Война львов и роз

      Стоило Аделизе сбежать из Йорка, как она вновь оказалась взаперти, не зная, что происходит за дверями её покоев. Прошло два дня с того момента, как Ричард навещал её в Тауэре, и каждая секунда с этого момента длилась словно вечность. Её казнь должна была состояться сегодня. Все планы и мечты в один момент стали пустым местом. Сейчас ее главной целью было выжить. Однако в условиях заключения сделать это было проблематично. При себе из оружия у неё были лишь игла для вышивки и гусиное перо, которым, при удивительной ловкости, можно было попробовать выколоть кому-нибудь глаз       В коридоре целый день была суматоха. Каждый раз, как кто-то из стражников подходил к её двери, Аделиза вжималась в стену, хотя и знала, что это её не спасет. Сама мысль о том, что сегодня её жизнь может окончиться, заставляла её дрожать от страха. Аделизе больше не позволяли писать письма, и потому ни Уорик, ни её дети, понятия не имели о ее местонахождении.       В очередной раз у дверей кто-то остановился, и Аделиза схватилась за свою незавершенную вышивку. Между пальцев она зажала тонкую иглу, намереваясь обороняться ей. Сейчас её слух стал лучше, казалось, раз в сто. Она слышала все шаги и разговоры, слышала как звенит связка ключей в руках констебля; как громко и быстро шагают стражники в сторону чьей-то темницы; как в замочную скважину вставляется ржавый ключ.       Спустя долгие мучительные секунды перед ней уже стоял крепкий высокий мужчина. Позади него толпились еще около пяти стражников, держащих оружие наготове. Аделиза невольно усмехнулась мысли, что ради хрупкой и низкой женщины собралось такое большое количество людей. Наверное, слухи о её драке с дворцовыми стражниками разнеслись по всему Лондону.       — Сегодня в полдень состоится Ваша казнь, миледи, — сообщил констебль. В его голосе Аделиза уловила едва заметное сочувствие.       — Могу я пригласить своего капеллана? Я бы хотела исповедаться перед смертью, — проглотив ком в горле, бывшая королева гордо вздернула подбородок.       — Разумеется, ждите, — кивнул констебль, закрывая за собой дверь.       Аделиза твердо решила для себя, что сегодня она не умрет. Если ей придется, то она заколет иголкой собственного духовника, переоденется в его лохмотья и сбежит под видом клирика из этого чертового Тауэра. Но она не умрет.       Через некоторое время пришел Эдмунд Ридли, придворный капеллан. Ключи вновь были вставлены в скважину, и с первым щелчком Аделиза юркнула в угол. Дверь открылась, и женщина заметила, как Ридли входит в её комнату, пытаясь найти свою госпожу. Аделиза поджала ноги под себя, закрыв рот ладонью, чтобы не издавать звуков. Всё же, духовника ей было жалко, и потому она решила выбрать наиболее легкий путь побега.       Как только капеллан зашел внутрь, Аделиза на корточках вышла из комнаты, проскочив между ног у стражника, стоявшего к ней спиной. Как только преграда была пройдена, она выпрямилась, и побежала так быстро, как не бегала никогда в жизни. Сначала она услышала, как стражники погнались за ней всей толпой, но через несколько мгновений погоня прекратилась. Вместо этого Аделиза услышала звук, который не слышала уже давно: звон стали и крики борьбы.       Но оборачиваться она не стала, ведь любая остановка была слишком рискованной. Когда она почти добежала до конца коридора, где ей следовало повернуть направо к лестнице, любопытство всё же взяло верх. Звуки борьбы прекратились, и Аделиза обернулась, но увидела лишь пустой коридор, в конце которого лежала кучка стражников, истекающих кровью.       Не успела она повернуться к лестнице, как тут же почувствовала, что кто-то закрыл ей рот рукой. Аделиза закричала так громко, как только могла, но чужая ладонь заглушила все звуки. Она попыталась отбиться, пиная мужчину локтем в живот, но все её попытки не принесли желанной свободы.       — Тише, — знакомый голос заставил Аделизу в ту же секунду успокоиться.       В следующий миг рука мужчины была убрана с её рта, и она мгновенно повернулась к нему. На глазах Аделизы застыли слезы. Перед ней стоял Уорик. На лице графа были капли свежей крови, но Аделизу это не смутило, и она влетела в объятия мужчины.       — Что всё это значит? — всхлипнув, спросила она.       — Война началась, — зажмурился граф, поглаживая Аделизу по спине. — Ричард бежал в Шотландию. Эдуард вскоре отбудет со своими людьми к нему. У нас нет выбора, Аделиза, мы посадим на трон Хамфри.       — Я не этого хотела, — с отчаянием в голосе, она замотала головой.       — Я тоже, — он проглотил ком в горле, стараясь не поддаваться эмоциям. — Но мы обязаны этого сделать, иначе Англия погрязнет в анархии. Здесь больше не осталось претендентов на трон, кроме Хамфри.       — Остались, — Аделиза отстранилась, и её глаза заблестели, наполненные слезами. — Твоя жена. Джейн тоже может претендовать на трон. Несмотря на то, что она женщина, она стоит выше, чем Хамфри.       — Мы не будем так сильно рисковать, — Уорик опустил взгляд в пол. — Я не стану подвергать такому риску Джейн и девочек. На трон сядет Хамфри. Ненадолго. Когда Ричард падет, я посажу на трон Эдуарда, не сомневайся.       — Я тебе верю. Ты обещал, — кивнув, Аделиза смирилась с текущим положением дел. — Но Хамфри только девятнадцать лет. Он еще ребенок и не может править сам.       — Это было заранее обговорено между нами. До его совершеннолетия я буду лордом-протектором страны. И я надеюсь, что ты поможешь мне в правлении страной и войдешь в Тайный совет.       — Если это поможет мне посадить сына на трон, то я сделаю это. Надеюсь, Бриджит будет достаточно умной для того, чтобы не помогать своему отцу в войне.       — Мы это скоро узнаем, — вздохнул граф, взяв Аделизу за руку. — Пойдем отсюда. Неизвестно, сколько ещё стражников будут нам противостоять.       Аделиза последовала за Уориком вниз. По пути на долгожданную свободу она встречала убитых и раненых стражников. У самого выхода на улицу она обнаружила констебля и капеллана, заколотых при побеге. Возможно, убийство духовника было не столь необходимым, но во время войны о морали можно было забыть. С этого момента их жизни разделились на «до» и «после».

***

      — Только подумать, я держу на руках будущего короля Шотландии, — усмехнулся граф Мортон.       Бриджит покрутила кубок вина в руке, с улыбкой наблюдая за советником своего мужа, обычно холодным и суровым, но с ней и её сыном — всегда милым и добрым.       — Довольствуйся этим, пока Яков не вырос, — поставив кубок на стол, королева взяла сына на руки. — Скоро он начнет обучение у лучших учителей и позабудет своего крестного отца.       — Да брось, еще пять лет ждать, — закатил глаза граф. — Скажи мне, долго ты собираешься избегать своего отца?       — А что я должна делать? Он явился сюда и делает вид, будто не пытался убить мою мать. Я не прощу ему того, что он назвал меня и брата бастардами. Или я должна забыть все и явиться к нему с улыбкой на лице?       — И всё же, он твой отец, — поджал губы граф. — Если ты не проявишь инициативу в политических делах, то не сможешь повлиять на решения мужа.       — Почему отец вообще приехал сюда? Он мог бы отправиться в Лиссабон или Прагу. Там живут его любимые сестры, которые с удовольствием предоставят ему кров на неопределенный срок. Разве отец не видит, что в Эдинбурге ему не рады? Казна и так в плачевном состоянии, а теперь мы обязаны кормить лишние рты.       В дверь постучались, и Бриджит смерила вошедшую служанку вопросительным взглядом.       — Мадам, пришел Ваш отец. Он желает аудиенции, — объявила девушка.       — Впусти его, — недовольно вздохнув, королева поставила годовалого сына на пол. Граф Мортон хотел встать, но Бриджит кивком приказала ему сидеть. Тот лишь пожал плечами, приняв за комплимент доверие королевы.       — Моя дорогая и любимая дочь, — вошедший Ричард протянул дочери руки, ожидая теплой встречи и объятий, но Бриджит осталась стоять на месте. — А это, насколько я понимаю, мой единственный внук, принц Яков, герцог Ротсей.       — Всё верно, — заметив, что отец направляется к ребенку, Бриджит кивнула одной из служанок, и маленького наследника в ту же секунду увели из комнаты. Свергнутый английский король лишь проглотил ком в горле, не ожидав такого холодного общения от дочери. — Зачем ты пришел, отец?       — Я бы хотел поговорить с тобой наедине, — он слабо кивнул на графа, расслабленно откинувшегося на спинку стула.       — У меня нет секретов от лорда Мортона. Ты можешь говорить при нем свободно, — сухо ответила Бриджит, сцепив руки в замок за спиной.       — Конечно-конечно, — натянуто улыбнулся Ричард, закивав головой. — Я только что обсуждал с твоим мужем наш дипломатический союз, в надежде на то, что он станет военным.       — Как я понимаю, мой супруг не дал тебе никаких надежд и обещаний, — на лице королевы появилась злорадствующая улыбка. — Увы, я всего лишь женщина, которую никогда не готовили к политике и управлению. Поэтому, ты можешь даже не пытаться обсуждать со мной свои проблемы. Я все равно ничего не смогу для тебя сделать, отец, как бы сильно я того не желала, — с сарказмом ответила девушка, заставив графа Мортона тихо рассмеяться.       — Да, ты права, — Ричард почесал затылок, раздумывая над дальнейшими словами. — Однако я приехал в Эдинбург не один. Твой дядя Джордж тоже здесь. Возможно, тебе бы хотелось поговорить с ним?       Взгляд Бриджит растерянно забегал по сторонам. Заметив смятение и нерешительность дочери, Ричард решил надавить:       — Джордж очень скучал по тебе. Неужели ты откажешь ему в беседе?       — Я не откажу, — решительно кивнула Бриджит.       — Он в соседних покоях, — исподлобья взглянул на дочь английский король. — Иди, поговори с ним. А я обсужу с графом Мортоном дальнейшую стратегию.       Не проронив ни слова, Бриджит направилась к выходу. Пройдя несколько шагов в коридоре, шотландская королева без приглашения вошла в смежные покои. Как она и ожидала, дядя затачивал лезвие своего меча. Заметив племянницу, Джордж вскочил с места. Впервые за долгое время Бриджит улыбнулась искренне.       — Дядя, — на щеках девушки появились ямочки и румянец.       — Моя любимая девочка, — Джордж восхищенно осмотрел племянницу с ног до головы. — Боже, как ты выросла. Сколько лет мы не виделись?       — Почти три года, — обняв дядю, Бриджит дождалась, пока он поцелует её руку. — Отец сказал, что ты хотел поговорить со мной.       — Я хотел, — он стал более серьезным, присев на диванчик. Бриджит устроилась рядом, взяв его за руку. — У нас большие проблемы. На троне твоего отца сидит узурпатор.       — На троне моего отца сидит католик, — поправила девушка. — Иначе и быть не могло.       — Все верно, однако это ставит под угрозу не только будущее Ричарда, но и твоего брата. Если твой муж не даст нам людей для армии, то мы обречены на поражение. Войско врага в несколько раз превышает наше. Но с опытными воинами мы бы могли попытаться вновь отвоевать земли Англии.       — Отец назвал брата бастардом. Если эта… Жанна родит ему сына, то Тедди может забыть о троне навсегда. Если же он останется в Шотландии, то я уговорю мужа дать ему герцогский титул. Здесь его ждет власть и богатство, а там — лишь унижения и незавидная судьба.       — Мы говорили с твоим отцом в дороге, — прокашлялся Джордж. — Он говорит, что готов вернуть Эдуарду все прежние титулы и восстановить в линии престолонаследия, если он вернет себе престол.       — И как ты отнесся к этой новости? Я думала, что ты был рад оставаться первым наследником.       — Я признаю Эдуарда преемником своего отца. Но разве может он быть принцем Уэльским, если Ричард не является королем? Нам нужно вернуть трон, Бриджит. Позабудь о старых обидах на отца. Возможно, от тебя зависит будущее Англии. Поговори с мужем. Уговори его выделить нам войско. Ради меня.       Бриджит отвела взгляд в сторону, обдумывая слова дяди. Она находилась словно меж двух огней. Мать обещала посадить на трон Тедди, и сейчас дядя уверяет её в тех же намерениях. На чью же сторону ей встать? Предать мать, вырастившую и воспитавшую её, или придерживаться изначального плана и игнорировать все просьбы отца? Если бы не её привязанность к дяде, то она бы определенно выбрала бы второе, даже не раздумывая.       — Завтра прибывает бургундская принцесса, и мне нужно проконтролировать, что слуги делают всё правильно, — встав с диванчика, Бриджит направилась к выходу. — Не сомневайся, ты получишь мой ответ в течение нескольких дней.