Бей беги замри

      Через пару дней семья Тартальи, наконец, отправилась в аэропорт. Чайльд с ужасом представлял момент, когда придется посадить детей в такси, а после на самолет. Но так как оставлять свою машину в аэропорту на полгода у Тартальи было ещё меньше желания, чем объяснять детям правила поведения в чужой машине, он выбрал второй вариант. Да и пешком идти до Ли Юэ было не самой лучшей идеей, так что лучше относительно спокойно долететь до Гавани за несколько часов. Правда, во время полета придется молиться всем Архонтам, чтобы Антон, Тевкр и Тоня были достаточно послушными. В основном парень на это и уповал: дети при выезде в столицу два дня назад немного испугались новой обстановки и не решались показывать свою буйную натуру, и Тарталья надеялся на такой же исход. Вполне возможно, он излишне драматизировал, и его дети не настолько асоциальны, как Чайльд себе надумал. Тут скорее имел место страх, что они никогда не практиковали формальное общение, а потому могли неадекватно среагировать на других людей, которые попытаются с ними взаимодействовать. И все-таки Чайльд надеялся, что если не рамки приличия, то детское стеснение возьмет верх и детеныши не создадут проблем.       Конечно, не обошлось без нескольких десятков инструктажей о правилах поведения, хотя, судя по взволнованному виду Антона и команды, дети не были против. Еще с самого утра младшие братья и сестра Тартальи были подозрительно притихшими. Пока Чайльд в последний раз проверял их стареньких домик, взрастивший в себе не одно поколение семьи Тартальи, маленькие хвосты не отставали от старшего брата ни на шаг. Чайльд шел на кухню перекрыть газ, позади слышался тихий топот маленьких ножек, а стоило ему внезапно остановиться, дети чуть ли не врезались ему в спину. В конце концов, парня стало раздражать такое молчаливое наблюдение с редкими, едва слышными переговорами, пока он «не видит и не слышит». Поэтому в один момент он резко развернулся, заставив детей врезаться друг в дружку паровозиком, и строго на них воззрился.       – Итак, что случилось? – спросил он, уперев руки в бока. Он едва сдерживал умилительную улыбку, глядя за нелепыми барахтаниями детей, которые пытались восстановить равновесие после внезапного торможения.       Антон настороженно переглянулся с братом и сестрой и выступил чуть вперёд, будто закрывая младших собой. Тарталья мысленно похвалил Тошу за ответственность за Тоню и Тевкра, которую он уже не боялся на себя брать. Мальчик молодец, перенял у старшего брата только хорошие качества, которые мог увидеть.       – Если честно, – немного помявшись и почесав макушку, Антон поднял взгляд на Тарталью. – Мы до сих пор не верим, что ты берешь нас с собой. И мы переживаем, вдруг всё-таки не возьмёшь нас, оставишь здесь.       – Конечно, возьму! – воскликнул Чайльд и сел на корточки перед детьми. Он широко раскрыл руки, и братья с сестрой тут же перетекли в его успокаивающие объятья. – Я же вещи вам лёгкие уже купил. Это было бы нелогично – покупать шорты с майками и оставлять вас в стране, где снег идёт девять месяцев из двенадцати.       Дети слабо улыбнулись и завозились в руках Чайльда, устраиваясь удобнее. Старший терпеливо ждал, пока Антон, Тевкр и Тоня успокоятся. Тарталья отстраненно гладил их по спинам, мысленно удивляясь, когда дети научились прямо говорить о своих эмоциях. Не то чтобы Чайльд этим грешил, он наоборот пытался скрыть от младших все свои переживания и сомнения. Лишь в своей комнате с плотно закрытой дверью Тарталья расслаблялся, позволяя усталости распространиться по всему телу. Конечно, иногда брови на его лице изнеможденно заламывались, а голову прошивала резкая боль, но парень быстро брал себя в руки, не давая младшим увидеть его состояние. Он должен быть сильным ради них. Он не имеет права показывать слабость.       Внезапно Чайльда накрыло такое сильное ощущение тепла, спокойствия и даже какой-то грусти. Он не испытывал таких смешанных эмоций уже года четыре, а потому это стало для Тартальи пугающей неожиданностью. Он постоянно куда-то бежал и что-то делал, пытаясь преуспеть во всем и сразу, чтобы обеспечить своим младшим хорошую, сытую жизнь. Чайльд понял, что они очень редко просто так обнимались. Чаще всего Антон, Тевкр и Тоня либо встречали, либо провожали Чайльда таким образом, но когда старший брат был дома, то даже простые объятья оказывались редкостью. И все по той же причине – Чайльд уставал на миссиях, остальное время тратил на домашние дела и поддержание образа сильного и ответственного брата. Тарталье было стыдно признавать, но ему не хватало такого банального проявления чувств. Когда он запретил себе показывать слабость? Уже давно. Так давно, что сейчас Тарталью распирало от бесконечной, не умещающейся в его груди нежности и тоски.       Чувствуя, что вот-вот расплачется от нежеланных чувств, Чайльд мягко отстранился от детей, заметно расслабившихся после минутки слабости. Парень погладил их по плечам и спине и пошел на выход. Разумеется, детеныши последовали за ним, уже спокойно и обычно улыбаясь.       Он все закончил здесь. Они все закончили здесь. Чайльд не знал, стоит ли когда-нибудь вернуться в Снежную или сейчас они покидают свой дом навсегда. Вдруг Тарталью посетила одна мысль: он должен показать детям наряженную новогоднюю ёлку. Ладно, еще месяц они поживут здесь ради ёлки, а потом уедут восвояси, например, куда-нибудь в Фонтейн. Чайльда всегда манило огромное водное пространство и простор технологического центра Тейвата. Да и детям будет проще учиться в самой продвинутой стране Тейвата.       Парень задумчиво вздохнул и проверил телефон. Такси обещало подъехать в течении пяти минут, поэтому Чайльд поторопил детей, помогая Тоне зашнуровать кроссовки, которые впервые у нее появились – по грязи и снегу не особо удобно бегать в кроссах. Маленькая семья в последний раз обвела глазами свой бывший дом и решительно вышла за дверь, направляясь в новую жизнь.

***

      Аэропорт встретил Тарталью привычным шумом и гамом, которые периодически разбавлял механический голос женщины, объявляющий номера рейсов. Не то чтобы от ее слов становилось понятнее, кто откуда и куда отлетает, так что Чайльд занял стратегически выгодную позицию напротив информационного табло. Он посадил детей перед собой на стулья, доверив Антону ручную кладь в виде небольшого рюкзака, и стал внимательно следить за снующими, сидящими и скучающими людьми вокруг. Поначалу дети вели себя достаточно тихо, но потом осмелели и все же развязали разговор. Мысленно приготовившись к всевозможным детским почемучкам, Чайльд вздохнул и перевел внимание на детей.       – Аякс, а почему те дяди и тети проводили по нам палкой?       – Аякс, а почему ты оставил наши вещи ?       – Аякс, а почему у нас отобрали воду?       – Аякс, а почему тот парень на нас так страшно смотрит?       – Что? – внезапно отвлекшись на последний вопрос Антона, Чайльд быстро осмотрел территорию вокруг себя. И правда, за спиной оказался низкий парень с темными, почти синими волосами и с подозрительно широкой ухмылкой. Он сидел прямо напротив детей, поэтому неудивительно, что Тарталья не сразу его заметил. Парень приветственно кивнул, а Чайльд недоуменно почесал затылок, не ожидав увидеть здесь знакомое лицо. – Сидите здесь, я сейчас вернусь.       С этими словами он отошел от заинтересованно завозившихся детей и встал напротив не такого уж и таинственного наблюдателя.       – Скара, – коротко сказал Чайльд и по привычке отшатнулся, когда парень резко поднялся со своего места.       – Тарталья, – Скарамучча протянул руку Предвестнику, и тот неуверенно ее пожал. Чайльд не смог удержать недоумение на своем лице, от чего его коллега коротко рассмеялся. С каких это пор Сказитель не плюется ядом из всех щелей и пожимает Чайльду руку, будто они друзья? – Ты у кого детей украл? Или это часть задания? Решил сменить сферу деятельности?       – Это мои, – Тарталья прямо посмотрел в глаза Скарамучче, надеясь, что его недовольство и даже легкий страх не настолько очевидны. Из всех Фатуи только Синьора знала о том, что у Чайльда есть братья и сестра. Все-таки это не та информация, которой можно разбрасываться направо и налево, работая наемником в крупнейшей теневой организации по оказанию сомнительных услуг. Тот факт, что теперь еще и Скарамучча стал невольным свидетелем единственной слабости Тартальи, очень угнетал и тревожил парня. Сказитель и без того любил поиздеваться над коллегами, особенно над Чайльдом, ведь он был самым молодым Предвестником. Теперь этот скользкий тип знает о семье Тартальи, а тот ничего не может с этим сделать. Разве что убить Скару, но Фатуи очень не выгодно терять профессионального шпиона уровня Сказителя.       Лицо Скарамуччи вытянулось в притворном удивлении, он даже приложил ладонь ко рту в шоке для пущего эффекта.       – Ты когда успел? Тебе всего двадцать три, все время в разъедах...       – Блять, – тихо простонал Чайльд и все же закрыл лицо рукой, не сдерживая отчаяния в голосе. А чего еще он ожидал от Скары? Сочувствия и понимания? Увольте. – Это мои братья и сестра, придурок.       – Не слышал о них раньше. Прятал их в подвале?       Чайльд сложил руки на груди, сдерживая раздражение, однако не отказался от пусть и по-детски. но ядовитой реплики:       – Ага, подальше от тебя.       Скарамучча на его слова лишь снисходительно хмыкнул.       – Ты что-то хотел? – Тарталья хотел скорее завершить этот странный диалог, который между ними завязался. Он не очень жаловал Сказителя (как и все в наемники Фатуи, кроме руководства). У Скарамуччи было лишь два выражения лица: высокомерно-насмешливое, преобладающее в его жизни, и агрессивно-угрожающее, появляющееся редко, но метко. Тарталья не мог терпеть ни одну из предложенных физиономий, поэтому старался пересекаться со Скарой как можно реже.       Видимо, сегодня судьба не на его стороне, потому что Сказитель даже не думал заканчивать.       – Да, я хотел поболтать. У меня до рейса еще два часа. Мне скучно, – Скарамучча лениво пожал плечами, а его лицо вдруг растеряло свою насмешливость. – Ты решил мелких миру показать? Довольно опасная затея.       – Спасибо за беспокойство, но я сам разберусь.       Больше всего Чайльда раздражало, что некоторые Предвестники относились к нему как к ребенку, будто рабочий псевдоним раскрывал суть его личности. Чаще всего нравоучениями занимались Капитано и Дотторе, оправдываясь внушительным стажем работы. Тарталья был рад учиться у них профессиональным качествам, а периодические тренировки с Капитано даже успокаивали его. Но то, что происходило после...       Порой у Чайльда создавалось ощущение, что его негласный наставник не видит разницы между тринадцатилетним подростком и двадцатитрехлетним парнем. Право, зачем ему каждый раз напоминать, как важно избавляться от оружия после заказа? Тарталья, в конце концов, не вчера в Фатуи поступил, а за почти четыре года работы киллером он отработал так называемые «протоколы» до автоматизма.       Теперь еще и Скарамучча решил, что Тарталья маленький и неразумный ребенок, хотя он был всего на пять лет младше Сказителя.       Предвестник в ответ лишь приподнял ладони, капитулируя, но внимательного взгляда не отвел.       – Я так, на всякий случай. Должно быть, произошло что-то серьезное, раз ты решил после такого долго молчания вывести их на свет.       Чайльд вздохнул, но на провокацию не повелся. Среди Фатуи не запрещалось делиться информацией о заказах. Бывали даже случаи, когда два наемника, договорившись между собой, выполняли одну работу, а награду делили пополам. Но у Чайльда была другая ситуация: во-первых, он не доверял Скарамучче, а во-вторых, Сказитель был довольно хорошим манипулятором и разведчиком, от чего базировался на шпионаже и допросах. Не зря же за спиной Сказителя называют Пиздаболом – тот и мертвого разговорит. Поэтому Тарталья не мог быть уверен, что Предвестник не расскажет всей Ивановской о его необычном заказе или что Скара не вспылит, узнав, как Чайльд отбирает его хлеб.       – Отчасти, – уклончиво ответил парень и отступил на шаг. Он показал себе за спину и торопливо продолжил, пока Сказитель не перебил его, – я пойду, а то дети волноваться будут.       Развернулся и пошел. Тарталья неуютно поежился, ощущая пронзительный взгляд на затылке. Что такое нашло на Скарамуччу? Он узнал про задание и решил таки отомстить Чайльду? Пусть Сказитель и был той еще занозой в задницей, но Тарталья никогда бы не подумал, что тот будет беситься из-за ушедшего другому Фатуи задания. Хотя Синьора не раз говорила, что если бы не холодные глаза, то на Чайльда вообще нельзя было бы подумать ничего подозрительного, настолько от него веет сногсшибательным обаянием. Так что в тихом омуте океаниды водятся.       От детей не ускользнула прорезавшаяся нервозность Чайльда, поэтому Тоня поспешила исправить ситуацию:       – Это был твой друг?       Чайльд усмехнулся и взъерошил волосы на затылке.       – Можно и так сказать. Он скорее коллега, чем друг.       Тарталью обжег подозрительный взгляд Антона. Старший брат неопределенно мотнул головой, стараясь показать ему, что все хорошо и волноваться не о чем.       – Он тоже продает игрушки? – Тевкр заинтересованно выглянул из-за спины Тартальи и случайно встретился глазами со Скарамуччей. На удивление, парень по-доброму улыбнулся и махнул мальчику рукой, от чего тот смущенно покраснел и снова спрятался за брата.       – Он, скорее, помогает нам... кхм, расшириться, – на мгновение замявшись от разыгравшейся сцены, Чайльд все же придумал отговорку. – Да. Знаете, договаривается с партнерами, ищет удачные места для магазинов, и все в этом духе.       Дети понимающе покачали головой. Особенно Антон. Теперь пришла очередь Тартальи смущенно краснеть под изучающим взглядом младшего брата.       Оставшееся время ожидания они провели за ленивыми разговорами. Чайльд еще раз рассказал детям, что их ожидает и как правильно себя вести на досмотре, ответил на несколько животрепещущих вопросов из разряда «А можно ли будет посмотреть мультик в самолете?» и так далее. Когда пришло время посадки, Тарталья и Антон быстро организовали Тевкра и Тоню, прошли на выход, в автобус и в самолет. Перед тем, как зайти на борт, Чайльд дал детям пару минут на постоять с открытыми ртами возле железной птицы. До этого они видели самолеты только в небе и по телевизору, а теперь впервые в жизни полетят в другую страну. Тарталья с улыбкой вспоминал свой первый рейс на задание, которое было в Сумеру. Он тогда тоже долго стоял перед огромной машиной, пока стюардесса не поторопила его. Так что Чайльд благосклонно ждал, пока дети отойдут от шока – не каждый день же впервые видишь перед собой такую махину, которая еще и летать умеет.       Они сели на места: Тоня у окошка, за ней Тевкр и с краю Антон, а через проход от них расположился Тарталья. Он проверил ремни безопасности младших, обнял их перед полетом и вернулся на свое место. Рядом с ним сидела миловидная девушка с сиреневыми волосами и в наушниках с кошачьими ушками. Она, недолго понаблюдав за семейной сценой, снова уткнулась в планшет, планируя провести так весь полет. Тарталью это более, чем устраивало. Молчаливый сосед – идеальный сосед.       Им предстояло лететь около шести часов над Натланом и немного Сумеру. С высоты птичьего полета будет видно не так много, но детям должны понравиться виды внизу. Или шокировать их, одно из двух. Тарталья чуть-чуть откинул спинку кресла, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Это будут долгие шесть часов.

***

      – У меня все тело болит!       – Аякс, я есть хочу!       – А когда мы пойдем гулять?       – Ты еще гулять хочешь?       – Конечно, она же весь полет проспала.       – Эй! А вот и не весь!       Тарталья обреченно застонал и протер лицо руками. Он хотел было ответить на все расспросы детей, но те уже завели разговор на совершенно другу тему – дети увидели каменный лес Гуюнь. Одиноко стоящие поодаль друг от друга горы, будто гигантские копья, высились из земли и полностью завладели вниманием детей. Они с интересом смотрели на спокойное море, вдыхали незнакомый соленый воздух и щурились от яркого закатного солнца, что медленно уходило за горы Разлома. За это Чайльд больше всего любил Ли Юэ – от него веяло древнейшей силой, почти магией. Самая старая страна, почти не изменившаяся с начала времен, гордо стояла перед всеми невзгодами. И люди здесь были такие же – стойкие, честные и уверенные в себе. Порой Тарталью настигала странная мысль, которую он старался быстро отметать: жаль, что он родился не в Ли Юэ.       Предвестник перевел зачарованный взгляд с каменного леса посреди моря на парковку перед аэропортом, постепенно разрушая волшебство момента. Он увидел слишком быстро приехавшее такси, что остановилось совсем недалеко от них. Грустно вздохнув и пообещав погулять с младшенькими по лесу Гуюнь, Тарталья схватил чемодан и окликнул детский сад:       – Рота, вперед! Или вы планируете ограничить знакомство с Ли Юэ одним лишь аэропортом?       Антон, Тевкр и Тоня поспешили отправиться вслед за Тартальей. Младшая сестра резво ухватилась за руку Чайльда, Тевкр вцепился в чемодан, а Антон героически подтянул лямки рюкзака, чувствуя гордость и ответственность за груз, что ему поучили. Такой разношерстной по характеру, но не по внешнему виду компанией семья подошла к такси. Водитель помог Чайльду загрузить чемодан в багажник, Тарталья придержал дверь залезающим на заднее сиденье детям и сам сел вперед. Водитель, слава Архонтам, оказался молчаливым, а то Предвестник не горел никаким желанием болтать о пустяках или экономике, которую так любили жители Ли Юэ.       Дети на заднем сиденье возбужденно перешептывались и завороженно смотрели в окно, изучая незнакомые, чужие пейзажи. Тарталья же облокотился о стенку автомобиля и устало прикрыл глаза. По приезде в арендованную квартиру надо будет разобрать вещи и придумать детям развлечение. Синьора должна была уже скинуть ему специальный номер, по которому он сможет общаться с заказчиком, а значит, необходимо договориться о встрече и решить разного рода организационные вопросы. Еще надо придумать план, как подобраться к клиенту. В том, чтобы в принципе устроиться на работу в правительстве, проблем не будет, так как там уже все решили за него. Но вот что делать дальше – у Чайльда идей не было. А вопрос следует решать как можно быстрее. Это только вначале кажется, что полгода – довольно большой срок. На деле же окажется, что время сильно поджимает, а Тарталья еще ничего не решил.       Синьора сказала, что Чайльду достаточно просто быть собой. Хорошо, но этого мало. Допустим, сблизиться с Властелином камня будет не трудно, но как ему с ним вообще заговорить? Это возможно? Задействовать сценарий «Интрижка в баре»? А правитель Ли Юэ вообще ходит по барам? Да и идея настолько заезженная и тупая, что вряд ли сработает. Вот нахрена Чжун Ли устраивать на работу любовника на одну ночь? Чайльд отнюдь не настолько хорош в постели, с его-то количеством опыта. Точнее, с его отсутствием.       Работодатель должен помочь проникнуть внутрь здания. Дальше действует план Чайльда. Или импровизация, как пойдет. Если только Чжун Ли не нужен телохранитель, тогда у Тартальи будет больше шансов приблизиться к нему. Только как стать телохранителем правителя Ли Юэ, если только в его личные охранники путь занимает от нескольких лет?       Вовремя Чайльд начал думать над заказом. Когда уже подписал контракт и приехал в другую страну. Ему настолько вскружила голову идея о счастливом и безбедном будущем, что он вообще отключил мозги? Так не пойдет, он с таким подходом долго не протянет. Тарталья вздохнул от собственных невеселых мыслей. Главное, что все это в последний раз, и больше не придется морочиться с Фатуи. Ура. Какое счастье.       Добро пожаловать в Ли Юэ, как говорится.