Бей беги замри

      На следующий день Синьора прислала электронные билеты на самолёт. Тарталья на всякий случай ещё раз пересмотрел свои паспортные данные и данные своих детёнышей. Как всегда было, когда Синьора бралась за дело, в билетах не нашлось ни единой ошибки, и Тарталья облегчённо выдохнул. Хорошо, что ему хотя бы этим не надо заниматься и тратить свои нервы и время. Вообще, Фатуи всегда выдают внушительный аванс, который наемники используют на разные «карманные расходы» и из выделенных денег обычно покупают себе билеты в нужное место. Но Чайльд был тем самым человеком, который в начале своей карьеры постоянно путал то удачные даты, то города, то страну в целом (однажды промахнулся и оказался в Инадзуме вместо Ли Юэ) и чуть не проваливал все задания. Поэтому Синьора, устав бороться с абсолютной рассеянностью Чайльда в отношении покупок билетов, взяла на себя ответственность обеспечивать передвижение парня в нужные города. И делала она это по доброте душевной, ничего не требуя взамен! Периодические посиделки с кофе, которые плавно возникли в их жизни, не в счет. Удивительно, но стоило пойти на такой шаг, как дела Тартальи стремительно пошли в гору. Вскоре парень стал одним из лучших киллеров в Фатуи, из-за чего уже через год он вошёл в число Предвестников – настоящей элиты организации. Можно сказать, что Чайльд был исключением из правил, причем во многих смыслах.       Всю оставшуюся неделю до вылета Тарталья, Тоня, Антон и Тевкр собирали вещи. Это было не самым простым делом по разным причинам. Климат Ли Юэ разительно отличается от Снежной: там всегда жарко и влажно из-за близости моря, а в самой северной стране температура редко поднимается выше восемнадцати градусов даже летом. Из этого вытекает следующая проблема – что брать из вещей и насколько много? Так как легкой одежды по типу шорт и футболок в доме не обнаружилось, Тарталье пришлось вывозить детский сад в столицу, чтобы купить им новые вещи. Антон, Тоня и Тевкр с широко открытыми ртами глазели на стеклянные и бетонные высотки, разрезавшие пасмурное небо. Серый город с яркими, кричащими билбордами, отчаянно пытавшимися раскрасить присущее городу уныние, как обычно бежал, гудел, пыхтел и свистел. Дети, не привыкшие к подобному шуму и суете, странно притихли и во всем слушались Чайльда. А может они просто испугались угроз старшего брата, что обещал оставить всех троих в Снежной, если они будут проказничать. А как еще их можно было успокоить, если Антон подрался с Тевкром за место спереди еще за два часа до выезда?! Чайльд бы все равно никому не разрешил сидеть впереди из-за правил дорожного движения. Пусть Тарталья и являлся наемником, за безопасность своих младших братьев и сестры он переживал очень сильно, а потому ПДД нарушать не собирался.       Поход по магазинам ознаменовался не только покупкой новой одежды для отпуска, но и других не менее интересных вещей. Например, Тевкр таки уговорил брата купить ему «мистера Одноглазика» – игрушки в виде древнего стража руин. Такого вида роботы ранее многочисленно населяли заброшенные развалины, а ныне редко встречающиеся. Откуда они взялись и куда пропали – вопрос, который до сих пор будоражил умы ученых.       Тоне же досталась новая книга про Мондштадтскую героиню, когда-то спасшую город от тирании аристократов. Чайльд долго сомневался, брать ли такую взрослую книжку шестилетней девочке, но решив, что в книге 12+ не будет никакой жестокости и пошлости, поддался на уговоры сестры. Вряд ли, конечно, девочку привлекла серьезная аннотация с огромным списком проблем, поднятых в истории, или пафосное название «Веннесса: Рыцарь-Одуванчик». Просто обложка оказалась неоправданно яркой и будто совсем не подходила содержанию книги. Чайльд долго разглядывал красивую девушку в доспехах с длинными красными волосами, которая стояла в одуванчиковом поле, а изнутри парня съедало странное ощущение. Почему-то он думал, что стоит ему прочитать эту книгу, и вся жизнь его изменится. Тряхнув головой и отгоняя непонятные мысли, Чайльд положил книгу в пакет и вышел из магазина, внимательно следя, чтобы детский сад не разбежался куда глаза глядят.       Антон тоже не остался без подарков – мальчику достался простой смартфон. Глаза среднего брата восхищенно горели, когда Тарталья с легкой улыбкой передавал ему заветную коробочку. Чайльд ласково взъерошил рыжую шевелюру Антона и, пригрозив пальцем, строго сказал:       – Чтобы не баловался с ним и пользовался осторожно. Приедем в Ли Юэ, куплю сим-карту, и сможешь мне звонить, если вдруг что-то случится.       – А нам? – синхронно пропищали Тоня и Тевкр, жалобно округлив глазищи. Тарталья же просто фыркнул и утешающе похлопал младшего брата по спине, который пытался из-за плеча Антона лучше рассмотреть коробку.       – Маленькие пока еще. Я, к тому же, не миллиардер, чтобы за раз купить все ваши хотелки.       Тевкр обиженно насупился, а Тоня будто бы вообще не услышала слова Тартальи – настолько была увлечена разглядыванием подарка Антона. Чайльд вывел детей из торгового центра и отправился с ними изучать город. Пусть дети хотя бы увидят, в какой стране они жили, прежде чем им придется покинуть ее на долгое время.       Причина в подобной отстраненности младших братьев и сестры Тартальи от общественной жизни невероятно проста. Их мать серьезно заболела после третьего дня рождения Чайльда. Отец бросил все силы на лечение жены, поэтому последующие три года за Аяксом присматривала бабушка. Собственно, она и занималась социализацией мальчика: водила его в соседнее село играть с другими детишками, ездила с ним на электричке в столицу, покупала интересные игрушки и отвечала на детские почемучки. В общем, бабушка Тартальи делала все, чем должны заниматься родители, но парень ни раньше, ни сейчас не винил отца за его отстраненность. Будучи маленьким, Чайльд понимал, что ситуация серьезная и маме очень плохо (как сейчас Антон понимает, что его старший брат не продавцом игрушек работает, но молчит и ничего не говорит Тоне и Тевкру). Когда Тарталье исполнилось шесть, он пошел в школу, что была в соседнем от них селе, и там проводил большую часть своего времени. Еще через год бабушка умерла, и Аякс оказался предоставлен сам себе. От него требовалось лишь вовремя кушать и появляться дома до наступления темноты. Порой из-за такого пофигистичесого отношения у Тартальи возникало ощущение, что он никому не нужен, однако оно не успевало окрепнуть. Больная мать будто чувствовала сомнение и грусть своего сына и всегда звала его к себе в комнату. Там она, несмотря на кашель, дикую усталость и боль по всему телу, рассказывала Чайльду какие-то истории из своего детства или читала с ним книгу. Иногда к ним присоединялся отец и играл для семьи на гитаре, порой фальшивил, ошибался в аккордах, но Тарталья был счастлив. Грусть мальчика понемногу уходила, он снова смеялся, заставляя осунувшиеся лица родителей расплыться в облегченной улыбке.       Вскоре ситуация изменилась, и мама выздоровела также внезапно, как и заболела. Врачи разводили руками, не в состоянии найти объяснение данному феномену, но здоровье мамы с тех пор хоть и было довольно слабым, но оказалось способным выдержать еще несколько лет жизни. Они какое-то время прожили втроем, и уже тогда отец стал стремиться к затворничеству, опасаясь за жену и сына. Усугубилась его паранойя, когда он узнал, что мама Чайльда ждет еще одного ребенка. Родился Антон, а в маме снова проснулось желание защищать и воспитывать малышей. Тарталья был уже взрослым, четырнадцатилетним юношей, и он откровенно не понимал, как мама уговорила отца на еще двоих детей, учитывая свое здоровье и папины опасения по поводу любого подозрительного вздоха жены. Родился Тевкр, а за ним еще через три года Тоня. Но они уже не ходили в соседнее село играть с другими ребятами, а отец строго контролировал их передвижения. С одной стороны, это было оправдано, ведь младшие не отличались таким крепким здоровьем, как Тарталья. Но с другой стороны, его сердце каждый раз с болью сжималось, если он видел провожающие его три пары грустных глаз, когда Аякс уходил из дома.       А потом родителей не стало. Чайльд был вынужден бросить университет, в котором он не особо преуспевал, да и не то чтобы Тарталья хотел быть экономистом. Он начал искать работу с более-менее нормальным заработком, но где такую найдешь без опыта и образования, а кормить детей как-то надо. А потом однажды поздним вечером он возвращался с очередного провального собеседования и услышал женский крик из подворотни. Не думая ни секунды, Чайльд побежал спасать даму в беде. Парень занимался боевыми искусствами и владел многими техниками, а вот грабитель или насильник – Чайльд не разобрался, что хотел сделать тот мужик, – нет. Так получилось, что Тарталья перестарался. Он округлившимися от шока глазами смотрел на труп у своих ног, под которым медленно растекалась лужа крови. Хвала Архонтам, здравый смысл оказался сильнее паники, а потому Тарталья быстро вывел такую же испуганную, как он, девушку в безопасное место. Так он и познакомился с Синьорой, которая привела его в Фатуи. Девушка буквально стала куратором Чайльда, хотя в Фатуи никогда не было такой должности, и спасла его от нищеты или чего-то похуже.       Разумеется, при подобном образе жизни Тарталье некогда было заниматься социализацией своего детского сада, да и опасался он за их сохранность. Чайльд, конечно, был одним из лучших киллеров, не зря же он в двадцать лет стал Предвестником, его позывной даже знали некоторые особенные люди. Разумеется, у него было много врагов, но за всю свою карьеру он еще ни разу не спалил свое лицо, а потому неприятели не могли найти парня. И все же Тарталью из раза в раз бросало то в жар, то в холод после очередного задания: а вдруг его братьев и сестру уже нашли? Вдруг с ними что-то случилось? Поэтому Чайльд запрещал детям надолго выходить из дома и далеко убегать от их убежища.       Уже четыре года Тарталья работает в Фатуи и до сих пор все было гладко. Но теперь он едет на задание не один, а с семьей, так что Чайльд подумал и здраво рассудил, что иметь связь с детьми в случае чего не помешает. Пусть у Антона будет хотя бы простенький, но работающий телефон с интернетом. Только симку они купят в Ли Юэ, чтобы Тарталье не пришлось платить за роуминг, а то он на одной связи для Антона разорится. Да и как-то развлекать детей, пока он будет на «работе», было бы неплохо. Надо бы научить Антона скачивать игры на телефон.       После магазина Чайльд отвез детей на Белоснежную площадь, где находился Ледяной дворец Царицы – строгой, честной и благородной правительницы Снежной. Белая площадь была главной достопримечательностью их страны, Чайльд несколько раз встречал здесь Новый год с бабушкой и родителями. А вот Антон, Тевкр и Тоня хоть и знали о существовании Белой площади, но вживую ни разу ее не видели. Так что сейчас Тарталья разрешил им немного побегать возле величественного высокого дворца из светлейшего полуночного нефрита, чуть ли не сбивая с ног других туристов. Чайльд в такие моменты с виноватой улыбкой извинялся за детей, но ничего не делал для ограничения их скорости передвижения. В один момент дети застыли как вкопанные перед огромной елкой, что росла в центре площади. Каждый Новый год ее украшали игрушками и звездами, и на пару месяцев она растапливала холодные сердца снежан. Конечно, стоило бы сюда приехать во время праздников, когда елка поражает своим волшебным сиянием, гипнотизируя и выгоняя все мысли из головы. Тарталья сделал в голове заметку вернуться на площадь после исполнения заказа, как раз время Нового года подойдет. Дети будут счастливы.       Еле оторвав детский сад от залипания на огромное дерево, Тарталья еще поводил детей по городу. Он показал детям старый город, красивую архитектуру, разнообразные мосты, перекинутые через мощную реку Великая, разрезавшую город на две неравные части. Также он пообещал показать им развод мостов, который проводили каждую летнюю ночью. Может, они даже попадут на экскурсию по реке в ночное время. Тарталью бабушка как-то водила, и это было невероятно красивое зрелище. Столько катеров и кораблей Чайльд в совей жизни никогда не видел. Воодушевленные дети оказались только за подобную инициативу, и на такой радостной ноте семья поехала домой. Для Тони и Тевкра оказалось слишком много впечатлений за сегодня, поэтому они устало отрубились на заднем сиденье. Антон не спал, почему-то напряженно смотря в темноту за стеклом автомобиля. Чайльд настороженно поглядывал на брата через зеркало заднего вида, но ничего не говорил.       Стоит ли рассказывать Антону правду? Было бы неплохо, если бы старший детеныш знал истинное положение вещей, без подробностей, разумеется. Но это означает подставить доверие Антона и разрушить картинку идеального брата. Хотя кого Тарталья обманывает? Он никогда не был идеальным старшим братом. Идеальные братья не убивают людей за деньги, не бросают младших буквально на произвол судьбы, не оставляют их без присмотра на несколько дней. Они не пытаются откупиться какими-то подарками, компенсируя нехватку времени и внимания, не запрещают выходить из дома и заглядывать в свою комнату, если он в командировке. Может, Тоня и Тевкр все еще не понимали, что старшие братья должны не так себя вести, но вот к Антону уже начали закрадываться подозрения. И чем дольше Чайльд будет оттягивать этот разговор, тем больнее потом будет.

***

      По приезде Чайльд аккуратно вытащил Тоню из машины, взял ее на руки и понес в сторону дома. Антон растолкал спящего Тевкра, и они вдвоем помогли брату донести вещи. Они сложили все покупки в гостиной, и Тевкр пошел к себе в комнату, сонно потирая глаза.Тарталья же уложил и раздел Тоню, а на выходе из комнаты мягко придержал Антона за плечо. Младший брат растерянно посмотрел на Чайльда, и тот взмахом головы указал вниз. Братья спустились на кухню и сели друг напротив друга.       Повисла неловкая тишина. Тарталья устало протер лицо и, как взрослый и ответственный старший брат, начал непростой разговор:       – Надо поговорить. По поводу всего.       – Ты не продавец игрушек. – Антон не спрашивал, а утверждал. Чайльду не осталось ничего, кроме как согласно покачать головой.       – На самом деле, я не очень хороший человек, Тош. И никогда не был хорошим, – Тарталья грустно усмехнулся и стойко встретил цепкий взгляд младшего брата. Вот и в кого он такой проницательный? Отец хоть и был параноиком, но умом не отличался, мама же большую часть времени валялась в кровати и никаких особых талантов не показывала. Неужто Антон у Тартальи научился наблюдению? – Я правда ездил в другие страны на... разные задания и миссии. Я занимаюсь тем, чем занимаюсь, потому что там хорошо платят. Ни на какой другой работе я бы не смог столько же зарабатывать, чтобы обеспечить вас всем необходимым, – парень горько вздохнул, – хотя бы для выживания. Поэтому я буквально держал вас в заточении, я боялся за вашу безопасность, понимаешь?       Удивительно, но Антон понимающе кивнул головой. Он отвел взгляд и стал рисовать что-то незамысловатое на столе.       – Я видел у тебя пистолет на столе.       Тарталью прошиб озноб, конечности заледенели, а дыхание сбилось. Какой Чайльд самонадеянный дурак! И как часто он его видел? Значит, Тоня и Тевкр тоже в курсе? На несколько мгновений Тарталья потерял контроль над собой, так что Антон, вовремя поднявший взгляд, увидел дикую панику на лице брата.       – Тоня и Тевкр не в курсе! – поспешил успокоить Тарталью мальчик и даже взял его за руку. – Я закрыл дверь в твою комнату, а они не заходит в нее, если тебя нет. Я давно подозревал, на самом деле. Когда тебя нет, я часто смотрю всякие фильмы про шпионов, – Антон смущенно улыбнулся и почесал затылок. Тарталья же облегченно выдохнул и заинтересованно хмыкнул в ответ, хитро прищурившись. – Ну, не то, чтобы часто, но иногда бывает. Они обычно поздно идут, поэтому если я не хочу спать, то жду, пока Тоня и Тевкр уснут, а потом иду смотреть телевизор. И шпионы там ведут себя, как ты!       Так вот в чем секрет проницательности Тоши. Шпионские фильмы. На самом деле, оно к лучшему, меньше вещей надо будет объяснять.       – И как много ты знаешь обо мне? – подперев щеку, спросил Тарталья. – Ну же, Шерлок, жду ваши версии.       Антон нервно заерзал и настороженно посмотрел на брата исподлобья.       – Ты не будешь ругаться?       – Нет. Просто мне надо понять, как много и какими словами тебе лучше все объяснить.       Мальчик задумался, немного нахмурившись. Он взъерошил волосы, пытаясь собрать мысли в кучу, – точно подсмотрел у Тартальи! – и сложил руки на столе, укладывая подбородок на ладони.       – Ты работаешь на Фатуи?       – Ты знаешь о Фатуи? – Тарталья удивленно вскинул брови, внутренне напрягаясь. Это плохо. Очень плохо.       – Ага. Их обычно показывают злодеями, а герои фильмов сражаются с ними, мешая их планам. Они всегда проигрывают в конце.       – В реальности все не так радужно, как показывают фильмы, – теперь уже пришла очередь Тартальи ерошить волосы в попытке придумать более-менее нормальный ответ. – Фатуи – профессионалы своего дела, их поймать намного сложнее, как и нарушить какие-то планы. Этой организации уже больше семидесяти лет, а их до сих пор не смогли ни арестовать, ни осудить. Полиция бессильна против нас, потому что власти понимают, что поймать нас можно, только если они начнут действовать грязно и подло. Но в таком случае для народа они окажутся не лучше Фатуи. У нас постоянно преимущество перед ними. А еще мы очень любим деньги и очень не хотим за решетку.       Тарталья еле заставил себя заткнуться. Чем он только занимается – восхваляет Фатуи перед своим младшим братом! Почему-то Чайльд после слов Антона о постоянных проигрышах чувствовал острую необходимость оправдать организацию, в которой он работает. А то, получается, это сам Тарталья вечно проигрывает и не может довести простейшую миссию до конца. Задетая гордость дает о себе знать.       И все же с такими вещами надо быть аккуратнее, а то Чайльд случайно обелит Фатуи настолько, что Антон захочет продолжить его дело. И появится у них преемственность должности, вот это будет номер, Скарамучча, который иногда по поводу и без подшучивал над Чайльдом, просто обхохочется. Поэтому Тарталья, чтобы исправить ситуацию, поспешно добавил:       – Но то, чем занимаются Фатуи, – плохо. Не стоит брать с них пример. Фильмы правильно делают, что выставляют их злодеями, потому что добро должно побеждать зло!       Антон понятливо улыбнулся, но кивнул.       – Ты же сам член Фатуи, получается, ты злодей. Почему ты не встанешь на сторону хороших?       – Потому что когда мы остались одни, в мире было слишком много обстоятельств, складывающихся против меня и моей правомерности, – расстроенно протянул Чайльд, откидываясь на спинку дивана. – Я бы не смог вас обеспечить, если бы продолжил учиться в университете или нашел бы какую-нибудь работу. Для того, чтобы я начал зарабатывать столько же, сколько в начале моей карьеры, потребовалось бы несколько лет. Мы бы просто не выжили, или вас бы забрали в детдом... Хотя сейчас я не знаю, что было бы лучше, – Чайльд резко подался вперед и устало оперся локтями о колени. Антон настороженно привстал, заметив резкую смену настроения брата. – Там бы вам дали нормальное образование, вы бы нашли себе друзей, а мне не пришлось бы трястись за вас каждый раз, когда я уезжаю в командировку...       – Ты чего, Аякс! – Антон вскочил со своего стула и кинулся к Тарталье. Он крепко обнял брата за руку, жалобно свел брови к переносице. На дне больших глаз уже плескались слезы отчаяния вперемешку с ужасом. – Как же мы... Мы же без тебя... Ты чего! Нет, лучше с тобой! Лучше так, чем без тебя!       Тарталья обнял в ответ чуть ли не заревевшего брата, прижимая его к себе. Он усадил Антона на колени, позволяя спрятать шмыгающий нос в шею. Чайльд медленно покачивался из стороны в сторону, убаюкивая Тошу. Долгое время Тарталью мучали сомнения насчет своего давнего решения. Стоило ли так яростно отбивать братьев и сестру у органов опеки? Справился ли он со своей непростой задачей, будучи агентом Фатуи? Или, может, было бы лучше сдаться и отправить Антона, Тевкра и Тоню жить в нормальном мире, где брат не пропадал бы на неделю, где не надо было бояться любого стука, потому что Тарталья в самом начале их запугал? Чайльд часто об этом думал, в который раз успокаивая себя по возвращении домой. В конце концов, если бы его не любили, то не встречали бы после очередной миссии громкими визгами и сметанием с ног. Если бы не любили, то не вились бы за ним хвостами до следующей поездки. Если бы не любили, то не ловили бы жадно каждое его слово. Если бы, если бы, если бы...       Если бы у Тартальи был выбор четыре года назад...       Они долго еще так просидели. В обнимку, под тихое сопение Антона и удивленное урчание Пряника, который не понимал, почему кожаные до сих пор не спят. Тарталья одной рукой поглаживал младшего брата по спине, а второй чесал кота под мордочкой, в его самом любимом месте. Тарталья тихо хмыкнул. Черта с два он променял бы это на обычную невнятную работу и редкие свидания с родными по выходным. Они его тогда точно возненавидели бы. За то, что он не смог их защитить. За то, что он их бросил. За то, что он сдался. Нет, Тарталья будет бороться до последнего, зубами выгрызать счастье для себя и своей семьи.       А Властелин камня... Что ж, он тоже, в первую очередь, человек. А у людей есть слабости. Именно этим и должен заняться Чайльд – найти слабое место правителя Ли Юэ, разузнать его грязные секреты, всю подноготную, чтобы его семья была счастлива.       Пусть все сомнения останутся в Снежной. Чайльд выполнит заказ и перестанет скрываться. Они заживут счастливо, как все люди на планете. Тарталья покажет своим младшеньким весь Тейват, исполнит любое их желание.       Они навсегда попрощаются с хмурой и неприветливой Снежной. Тарталья был в этом уверен.