Война львов и роз

      Позади Аделизы раздавались мужские голоса, крики и приказы. Алый цвет военной палатки успел ей надоесть и теперь сильно давил на глаза. Служанки принесли ей зеркало, а оруженосцы помогли закрепить на её миниатюрном теле броню, изготовленную специально для неё. Почему-то она не испытывала такого обыденного чувства тревоги, которые ощущал каждый перед битвой. Всё, что беспокоило женщину сейчас, это проступившие на лбу едва заметные морщинки.       После того, как Аделиза отсекла одну прядь для магического ритуала, ей вдруг захотелось срезать и остальные волосы. Сейчас её золотистые локоны едва касались плеч. Она не успела долго налюбоваться своим видом, ведь один из оруженосцев уже надел на её голову шлем армет.       Вмиг сердцебиение Аделизы участилось, и она поняла, что дышать ей становится всё тяжелее. Она видела свое отражение сквозь узкую прорезь для глаз, что сильно мешало ей ориентироваться. Решив передохнуть до начала бойни, она резко подняла забрало.       Ходить в доспехах было на удивление тяжело. Во время учебных поединков с Джорджем Аделиза носила лишь легкую кольчугу. Но сейчас, скованная в железе, она едва могла передвигаться. И всё же женщина смогла покинуть пределы собственной палатки. Двое оруженосцев подсадили её, помогая оседлать боевого коня. Стальной хваткой Аделиза держала свой легкий меч, мысленно готовясь убивать им своих врагов.       — Я всё же настаиваю на том, чтобы ты вернулась в лагерь, — позади неё раздался голос Уорика.       — Я затеяла эту войну и потому мне не стоит отсиживаться в убежище, пока наши люди гибнут. Пусть воины видят, что их ведет в битву женщина. Мы будем биться до последнего, а любого дезертира повесим в назидание остальным.       — Прежде чем начать, нам стоит поговорить с Ричардом и Джорджем, — взгляд Уорика был устремлен далеко за горизонт, где виднелась армия врага. — Ты поедешь?       — Да, — уверенно кивнула она.       Король Хамфри так же запрыгнул на своего скакуна, намереваясь ехать посередине. Аделиза и Уорик расположились по бокам от своего сюзерена. Позади них ехало несколько знаменосцев, показывающих соперникам, с какими именно парламентёрами им предстоит вести диалог. Когда с противоположного конца выехало несколько всадников, Аделиза выдвинулась им навстречу со своими людьми.       По мере приближения она заметила бывшего мужа и герцога Кларенса. К счастью, Тедди в это время разговаривал со своими командирами, мотивируя их к битве. Будь он одним из переговорщиков, Аделиза бы не смогла выдержать нарастающей тревоги. Сама мысль о том, что ей придется биться с собственным сыном, была кошмаром для любой матери.       Когда всадники остановились напротив друг друга, Аделиза удостоила мужа кривой улыбкой. Ричард лишь вздернул подбородок, и почти сразу же переключил свое внимание на Хамфри.       — Кузен, не думал, что ты решишься поговорить со мной с глазу на глаз. Польщен твоей самоуверенностью.       — Благодарю, Ричард, но в твоей похвале не нуждаюсь. За моей спиной стоит большая армия. Лорды Англии признают меня своим королем, и лишь парочка аристократов с твоей стороны кличет меня узурпатором. Выводы сможешь сделать самостоятельно.       — Мой отец был королем, точно так же как мой дед, прадед и прапрадед. Я могу продолжать список вплоть до 1290 года, когда первый Йорк сел на английский трон. Но это будет бессмысленно, ведь ты никогда не поймешь простую истину: твое «завоевание» — всего лишь жалкий бунт мятежного лорда. С такими как ты Йорки справлялись быстро всегда.       — И всё же, я сижу на троне уже почти три года. Ты же сбежал из страны, поджимая хвост. Ты оставил свой народ, Ричард, и потому они отвернулись от тебя.       — Наш спор решится только в битве, Хамфри. Я бы не был таким уверенным в своей победе, ведь командиров ты выбрал себе вслепую, судя по всему.       — Леди Аделиза стоит десяти твоих лучших рыцарей, кузен, это уже было не единожды доказано. А с графом Уориком ты знаком лучше меня, и потому твоя попытка оскорбить меня не удалась. Ты и без того знаешь правду. Моих людей в два раза больше.       — Графине Дорсет стоило бы заниматься теми делами, которые приписаны каждой благоразумной женщине: сидеть в своем замке и помалкивать. Но вместо этого она лезет в пучину битвы, будто бы пытается доказать мне собственную важность.       — У меня было желание что-либо доказать тебе, Ричард, когда я была твоей супругой. Я старалась быть покорной женой, как от меня все того требовали. Но ты аннулировал наш брак, забыл? Теперь я свободна и вольна решать свою судьбу самостоятельно. И если я желаю участвовать в битве, то я сделаю это. Даже если мне суждено погибнуть, отстаивая то, за что я борюсь.       Услышав о возможности гибели Аделизы, Джордж едва заметно дернулся на своем коне. Он взглянул на женщину умоляющим взглядом, будто бы мысленно просил её одуматься и оставить эту глупую затею. Но Аделиза лишь кивнула ему, показывая, что не собирается сбегать.       — Откажись от своих претензий на трон, брат, и я помилую тебя. Дарую твоему сыну герцогский титул. Не из любви к тебе, но из уважения к леди Аделизе. Мы можем закончить всё здесь и сейчас. Нет нужды убивать твоих людей столь жестоким способом.       — Ты занял мой трон бесчестно и безосновательно. У тебя нет никаких прав на то, что ты узурпировал. И если кто и будет молить о пощаде, так это ты. Будь уверен, после этой битвы английский народ вспомнит о том, кто их настоящий король. Не мальчишка, возомнивший себя монархом лишь потому, что ему на голову надели корону, а опытный мужчина, знающий толк в правлении державой.       — Значит, наш спор не решится бескровно. Своими глупыми амбициями ты разрушишь не только страну, но и свою собственную жизнь. Будь готов к своему поражению в этой войне, кузен.       — Пусть победит тот, на чьей стороне Бог, — ответил Ричард, за поводья разворачивая коня.       Аделиза, Хамфри и Уорик последовали его примеру и направились в сторону своих войск. Сердце женщины стало бешено колотиться, когда она поняла, что битва неизбежна. Несмотря на то, что она хорошо знала характер бывшего мужа, в ней всё же были крупицы надежды на то, что Ричард решит сдаться своему врагу.       После проделанного ритуала Аделиза была уверена в том, что её сын в безопасности. Она много раз избегала смерти и уже не могла предполагать, что это произошло из-за простой удачи. Здесь явно было замешано что-то темное и нечистое. Быть может, после смерти она будет гореть в Аду за то, что сделала и на что обрекла свое дитя. Но в данный момент ей было всё равно на грехи, за которые она будет расплачиваться в загробной жизни.       Пока Уорик и Хамфри пытались замотивировать своих солдат красноречивыми словами, Аделиза разглядывала свое окружение оценивающим взглядом. На сюрко Хамфри были вышиты алые розы, как символ его отделения от Дома Йорков, чьим гербом неизменно была белая роза. Аделиза предпочла не относить себя к какой-либо стороне, так как её мотивы были отличны и от Хамфри, и от Ричарда, и потому своим личным символом выбрала незабудку Бофортов. А на гербе Уорика стоял грозный медведь, карабкающийся вверх по дереву.       Некоторые молодые лорды уже наделили графа прозвищем «Старый Медведь», и Аделиза была с этим абсолютно не согласна. Уорик был вовсе не стар, ему было чуть больше сорока лет, да и на пожилого мужчину он похож не был. Как, в общем-то, и на медведя. Этот хищный зверь, прежде всего, ассоциировался с агрессивностью и дикостью, в то время как Уорик был спокоен и хитер, как лис.       Времени рассматривать знамена других лордов у Аделизы не было, так как Хамфри, выжидая подходящий момент, готовился отдавать команду вступать в бой. Однако внимание женщины всё же привлекли эмоции на лицах своих сподвижников. Граф Эссекс, к примеру, был абсолютно спокоен, и даже воодушевлен. Казалось, он был полностью уверен в победе Хамфри. Но молодой граф всё же изредка поглядывал на Уорика, стараясь уловить в интонации или взгляде своего тестя сигнал действовать.       Граф Шрусбери вместе со своим сыном, находились под командованием короля и, будучи достаточно горделивым человеком, окидывал высокомерными взглядами других лордов, которым не посчастливилось сопровождать сюзерена в бой в авангарде.       Герцог Норфолк, несмотря на свой почтенный шестидесятилетний возраст, принял решение участвовать в битве и не терпел возражений от своих детей. Он явно был самым опытным полководцем из всей их армии, и потому ему было поручено руководить правым флангом вместе с Уориком.       Аделиза же, изначально узнав, что ей в помощь поставили восемнадцатилетнего маркиза Уинчестера, запротестовала и потребовала более осведомленного в военной стратегии герцога Сомерсета. Муж её старой подруги принцессы Анны оказался довольно оптимистичным человеком, который сумел поднять ей настроение даже в то время, как все остальные замерли в тревожном предвкушении битвы.       В тылу армии находились графы Карлайл, Пембрук, Дерби и Ратленд. Её кузен Энтони совсем недавно был мальчишкой, а теперь возглавлял войско, превышавшее несколько сотен. Аделизе не удалось поговорить с братом перед началом битвы, так как они вдвоем были слишком заняты своими делами. И сейчас графиня Дорсет очень надеялась на то, что у них получится побеседовать позже, когда Ричард будет окончательно повержен.       — В атаку!       Громогласный крик Хамфри был слышен за милю, и Аделиза поняла, что вот теперь точно пути назад нет. Командиры войск повторили команду своего короля, в том числе и графиня Дорсет. Пока её белый скакун мчался в пучину смерти, женщина едва успела вытащить меч из ножен.       Пыль мгновенно поднялась под копытами коней, вздымаясь по самые лица оседлавших их лордов. Казалось, именно в ту же секунду всё войско позабыло о тактике, ведь с разных сторон в битву мчались пехота и конница. Аделиза вовремя закрыла забрало своего шлема, ведь лучники стали беспорядочно стрелять по полю битвы, попадая то во врагов, то в своих же людей.       Тревога и страх вдруг исчезли, когда она столкнулась с первым же своим врагом. Она не успела никого убить, лишь ранить, так как обе армии быстро смешались в одну кучу, где невозможно было определить, кто среди мелькающих знамен является твоим соперником.       Аделиза держалась на коне довольно уверенно, пока кто-то не подрубил ноги её жеребцу. Графиня Дорсет с грохотом упала на землю и почувствовала ужасную боль в боку, когда один из пехотинцев споткнулся об неё. Столкнув мужчину с себя, она вскочила на ноги и принялась раздавать точные удары по вражеским солдатам.       Когда на неё помчался громадный и неповоротливый рыцарь, Аделиза использовала тот прием, которому научилась ещё давно. У неё было преимущество: ловкость и скорость. Она быстро пригнулась, уворачиваясь от вражеского меча. Рыцарь, намереваясь убить её, нечаянно задел двух своих же союзников. Аделиза, воспользовавшись его медлительностью, всадила мужчине меч в живот.       Пытаясь вытащить лезвие из чрева рыцаря, женщина с ужасом поняла, что он застрял. Справа от неё убили какого-то крестьянского мальчишку из ополчения, и кровь алыми брызгами окропила шлем. На секунду потеряв самообладание, Аделиза взглянула на юношу. Совсем ребенок, впервые взявший оружие в руки. И скольких таких же парней они обрекли на гибель?       Послышалось ржание коня, и Аделиза обернулась на звук. На неё несся всадник, направляя острие меча в её сторону. Она отпустила свое оружие, оставив жалкую попытку освободить клинок из живота мертвеца, и мгновенно отскочила в сторону. Ударившись головой об шлем другого рыцаря, Аделиза на мгновение потеряла концентрацию. Оглядевшись по сторонам, она схватилась за меч, валяющийся у тела мертвого воина.       Это орудие оказалось гораздо более неудобным, чем её тонкий меч, изготовленный специально для неё. Удержать его в одной руке было сложно, и потому Аделизе пришлось ухватиться за рукоять двумя руками. Ещё некоторое время она билась с врагами, падала и вставала, убивала и была ранена. А битва всё продолжалась и будто бы не собиралась заканчиваться.       Спустя почти час бесконечных убийств Аделиза поняла, что их армия истощена и утомлена. Да, Хамфри был прав, их войско превышало армию Ричарда в два раза. Однако у свергнутого короля были более опытные полководцы, придумавшие отличную тактику, а численность их кавалерии значительно выигрывала по сравнению с Алой розой. Постепенно Аделиза слышала всё больше криков о том, что их войска отступают, но она не была готова сдаться так просто.       Вдалеке она заметила нечто блестящее и чересчур вычурное для поля битвы. Это была корона, которой Ричард увенчал свой рыцарский шлем. Аделиза подумала, что её муж, должно быть, и впрямь глупец, раз уж решился на такой необдуманный поступок.       Расталкивая противников и союзников беспорядочными ударами меча, Аделиза была в двух шагах от своего главного врага. Убить короля в битве считалось благородным поступком, в отличие от её предыдущих попыток отравить его через вино. Решив не медлить, она замахнулась мечом, но тут же звонким ударом стали столкнулась с другим противником.       Некоторое время Аделиза дралась с умелым рыцарем, то атакуя его, то защищаясь. В конце концов, неизвестный соперник смог одолеть её, повалив на землю. Он замахнулся на неё, намереваясь убить одним точным ударом в сердце, но был остановлен чужой рукой, придержавшей его за плечо.       — Эдуард, это твоя мать! — голос герцога Кларенса пытался перекричать шум, и видимо ему это удалось.       Тедди удивленно покосился на лежащую у его ног женщину. Он глядел на неё на протяжении минуты, пока вокруг него не стало чуть тише. Лорды стали разбегаться, а тем, что не удалось сбежать, пришлось несладко. Другого выбора у них не было: они попадут в плен и будут ждать. Их могут казнить, могут пощадить, отобрав титулы и земли, а могут выкупить небезразличные родственники и друзья.       Одно Аделиза понимала точно, ей сбежать не удастся. Её со всех сторон окружили Ричард, его младшие братья и Тедди. И никто из них не собирался отпускать мятежную графиню, чтобы та могла последовать за своими отступающими войсками.       В ноздри бил едкий запах крови, а глаза пекли из-за чрезмерного напряжения. Она могла бы выставить меч в оборонительное положение, но её руки пульсировали от боли. У неё не было другого выбора: когда Джордж подхватил невестку на руки, Аделиза расслабилась, обхватив его шею руками. И вновь фортуна оказалась не на её стороне. Её жизнь — непонятный круговорот власти. То она стоит наверху и пользуется почестями, то падает вниз, оказываясь на самом дне. В очередной раз она была пленницей, которой оставалось уповать на милость своего короля.