Война львов и роз

      Эдуард сидел за столом, не в силах оторвать глаз от долгожданного письма. Его пальцы, сжимающие края пергамента, подрагивали от волнения. Несмотря на то, что написанное матери письмо спустя время показалось ему слишком жестким и грубым, ответ она написала чувственным и эмоциональным. Все выглядело так, словно они оставались на одной стороне. Будто бы она не предала свою семью.       Опустив письмо на стол, принц закрыл лицо руками. Слишком много страданий ему удалось пережить за последние годы. На чьей он стороне? За кого ему бороться? Предать отца, своего сюзерена, и встать на сторону матери, чтобы занять трон? Нет, он не мог так поступить. Если люди станут менять законы по своему желанию, то это непременно приведет к хаосу и анархии. Но что же ему делать, если отец, ради которого он собирается взять оружие в руки и пожертвовать жизнями своих людей, не собирается передавать ему трон в наследство.       — Ради чего я живу, Элеонора? — тихим хриплым голосом спросил Эдуард.       — О чем ты? — нахмурилась девушка, укладывая новорожденного сына в колыбель. — Тебе написала твоя матушка?       — Я запутался, — он покачал головой, не в силах взглянуть в глаза жене. — Что я должен делать? По долгу чести я должен быть на стороне отца. Но разве мой отец признает меня своим законным сыном и наследником? Он несколько раз говорил о том, что трон после его смерти перейдет дяде Джорджу. Неужели мне придется пойти с войной против собственной крови, чтобы отвоевать то, что принадлежит мне по праву?       — Ты забегаешь наперед. Мы ведь не знаем, какое будущее нам уготовано, — подойдя к мужу со спины, Элеонора обняла его.       — Сколько времени нам придется жить в Эдинбурге? Здесь с нами не считаются, ведь мы — никто. Свергнутый король и его бастард.       — Ты ведь знаешь, что ты не бастард. Рано или поздно все будет хорошо. Говорят, у этого самозванца Хамфри не получается зачать ребенка даже от любовницы. Если он умрет бездетным, трон перейдет твоему отцу, как и должно быть.       Эдуард не успел ответить, так как в покои неожиданно вошла Бриджит.       — Ужин в самом разгаре, почему вы еще здесь? — недовольно спросила королева Шотландии.       — Я не голоден, — Тедди отвернулся от сестры, тяжело вздохнув.       — Ты всегда не голоден. Он тебя еще не достал со своими бесконечными постами? — закатив глаза, Бриджит взглянула на Элеонору. — Впрочем, тогда я заберу у тебя твою прелестную жену.       Взяв невестку под руку, Бриджит провела её в коридор. Стражник, охраняющий покои принцессы Уэльской, тут же открыл двери в её покои, после чего обе девушки присели на край кровати.       — Сегодня мне приснился дурной сон, Нелли, — улыбка вмиг исчезла с лица Бриджит. — Сад увядших белых роз. Это символ дома Йорков. А по саду разгуливает рыцарь, до боли похожий на моего отца. Как думаешь, что это может значить?       — Просто кошмар, сестра моя. Мне тоже иногда снится подобное, но Эдуард всегда утешает меня. Ты рассказывала об этом Якову?       — Моего супруга не было рядом, когда мне это снилось, — поджала губы Бриджит.       — А кто был? — нахмурилась Элеонора, когда королева оглянулась по сторонам.       — Граф Мортон, — шепотом ответила девушка.       — Крестный твоего сына? Бриджит…       — Не осуждай меня. Ты замужем за сильным и умным парнем, а мой муж — просто ничтожество на троне.       — Я не осуждаю, — рассмеялась Элеонора. — Я всего лишь удивлена, что узнаю об этом только сейчас. Мне казалось, что между нами секретов нет.       — Их нет, — Бриджит взяла невестку за руки, заглянув ей глубоко в глаза. — Ты моя первая и единственная подруга. Поэтому я тебе и рассказываю. Об этом знаем лишь ты, я и мой дядя.       — Герцог Кларенс? Зачем же ему об этом знать?       — Он и посоветовал мне сделать это, чтобы поскорее избавиться от отца. Но никто не ожидал, что это произойдет больше одного раза. Мне кажется, что я влюбилась, Нелли.       — Граф Мортон — мужчина, достойный твоего сердца, в этом можешь не сомневаться. Однако это явно скажется на твоей репутации, если кто-нибудь еще узнает. Ты не думала о последствиях? Что ты будешь делать, если вдруг забеременеешь от него. Выпьешь специальное «лекарство», чтобы избавиться от ребенка?       — Я никогда не убью свое дитя, Нелли. Проблема в том, что я не прекращаю делить ложе с супругом. Если вдруг я забеременею, никто никогда не узнает о настоящем происхождении ребенка.       — У вас, англичан, очень странное представление о том, каким должны быть брак и семья, — усмехнулась Элеонора. — Ты ведь понимаешь, что узнав о твоей связи с Мортоном, твой муж может признать ваших детей бастардами? Неужели ты готова обречь Шотландию на войну?       — Если мне суждено пойти по стопам матушки, то я приму эту участь с гордо поднятой головой. Но этого не произойдет, я уверена. О нашей связи с графом знают лишь дядя и ты. И я очень надеюсь, что ты не станешь попусту трепать языком.       — А что если Мортон вдруг станет шантажировать тебя?       — Тогда ему не жить. Я наполовину Бофорт, а мы не забываем обиды и предательства. И это касается всех.

***

      1483 год, Лондон, Англия       Очередной камушек прошелся по гладкой поверхности воды, заставляя отображение полной луны дрожать и искажаться. Аделиза задумчиво рассматривала темные глубины озера и казавшиеся черными листья нависающих над ней деревьев. Это тихое место было её райским уголком. Пусть в столице её уважали и всё еще почтительно титуловали королевой, Аделиза всё же мечтала о воссоединении со своей семьей. К чему ей богатство и власть, когда их не с кем разделить?       — Не ожидала, что ты придешь, — не оборачиваясь на тихие шаги, Аделиза лишь грустно усмехнулась.       — Почему я должна была отказать тебе в такой обычной просьбе? — подошедшая Джейн присела рядом со старой подругой у корней дерева. — Мне показалось, что ты была довольно взволнованна. Расскажи мне подробнее.       — В моей жизни слишком много проблем. Но иногда… происходит то, что не поддается никакому объяснению.       Аделиза начала неуверенно, то и дело, поглядывая в глаза Джейн, боясь увидеть в них разочарование или отвращение. Но графиня Уорик лишь молча кивала и внимательно слушала, побудив Аделизу продолжить.       — Однажды мы с Ричардом сильно поссорились. Такое бывало часто, но именно в тот вечер я будто бы перестала подчиняться самой себе. В моей голове прочно засело намерение жестоко отомстить ему за все причиненные страдания. И тогда я прокляла мужа. Я просто начала говорить вслух о том, что он больше не познает счастья отцовства. Что все его дети умрут, не дожив до осознанного возраста. И, кажется, я прокляла его по-настоящему. Сначала умер мой мальчик… Джон. А потом я нечаянно подтолкнула одного стражника из отряда Норфолка к убийству детей Фатимы. Скажи мне, Джейн, я действительно прокляла мужа?       — Да, Аделиза, — к большой неожиданности женщины, ответила графиня. — Слова имеют огромную силу, особенно для таких, как мы.       — О чем ты говорить? Разве мы отличаемся от других людей?       — Моя бабушка была ведьмой, судя по слухам. Я унаследовала её дар, в этом сомнений нет. А специально для тебя у меня приготовлено народное поверье. Говорят, что ведьмой может стать та женщина, чья мать умерла при родах.       — Откуда ты обо всем знаешь? Неужели ты тоже занималась… колдовством?       — В нашей семье распространены пророческие сны. Они снятся лишь старшим дочерям своих матерей. И передается это, соответственно, лишь по женской линии. Такие сновидения часто случались у моей тетушки Екатерины, а дядя один раз рассказал мне про случай, когда моя кузина Елена желала побеседовать со мной, хотя меня в то время еще не было на свете. Каждый сон имеет свое значение, а каждое слово может обернуться против тебя. Но одно остается неизменным, мы все находимся под некой защитой от разного рода болезней или недугов. Мы можем умереть лишь от старости, и нам не страшно никакое ранение.       — Ты действительно в это веришь? — спросила Аделиза без привычной насмешливости в голосе. В эту секунду она была серьезнее, чем когда-либо в своей жизни.       — Верю, Аделиза. И хочу, чтобы верила ты. Этот дар есть в тебе, и уже давно течет в крови Бриджит.       — Я желаю обезопасить сына. Он воин и может погибнуть в первой же битве.       — Мы можем попробовать, но для этого тебе придется отыскать прядь волос сына. Встретимся завтра в полночь на этом же месте.       С этими словами Джейн ушла, оставив Аделизу наедине со своими мыслями. Весь следующий день она разгуливала по детской комнате, пытаясь найти хоть одну волосинку из головы сына, но всё было тщетно. Лишь вечером, находясь в отчаянии, Аделиза вернулась в свои покои и решила, что это была плохая идея. Но взгляд её в ту же секунду пал на туалетный столик, где при тусклом свете свечи поблескивал золотой медальон.       Аделиза готова была поклясться, что у неё никогда не было подобного украшения. И потому она с опаской приблизилась к медальону, медленно открыв его. Внутри украшения была прядь золотистых волос, прикрепленная булавкой к задней стенке.       На мгновение Аделиза опешила, но наваждение прошло довольно быстро. Она надела медальон на шею и, закрепив замочек, двинулась в сторону озера. Когда она пришла на место, там уже сидела Джейн. Сонная и уставшая, графиня перебирала в руках две деревянные фигурки.       — Ты выглядишь плохо. Что-то произошло? — спросила Аделиза, снимая медальон.       — Мы идем против природы и, возможно, поплатимся за это, — прошептала Джейн, забирая у подруги украшение. — Мне так же нужна твоя прядь.       Аделиза, недолго думая, достала из-под подола платья маленький кинжал и отрезала несколько сантиметров своих волос. Передав их Джейн, женщина, словно завороженная, наблюдала за её движениями. Сначала графиня Уорик перемотала обе фигурки волосами Аделизы, а затем — Эдуарда.       — Брось в озеро, — Джейн передала ей смотанные вместе фигурки.       Аделиза, не колеблясь, забросила странный объект как можно дальше. Вода задрожала, полная луна вмиг исказилась, а связанные фигурки опустились на самое дно. Теперь они с сыном делили не только кровь, но и силу.