Война львов и роз

      Поленья в камине слабо потрескивали, а за окном пели свои песни сверчки. Лунный свет пробивался сквозь витражные окна, играя разноцветными зайчиками на темном полу. Ричард перекатился на свою сторону кровати, стараясь отдышаться после быстрой нагрузки, пока Фатима смущенно прикрывала обнаженную грудь краем одеяла.       — Я… — девушка задумалась, и перевела взгляд на старика-переводчика, уже успевшего задремать. Ей пришлось бросить в португальца подушку, чтобы тот проснулся и помог ей с переводом.       — Она говорит, что подарит Вам много сыновей, милорд, — старик снял шляпу, низко опустив голову, чтобы не смотреть на голую любовницу короля. — Но только если Вы оставите свою жену.       — Разумеется, — тяжело дыша, Ричард коснулся смуглой щеки Фатимы. — Для того чтобы стать моей женой, ей придется принять христианство. Она готова к этому?       — Леди Фатима говорит, что готова на всё. Но она не может оставить прошлую жизнь, если ничего не получит взамен.       — Что она хочет? Дворец? Украшения? — не глядя на старика, король продолжил любоваться девушкой, накрутив на палец её черный волос.       — Она не желает видеть Ваших детей при дворе. У Вас будут новые дети и новая семья, — прокашлявшись, перевел старик.       — Пусть так и будет, — Ричард вскочил с кровати, набросив на себя ночную рубаху. Выйдя за дверь, он подозвал слугу. — Передай лорду Дорсету, что надо распорядиться насчет вещей Эдуарда и Бриджит. Мальчишка пускай едет в Уэльс, в замок Карнарвон. Пусть возьмет с собой внука Норфолка, Джона Говарда. Ему нет еще и десяти лет, поэтому будет пажом. И еще передай лорд-канцлеру, чтобы он пригласил к нам шотландских послов. Их королева скончалась, наконец, — он усмехнулся, почесав рыжую бороду. — Бриджит немедленно отправится в Эдинбург, чтобы стать женой того бастарда, что породила моя тетя Матильда.       Слуга раскланялся и убежал прочь, а Ричард вновь завалился в кровать к любовнице.       — Скажите, дон Перейра, Вы уже начали заниматься с Фатимой? Я хочу, чтобы моя будущая королева выучила английский язык к концу года, — постучав пальцами по ноге, Ричард перевел взгляд на двух слуг, стоявших у стены. — Мальчишка, подойди сюда. Разыщи епископа Лондонского и передай ему, что завтра всё должно быть готово к крещению Фатимы. Она станет христианкой, — он вновь повернулся к улыбающейся любовнице. — И тогда ничто не помешает мне взять её в жены.

***

      Королевский эскорт в этот раз выглядел непозволительно огромным. Даже монарх не собирал столько воинов и слуг для сопровождения в одно и то же время. Однако строй готов был разделиться в эту же секунду, так как одна часть направится в Уэльс, а другая — в Эдинбург.       Эдуард и Бриджит спешились, встав на зеленом холме. Они смотрели на Север, в сторону Шотландии. И никто из них не знал, как долго продлится их разлука.       — Не печалься, — рука брата коснулась плеча девушки. — Мы скоро встретимся, я уверен.       — Что же будет с матушкой? — не сводя взгляда с горизонта, спросила Бриджит. — Мы уехали, и теперь она осталась совсем одна.       — Она не одна, — нахмурился Тедди, покачав головой. — С ней наши тети и дяди, а так же граф Уорик и…       — Это не меняет значения моих слов. Она одна, — настояла на своем принцесса. — Даже отец её оставил. Эта Фатима… Жанна…       — Отец оставил её еще очень давно, — грустно улыбнулся принц Уэльский. — А леди Жанна теперь стала католичкой, она приняла христианство. Разве есть в этом что-то плохое? Она встала на путь истинный и имеет полное право находиться при дворе отца.       — А что если папа попытается жениться на ней? Что тогда?       — Он не сможет, — недоуменно ответил Эдуард. Иногда Бриджит казалось, что брат просто пытается отрицать неизбежное и закрывать глаза на то, что видят все. — Ты же слышала, Папа Римский не стал рассматривать его прошение.       — Ты думаешь, что его это остановит? — вскинула брови принцесса, повернувшись к брату. — Ради чего еще ему отсылать нас?       — Все не так плохо, как ты думаешь, — закатил глаза юноша. — Я еду в Уэльс, чтобы править от лица отца. Как и все наследники английского трона до меня. Это нормально и логично. А ты едешь в Эдинбург к своему мужу, потому что ты стала женщиной и готова родить ему детей. И не надо говорить мне о том, что отец назовет нас бастардами и лишит прав на трон. Если бы он хотел это сделать, то не стал бы отсылать нас. Мы с тобой — законные дети короля и будем находиться там, где наше место.       — Ты заметил, как мама прощалась с нами? — задумчиво спросила Бриджит. — Она не плакала и не говорила напутственных слов. Будто бы мы не прощаемся навсегда.       — Мы еще увидимся, я обещаю, — Тедди прижал к себе сестру, заключив её в объятия. — Я стану королем Англии, а ты — королевой Шотландии. Мы будем навещать друг друга по праздникам. Все же, Эдинбург находится не так далеко от Лондона.       — Поклянись мне своей верой, что не забудешь меня, — прослезилась девушка.       — Клянусь, — прикрыл глаза принц Уэльский.       — Ваше Высочество, нам пора ехать, — напомнил герцог Бекингемский, старший из двух бастардов герцога Глостерского.       — Прощай, сестра, — поцеловав Бриджит в лоб, Тедди направился к своему коню.       Бриджит еще некоторое время смотрела, как эскорт наследника удаляется на Запад. Она не отрывала взгляда от линии горизонта, пока полуденное летнее солнце не стало жечь глаза, заставив её отвернуться к своим слугам.       — Миледи, мы должны ехать сейчас, если хотим добраться до Нортгемптона к вечеру, — сказала служанка. Бриджит метнула на неё гневный взгляд.       — Ты разве не слышала, что еще на прошлой неделе состоялась моя помолвка с королем Шотландии? Не смей больше называть меня леди, иначе лишишься языка, — подобрав полы платья, Бриджит направилась в сторону своего белого коня. — Я теперь королева.

***

      Аделиза с умилением рассматривала детские башмачки дочери, хранящиеся у неё в покоях. Ей так хотелось оставить хоть что-то в память о своих малышах, что она приказала оставить пару детских вещей Тедди и Бриджит у себя. Мысль о том, что скоро она обзаведется внуками, грела её сердце. Но внезапный стук в дверь вырвал королеву из пучины мыслей.       — Аделиза, нам надо срочно написать герцогу Глостерскому. Нельзя, чтобы его с сыном призвали ко двору, — в спешке сказал граф Уорик, перебирая письменные принадлежности на столе женщины.       — Я не понимаю. Уорик, что происходит? — придержав графа за руку, Аделиза взглянула в его глаза. И это был один из тех редких случаев, когда она видела в них панику и беспокойство.       — Ричард назвал Жанну своей королевой, — на выдохе ответил он. — Твой отец, опасаясь за свое положение, высказался против этого. И Ричард приказал лишить его головы. Без суда и разбирательства.       — Мой папа, где он сейчас?       Аделизе казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из её груди. Дышать стало тяжелее, а ноги подкосились от осознания, что может за этим последовать. Она никогда не любила своего отца, ведь любить его было не за что, но почему-то сейчас ей стало действительно страшно.       — Они везут его в Тауэр-Хилл, чтобы произвести приговор в исполнение, — макнув кончик пера в чернильницу, граф стал выводить тонкие буквы на пергаменте. — Это письмо должно дойти до Глостера раньше королевского.       — Почему? Что сделал герцог? — в панике спросила королева.       — Кто-то сказал, что Глостер назвал Жанну шлюхой и еретичкой. Ричард хочет бросить его в темницу. Если этот идиот лишит его титула, то у Хамфри не будет армии для поднятия восстания. Герцог должен где-то спрятать мальчишку, чтобы его не привезли в Лондон. Если он не успеет, всё будет потеряно.       — Мне надо поговорить с епископом Лондонским. Он всегда имел влияние на Риччи. Он должен заставить его передумать, — порываясь уйти, Аделиза сделала шаг в сторону дверей, однако Уорик схватил её за руку.       — Епископ посоветовал Жанне вернуться в Гранаду, и Ричард приказал поместить его в Тауэр, — остановил её граф.       — Епископа? В тюрьму? — не веря услышанному, Аделиза встала, как вкопанная. — Мы должны срочно отправить письмо герцогу, — согласилась она, начиная приходить в себя.       Уорик не стал сворачивать пергамент с ещё свежими чернилами, бросившись в коридор. Однако выход ему преградили два высоких и крупных стражника.       — Просим прощения, милорд, однако король приказал никого не выпускать из своих покоев, — учтиво объявил один из них.       — Но я не в своих покоях! — начал закипать и без того раздраженный граф.       — Это ненадолго, милорд, — продолжил стражник.       — Немедленно пропустите графа, — Аделиза вышла вперед. Ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть в глаза мужчине. — Это приказ королевы.       — Простите, мадам, но если король говорит, что королева отныне леди Жанна, то мы не имеем права противиться этому, — склонил голову стражник, медленно закрывая дверь.       — Что мы будем делать? — тяжело дыша, спросила Аделиза, повернувшись к графу. — Уорик, ты же всегда знаешь, что делать!       Граф лишь закрыл лицо руками, выронив письмо из рук на пол. Аделиза прикрыла рот ладонью, отвернувшись к окну. Все то время, что она находилась при дворе, она могла положиться лишь на Уорика, так как была уверена, что он сможет разрешить любой конфликт и уладить любую проблему. Но теперь, видя безысходность в его глазах, Аделиза поняла, что ситуация действительно ужасна и они ничего не могут сделать. Или…       Толкнув дверь, Аделиза встала напротив двух стражников, глядя на них испепеляющим взглядом. Растолкав их, королева смогла прорваться в коридор. Когда один из мужчин попытался схватить её за руку, Аделиза дала ему пощечину.       — Тронешь меня и лишишься руки, — процедила она сквозь зубы.       Стражник лишь усмехнулся, сделав шаг на королеву. Недолго думая, Аделиза ловко увернулась от него, выхватив из ножен меч, висящий у мужчины на поясе.       — Что Вы собираетесь делать, мадам? — тихо рассмеялся стражник, потянувшись за мечом.       Верно он не ожидал, что Аделиза в тот же момент замахнется, заставив его держать дистанцию. Встав в атакующую позу, королева продолжила размахивать своим мечом. Звонкий удар пришелся по шлему стражника. И в ту же секунду, добившись временного оцепенения, Аделиза одним точным ударом отрубила кисть мужчины. Из открытой раны хлынула кровь, пока стражник схватился за неё второй рукой, истошно крича.       Другой стражник был немного крупнее первого, однако для королевы это было лишь преимуществом. Он был медлителен и неуклюж, в то время как Аделиза обладала быстротой и ловкостью. Мысленно извинившись перед мужчиной, который всего лишь выполнял королевский приказ, королева ударила его по ноге, как раз в том месте, где была прорезь в броне.       Мужчина согнулся, закрыв кровоточащую рану. Королева, недолго думая, сделала выпад, и хотела ударить его в шею, однако Уорик, выскочивший из комнаты, опередил её. Лезвие кинжала пронзило горло стражника, и тот, недолго мучаясь, упал замертво.       — Не стоит брать грех на душу, — сказал граф, вытирая окровавленный клинок об гобелен, украшавший стену.       — Я всё же попытаюсь, — отдышавшись, Аделиза повернулась к однорукому стражнику, корчащемуся от боли. — Я же говорила, что ты лишишься руки.       С этими словами она перерезала глотку мужчине. Больше всего королева ненавидела неповиновение. Она была добра к тем, кто этого заслуживал. Но когда под угрозой стояла её жизнь и будущее её детей, она готова была идти на радикальные меры.       — Нам надо спешить, пока не подоспела стража, — напомнил граф, положив руку Аделизе на плечо. — Мы поедем в Глостер.       — Ты поедешь в Глостер, — поправила его Аделиза. — Мне нужно найти Тедди, пока он не добрался до Уэльса.       Граф кивнул, побежав дальше по коридору. Королева еще раз взглянула на убитых стражников, страшась собственной жестокости. Она не была удивлена, что смогла справиться с этими воинами, ведь училась у лучшего фехтовальщика Англии. Скорее, её пугало то, что она бы убила сотню таких же. Ей было всё равно, кто перед ней: стражник, служанка, крестьянин. Если хоть кто-то из них посмеет встать на её пути, она применит всю свою жестокость, чтобы добиться поставленной цели. Тедди будет сидеть на троне, и никакая шлюха из Гранады не сможет этого изменить.