Несчастный случай

— Тони! — вскрикнул Стив, заставив малыша в буквальном смысле подпрыгнуть на месте. — Я уже не раз просил тебя перестать тянуть в рот все подряд, — продолжил он, подойдя к Тони и присев перед ним на корточки, чтобы вытащить из его ротика маленькую игрушечную машинку. Какого черта? Тони не мог вспомнить, чтобы клал в рот нечто подобное! — Машинка лежала на полу, она грязная. Уже не говоря о том, что ты можешь случайно ее проглотить и подавиться, — продолжил отчитывать его Стив, без особого энтузиазма хлопнув Тони по руке, когда тот попытался забрать игрушку обратно. Малыш в шоке уставился на него. — Не мог бы уделять ему чуть больше внимания, пожалуйста? — этот вопрос был уже обращен к Брюсу. — Прости, видимо я был слишком поглощен вот этим, — извинился Брюс, поднимая повыше разобранную гоночную машинку. Тони показал Стиву язык, неуклюже поднялся с пола и вразвалочку направился к Брюсу, тут же обнимая его за руку. Прямо сейчас Брюс был его любимчиком. После той прогулки по Центральному парку — которая оказалась не такой уж и ужасной, хотя Тони никогда бы в этом не признался, опасаясь, что Стив и Баки снова выведут его на улицу — Баки притащил домой как минимум десяток различных игрушек на пульте управления. Стив эту идею не одобрил, сказав, что у Тони и так достаточно игрушек, но Баки на это ответил, что ребенку они не нравятся, а развлекаться как-то нужно. И, конечно, Баки оказался прав. Пеппер накупила очень много игрушек, когда узнала, что он стал маленьким, вот только проблема была в том, что купила она в основном игрушки для младенцев, в то время как Тони не был ребенком в полном смысле этого слова. Единственная вещь, которую Тони мог делать с кубиками, конструктором и прочими мягкими игрушками — это швыряться ими, но Стив всегда его за это ругал. Однако и с радиоуправляемыми игрушками тоже не все было гладко — обычно они двигались слишком медленно. А Тони любил, чтобы все было быстро. Так что несколько машинок он как следует отпинал, а некоторые погибли после ударов об пол, когда Тони решил проверить, удастся ли ему таким способом добраться до их внутренностей и сделать что-нибудь, чтобы они ездили быстрее. Излишне говорить, что подобные игрушки было сложно разобрать без отвертки, а взять ребенку в руки настолько острый и опасный предмет никто бы не позволил. Стив тогда отругал Тони и пригрозил ему отобрать все игрушки, если он продолжит их ломать. К счастью, в этот момент к ним заглянул Брюс и быстро сообразил, в чем проблема Тони. — Я не понимаю, почему он хочет, чтобы они двигались быстрее, — сказал Стив, глядя на разобранные машинки, лежащие вокруг. Брюс взял свой ящик с инструментами и сел на пол, ни разу не попросив Тони отойти подальше под предлогом того, что он может пострадать. Вместо этого Брюс просто достал инструменты и стал разбираться в устройстве радиоуправляемых машинок, чтобы посмотреть, какие улучшения он может сделать, а потом он все показал и объяснил Тони. Да, в глазах малыша Брюс действительно был крут. — Одна из первых модификаций, которой подвергаются все его костюмы — это увеличение скорости полета, — ответил Брюс, поднимая руку, в которую вцепился Тони, чтобы погладить его по волосам. — Я могу понять причины, побуждающие его сделать броню более быстрой. Это удобно во время боя. Но игрушки? Зачем делать их быстрее? — спросил Стив, потянувшись к малышу, но тот увернулся от его руки. Стив никак не мог понять, почему скорость для Тони была чем-то настолько важным и потрясающим. — О, так тебе нравится, когда тебя по голове гладит Брюс, но не нравится, когда это делаю я? — поинтересовался Стив с притворной обидой в голосе. Тони снова показал ему язык, заставил Брюса усмехнуться. — Еще посмотрим, какими друзьями вы будете, когда он закатит истерику, — добавил он для Брюса, скосив на Тони взгляд. — Кись! — выкрикнул Тони и попытался пнуть Стива, но его маленькие ножки были слишком короткими, чтобы это сделать. Да как он посмел сказать такое в присутствии Брюса? Тони Старк не закатывает истерики! — Хэй, перестань! Я пошутил, — заявил Стив, обхватывая Тони, чтобы поднять его и притянуть ближе к себе. — Нет! — запротестовал малыш, извиваясь и пытаясь освободиться. Прямо сейчас он не хотел быть со Стивом, ему хотелось быть с Брюсом, чтобы тот помог ему модифицировать его радиоуправляемые игрушки. — Шшш, подожди секундочку, — попросил Стив, просовывая палец под края подгузника. Тони ненавидел, когда он так делал, но это было необходимо, потому что сам Тони не замечал, когда мочил подгузник (особенно когда был сосредоточен на чем-то другом), а Стиву нужно было как-то проверять, нужно ли ребенку его поменять. — Тебе нужно сменить подгузник, — сделал вывод он, и это было еще одной вещью, которую Тони ненавидел. И зачем Стиву понадобилось говорить об этом вслух? В этом точно не было никакой необходимости. — Давайте сменим тему, — сказал Брюс, в то время как Стив поднялся на ноги с Тони на руках и подошел к дивану, чтобы опустить на него ребенка. — Похоже, это далеко не первый раз, когда Тони тащит в рот все подряд, — добавил он, опуская взгляд на игрушку в своих руках, чтобы продолжить изучение ее внутренностей. — Ты прав. За последние несколько дней он очень много чего обсосал, — сказал Стив, расстегивая штанишки Тони и обнажая промокший подгузник. Малыш начал тихо поскуливать. — Все хорошо, милый. Я быстро, — пообещал Стив, снимая подгузник и протягивая руку, чтобы достать специальные детские салфетки. — Он обсасывает их или пытается пожевать? — спросил Брюс. — Хм... Даже не знаю, — признался Стив, подхватывая Тони за ножки, чтобы приподнять их и добраться до попки малыша. Тони начал ерзать, потому что ему не нравился холодный мокрый подгузник. — А есть какая-то разница? — спросил Стив, втирая немного крема от опрелостей в кожу Тони. Малыш в это время закрыл глаза, задаваясь вопросом о том, где он будет жить после того, как все это закончится. Ведь жить под одной крышей со Стивом и Баки он просто больше не сможет. Его мозг наверняка будет постоянно бомбардировать его воспоминаниями о том, как суперсолдаты меняли ему подгузники, и это будет чертовски неловко. — Если он пытается жевать игрушки, то вполне возможно, что у него режутся зубки, — сказал Брюс и посмотрел на Стива, который в этот момент как раз закончил застегивать подгузник и подтянул на малыше штанишки. Тони был рад, что свидетелей у этого позорного мучительного процесса больше не было. — Режутся зубки? А разве он уже не слишком большой для этого? — спросил Стив, помогая Тони подняться с дивана. Ему оставалось только закатить глаза, когда Тони в третий раз показал ему язык и вразвалочку направился к Брюсу (хотя Стив успел мягко шлепнуть его по заднице, прежде чем малыш оказался вне пределов его досягаемости). — Какого-то особого возраста для этого не существует. У каждого ребенка свой процесс развития, — пояснил Брюс и улыбнулся, когда Тони привалился к нему. Брюс поднял его и усадил на свои колени. И почему все постоянно думают, что Тони хочет оказаться у них на коленях. Он хотел уже было начать возмущаться, но потом вспомнил, что Брюс потрясающий, и решил оставить этот момент без внимания. — Но у него ведь уже есть зубы, — сказал Стив. — Все? — поинтересовался Брюс, держа разобранную машинку так, чтобы Тони мог видеть, что он делает. — Эмм... полагаю, да? — Ты серьезно? Ты даже не знаешь, сколько у него зубов? Разве ты не чистишь ему зубки? — потрясенно спросил Брюс, оборачиваясь к Стиву. Тони что-то пробормотал и энергично похлопал Брюса по ноге. Почему он перестал работать над машинкой? Чертов Стив! Когда он уже перестанет отвлекать их? — Я отвечаю за купание Тони, а Баки чистит ему зубки, — пояснил Стив, чувствуя себя неуютно под неодобрительным взглядом Брюса. Тони в этот момент просто не мог не посочувствовать Стиву. В конце концов даже он сам за все это время не потрудился проверить, все ли его зубы на месте. Возможно, именно из-за их отсутствия ему было сложно есть твердую пищу, а не только по причине того, что мышцы его рта отказывались сотрудничать с мозгом. Испытывая любопытство, Тони открыл рот и засунул в него два пальца, но Брюс тут же их перехватил и воспользовался возможностью проверить его зубы. — У него вылезли все резцы, и я даже вижу парочку только показавшихся коренных зубиков, а вот клычков пока нет, — сообщил Брюс, мягко придерживая Тони за подбородок, чтобы он не закрыл рот. Тони смотрел на него злобным взглядом, ведь ему не нравилось подобное отношение. — Не могу поверить, что никто из вас даже не понял, что у ребенка далеко не все зубы на месте. — Я ведь уже сказал, что за зубы отвечает Баки. Возможно, он что-то и заметил, — ответил Стив, почесывая затылок. — А я... ну я просто не обратил на это внимание. Не понимаю, почему это вообще настолько важно, — заявил он. Тони тоже задавался этим вопросом. В чем вообще дело? Они и так не позволяли ему есть то, что он хотел. К каким еще проблемам могли привести отсутствующие зубы? — Ну, ты сам сказал, что он тащит в рот игрушки. Если он пытается их жевать, то это означает, что он испытывает дискомфорт, а давление на десны помогает его унять, — пояснил Брюс, поглаживая Тони по волосам. О чем, черт побери, он говорит? Тони не испытывал никакого дискомфорта в деснах. Да, в последнее время он действительно клал в рот что ни попадя, но это ничего не значило. Даже будучи взрослым, он частенько держал во рту ручку. Особенно если уплывал мыслями куда-то очень далеко. — Я уделю этому больше внимания. И буду останавливать его каждый раз, когда он захочет что-нибудь пожевать, — пообещал Стив. — Дело не в этом. Дискомфорт может перейти в настоящую боль, а это сделает его капризным. Может даже пропасть аппетит, а вот жевать он начнет все подряд, — сказал Брюс, заработав от Тони еще один свирепый взгляд. Все сказанные Брюсом слова были просто каким-то бредом, который ну никак не мог произойти с Тони. Да, возможно, у него действительно режутся зубки, вот только Брюс упускал из виду одну очень важную деталь — Тони не был младенцем, даже при том, что у него было детское тело. Так что, даже если он и почувствует боль, то просто сделает то, что делал всегда. Он проигнорирует ее, сосредоточившись на чем-то другом. ________________________________________________________________________ — Ауч! Мне больно! Прекрати, — закричал Клинт, осторожно потянув пострадавшую руку на себя. Возможно, он действовал даже слишком мягко для того, кто испытывал боль, но он боялся, что резкими движениями может поранить Тони. Может быть, в какой-то другой раз Тони и почувствовал бы себя оскорбленным, потому что его считали ребенком, но точно не сейчас. Клинт снова приставал к нему, так что заслужил быть укушенным. — Отпусти меня, братзила! — сказал Клинт, за что Тони укусил его еще сильнее. Он терпеть не мог, когда Бартон придумывал для него нелепые прозвища. — Я ведь говорила тебе не приставать к нему, — отругала его Наташа с раздражением в голосе. — Я и не приставал, — ответил Клинт. — Ага. Вот только я все видела, — заверила его Наташа, наградив свирепым взглядом. — Я просто играл с ним, — сказал Клинт. — Фу! Это отвратительно! Ты обслюнявил мой палец! Отпусти уже! — еще раз потребовал он, всем своим существом выражая крайнюю степень отвращения. Клинт мягко оттолкнул от себя Тони, несмотря на то, что его палец все равно оставался зажатым в детском рту. — Почти уверена, что во время этой игры ему было не весело. Он едва не плакал, — ответила Наташа, воспользовавшись тем, что Клинт отвлекся от причитаний, потянувшись за пультом. — Не могла бы ты оставить свои лекции на потом и помочь мне освободиться от мистера Фабрика Какашек? — раздраженно спросил Клинт, за что Тони укусил его еще сильнее. — Ауч! Ты и правда делаешь мне больно. Прекрати сейчас же! — Энтони! — прикрикнул Баки, когда зашел в комнату. И его громкий голос напугал Тони. — И что по-твоему ты делаешь? — спросил он, подходя к дивану, на котором все сидели. — Прекрати немедленно! Отпусти палец Клинта, — приказал Баки, усаживаясь на диван и кладя руки на щеки малыша, пытаясь заставить его открыть рот. Тони продержался еще несколько секунд, прежде чем Баки все-таки победил. — Ты же знаешь, что лучше не кусать людей, — мягко пожурил его Баки, хлопнув по заднице и усадив на свои колени. Вот что Тони нравилось в подгузниках — он никогда не чувствовал ударов, которыми его время от времени награждали Стив и Баки. Тони сильно сомневался, что удары предназначались для того, чтобы причинить ему боль, он был уверен, что это просто был способ привлечь его внимание к проблеме. — Боже, ты словно маленькая акула, — продолжил причитать Клинт, рассматривая свой палец, на котором отчетливо проступали следы укуса. — Ты в порядке? — спросил у него Баки, а Тони успел заметить, как Наташа закатила глаза. — Не будь таким ребенком. Ты ломал кости во время миссий и вел себя так, будто это всего лишь царапины, — напомнила она. — Кроме того, как я уже говорила, ты сам спровоцировал Тони, а значит заслужил этот укус. — Ты уверена, что Тони укусил его именно поэтому? — спросил Баки, скосив глаза на ребенка. Тони высунул язык, прекрасно понимая, о чем сейчас думал Баки. — Ага. И почему ты вообще об этом спрашиваешь? — ответила Наташа, поднимая подушку и ударяя ей Клинта по лицу. Она была слишком раздражена фальшивой гримасой боли на его лице. С тех пор, как Брюс рассказал Стиву о том, что у Тони, оказывается, прорезываются зубки, они с Баки не отходили от него ни на шаг. Спрашивали его, чувствует ли он боль, и становились настоящими параноиками, стоило Тони положить что-нибудь в рот. Это чертовски сильно раздражало, но Тони понимал, что совершенно ничего не сможет сделать, чтобы заставить их понять, что с ним все в полном порядке. — По словам Брюса, у Тони режутся зубки. Мы со Стивом подозреваем, что он чувствует дискомфорт в деснах, хотя мистер Упрямец отказывается нам что-либо говорить, — ответил Баки, заслужив от Тони сердитый взгляд. — Режутся зубки? Но это невозможно! У него и так есть зубы, он только что меня покусал, — вставил Клинт и обвиняюще тыкнул пальцем в сторону ребенка. — Да, но у него пока прорезались не все зубы, — ответил Баки. — Не все? А во время укуса было похоже, что все они на месте. Дай-ка мне посмотреть, — попросил Клинт, наклоняясь ближе к Тони. — Открой рот, — сказал он малышу приказным тоном, заслужив укоризненный взгляд. — Перестань уже к нему приставать. Тони снова тебя укусит, а я надеру тебе задницу, если услышу, как ты снова жалуешься, — предупредила Наташа. — Если бы Тони было больно, он бы дал вам об этом знать, разве нет? — предположила она, игнорируя надутое лицо Клинта. — Будто ты не знаешь Тони. Каждый раз, когда он болел, то прятался в своей мастерской. Мы узнавали о его состоянии только тогда, когда ему было совсем плохо и у ДЖАРВИСА не было другого выбора, кроме как предупредить нас, — ответил Баки, бросая на Тони неодобрительный взгляд. — Да уж, в этом ты прав, — признала Наташа, улыбнувшись, когда Клинт попытался забрать у нее пульт, но потерпел неудачу. — Прости, но сегодня я выбираю фильм. Баки отодвинулся, чтобы можно было прижаться к спинке дивана, и поудобнее устроил Тони на своих коленях. Когда Тони увидел бутылочку, которую Баки достал будто бы из воздуха, ему захотелось тут же отказаться от нее. Вот только причина, по которой он на пару минут оказался на попечении Клинта и Наташи, заключалась в том, что Тони захотел пить и Баки пошел ему за водой. Тони с большой неохотой позволил Баки запихнуть соску ему в рот и сделал пару глотков, едва сдержав стон, когда его вкусовые рецепторы поразил невероятный вкус. Это был яблочный сок. В последнее время Тони очень сильно полюбил яблочный сок. Тони не отрывал взгляда от экрана телевизора и продолжал пить, решив сразу возмутиться, если Наташа выберет какой-нибудь слишком детский фильм, как часто просили сделать Баки и Стив. К счастью, ее выбор пал на боевик. Вскоре Тони настолько увлекся фильмом, что совершенно упустил из виду тот факт, что постепенно начал жевать соску от бутылочки, вместо того чтобы пить из нее. ___________________________________________________________________ Каждый раз, когда Тони думал, что хуже уже быть не может, он ошибался. Ему было все равно, насколько это было неправильно, но, как только он поймает Локи, то будет очень долго его мучить. Медленно и долго. Десны все же начали его беспокоить. Все началось с легкого ощущения щекотки, которое Тони удавалось какое-то время игнорировать. Но если оно становилось слишком раздражающим, то он принимался жевать все, что попадалось под руку. К сожалению, это стало случаться настолько часто, что Стив и Баки очень быстро заподозрили неладное и стали самой настоящей занозой в заднице Тони. Не было ни минуты, когда бы они пристально за ним не следили, а всякий раз, когда Тони намеревался засунуть что-нибудь в рот, его останавливали и ругали. — Тони, отпусти, — потребовал Стив, потянув на себя бутылочку, но Тони вцепился в ее соску мертвой хваткой, не давая Стиву сдвинуть ее с места. — Вот видишь, он точно испытывает боль или дискомфорт, потому что продолжает делать это все чаще, — сказал Баки, имея в виду попытки Тони что-нибудь пожевать. — Тони, приятель, если тебя что-то беспокоит, то ты можешь просто сказать нам об этом. Я знаю, тебе хочется, чтобы мы оставили тебя в покое, но мы хотим, чтобы ты почувствовал себя лучше, — попытался объяснить Стив, все еще надеясь высвободить соску изо рта ребенка. Если им так хочется, чтобы он почувствовал себя лучше, то почему они просто не позволят ему жевать все подряд? Неужели они не понимали, что это был единственный способ избавиться от раздражающего дискомфорта? — Нет! — ответил Тони, когда Баки принялся щекотать его правую ножку, заставив его тем самым разомкнуть губы и отпустить соску. — Моя, — пробормотал он, потянувшись к бутылочке, но Стив уже успел поднять ее и теперь держал вне пределов досягаемости детских рук. — Ты уже допил молоко, милый, и сейчас ты глотаешь воздух. Если продолжишь в том же духе, то потом будешь страдать от колик в животе, — сказал Стив и придержал Тони, который забрался к нему на колени, полный решимости вернуть свою бутылочку. — Точно тебе говорю, у него болят десны, поэтому он и продолжает это делать, — настаивал на своем Баки, забирая бутылочку из рук Стива и ставя ее на кофейный столик. — Это действительно так, Тони? — поинтересовался Стив, усиливая свою хватку, потому что Тони все еще пытался дотянуться до бутылочки. — Нет! — солгал малыш. — Хэй, перестань уже, ты не получишь ее обратно, — слегка прикрикнул Стив, приподнимая Тони и снова усаживая его на свои колени. Тони же в знак протеста пнул его ногой в живот. — Может, нам стоит попросить Брюса осмотреть его? — предложил Баки, ткнув Тони в маленький носик, за что получил в ответ свирепый детский взгляд. — Для чего? Он уже рассказал мне все, что мы должны знать. Проблема в том, что малыш отказывается с нами общаться, — сказал Стив измученным голосом. Тони с радостью показал бы ему средний палец, если бы не был в этот момент занят тем, что пытался убрать руки Баки от своего лица. Почему они вечно продолжают щипать его за щеки? Что с ними не так? Неужели они действительно думали, что Тони все это нравится? — У него хотя бы нет температуры, да и аппетит почти не изменился, — заметил Баки, устало потирая лоб. — Хати! — потребовал Тони, цепко ухватившись своими пухлыми ручками за пальцы Баки. — Ты хотел сказать, что он все еще питается неправильно, — перефразировал Стив и бросил на Тони неодобрительный взгляд. Малыш его полностью проигнорировал, все еще сосредоточенный на том, чтобы отодвинуть от себя Баки. — Именно так, — ответил Баки. — Знаешь, я тут подумал о том, чтобы купить ему пустышку. В последнее время ему нравилось грызть соску от бутылочки. Так что пустышка могла бы помочь, — предложил он, привлекая этом внимание Тони. Пустышка? Нет уж, спасибо вам огромное! Ни за что! Пустышки для младенцев, а он не был младенцем. Ему не нужна чертова пустышка. Да, он пил из бутылочки, но делал это только потому, что пить из стакана сейчас было невозможно. Но пустышка? В ее использовании не было никакого смысла! — Что думаешь, куколка? — спросил Баки. Отрицательный ответ Тони прозвучал бы куда более убедительно и не так приглушенно, если бы пальца Баки не было у него во рту. Как черт возьми, у него во рту оказался палец? ________________________________________________________________________ Тони в отчаянии начал дрыгать ножками. Прошло еще десять минут, а он все еще не мог заснуть. Щекочущее ощущение в деснах постепенно превратилось в легкую, но такую раздражающую боль, что это просто сводило его с ума. Гораздо медленнее, чем ему этого хотелось, Тони поднялся на ножки и ухватился за прутья кроватки, чтобы сохранить равновесие. Не было никакого смысла отрицать очевидное — он нуждался в утешении. И нуждался в нем прямо сейчас. Последние пару дней он был очень раздражительным, и как бы Тони ни сопротивлялся, объятия Стива или Баки помогали ему справиться с дискомфортом. Боже! Ему действительно придется съехать из собственной башни, как только все вернется в норму. Чем больше детских поступков он будет себе позволять, тем более неловко будет себя чувствовать рядом с ними позже. Или, может быть, Тони удастся их выгнать. — Ави! — позвал Тони ДЖАРВИСА. Он был не в настроении плакать, чтобы привлечь внимание Стива и Баки. Проще было заставить ДЖАРВИСА сделать это. — Ави! Тиф! — Сэр, я вас не понимаю, и вы это прекрасно знаете, — ответил ДЖАРВИС. И хотя это на самом деле было невозможно, но Тони показалось, что голос ИскИна звучал расстроенно. — Тиф! Аки! — повторил Тони, повышая голос и топнув ножкой на матрасу. Насколько трудно было понять его слова? Не похоже, что он тут пытается декламировать Шекспира. — Сэр, я не... — ТИФ! — еще громче позвал Тони, чувствуя, как к глазам подступают слезы. И почему он не разработал программу, которая могла бы понимать детский лепет? Как только он переступит порог своей мастерской, то сделает это в первую очередь. — Хэй, сладкий, ты снова пытаешься унизить ДЖАРВИСА? — спросил Стив, открывая дверь детской и появляясь на пороге. Тони незамедлительно поднял вверх ручки, чтобы его подняли. — Мы же просили тебя не пытаться с ним разговаривать, потому что он не может тебя понять, — сказал Стив, подхватывая малыша на руки. — Почему ты не спишь, приятель? Мы уложили тебя несколько часов назад. Тебе нужно поменять подгузник? — Нет, — ответил Тони, но все равно почувствовал, как Стив проверил его подгузник. — Нет, не нужно, — сказал Роджерс, потирая Тони спинку, чтобы он немного успокоился. — Ты плохо себя чувствуешь, милый? — спросил он, трогая лоб ребенка, чтобы проверить, нет ли у него температуры. — Нет, — повторил Тони, поднимая ручки, чтобы схватиться за пальцы Стива. — И температуры тоже нет, — сказал Стив, позволяя Тони держаться за свои пальцы, но как только малыш попробовал поднести их ко рту, он тут же воспротивился. — Нет, Тони, об этом мы с тобой уже говорили. Ты не можешь сосать чужие пальцы, — мягко отругал его Стив, заставив Тони заскулить от разочарования. Поначалу ни Стив, ни Баки не обращали на особую привычку Тони периодически жевать их пальцы, когда у него слишком сильно болели десны, никакого внимания. Но потом Стив начал сопротивляться, утверждая, что это не гигиенично. И именно тогда начались разговоры о пустышке. — Нет, — прохныкал Тони, когда Стив убрал свою руку подальше от его лица. — Нет, Тони. Если хочешь, ты можешь использовать пустышку, — сказал Стив, вынося малыша из детской в гостиную, где на диване сидел Баки. — С ним все в порядке? — спросил он, выглядя действительно обеспокоенным. Тони протянул к нему ручки, желая, чтобы Баки его обнял. — Иди сюда, малыш. Как только Тони оказался на его коленях, то тут же схватился за металлическое запястье. Стив сразу сообразил, в чем дело, когда Тони попытался пожевать его палец, но, возможно, Баки не станет проявлять смекалку. Пусть он и мог двигать своим протезом, как настоящей рукой, но он определенно не чувствовал влагу от слюны, когда Тони засунул один из его пальцев в рот. Конечно, это было совсем не то же самое, что жевать настоящий палец, но Тони решил, что сейчас ему хватит и этого. — Баки, он делает это снова! — предупредил Стив, и если бы взглядом можно было убить, то он был бы уже мертв. — Нет, — жалобно сказал Тони, когда Баки отнял у него свою металлическую руку. Тони попытался дотянуться до нее, но Баки обнял его за талию, удерживая на месте. — Прости, Тони, но ты прекрасно знаешь, что тебе не следует это делать, — сказал Стив, поглаживая его по волосам. Тони тряхнул головой, чтобы избавиться от его рук. — Мы знаем, что ты испытываешь дискомфорт, куколка. Позволь нам помочь, — успокаивающим голосом сказал Баки, потирая большим пальцем животик малыша. — Почему бы тебе не попробовать? — предложил он, доставая из воздуха чертову пустышку, которую Тони слишком часто видел в последнее время. Малыш энергично замотал головой и закрыл рот так сильно, как только мог, когда Баки прижал соску к его губам. — Это тоже самое, что твоя бутылочка, только эту соску ты можешь жевать, — настаивал на своем Баки, но Тони отвернулся и спрятал лицо на его груди. — Тони, малыш, все хорошо. Никто не собирается над тобой смеяться, я обещаю, — заверил его Стив, нежно поглаживая по спинке. — Мы с папой точно этого не сделаем, а если кто-нибудь посмеет хотя бы улыбнуться по этому поводу, то мы надерем ему задницу, — пообещал он, но Тони продолжал качать головой. — Да, и тебе не обязательно использовать пустышку в чьем-то еще присутствии. Ты можешь воспользоваться ей только сейчас, чтобы заснуть, — добавил Баки, все еще безуспешно пытаясь засунуть пустышку в рот Тони. Спустя три часа они все также сидели на диване в гостиной. Тони потерял над собой контроль около часа назад и позволил себе выплакать боль и разочарование в шею Баки. Малыш устал, был раздражен больше, чем когда-либо, и очень хотел спать, но не мог. Боль в деснах становилась все сильнее, а Стив и Баки по-прежнему не разрешали ему засунуть пальцы в рот. — Тони, детка, перестань так упрямиться, — попросил Стив слишком мягким на вкус Тони голосом. — Просто попробуй. Если не поможет, то можешь выплюнуть эту пустышку, и я обещаю, что мы больше никогда ее тебе не предложим, — ладно. Тони должен был признать, что это уже звучало как что-то похожее на выгодную сделку. Как пустышка могла ему помочь? Она ведь предназначалась для того, чтобы ее сосали, а не жевали. Так что Тони мог бы просто показать, что все это бесполезная затея, и Стив с Баки навсегда от него отстанут. — Бешаешь? — спросил Тони, поворачивая голову в сторону Стива. — Обещаю, — ответил Стив, держа пустышку перед лицом малыша. Все еще немного колеблясь, Тони перевел взгляд с пустышки на Стива и обратно. Но спустя пару мгновений все же открыл рот и позволил Стиву запихнуть соску себе в рот. Действуя на одних инстинктах Тони пару раз ее пососал, и ощущения ему не понравились, потому что слишком уж удобно пустышка легла на язык. Но потом Тони вспомнил, что вроде как должен был не сосать ее, а жевать. Черт. А это помогало. И помогало даже больше, чем соска от бутылочки. Ох, будь все это проклято, такими темпами к концу следующей недели он... он... Ладно, Тони не мог вот так сходу придумать что-то такое, что делали бы только младенцы и чего не делал бы он сам. А это было определенно не очень хорошо. Но Тони настолько устал, чтобы продолжать об этом думать, что просто закрыл глаза, будучи не в силах бороться с накатывающимся сном. Улыбка Стива была последним, что он увидел перед тем, как крепко заснуть.