдохнула она томно, продолжая пялиться на Астариона с похотливой улыбкой, сквозь которую проглядывали все её намерения. В груди у Тианы забурлило какое-то шипучее, обжигающее чувство, а рука зачесалась от желания хорошенько садануть дроу по лицу. — Я так понимаю, он принадлежит тебе? — Вновь обернулась она к Тиане, словно и мысли не допускала, что Астарион способен сам ответить на вопрос — явная уроженка Подземья, которую Абсолют вырвала из матриархальной паутины Лолс. Астарион стоял неподвижно, не выдавая себя ни рыком, ни даже резким выдохом, но Тиана всё равно ощущала исходящую от него волну гнева — она приподнимала волоски на её загривке, как сгустившееся в предгрозовом воздухе напряжение. — Он сам по себе, — ответила Тиана, следя, чтобы слова не прозвучали слишком резко. — Мы ведь все равны под взором Абсолют. — О, и наверняка многие действительно в это верят, — гортанно хохотнула дроу так, будто услышала презабавнейшую шутку, — А после оказываются в одной из моих камер. Но, раз так… Как твоё имя, jaluk? — Астлар. Ложь Астариона прозвучала как всегда безукоризненно, но вот лицо застыло, словно высеченная из обсидиана маска. — Прекрасно, Астлар. Я — Арай, начальница здешней тюрьмы, и хотела бы позаимствовать тебя на часок-другой. — Вынужден отказаться от столь соблазнительного предложения, – предельно вежливо произнёс Астарион, но Тиана уловила в глубине его голоса ту чёрную нотку, что предвещала скорую бурю. — Это как? — Дроу тут же нахмурилась и надменно вздёрнула подбородок. — Не забывайся, jaluk! Ты здесь мелкая, незначительная и прежде всего заменимая пешка. — Он имел в виду, — поспешила вмешаться Тиана, видя, как ярость Астариона начинает прорываться сквозь налёт любезности, — что сейчас нас, к сожалению, ждёт у себя с докладом командующая Зарелл. — О, как печально, — сникшим от одного упоминания полуорчихи голосом протянула дроу и, подступив ближе к Астариону, небрежно провела двумя пальцами вдоль линии его подбородка. — Тогда приходи ко мне в тюрьму, когда появится время. Сегодня мы как раз проведём зачистку, и в камерах освободится много коек. И кандалов. — Зачистку? — переспросила Тиана, стараясь отвлечься от желания вонзить кинжал в медленно скользящую по коже Астариона руку. — Да, Адепт Бальтазар приказал избавиться от всех пленников. И хвала Абсолют, а то от нытья и блеяния этих ничтожеств уже тошнит. Не дождусь посмотреть, как все эти мерзкие гномы и тифлинги наконец-то превратятся в фарш. Займёт, наверное, весь день, — устало вздохнула дроу и отступила, намереваясь уйти, но на прощание кивнула Тиане. — Не забудь его ко мне прислать. Мои покои расположены на втором этаже тюремной башни, охрану я предупрежу. И, покачивая выпуклыми бёдрами, она направилась к лестнице, ведущей в тёмную глотку не обследованного ими ещё подземелья. — Что ж, мне кажется, теперь действительно настало время убраться отсюда. Я уже сыт по горло гостеприимством этого культа, — скривился Астарион, больше не сдерживая отвращения. — Вы слышали, что она сказала про тифлингов? Они всё ещё живы, — вырвалось у Тианы. — Вот только ненадолго, — мрачно заметил Гейл. — А ещё они заперты в подземной, неприступной темнице, — с нажимом произнёс Астарион. — И не говори… — Мы должны попытаться вызволить их, — перебила его Тиана. — Нет! Нет, адово пекло, не должны! — рявкнул Астарион, и рычащие перекаты его голоса отправились блуждать по обширному залу. — Прекратите шуметь, — шикнула на них Шэдоухарт, а заметив нескольких культистов, обративших внимание на их компанию, добавила уже громче: — Не спорьте, оружейная точно в той стороне. Они проследовали за ней через коридор, плохо освещённый редкими факелами и провонявший прогорклым маслом, а затем нырнули в узкую кладовку, под потолок набитую всевозможными бочками и ящиками с припасами. — Мы должны попытаться их освободить, — повторила Тиана, как только Шэдоухарт плотно прикрыла за ними дверь. — Безусловно, — тут же кивнул Гейл. — Ещё пять минут назад мы спешили убраться отсюда подальше, — напомнил Астарион, буравя их недовольным взглядом. — И что же изменилось? — Мы узнали, что тифлинги живы и есть шанс их спасти. — Шанс? — передразнил её Астарион. — У нас есть шанс, только если ты знаешь, как устроена темница и успела продумать надёжный план побега. Потому что если нет, то это не шанс, а всего лишь ещё один прекрасный способ нас угробить! «И потерпеть поражение в борьбе с Абсолют», — холодным эхом вторил ему бесстрастный голос Императора. Тиану взбесило это единодушие, и всё же разумом она понимала, что они правы. Но что-то у неё в груди было сильнее разума. Оно жгло, терзало и тянуло её мысли к крутой лестнице, уводящей во мрак, наполненный стонами мук. Заставляло представлять, как страх и отчаянье искажают знакомые лица: величественного Зевлора; дерзкой Лии, что делилась с ней стрелами; напрочь не умеющего пить Кела; маленькой озорницы Арабеллы; наивной Бэкс и радушного Даниса, угощавших всех домашним печеньем. Тиана не могла просто отмахнуться от них и оставить один на один с чудовищной судьбой. — Как ты и говорил: планирование — не наша сильная сторона. Будем импровизировать. — Мы можем уплыть на одной из лодок, пришвартованных у причала, и по реке добраться прямо до «Последнего света», — неожиданно предложила Шэдоухарт, заработав восторженный взгляд Гейла и злое замечание Астариона: — От тебя я такого не ожидал, Шэдоухарт. Ну естественно, всё очень просто. Вот только остаётся одна ма-а-аленькая проблемка. И под «маленькой» я имею в виду настолько огромную, чтобы сейчас же забыть об этом безумстве: как мы достанем их из темницы, не подняв на уши всю крепость? Глаза его потемнели до цвета переспевшей вишни, но Тиана не собиралась отступать или тратить время на очередной бесполезный спор. — Я не уйду, не попытавшись их вытащить. Если хочешь, можешь ждать нас на пристани. На мгновение в воздухе повисла напряжённая тишина. Астарион пристально смотрел в лицо Тианы, пока из-за его сжатых губ не раздался звук — нечто среднее между выдохом и стоном. — Ох, боги! Ладно, идём. Каждый раз, когда мне кажется, что худшее уже позади, ты умудряешься втянуть нас в новое дерьмо. Пора бы уже смириться, что тебя, видимо, попросту заводит рисковать моей шкурой понапрасну.

***

— И как ты теперь оцениваешь наши шансы? — даже не пытаясь скрыть издёвки, прошипел ей на ухо Астарион. — Я думаю, — буркнула Тиана. — Ну, лучше поздно, чем никогда. Мы всё ещё спокойно можем уйти. Не после того, что они увидели по дороге сюда. Спускаясь по тёмной лестнице в подземелье, Тиана не сразу обратила внимание, что сапоги стали прилипать к ступеням. И только когда отсветы огня отразились на покрывающем каменные плиты узоре бурых мазков, эльфийка поняла, что они идут по широкому кровавому следу. Словно расстеленная торжественная дорожка, он привёл их прямо к порогу пыточной камеры. Нет, теперь Тиана не просто собиралась попытаться, а абсолютно точно никуда не намеревалась уходить, пока не освободит выживших тифлингов. Иначе до конца жизни они будут являться ей в кошмарах: выпотрошенные, прикованные кандалами к столам, древесина которых побурела и разбухла от впитанной крови. — Оставить пленников этим мясникам на разделку? Ни за что! — подал голос Гейл, не выдержав повисшего молчания. — Тогда я внимательно слушаю твои гениальные идеи о том, как нам попасть к их камерам, не говоря уже о том, как выбраться обратно, — рыкнул на него Астарион. — Если мы проберёмся внутрь… — принялся деловито рассуждать волшебник, будто решая заумную задачку. Хотя задача и в самом деле была не из простых. Темница представляла из себя что-то навроде бездонного колодца, стены которого уходили в пугающую глубину. Единственный путь к камерам, врезанным в толщу скалы по другую сторону провала, вёл через круглую сторожевую башню. Окружённая пустотой, она имела всего два выхода, оборудованных подвесными мостами: один вёл к камерам, второй — к лестнице на поверхность. Из-за мощной колонны, за которой они притаились, был виден пробивающийся из узких бойниц башни свет и блуждающие тени стражников, в любой момент готовых отрезать пленникам единственный путь к свободе. — Мы не можем лезть в башню вслепую, не зная, сколько внутри охраны, есть ли там маги и где находятся механизмы, поднимающие мосты, — прервала Тиана рассуждения Гейла. — Но среди нас есть тот, кто может спокойно войти внутрь, — сказала вдруг Шэдоухарт, хитро улыбнувшись в ответ на вопросительные взгляды. — Его пригласила сама начальница тюрьмы. — Вообще-то я не собирался принимать это заманчивое приглашение, — небрежно отмахнулся Астарион, но Тиану не обманул его беспечный тон: вампира передёрнуло от одного упоминания дроу. — Но если примешь, то сможешь разведать обстановку и помочь нам незаметно пробраться внутрь. Тебе всего-то и нужно будет, что отвлечь её своим очарованием, — продолжала настаивать жрица. — Эта дроу смердит чем-то мерзким и неестественным. Осквернённым, — скривился Астарион. — Ой, да брось, — изумилась Шэдоухарт. — Ещё недавно ты рассуждал о прелестях свежих трупов, а тут привередничаешь, когда тебе предлагают поживиться симпатичной шейкой? Тут с Астариона слетела маска безразличия: черты лица ожесточились и затвердели, а голос прозвучал холодно: — Я не хочу этого делать. — Будто у нас есть выбор. Тиана, вразуми его. Это хороший и, учитывая наше положение, единственный план. Если, конечно, вероятность пары поцелуев Астариона с дроу не задевает твои тонкие чувства, — фыркнула Шэдоухарт с раздражением. Представлять в объятиях Астариона другую было странно, и образ этот вызывал в груди неприятный зуд, смешанный с недовольным рыком. Но дело было вовсе не в нём. Тиану поразил взгляд, который перевёл на неё Астарион. Обычно лукавый и манящий, когда он с ней заигрывал, горящий красным огнём, когда они спорили, сейчас же он был пустым и застывшим, наполненным молчаливой обреченностью. Разделяя с ним близость, Тиана привыкла ощущать себя добычей, попавшей под опасные чары вампира, постоянно гнать прочь недоверие и страх обмана, но никак не вызывать в его алых глазах такое отчаянье. Наверное, она могла бы подобрать слова, которые убедят Астариона, но чувствовала, что они станут толчком в бездну. — Это действительно может сработать. Но решать, Астарион, только тебе. — Да? — белые брови удивлённо вздёрнулись, будто он ожидал любого ответа, кроме услышанного. — Тогда я предпочту отказаться: не желаю притрагиваться к этой дроу. Произнёс он это неуверенно, словно с опаской. — Значит, мы найдём другой путь, — кивнула Тиана. — Не попасть нам в эту башню иначе, кроме как по треклятому мосту, — недовольно нахмурилась Шэдоухарт. — Но в башню-то нам и не надо, — подал голос Гейл, и губы его скривила безумная улыбка.

***

– Ад джа’х а ларт, — скороговоркой пробубнила себе под нос Тиана, переминаясь на самом краю обрыва. –Ад джа’кх а ларт,— терпеливо поправил стоящий позади Гейл. — Боюсь, ничего не выйдет. Я ужасна во всём, что связано с магией, — вздохнула эльфийка. — Заклинание простое — нужно лишь сконцентрироваться и правильно прочесть. А я помню, как отлично ты справилась с призывом Плетения, — тут голос его запнулся и стал глуше. — Очень хорошо помню. Пальцы волшебника сильнее сжали плечи Тианы, и он уже в третий раз повторил: — Будь осторожна. — Ты же меня знаешь: осторожность — моё второе имя, — ответила Тиана, не отрывая взгляда от едва выступающего из стены башни карниза. — Мы явно по-разному понимаем слово «осторожность», — хмыкнул маг. — Надеюсь, ты не забыл: это ведь твой безумный план? — Очевидно, ты заразила меня своим безрассудством, но вот смотрю я теперь, — тут он перегнулся через плечо Тианы и бросил взгляд в чёрный провал, — и идея уже не кажется такой хорошей. — У нас всё получится, — подбодрила Тиана то ли Гейла, то ли себя саму. — Конечно. Просто будь… Кхм. Ладно. Тиана почувствовала лёгкий толчок, и знакомый поток прохладной энергии подхватил тело, сделав его совершенно невесомым. Перед глазами сверкнуло, а в следующее мгновение под сапогами вместо пола оказалась узкая каменная полоска. Тиана зашаталась, судорожно пытаясь поймать ускользающее равновесие. Под локтём возникла опора, и эльфийка смогла наконец устоять на карнизе, где едва умещалась подошва её сапога. — Спасибо, — выдохнула она, повернув голову к замершему рядом Астариону. — Идём уже. Голос его прозвучал напряженно, и Тиана списала бы это на сосредоточенность, не будь движения вампира такими лёгкими и небрежными, словно он шагает по мощёной улице, а не по узкому карнизу над пустотой, что, казалось, вовсе не имеет дна. Тиана никогда не боялась высоты. Ей было не привыкать взбираться по стенам, красться по крышам или прятаться среди ветвей. Виды свысока всегда завораживали её: мир становился причудливым и необъятным, влекущим к себе в попытке объединить Тиану с её собственной тенью. Но сейчас любоваться вокруг было совершенно нечем: только стучащее по вискам волнение, шершавый холод камня под щекой и цель, скрытая по другую сторону башни. Тиана вжалась в стену и осторожно двинулась вслед за Астарионом, вымеряя каждый шаг и ощущая встревоженный взгляд Гейла, вцепившийся ей в спину. Эльфийка знала возможности своего тела. Знала, что может справиться, и не позволяла сомнениям себя пошатнуть. Пальцы находили и цеплялись за невидимые выемки и трещинки в каменной кладке. Мышцы ног подрагивали от напряжения, а серый карниз был едва отличим от пустоты. Астарион подождал её перед бойницей, отмечающей середину их пути. Сквозь узкое отверстие просачивались приглушённые толщиной стен голоса. — Иди проверь, чего там твари эти в камерах воют. — А чего я-то? Очередь Гроба делать обход. — Гроб всё ещё из нужника не вернулся. — А нехуй жрать как не в себя. Он дважды на обед бегает, а мне теперь горбатиться за него, что ли? Предмет спора заставил Тиану с Астарионом ускориться. Из-за поворота стены наконец показались толстые канаты, словно щупальца, удерживающие подвесной мост. Тиана сделала очередной шаг, и тут нога её соскользнула со спасительного уступа. Эльфийка почувствовала, как изменяется ее центр тяжести, смещаясь влево; как тянет к себе пустота, и тело стремится в темноту распахнутых объятий. Желудок подскочил к горлу, ногти судорожно заскребли по стене, неумолимо рванувшей вверх, а мир смазался в неясное пятно. Изо рта готов был вырваться позорный вопль ужаса, когда в её запястье вцепились холодные пальцы Астариона. — Я держу. Держу тебя, — сквозь стиснутые зубы выдавил он. Жилы вздулись на его бледной шее, а хватка была крепкой и болезненной, словно на руке сомкнулись железные кандалы. Осознав, что у неё скорее разорвётся плечевой сустав, чем Астарион её отпустит, Тиана смогла отодвинуть страх подальше и сосредоточиться на том, чтобы ухватиться свободной рукой за край карниза. Вскарабкавшись обратно, пришлось потратить ещё некоторое время на то, чтобы перестать судорожно хватать ртом сырой воздух. Эльфийка прильнула к каменной кладке, не имея возможности благодарно прижаться к груди Астариона. — Спасибо, — ошалело улыбнулась она ему. Астарион стоял спокойно и совершенно недвижимо, как приросшая к карнизу статуя. Рука его потянулась к лицу Тианы, пальцы нежно провели по щеке, и Астарион нахмурился, рассматривая оставшуюся на них кровь. — Зря я раскапризничался, — вдруг произнёс он горько. — Шэдоухарт была права: соблазнить мерзкую дроу было бы куда проще и безопаснее. Надо было просто сжать зубы и дать ей с собой поразвлечься. — Мне совсем не нравится, как ты об этом говоришь. Уж лучше я снова рискну разбиться, чем попрошу тебя сделать что-то настолько для тебя противное. Глаза Астариона вспыхнули, и на бледном лице отразилось что-то новое и совсем ей незнакомое. Тиана не знала этому названия, но почувствовала, как оно наполняет вампира, разглаживает глубокие складки между бровями и расправляет его широкие плечи. — С неприятными делами мы ещё не закончили. Надо поскорее вытащить этот рогатый сброд, — и Астарион двинулся было дальше, но в последний момент обернулся и добавил строго: — И не смей больше падать, радость моя. Шагая за ним след в след, Тиана с удивлением нащупала в одном из камней странные круглые выемки. И только когда пальцы удобно легли в них, а под сапогом хрустнула свежая каменная крошка, она поняла, как Астарион удержал их на этом крохотном карнизе. Перед тем как выбраться на освещённый мост, они остановились и прислушались. Из башни доносилось множество звуков: тяжёлые шаги, голоса, двоящиеся эхом, дребезжание металла. Но все они, слава богам, оставались за плотно закрытыми дубовыми дверями. Вдоль камер факелы были развешаны далеко друг от друга, и тени между ними были достаточно густыми, чтобы в них скрыться. Отыскать тифлингов труда не составило. Куда сложнее оказалось привести их в чувства. Пока Астарион возился с первым замком, Тиана тормошила за рукав привалившегося к прутьям Кела, совершенно безучастно смотрящего в пустоту. — Ну же, вставай. Мы пришли вас вытащить. Тифлинг поднял на Тиану измождённое лицо. Когда-то очаровательно округлые, теперь его щёки впали, черты заострились, а оранжевое пламя в глазах сделалось мутным. — Кел! Ты меня слышишь? Это Тиана. Мы пришли спасти вас. Поднимайся! Губы тифлинга дрогнули, и на мгновение на красном лице промелькнула осознанность, что тут же утонула в сухих всхлипах. — Я больше не могу. Не хочу… Оставьте. Горло Тиане сдавила ни то жалость, ни то кипучая злость. — И как там наши шансы на побег с такими-то пленными? — хмыкнул Астарион, и скрежет отмычки в замке будто поддержал его злорадство. Тиане на ум пришло сразу несколько резких ответов, но она прикусила язык — сейчас у них и так проблем хватало. — Занимайся замком, — бросила она и перешла к соседней камере. Там вповалку спали сразу несколько заключённых, плотно сбившихся в кучу, так что распознать их было невозможно. Зато в нервно вышагивавшей туда-сюда вдоль задней стены фигуре Тиана сразу узнала Лию. — Тиана? Тиана, это правда ты? — просипела она не своим от хрипоты голосом. А затем так резко подскочила к решётке, что рога её ударились об металлические прутья. Тёмные волосы тифлины были сальными и слипшимися, лицо украшали несколько тёмных кровоподтёков, а левый глаз и вовсе заплыл. Зато второй, как и прежде, сверкал непокорным огнём. — Поверить не могу. Мы уже совсем отчаялись и даже… Освободите, освободите нас скорее! — с силой сжимая руку Тианы, словно пытаясь убедиться в её реальности, затараторила было Лия и вдруг осеклась на полуслове, — Ради всех богов — скажи, что наш брат не с вами. — Нет. Ролан ждёт вас в безопасном месте, — заверила её Тиана. — Слава богам. Явись он нас спасать, и мы бы до скончания веков слушали его заносчивые бахвальства, — так облегченно вздохнула Лия, будто это была единственная беспокоящая её проблема. После освобождения Лии дело пошло быстрее: она двумя увесистыми пощечинами привела в чувства Кела и ловко организовала растерянных узников, которых оказалось намного меньше, чем ожидала Тиана: всего шестеро тифлингов и трое гномов, без капли доверия смотрящих на неожиданных спасителей. — А как же остальные? Зевлор? — аккуратно спросила она Лию. В ответ тифлина лишь угрюмо покачала головой: — Это все, кто остался. Смотря на изнурённые болью и страхом лица, Тиане не хватило духу спросить о судьбе Арабеллы. — Данис. Найдите Даниса. Я не могу уйти без него, — обхватив себя руками и покачиваясь из стороны в сторону, будто пыталась убаюкать саму себя, запричитала вдруг Бэкс. — У него красивые тёмные волосы. Тё-о-мные. И золотистые глаза. Большие и добрые. — Данис погиб, — шепнула Тиане на ухо Лия. — Пытался вызваться вместо Бэкс в пыточную и стражники забили его прямо перед камерой. У неё на глазах. С тех пор она… такая. — Данис в соседней камере? Скажите ему, что его любимое печенье уже готово, — миловидное лицо тифлины было пустым, а когти без остановки скребли по и так до крови разодранным рукам. — Нет, милая. Он уже снаружи. Идём же, не будем заставлять его ждать, — ободряюще обняла её за плечи Лия, подталкивая к давно распахнутой решётке. Астарион с сомнением прищурился, наблюдая за едва передвигающей ногами Бэкс, но Лия, перехватив его тяжёлый взгляд, упрямо тряхнула головой: — Мы не можем оставить её здесь. Я пригляжу за ней. Сама дотащу до лодки, если потребуется. Астарион не сказал ни слова, но так пронзительно посмотрел на Тиану, что все его мысли она без труда прочитать по глазам: шансы на успешное воплощение их идеи становились всё ничтожнее. Отдав Лии свой лук и велев пленникам ждать пока в тени, Тиана с Астарионом направились к краю провала — точную дальность действия заклинания Гейл не знал, и рисковать открыть портал над бездной не хотелось. Но тут со стороны моста послышались тяжёлые шаги. Эхом отскакивая от каменных стен, они отсчитывали мгновения до провала их побега. Спрятаться им от недовольно бурчащего под нос дварфа было негде. Увидев незнакомцев, стражник сперва просто уставился на них, разинув рот, и только спустя нелепое мгновение смог отыскать свой дар речи: — Вы как? Кто такие и хера тут забыли? — Дружище, ты что, не узнал меня? Это же я — Астарион. Вот, заглянул должок тебе после прошлой попойки отдать, — широко и нахально улыбнулся ему вампир. — Чего? Не знаю я тебя, длинноухий! А теперь быстро отвечайте, что делаете здесь, иначе… Астарион обернулся к Тиане и с сожалением пожал плечами: — Ну, стоило хотя бы попробовать. И тут же не глядя скользнул возникшим в руке кинжалом по горлу дварфа. Стражник захрипел, выпучил глаза и заскрёб пальцами по разрезу, не в силах сдержать хлынувший из него поток крови. Астарион не церемонясь схватил дварфа за ворот стёганой куртки и одним рывком сбросил в пропасть. — Если ты всё ещё лелеешь надежды достать нас из этого дерьма, то предлагаю тебе поторопиться, дорогая. Тиана кивнула, встала лицом к обрыву так, чтобы видеть противоположную сторону и отделившиеся от теней силуэты Шэдоухарт и Гейла. Пальцы дрожали, разворачивая шуршащий и сухой, как пожелтевший осенний лист, пергамент. «Вся магия есть в свитке. Нужно лишь сконцентрироваться и правильно прочесть», — услышала она ободряющий голос Гейла так отчётливо, будто волшебник снова стоял у неё за спиной. Кто бы мог подумать, что любовь Астариона подбирать всё, что плохо лежит, так кстати обеспечит их свитком телепортации. Жаль, правда, что всего одним, иначе можно было бы избежать напряжённой прогулки по карнизу. Тиана постаралась сосредоточиться на строчках причудливых каракулей, покрывающих пергамент, почувствовать их силу, воззвать к ней. –Ат джа’кх а ларт,— произнесла она негромко и тут же услышала за спиной шум. Тиана решила было, что свиток подействовал, но не так, как обещал Гейл. А потом из неясного шума вычленились ворчливые голоса и лязг доспехов тюремной стражи. — Самое время, чтобы эта магическая дрянь сработала, — рявкнул через плечо Астарион, взводя свой небольшой арбалет. Тиана закрыла глаза, попыталась расслабиться, забыть свой страх и отстраниться от удивлённых возгласов и звуков зарождающейся драки. Эльфийка заставила себя вспомнить какой-нибудь момент покоя и единения. Но колотящееся сердце успокаиваться не желало, а на ум приходила только прохлада крепких объятий Астариона. –Ад джа’кх а ларт, –в этот раз с чувством произнесла Тиана. Но свиток остался цел, а пустота перед ней — по прежнему холодной и неподвижной. Внутренности окатило ледяной волной отчаяния. Она так и знала, что не выйдет, магия — это не её. Но Гейл не слушал! Он никогда её не слушает! Всё продолжает смотреть нежно и околдованно, точно она само совершенство. Но это не так! Совсем не так! Тиана обернулась как раз в тот момент, когда Астарион выпустил первый болт, и тот с влажным чавканьем угнездился в глазнице чернобородого дварфа. Рослый стражник-полуорк что-то зычно крикнул, и тюремная башня загудела, наполняясь шумом надвигающейся опасности. С другой стороны громыхнуло — Гейл разнёс второй мост, обеспечив им безопасное отступление, — и магическая вспышка на мгновение осветила каждый тёмный уголок мрачной темницы: спешащие в их сторону сапоги стражников, руки Лии, спускающие тетиву, распахнутые страхом глаза тифлингов и звериную гримасу на лице Астариона: — Сейчас же открой портал, демоны тебя раздери! Я не собираюсь по твоей милости оказаться в руках этой мерзкой дроу! Внутри у Тианы вспыхнуло и начало разрастаться дикое чувство. И это была вовсе не вина, а злость. Крепкая, горячая злость. На жестокость культистов, которую невозможно было проигнорировать; на тифлингов, требующих спасения, словно беспомощные котята; на идиотский план Гейла, основанный на его слепой вере в её силы; на Астариона, что вечно винит её во всём и будто по-прежнему не имеет собственной воли. Но прежде всего на себя. На своё бессилие и никчёмность, из-за которых они все сейчас погибнут. Нет. Нет, не погибнут. Только не так. Она не может позволить себе сдаться. Не может дать сломить себя дурацкому листку бумаги. Пальцы с такой силой сжали пергамент, что едва не порвали его, но в первом же звуке своего звенящего от злости голоса Тиана ощутила силу: – Ад джа’кх а ларт! – яростно выкрикнула она. Свиток под пальцами тут же иссох, скукожился и рассыпался хлопьями пепла, а воздух перед Тианой лопнул, обнажив охваченный голубым сиянием путь к спасению. — Живо все в портал! — крикнула она свирепо. Тени тифлингов и маленькие силуэты гномов промелькнули мимо и растворились в переливающимся голубизной водовороте. И тут прямо перед Тианой замерло растерянное лицо Кэла: — Лия там. Не может справится с Бэкс. Она… Тиана увидела испуганно воющую Бэкс и изо всех сил пытающуюся отцепить её пальцы от прутьев камеры Лию. А ещё с десяток стражников, которым до портала оставалось уже всего ничего. — Иди, — с силой толкнула она Кэла, чтобы у него и мысли ослушаться не возникло, а затем крикнула, что было мочи: — Лия! Не оторвёшь её сейчас же от решётки — и я вас обеих здесь брошу! Лия затравленно оглянулась, а затем отвесила Бэкс звонкую оплеуху. Тифлина жалобно взвыла и закрылась руками, но главное — разжала-таки пальцы. Лия поскорее втащила её в портал, пока нездоровый разум Бэкс не решил вновь сопротивляться спасению. — Знаешь, злобной ты нравишься мне даже больше, — безумно оскалился Астарион, увернувшись от прилетевшего откуда-то сверху болта. Тиана молча схватила его за руку, и они вместе сиганули в схлопывающийся портал. Вихрь льдисто-голубых искр колол кожу сотней мелких разрядов, голова закружилась от острого запаха грозы, а в следующее мгновение они с Астарионом кубарем покатились по каменным плитам. Тиану перевернуло на спину, и она уставилась на теряющийся в темноте каменный свод. Рядом нервно смеялся Астарион: — Ха! Ха-ха! Я знал, что мы с тобой слишком красивы, чтобы так бездарно погибнуть. И тут в камень прямо между их головами, брызнув искрами, врезался арбалетный болт. — Шансы умереть всё ещё есть, — уже вскакивая на ноги заметила Тиана. Через зарешёченное окно на втором этаже башни на них с ненавистью в налившихся кровью глазах и тяжёлым арбалетом в руках смотрела начальница тюрьмы. — Знайте, я буду убивать вас медленно и с наслаждением! По кусочкам вас разберу! Отсеку пальцы, конечности и даже некоторые органы так, чтобы вы продолжали жить и страдать! Новый болт врезался в выставленный Гейлом магический щит. — Надо уходить, пока они не придумали способ перебраться на эту сторону и воплотить свои угрозы, — поторопил волшебник. Тиана выхватила из рук пробегающей мимо Лии свой лук: — Выводи всех к лестнице, а мы прикроем. Но стоило ей попытаться натянуть тетиву, как запястье, за которое её вытаскивал Астарион, свела судорога, заставившая громко зашипеть. — Позволь мне, — холодные пальцы Астариона легли ей на руку, приглушая острую боль, — ведь это со мной дроу желала развлечься. От кровожадности его улыбки Тиану пробрала дрожь. — Отступайте. Я догоню вас на лестнице, — не дожидаясь одобрения, Астарион выскочил из-под магического щита, перекатом ушёл от удара очередного болта и растворился в тенях. Первым желанием Тианы было рвануть следом, но из бойниц башни в их с Гейлом сторону полетели новые, в том числе и магические снаряды. Отвлекая вражеский огонь на себя и перебегая от одной мощной колонны к другой, они добрались до лестницы, ведущей из темницы. Поджидающая их на ступенях Шэдоухарт уже была переодета в странный тёмный балахон одного из убитых ею культистов — тела ещё троих, стоявших здесь прежде на страже, Лия и Кэл оттаскивали подальше от света факелов. — А где же вампирчик? — растерялась Шэдоухарт. — А он… Закончить Тиана не успела. В глубине что-то знатно громыхнуло, заливая видимую им часть подземелья оранжевыми отблесками огня. Снизу послышался нарастающий шум, похожий на вой кузнечного горна, панические крики и горький запах гари. В один удар сердца Тиана слетела по ступеням и на полном ходу врезалась в грудь бегущего ей на встречу Астариона: — Успела соскучиться? — зрачки его расширились настолько, что практически поглотили алую радужку и сделали глаза совершенно безумными. — Что, демон тебя раздери, это было? — Ну скажем так, не всякая может выдержать то, насколько я бываю горяч. — Астарион! — Ладно, это всё чёрный порох, который начальница тюрьмы изъяла у гномов. Не стоило ей оставлять его у себя в покоях. Один огненный болт и… — А давайте вы попозже обменяетесь боевыми байками! — прикрикнула на них сверху Шэд. — Этот взрыв точно всю крепость на ноги поднял.

***

Выбраться на пристань удалось, как ни странно, без особых проблем — пробегающие мимо культисты слишком спешили к месту взрыва и не обращали особого внимания на Верных, сопровождающих колонну пленников. Тифлинги и гномы, все как один, покорно опустили головы и старательно шаркали вслед за ведущей их вереницей тёмных коридоров Шэдоухарт. Но когда жрица распахнула неприметную дверь — судя по составленным рядом бочкам и ящикам, служившую для погрузки провизии на корабли, — и в лица пленников ударил стылый речной воздух, сдержать стоны восхищения им не удалось. Пристань была окутана рваными лоскутами тумана и искристым светом Лунных фонарей, закреплённых на высоких шестах. Среди лабиринта, выстроенного многоэтажными нагромождениями ящиков, скользили отдельные тени грузчиков. Тиана ощущала, как всё её тело трясёт лихорадка азарта, нездоровый восторг от близости смерти, которой вновь удалось избежать. До спасительной лодки оставалось всего ничего. Она уже слышала призывный плеск волн и глухие удары борта о причал. Погрузить всех, и путь к «Последнему свету» будет открыт. Тиана поймала себя на странном чувстве, что вспоминает о мрачном, наполненном вонью и копотью трактире, как о желанном, практически родном месте. — Нам нужен один из фонарей, — нагнувшись ближе к ней, напомнил Гейл. — Сможешь снять? — Да, но, боюсь, здоровенная магическая рука привлечёт к нам ненужное внимание. Стоит выждать удобный момент… Не успел он договорить, как у них за спиной с грохотом распахнулись створки центральных ворот, ведущих на пристань. — Предатели должны быть здесь! Обыскать всё! Расставить бойцов по периметру! Принесите мне их головы! В рвущем темноту и требующем их крови голосе без труда узнавались жестокие нотки командующей Зарелл. — Гейл, момент уже настал. Скорее снимай фонарь! Шэд, грузи всех в лодку! — велела Тиана, а сама вскочила на ближайший ящик. Вся пристань пробудилась, наполнилась чёрными силуэтами культистов, рыщущих между рядами бочек и сундуков, как идущая по следу свора гончих псов. Тиане пришлось переложить лук в здоровую руку — меткость, конечно, пострадает, но уж в рослых стражников она попасть сможет. Не обращая внимание на острую боль, разрядами отдающую в локоть, Тиана начала пускать стрелы в ближайших врагов. Сзади слышалась ругань Шэдоухарт, подгоняющей тифлингов, и бурчание Гейла: — О помощи я вас, миледи пикси, попрошу. Но только лишь прибудем, и свободу подарю. Тиана уже собиралась наорать на него за совершенно неуместную сейчас галантность, но осеклась, встретившись глазами с неприятно знакомым лицом. Темнокожая чародейка, та самая, что встретила их при входе в башни, смогла подкрасться к Тиане сбоку. Тёмные губы её скривила надменная усмешка победителя, а с рук готова была сорваться потрескивающая фиолетовыми всполохами молния. Тиана напрягла ноги, готовясь в последний момент попытаться отскочить в сторону, хоть и понимала, что шансов обогнать разряд у неё маловато. И вдруг темнота за спиной у чародейки ожила и одним точным движением вспорола ей горло. Заклинание, не успевшее обрести звучание, чёрным потоком хлынуло на сырые доски причала. — Не позволю никому понапрасну тратить твою великолепную кровь, — промурлыкал выступающий из тени Астарион. — И почему ты бываешь таким очаровательным только в самое неподходящее время? Одним движением он оказался рядом и Тиана ощутила прохладную тяжесть его ладони на своей талии. — Для флирта лучшего момента не придумаешь — жизнь ярче всего ощущается на пороге смерти, — развязно хохотнул Астарион. — Ну, что? Твои те, что слева, мои — справа? Тиана обернулась: Шэдоухарт помогала Лии усадить в лодку Бэкс, а Гейл уже стоял у руля с Лунным фонарем в руке. — Есть идея получше. Бей по фонарям. Астарион удивлённо приподнял бровь, но комментировать её предложение не стал. Им хватило шести выстрелов, чтобы окутать пристань мраком и надрывными воплями пожираемых тёмным проклятием врагов.

***

Тьма плотным кольцом кружила вокруг медленно плывущего по реке баркаса. Над водой клубилась холодная дымка. Она лезла в ноздри, цеплялась за волосы, напитывала одежду неприятной сыростью и запахом речного ила. Тиана наблюдала, как мерное покачивание фонаря заставляет их тени без конца тонуть в глубине чёрных вод. Наколдованная Гейлом сила неуклонно толкала баркас вверх по течению, и рассекаемый его носом поток недовольно бурлил, возмущённый их вторжением. Места на предназначенном для перевозки грузов шлюпе было предостаточно, но большая часть освобождённых сбились в кучу и нахохлились, как взъерошенные воробьи — их ободранные лохмотья не помогали сберечь тепло, а схлынувший кураж от побега оставил им лишь усталость и оцепенение. Кэл сидел в обнимку с сестрой, уткнувшись лбом в её висок так, что рога их причудливо перекрестились, а тонкие пальцы Лии непрерывно поглаживали голову Бэкс, забывшуюся на её коленях беспокойным сном. — Как это вышло? — спросила Шэдоухарт, с недовольным видом осматривая густо-бордовый кровоподтёк у Тианы на руке. — Я сорвалась со стены, а Астарион меня удержал. — Сил не пожалел. Аж кость тебе сломал. На руке жрицы загорелось золотистое свечение, первое же прикосновение которого ослабило ставшую нестерпимой после стрельбы боль. — Он спас меня, — буркнула Тиана, сама не зная, зачем оправдывается. — Ну да, конечно, — хмыкнула Шэд, заканчивая стирать последние признаки травмы. — Что ты имеешь в виду? Шэдоухарт поджала губы и посмотрела на Тиану неприятным, колючим взглядом. — Если ты сама не видишь очевидного, то я не обязана быть той, кто откроет тебе глаза на горькую правду. У Тианы возникло чувство, что полуэльфийка нарочно дразнит её, всё ещё не простив ситуацию с артефактом. Но ни копаться в этих обидах, ни доказывать жрице свою правоту у Тианы совершенно не было сил. Сухо поблагодарив её за исцеление, Тиана, осторожно переступая скользкие банки, перебралась на нос лодки, где подальше от всех, вглядываясь в сплошное полотно темноты, сидел Астарион. Тиана опустилась рядом, облокотившись на почерневшие от плесени доски. Они сидели бок о бок, глядя на чёрные волны за бортом. Молчание неприятно затянулось. — Прости, — вдруг сказал Астарион тихим голосом, направленным в никуда. — Что? — Я всё слышал. Прости за руку. — Тебе не за что извиняться. Ты ведь спасал меня. — Но нам не пришлось бы карабкаться по той стене, если бы я… Тут он наконец повернулся к Тиане. Капли тумана, осевшие на белых волнах его кудрей, отражали свет фонаря, отчего и без того бледное лицо обрамляло холодное сияние. Ещё недавно горящие безумным огнём, сейчас его глаза померкли, как затухающие угли, в которых едва теплится жизнь. — Знаешь, я ведь мог это сделать. Скажи ты мне, и я бы просто протолкнул себя через очередной момент отвращения и отправился бы дальше. Делать то, что велят — это так привычно. — Астарион, я вовсе не хочу, чтобы ты делал то, чего не хочешь. — Да ну? Их я спасать точно не хотел, — кивнул он в сторону плотно сгрудившихся на банке тифлингов. — А я тебя и не заставляла, я попросила… Тиана осеклась и от досады закусила губу, смутно припоминая, что её слова перед тем, как они отправились в темницу, звучали скорее ультиматумом, нежели просьбой. — Ты мог отказаться, — выдавила наконец эльфийка. — А мог ли? — в упор посмотрел на неё Астарион. — Я очень долго был ничем — безвольным орудием в руках Касадора. И сегодня я осознал, что даже освободившись от него, не перестал думать, как раб. Все мои инстинкты твердят, что ничего не изменилось. Я всё ещё продолжаю воспринимать своё тело как средство для достижения целей. Плечи Астариона ссутулились, взгляд наполнился злостью и стыдом, и он поспешил отвернуть лицо в сторону реки. Тиана застыла, не веря, что он действительно произнёс подобные слова, позволил ей заглянуть в себя так глубоко. А особенно — тому, насколько схожи оказались их страхи. — Астарион, — позвала она, но вампир не шелохнулся, и ей пришлось продолжать говорить с его затылком, — это не так. Ты куда больше, чем это. Ты вовсе не вещь для использования. И я никогда не хотела, чтобы ты чувствовал себя так. Обещаю, со мной у тебя всегда будет выбор. Твой собственный выбор. — Что ж, непривычная и весьма пугающая перспектива, — блекло и безрадостно усмехнулся он. — Но то, что ты сегодня сделала, поддержав моё решение… Это помогло мне осознать, что я действительно могу перестать использовать себя. И не позволять это делать другим. И я… — он снова повернулся, но смотреть в глаза ей больше не стал, — я очень благодарен тебе за это. Губы его едва шевелились, с трудом выталкивая слова. А голос звучал странно, неправильно, будто принадлежал вовсе не её нахальному и язвительному вампиру. А быть может, наоборот — именно таким был Астарион без фальши и притворства? Тиане хотелось прижаться к нему, коснуться губами щеки, обнять, крепко обхватив руками, и сорвать несколько горячих поцелуев. Но взгляд Астариона блуждал вдали, будто он сейчас был вовсе не здесь. Не с ней. И Тиана не решилась нарушать момент его уединения. Она лишь аккуратно положила голову ему на плечо и устало прикрыла глаза — этот день был слишком долгим. Тиана была рада возможности и просто помолчать. Дать Астариону почувствовать всю силу своей страсти она сможет и в «Последнем свете», когда они наконец останутся наедине.