Янтарный горшочек и пустота

Денеш негромко шикнул, открывая дверь шире. Юля встрепенулась, словно потревоженный в кусте кролик, схватила со стола какую-то штуку и направила на них. Денеш глазам своим поверить не мог: в руках Юли был настоящий револьвер. Юли присмотрелась прищуренными глазами и спустя две секунды расслабилась, признав Денеша и свою учительницу. — Тьфу, бля! Это вы, — девушка опустила руки на свои колени, не выпустив впрочем из рук оружия. — Как вы здесь очутились? Откуда вы пришли? — Это ты как здесь очутилась и что это вообще за место? — задал вопрос Денеш, не переступая порога и удерживая Дорис от того, чтобы она вступила в большую комнату. — Да входите, здесь никого нету, кроме меня, — нетерпеливо отозвалась Юля. Она положила револьвер на стол, подскочила на ноги и с некоторой неловкостью обняла Денеша. — Тут столько случилось, столько! — начала было Юля, но её прервало шипение; тут только Денеш заметил, что на столе рядом со свечой, лампами и револьвером есть ещё и рация. Юля схватила её и нажала кнопку связи. — Юля, Юля, ты там? Всё в порядке? — услышали они голос Густава из рации. — Всё отлично! — зачастила девушка. — Я нашла Денеша и профессора Ноябрёву! Вернее, они сами меня нашли. А как ты, как твоё ребро? — Херово. Суперхерово, — Густав кашлянул, по голосу казалось, что ему тяжело говорить. — Но зато мы посадили наших воров в подвал под замок. Харыбан вызвал полицию и мы теперь ждём, когда они приплывут на катаре из Порта-Пераберы. Дай рацию Денешу! Денеш взял протянутую ему рацию. — Привет, Густав. Что происходит? — Пиздец! — заорал Густав, голос его передаваемый через рацию был шипящим, скрипящим и неприятно резал уши. — Как ты мог такое пропустить? Куда ты пропал с острова? — Я никуда не пропадал, — со смущённой улыбкой Денеш посмотрел на лицо Дорис, выдержал паузу и сказал, — мы с До... профессором Ноябрёвой прятались в той сторожке, которая на берегу. — От кого прятались? — От дождя. — А почему вы не пошли в лагерь сразу, как закончился дождь? — Ну-у... мы обсыхали. «Можно, я поговорю?..» — послышался в рации незнакомый Денешу мужской голос. Рация передала звуки шебуршания и бьющих по ушам стуков. Затем голос представился: — Здраствуйте! Это отец Харыбан де Бравар, к которому вы снарядили экспедицию. Есть там взрослые? — Да, в принципе, здесь все взрослые, — ответил Денеш, посмотрев на Юлю и Дорис. Дорис закатила глаза. — Дай сюда! — велела она и взяла у него рацию. — Здраствуйте, батюшка Харыбан! Это профессор Ноябрёва, учительница ребят. Я у вас была на службе не так давно, только не представилась. Что происходит? Я совсем не понимаю! — Я вас помню; вы были одна молодая среди бабулек. А Юля вам ничего не рассказала о том, что происходит? — Она не успела. Мы только что встретились. — Да тут я и ваш ученик Густав повздорили со злоумышленниками. Была драка. У Густава небольшая травма, но жить будет. — О, Господи! — охнула Дорис. — Да вы не бойтесь. У Копчёного, бандита с которым подрался Густав, травма гораздо серьёзное. Вот за его жизнь опасения есть. Мы сейчас на ферме, здесь на острове. Заперли бандитов в подвале. Ждём полицию и медиков. — А девочка? Тарна? Она с вами? — Нет, Тарну родители не пустили назад на остров. Оказывается, она им даже не сказала, что отправляется в экспедицию. Такая вот хулиганка. Её наказали. — А что с Густавом? С ним точно всё в порядке? — Мне кажется, у него может быть перелом рёбер. Но он ходит самостоятельно, сознание не теряет, хотя дышит тяжело. Я не знаю, я не медик, но он точно не умирает и держится стойко. До прибытия медиков дотянет. — Мы немедленно идём к вам! — заявила Дорис. — Нет, подождите. В доме, где вы сейчас находитесь где-то спрятан янтарь. Я вас очень прошу остаться в доме и охранять его, пока я не приведу туда полицию, потому что есть шанс, что на остров явится третий участник банды и перепрячет янтарь. — Так значит эти воры уже своровали то, что хотели? — удивилась Дорис. — М-м, вроде того, — уклончиво ответил Харыбан. — Я вам позже объясню, с глазу на глаз, что происходит в целом. Переговоры по рации закончились расспросами Густава о его самочувствии. Дорис велела ему прилечь, а на травму наложить холодный компресс. Затем все трое остались в тишине. Юля села обратно на табуретку у стола, но Денешу и Дорис присесть было некуда. — Давай теперь ты расскажи подробно, что случилось, — потребовал Денеш. Юля посмотрела на него очень долгим и испытывающим взглядом. А потом таким же взглядом одарила Дорис и снова уставилась на Денеша, уже почти обиженно. Наконец она выдала нечто совсем неожиданное: — Это ты во всём виноват! Вы оба, — заявила Юля, глядя на однокурсника и учительницу. Девушка помрачнела, как дождевая туча. Денеш и Дорис недоумённо переглянулись. — В чём мы виноваты? — Во всём, что случилось! — Да скажи ты нормально! — То есть, я тоже сделала ужасную глупость. Но я бы её не сделала, если бы не вы двое! Если бы не вы, Густав бы не подрался с бандитами, и Штукатурку бы не покалечили. — Ты можешь всё по-человечески объяснить, или нет? — разозлился Денеш. — Не ори на меня! — у Юли намокли глаза. Дорис подошла к ней и попыталась прикоснуться к её плечу, чтобы успокоить, но Юля оттолкнула её руку и отстранилась. А потом она стала рассказывать: — В общем, когда вы ушли за продуктами, то я немножко подремала, а потом мы со Штукатуркой пошли прогуляться недалеко от лагеря. Пока мы гуляли, то ни с того ни с сего ливанул дождь. Мы спрятались в руинах, в той комнате с крышей. Как только дождь закончился, мы сразу же со Штукатурочкой побежали вас смотреть на дороге. Вас нигде и на горизонте не было. Тогда я подумала: «может, вы не по прямой дороге пошли, а по пляжу вкруг?» Мы прибежали на пляж и тут Штукатурочка потянула меня за собой на незнакомую тропинку. Я пошла. И пришла к какой-то пристройке у скалы. У этой пристройки дверь была открыта нарастопашку, а на пороге стояла сумка, с которой вы ушли. Уже с продуктами. «Ага! — обрадовалась я, как дура, — вы тут от дождя спрятались». Забежала я в дверь... и что же я слышу? Дорис и Денеш мигом переглянулись, оба догадывались, что скорее всего услышала Юля, у Дорис порозовели щёки. Юля поглядела на них обоих и с мрачным удовлетворением объявила: — А услышала я там очень знакомый голос своей любимой учительницы. Вот только она не про травы рассказывала, а стонала, вздыхала и кричала на всякий лад. И конечно, не трудно догадаться, кто именно доставлял ей столько удовольствия. Я пнула ваш пакет и убежала. Дорис окончательно смутилась. — Юля, понимаешь ли... — начала профессор Ноябрёва. Но юная студентка даже не смотрела на учительницу. Она смотрела на Денеша. — Какой же ты урод, — сказала Юля. — Я думала, мы вместе. — Юля, ну какое вместе? Мы всего один раз потрахались, — сказал Денеш. — Это имеет значение! — девушка говорила очень злым тоном. Лицо её было яростным. — Имеет! Теперь ты принадлежишь мне. Как ты мог с ней?.. — Юля, ты ненормальная? — Денеш принял не менее сердитый вид. — С чего я тебе принадлежу? Об этом и речи не было. Ты с самого начала дала понять, что тебе интересен только секс! Откуда в твоей голове могла взятся подобная чушь? Юля хотела ответить, но Дорис перебила её сухим тоном: — Что дальше было? Как дело дошло до драки с бандитами? — А вот дальше уже я ступила... — Юля взяла паузу, прежде чем добавить резко, — но я была на эмоциях! Юля опять надолго замолчала, кажется, она боролась с собой, потому что ей было стыдно рассказывать. Но в конце-концов она всё-таки решилась. — Пошла я в общем восвояси, куда глаза глядят, подальше от стонов да вздохов. И столкнулась на дороге с ворами. Но не прямо нос к носу столкнулась. Они далёко от меня были. На другом конце поляны. Они меня заметили и попытались смыться. Они даже не хотели со мной общаться. Это я сама к ним пошла. Со мной была Штукатурка, и я подумала, что они меня не тронут, испугаются собаки. — Какого чёрта тебе от них понадобилось? — удивился Денеш. — Сама не знаю, что мне в голову пришло. Короче, подошла я к ним познакомиться. Наврала им, что я дочка фермера и всю жизнь на этом острове живу с младшим братиком Сашкой. «А вы, — спрашиваю, — что тут делаете?» Они мне наврали, что они крабов ловят. А я им и говорю: «Хотите водки бесплатно? Я знаю, где мой папа хранит на острове большой запас водки. Но я не хочу, чтобы мой папа её пил. Давайте я вас отведу к его тайнику, вы заберёте водку, а я никому про вас не скажу. Всем будет хорошо. Мой папа пить не будет, ему и не надо. А вы будете — да ещё и на халяву! И вам будет хорошо, потому что краболовам пить — почётное дело». — Какая водка, Юля, ты о чём? — до глубины души поразился её полёту вранья-фантазии Денеш. — Конечно, никакой водки не было. Я хотела привести их к хижине, где вы трахались, убежать, а они бы в хижину зашли бы и обломали бы вам всё веселье. Такой был мой план. Я хотела вас двоих напугать. Денеш и Дорис переглянулись. Над этим можно было бы посмеяться, но это было до такой степени нелепо, что даже не смешно. — А они, — продолжала Юля, — немедленно догадались, что я им вру. Оказывается, они всю нашу пятёрку давно наблюдали в бинокль, и прекрасно понимали, что мы какая-то экспедиция. Они стали меня допрашивать, зачем я им вру? Куда я хотела их отвести, что за подвох? Я спустила на них Штукатурку и побежала в лагерь. Штукатурка их не остановила, только сама пострадала. Я прибежала в лагерь. А там как раз Густав и отец Харыбан приплыли. А тут я прибегаю, а за мной бандиты гоняться. Лё Краш, похоже, знал Харыбана, потому что как только его увидел, то сразу побежал в холмы прятаться. И Харыбан его узнал, за ним побежал с пистолетом. А Копчёный никуда не побежал, он взял и меня схватил. А Густав на него тут же напал. И они подрались. Как же я испугалась! Копчёный бросил Густава на землю, а Густав схватил камень в траве и проломил ему голову. Слава Богу, не насмерть. Но сколько крови было! А потом пришёл Харыбан. Он вёл Лё Краша под дулом пистолета. Харыбан велел Лё Крашу взвалить своего напарника на плечи и вести нас в своё логово. Так мы пришли сюда, в этот дом. А потом этот Харыбан решил пойти на ферму и посадить бандитов там. А мне дал револьвер и велел сидеть и охранять бандитское логово. Охеревшый! Я чуть не обоссалась тут сидеть одна. Наверное, целый час прошёл, прежде чем вы явились. Денеш и Дорис долго стояли в тишине, переваривая историю Юли. Денеш заметил, какой у Дорис потерянный вид и решил приободрить атмосферу. — Священник сказал, что здесь где-то спрятан янтарь, давайте поищем его! Гораздо легче охранять что-то, когда ты знаешь где оно лежит, неправда ли? И Дорис и Юля обрадовались занятию и все довольно живо принялись за поиски. На первом этаже было две комнаты, на втором — одна. Внутри дома проверили везде, где только можно, заглянули даже под диван. Но нигде в этом крайне бедном мебелью доме не было и намёка на склад янтаря. Тогда они вышли на улицу, в холодную лунную ночь. Дрожа и пуская дыханием пар, видимый в свете фонаря, они обследовали каждый куст и каждое дерево во дворе дома. С фасадной стороны дом представлял из себя полную развалюху с заколоченными окнами и проваливающейся крышей. Обследовав двор, они нашли протоптанное место в траве, уводившее за границы давно сгнившей ограды в ивы. Пробравшись между ивовых кустов, они вышли по хорошо натоптанной тропинке на берег. — А мы проходили по этому месту и не заметили, что здесь за кустами дом! — заметил Денеш. — Нет, мы не проходили. Мы повернули назад не дойдя до него, — возразила Дорис. Денеш внимательно смотрел на землю, пытаясь обнаружить следы. Почва здесь была очень мягкая, и на ней чётко отпечатались следы мужской обуви. У него возникло предположение. Денеш снял обувь и вошёл в воду. Она была тёплой, теплее, чем ночной воздух. Светя фонариком, он обследовал корни растущих прямо из воды ив и заметил привязанную к стволу дерева верёвку. Денеш дёрнул верёвку. Она была привязана к чему-то тяжёлому. Он потащил её. Скоро в его руках оказался водонепроницаемый мешок, набитый чем-то внутри. — Не может быть! — закричала Юля. — Ты нашёл! Дорис сняла обувь и тоже вошла в воду, чтобы помочь Денешу вытащить находку. Они вытащили из воды мешок и, взяв за оба конца, понесли в дом. Бесшумно ступая по мягкой, поросшей мхом земле, они медленно прошли по заросшей тропинке между кустами ив. Они даже не обратили внимания на то, каким жалким, нелепым и заброшенным казался в лунном свете этот дом с забитыми окнами, и проваливающейся крышей, — они были слишком взволнованы, чтобы заметить это. Они втащили тюк внутрь дома. — Убери со стола лампы, чтобы мы их не опрокинули, — обратился Денеш к Юле. Юля убрала. Мешок взвалили на стол. Дорис начала развязывать узлы, но Денешу не терпелось. Он достал, перочинный нож и потянулся к мешку. — Да разрежем уже, ради Бога, эту веревку! — заявил он. — Я просто не в состоянии больше ждать! Дорис улыбнулась. Денеш разрезал веревку и посмотрел — как же снять водонепроницаемую обертку? — Ну, живей, — поторапливала Юля, — не то я сама разорву ее! Денеш разрезал крепкие швы, стягивавшие чехол. Затем они принялись разворачивать сверток — казалось, этой защитной пленке конца не будет! Но вот и она кончилась, и посреди этого вороха обнаружилась целая куча свёртков и коробок и никак не упакованных ожерелий и других изделий из янтаря. — Это и есть янтарь! — воскликнула Юля, открывая одну из коробочек. На черном бархате они увидели горшочек из янтаря. Он был полупрозрачный и мерцал при свете керосиновых ламп и свечи. Дорис вытащила горшочек из коробки. Он уместился на её ладони целиком. — Не может быть! — прошептала женщина. — Что? — спросил Денеш, завороженный мерцающей красотой. — Однажды я уже встречалась с этим предметом.