Роза ветров среди облаков (Wind Rose in the Clouds)

Даже в самых смелых мечтах Лань Ванцзи не предполагал, что проснется рядом с Вэй Ином. Реальность оказалась еще лучше. День вместе прошел ожидаемо (ему понравилось) и одновременно неожиданно (он плакал). Лань Ванцзи проснулся наполненным эмоциями, как никогда раньше. Идеальный день. Он не спешил вставать, обнимая Вэй Ина и второе утро подряд медитируя, и вспоминал события дня. Некая часть его по-детски ждала момента, когда Вэй Ин обернется и скажет: «Теперь я здоров». Взрослый, которым он был, осознавал, что это невозможно, сам бы он так не сказал. Вэй Ин говорил, что понимает — с ним не все хорошо, и эти искренние слова были лучшими из всех возможных. Лань Ванцзи по-прежнему избегал важной темы. И ощущениями понимал, что он трус. Логика же говорила, что пока Вэй Ин не здоров и плачет, не стоит рассказывать об истинной природе своей любви. Что-то казалось неправильным. Был миг, когда Лань Ванцзи почти поцеловал его, и оглядываясь назад, радовался, что Сычжуй их прервал. Не хотелось, чтобы во время первого поцелуя лицо Вэй Ина было в слезах. И все же он чувствовал, что их отношения как-то изменились. Они говорили о вещах, которых не осмеливались касаться прежде. Вэй Ин не рассказал, что именно произошло на Могильных холмах, но в некотором смысле, это было уже неважно. Он рассказал, как случившееся повлияло на него, вот что было важно. Лань Ванцзи стиснул зубы, вспоминая его слова. Вэй Ина избили и сбросили на Могильные холмы, где веками безудержно властвовали тысячи темных призраков и откуда не возвращался ни один заклинатель. Сбросили сразу после потери золотого ядра. Он продержался там почти три месяца. И вернулся. Лань Ванцзи так и не понял, каким образом. Он всего лишь пытался понять, хочет ли Вэй Ин поделиться с ним рассказом. Но точно знал, что не пережил бы того же. Только один человек в мире был настолько поразительным. Его возлюбленный. Который прямо сейчас сопел рядом. Лань Ванцзи улыбнулся про себя, услышав сонное хмыканье. В нем по-прежнему оживали печаль и гнев при воспоминании, через что прошел Вэй Ин, и восхищение, что после всего случившегося он по-прежнему умел улыбаться и любить. Но… Вэй Ин хотел попросить его остаться рядом. Осознание проникло в его сердце, едва он услышал эти слова. Вэй Ин хотел, чтобы он оставался рядом, и Лань Ванцзи желал того же. А теперь всплывал самый неудобный вопрос. Когда следовало рассказать? По горькому опыту Лань Ванцзи знал, как может оборваться жизнь, оставив слова невысказанными, и был полон решимости не повторять прошлых ошибок. Сколько еще он будет искать оправдания? Настанет ли подходящий момент, чтобы попросить больше, нежели Вэй Ин может желать? Не будет ли в просьбе глубокого эгоизма, если окажется лучшим оставить все как есть? Лань Ванцзи осторожно вздохнул, стараясь не потревожить голову Вэй Ина. Он хотел знать. Они были привязаны друг к другу, но если при попытке вывести их отношения на уровень, нежеланный Вэй Ину, возникнет трещина, она причинит боль. Нельзя допускать подобного. Но вчера, в тот миг, когда Лань Ванцзи едва не забылся… он мог поклясться, что Вэй Ин потянулся ему навстречу. Безумие это или действительно существовала возможность, что Вэй Ин полюбит его именно так? Спроси он себя об этом позавчера, несомненно, ответ был бы отрицательным. Но наступил вчерашний день, и все сказанное Вэй Ином только подтвердило догадку, что отношения между ними всегда были глубокими. И не односторонними, как считал давно смирившийся Лань Ванцзи. Это давало надежду. Он останется бдительным. Когда дело касалось Вэй Ина, он не хотел ничего, идущего вразрез с желаниями самого Вэй Ина. Он отдаст все возможное. Но только если его попросят. Следует сохранять внимание, чтобы не пропустить намеки на желание чего-то большего, а с другой стороны, нужно стараться не доставить Вэй Ину ни малейшего неудобства из-за того, что все дошло до… чего-то. Не стоит подталкивать. Лань Ванцзи заметил, что одна рука Вэй Ина за ночь подобралась ближе и устроилась на груди. Они провели вместе две ночи, и он знал, будет трудно вернуться в отдельную кровать, когда Вэй Ин перестанет нуждаться в помощи из-за больного плеча. Но до тех пор следовало наслаждаться каждым драгоценным моментом. Лань Ванцзи мог обойтись без завтрака. Сон с Вэй Ином успокаивал духовную энергию куда лучше медитации. Давал неизвестное ранее умиротворение. Можно не торопиться вставать. Воздух был холодным, а Вэй Ин — теплым. Сопение и стон подсказали пробуждение. Вэй Ин фыркнул и завозился, шевельнул пальцами в ладони Лань Ванцзи, но руку не убрал. Лань Ванцзи позволил ему просыпаться медленно. Между его ног опять покоилась нога Вэй Ина, закинутая ночью. Она игриво пошевелилась, а пальцы лениво сжали ладонь Лань Ванцзи. — Вэй Ин. — Доброе, — пробормотал тот с закрытыми глазами. Он выглядел более расслабленным, чем вчера, когда вскочил будто от удара молнии, осознав, как спит. Гораздо лучше. — Доброе утро. Вэй Ин зевнул и даже не попытался отодвинуться. Он играл с пальцами Лань Ванцзи, поглаживая и разминая каждый участок между большим и указательным пальцем. Лань Ванцзи стиснул зубы. Утренняя… реакция тела под контролем, надо глубоко вздохнуть и сосредоточиться на чем-нибудь другом, пока Вэй Ин не проснулся окончательно. Но эти непринужденные прикосновения такие мягкие, доверительные… если так продолжится, одеяла не смогут ничего скрыть. Волосы Вэй Ина щекотали его подбородок и шею. Он слегка повернул голову и почувствовал на коже дыхание. Лань Ванцзи сглотнул. — Вэй Ин, мне нужно встать. — Не лучший выбор слов. Уже неважно. — Мм, — протянул Вэй Ин, не двигаясь, если не считать пальцев, которые теперь пощипывали чувствительные ямочки между пальцами. Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Внизу живота потянуло. Хотелось схватить эту руку, перевернуться и… — Вэй Ин. Мне нужно уйти прямо сейчас. Вэй Ин громко выдохнул ему в шею, как-то беспомощно потерся носом. А потом убрал руку, ногу и отстранился. — Отпускаю, — пробормотал он, по-прежнему не открывая глаз. К счастью. Чрезвычайно радуясь возможности скрыть свое состояние, Лань Ванцзи быстро отвернулся, откинул одеяло и поднялся с маняще-теплой постели. Вэй Ин, как ни странно, все еще сидел в кровати, когда он вышел из-за ширмы, одетый, с собранными волосами и телом… взятым под контроль. На данный момент. Растрепанный Вэй Ин едва открыл глаза, но все же открыл. Лань Ванцзи спрятал кулаки в рукавах. Волосы рассыпались по плечам Вэй Ина, и отчаянно хотелось вновь почувствовать их на шее. Лань Ванцзи ожидал, что подобная близость будет слегка непривычной, учитывая отсутствие физических контактов в его жизни, но вместо этого еще больше желал прикосновений. Без них он чувствовал… лишения. Вэй Ин сонно моргал, глядя на него. — Сегодня у тебя встречи? — хрипло выговорил он. — Мгм. Если ты… — Лань Ванцзи замолчал. Он собирался оставить записку, а не портить Вэй Ину день с самого утра. Он кашлянул. — Если ты не против, следовало бы… поговорить с шуфу. — Следовало бы. — Вэй Ин с болезненной гримасой прикрыл глаза. — Не очень хочется. — Он ничего не знает о твоих делах за последнюю неделю. Было моим… упущением не ставить его в известность. — Умным ходом, ты хотел сказать, — фыркнул Вэй Ин. — Мне нравилось это упущение. Пока я работал. — Шуфу многое знает. Его знания могут пригодиться. — Он меня терпеть не может, и не станет помогать. — Вэй Ин сполз по спинке кровати и, повалившись лицом на матрас, приглушенно простонал: — Разве нельзя сделать вид, что вчерашний день еще не закончился и проваляться в постели до вечера? Если бы. — Возможно, он разберется. В любом случае, сегодня утром нужно идти к нему, — сказал Лань Ванцзи. Вэй Ин вздохнул и кивнул в матрас. Они договорились встретиться через пару часов, и Лань Ванцзи оставил его привычно пробуждаться — медленно, с ворчанием, глядя в пустоту. Лань Ванцзи сомневался, что его дядя когда-нибудь сойдется с Вэй Ином во взглядах, но… последние полгода его удивили. Во время многочисленных и утомительный встреч с орденами, наиболее беспокойные и жадные до сплетен заклинатели безуспешно пытались выспросить у каменнолицего Ханьгуан-цзюня про обстоятельства смерти Цзинь Гуанъяо и «оправдание» Старейшины Илина. Некоторые, наиболее болтливые, главы мелких кланов вновь бросились выражать откровенное восхищение Старейшиной Илина и громко перешептывались друг с другом о легендарной дружбе между ним и Верховным Заклинателем. Учитывая разочарованные замечания по поводу отсутствия Вэй Ина в Облачных Глубинах после его ухода, Лань Ванцзи был уверен, что в некотором смысле на его избрание повлияло и неутихающее увлечение заклинателей Вэй Ином. Они чуть ли не слюни пускали, переосмыслив битву в Безночном Городе как новую трагическую историю: молодой герой, которого подставил коварный Цзинь Гуанъяо, погиб после потери любимой сестры, оказавшейся слишком тяжелым ударом для его чистого сердца. Знакомая, и без того захватывающая история вдруг оказалась еще интереснее. Сюжетный поворот, превосходящий самые причудливые сказки. Лань Ванцзи прекрасно помнил, как все эти люди изображали ту же самую историю трагедией о благородных заклинателях, убитых злобным, бессердечным Старейшиной, в то время как они пытались захватить Тигриную печать Преисподней (конечно же, чтобы уничтожить!). В конечном счете, он привык к тому, что все понимают его спокойствие слегка неправильно. Ни одна из этих историй не являлась правдой, правда оказалась более запутанной, полной оттенков и человеческих ошибок. Его возлюбленный был сложным и не сказать чтобы безупречным. Как и сам Лань Ванцзи. Он ничего не сделал, когда Цзини использовали пленных Вэней в качестве приманки на горе Байфэн. В любом случае, Лань Цижэнь присутствовал на большинстве встреч, воочию наблюдая как меняются мнения. Лань Ванцзи ожидал от него усмешек или фырканья. Но ничего не последовало. Однажды Лань Ванцзи застал его за чтением письма в кабинете. Оно казалось пожелтевшим от времени, с обтрепанными краями. Лань Цижэнь быстро убрал письмо в шкатулку и ничего не сказал, особенно о том, почему поспешно вытер глаза. Несколько месяцев спустя Лань Ванцзи с Лань Цижэнем обсуждал курс лекций, и пока Лань Цижэнь ходил в архив на поиски записей, Лань Ванцзи открыл одну из шкатулок с перепиской, чтобы найти что-то нужное. Однако наткнулся на старые личные письма дяди. Лань Ванцзи никогда бы не полез в личную переписку, но отпуская крышку, вдруг заметил на верхнем письме выцветшую подпись Цзян Фэнмяня. Он так удивился, что читая короткие предложения не сразу понял, что делает. «Мы ищем всюду уже несколько недель. И не можем найти Вэй Ина. Позволим себе надеяться, что он сейчас рядом с ними, в ином мире. Ты ничего не мог сделать, Цижэнь». Растерянный Лань Ванцзи взял листок, чтобы рассмотреть ближе, и обнаружил старое потрепанное письмо, которое шуфу держал в глубине. Это послание, более длинное и датированное на месяц раньше, чем письмо Цзян Фэнмяня, описывало восхитительное вино маленького городка и упоминало местные беды, связанные с чудовищем, которым собирались заняться автор письма и ее муж. Однако большая часть письма посвящалась теплым рассказам о сыне, по которым выходило, что Вэй Ин рос, как сорняк, и был счастливым, сообразительным мальчуганом с неуемным любопытством. «Ты полюбишь его, А-Жэнь, — писала она. — Он такой же нахальный, как и я». Последняя строчка была самой бледной на странице, словно кто-то снова и снова касался ее пальцами, пока чернила не выцвели. «Не могу дождаться следующего месяца, чтобы показать его тебе! Очень долго. До следующей встречи… когда ты нарушишь ради меня одно правило». Лань Ванцзи понял, почему дядя вытирал глаза. Он был потрясен и тронут, осознав, что держит письмо Цансэ Саньжэнь, которая передала Вэй Ину свою дерзость, пламя и чувство юмора. Послания, пережившие сожжение Облачных Глубин… Он аккуратно вернул письма в шкатулку и никогда не упоминал о них, но с тех пор смотрел на своего шуфу совсем другими глазами.

***

Утром того же дня, на удивление рано, Лань Ванцзи нашел Вэй Ина с выражением покорства на лице у дверей рабочей комнаты своего дяди. Лань Цижэнь предпочитал находиться около библиотеки и архивов, а не в своих покоях. Лань Ванцзи приветственно кивнул Вэй Ину и постучал. — Входите. Лань Цижэнь сидел и читал письма, присланные Верховному Заклинателю, которых как всегда было несколько десятков. Он частенько занимался не срочными сообщениями. Хотя Лань Ванцзи предпочитал читать сам адресованные ему письма, он физически не мог ответить на все, разве что тратил бы на это все ночи. Он был благодарен за помощь и совет, особенно потому, что в отсутствие Сичэня шуфу занимался большей частью управления Облачными Глубинами. Лань Цижэнь вскинул бровь при виде Вэй Ина. — Почтеннейший господин, — произнес Вэй Ин, уважительно кланяясь вместе с Лань Ванцзи. — Хм, — ответил Лань Цижэнь, — вижу, ты наконец решил обратиться ко мне, — он осмотрел Вэй Ина с головы до пят. — Прошу прощения, почтеннейший господин, — Вэй Ин не поднимал взгляда. — Я не хотел отвлекать вас от важных дел, пока приходил в себя после путешествия. Лань Цижэнь глубоко вздохнул. — Надеюсь, ты доволен своими покоями, — медленно произнес он, переводя взгляд с одного визитера на другого. Лань Ванцзи смотрел прямо перед собой. Вэй Ин в мгновенном замешательстве бросил на него взгляд. — Да. Там… эм… очень удобно, благодарю. Помимо разговоров о Вэй Ине, Лань Ванцзи избегал еще и упоминаний пустых гостевых покоев, которые были специально приготовлены дядей и в которых сейчас копилась пыль, поскольку они находились в противоположном от цзинши конце Облачных Глубин. В глубине души он понимал, что Вэй Ин потом задразнит его этим обстоятельством. — Понятно, — произнес Лань Цижэнь, устало глянув на Лань Ванцзи. — Что можете сообщить о вашей ночной охоте? Мне не сказали, что ты пострадал, Ванцзи, — сказал он, очевидно, пытаясь вызнать причины выходного дня. — Я не пострадал, но Вэй Ин получил легкие травмы, и возникли трудности. Следует обсудить несколько вопросов. Лань Цижэнь указал на циновку напротив, и они уселись. Лань Ванцзи не знал, с чего начать, поэтому начал с замысла. — По прибытии Вэй Ин сообщил мне о своем изобретении…

***

На объяснения ушло около часа. Лань Ванцзи рассказал обо всем, в том числе о буре и Лисе. Лань Цижэнь слушал с непроницаемым выражением лица и не произносил ничего, кроме редких уточнений. Вэй Ин проявлял обычную болтливость в присутствии каменной публики, но на удивление, принес все карты, словно собирался поделиться с Лань Цижэнем всеми деталями вместо того, чтобы рассказать только необходимое и сбежать. Лань Ванцзи спокойно отметил, что по его мнению, это изобретение изменит совершенствование в лучшую сторону. И пораженный Вэй Ин впервые потерял дар речи, на несколько мгновений уставившись в пол. Когда рассказ был окончен, Лань Цижэнь безмолвно погладил бороду. Лань Ванцзи знал, что Вэй Ин терпеть не мог длительное молчание. Чувствовалось, как его нога нетерпеливо подрагивает под низким столом. Лань Ванцзи аккуратно подвинулся, упираясь в его колено своим собственным, успокаивая. Вэй Ин встретил его взгляд и криво усмехнулся. Лань Цижэнь глубоко вздохнул и выпрямился, что обычно предвещало заявление, не подлежащее обсуждению. — Следует продолжить работу. Напряженный Вэй Ин, готовившийся к приказу прекратить всякую деятельность и навсегда убраться из Облачных Глубин, уставился на Лань Цижэня с открытым ртом. — Подождите, что… вы… считаете, что нужно продолжить? — Именно это я только что и сказал, — надменно произнес Лань Цижэнь, берясь за кисть и снова начиная что-то писать. Вэй Ин не сводил с него недоверчивого взгляда. — Вы считаете, что мы должны продолжить опасные опыты с магией, — медленно проговорил он. — На территории Облачных Глубин. С вашим внучатым племянником. — Я поищу кое-что. Не похоже, что Лиса вам враг. Но возможно, библиотека приоткроет тайну. Вэй Ин уставился на него так, будто Лань Цижэнь только что предложил ему стать Верховным Заклинателем. — Вэй Ин, оставим шуфу работать, — сказал Лань Ванцзи, поднимаясь на ноги. Он понял, что Вэй Ин сейчас окончательно растеряется. Лань Цижэнь уже совсем не обращал на них внимания. Вэй Ин поднялся, все еще глядя на него так, словно в любую минуту ожидая его превращения в демона. Он как будто собрался что-то сказать, но Лань Ванцзи покачал головой, и Вэй Ин, громко вздохнув, понял намек. Они поклонились и молча направились к дверям. — Твоя мать много изобретала, — тихо произнес за их спинами Лань Цижэнь. Вэй Ин замер без движения. Лань Ванцзи удивленно обернулся и увидел, что дядя все еще упрямо смотрит на незаконченное письмо. Чуть помедлив, Вэй Ин тоже обернулся. — Моя мать, почтеннейший господин? — осторожно спросил он. — Да. У нее всегда были… новые идеи. — Например? — быстро спросил Вэй Ин, выдавая желание услышать больше. Шуршание кисти по странице смолкло. — Талисманы, новые и улучшенные, заклинания. — Лань Цижэнь по-прежнему не поднимал взгляд. — У вас остались записи о них? — сразу же спросил Вэй Ин. Лань Цижэнь вздохнул. — Нет, — сказал он, завершая разговор, и указал на дверь, давая понять, что им стоит немедленно удалиться. Лань Ванцзи развернулся, собираясь уйти, но Вэй Ин по-прежнему смотрел на его дядю. — Зачем вы мне это сказали? — медленно спросил он. Лань Цижэнь раздраженно откинул рукав. — У меня есть дела, требующее внимания. Выйди, пожалуйста. Вэй Ин нахмурился и открыл рот, а Лань Ванцзи представил, как обернется дело, если он продолжит, и мягко взял его за локоть. Вэй Ин выглядел расстроенным. Лань Ванцзи слегка сжал его руку. Я понимаю. Вэй Ин опустил глаза и кивнул. — Благодарю, почтеннейший господин. — Он снова поклонился, уже с большим уважением. Вэй Ин был уже за дверью, когда шуфу снова заговорил: — Да, Ванцзи, сообщи прачке, нужно ли продолжать ежедневную смену постельного белья в гостевом доме. Она спрашивала. — Хорошо, шуфу, — Лань Ванцзи смиренно опустил глаза.

***

— Что это было? — взорвался Вэй Ин в крытом переходе, едва они оказались за пределами слышимости. Лань Ванцзи промолчал. Он действительно не знал. А еще чувствовал неловкость из-за своего решения не упоминать письма матери Вэй Ина к его дяде, которое Вэй Ин страстно захотел бы прочесть. В некотором смысле он имел право прочесть его, но письмо все же оставалось личной перепиской шуфу. Затруднительное положение. — По крайней мере, все согласны, что нужно продолжить работу, — сказал Лань Ванцзи, идя в ногу с Вэй Ином. — Согласны? Только не я, и я действительно сомневаюсь, стоит ли оно того, — развел руками Вэй Ин. — Конечно, стоит. — Нет, я схожу с ума? Что там произошло?! Кто-то или что-то могущественное не хочет, чтобы мы продолжали работу, мы вчетвером могли погибнуть два дня назад, если бы не получили предупреждения от БОЖЕСТВА, которое случайно оказалось поблизости, а вы с учителем клана Лань хотите просто взять и продолжить?! Громкие слова заставили двух молодых адептов на противоположной стороне двора прибавить шагу, как только они поняли, что Старейшина Илина спорит с Верховным Заклинателем. — Мы проявим осторожность. И будем держаться рядом с Облачными Глубинами. — Лань Чжань. — Вэй Ин остановился. Он трепетал от напряжения, но когда Лань Ванцзи обернулся, словно обмяк, плечи поникли. — Мне страшно. Дело касается нашего сына. — Сычжуй весьма способный заклинатель. Он будет в порядке. — Ты не понимаешь, — пробормотал Вэй Ин, пробегая рукой по волосам. У Лань Ванцзи сжалось сердце. На следующий день после того, как Вэй Ин рассказал, насколько прислушивается к нему, они не понимали друг друга. У всех на виду. Будь они в постели, что само по себе казалось невероятной мыслью, Лань Ванцзи крепко обнял бы его, тихим и мягким тоном, отзывающемся в теле Вэй Ина, успокоил бы и выслушал. Но они находились не в постели. — Объясни. Вэй Ин посмотрел на него. — Если из-за моей идеи что-то произойдет с кем-то из вас… — Он опустил взгляд. — Я не смогу… справиться с этим. Лань Ванцзи медленно кивнул. — Понимаю. Я прошу пойти на риск, хотя тебе это не нравится. Но… это уже не просто твоя задумка, Вэй Ин, — тихо сказал он. — Мы едины. Цзинъи и Сычжуй много трудились. И ради жизней, которые можно спасти в будущем, мы обязаны продолжать. Несмотря ни на что. Вэй Ин громко вздохнул, беспокойно постучал ногой. — Тебя не получится переубедить, верно? — Учитель клана Лань и Верховный Заклинатель настаивают. — Знаешь, — прищурился Вэй Ин, — раньше приказы не приводили ни к чему хорошему. — Тогда я попрошу, — опустил взгляд Лань Ванцзи. Он помолчал. — Если ты действительно думаешь, что не стоит продолжать, я безоговорочно доверюсь твоему мнению. Мы остановимся. Вэй Ин вздохнул и постучал себя по носу. — Ты действительно веришь, что получится? — Я действительно верю в тебя. Вэй Ин поднял голову и закатил глаза. — Лань Чжань, — пробормотал он, смущенно оглядываясь вокруг, удостоверяясь, что их никто не слышит. А потом задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Ладно. Только сперва вернемся в библиотеку. В будущем я хочу скрыть нас во время испытаний и выяснить, как приглушить магию на каждой созданной нами карте, чтобы нанесенные на нее области не ощущались переполненными магией… для всего, что там может оказаться. — Как скажешь, — Лань Ванцзи склонил голову в знак согласия. Вэй Ин, все еще казавшийся обеспокоенным, прислонился к колонне перехода, скрестив руки на груди. — Я должен идти, — с сожалением сказал Лань Ванцзи. — Нужно выполнить кое-какие обязанности. — Да, иди, все в порядке. Я найду парней, — махнул рукой Вэй Ин. Его взгляд уже стал рассеянным, выдавая погруженность в мысли. — Вэй Ин, — позвал Лань Ванцзи, собираясь уходить. — М? — рассеянно отозвался тот. — Спасибо, что сказал о своих опасениях. Я пренебрег ими в лесу, но не повторю ошибки. Прошу, всегда говори о таких вещах. — Ладно. — Вэй Ин смущенно обхватил себя руками и едва заметно улыбнулся. Довольный Лань Ванцзи пошел прочь. — Увидимся позже в моих покоях! — крикнул Вэй Ин в его удаляющуюся спину. — Сказать прачке, что теперь нам нужен только один комплект постельного белья? Лань Ванцзи промолчал.

***

Сычжуй, Цзинъи и Вэй Ин увлеклись бурным обсуждением, которое возвращающийся на закате Лань Ванцзи услышал еще из-за дверей. Он на миг задержался, прислушиваясь к оживленным и увлеченным голосам, улыбнулся про себя. Грудь стиснуло при мысли о потере всего этого после ухода Вэй Ина. Раздвинув двери, Лань Ванцзи застал Цзинъи на фразе «но без одежды лучше думается», прежде чем тот заметил его и захлопнул рот так быстро, что едва не клацнули зубы. Вэй Ин схватился за живот, дрожа от смеха. Сычжуй изо всех сил старался сдержать излишнее веселье. — Привет, Лань Чжань. Идеальный момент. — Отец, — Сычжуй слегка задыхался. — Ханьгуан-цзюнь, — слегка поморщился Цзинъи. — Мгм, — Лань Ванцзи двинулся к столу. Он заметил, что на кровати Вэй Ина по-прежнему лежат две подушки, а на его собственной — ни одной. И ощутил удовлетворение. После обеда юноши присоединились к Вэй Ину в библиотеке. Очевидно, они даже не подумали о возможности оставить их деятельность, а потому Вэй Ин избавил их от подробностей беседы с Лань Цижэнем. За ужином Лань Ванцзи сказал, что учитель теперь знает и поддерживает их планы. Сычжуй воспринял это с присущим ему оптимизмом, хотя Цзинъи смотрел с подозрением и заметил, что «теперь будет не так весело». Этим вечером Лань Ванцзи говорил даже меньше обычного. День прошел очень утомительно — необходимость наверстывать выходной и четырехчасовое обсуждение подготовки к весеннему Совету кланов истощили его. Он позволил перепалке оптимистичных юношей с Вэй Ином бальзамом омывать себя, присоединяясь по необходимости, а в основном просто сидя и наблюдая, как его возлюбленный спорит и убеждает всех следовать логике и рассудку, не подсказывая выводов, но и не бросая без помощи. Он поистине был выдающимся наставником. Под его руководством юноши преуспевали. Они распрощались только спустя несколько часов, с головой уйдя в спор, стоит ли перед дальнейшими действиями ждать, когда Цзинъи составит карту лесов Облачных Глубин, или следует отдать предпочтение городку Цайи. Цзинъи стоял за Цайи, потому что «там есть курица». Вэй Ин не соглашался, осторожничая и пока не желая уходить далеко. Лань Ифэн, зашедшая после юношей, чтобы проверить плечо Вэй Ина, отметила, что опухоль сошла. Она спросила, как он спит, и Вэй Ин сказал «о… м, хорошо, спасибо», на что получил пристальный взгляд и уточнение: — Я имела в виду, в какой позе. — А! Ну, как бы, на животе, — сказал Вэй Ин, стараясь не смотреть на Лань Ванцзи. — Продолжайте спать так, но не перегружайте руку. — Хорошо, — сказал Вэй Ин по-прежнему глядя куда угодно, только не на Лань Ванцзи. — Пока еще не стоит поднимать тяжести, и теперь, когда вы оправились от переохлаждения, будет полезен Холодный источник. — Хорошо, — кивнул Вэй Ин. — Оставайтесь в кровати или сидите, прислонившись к стене, а не как сейчас, — указала на него Лань Ифэн. — Вашу спину ничто не поддерживает, а ужасная осанка только навредит травме. После ее ухода Вэй Ин вздохнул и послушно отправился в постель. — Удивляюсь, как она еще не стала твоей женой, Лань Чжань. Лань Ванцзи замер с письмом, которое просматривал. Он привык к походя брошенным замечаниям Вэй Ина, но его всегда уязвляло напоминание, что Вэй Ин мог представить не только его женатым на женщине, но в принципе, и сам мог бы однажды жениться. Перед мысленным взором тут же встало видение, как Вэй Ин в красных одеждах преклоняет колени с безликой женщиной, счастливый и улыбающийся. Сердце сжалось. Вэй Ин так увлекся разговором с юношами, что даже не поужинал, о чем напомнил Лань Ванцзи. Он пошел к горшочкам с едой и вернулся с подогретым супом на подносе, а пока ставил его у кровати, заметил, что лежащий на подушках Вэй Ин наблюдает за ним со странным видом. — А почему? — спросил Вэй Ин, глядя на свои руки. — Что «почему»? — Почему не женился. Лань Ванцзи помолчал, наливая суп. Он передал миску Вэй Ину, лицо которого ничего не выражало, но взгляд был внимательным, и ответил: — Никогда не собирался. — Никогда не собирался жениться? Наверняка ордена предлагали тебе десятки партий. Взгляд Лань Ванцзи метнулся к миске, выдавая ожидание, когда же Вэй Ин начнет есть. Тот поморщился и приступил к ужину. Лань Ванцзи не знал, что ответить. Он не мог решительно заявить, что не хочет жениться, потому что это было неправдой. А еще не мог сказать, что никогда не хотел жениться на ком-то определенном, потому что и это было неправдой. Он выбрал ответ: — Ни одно из предложений не подходило ни мне, ни женщинам, о которых шла речь. — Женщинам, о которых шла речь? Они бы не смогли найти партию лучше, — Вэй Ин усмехнулся с супом во рту. — Я бы стал не очень хорошим мужем. Вэй Ин уставился на него во все глаза, продолжая медленно жевать. — Почему бы не стал? Ты идеальный мужчина, — его голос звучал возмущенно. Лань Ванцзи поднял на него взгляд. — Я не смог бы любить их так, как они того заслуживают, — просто сказал он. — Может быть не сразу, но ведь это союз с Великим Орденом, — нахмурился Вэй Ин. — Мне говорили, любовь друг к другу зарождается со временем. — Я бы никогда не полюбил их, — уверенно произнес Лань Ванцзи. — Почему? — Вэй Ин растерянно всмотрелся в его лицо. Лань Ванцзи вздохнул. — Разве ты не помнишь слов Лисы? Мое сердце твердо, — тихо сказал он. — И ты никогда не познаешь это чувство? — помрачнел Вэй Ин, играя с супом. — Ни к кому? Лань Ванцзи стиснул зубы. Он не мог вспомнить, чтобы ощущал такое разочарование с тех пор, как Вэй Ин выпытывал, не влюблен ли он в Мянь-Мянь в пещере Сюань-у. Он поднял взгляд. — Считаешь, что я не способен любить? — спросил он, вставая, чтобы забрать у Вэй Ина пиалу. — Что… эй, нет! Просто… ну, ты сказал, что никогда не полюбил бы их и… иногда люди не чувствуют… такие люди, они нормальные, просто… мы никогда не говорили о таком. О таких вещах. Лань Ванцзи шумно мыл посуду, отвернувшись от Вэй Ина. Единственный способ опровергнуть его догадки — признаться во всем. Тогда, в постели, в расстроенных чувствах, было неподходящее время. Сегодня, испытывая гнев, тоже не стоило этого делать. Новая возможность быть рядом, прикосновения и близость — все слишком непривычное и хрупкое. — Если тебе станет легче, я тоже не влюблялся, ты же знаешь. Но всегда хотел жениться на девушке. Или на ком-то любимом, — сказал Вэй Ин. Руки Лань Ванцзи застыли над тазом при воспоминании о Вэнь Цин. — Ты никогда никого не любил? — спросил он с замиранием сердца. Вэй Ин помолчал, сжимая руками одеяло. — Ты тоже считаешь, что я неспособен на любовь? Сердце Лань Ванцзи сжалось. Вэй Ин на некоторое время вновь стал непривычно тихим. Заговорив, он запинался и его голос звучал неуверенно. — Я знаю, что ты… конечно же, способен на любовь. Поэтому и удивился. Ты полюбишь сильно и никогда не перестанешь любить. Лань Ванцзи медленно выдохнул, закрыл глаза и отвернулся, напряженно выпрямив спину. — Я не переставал. — Лань Чжань, — выпрямился Вэй Ин. — Ты любишь кого-то? На ком не можешь жениться? Следовало положить этому конец. Лань Ванцзи обернулся. — Я всегда хотел соединиться браком с тем, кого люблю. Если когда-нибудь этот человек пожелает того же, я приму только его предложение. Вэй Ин хватанул воздух, как золотая рыбка. — Что… Лань Чжань… кто… живой? И ты еще не женился? Ты любишь… кого?! — требовательно спросил Вэй Ин. — Того, кого люблю, — просто ответил Лань Ванцзи. — Так как же ты еще не женился?! Только глупец не полюбит тебя, — с досадой сказал Вэй Ин. Лань Ванцзи внутренне согласился. Тот, кого он любил, был слегка глуповат. Следовало быть откровеннее. Он приблизился к Вэй Ину, сел на кровать и глубоко вздохнул. — Я не уверен, что тот, кого я люблю, готов. Что он уверен в чувствах. Есть много других забот. Не нужно спешить. Я долго ждал. И могу ждать, сколько потребуется. А если он не почувствует того же, все равно буду любить его всю жизнь, — Лань Ванцзи говорил спокойно и уверенно, высоко держа голову. Вэй Ин смотрел на него широко распахнув глаза и приоткрыв рот. А потом опустил взгляд. — Знаешь, Лиса говорила то же самое о наших сердцах, — тихо сказал Вэй Ин. Так и было, вспомнил Лань Ванцзи. Все или ничего. В разговоре они кружили вокруг да около, слишком боясь словами разрушить то, что едва начало возводиться. Он осторожно выдохнул. — Если спросишь, я скажу, кого люблю, — сказал Лань Ванцзи. Обещая. Глаза Вэй Ина стали еще больше. Он долго молчал. Лань Ванцзи ждал. — Я не доел суп, — совсем тихо сказал Вэй Ин. Лань Ванцзи сходил за только что вымытой миской и налил еще. Он был не сильно разочарован. Он знал своего возлюбленного, и его возлюбленный был еще не готов. Но он умел ждать.

***

До конца недели Вэй Ин каждый день упорно спал на Лань Ванцзи. Лань Ванцзи не требовалось уговаривать. Каждое утро Вэй Ин ворчал, жаловался и находил изощренные предлоги, чтобы Лань Ванцзи не вставал. Этим утром причиной стало чувство вины. — Лань Чжаань, — заныл он, потягиваясь и уткнувшись лицом в грудь Лань Ванцзи. — Мне как никогда тепло и уютно. Как никогда. Только злобное чудовище бросит меня и лишит самого приятного тепла и покоя. Ты злобное чудовище? Лань Ванцзи вздохнул. — Можешь воспользоваться этим предлогом только один раз, — сказал он, крепче сжимая объятия. — Завтра придумаю что-нибудь новенькое, — усмехнулся Вэй Ин в его шею. — Мгм, — сказал Лань Ванцзи. — Знаешь, почему я так делаю, Лань Чжань? — Потому что любишь спать. — Ха. Нет. — Почему же? — растерялся Лань Ванцзи. — Потому что мы оба любим поспать, Лань Чжань. А ты встанешь. Если я не придумаю для тебя причину. Сильнее всего Вэй Ин раздражал, когда бывал прав. Лань Ванцзи скорее пройдется голышом по библиотеке, чем признается в этом. — Нужно встать, — пробормотал он, не двигаясь. — Еще пять минут, — побормотал Вэй Ин, так же не шевелясь. — Хорошо, — Лань Ванцзи медленно вздохнул. Он дал ему десять.

***

Они выработали свой порядок. По утрам Лань Ванцзи позволял Вэй Ину дразниться, ластиться и заниматься вымогательством, пока они лежали в постели. Потом он отправлялся заниматься делами, а Вэй Ин окончательно просыпался, возился, расхаживал из угла в угол по цзинши и бормотал над своими записями, пока его разум исступленно работал, а перед обедом купался в Холодном источнике. Юноши по-прежнему встречались с Вэй Ином во второй половине дня, чтобы поработать над способами сокрытия и маскировки магии карт, которая оказалась весьма привередлива и требовала времени для понимания. Лань Ванцзи присоединялся к ним, когда мог, хотя случалось это не часто. Он встречался с Вэй Ином в сумерках, всегда уставший, но довольный их встречей, ужинал с ним, и с юношами, если они оставались. Часто лучшие идеи приходили Вэй Ину по ночам, поэтому он что-то спешно записывал или бродил по комнате, пока Лань Ванцзи разбирался с письмами. Когда плечо Вэй Ина немного зажило, он часто просил сыграть дуэтом. Лань Ванцзи был рад услужить. Потом шло вечернее купание, и казалось, плечо Вэй Ина никогда не перестанет болеть настолько, чтобы он смог причесываться самостоятельно. В этом ритуале Лань Ванцзи хотелось помогать как можно дольше. Всякий раз он старался не обращать внимания на тихие звуки, которые издавал Вэй Ин. Иногда тот бывал в ударе и хотел поработать подольше. Тогда Лань Ванцзи приходилось засыпать в одиночестве, зная, что позже Вэй Ин заберется в постель и устроится рядом, наполовину разбудив его. Изменилась только кровать — теперь они спали в постели Лань Ванцзи. Разговор был коротким. — Думаю, нужно сменить место сна, — сказал Лань Ванцзи как-то вечером. Вэй Ин застыл на полоске бумаги, на которой зачем-то начертил линию между босыми ступнями, и подавленно глянул на него. — О, м, ладно. Ты хочешь… так. Хорошо. Если нужно. Думаю… да. Это совершенно нормально. Если хочешь. Очень хорошо. — Я имею в виду, стоит спать в моей постели. Она больше, — нахмурился Лань Ванцзи. — А. — Вэй Ин сжал губы, пытаясь скрыть улыбку, а потом сдался. — Тогда еще лучше. На этом разговор закончился. Замечая мелочи, Лань Ванцзи надеялся, что Вэй Ин спит рядом не только из-за плеча. Он бы не стал поднимать тему раздельного сна первым. А Вэй Ин не затрагивал этот вопрос. Однажды Лань Ванцзи проснулся и осознал, что с возвращения Вэй Ина прошло уже три недели. Он шепнул это на ухо Вэй Ину, пока тот просыпался, и почувствовал его усмешку, опалившую его дыханием сквозь ткань рубашки. — А я думал, что уйду через неделю, — Вэй Ин легонько покачал ногой, как делал по утрам в игривом настроении. — Да. Ты был очень глуп. Вэй Ин фыркнул. — Ты умеешь подметить подобное. — Он коснулся носом чувствительного места за ухом, отчего Лань Ванцзи обычно резко садился, покидал кровать и погружался в медитацию. Прежде чем он успел опять поступить так же, Вэй Ин продолжил: — Я рад, что остался. Лань Ванцзи целую минуту сосредотачивался, пытаясь дышать вровень с Вэй Ином. — А я рад, что ты остался, — наконец ответил он. Впервые в период бодрствования рука Вэй Ина скользнула в его руку. Тем утром Лань Ванцзи опоздал на встречу.