О драконах и леди

За долгие недели его отсутствия Королевская Гавань не изменилась, разве что стала ещё более противной и беспризорной — при всём своём отрицательном облике один только брат короля был способен принять решительные меры для достижения той же безопасности на улицах. Золотые плащи никуда не годились, но только время даст знать, выйдет из них толк или нет... Деймон не планировал надолго оставаться здесь. Визерис, как и полагается королю, был разгневан, зол и имел полное право вылить на Деймона всё своё недовольство его небольшой кампанией. Это было частью его обязанностей, в конце-концов, принц прекрасно осознавал долю своей вины в общем котле братского недовольства. «Ты должен быть рад, что столь грязную работу не пришлось выполнять тебе, или, что хуже, от твоего имени» — мрачно подумал Деймон. — Я устал ждать, когда ты наконец остепенишься, — когда запас аргументов иссякал, братец переходил на более актуальные проблемы, подключая при этом всё своё королевское превосходство, — по истечении этого года ты просто обязан жениться, Деймон, это приказ! Я не знаю, как с тобой сладить, может, женщине это удастся лучше. Будь у милой кузины Эйммы больше амбиций, она бы без труда пробралась к власти, разделила Железный Трон, и Визерис правил бы лишь с её молчаливого позволения. Но она была слишком добра, юна и чиста, чтобы помыкать им, а ещё свято верила в превосходство своего короля... Лейна вырастет такой же, брошенной и одинокой, но послушной и терпеливой, а её родственники при всём желании не приберут власть к своим рукам, уж Деймон-то об этом позаботится. Он не был таким же. Не существовало в мире силы, которая могла бы остановить его. Временно унять — да, вполне, но не остудить пыл, не потушить то, что однажды зажглось, когда он впервые оседлал своего дракона. Не носи Алисента фамилию Хайтауэр, дело шло бы намного быстрее. Деймон поднял голову и с самой наглой из всех своих улыбок сверкнул на отблесках утреннего солнца новым кольцом. — Вы напрасно прятали леди Хайтауэр от меня, брат, я всё равно её нашёл. С лица Визериса пропала любая суровость: братом он был лучше, чем королём. Соверши Деймон сотню военных преступлений и объяви о том, что его жена ждёт первенца, король расслышал бы только вторую новость. Из его доброты можно было извлечь свою пользу, но принц старался не злоупотреблять ею. — Мы никогда не прятали от тебя леди Алисенту, — широко улыбнулся брат, — ты не заслужил её, Деймон, она чудесна... Уехала в Старомест, чтобы поддержать кузину перед свадьбой... «После того, как повздорила с Рейнирой» — внутренне хмыкнул Деймон. Полную версию случившегося ему оставалось лишь додумывать: поговорить долго с Алисентой не вышло, племянница ещё спала, когда он прилетел, а Визерису подавали правду под тем соусом, что горчит меньше. — Я охотно в это поверю, — прищурился он, — и в то, что старина Отто не воспротивится, объявив меня насильником, который принудил его дочь к браку. — Ты слишком категоричен, — Визерис похлопал его по плечу, — он любит её больше жизни, как я люблю Рейниру, а из всех кандидатов ты, может, не самый достойный, но самый честный и преданный Короне. Как десница, он обязан это ценить, даже если между вами пролегла тень разногласия. Больше всего он честен и предан своим интересам, но в столь знаменательный день Деймон решил придержать язык за зубами — не для себя, не для брата, а для Алисенты. — Как жаль, что для Рейниры второго меня не найдётся. Ей тоже пора выходить замуж — она насмотрится на свою подругу и выскочит за первого встречного рыцаря, если ты продолжишь пускать дела на самотёк, — лениво протянул Деймон, прикидывая список возможных кандидатов. Ланнистерам они её не отдадут, сколько бы золота им не сулили, странно, что Отто не привечает своего сына при дворе... — Рейнира выйдет замуж за того, за кого захочет, в пределах разумного, конечно, — рассудил король и тут же перевёл тему. Он бы и Лейне с радостью доверил вопрос замужества дочери, будь его невеста чуть старше и опытнее, — так, значит, нам уже следует рассылать приглашения на вашу свадьбу? Ты так и не рассказал мне, как у вас всё началось. До бала? Раньше? Побудь мне братом хотя бы ненадолго... — Это ты побудь мне братом, — Деймон улыбнулся, на этот раз искреннее, и протянул руку в знак перемирия, — сними наконец с себя эту гребаную корону, она почти разрушила наши отношения. Тронный зал наполнился смехом, и смеялись двое, не окрестив никого безумцами...

***

— Надеешься очередным украшением меня настроить на свою сторону? — насмешливо протянула Рейнира, пока он заботливо оборачивал вокруг её тонкой шеи ожерелье, переливающееся фиолетово-серебряными камнями. Деймон плохо разбирался в украшениях, но племянница их любила, и было грубостью с его стороны проигнорировать столь невинное увлечение. — Не нравится? — поинтересовался он. — Нравится, — неохотно созналась принцесса, легко выпутываясь из его рук и подходя к зеркалу. Покрасовалась, обернулась вокруг него пару раз, довольно улыбнулась, — и что всё-таки произошло с того дня, как мы не виделись? Визерис может сколько угодно назначать её наследницей, вторым лицом Семи Королевств, но он не заберёт у неё то, что она — шестнадцатилетняя девушка, обладающая любопытным нравом и ярким воображением. Деймон искренне любил её за их похожесть. — Тебе начать с того дня или с того, что я женюсь? — хищно прищурился он, положив подбородок на замок рук. На лице племянницы отразилась сотня эмоций, это ему нравилось. — На Алисенте? — радостно воскликнула она, — ну же, не тяни! Ты бы знал, я чуть не сошла с ума от тоски в этих стенах без вас! — Ты знаешь, как делается предложение, — продолжал наблюдать за её искренним запалом принц, — вот я и сделал. — Давай не про кольцо, а про то, как ты к этому пришёл. Что вообще чувствуют люди, когда влюбляются... И чувствуют ли? — Рейнира смотрела прямо в глаза, не пряча взгляд, как Алисента, как другие добропорядочные девицы. Она была драконом, а они — всего лишь леди, но драконам суждено быть одинокими, если они возомнят о себе слишком много и никогда не спустятся на землю... Как он к этому пришёл? Ощутил ли он горечь разлуки? Соскучился ли по неловким поцелуям и лёгким прикосновениям, которые заставляли весь двор перешептываться и гадать? А может, ему хотелось посмотреть на то, как Отто Хайтауэр маской потрясения прикрывает довольную улыбку и уже ничуть не строит планы, как бы подбросить дочь в постель королю? — Никто не знает двор, придворную жизнь и нашу историю, как она, — туманно бросил Деймон, — и никто не удовлетворит бесконечные амбиции её отца, как я. У Отто Хайтауэра, к нашему счастью, больше нет дочерей, а изменять мне он её не заставит. Остальное я проконтролирую сам. Рейнира возмущённо отвернулась к зеркалу, накрутила прядь серебристых волос на палец, с тонкой линии губ исчезла и тень улыбки. — Прозвучало так, словно ты её совсем не любишь, дядя, она всё ещё моя лучшая подруга, и ты обязан обеспечить ей лучшую жизнь, — в своём упрямстве принцесса поразительно напоминала Визериса. — Знаешь, как мне хватило одного брака не по любви? Достаточно, чтобы я не повторил этот опыт. Рея Ройс преследовала бы его в кошмарах, если бы таковые Деймону снились. — Не превращай это в плохой опыт для Алисенты, — почему-то совсем серьёзно попросила Рейнира. Деймону это совсем не понравилось. — У меня есть, чем заняться вместо отравления жизни юным леди, — поддразнил её, — ты слишком долго пробыла с Визерисом, и он настроил тебя против меня? — у брата не было причин так делать, но как же много он совершает неосознанно... — Я чувствую вину за то, что мы с Алисентой нормально не поговорили, и, как хорошая подруга, я должна убедиться, что её брак будет счастливым, — объяснила Рейнира. В её глазах уже не было прежней грусти, а голос выдавал игривые нотки, — я увидела вас тогда, в саду... Вы говорили, не очень правильно было подслушивать, но я не могла заставить себя сдвинуться с места. Я почувствовала себя такой брошенной, потому что ты сказал ей, а не мне, что улетишь... Это и впрямь было некрасиво. Деймон заранее приготовился к обвинениям в свой адрес, но, невысказанные, они царапали душу сильнее, чем если бы на него хорошенько накричали. В конце-концов, он заслужил, но Визерис оказался добр, как брат, а Рейнира выросла из пустых обид. — Мне было интересно, как она поведёт себя. В тебе-то я всегда был уверен, да и ты не смогла бы меня остановить. — Я не собиралась останавливать, — вскинула голову племянница, — я хотела... О, дядя, я хочу, чтобы меня кто-то полюбил так же, как ты любишь её! Бедная племянница, конечно, Визерис — последний слепец в собственной стране... Племяннице нужно срочно организовывать брак: молодые горячие головы способны на глупости, а уж если они совершаются из девичьей зависти — пиши пропало. — Не волнуйся, в старых девах не засидишься, — ободряюще пообещал Деймон, — возможно, этот год хватит и на ещё одну свадьбу. Рейнира встрепенулась, словно хотела сказать что-то ему вслед, но опустилась на стул, так же быстро передумав. В глубоких фиолетовых глазах отражалась тень сомнения, свойственная всем молодым принцессам, помышляющим о свадьбе. — Сначала ваша, — напомнила она, и в этом почему-то отчаянно показалась Деймону похожей на Эймму. Кузина любила торжества и свадьбы, но о собственных чувствах и счастье она не распространялась за пределами их с Визерисом покоев... И этому были причины. Причины, которые — Деймон был готов помолиться хоть Старым богам, хоть Семерым — умерли вместе с ней и их больше никогда не настигнут.