Роза ветров среди облаков (Wind Rose in the Clouds)

Свежий утренний ветер и путь до берега приятно отвлекли Лань Ванцзи, когда он, Вэй Ин и юноши покинули постоялый двор, направляясь к озеру по тропе, ведущей через пролесок. Вэй Ин и Сычжуй над чем-то смеялись, а Цзинъи едва шел в сильном похмелье, поскольку напивался, когда думал, что Лань Ванцзи не заметит. Он заметил. Каждую чашку. Он считал похмелье важной стороной обучения. Когда он сам страдал от похмелья, Вэй Ин неизменно относился к нему с добротой, никогда не дразнил, как часто случалось в обычные дни. Лань Ванцзи был благодарен за это. Но он знал, что Вэй Ину нравится дразнить Цзинъи. И не собирался отказывать своему возлюбленному в маленькой радости. Предыдущий вечер выдался неожиданно эмоциональным. Последние несколько месяцев они много говорили о прошлом. Просыпаясь в его объятиях, Вэй Ин чуть больше рассказывал о своих ночных кошмарах, и они приходили все реже. А когда Лань Ванцзи рассказал о своих мыслях по поводу совершенствования и ядра, с его плеч будто спала тяжесть. Все это стало особенно тяжким бременем после его избрания Верховным Заклинателем. Лань Ванцзи не чувствовал вины по поводу того, что возглавляя мир заклинателей, был не согласен с их целями, но стало легче, когда он поделился своими мыслями. Они делали его обязанности, и особенно взаимодействие с главами других кланов, особенно утомительными. Их стремления различались. Лань Ванцзи рассматривал возможность расширить влияние и запретить брать плату за изгнание злых духов, когда они угрожали жизни людей. Шуфу предостерегал его от поспешности. Больше чем вмешательство во внутренние дела ордена могло разозлить только повеление направить их деньги на благо общества. После падения Цзинь Гуанъяо большинство кланов вновь стремились вырваться из тени Башни Кои. Мелкие кланы заключали союзы, из-за чего становились многочисленны и получали возможность вести переговоры. Кланы Лань и Цзян сохранили силу, но Цзини ослабели, Вэни исчезли вовсе, а Не уже не причисляли к Великим Кланам. И все равно. Если не касаться политики, Лань Ванцзи спокойно придерживался своих принципов. Вечная жизнь ничего не значила, если приходилось жить без своего возлюбленного, который в настоящий момент оглядывался и хитро подмигивал, явно намереваясь превратить жизнь Цзинъи в настоящий ад. — Лань Чжань! — крикнул Вэй Ин, разворачиваясь к нему и идя спиной вперед. — М? — Ты что, не собираешься читать Цзинъи нотации о вреде алкоголя? — Он как раз заучивает урок, — откликнулся Лань Ванцзи. Вэй Ин весело рассмеялся, развернулся на тропинке и приобнял Цзинъи. — Разве я не говорил, что Лань Чжань самый забавный человек в Облачных Глубинах? Сычжуй взглянул на отца, блестя глазами. — Очень смешно, — проворчал Цзинъи с таким видом, будто собирался умереть. Вспыхнули воспоминания. Именно этим путем они шли, чтобы исследовать Бездонный Омут, будучи подростками, и Вэй Ин собирался выпить «Улыбку Императора». Лань Ванцзи тогда выхватил сосуд и вылил вино на землю. На ночной охоте не пьют. Он был глупцом, не понимающим, как совладать с силой своих чувств. Ошибочно направил их в агрессию, хватаясь за меч при любом намеке на шутку со стороны Вэй Ина, потому что его взгляд заставлял испытывать бурю эмоций. Лань Ванцзи немного отстал, давая всем возможность повеселиться. Казалось, Вэй Ин пребывал в хорошем настроении. Замечательно. Его беспокоила их… далеко зашедшая утренняя активность в постели. Лань Ванцзи едва сдержался, чтобы не сорваться, когда Вэй Ин убрал руку с его лба. Невозможно выразить словами, как неописуемо, запретно и восхитительно было чувствовать пальцы Вэй Ина, поглаживающие место, куда приходился центр ленты. Лань Ванцзи все еще чувствовал под лентой прикосновение. Он пытался контролировать себя, но должно быть, Вэй Ин заметил его реакцию. До сих пор Лань Ванцзи неукоснительно придерживался своей клятвы — не выходить за границы, установленные Вэй Ином, но сегодня был близок к ее нарушению. После пробуждения рядом с Вэй Ином, прижимающимся прямо к его полной эрекции, хотя он едва проснулся. Было бы унизительно, проснись он первым, ведь тогда было бы невозможно отрицать физическое влечение, которое так и бурлило внутри. Вспомнилось, как Вэй Ин залился румянцем сегодня утром. Его шея и грудь стали совершенно красными, заставляя пальцы зудеть от желания коснуться. Дойдя до берега, усыпанного галькой, Вэй Ин подставил лицо утру и раскинул руки. Взгляд скользнул по плавным линиям его талии и бедер, по тонким рукам. Он был так красив! Хотелось обхватить руками его талию, впиться в нее пальцами, пока Вэй Ин не вскрикнет и не начнет жаловаться. Агрессия никуда не делась, но Вэй Ину, кажется, нравилась мягкость и нежность. Поэтому Лань Ванцзи оставался мягким и нежным. Похмелье мешало Цзинъи заниматься сетями. Поэтому Вэй Ин и Сычжуй пробовали создать их по очереди, тратя много времени и ошибаясь, но работая сообща, пока Цзинъи угрюмо давал подсказки с берега, пиная камушки и морщась всякий раз, когда Вэй Ин кричал особенно громко, что происходило постоянно. У Лань Ванцзи сердце переполнялось счастьем, когда он наблюдал за работой и скрывал ее, а два самых любимых его человека улыбались и хохотали, ошибаясь и переделывая заново. Вэй Ин проявлял терпение и настаивал, чтобы они с Сычжуем учились работать совместно, хотя Лань Ванцзи был уверен, что он поступает так только для пользы Сычжуя, а сам бы справился гораздо быстрее. А еще Вэй Ин не смущался получать указания у подростка, кивая и принимая во внимание замечания Цзинъи, после которых благодушно исправлялся. Лань Ванцзи задавался вопросом, сколько из его знакомых культиваторов смогли бы поступить так же. Большинство из них возмутились бы и потребовали общения с кем-то более высокого положения и подготовки. В детстве Цзинъи начинал как приглашенный ученик. Его мать была бедной, но уважаемой швеей из дальнего горного городка в Гусу, а отца он не знал. Старший математик серьезно отнесся к ее письму с просьбой принять четырехлетнего Цзинъи, что сделал бы не каждый учитель. Благодаря талантам, Цзинъи быстро включили в число учеников ордена, хотя он затевал драки, когда его дразнили за происхождение другие приглашенные ученики, в основном сыновья богатых купцов, которые не полагались на стипендию или благотворительность для посещения обучения в клане Лань. Су Шэ когда-то был из таких же. После того, как Лань Ванцзи забрал домой сироту войны и назвал его своим наследником, члены клана, считавшие родословную главным определяющим фактором положения среди Ланей, не осмеливались болтать слишком много в его присутствии. Однако весь совет учителей, кроме старшего математика, проголосовал против Цзинъи, ссылаясь на его «поведение», хотя явно руководствовались его родословной. Лань Ванцзи отдал свой голос за него. Лань Сичэнь отозвал решение совета учителей, улыбнувшись и сказав: «Увидев твой взгляд, я понял, что ты никогда не простишь, если я поддержу их решение». Лань Ванцзи видел, что Цзинъи может преуспеть при должной поддержке, и потихоньку сделал так, чтобы его матери предложили работу в Облачных Глубинах, поближе к сыну. Цзинъи довольно спокойно относился к наказаниям, будучи пойманный на том, что прокрался в кухню, стремясь приготовить ей любимые сладости. Как и Сычжуй, Цзинъи получил новую фамилию Лань. Как только он сдружился с Сычжуем, люди уже не так часто вспоминали о его происхождении, но Цзинъи это не волновало. Он часто рассказывал о матери и громко приветствовал ее всякий раз, когда встречал на территории Облачных Глубин. «Повезло, что она у них есть», — думал Лань Ванцзи, с берега любуясь плащом Вэй Ина. Ее работа действительно выглядела изысканно. Она работала без шаблонов и никогда не записывала мерки, интуитивно чувствуя трехмерную конструкцию одежды. Лань Ванцзи понимал, от кого Цзинъи унаследовал свой ум. Карты, над которыми они трудились, представляли собой сети, которые превращались в двухмерные складки местности, представляющие береговую линию и ее особенности. Они тщательно записывали приливные отметки. Для простоты использования такой сложной и нестабильной магии, Лань Ванцзи по ходу дела каждую отметку переносил на бумагу, добавляя к предыдущим и образуя таким образом длинную линию нанесенного на карту берега. Они прервались, когда солнце обозначило полдень. Вэй Ин скинул плащ, сапоги и зашел в озерные воды. Жалуясь на холод, но усмехаясь, он обдавал Цзинъи брызгами и усиленно махал рыбакам вдалеке. А через минуту выбежал на берег и рухнул рядом с Лань Ванцзи, дрожащий и счастливый. Цзинъи слегка оживился после краткого приступа рвоты под деревьями и насильного окунания головой в воду со стороны Вэй Ина («Так освежает!»). Пока они ели хлеб из мешков, Вэй Ин радостно болтал. Когда Лань Ванцзи ответил во время еды, нарушив правила, Сычжуй украдкой глянул на него. Лань Ванцзи было все равно. В какой-то момент Вэй Ин захохотал, откинув голову, и накрыв ладонью руку Лань Ванцзи. Потом, казалось, вспомнил, что они не одни, и отдернул ее, виновато улыбнувшись в качестве извинения. Сычжуй спрятал улыбку, опустив голову, и промолчал, а Цзинъи взглянул на обоих и закатил глаза. — Думаю, мы почти закончили на берегу, — сказал Вэй Ин. — Нужно заняться водой, пока не стемнело. В этот приятный и безоблачный день озеро было чистым и спокойным, вокруг потеплело и солнце растопило снег на деревьях. Приближалась весна. До заката оставалось около пяти часов. Лань Ванцзи наслаждался пребыванием на свежем воздухе и неспешным, размеренным течением дня. Когда он захотел присоединиться к Вэй Ину на время путешествия, ожидалось, что шуфу начнет спорить, взывая к долгу, и это было бы справедливо. Но Лань Цижэнь только кивнул, даже не глянув на него, и заметил, что так получится защитить Сычжуя. Лань Ванцзи нахмурился, вспоминая. Замечание было странным, и он дал понять это. — Вэй Ин более чем способен защитить нашего сына, если меня не будет рядом, — медленно произнес он. Шуфу едва заметно фыркнул. Здоровье Лань Цижэня ухудшилось после сожжения Облачных Глубин Вэнями. Хотя он почти поправился, кашель никуда не делся. В последнее время он выглядел напряженным и бледным. На голове появилось больше седины. Он похудел. Лань Ванцзи почувствовал болезненный укол. — Шуфу, мне следует остаться. Три дня — слишком долгий срок. — Нет, — Лань Цижэнь поднял усталый взгляд. — Важно, чтобы ты пошел. Пока нет ничего срочного, а встречу с орденом Чжун я перенесу на следующую неделю. Лань Ванцзи находил поведение Лань Цижэня почти столь же обескураживающим, как и поведение Вэй Ина. Поначалу он считал, что шуфу смягчился к Вэй Ину из-за обязательств перед сыном погибшего друга или из-за чувства вины в свете его избавления от грехов в глазах мира заклинателей. Лань Ванцзи до сих пор не сказал Вэй Ину о письме и винил себя за это. Но Лань Цижэнь почему-то чрезвычайно заинтересовался их работой, даже предложил освободить Цзинъи и Сычжуя от обязанностей, которые выполняли младшие адепты. Лань Ванцзи считал такой подход избыточным — юноши и без того тратили немало времени на работу, чем привлекали внимание старших и младших Ланей. Даже не поморщившись, Лань Цижэнь разрешил поимку духов и размещение сетей на землях Облачных Глубин, даже наблюдал за теми, над которым они трудились больше часа, не замечая его присутствия. Лань Ванцзи не любопытствовал. Интересно, но это было не его дело. Он попросил Лань Цижэня отправить сообщение, если возникнет неотложное дело, требующее его вмешательства. — Ванцзи, — сказал Лань Цижэнь перед его уходом. — Будь осторожен. — Да, шуфу, — он поклонился, скрывая растерянность. В полдень они сели в широкую плоскодонку, любезно предоставленную главой гильдии рыбаков. — Теперь будьте осторожны, — сказал тот, погрозив пальцем. — Это моя лучшая лодка. Сычжуй поклонился и пообещал проявить максимальную осторожность, благодаря за оказанную честь. — Расслабься, малыш, я шучу, — захохотал глава гильдии, — у меня таких еще пять штук. Ты будешь в безопасности, как в спокойном пруду. Они достигли середины озера. Вэй Ин нервничал, работая на виду у всех, поэтому Лань Ванцзи усилил сокрытие. Теперь никто, кроме них, не должен был видеть сетей, в крайнем случае, мерцания и колебания, ускользающие от взгляда. Несколько рыбаков махнули рукой, когда они проплывали мимо, но не обратили особого внимания. Здесь было трудно составить карту. Сложности создавали не только приливные колебания, но и необходимость отметить все содержимое озера до самого илистого дна. Вэй Ин громко возблагодарил богов за Цзинъи. Предыдущий способ потребовал бы много плавания. Все четверо начали раскидывать сети, каждый в своем направлении по углам лодки, объединяя все воедино, чтобы задействовать большую площадь в центре озера. Сложная работа. Расставление сетей требовало напряженной концентрации не только на духовном уровне, но и на физическом, когда они цеплялись за препятствия в виде камней и водорослей на озерном дне. Чтобы дойти до изображения, потребовалось целых два часа. Все четверо устали и покрылись потом, когда Вэй Ин начал накладывать заклятие. Старательно избавляясь от коряг, они медленно поднимали сеть. Она предстала очень красивой: камни и неровности озерного дна отображались в трехмерном золотистом мерцании, похожем на пыль. Вэй Ин кивнул юношам. — Вы сможете, — ободряюще произнес он, пряча за спину дрожащую руку. Лань Ванцзи взглянул на него с беспокойством. Ядро Вэй Ина было самым слабым, а сегодня он делал больше всех. И тяжело дышал, впрочем, как и все. Нужно позаботиться о нем сегодня вечером, убедиться, что он хорошо поест и поспит. Цзинъи и Сычжуй подошли ближе к сетям, которые сосредоточились вокруг лодки, представляя собой умопомрачительный визуальный мираж из трех измерений, наложенных друг на друга. Они вскинули руки, сосредоточенно нахмурились и подняли сеть выше. За всю свою жизнь Лань Ванцзи повидал немало чудесных и пугающих проявлений магии. Сеть зависла в воздухе, заставив задохнуться от ее огромных размеров. Высотой в четверть ли, она являла неровное дно озера, восходящее к берегу и по мере того становящееся более крутым. Здесь отображались и течения, показывая перемещения травы и завихрения ила от волнения вод. Вся система озера парила над его поверхностью. Дух захватывало. Сычжуй и Цзинъи начали сжимать сеть. Лань Ванцзи уже несколько раз видел, как они это делали, но при таких размерах это смотрелось странно. Как только мерцающая трехмерная модель озера стала размером с ширину лодки, ее опустили на дощатую поверхность и начали сворачивать до двухмерного изображения. По окончании у юношей дрожали руки. Лань Ванцзи быстро перенес полученное на бумагу, поражаясь впервые увиденной безупречной карте озерного дна. — Отлично! — Вэй Ин потрепал Сычжуя и Цзинъи по головам и сжал их плечи, когда они тяжело сели, молчаливые и дрожащие. Солнце клонилось к закату. — Вэй Ин. Пора возвращаться. — Ах, мы почти закончили, Лань Чжань, — отозвался тот. — Осталось только встроить чувствительную магию, и можно будет использовать карту! Еще немного. Лань Ванцзи был против. Вэй Ин выглядел бледным. — Можем закончить на берегу. — Да ладно, — заныл Вэй Ин. — Мы столько трудились. Потрясающе увидеть все прямо здесь. Лань Ванцзи нахмурился. Он шагнул ближе к Вэй Ину и понизил голос, чтобы не слышали юноши. — Вэй Ин. Не притворяйся, что все в порядке. Ты обещал. — Лань Ванцзи посмотрел ему в глаза. Плечи и голова Вэй Ина опустились. — Ладно. Точно. Ты прав. Пора возвращаться, — тихо сказал он, уперев руки в бока. — На сегодня хватит. И заговорил громче, обращаясь к юношам: — Возвращаемся. Закажем ужин в комнаты и отдохнем. Оба с облегчением кивнули со дна лодки. Лань Ванцзи собрал наработки за день и отдал Цзинъи. — Эта честь принадлежит тебе, — серьезно сказал он. Глаза Цзинъи распахнулись. Он трясущимися руками взял карту, очень бережно убрал ее в одежды и уставился на свои руки, непривычно потеряв дар речи. Вэй Ин улыбнулся, глядя на Лань Ванцзи. И на несколько мгновений сжал его руку. — Ты был прав, с напоминанием. Я увлекся, — пробормотал он. — Забудь. Давай вернемся на постоялый двор и отдохнем. — Сердце Лань Ванцзи забилось чуть быстрее, когда Вэй Ин у всех на виду взял его за руку. — Ммм, — Вэй Ин мягко посмотрел на него. — Звучит отлично. Сердце Лань Ванцзи совершило кульбит. Пока они добирались обратно, Вэй Ин болтал о еде, которую можно заказать, бросая идеи через плечо, стоя на носу лодки и наблюдая за приближением берега. Лань Ванцзи смотрел ему в спину. Конечно, он закажет все, что захочется Вэй Ину. Еще час магических манипуляций с картой, и никто в Цайи больше не погибнет на озере из-за непредвиденных происшествий. Как только они закончат, можно будет вернуться в Облачные Глубины и обо всем рассказать. Вэй Ин никому не хотел рассказывать об их работе, но Лань Ванцзи убедил его в необходимости сообщить ордену о составлении карты Цайи. Они имели возможность защищать город. Каждый день. Потом можно было составить карты других городов Гусу. Следовало показать карту шуфу и старейшинам. Возможно, Сичэнь тоже согласится посмотреть. Очень сильно хотелось показать ее Сичэню. Лань Ванцзи предчувствовал восхищение, отправляя ему письма, рассказывая, что они работают над кое-чем интересным. Сичэнь редко отвечал. Лань Ванцзи хотел выделить время на карты при планировании Весеннего Совета Кланов. Он еще не говорил с Вэй Ином, но хотел представить их работу всем орденам. Оставалось надеялся, что они поймут цель и увидят возможности задумки. Что примут верное решение, захотят помочь своим людям и себе. Он очень надеялся. Ветерок с озера коснулся его волос, всколыхнул одежды и Лань Ванцзи ощутил прилив сильнейшей усталости. Солнце опускалось и свет бледнел. Стремительно холодало. Одежды еще оставались влажны от пота, и ветер остужал воротник. Лань Ванцзи посмотрел на Вэй Ина, который сдерживал дрожь, глядя прямо перед собой. Холодало быстро. Слишком быстро. Вэй Ин обернулся и встретил его взгляд. Понимание пришло к ним одновременно. Лодка все еще находилась слишком далеко от берега. — Парни, — тихо позвал Вэй Ин. — Вставайте, быстро. Цзинъи и Сычжуй, которые сидели посреди лодки, обнявшись, растерянно переглянулись, услышав его тон. — Быстрее, поднимайтесь на мечи, — уже более настойчиво сказал Вэй Ин. — Папа, что… — начал Сычжуй. — На мечи? А как же лодка?! — спросил Цзинъи, стуча зубами. — Забудь о лодке. Выполняй, — велел Лань Ванцзи. Холодало так быстро, что он ощущал, как из воздуха исчезают последние капли тепла, будто свечу накрыли стеклянным сосудом. Он посмотрел вниз. Пятна пота на его одеждах обрастали крошечными кристаллами льда. Юноши все еще оглядывались по сторонам. — Быстро! — крикнул Вэй Ин, пока они испуганно доставали мечи. — Вэй Ин, сюда, — приказал Лань Ванцзи, и тот кивнул, шагнув к нему. Лодка вздыбилась, качнулась, швыряя их на колени. Лань Ванцзи ударился о борт, раздался треск. Подняв голову, он увидел, что озеро замерзает прямо у них на глазах. Лед шел от берега быстрее, чем круги от брошенного камня. Слишком быстро. Лань Ванцзи прищурился. На берегу кто-то стоял. Маленькая темная фигурка вдали. Раздался треск и скрежет — лед ударился о лодку, стиснул ее, расколол древесину, вымораживая воду. — Вэй Ин! — крикнул Лань Ванцзи. Он попробовал добраться до него, подняться в воздух. Ураганный порыв отбросил его назад, едва не сметя с лодки. Вокруг бушевал ветер. — Парни, уходите! — крикнул Вэй Ин. Цзинъи уже стоял на мече, вцепившись в борт лодки и вися почти горизонтально из-за ветра, но Сычжуй полз к Вэй Ину, низко наклонив голову. Он был ближе всех. Лань Ванцзи рванулся к ним. Сил не хватало. Вихри крутили лодку, круша лед, разметав их по разным сторонам. Сычжуй был на расстоянии вытянутой руки от Цзинъи, и вдвое дальше от Вэй Ина. Середина лодки трещала, жестоко вздрагивая от каждого их движения. Лань Ванцзи опустил взгляд. Под ними бурлила вода и мгновенно замерзала, едва обломки дерева ломали лед. Если они упадут в озеро, она застынет над их головами. Он заметил, как Вэй Ин, борясь с мешающим ветром, сунул руку в одежды, вытащил два талисмана и швырнул их в юношей, но промахнулся. Третьим он целился в Лань Ванцзи, но и его мгновенно унесло. Слишком далеко. Вэй Ин снова потянулся к одеждам, и ветер выхватил ворох талисманов, пока Вэй Ин отчаянно пытался воспользоваться ими. Тонкая голубая нить врезалась в Сычжуя и Цзинъи. Связующий талисман. Он соединил юношей, но не Вэй Ина. — Нет! — крикнул Лань Ванцзи. Ветер унес крик. Он бросился вперед. Нужно добраться до них. Он выхватил Бичэнь и пополз, вонзая лезвие в дерево, цепляясь свободной рукой и чувствуя, как под ногти впиваются щепки. Он должен добраться до них. Подняв голову, Лань Ванцзи увидел, как Вэй Ин встретил взгляд Цзинъи. Он сжал челюсти и смотрел решительно. В глазах Цзинъи появились ужас и понимание. Он потянулся вперед, но ветер отшвырнул его, заставив уцепиться за лодку. Трещины в лодке бежали к ним. Сычжуй упорно пытался схватить Вэй Ина. — Я люблю тебя! — крикнул тот. Лань Ванцзи увидел, как глаза Сычжуя расширились от страха. Вэй Ин размахнулся и пнул его. — Нет! — Сычжуй с обезумевшим взглядом отлетел, а связующий талисман притянул его к Цзинъи. Оба вмиг исчезли. В ветре слышались его крики. — Вэй Ин! — позвал Лань Ванцзи. — Лань Чжань! — Взгляд Вэй Ина нашел его. Руки Лань Ванцзи кровоточили, ободранные о расколотую палубу. Он преодолел половину пути. Вэй Ин распластался у другого конца лодки и едва мог поднять голову из-за ветра. Середина палубы вздымалась все выше, половины наползали друг на друга, крошились. Путь становился все круче, поднимая Лань Ванцзи, пока ноги не потеряли опору, оставив висеть на ветру. Он оттолкнулся и вонзил Бичэнь ниже, чтобы держаться за рукоять лодыжками. Хватаясь за расколотую доску, Лань Ванцзи едва ощущал боль от щепок, вонзавшихся в ладони. Если получится перебраться на другую сторону, вторая часть лодки спустит его к Вэй Ину. Когда лодка сломалась, он потерял его из виду. — Лань Чжань! — раздался вопль Вэй Ина. — Прочь! Уходи! — Нет! — отказался он. Лань Ванцзи обхватил доску обеими руками, подтянулся. Потом перегнулся через расщелину, ухватился за вторую половину палубы и перебрался на нее. Он видел Вэй Ина. Он мог до него добраться. Сердце замерло. Тот же взгляд, брошенный ранее Сычжую. Нос лодки тонул под тяжестью намерзшего льда. Ноги Вэй Ина коснулись льда. — …ань Чж… — Раскрытый рот, которому бешеный ветер мешал говорить. — Я… тебя, оставь м… — Нет! — крикнул Лань Ванцзи. Не надо. Только не снова. Он потянулся вперед, перебросил ногу. И услышал грохот, отозвавшийся в груди. Он поднял голову. Свет и тьма мешались в небесах. Лань Ванцзи посмотрел вниз. Вэй Ин удержал его взгляд. Он соскальзывал с лодки. Улыбнулся и сказал что-то. Ушел по грудь. По голову. Остался только лед. Он исчез. Лань Ванцзи слушал вой ветра и не сразу понял, что голос принадлежит ему. Небо раскололось, разорвалось молниями. И потеряло цвет. Мир раскалился до ослепительной белизны — пламя и лед. Мир исчезал. Он потерял Вэй Ина.