Кадуцей Вальтера

Ритмичный цокот лошадиных копыт ворвался в тишину ночи, бесшумно спящей в кустах. Лилит слегка натянула поводья, заставляя коня притормозить, и её спутник, чуть погодя, тоже остановился. Его белокурые волосы, завязанные в низкий хвост, качнулись на ветру. — Ты чего, Арли? — спросил Эридан, нахмурившись. Она огляделась, рассеянно поглаживая коня по вороной гриве. Девушка который раз удивлялась тому, насколько сильно природа вблизи городов отличалась от буйного леса. Казалось, будто сами купола, защищающие готические здания от диких плющей, отпугивали магию в малахитовых волнах. И те, словно гонимые невидимой, но свирепой вьюгой, беспомощно жались к стволам исполинских секвой. Для Лилит, выросшей в глубокой глуши, каменные стены городов по-прежнему были чужими, но сейчас она любовалась замком столицы, царапающим луну шипами-башнями, пока пористые облака, обступив ночное светило и гору, где Элисий тянулся к небесам, пытались закрыть обзор на волшебство, созданное человеческими руками. — Посмотри как красиво, — мечтательно сказала она Эридану, не отрывая взгляда от огней города, и вдруг скорбно поджала губы, вспомнив о том, что таких, как они, там совсем не жалуют. Эридан повернул голову к замку, подставил бледное лицо под серебряный свет луны и улыбнулся — Лилит почувствовала это. — Красиво, — подтвердил он. Какое-то время они молча смотрели на величественный пейзаж, словно стояли у подножия замка Дракулы, как вдруг Эридан, звонко рассмеявшись, поскакал в сторону подвесного моста, и Лилит, засмеявшись в ответ над его выходкой, мягко придавила бок лошади шенкелем, чтобы ринуться следом. Они миновали мосты и островки загородной части, ведущей к замку, и замедлились ближе к вратам Элисия, откуда уже виднелись стражники. Теперь им предстояло пережить самую сложную часть очередного путешествия - беспрепятственно проникнуть в город, не вызвав подозрений. Они проделывали этот трюк уже не раз, отработав тщательно, как каждый из своих номеров, но сердце Лилит всё равно замерло, когда они, наконец, остановили лошадей перед вратами и спрыгнули на землю под строгим взглядом вооруженных мужчин в чёрной форме. Лёгкий ветер играл с пламенем зажённых факелов, разгоняющих ночной мрак. Один из стражников, тот, что был покрупнее, вытянувшись, смерил ребят недоверчивым взглядом из-под кустистых бровей. — Маги? — спросил он. Лилит удивлённо глянула на мужчину, как если бы на самом деле была озадачена его вопросом, и отрицательно покачала головой. Убедительно врать она умела лучше всего. — Нет, люди, — обиженно сказала девушка, вместе с Эриданом синхронно подтягивая рукава, чтобы продемонстрировать нетронутые меткой запястья. Стражник подозрительно прищурился, лишь мельком глянув на привычное для метки место, после чего кивнул стоящему рядом напарнику, бросив короткое: — Проверь. Другой стражник выглядел устало и безучастно. Щуплый, клюющий носом, он наверняка очень хотел спать. Лениво склонив голову в бок, мужчина неспешно достал из-за пояса знакомый каждому магу прибор, — измеритель, — и торопливо помахал Лилит, подзывая девушку к себе. Она моргнула, почувствовав, как на мгновение тело предательски дрогнуло, и вдруг засомневалась в своих способностях. За те пару секунд, которые она потратила, чтобы подойти ближе к стражнику, воображение успело нарисовать картины того, как она бросает в зелье неправильный ингредиент, заклинание даёт осечку и, разоблачёную, её ведут в стены Корпуса, чтобы инициировать, а после заточить в сырой темнице за нарушение закона о контроле магов. Но ничего подобного не произошло. Измеритель, напоминающий самый обычный фонарик, коснулся холодным светом её лба. Стражник слегка прищурился, высматривая значения показателей на обратной стороне, и в конечном итоге удовлетворенно кивнул. — Двадцать девять и пятьдесят восемь. В пределах нормы. Лилит едва сдержалась, чтобы не выдать изумления и лёгкий испуг. Ещё вчера её собственный измеритель показывал двадцать шесть целых и тридцать восемь десятых. Она успела подумать, будто бы её прибор наверняка сломан, но показатели Эридана ни на йоту не изменились - как было шестнадцать и сорок три, так и осталось. Они обменялись взглядами, молча договариваясь обсудить это позже, и вновь посмотрели на стражников, которые, убедившись в их "человечности", тут же потеплели, хотя предусмотрительная настороженность в их глазах никуда не исчезла. — Цель визита? — вновь важно выпрямившись, спросил первый стражник. Эридан лучезарно улыбнулся и по улыбке этой Лилит мгновенно поняла, что сейчас он начнёт паясничать. Она хмыкнула, сложив руки на груди, и стала наблюдать за братом. — А мы странствующий дуэт фокусников, — сказал он, снимая бандану с головы, и, продемонстрировав, что в руках у него лишь она одна, протянул мятую ткань сквозь сомкнутые в круг пальцы. А когда раскрыл ладонь, на ней уже лежала небольшая белая карточка. С низким поклоном он протянул её стражнику, вызвав у Лилит тихий смешок. — А вот и лицензия. Но клянусь человеческой честью — никакой магии! Только ловкость рук и бабулины уроки. Эдриан лукавил. Ловкость рук, как и бабушкино обучение фокусам, тут, несомненно, были, но лишь для того, чтобы отвлечь внимание от заклинания, которое он читал, едва шевеля губами, чтобы карточка, до этого лежавшая в сумке, оказалась в его руках. Ничего не заподозривший стражник хрипло рассмеялся, пробегаясь глазами по тексту, написанному в лицензии, и вскоре вернул её Эридану. — Ну, раз никакой магии, — глаза его весело заблестели; Лилит, наблюдая за ним, тоже расплылась в улыбке — приятно было видеть, когда маленькие шалости, её или Эридана, заставляли других расслабиться, — то, полагаю, мы можем пропустить вас. Добро пожаловать в Элисий. Кованые врата медленно отворились, пропуская фокусников в столицу. Благодарно кивнув стражникам, они вновь взобрались на лошадей и неспешным ходом пересекли невидимую границу между мирами - миром магии в оковах буйной матери-природы и миром людей, так рьяно отрицающих её за высокими стенами городов. Лилит оглянулась, прежде чем врата вновь закрылись, чтобы ещё раз полюбоваться огнями на подвесных мостах. Ближайшие недели они навряд ли покинут город. В молчании странники пересекли спящие лавочки торговой площади и попали в узкий переулок, где Эридану пришлось пойти впереди Лилит. Девушка видела по напряжённым плечам брата, как он пытался сдержать себя, воровато оглядываясь, пока не остановился и со вздохом глянул на неё через плечо. — Двадцать девять и сколько? — переспросил он так тихо, что Лилит пришлось читать по губам. — И пятьдесят восемь, — она хмыкнула, забавляясь его осторожности, но всё-таки тоже говорила полушепотом, чтобы неспящим и любопытным полуночникам, если они находились поблизости, было невозможно разобрать о чём шуршат их голоса. Эридан выругался себе под нос и задумчивым взглядом уставился в стену здания. Лилит знала о чём думает брат, ей не требовалось, чтобы он вслух выражал свою обеспокоенность, потому что она чувствовала всё тоже самое — смятение и растерянность, вызванную резким скачком показателей. Девушка знала, что это однажды произойдет, но до сегодняшнего дня магия росла в ней неспешно, словно молодой побег, с каждым годом становившийся все больше похожим на дерево, которое обещало быть большим, с пышной кроной и сочными плодами. Она готовилась к этому моменту, на свой страх и риск изучая запрещённую литературу о колдовстве, чтобы найти или создать сильное заклинание, способное понижать показатели хотя бы до максимальной нормы магии, которая могла быть в человеке — тридцать целых. Чертовски маленький порог для уже существующих триста сорока пяти, чтобы, как сегодня, чуть не попасть под стражу. Лилит было страшно думать, как бы они стали выкручиваться из такой ситуации. Она вздохнула, осмотрелась по сторонам, убеждаясь, что за ними никто не следит, и тихо произнесла: — Я не попадусь. Обещаю, — и ободряюще улыбнулась Эридану, когда тот глянул на неё недоверчиво. — Уж постарайся, — хмыкнул он в ответ. Вновь застучали копыта по мостовой, разрезая цокотом тишину безветренных улиц. Лилит посмотрела наверх, ища взглядом луну, но та уже спряталась за синими облаками, подсвечивая их серебряным сиянием. А внизу им подмигивали жёлтые фонари, освещая путь до ближайшей гостиницы и собирая мотыльков на пыльных лампах.