Записки из папки с драконом

31 октября. Люциус. Напрасно я пошел на это собрание идиотов. Каждый раз говорю себе,что ждать чего-либо нового от школьных праздников бесполезно, все равно иду, поддаваясь на уговоры, и разочаровываюсь. Дешевые украшения и (прости, Мерлин) закуски, никакого алкоголя даже для старшекурсников, толпы визжащих малолеток, одни и те же танцы и развлечения... В этот раз к досаде примешалась еще и злость. Честертон висела на моей руке целый вечер, как ребенок в худшем смысле. Как злой, истеричный младенец, который знает, что мучает окружающих своими выходками, но не прекращает раздражать, понимая, что его не бросят, нигде не запрут и не накажут. Трещала как гребаная сорока, напрашивалась на комплименты, намекала, что готова поцеловаться со мной при всех, прямо в центре праздничного зала. В танцах со сменой партнера глядела на всех партнерш, с которыми я танцевал, так, словно у нее на глазах крадут фамильную драгоценность. Я делал вид, что ничего не вижу, игнорировал намеки и держался из последних сил, чтобы не устроить скандал празднике. Мерлин! Чертовы дамы! Им издеваться над нами можно, а мы ничего не можем сделать им по мерзкому этикету. По правде говоря, меня сдерживали больше не вбитые в голову правила хорошего тона, а нежелание делать наш разрыв всеобщим достоянием. Нужно было продолжать играть роль гордости школы с безупречной репутацией и поведением. В противном случае, мой старик мог бы заупрямиться с наследством. Мстительность за неподчинение легко могла толкнуть его на дарование всех накоплений хотя бы даже и самым дальним родственникам, лишь бы не мне. Оставалось лишь усиленно разыгрывать наслаждение, при этом безбожно фальшивя. Еще и Блэк нигде не было видно. Улизнула все-таки, чертовка. Так бы хотя бы было кого цеплять и над кем иронизировать. Впрочем, возможно, с ней бы я и потанцевал. Или нет. Кого я обманываю и зачем фантазирую? Конечно, мы виделись на совместных семейных балах и праздниках, и на них мне Блэк всегда казалась смешной. В пышных юбках, в которые ее наряжали, она напоминала наседку в гнезде. Неужели она сама не замечала, как забавно выглядит? Еще и легкости в ней не было никакой, и потому двигать ее в танце было очень тяжело. Впрочем, не так давно Нотт, у которого лет с четырнадцати вся голова была забита только девушками, рассказал, что если дама непослушна в танце, значит кавалер не заслужил ее доверия. В этом плане, Блэк была также для меня интересна: никто до нее и после нее не давал мне такого отпора. Что давало ей повод настолько не доверять мне? – Где твоя подруга? – решился спросить я у Честертон, когда осознал, что постоянно окидывать взглядом прикрытый алой бархатной занавеской вход бесполезно. – Какая? – лениво пропела Шарлотта и проскользнула у меня под рукой – У меня их много... – Блэк, разумеется, – сквозь зубы пояснил я. – Так мы с Беллой Блэк ее нарядили и привели в зал. Ее разве нет? – снова спросила Честертон, оглядев танцующих. – Как видишь, – процедил я, сдерживаясь из последних сил. – Сбежала все-таки, – беспечно отозвалась девушка и неожиданно с подозрением прищурилась – Да и что тебе до нее? Если мне не изменяет память, вы не ладите. Или я чего-то не знаю? "Ничего не знаешь", – подумал я, но вслух ничего не сказал. Духота. Скука. Улыбающиеся каменные маски на пустых лицах, визги, стремление утащить побольше бутылок в спальню, чтобы продолжить там веселье. Неужели самим им не было тошно от происходящего? И вот наконец пришло время последнего танца, традиционного огненного вальса. Эта часть страшного вечера считалась самой романтичной. В алой полутьме начали переплетаться взгляды и руки влюбленных парочек. Лотта снова повисла на мне, щебеча на ухо всякую ахинею.Я прикрыл глаза. Немного потерпеть. А с фейерверков можно было бы сбежать и первым занять душевую. Больше никаких школьных балов. И никаких меховых накидок скандинавских божеств! Это же надо было так ошибиться с костюмом! Ощущение, что по спине бегут капли пота подтверждало, что улучшить этот вечер не могло уже ничто. Я занимался распутыванием перекрутившейся на груди цепочки фамильного медальона, когда неожиданно ощутил, что на несколько мгновений в бальном зале повисло гробовое молчание. А затем моя кожа покрылась мелкими неприятными мурашками от прокатившейся волны шепота, от которого даже волосы на затылке ощутимо зашевелились. Щебет Шарлотты тоже затих, девушка, растерянно моргая глядела куда-то мимо меня, к дверям. Что-то произошло, пока я отвлекся на украшение. Резко оглянувшись, я оторопел от увиденного сам. На пороге бального зала стояла Нарцисса. И в то же время, словно не она....Трудно было поверить, что малышка Блэк решилась не просто явиться под конец бала, а еще и выбрать такой смелый наряд.На ней было черное платье, простое, но соблазнительно обтягивающее фигуру. Через плечо струилась накидка, которая словно состояла из алых осенних листьев. Волосы были убраны в высокую прическу, которую украшала изящная рубиновая диадема. Пятикурсница робко оглянулась, что выдало все же в ней прежнюю стеснительную девочку... Но в остальном это была будто и не прежняя Блэк, а удивительной красоты и грации роскошная светская львица. Нет, она точно не могла добиться этого сама! И дело было не в тряпках. Такое достоинство, стать и благообразие невозможно воспитать за день и сделать его демонстрацию привычкой! Этому дамы учатся всю жизнь! А сейчас в ней сквозил горячий соблазн, которого никогда не было ее скромном образе! Это казалось загадочным. Но из-за этого стало намного интереснее. Пока весь зал пребывал в оцепенении, я спокойным и шагом двинулся навстречу девушке. Лотта что-то вякнула за моей спиной и осеклась. Толпа послушно расступалась передо мной. Заметив, что тоже Нотт начал продираться сквозь толпу вперед, я чуть ускорился, ловко опередил товарища, галантно поклонился Блэк, протянул ей руку и с достоинством предложил: – Позвольте пригласить вас на вальс. Блэк подняла на меня слегка подведенные глаза. И в них блеснуло что-то… демоническое и жуткое настолько, что я даже под своей накидкой ощутил, как по спине побежали ледяные мурашки. Заигравшая музыка прервала затянувшееся молчание. Вальсировали мы молча. Сказать, что я был очарован и поражен – не сказать ничего. Мне чудилось, что от девушки веет не дорогим ароматом, а желанной прохладой, без следа прогоняющей липкое удушье. Каждое ее движение волновало мою кровь и заставляло на мгновение останавливаться дыхание. Сердце колотилось с перебоями. В то же время, разум терзали все новые и новые вопросы. Куда делась прежняя малышка, прячущая глаза и избегающая зрительного контакта, нуждающаяся в помощи и защите? Где семенящие шажки, шуршащие бесформенные, похожие на слои пирога, юбки? Куда делись зажимы мышц в пояснице и плечах? Она порхала в моих руках необыкновенно послушно и грациозно. В какой-то момент, притихшие танцующие даже расступились, образуя круг, и мы стали танцевать одни в центре зала, среди огненных светляков. Изредка отрывая взгляд от лица моей потрясающей партнерши, я замечал горящие изумлением глаза однокурсников, один раз надутое и обиженное лицо Шарлотты... Не помню, как закончился вечер. В сознании осталось лишь воспоминание, как гости праздника побежали смотреть фейерверк, а я, вовремя поняв, что преображенная и опоздавшая королева этого вечера пытается улизнуть поймал ее в темном открытом коридоре и прижал к холодному ноздреватому камню. Теплое частое дыхание коснулось моего лица. Я хотел что-то сказать, но дыхание перехватило. Волнение удалось задавить лишь со второй попытки: – Где ты была, Блэк? – Это неважно, – холодные пальчики вцепились в мою ладонь, пытаясь разжать ее. – Быть может, я ждал? – С тобой была Лотта. Отпусти, – огненный цветок фейерверка отразился в темной, почти черной радужке глаза. – Между нами все кончено, – с хрипотцой признался я. – Мне ее жаль. Душу захлестнула невыразимая паника. Что я хотел спросить? Что она с собой сделала? Что это было за дивное явление, которое мне никогда не забыть? Где она настоящая, а где маска? Не хочет ли она быть со мной? Нарцисса снова дернулась. Я попытался перехватить ее поудобнее, но в следующее же мгновение тонкое запястье выскользнуло из моих пальцев. Огни последнего фейерверка блеснули в изгибах накидки, а затем, коридор снова окутала холодная тьма. Я застыл в пустоте бесчувственным призраком. В душу закралась тревожная и необъяснимая догадка. "Опоздал..." Но тут же ее заглушил громкий уверенный голос рассудка. "Нет! Ей некуда деться от меня! Да, скорее всего после такого явления на балу ей не будет давать прохода весь Слизерин, а, может, и не только он. Но опять же, долой хандру! Время только начинать охоту! В конце концов, лучшее все равно достанется мне."